Никого. Подвесные панели отставали от потолка на полметра. При некоторой сноровке там можно было ползать. Крупнер скользнул вдоль стены и бесшумно спустился по лестнице. Второй этаж. Кабинет директора где-то рядом. Он чувствовал присутствие Агапова и горел желанием ото-мстить. Пусть-ка попробует на себе действие адского зелья. Пережидая зачистку, Крупнер сделал себе инъекцию в полмиллилитра, повысив зрение, обоняние и слух. Правда, боль в левой руке, дважды задетой пулями, резко обостри-лась, но от нее можно было избавиться, что он и старался проделать. Неприятные ощущения выходили наружу, с каждым выдохом стекая с кончиков пальцев поврежденной руки густыми вязкими каплями негативной энергии. На-конец боль ушла. Крупнер крался по коридору, вслуши-ваясь в отдаленный стук шагов. Спецназовцы спустились вниз, сосредоточившись на территории, в караульном по-мещении и штабе ГО, оставив на этаже парный патруль, но он в данный момент находился в дальнем крыле здания. Ощущение, что Агапов где-то рядом, усилилось. Круп-нер всмотрелся в дверь и различил табличку "Приемная". Административная система во всех ведомствах была оди-накова, и в учреждении подобного ранга роскошь иметь приемную с секретарем мог позволить себе только дирек-тор. Крупнер осторожно потянул на себя ручку. Дверь оказалось запертой, но за ней кто-то был. Кто-то и Агапов. И тогда Крупнер постучал.
*** - Очень частый пульс, - сказал врач. Он был капи-таном медслужбы, облаченным в белый халат. - Похоже, что его отравили. - А, черт, - процедил Шламов. Он стоял рядом, засунув большие пальцы за ремень, и был очень раздражен. Какая-то сволочь методично вы-водит из строя ребят. Двоих он убил. И это его бойцов! Голыми руками! Это не укладывалось в голове. Тем не менее, такой человек существовал. Шламов мог только предположить, что ранее спецпациент был диверсантом. С таким будет нелегко справиться, еще труднее взять живым. Но сделать это необходимо, потому что в противном слу-чае могут и от должности отстранить - в главке это делалось быстро, - хотя и за то, что уже есть, его в Управлении, хвалить не будут. Выговор обеспечен, но ребята оцепили Исследовательский центр, они обыскива-ют этажи, они носом землю рыть будут, но найдут этого подонка. Шламов был в этом уверен. Он знал своих бойцов. - Похоже на нервно-паралитическое ОВ , - продолжал врач. - Надо ему ввести антидот . Он отломил кончик ампулы и стал наполнять шприц. Крыжин смотрел на них и слышал их мысли. Мысли его устрашали. На какое-то мгновение ему показалось, что он вернулся в детство и стал маленьким и беззащит-ным. Он не мог ничего сказать, не мог двинуться, чтобы не нарушить покой в голове. Обострившееся восприятие требовало покоя, но шприц нес смерть, и он неотвратимо приближался. Крыжин смотрел на сверкающую иглу, и из глаз его текли слезы. - Стойте! - вдруг крикнул Балаев, рванувшись со своего лежака. Браслет звякнул, и его отбросило назад. - Вы его так убьете! Врач и Шламов повернулись к нему. - Почему? - спросил капитан. - Ему нельзя вводить антидот, это его убьет. - Откуда вы знаете? - Я слышу его мысли. - Еще один сумасшедший, - пробурчал Шламов. Врач недоуменно поглядывал на них обоих. - Делайте то, что считаете нужным. Крыжнн вздрогнул, когда в его вену вонзилась игла.
*** В дверь постучали. Лужнов включил подсветку и по-смотрел на часы. С момента ухода патруля прошло два-дцать пять минут, вероятно, это они, кому тут еще быть. Агапов направился к двери. - Александр Парфенович! - крикнул Лужнов. - Не беспокойтесь, я сам. У нас все в порядке. - Агапов открыл дверь, ожидая увидеть свет, но за дверью было темно. И тут ему в плечо с маху ударил кулак. Агапов почувствовал укол, он дернулся, но его крепко держали. Это тебе от меня, - яростно выдохнул в лицо невидимым. - Я - Крупнер! Агапова толкнули, и он тяжело упал на спину. Он еще ничего не понимал, ошеломленный внезапным нападением и напуганный страшной фамилией, которую назвал чело-век из темноты. Лужнов выскочил в приемную, по дороге опрокинув два стула и ударившись бедром об угол стола. - Крупнер, - прошептал ошеломленный Агапов. Лужнов подскочил к двери, запер ее на замок и стал помогать Агапову подняться. - Что он с вами сделал? - Он ударил меня и, кажется, что-то вколол. - Ага-пов поморщился. Падая, он ушиб себе спину. - Я вызову Шламова, - Лужнов хотел подойти к телефонам, но вспомнил, что они не работают. - Подождите. - Агапов склонился в кресле, держась за плечо. Из ранки вышло немного крови, и к ней при-липла рубашка. - Кажется, я знаю, что он мне ввел. Лужнов вскинул голову, ориентируясь скорее на звук, потому что на улице совсем стемнело. - Это СС-91, и похоже, его слишком много. В свое время Агапов пользовался СС, корректируя себе зрение, но когда двое спецпациентов одновременно сошли с ума, прекратил эти попытки и больше к ним не возвра-щался. Однако теперь он стал прекрасно видеть. И видеть в тем-ноте! Агапов удивленно повертел головой, оглядывая ка-бинет. Учащенно билось сердце. Какую же дозу он ему ввел? Агапов стал вспоминать забытые ощущения внутрен-ней силы, когда в дверь постучали. Очень громко. Лужнов громко встал и громко пошел, ничего не видя в темноте. Он лязгнул предохранителем и выпустил оглушительную очередь прямо в дверь. За дверью заорали. Кто-то громко упал. Лужнов выругался. Агапов чувствовал его страх и понял, что он убил не того. Внизу под ними все пришло в движение, много людей побежали по лестнице на этаж. Они гремели железом и тяжело дышали. Сердце колоти-лось все сильнее и сильнее, люди приближались, и они казались Агапову огромными. Их было много. Лужнов слишком поздно понял, что это патруль. Он думал, что вернулся Крупнер, которому с первого раза не удалось уничтожить директора, и теперь пришел, что-бы убить их обоих. Он сильно перепугался. Снизу уже бежали, а он стоял перед дверью и думал, каким теперь выглядит дураком. Команда, возглавляемая Шламовым, взлетела на этаж, высветив фонарями рваную дверь и два тела, лежащие рядом. Их срезали одной очередью, подонок взялся за оружие, и он явно находился с той стороны. Не сбавляя скорости бега, Шламов с пояса нажал на курок. Пистолет-пулемет "Кедр" выметнул длинную струю огня. К нему присоединились "Абаканы" мчащихся сзади бойцов, куроча петли, ломая косяк, вспарывая дер-матиновую обивку. Под мощным ударом кованого сапога обе створки влетели внутрь, открывшись в обратную сто-рону, одна слетела с петель, встала на угол и упала на лежащего в приемной человека. При свете фонаря Шла-мов узнал его. Он остановился, а остальные вломились в директорский кабинет, сбивая стулья, молча, с яростным сопением, и вдруг кто-то крикнул: "Врача!" В своем кресле, хрипя, корчился Агапов. Не выдер-жав мощного напряжения, аорта лопнула, и сердце оста-новилось. "Твою мать!" - только и подумал Шламов.
*** В троллейбусе Крупнер заметил женщину, одетую, несмотря на теплый день, в черное пальто и зимние са-поги. В руках она держала скрипичный футляр. Крупнер почувствовал ее скованность и потребность в поддержке. Он осторожно внушил ей ощущение тепла. Женщина переменила позу, она расслабилась и стала смотреть в окно, полностью отрешенная от внешнего мира. Крупнер закрыл глаза, сосредоточившись на выполнении своей задачи. Ее энергетика была очень слабая, каналы были закрыты, и он стал их прокачивать. Концентрация до-стигла предела. Крупнер выдохнул и ощутил усталость, явившуюся следствием полной отдачи сил. Когда он открыл глаза, то увидел, что женщина улыбается.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Аннотация:
Интриги сотрудников спецслужб хитроумным образом обратились в пользу
Крупнера.
1 Старший лейтенант Калямов находился в наружном наблюдении за "объектом Л 9" квартирой Аллы Сауловны Герштейн, давней знакомой Крупнера, к которой тот при отсутствии иного убежища мог направиться. Калямов имел задание вести наблюдение за объектом, а при появлении фигуранта - уничтожить его. Крупнер шел к Алле в надежде отсидеться хотя бы несколько дней. Жизнь беглеца быстро измотала его. Он вошел в дом, и страшный удар по голове погрузил его в темноту. Калямов умел вести себя чрезвычайно скрытно, и обнаружить его даже человеку с таким обостренным восприятием, как у Крупнера, было тяжело. Калямов выстрелил ему в затылок из пистолета Марголина с глушителем, осторожно приблизился и произвел контрольный выстрел в голову. Специальная модификация "марголина" с укороченным стволом, разработанная для боевых операций, стреляла пулями калибра 5,6 мм, скорость которых на выходе снижалась ПБС . Поэтому необходим был второй выстрел. Далее по инструкции Калямову следовало удалиться от места наблюдения и вызвать "скорую помощь", после чего доложить о выполнении начальству. Что он и сделал, в точности соблюдая предписание. Крупнеру показалось, что он попал в ад. Унылая серая равнина, озаряемая вспышками пламени, была накрыта низким черным сводом, с которого капала расплавленная смола. В замешательстве он попробовал оглядеться, но тут на него накинулась стая отвратительных визжащих чертей, против которых он был бессилен, и принялась его драть и кусать. Потом кто-то воткнул ему в голову крюк и потащил к огромному медному котлу, под которым ревел огонь. Выворачиваясь от боли, Крупнер воспринял пытку как должное. "Сейчас бросят вариться", - подумал он, но черти придумали пытку пострашнее. Через дыру в голове они вырвали мозг и залили расплавленный свинец, который, как понял Крупнер, будет кипеть вечно. Крупнер не верил в Творца и не стал обращаться к Нему, как делали почти все, попавшие в ад. Преисполненный гордыни, он решил молча терпеть, пока не кончится наказание, и за это ему была уготована более страшная участь. Его вернули назад. Крупнер задвигался на ступенях и обхватил руками свою несчастную голову. Он приоткрыл глаза и увидел серый бетонный пол. Попытался встать, и это у него получилось. В черепной коробке кипел адский свинец, это был целый мир боли. Огромный и необъятный, он в силу непостижимой величины своей превосходил окружающий мир и был намного реальнее его. Крупнер начал спускаться по ступеням, держась за виски. Он добрел до соседнего дома и, повинуясь инстинкту самосохранения, поднялся на чердак. Постепенно он начал осознавать себя без мозга. Это было новое для него состояние, когда прошлое перестало существовать. Будущего тоже не было, а только настоящее, в котором он жил. Крупнер мучился, положив голову на колени, потому что бездействие было хуже всего. Он не хотел находиться в состоянии, полном боли, но и сделать что-либо без посторонней помощи не мог. Мысль пришла позже, когда исчезла опасность. Единственное средство, могущее принести облегчение, находилось там, где он его принимал. Это было подсознательное ощущение, вызванное соматической реакцией организма. Там были какие-то люди, но он мог взять ЭТО и сам. В голове кипела адская боль, и перспектив избавиться от нее человек, лишенный мозга, не видел.
*** Крупнер подошел вплотную к воротам. Инстинкт, подсказавший место, указал также и на самый безопасный способ проникновения. Главный въезд на территорию Исследовательского центра при всей видимой неуязвимости был самым незащищенным местом в системе охраны объекта. Если периметр забора, оборудованного сигнализацией, в случае тревоги немедленно просматривался видеокамерами, прослушивался сейсмодатчиками и на отдельном участке простреливался автоматической башенной пулеметной установкой - недавним нововведением, - то центральная подъездная дорожка привлекала меньше внимания именно по причине постоянной загруженности, а на монитор, включающийся при открывании ворот, давно не обращали внимания. Охранник, находившийся в будке у ворот, опешил от неожиданности, когда рядом с ним спрыгнул человек. Крупнер вскрикнул - толчок приземления врезался в мозг раскаленным ледорубом - и, пошатываясь, бросился к потенциальному источнику опасности. Охранник дернулся к красной кнопке "Тревога", но Крупнер достал ногой по височной впадине. Он чувствовал, что не может допускать осечек, и бил насмерть. Выйдя из будки, он спокойно направился к главному корпусу. Куда он идет и что это за место, Крупнер не вспомнил, но знал, что хочет что-то взять. Это ЧТО-ТО лежало наверху, если войти... И Крупнер вошел. Человек, мешавший движению на проходной, не сумел его остановить и пал на посту, сраженный ударом в висок. Крупнер повернул направо и пошел вверх по лестнице. Он уже не помнил, что сделал, - прошлого не существовало. Крупнер поднялся на третий этаж. Комнату 322 он нашел по месторасположению в пространстве, не глядя на номер. Непонятные значки все равно ничего не сказали бы ему. Рабочий день в Исследовательском центре заканчивался, и из сотрудников пятой лаборатории оставались лишь замначлаба Белов и лаборантка Ниночка, которую он собирался проводить домой. В настоящий момент Белов выскочил на рюмку чая в четвертую лабораторию и даже не закрыл дверь. Крупнер вошел в комнату 322, ощущая полное отсутствие опасности. Лаборантку, вылетевшую ему навстречу, он не узнал, зато Ниночка, решившая отругать Белова за опоздание, узнала Крупнера сразу и отпрянула, но уйти ей он не дал. Схватив Ниночку за плечо, Крупнер грубо дернул ее назад, приставил два пальца к основанию затылка и рванул на себя голову, вцепившись под надбровные дуги. В пустой комнате громко прозвучал треск ломающейся шеи. Крупнер непроизвольно поморщился - звук неприятно отдался в пылающей голове - и подхватил обмякшее тело, осторожно опустив на пол. В таком состоянии лаборантка была не опасна. Крупнер выдвинул верхний ящик стола, достал ключи и открыл сейф. Он отломил кончик ампулы, наполнил шприц на один миллилитр, выдавил воздух и удивительно точным движением воткнул иглу, попав в середину вены. Сделав инъекцию, он отбросил шприц и стал набивать карманы блестящими ампулами из коробки. Ампулы громко звенели в его руках и сверкали при свете ламп. Кто-то громко шел по коридору. Крупнер отскочил к двери, чувствуя во всем теле легкость. Этот кто-то шел мимо. Боль усилилась, но голова становилась пустой и невесомой. Это было хорошо. Глаза стали различать мелкие детали на столах с оборудованием. В коридоре сделалась тишина, хотя за стенами комнат и во всем здании находились и двигались люди. Бежать надо было сейчас, и Крупнер выскочил из лаборатории.
2 Полковник Грановский смерил тяжелым взглядом начальника охраны ИЦ Шламова и старшего оперативно-розыскной группы Нечипоренко, отвечавшего за проведение операции "Паутинка". Сыскари облажались. Восемь часов назад полковник Бабин, непосредственный начальник Нечипоренко, доложил о ликвидации особо опасного преступника Крупнера Вячеслава Сергеевича, а теперь выясняется, что Крупнер совершил налет на Центр и убил трех человек. Майор Шламов, в прошлом командир отряда специального назначения "Цунами", проваливший захват Крупнера и допустивший убийство директора Центра доктора химических наук полковника Агапова, был наказан еще вечером за состояние несения службы личным составом караула и понимал, что его карьера стремительно падает... и падает. Была ночь. Половина первого. Освободившийся от оперативной возни по ЧП Грановский с полной оттяжкой проводил "разбор полетов", не считаясь с достоинством и честью товарищей офицеров. - Ну, работнички, - Грановский врезал кулаком по крышке стола. - Ты, Шламов, даже в охранники не годишься. Тебе бы на вахту встать, на "Красную нить". Какого хрена, мать твою за ногу, ты в начальниках сидишь? Командира отряда профукал, хрена опять в начальники полез?!! Шламов молчал, понимая, что путь в вахтеры открыт, а капитан Нечипоренко имел неосторожность кашлянуть, потому что в горле давно першило. Грановский воспринял это как несогласие и обратил свое внимание на него. - А ты чего кряхтишь? Только и знаете, что дезу гнать. Какого хрена было рапортовать, если сами ни в чем не уверены? Один охрана, другой безопасность, а толку от обоих - хрен! Полковник Грановский, назначенный новым куратором программы исследования СС-91, кипятился вовсю. Его предшественник, Яшенцев, был временно отстранен от дел по состоянию здоровья, и до сих пор финансовую ведомость ему приносили в госпиталь - так доконал его Крупнер. К тому же Грановский вот-вот должен был произвестись в генералы, а теперь с появлением убийцы-психопата безоблачное будущее омрачали суровые грозовые тучи. Поэтому полковник начал сам метать молнии, чтобы не допустить на свою голову ураган взысканий. - Все, работнички, еще один пролет, и считайте, что вы доигрались. С этим напутствием Грановский выпроводил их из кабинета. Шламов и Нечипоренко были сокурсниками по Рязанскому высшему командному училищу Воздушно-десантных войск, но затем дороги их разошлись. Нечипоренко принял приглашение перейти на работу в Комитет государственной безопасности, а Шламов продолжил путь офицера войск спецназначения и неплохо проявил себя в Анголе, а также при выполнении некоторых деликатных миссий в разрешении внутриполитических конфликтов на территории бывшего Советского Союза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
*** - Очень частый пульс, - сказал врач. Он был капи-таном медслужбы, облаченным в белый халат. - Похоже, что его отравили. - А, черт, - процедил Шламов. Он стоял рядом, засунув большие пальцы за ремень, и был очень раздражен. Какая-то сволочь методично вы-водит из строя ребят. Двоих он убил. И это его бойцов! Голыми руками! Это не укладывалось в голове. Тем не менее, такой человек существовал. Шламов мог только предположить, что ранее спецпациент был диверсантом. С таким будет нелегко справиться, еще труднее взять живым. Но сделать это необходимо, потому что в противном слу-чае могут и от должности отстранить - в главке это делалось быстро, - хотя и за то, что уже есть, его в Управлении, хвалить не будут. Выговор обеспечен, но ребята оцепили Исследовательский центр, они обыскива-ют этажи, они носом землю рыть будут, но найдут этого подонка. Шламов был в этом уверен. Он знал своих бойцов. - Похоже на нервно-паралитическое ОВ , - продолжал врач. - Надо ему ввести антидот . Он отломил кончик ампулы и стал наполнять шприц. Крыжин смотрел на них и слышал их мысли. Мысли его устрашали. На какое-то мгновение ему показалось, что он вернулся в детство и стал маленьким и беззащит-ным. Он не мог ничего сказать, не мог двинуться, чтобы не нарушить покой в голове. Обострившееся восприятие требовало покоя, но шприц нес смерть, и он неотвратимо приближался. Крыжин смотрел на сверкающую иглу, и из глаз его текли слезы. - Стойте! - вдруг крикнул Балаев, рванувшись со своего лежака. Браслет звякнул, и его отбросило назад. - Вы его так убьете! Врач и Шламов повернулись к нему. - Почему? - спросил капитан. - Ему нельзя вводить антидот, это его убьет. - Откуда вы знаете? - Я слышу его мысли. - Еще один сумасшедший, - пробурчал Шламов. Врач недоуменно поглядывал на них обоих. - Делайте то, что считаете нужным. Крыжнн вздрогнул, когда в его вену вонзилась игла.
*** В дверь постучали. Лужнов включил подсветку и по-смотрел на часы. С момента ухода патруля прошло два-дцать пять минут, вероятно, это они, кому тут еще быть. Агапов направился к двери. - Александр Парфенович! - крикнул Лужнов. - Не беспокойтесь, я сам. У нас все в порядке. - Агапов открыл дверь, ожидая увидеть свет, но за дверью было темно. И тут ему в плечо с маху ударил кулак. Агапов почувствовал укол, он дернулся, но его крепко держали. Это тебе от меня, - яростно выдохнул в лицо невидимым. - Я - Крупнер! Агапова толкнули, и он тяжело упал на спину. Он еще ничего не понимал, ошеломленный внезапным нападением и напуганный страшной фамилией, которую назвал чело-век из темноты. Лужнов выскочил в приемную, по дороге опрокинув два стула и ударившись бедром об угол стола. - Крупнер, - прошептал ошеломленный Агапов. Лужнов подскочил к двери, запер ее на замок и стал помогать Агапову подняться. - Что он с вами сделал? - Он ударил меня и, кажется, что-то вколол. - Ага-пов поморщился. Падая, он ушиб себе спину. - Я вызову Шламова, - Лужнов хотел подойти к телефонам, но вспомнил, что они не работают. - Подождите. - Агапов склонился в кресле, держась за плечо. Из ранки вышло немного крови, и к ней при-липла рубашка. - Кажется, я знаю, что он мне ввел. Лужнов вскинул голову, ориентируясь скорее на звук, потому что на улице совсем стемнело. - Это СС-91, и похоже, его слишком много. В свое время Агапов пользовался СС, корректируя себе зрение, но когда двое спецпациентов одновременно сошли с ума, прекратил эти попытки и больше к ним не возвра-щался. Однако теперь он стал прекрасно видеть. И видеть в тем-ноте! Агапов удивленно повертел головой, оглядывая ка-бинет. Учащенно билось сердце. Какую же дозу он ему ввел? Агапов стал вспоминать забытые ощущения внутрен-ней силы, когда в дверь постучали. Очень громко. Лужнов громко встал и громко пошел, ничего не видя в темноте. Он лязгнул предохранителем и выпустил оглушительную очередь прямо в дверь. За дверью заорали. Кто-то громко упал. Лужнов выругался. Агапов чувствовал его страх и понял, что он убил не того. Внизу под ними все пришло в движение, много людей побежали по лестнице на этаж. Они гремели железом и тяжело дышали. Сердце колоти-лось все сильнее и сильнее, люди приближались, и они казались Агапову огромными. Их было много. Лужнов слишком поздно понял, что это патруль. Он думал, что вернулся Крупнер, которому с первого раза не удалось уничтожить директора, и теперь пришел, что-бы убить их обоих. Он сильно перепугался. Снизу уже бежали, а он стоял перед дверью и думал, каким теперь выглядит дураком. Команда, возглавляемая Шламовым, взлетела на этаж, высветив фонарями рваную дверь и два тела, лежащие рядом. Их срезали одной очередью, подонок взялся за оружие, и он явно находился с той стороны. Не сбавляя скорости бега, Шламов с пояса нажал на курок. Пистолет-пулемет "Кедр" выметнул длинную струю огня. К нему присоединились "Абаканы" мчащихся сзади бойцов, куроча петли, ломая косяк, вспарывая дер-матиновую обивку. Под мощным ударом кованого сапога обе створки влетели внутрь, открывшись в обратную сто-рону, одна слетела с петель, встала на угол и упала на лежащего в приемной человека. При свете фонаря Шла-мов узнал его. Он остановился, а остальные вломились в директорский кабинет, сбивая стулья, молча, с яростным сопением, и вдруг кто-то крикнул: "Врача!" В своем кресле, хрипя, корчился Агапов. Не выдер-жав мощного напряжения, аорта лопнула, и сердце оста-новилось. "Твою мать!" - только и подумал Шламов.
*** В троллейбусе Крупнер заметил женщину, одетую, несмотря на теплый день, в черное пальто и зимние са-поги. В руках она держала скрипичный футляр. Крупнер почувствовал ее скованность и потребность в поддержке. Он осторожно внушил ей ощущение тепла. Женщина переменила позу, она расслабилась и стала смотреть в окно, полностью отрешенная от внешнего мира. Крупнер закрыл глаза, сосредоточившись на выполнении своей задачи. Ее энергетика была очень слабая, каналы были закрыты, и он стал их прокачивать. Концентрация до-стигла предела. Крупнер выдохнул и ощутил усталость, явившуюся следствием полной отдачи сил. Когда он открыл глаза, то увидел, что женщина улыбается.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Аннотация:
Интриги сотрудников спецслужб хитроумным образом обратились в пользу
Крупнера.
1 Старший лейтенант Калямов находился в наружном наблюдении за "объектом Л 9" квартирой Аллы Сауловны Герштейн, давней знакомой Крупнера, к которой тот при отсутствии иного убежища мог направиться. Калямов имел задание вести наблюдение за объектом, а при появлении фигуранта - уничтожить его. Крупнер шел к Алле в надежде отсидеться хотя бы несколько дней. Жизнь беглеца быстро измотала его. Он вошел в дом, и страшный удар по голове погрузил его в темноту. Калямов умел вести себя чрезвычайно скрытно, и обнаружить его даже человеку с таким обостренным восприятием, как у Крупнера, было тяжело. Калямов выстрелил ему в затылок из пистолета Марголина с глушителем, осторожно приблизился и произвел контрольный выстрел в голову. Специальная модификация "марголина" с укороченным стволом, разработанная для боевых операций, стреляла пулями калибра 5,6 мм, скорость которых на выходе снижалась ПБС . Поэтому необходим был второй выстрел. Далее по инструкции Калямову следовало удалиться от места наблюдения и вызвать "скорую помощь", после чего доложить о выполнении начальству. Что он и сделал, в точности соблюдая предписание. Крупнеру показалось, что он попал в ад. Унылая серая равнина, озаряемая вспышками пламени, была накрыта низким черным сводом, с которого капала расплавленная смола. В замешательстве он попробовал оглядеться, но тут на него накинулась стая отвратительных визжащих чертей, против которых он был бессилен, и принялась его драть и кусать. Потом кто-то воткнул ему в голову крюк и потащил к огромному медному котлу, под которым ревел огонь. Выворачиваясь от боли, Крупнер воспринял пытку как должное. "Сейчас бросят вариться", - подумал он, но черти придумали пытку пострашнее. Через дыру в голове они вырвали мозг и залили расплавленный свинец, который, как понял Крупнер, будет кипеть вечно. Крупнер не верил в Творца и не стал обращаться к Нему, как делали почти все, попавшие в ад. Преисполненный гордыни, он решил молча терпеть, пока не кончится наказание, и за это ему была уготована более страшная участь. Его вернули назад. Крупнер задвигался на ступенях и обхватил руками свою несчастную голову. Он приоткрыл глаза и увидел серый бетонный пол. Попытался встать, и это у него получилось. В черепной коробке кипел адский свинец, это был целый мир боли. Огромный и необъятный, он в силу непостижимой величины своей превосходил окружающий мир и был намного реальнее его. Крупнер начал спускаться по ступеням, держась за виски. Он добрел до соседнего дома и, повинуясь инстинкту самосохранения, поднялся на чердак. Постепенно он начал осознавать себя без мозга. Это было новое для него состояние, когда прошлое перестало существовать. Будущего тоже не было, а только настоящее, в котором он жил. Крупнер мучился, положив голову на колени, потому что бездействие было хуже всего. Он не хотел находиться в состоянии, полном боли, но и сделать что-либо без посторонней помощи не мог. Мысль пришла позже, когда исчезла опасность. Единственное средство, могущее принести облегчение, находилось там, где он его принимал. Это было подсознательное ощущение, вызванное соматической реакцией организма. Там были какие-то люди, но он мог взять ЭТО и сам. В голове кипела адская боль, и перспектив избавиться от нее человек, лишенный мозга, не видел.
*** Крупнер подошел вплотную к воротам. Инстинкт, подсказавший место, указал также и на самый безопасный способ проникновения. Главный въезд на территорию Исследовательского центра при всей видимой неуязвимости был самым незащищенным местом в системе охраны объекта. Если периметр забора, оборудованного сигнализацией, в случае тревоги немедленно просматривался видеокамерами, прослушивался сейсмодатчиками и на отдельном участке простреливался автоматической башенной пулеметной установкой - недавним нововведением, - то центральная подъездная дорожка привлекала меньше внимания именно по причине постоянной загруженности, а на монитор, включающийся при открывании ворот, давно не обращали внимания. Охранник, находившийся в будке у ворот, опешил от неожиданности, когда рядом с ним спрыгнул человек. Крупнер вскрикнул - толчок приземления врезался в мозг раскаленным ледорубом - и, пошатываясь, бросился к потенциальному источнику опасности. Охранник дернулся к красной кнопке "Тревога", но Крупнер достал ногой по височной впадине. Он чувствовал, что не может допускать осечек, и бил насмерть. Выйдя из будки, он спокойно направился к главному корпусу. Куда он идет и что это за место, Крупнер не вспомнил, но знал, что хочет что-то взять. Это ЧТО-ТО лежало наверху, если войти... И Крупнер вошел. Человек, мешавший движению на проходной, не сумел его остановить и пал на посту, сраженный ударом в висок. Крупнер повернул направо и пошел вверх по лестнице. Он уже не помнил, что сделал, - прошлого не существовало. Крупнер поднялся на третий этаж. Комнату 322 он нашел по месторасположению в пространстве, не глядя на номер. Непонятные значки все равно ничего не сказали бы ему. Рабочий день в Исследовательском центре заканчивался, и из сотрудников пятой лаборатории оставались лишь замначлаба Белов и лаборантка Ниночка, которую он собирался проводить домой. В настоящий момент Белов выскочил на рюмку чая в четвертую лабораторию и даже не закрыл дверь. Крупнер вошел в комнату 322, ощущая полное отсутствие опасности. Лаборантку, вылетевшую ему навстречу, он не узнал, зато Ниночка, решившая отругать Белова за опоздание, узнала Крупнера сразу и отпрянула, но уйти ей он не дал. Схватив Ниночку за плечо, Крупнер грубо дернул ее назад, приставил два пальца к основанию затылка и рванул на себя голову, вцепившись под надбровные дуги. В пустой комнате громко прозвучал треск ломающейся шеи. Крупнер непроизвольно поморщился - звук неприятно отдался в пылающей голове - и подхватил обмякшее тело, осторожно опустив на пол. В таком состоянии лаборантка была не опасна. Крупнер выдвинул верхний ящик стола, достал ключи и открыл сейф. Он отломил кончик ампулы, наполнил шприц на один миллилитр, выдавил воздух и удивительно точным движением воткнул иглу, попав в середину вены. Сделав инъекцию, он отбросил шприц и стал набивать карманы блестящими ампулами из коробки. Ампулы громко звенели в его руках и сверкали при свете ламп. Кто-то громко шел по коридору. Крупнер отскочил к двери, чувствуя во всем теле легкость. Этот кто-то шел мимо. Боль усилилась, но голова становилась пустой и невесомой. Это было хорошо. Глаза стали различать мелкие детали на столах с оборудованием. В коридоре сделалась тишина, хотя за стенами комнат и во всем здании находились и двигались люди. Бежать надо было сейчас, и Крупнер выскочил из лаборатории.
2 Полковник Грановский смерил тяжелым взглядом начальника охраны ИЦ Шламова и старшего оперативно-розыскной группы Нечипоренко, отвечавшего за проведение операции "Паутинка". Сыскари облажались. Восемь часов назад полковник Бабин, непосредственный начальник Нечипоренко, доложил о ликвидации особо опасного преступника Крупнера Вячеслава Сергеевича, а теперь выясняется, что Крупнер совершил налет на Центр и убил трех человек. Майор Шламов, в прошлом командир отряда специального назначения "Цунами", проваливший захват Крупнера и допустивший убийство директора Центра доктора химических наук полковника Агапова, был наказан еще вечером за состояние несения службы личным составом караула и понимал, что его карьера стремительно падает... и падает. Была ночь. Половина первого. Освободившийся от оперативной возни по ЧП Грановский с полной оттяжкой проводил "разбор полетов", не считаясь с достоинством и честью товарищей офицеров. - Ну, работнички, - Грановский врезал кулаком по крышке стола. - Ты, Шламов, даже в охранники не годишься. Тебе бы на вахту встать, на "Красную нить". Какого хрена, мать твою за ногу, ты в начальниках сидишь? Командира отряда профукал, хрена опять в начальники полез?!! Шламов молчал, понимая, что путь в вахтеры открыт, а капитан Нечипоренко имел неосторожность кашлянуть, потому что в горле давно першило. Грановский воспринял это как несогласие и обратил свое внимание на него. - А ты чего кряхтишь? Только и знаете, что дезу гнать. Какого хрена было рапортовать, если сами ни в чем не уверены? Один охрана, другой безопасность, а толку от обоих - хрен! Полковник Грановский, назначенный новым куратором программы исследования СС-91, кипятился вовсю. Его предшественник, Яшенцев, был временно отстранен от дел по состоянию здоровья, и до сих пор финансовую ведомость ему приносили в госпиталь - так доконал его Крупнер. К тому же Грановский вот-вот должен был произвестись в генералы, а теперь с появлением убийцы-психопата безоблачное будущее омрачали суровые грозовые тучи. Поэтому полковник начал сам метать молнии, чтобы не допустить на свою голову ураган взысканий. - Все, работнички, еще один пролет, и считайте, что вы доигрались. С этим напутствием Грановский выпроводил их из кабинета. Шламов и Нечипоренко были сокурсниками по Рязанскому высшему командному училищу Воздушно-десантных войск, но затем дороги их разошлись. Нечипоренко принял приглашение перейти на работу в Комитет государственной безопасности, а Шламов продолжил путь офицера войск спецназначения и неплохо проявил себя в Анголе, а также при выполнении некоторых деликатных миссий в разрешении внутриполитических конфликтов на территории бывшего Советского Союза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24