.. вешают и его портрет - анфас или вполоборота. Мужественное, посеченное шрамами лицо героя-космопроходца Г. А. Зикунова будет влечь к себе девчонок, как магнит - железные опилки, а преподы станут с умилением рассказывать притихшей экскурсии о проделках Григория Алексеевича в бытность его курсантом...
- Красота! - отчетливо произнес Грига, еще не покинув сады мечтаний.
- Красота - это по моей части! - рассмеялась Виолетта Бока, неделю тому назад окончившая курсы персонала обеспечения при Центральном прометеуме. Как раз красавицей она не была - просто хорошенькая девочка, очень миленькая, однако с детства убежденная, что она неотразима. Правда, фигурку Виолетта имела на "пять", а своим обаянием пленяла на "раз".
- Да кто ж спорит! - вскричал Ричард Сидоровс, бледнолицый прибалт, светловолосый и светлоглазый, словно выцветший на ярком солнце.
- Вот он! - Виолетта указала пальчиком на Григу. - У меня такое ощущение, что под красотой он понимал вовсе не мои внешние данные!
- И с этим человеком мы сидели в одной аудитории! - уничтожающе сказал Рич. - То есть как бы вместе учились! - Задумавшись, он выдал: - И дули пиво мы из одного сосуда, пока еще полна была посуда. Холодил ледяной напиток. Э-э. На два горла - одна простуда!
- Целовали одну Василису Прекрасную, - подхватил Зикуновишна и молниеносно пригнулся, уходя от девичьего негодования. - Пустое! - воскликнул он. - До вас еще не дошло? Мы отучились!
- Отмучились, то есть как бы, - согласился Рич.
- Нет, - помотала головой Вита, - отмучились преподы, а вы получили высшее образование.
- И дипломы!
- Так это великое событие, то есть, как бы, следует достойно отметить! - всполошился Сидоровс, еще один инженер-контролер, готовый облагодетельствовать Планету.
- О! - воздвиг палец Григорий. - Золотые слова!
Вита Бока обернулась к главному входу прометеума - и заметила спускающегося по лестнице рослого крепкого парня с серьезным выражением лица.
- Дава! - закричала она. - Привет!
Парень обрадованно вскинул руку и повернул к девушке.
Грига стиснул кулаки.
- Только этого зануды нам еще и не хватало, - выговорил он.
- И ничего он не зануда! - вступилась за Давида Бока. - Нормальный парень.
- Да он даже шуток не понимает!
- Зато над своими хохочет как ненормальный, - добавил Рич.
- Это потому, - отбрила девушка, - что вы смеетесь животом и ниже, а Давидик - головой! Не доросли вы до его юмора.
Грига поморщился только - и отвел глаза. Ровно пять лет тому назад Давид Виштальский стал его врагом. Сам Давид об этом даже не догадывался - Зикуновишна по-прежнему улыбался однокашнику, здоровался, бодро интересовался, как жизнь молодая. Так все выглядело снаружи, а вот внутри Григу съедал неугасимый пламень зависти - Давид поступил в Центральный прометеум. Поступил с первого раза! Да уже одного этого хватило бы, чтобы лелеять мысль о страшной мести. А потом к завидкам прибавилась ревность - Виолетта влюбилась в Давида.
Бока всегда дружила и с Григой, и с Ричем, но держала обоих на дистанции. Каждый из них хоть раз, да пытался уложить эту красотулю к себе в постель. Красотуля, однако, не давалась, а на прямые вопросы отвечала, что это у нее принцип такой - никакого секса с друзьями! Может, она потому и увлеклась Давой, что тот ее не домогался?.. Да и вообще, какая у этого зануды могла быть личная жизнь, когда он или Малый информарий обнимал, или кристаллотеку тискал? "Так чтоб мне была такая жизнь, - подумал Грига, - вырванные годы!"
Однако злая ревность все равно взбурлила в душе, поднимая злую муть, возбуждая непотребные желания.
...Когда возбужденный Рич поведал Григе, что у Боки с Виштальским роман, тот просто помертвел - это слово лучше всего передает тогдашнее его состояние. Он продолжал шагать рядом с Сидоровсом, плохо различая окружающее и не слыша, о чем болтает Рич. Вокруг словно наступило затмение, а жилы сковал ледяной холод.
Пробродив по улицам до вечера, Григорий набрался отваги и завернул к Вите. Девушка выглядела притихшей, будто знала, в чем ей собираются признаваться. Григорий еле выдавил: "Вита, я... влюбился в тебя..." Девушка мягко улыбнулась и ответила, негромко и ласково: "Ничего, Гриш, однажды повезет и тебе..."
Признание облегчило Зикунову душу, а мягкий отказ наполнил ее смятением и тоской.
Вита продолжала встречаться с Давидом. Странная была парочка. Бывало, поругаются и ходят как потерянные, а после мирятся. И отмечают мир разнузданной страстью. Однако мирное время не затягивалось - дня три Вита ходила нежная и ласковая, а потом снова что-нибудь было не по ней - и начиналось. Уж больно самостоятельной была натура у этой девушки, не желала она прятаться за каменную стену, а хотела она, чтобы было так - вот мужчина, вот она, и вместе по жизни, рядом, шагом марш!
А Грига лишь бесился молча и желал сопернику зла. Что только ни приходило в голову отвергнутому! Правду говорят: ревность - мотив преступления. Хотя. Вряд ли Грига решился бы подкараулить Давида с кривым кинжалом, как бывало в его горячечных мечтах, - духу бы не хватило на совершение... того самого. Зато перед сном он с лихвой компенсировал недостаток храбрости, представляя в мечтах, как он избивает Даву, молотя скулящего галактиста руками и ногами. Или как он, мужественный и суровый Григорий Зикунов, спасает трепещущую Виту, а заодно и ее хныкающего Давидика, обмочившегося от страха. Трепещущая Вита, само собой, затихает в его объятиях и томно шепчет: "Я - твоя..."
Н-да. Учитель, наверное, в ужас пришел бы, узнав о подобных грезах!
А неделю назад Грига добыл-таки орудие возмездия.
...Вита кинулась к Давиду, поздравляя младшего командора и подлащиваясь.
- А я слышала, - промурлыкала девушка, - что есть такой обычай у офицеров - звездочки обмывать. Они их бросают в бокал с шампанским и...
- Ну, я человек не военный... - затянул Давид.
- Полувоенный, - хихикнул Ричард.
- Ладно, - несколько раздраженно сказал Зикунов, - пошли с нами, отпразднуем этот великий день!
На лице Давида отразились сомнения, и тут вмешалась Виолетта.
- Пошли, Дава, - сказала она ласково, - посидим немного, выпьем чего-нибудь легонького.
- Ну, если легонького, - скупо улыбнулся Виштальский.
Девушка демонстративно взяла его под руку и зацокала каблучками, независимо вертя кругленькой и очень юркой попкой. Давид шагал неслышно, скользящей пружинистой походкой, смахивая на громадного кота.
- Зря ты его позвал, - зашипел на Зикунова Сидоровс. - Он же все испортит!
- Да есть у меня одна идейка... - туманно высказался Грига и коварно улыбнулся: - Месть сладка!
Выпускники - двое инженеров-контролеров, младший командор и прехорошенькая сервис-оператор - долго гуляли по парку, кормили белочек, пока их здоровые голодные организмы сами не возжелали подкрепиться. Тогда вся компания свернула на главную аллею - и вот за стволами сосен мелькнула длинная веранда, уставленная столиками. За столиками сидели люди, они ели и пили, смеялись, болтали, кто-то наигрывал на концертоне, а трое девчушек старательно пели, часто ломая мелодию прысканьем в кулачки.
Грига с Ричардом живенько сдвинули пару столиков, и компания расселась вокруг. Тут же подкатил кибер-официант.
- Ну не съешь же столько! - попеняла Вита Григе, заказавшему целую гору съестного.
- Пустое, - мрачно ответил Зикунов, - шо нэ зъим, то понадкусю! - и делано расхохотался. - Я, когда голодный, всегда много набираю!
- Вот только попробуй не съесть!
Многорукий робот вернулся, в каждом манипуляторе держа по подносу, и живо накрыл на столики.
- Ух как пахнет! - понеслись голодные возгласы.
- Виолеточка, хочешь котлеточку?
- Сам ешь!
- А вот кра-абик... Хочешь крабика?
- А выпить вы, то есть, как бы, забыли заказать?
- Что ты, что ты. Как можно!
- Даже кислое вино нам для радости дано, - продекламировал Сидоровс с назиданием, - и поэтому оно пьяной сладости полно!
Грига водрузил посреди стола серебряное ведерко с шампанским, ловко открыл бутылку и разлил шипучий напиток по бокалам.
- "Вдова Клико" урожая двести тридцать второго года, - со знанием дела сказал он, - благословенный год для Шампани!
- За что будем пить? - Вита посмотрела на Виштальского сквозь бокал. Тот улыбнулся.
- Обмоем дипломы, - деловито сказал Ричард. - Ну, за нас!
Дробно зазвенел хрусталь.
- А тебя куда, вообще, посылают? - небрежно спросил Грига у Виштальского. - Если это не секрет, конечно.
- На одну отсталую планету, - сообщил Давид, поглядывая на Боку. Девушка бросала взгляды в ответ, разжигая на щеках Виштальского румянец. - Называется Тьет. Пока наблюдателем, а там видно будет.
- Да ты до старости останешься в наблюдателях! - не сдержался Зикунов.
- Почему это? - удивился Давид.
- Потому... - буркнул Грига и неожиданно разговорился: - Ты же всегда был правильным мальчиком, отличником с примерным поведением, отрадой учителя и преподавателей!
- Я и няню свою радовал, - пожал плечами Давид, - и воспитателей в яслях.
- Вот, и я о том же, - продолжал Грига с досадой. - Ты всегда всё знал, а твои контрольные можно было сразу в вакуум прятать - для пущей сохранности, как эталон. Ты ужасный аккуратист и педант! Теоретик из тебя получился бы, не спорю, но что тебе делать на чужих планетах? Там такие, как ты, не приживаются и не выживают, там нельзя работать по правилам и образцам, в рамках стандартной модели истории, там надо постоянно импровизировать, применяться к обстоятельствам. Надо быть гибким! Гнуть свои принципы надо, понимаешь? А разве тебя согнешь? Ты же закоснел, пункты и параграфы скрепили тебя на всю жизнь. Вот ступишь ты на другую планету - и сразу примешься согласовывать каждый вдох и выдох со стандартной теорией!
- Ты неправ, - спокойно ответил Давид, - и не знаешь меня. Одно скажу - я не в восторге от стандартной модели.
- Во! - удивился Рич. - И что в ней тебе не нравится?
- Застывшая схема, - уверенно сказал младший командор. - Любой внешний фактор, не учтенный в модели, ломает базис.
- Да ну вас с вашими базисами, - надула губки Виолетта. - Пошли, потанцуем?
Она схватила за руку Виштальского и потащила его танцевать. Тут же ожила парочка музыкантов - уперев стержни концертонов в колени, они стали водить пальцами по блестящим поверхностям инструментов, и нежная мелодия заполнила веранду. Грига мрачно уставился на Боку, порхающую с Давидом. Красивая пара. Виштальский говорил что-то девушке, та смеялась, потом притихла, прижалась к партнеру. А минуту спустя сердце Григи дало сбой - Виолетта завела руку за спину и опустила пятерню Давида куда ниже талии. Виштальский и вторую ладонь вмял в тугую попку. Зикунов резко отвернулся, воззрясь на одинокую ель у фонтана.
- А что у тебя за идея была? - вернул Григу за стол голос Ричарда.
- Да так... - неохотно проговорил Зикунов. - Хотел поменять Давиду задание.
- Во! - восхитился Сидоровс. - Здорово! То есть, как бы прилетает Дава, выходит. А за бортом не Тьет! Здорово. А куда ты его вместо Тьета?
- Да есть там одна планетешка, Маран-им называется, - проговорил Григорий, морщась, - затея уже казалась ему глупой и детской. - Я как-то скачал координаты. Хотел ему еще на практике сюрприз устроить.
- Ну, так чего ты? - сказал Рич с воодушевлением. - Давай, подкинем Даве сейчас! Пускай прогуляется куда не надо. Галактист, перепутавший планеты... Это же прикольно! Расшаркается там - извиняйте, дескать, не туды меня занесло!
Григорий пожал плечами и достал из кармана цилиндрик. Куртка Виштальского висела на стуле: вытащить одно задание и подбросить другое было делом секунды.
Кончилась музыка, и Бока с Давидом вернулись к столу. Шли они не спеша, взявшись за руки.
- Ну ладно, мальчики, - сказала девушка, - мы пошли!
Виштальский подхватил свою куртку, и они пошли. Ричард тихонько хихикнул.
3
Давид ступал медленно, сдерживая свой широкий шаг, и держал в руке узкую ладошку Виты. Девушка шла рядом, задумчиво склонив голову. Было похоже, что она глубоко погружена в мир собственных мыслей.
Да Виштальского и самого в эти медленно текущие мгновения переполняли думы тяжкие и неспокойные. Как тут Вита одна, без него? Глупый вопрос - девушка не бывает одна, даже если сильно того захочет. А с кем она будет? Дождется Вита его возвращения со звезд? Дождется, если в ее хорошенькую головку придет глупая мысль - угробить три года лучшей своей поры! Клятву верности она не давала, а требовать таковую гнусно. Что ж делать-то, а? Как распрощаться с девушкой так, чтобы по щекам ее не текли эти проклятые слезы, разжижающие самые твердые, самые закаленные мужские сердца? И как ему, балбесу, ответить на самый главный вопрос: любит ли он Виту? Она-то его любит, это ясно, и ей куда легче - перед ней не стоит проблемы "любит-не любит-плюнет-поцелует". А он? Влюбленность у него была, Дава помнил это щемящее чувство. И нежность была. И страсть. А любовь? Замечательно. Тогда для начала неплохо было бы определить понятия. Любовь - это что?
Его размышления перебил голос Виты:
- Ты улетаешь надолго?
- На три года.
- Это почти на всю жизнь.
- Я буду прилетать в отпуск, каждый год. Девушка только вздохнула и крепче сжала его ладонь.
- Знаешь, почему я с тобой вечно ругаюсь? - заговорила она жалобно. - Не потому, что я такая, сварливая и злая. Просто не хочу я, чтобы ты улетал! Хочу, чтобы ты был здесь, со мной! Понимаю, что так не получится, вот и злюсь. Скажи: "Чего пристала?"
Давид остановился и обнял Виту. Поцеловал в лоб, в нос, в щеку, добрался до ушка.
- На нас смотрят... - пробормотала Вита, не раскрывая глаз.
- Пусть смотрят.
Виштальский прервал свое увлекательное занятие и оглянулся. Незаметно они вышли на Спиральный проспект, одну из центральных магистралей, где всегда толпился народ. Проспект был очень широкий, обсаженный краснокорыми соснами, окаймленный блестящими стенами домов.
Виштальский повел Вику напрямик, к центральному скверу, делящему проспект на две улицы-площади, улицы-аллеи, улицы-зоны отдыха.
- Давид! - послышался оклик, и из зарослей кустарника выбрался полный жизнерадостный человек со шкиперской бородкой. Плотные телеса его были туго затянуты в серый комбез.
- Карл?! - радостно удивился Виштальский. - Ты уже вернулся?
- За инструкциями! - захохотал бородатый. - Представляешь, на Ксоре приключилась революция, совершенно не предусмотренная Экспериментом. Сирги погнали волну!
- Сирги?..
- Это вы не проходили! Сирги - сословие на Третьем материке.
- Ага... - перебил его Давид. - Знаю. Переходная фаза, да? Уже не сельхозработники, но еще не дворяне.
- Нет, - спокойно ответил Карл. - Сирги - морально-этические фундаменталисты, фанатики нравственности. Ну ладно, не буду вам мешать! Пока!
- Пока.
Вита весело помахала ручкой удаляющемуся Карлу и тут же набросилась на Давида.
- Что у тебя за привычка такая - людей перебивать? - принялась она выговаривать ему. - Зачем обязательно надо показывать свои глубочайшие познания и бездну интеллекта? Дай человеку сказать!
- Вот, не можешь ты, - притворно вздохнул Давид, - чтобы не сделать хоть одно замечание.
- А от кого ты еще узнаешь правду о себе? - трезво рассудила девушка. - Мне все видно со стороны, и я желаю тебе добра. А в разговоре с Карлом ты выглядел очень несолидно. Как тот подросток, что нахватался по верхам, - его распирает и пучит информация, вот-вот лопнет от избытка!
- Ладно, - сказал Виштальский, ощутив досаду - неужто он и впрямь так себя ведет? Срамота!
- Что - ладно?
- Буду солидно молчать, - кротко пообещал Давид. - И слушать. Тоже солидно.
- Пошли ко мне, - решила Вита внезапно.
- Пошли, - согласился Давид.
Проснулся младший командор поздно, часов в девять утра. Открыл глаза - и увидел над собой незнакомый потолок, тот был расчерчен вдоль и поперек на разноцветные квадраты, излучающие мягкий свет.
Давид расплылся в нежной улыбке. Он был у Виты. Вчерашний день сразу всплыл в памяти, и вечер, и половина ночи.
Виштальский уловил тихое посапывание и осторожно повернул голову. Вита лежала рядом, по-детски сложив ладошки под щекой, подтянув к себе одну ногу и вытянув другую. Крутой изгиб бедра так и влек к себе, но Давид сдержался - пусть поспит, они заснули поздно.
Медленно, как истинный мастер скрадывания, Виштальский опустил ноги на черный матовый пол и вышел из спальни на цыпочках.
Его голубые шорты обнаружились на полу в гостиной, а голубая куртка, скомканная и перекрученная, лежала в окне линии доставки.
Одна из сандалий валялась под столом, а вторая. А вторая нашлась за дверьми квартиры, возле самого эскалатора. Давид подцепил сандалию пальцами и ступил на лестницу-чудесницу. Эскалатор мягко повлек его вверх, через проем в полупрозрачной кровле, и вынес к посадочной площадке. Старый отцовский "Кондорито" занимал почти половину крыши и мок в гордом одиночестве - с пяти до полшестого над Медведково проливали дождь.
1 2 3 4 5 6 7