А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

— Только подумать! Полный шарма принц, Шарм потерял дар речи?— Так вы же застали меня врасплох, войдя сюда. Дайте мне минутку!— Не надо, не торопитесь. — Энн наклонилась и уперлась локтями в колени, что отнюдь не помогло Шарму сосредоточиться. Он оторвал взгляд от ее грудей, чуть вздымавшихся и опускавшихся с каждым вздохом, и посмотрел ей прямо в глаза.Потом сказал:— Энн, сегодня вечером, когда я поднялся к себе в номер, я подошел к окну и увидел розовый куст. Обычно такие кусты зацветают только летом, но этот, укрытый от ветров, уже дал бутоны. Свет из окна падал на единственный цветок, и несколько капелек воды на нежных лепестках мерцали, точно жемчужины, в лучах лампы. Вот все, что мне было видно, Энн: выхваченная из мрака единственная безупречная роза, и, увидев ее, я подумал о вас.— О-о! — вздохнула Энн. — Как мило! — Она прильнула к принцу и положила голову ему на плечо. Шарм чувствовал легкое дыхание, овевавшее его шею. Его артериальное давление взлетело к небесам. Настал миг испробовать кое-какие приемы.— Знаете, Шарм, у вас и у меня много общего.Он обвил рукой ее талию, прикидывая, насколько велик риск, если он дотронется до ее бедра.— Правда?— Угу. Ваш отец и моя мачеха завидуют нашей юности и народной любви к нам.Другой рукой он откинул волосы с ее лба.— Пожалуй…— Мы одинаково серьезно относимся к нашему долгу перед нашим народом.— Э… Угу… Вроде как. — Он слегка придвинул ее к себе, и она еще теснее прижалась к нему всем телом. Он наклонил голову к ее лицу, и теперь его губы от ее губ отделяли какие-то дюймы.Энн блаженно закрыла глаза, ее мысли куда-то уплыли, и, не думая, она продолжала шептать:— И ваша и моя мать умерли родами.Принц напрягся.— Ну и что?— Когда я была маленькой, я все время думала о ней. А вы думаете о вашей матери?— Э… не в такие минуты.— Так странно — расти без матери, зная при этом, что она умерла, чтобы дать жизнь тебе.— Одну минуту!— В определенном смысле мы повинны в их смерти, почти так, будто мы их убили.Артериальное давление Шарма рывком вернулось с небес на землю.— Э-эй… — Такая мысль могла охладить даже семнадцатилетнего юношу в приапическом раже.— Не то чтобы я ощущала какую-либо вину. А вы, когда росли, вы думали о чем-либо подобном?— Нет! — Принц выпрямился и уронил голову Энн на подушку. — Нет, я никогда о подобных вещах не думал. И в эту минуту у меня нет особого желания размышлять о них. Эх, умеете вы убить романтическое настроение!— Романтическое настроение? — Энн словно бы только сейчас поняла, где находится, и соскочила с кровати. — Простите. Я не хотела… вы же не думаете, будто я… Мне пора! — Она распахнула дверь. — Ну, увидимся утром. — Она протянула ему руку для пожатия.Принц словно не заметил ее руки.— На улице холодно?— Э… кажется, немного знобко.— Отлично! — вздохнул Шарм. — Пойду погуляю.Стук его сапог разбудил весь этаж, и Энн лишь с большим трудом удалось вернуться в свою постель, оставшись незамеченной. * * * Когда они выехали из деревни, солнце еще не выпило утренние туманы, однако на этот раз Шарм и Венделл не стали мешкать и развлекаться, даже когда деревня скрылась из вида. Венделлу удалось поспать часа четыре — более чем достаточно, если в вас кипит энергия юности, и, бурля веселым возбуждением, он то и дело далеко обгонял остальных, исследовал боковые тропы и мчался назад галопом. Шарм испытывал внутреннее напряжение, которое возникает в предчувствии близкой опасности. Хотя внешне он сохранял полное спокойствие, ему не терпелось поскорее взяться за дело. Мандельбаум трудился всю ночь, однако на его лице не было и тени утомления. Он крепко сидел в седле и с апломбом попыхивал трубкой.Энн смотрела прямо перед собой, ехала молча, а на все расспросы отвечала «м-м-м». Принца она старательно игнорировала. Тот факт, что никто, казалось, не замечал, с какой тщательностью она его игнорирует — а сам принц тем более, — делал его поведение накануне ночью еще более нестерпимым. Когда они добрались до терновой изгороди, Венделл порыскал туда-сюда, пока не нашел кучу обгорелых веток.— Вот тут. Тут все и было. Видите, тут мы развели костер.Мандельбаум внимательно разглядывал изгородь. И Шарм тоже.— Ни малейших следов. Ничем не отличается от остальной. Взгляни! Я врубился где-то здесь, но при взгляде на нее теперь и не догадаешься.Мандельбаум кивнул, достал из кармана маленькие ножницы, отстриг веточку, завернул ее в тряпицу, а потом положил в карман куртки вместе с ножницами. После чего забросил плащ через плечо.— Ну, так за работу!— Что вы собираетесь делать? — спросила Энн, не выдержав.— О! — сказал Шарм. — Она все-таки заговорила!— Заткнитесь! Что вы собираетесь делать?— Наблюдать и ждать.Шарм сидел перед деревом и что-то вырезал из ивовой коры, а Мандельбаум с Венделлом открыли два больших мешка и начали доставать оборудование. Сначала они вытащили десятки деревянных колышков, покрытых сложной резьбой, и вбили их в землю примерно по кругу. Видимо, расстояние между колышками имело огромное значение — они постоянно измеряли его куском веревки с узлами. Потом достали кожаные кисеты с порошками и посыпали этими порошками землю между колышками. Потом вскрыли флаконы с вонючими жидкостями, набрали их в стеклянные пипетки и покапали на землю и на колышки. Потом достали металлические колпачки из меди, бронзы, а также, к удивлению Энн, из золота и серебра и надели их на некоторые колышки.— А вы ничего делать не собираетесь? — спросила Энн у Шарма.— Я уже делаю. Видите, я вырезал свисток.— Помочь им, вот я о чем!— Похоже, у них все ладится и без меня.— Хм-м-м! — Энн гневно отошла, и Шарм отметил про себя, что ее одежда просто сшита для гневных движений.Она направилась к Мандельбауму.— Не могу ли я чем-нибудь помочь?— Нет, — сухо ответил Мандельбаум. — Вы будете только мешать. Ночью я показал Венделлу что к чему. Просто посидите где-нибудь там.Энн вернулась к дереву и села возле Шарма.— Ну, хорошо. Наверное, я сглупила. Собственно говоря, мне, наверное, следует поблагодарить вас за вчерашнюю ночь.— Что? Поблагодарить меня? За что, собственно?— За то, что… не злоупотребили… вчера ночью. Я, кажется, как-то забылась. Я была готова… поцеловать вас… и вообще. Вчера ночью мне почудилось, что вы меня отвергли, но теперь я поняла, насколько не права. Если бы не ваша сила характера, я могла бы сделать то, о чем теперь мы оба сожалели бы.— А! — сказал принц, затем несколько раз открывал рот, словно собирался что-то сказать, но в последний миг передумывал. Молчание продлилось несколько минут, и он наконец сказал: — По-моему, я могу быть с вами абсолютно откровенным. Я ушел погулять не потому, что был облачен в броню добродетельности. Я ушел потому, что расстроился из-за разговора про матерей. То есть меня правда очень влекло к вам.— Правда?— Угу. По-моему, вы красавица. И что куда важнее, вы не просто красавица, вы чудо!— Спасибо! Вы сейчас сделали меня очень счастливой.— Не стоит благодарности. Вы могли бы сказать мне, каким красивым я, по-вашему, выгляжу сейчас.— Выглядите неплохо.Он показал ей язык, она рассмеялась и хлопнула его по плечу.— А теперь объясните, как мы переберемся через изгородь.— Погодите немного. Мандельбаум уже завершает приготовления.Собственно говоря, Мандельбаум их завершил, и земля между колышками чуть затлела. Венделл запаковывал мешки и оттаскивал их на безопасное расстояние. Принц с Энн встали, но ближе не подошли. Мандельбаум бормотал заклинания и постукивал киянкой то по одному, то по другому колышку. Потом он выбил свою трубку и торопливо отбежал. Плащ захлопал у него за спиной.Все произошло за какие-то секунды. Вот в центре круга возник голубоватый огонек, а миг спустя заполыхал весь круг, и тотчас с ревом к небу устремился столп пламени, разбрасывая хлопья сажи и дымящиеся угольки. Однако минуту спустя огонь погас, и остался только выжженный в траве круг.— И только? — сказала Энн. — Вот это поможет нам пробраться сквозь изгородь?— Погодите!У себя под ногами Энн ощутила вибрации, сопровождаемые глухим рокотом. Они стремительно усиливались.— Что происходит?— Отойдите!Вокруг нее земля вздымалась и содрогалась, будто море в бурю. Деревья тряслись, сбрасывая листья и сухие ветки. Шум ветра перешел в пронзительный стон, и у нее по спине побежали ледяные мурашки.— Вот оно! — крикнул принц.С оглушительным ревом из земли на неизмеримую высоту вырвался столп воды. Тысячи галлонов в минуту рвались ввысь к прозрачному голубому небу. Где-то под облаками энергия бьющей струи истощилась, и вниз ливнем посыпались капли.— Аи! Я промокла насквозь!Шарм смеялся:— Во-во! — но тут он увидел, как намокшее тонкое платье прилипло к ее грудям, и торопливо отвел взгляд.Мандельбаум размахивал руками, стараясь подчинить струю своей воле. И водяной столп начал раскачиваться и гнуться, будто пальма в ураган, разбрызгивая воду по лесу на сотни шагов. В конце концов струя загнулась до земли, образовав безупречную арку над терновой изгородью.— Отличная работа, — сказал принц.— Но мы же не можем оседлать ее, нас убьет!— Он еще не кончил. Сейчас будет самое интересное.Мандельбаум оглянулся на них и подмигнул. Затем взмахнул руками, и тишина оглушила Энн.А Шарм уже шел к Мандельбауму. Энн пошла за ним. Внезапно поднялся пронизывающий ледяной ветер, и по ее телу в намокшей одежде пробежала дрожь. Тут она заметила, что в лесу вовсе уж не было так тихо — как и прежде, шелестели листья и щебетали птицы. Просто смолк громовой рев воды. Но она по-прежнему видела изящную изогнутую арку. К ней подбежал Венделл, протягивая полотенце, которое она с благодарностью взяла. Когда она вытерла лицо и глаза, то вновь поглядела на струю, и все стало ясно.— Так она же замерзла! Вы превратили ее в лед!— Не прикасайся к ней, — предостерег принц. — Кожа примерзнет! У меня для вас есть перчатки.— Лед очень холодный, — сказал Мандельбаум. — И несколько часов будет сохранять свою структуру без изменений. Это дает вам достаточно времени найти принцессу, поцеловать ее и выбраться наружу. Конечно, при условии, что вы не поддадитесь соблазну осмотреть замок.— Хм-м-м, — протянула Энн.— Что значит «хм-м-м»?— Ну послушайте! Вы же не собираетесь всерьез целовать эту особу, эту Аврору, если она в действительности существует, правда?— А почему нет?— Принц Шарм! Вы даже не были ей представлены!— А как я мог быть ей представлен? Она же зачарована.— Я об этом и говорю. Вы не можете просто войти в спальню девушки и поцеловать ее, пока она спит. Она не в состоянии изъявить свое согласие. Это почти равно изнасилованию!— Если спасти ее можно только поцелуем, то я буду вынужден ее поцеловать. Это моя работа. Я принц.— Извращение какое-то!— Ты просто ревнуешь.— Ревную? Я? Ха!— Предвижу, что такого рода бесплодный спор может затянуться на много дней, — вмешался Мандельбаум. — Почему бы вам не продолжить его, пока вы будете перебираться через изгородь? Два часа минуют гораздо быстрее, чем вам покажется.— Верно! — сказал Шарм. — Венделл, подай нам веревки и ледорубы.— Нет, — сказал Венделл. — Мандельбаум распорядился, чтобы я их с собой не брал.— Я приготовил вам сюрприз, — сказал колдун. — С тех пор как вы в последний раз видели этот фокус, я ввел кое-какие улучшения. — Он опустил руку в один из своих многочисленных карманов, извлек серебряную ложку, чуть-чуть подул на нее и бережно вытер о свой плащ. Осторожно зажав ее между большим и указательным пальцами, он нагнулся к ледяному мосту и легонько постучал по нему.Раздалось нежное «дзинь», как будто щелкнули по хрустальному кубку. Звук этот начал расти, шириться, обретать десятки обертонов и нюансов. Он длился несколько минут, иногда почти затихая, а затем становясь громче, прокатываясь взад и вперед по ледяной арке. Внезапно он оборвался.Тут от арки начали отлетать кусочки льда и, сверкая, падать на землю. Когда заклятие наложилось окончательно, принц увидел вырезанную во льду безупречно удобную лестницу.— Отлично! — сказал он.— Очень мило, — сказала Энн. — Очень-очень.— Обеспечило мне два выдвижения на премию Золотой Пентаграммы для колдунов, чародеев и волшебников, — с гордостью объявил Мандельбаум. — За лучшее Новое Заклятие и лучший Особый Эффект.— Вот и хорошо. Ну, пожалуй, мне лучше сбегать туда поцеловать красотульку. Тяжелая работа, но кто-то же должен ее выполнить!Он натянул перчатки и начал подниматься по лестнице, даже не оглянувшись. Энн поколебалась, а потом последовала за ним. Лед был скользким, как лед, и на третьей ступеньке она потеряла равновесие. Принц ухватил ее за плечо. На нем были сапоги, подбитые гвоздями, а потому ступал он уверенно, а ее обнял за талию, чтобы помешать ей поскользнуться.Венделл, тоже в сапогах, подбитых гвоздями, остановился на первой ступеньке и обернулся.— Мандельбаум, а это дорогое заклятие?— Очень дорогое, Венделл.— Дороже приема с мешком дыма?— О да. Гораздо. Гораздо дороже.— Так почему вы не стали настаивать на мешке с дымом?Мандельбаум посмотрел на принца, убедился, что он не расслышит, и наклонился к самому уху Венделла:— Это государственный заказ, малыш. Когда-нибудь ты поймешь.Венделл пожал плечами и вслед за принцем начал подниматься по ледяным ступенькам.Перейти через арку особых затруднений не составило. Выдолблены ступени были достаточно грубо, так что шагать по ним было не более опасно, чем, скажем, по замерзшему озеру в разгар зимы. Тем не менее в верхней точке арка достигала в высоту добрых ста футов, а потому принц и его спутники двигались со всемерной осмотрительностью. Сверху терновая изгородь выглядела не более заманчиво, чем снизу, и сулила не слишком приятное приземление тому, кто поскользнулся бы и сорвался вниз. В ширину она достигала примерно тридцати футов, и ледяной мост завершался по ту ее сторону. Наверху арки принц остановился и подождал остальных. Энн была лишь на десяток ступенек ниже его, а Венделл поднимался сразу за ней. Она, слегка запыхавшись, остановилась за плечом Шарма.— О-о! Недурен, — сказал принц.— Он мне нравится больше нашего, — заявил Венделл.Они созерцали замок. Выглядел он весьма внушительно и явно относился к тому архитектурному стилю, в котором форма доминирует над функцией. Построен он был из белого глазированного кирпича и выкрашен некогда ярко-голубой краской, теперь выцветшей и облупившейся. Высокие стрельчатые окна принадлежали к тому типу, который приводит горничных в исступление, а на крыше во множестве красовались витые башенки и шпили, единственным назначением которых было, видимо, придавать замку празднично-пряничный вид. Двери и ставни из полированного дерева покрывала пышная резьба, а парадный вход окаймлял целый прайд каменных львов. Хотя замок несколько пострадал за двадцать лет полной заброшенности (например, петли входных дверей проржавели насквозь), он все еще выглядел относительно новым. Ров, видимо, наполнялся родниками, так как вода в нем была глубокой и прозрачной и в него не впадал и из него не выбегал ни единый ручеек. От замка до терновой изгороди со всех сторон простирался широкий газон. Траву давно не подстригали. С башни уныло свисал флаг, превратившийся в лохмотья.— Вот и конец нашим поискам Грааля! Этому модерну не больше тридцати лет.— А он мне все равно нравится, — сказала Энн. — Такой светлый и воздушный! Какое идеальное место для свадьбы!— Дракон, — сказал принц.— Что?Минуту назад Шарм достал из-за пазухи своей туники небольшую медную подзорную трубу и разглядывал через нее все, что возможно было увидеть.— Венделл, кареты!— Вижу.— Что ты видишь?Перед замком в четыре ряда стояли кареты, числом около двадцати. Они были не в лучшем состоянии, чем замок: время и непогода оставили свои следы на позолоте, бархатных занавесках и кожаной упряжи. У некоторых сгнило одно-два колеса, и их кузова наклонялись под причудливыми углами. А несколько валялось на боку. Между спицами колес вырос высокий бурьян.Шарм протянул трубу Энн:— Поглядите на вон те две кареты.Энн поднесла трубу к глазу. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что кареты эти опрокинулись не сами собой. Все колеса были у них на месте, а по деревянным кузовам тянулись длинные параллельные царапины. Верх одной был сорван с огромной силой, оставив торчать расщепленные распорки. Было ясно, что какой-то могучий зверь разломал карету, будто панцирь краба.— Что нам делать?— Держать ухо востро.— Как? Мы пойдем дальше?— Вы можете вернуться, если хотите.— Если вы идете туда, то и я пойду.— Отлично. — Шарм на пару дюймов вытащил меч из ножен и подушечкой большого пальца проверил наточенность лезвия. — Только пропустите Венделла вперед. Он нужен мне рядом со мной.Венделл и Энн бочком поменялись местами, и все трое начали спускаться вниз по дуге: принц впереди, за ним Венделл, за Венделлом Энн. Спуск был чуть более коварным, чем подъем, так как лед начинал подтаивать и покрылся водяной пленкой, усиливающей скольжение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23