Здесь выложена электронная книга Серебряный лебедь автора по имени Лампитт Дина. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Лампитт Дина - Серебряный лебедь.
Размер архива с книгой Серебряный лебедь равняется 227.83 KB
Серебряный лебедь - Лампитт Дина => скачать бесплатную электронную книгу
Дина Лампитт: «Серебряный лебедь»
Дина Лампитт
Серебряный лебедь
OCR Ustas PocketLib; SpellCheck Miledi
«Серебряный лебедь»: Крон-Пресс; Москва; 1996
ISBN 5-232-00221-ХОригинал: Dinah Lampitt,
“The Silver Swan”
Перевод: А. Д. Лепер
Аннотация Это роман о событиях трагических и фантастических, жизни бурной, но бессмысленной, любви разделенной, но несбывшейся. Действие разворачивается в Англии в начале XVIII века, на закате правления династии Стюартов. Очаровательная Мелиор Мэри Уэстон, наследница замка Саттон, на котором лежит двухвековое проклятье, влюблена в юношу по прозвищу Гиацинт, таинственным образом появившегося в их семье. Но силы зла делают свое черное дело — ей не дано соединиться со своим возлюбленным…Хотя герои и события романа «Серебряный лебедь» выдуманы, как и замок Саттон, многое из того, что в нем происходит, основано на исторических фактах, а главные герои книги действительно существовали, и жизнь их была такой, как здесь описано. Дина ЛампиттСеребряный лебедь И снова —Биллу Лампитту, Жаклин ГеттиФилипс и Жофрею Гласбороу,а такжеРоджеру Шаббу, Ене Даниэлз,Эрике Локк, Кэрол Ресторики Ширли Расселза их бесконечную доброту и энтузиазм Как лебедь умирающий поетНа зыбкой глади озера лесного,Когда впервые скорбно и суровоНа жизнь глядит уже с иных высот…О, если б он часов замедлил ход,О, если бы расправил крылья снова!Но славит он конец пути земного,Освобожденье от земных забот.Бсрнардин Рибейро(ОК.1482-ОК.1552) ПРОЛОГ В ночь накануне пятидесятилетия ей приснился сон. Она блуждала по запретной стране, где летают павлины и громко смеются обезьяны барбари, где земля мерцает изумрудами и топазами, где сквозь деревья, налитые соками, мелькают озера с заснеженными берегами и удивительные белые лошади бьют копытами и встряхивают гривами, глядя в сапфировое небо.И в этом месте, вызывающем исступленный восторг, где добро и зло радостно идут рука об руку, она увидела свою жизнь, распростертую перед нею. Что-то заставляло ее против воли идти к тому месту, где белоснежные вершины светятся на солнце, где ожидает искупление, где все ее поступки, хорошие или дурные, ничтожно малы пред высоким мировым алтарем.Она чувствовала, что если не проснется, то умрет — душа вознеслась слишком высоко, чтобы вернуться в земную оболочку, и бросилась под водопад, сонно стекающий с гор и рассыпающийся миллионами бриллиантовых капель, образующих над рекой целое облако. Вода накрыла ее, она в последний раз печально вздохнула и проснулась, все еще слыша звуки страны смерти и красоты, так растревожившие душу.Некоторое время она ничего не видела, кроме сверкающего каскада воды, а затем медленно обрисовалась драпировка над кроватью, а за ней и знакомые очертания комнаты. Она была в безопасности, она очнулась от страшной ночной фантазии и вернулась домой. Но от одного воспоминания об этом сне ее бросало в дрожь. И легкое пугающее движение, заставившее покачнуться полог над кроватью, живо напомнило о том, о чем она больше всего боялась думать: о неком зле, которое мучило ее с двенадцати лет, превращая все существование в непрерывный ужас.Она лежала, наблюдая, как рассвет окрашивает стены спальни в розовый цвет, и думая о Гиацинте. Все эти долгие годы он был с нею — и в минуты пробуждения, и когда она собиралась отходить ко сну. Однако, рассматривая иногда старый растрепанный альбом, она с трудом вспоминала его лицо. И портрет Сибеллы тоже был там — прелестное ангельское личико причиняло ей нестерпимую боль.Небо становилось оранжевым, и мысли опять вернулись к дню рождения и к гостям из Лондона, которые скоро обрушатся на дом в несметном количестве, чтобы выпить за самую знаменитую хозяйку графства Суррей, за ее пятидесятый день рождения. И поэтому она должна встать и омыть лицо и тело в воде из родника, бьющего из глубины Малвернских холмов.Впервые она увидела его с матерью и мистером Поупом, а в девятнадцать вернулась туда и приникла к таинственному источнику. И теперь лицо сорокадевятилетней Мелиор Мэри было таким же молодым, а тело таким же гибким, как тогда, словно она нашла Фонтан Вечной Молодости.Она никогда никому не открывала тайну этого источника, хотя в глубине души сомневалась в его магической силе.Когда Гиацинт был рядом, она часто купалась в нем, а в день, когда он ушел, огонь, согревающий тело, огонь, известный под названием «жизнь», погас. И, хотя она очаровывала, увлекала, позировала для портретов Джошуа Рейнолдса и молодого Гейнсборо, была предметом восхваления, лести и любви, ее ничто не трогало.Ее прозвали Снежной Королевой, и это было правдой.Но, тем не менее, один из ее лакеев каждый месяц отправлялся к Малверну, в тишине проходил среди холмов и набирал воды.Она не беспокоилась о том, что он ездил в одиночестве, хотя для слуги богатой наследницы, владелицы великолепного знаменитого замка Тюдоров и поместья Саттон такое путешествие было небезопасным. Он часто менял маршрут и темп, но даже самая скромная ее карета и серебристая ливрея, отличающая слугу Мелиор Мэри Уэстон, могла привлечь внимание разбойников, например Джека-Шестнадцать Стрел или Тома Кинга.Мелиор Мэри встала с постели, накинула на плечи шелковый цветастый халат, и от предвкушения предстоящего ритуала омовения в животворной воде ее сердце, как всегда, забилось немного быстрее. Изысканные линии белой в серебре комнаты ласкали глаз каждое утро — с самого детства. Когда было изгнано зло и появилась Сибелла Харт, все вокруг очень изменилось. Старая мансарда, которую, очевидно, использовали леди Уэстон, ее прабабушка и жена человека, построившего замок Саттон, была переделана в спальню для Мелиор Мэри. Маленькую комнату, ведущую из мансарды, приготовили для сироты.Теперь она превратила ее в туалетную комнату, заполненную нижними юбками на огромных кринолинах, сшитых из самых богатых тканей, французскими нарядами, касторовыми шляпами, шляпками, чепцами, шарфами, длинными испанскими материями, Дамаском, бархатом, шелком, множеством пар туфель на высоких каблуках, доверху набитыми коробками для париков, шкатулками с драгоценностями, турецкими носовыми платками вперемешку с разноцветными перьями, подносами с жемчужными булавками и головными уборами. Проходя к окну мимо большого зеркала, украшенного золотым единорогом, она увидела, как отражение повторило ее жесты. Она повернулась, осмотрела себя и нашла, что ничто не изменилось. Ее лицо с высокими скулами, расходящимися к огромным глазам, обрамленным черными как смоль ресницами — часть ее славы, — было таким, как обычно. Мистер Поуп сравнивал ее глаза с апрельскими фиалками, омытыми дождем, но он был поэтом и на все смотрел взором человека, любящего красоту природы.Теперь волосы… В двенадцать лет, когда она впервые столкнулась с невидимым злом, преследовавшим ее в собственном доме, ее густые черные волосы поседели. И хотя у нее было множество париков, она предпочитала свои локоны аu naturel, в официальных случаях зачесывая их наверх в массу колечек и убирая драгоценностями. Но, оставаясь одна, она распускала волосы по плечам, и ореол вокруг ее головы напоминал серебряное облако.Она приблизилась к зеркалу и нежно провела пальцем около глаза. Невероятно, но очевидно. Подобно великой куртизанке Диане де Пуатье, Мелиор Мэри открыла секрет вечной молодости.Поддавшись минутной прихоти, она сбросила на пол халат и посмотрела на свое отражение холодным, бесстрастным, оценивающим взглядом. Все так, как она и думала, — само совершенство. В этом драгоценном камне не было ни малейшего изъяна, кроме холодности души. Мелиор Мэри встряхнула головой, рассматривая серебристое сияние волос, струящихся по плечам. Она готова была пренебречь всей своей прелестью и превратиться в жирную, неряшливую женщину, если бы Гиацинт мог принадлежать ей.Она подняла халат и накинула его на плечи, вдруг озябнув на прохладном утреннем воздухе. Подойдя к окну, она распахнула его и наклонилась вперед, облокотясь на подоконник, чтобы удобнее было смотреть. По обширным газонам величава вышагивали, красуясь, павлины, завезенные в Саттон ее матерью Елизаветой, и их странные крики «силл! силл!» разрушали тишину.Высунувшись из окна, она могла видеть заднюю часть замка, возвышающуюся в глубине садов, посаженных ее предками. Оконные витражи сверкали перед ней в лучах утреннего солнца, как последние угольки костра, еще теплые на ощупь. Переводя взгляд то вправо, то влево, она думала, что этот настороженный дом сочетает в себе величие и старину.Она любила его и не могла представить себе жизнь где-нибудь еще. Пусть Лондон живет по-своему, но ей не вынести разлуки с этим величественным зданием. Этот дом знал, что она любила и ненавидела, что ее радовало и ужасало. Он был свидетелем ее зачатия и рождения, а со временем увидит и ее смерть.Так Мелиор Мэри стояла в утреннем свете, погруженная в воспоминания. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ГЛАВА ПЕРВАЯ Под небом, тяжелым от выпавшего снега, через заиндевевший парк, мерцающий, как кристалл, вниз по дороге из Саттона медленно и неслышно ехала карета. За окнами виднелись два нетерпеливых лица — женское и детское. Женское смотрело так, словно вся жизнь зависела от ворот перед нею; девочка, подавшись чуть назад, пыталась разглядеть дом, который только что возвышался над зимним ландшафтом, но вдруг скрылся за изгибом дороги.Повсюду стояла тишина, как всегда в середине зимы. В лесу Саттон не было видно птиц, кролики не подрагивали нервно ноздрями, только откуда-то издали доносился говор охотников, и было слышно, как облаивают голодную лису и высоко и бесстыдно звучит рожок, раздирая заледенелый воздух.От этого далекого трубного звука женщина побледнела и приказала кучеру ехать быстрее, но тот же звук вселил надежду в душу девочки — спасение все еще было близко: Мелиор Мэри Уэстон любила свою мать Елизавету, но больше всего в мире обожала замок Саттон, принадлежавший ее семье около двухсот лет, на который она, совсем еще девочка, имела право как единственная наследница.Достаточно было тайного взгляда на неподвижное лицо матери при виде медленно открывающихся перед подъезжающим экипажем ворот, чтобы прочесть на нем мысль о том, что отец еще мог появиться и остановить их побег, что даже сейчас, в этот последний и отчаянный момент, его огромная шатающаяся фигура в красном плаще может внезапно возникнуть перед ними, что он занесет руку с хлыстом и выкрикнет: «Что, черт побери, ты делаешь, Елизавета?»Несмотря на весь свой страх перед перепадами настроения отца, Мелиор Мэри обрадовалась бы ему. Он был символом образа жизни знакомого и приятного ей, более того — символом поместья Саттон. Отец любил дом не меньше, чем его дочь, и всегда с благоговением говорил о семье и ее традициях.И все же у него не было физического сходства с Уэстонами, что могло вызвать сомнения в его родстве с ними. Отец совершенно не походил ни на один из семейных портретов, висевших в Большой Зале, он был больше шести футов ростом, с массивными плечами и темным, смуглым лицом, с которого смотрели два блестящих глаза.Когда он злился — это бывало довольно часто, — его зрачки так возбужденно расширялись, что радужная оболочка глаз казалась совершенно черной. Слуги прозвали его Сатиром.В жилах Джона Уэстона текла цыганская кровь. Его мать — бабушка Мелиор Мэри — была всего лишь дочерью хозяина гостиницы. Она была глупейшим созданием, но ее изумительная красота привлекла внимание Ричарда Уэстона из Саттона — пятого, и последнего, носящего это имя, — и он взял ее в жены. Такая адская смесь и породила Джона Уэстона, унаследовавшего свирепый нрав и цыганский огонь в крови от хозяина гостиницы Невилла.И Мелиор Мэри взяла от предков их необузданность, хотя была еще слишком мала, чтобы эта черта характера могла проявиться в полной мере. С самого рождения она была непоседлива и беспокойна, всегда с беззаботной настойчивостью что-то исследовала, а это не подобало девочке. Оба ее родителя по разным причинам хотели мальчика. А сейчас она и сама желала этого, понимая, что мальчику проще было бы выпрыгнуть из кареты и свободно жить в лесу. Ее движение, должно быть, привлекло внимание Елизаветы Уэстон, так как она прервала увлеченное созерцание открывающихся ворот и положила руку на плечо дочери, печально и серьезно посмотрев на нее. Она была настолько полной противоположностью отца Мелиор Мэри, что их женитьба казалась жестокой шуткой природы и общества. Елизавета не походила на Джона абсолютно: невысокая — неполные пять футов — ростом, изящно сложенная, со светло-голубыми глазами цвета незабудок, а манера ее обращения с людьми была столь мягкой, что, казалось, ей проще умереть, чем проявить жестокость.В отличие от мужа она была дочерью аристократа Джозефа Гейджа и его жены и наследницы Елизаветы Пенруддок; ее братьями были сэр Томас Гейдж из Ферла и богатый светский щеголь Джозеф Гейдж-младший. Она, несомненно, принадлежала к высшему обществу.Но сейчас, вопреки воспитанию, она покидала своего мужа, потому что между Джоном и Елизаветой Уэстон никогда ничего хорошего не было. Супругов объединяли только ребенок и поместье Саттон, на этом их общие интересы заканчивались. Ее любовь к музыке, поэзии и искусствам была для него анафемой, она же презирала его пристрастие к охоте и бурные увлечения вне дома. С самого начала их женитьба — по уму и без любви — была обречена.И все же ради спокойного сосуществования они оба — вплоть до этого ужасного момента — прожили несколько лет как подобает владельцам большого состояния.Джон отдавал распоряжения, охотился, кутил, иногда уезжал в Лондон, где покровительствовал заведению «Ледиз ов Друри», посещал кафе и отбивал поклоны королеве Анне. Елизавета следила за ежедневным управлением поместьем, заказывала новую одежду, играла в карты с другими знатными дамами, живущими по соседству, вышивала и пела. Их дочь Мелиор Мэри, согласно традиции, была еще слишком мала, чтобы воспитываться гувернанткой, — она училась верховой езде, выводила буквы, сидя перед матерью, играла в игрушки и чувствовала себя очень одинокой. Не было и намека на брата или сестру, которые могли бы утешить ее.Но, тем не менее, в течение этих относительно спокойных лет жизнь не была скучной — в Саттон приезжало множество гостей. Наиболее частой гостьей была мать Джона Уэстона. К огромному удивлению Мелиор Мэри, карета пожилой дамы обычно появлялась во дворе с регулярностью работы часов, и оттуда выходила бабушка. Когда-то красивое лицо ее теперь заплыло жиром, и в дополнение ко всему она одной рукой прижимала к себе такого же толстого мопса. Оба они располагались в зале Елизаветы и, как казалось девочке, в течение всего визита сидели на одном месте, чашку за чашкой вливая в себя горячий шоколад (или блюдце за блюдцем, если говорить о собаке) и с пугающей скоростью поглощая джем. Животное переняло неприятную привычку своей хозяйки освобождаться от газов. Но Мелиор Мэри была обязана проявлять уважение к бабушке, что ей удавалось только из страха, иначе она громко рассмеялась бы и заслужила удар тяжелой отцовской руки. Елизавета спокойно наблюдала за всем этим, часто выходя из комнаты под предлогом домашних дел, пытаясь заставить Джона развлекать свою мать самостоятельно.В один из таких дней Елизавета, находясь за дверью, рассмеялась и бросилась к подоконнику, зажимая руками рот. Мелиор Мэри присоединилась к матери, выбежав следом. Она любила смех , и веселье, и было очень приятно прижаться в солнечном свете к матери, вдыхая ее сладкий запах. Елизавета обняла дочь, и они предавались беззвучному хохоту, пока огромная фигура Джона не нависла над ними. Его темные глаза, казалось, пронизывали их насквозь.— По какому поводу веселье? — холодно спросил он.Елизавета тихонько вздохнула. Она не боялась мужа, но настолько ненавидела всякие споры, что по телу пробежала неприятная дрожь. Она лихорадочно выдумывала объяснение, но ничего не приходило в голову, поэтому пришлось монотонно говорить правду.— Собака вашей матери…— Она постоянно выпускает газы, сэр, — добавила Мелиор Мэри.К счастью, это показалось Джону забавным, и он, тряхнув головой, громко, раскатисто рассмеялся. Елизавета и Мелиор Мэри присоединились к нему, и на какое-то мгновение между ними троими все было так, как и должно быть. Муж положил руку на плечо жены, а она в ответ провела пальцами по его плечу; ребенок, глядя на них снизу вверх, широко улыбался.Другой посетитель — его Мелиор Мэри встречала с особым энтузиазмом — был младший брат Елизаветы, Джозеф Гейдж. Приезд дяди всегда возвещался огромным слугой-негром, с ног до головы одетым в пурпур и золото; он подбегал к центральному входу, словно его преследовали гончие из преисподней, и бил по двери кулаком с грохотом, подобным раскатам грома.
Серебряный лебедь - Лампитт Дина => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Серебряный лебедь автора Лампитт Дина дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Серебряный лебедь у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Серебряный лебедь своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Лампитт Дина - Серебряный лебедь.
Если после завершения чтения книги Серебряный лебедь вы захотите почитать и другие книги Лампитт Дина, тогда зайдите на страницу писателя Лампитт Дина - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Серебряный лебедь, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Лампитт Дина, написавшего книгу Серебряный лебедь, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Серебряный лебедь; Лампитт Дина, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн