А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Беседа между двумя мужчинами вспоминалась ей отрывочно, но удивительно четко. Ей казалось, что в ее голове прокручивается магнитофонная лента.
Холодный и уверенный голос Малко контрастировал с заплетающейся речью полковника Пильца. Она сразу осознала, что происходило нечто ненормальное. Она не могла догадаться, при чем здесь были эти китайцы, но она узнает это от него, нарочно говоря неправду, чтобы понять, о чем же идет речь на самом деле.
– Я ничего не помню, – сказала она. – Ты, вроде, говорил, как всегда, о девочках, ты только об этом и думаешь. Ты просто помешан на «трынканьи».
Еще одно выражение, которое он не выносил. Биргитта смотрела на него с иронией и невинным видом и он сразу понял, что она врет.
Он всегда чувствовал, когда кто-нибудь говорил не правду. Это была его профессия. Он не стал настаивать так как нельзя было поставить ей вопрос прямо в лоб тем более что он точно не знал, почему она врет.
– Сегодня вечером, – сказал он приветливым голосом, – я приглашаю тебя на ужин в «Двадцать пятый час». В девять часов.
* * *
Малко смотрел, как корова меланхолично щипала траву в канаве напротив Голубой мечети. Почти четыре часа он прогуливался по Кабулу, в машине и пешком и убедился, что за ним никто не следит. Это означало что полковник Пильц ничего не заподозрил. Он подозвал такси и сел в него. Это был забрызганный грязью старый «плимут» с потрескавшимся ветровым стеклом, без внутренней обшивки. Одетый в лохмотья бородатый шофер обернулся и сказал, улыбаясь во весь рот:
– Ноу гуд!
Точнее не скажешь. Жестами Малко показал ему дорогу к американскому посольству. К счастью, он уже начал ориентироваться на улицах Кабула.
Затем, уже не прячась, он велел остановиться перед посольством и вошел в него. Томас Сэндс сидел в своем кабинете. Как только секретарша закрыла за Малко дверь, он торжественно заявил:
– Все в порядке!
– Что в порядке?
– Якуб узнал все про этот конвой. Проводником там будет один из его двоюродных братьев.
– Один из его двоюродных братьев? Но в таком случае...
– Поэтому ему и удалось получить все сведения. Афганцы заплатили 400 000 афгани. Кроме обычной охраны, там будет двенадцать сотрудников «Масуният Милли», их секретной полиции. Все они имеют при себе современное оружие: автоматические винтовки Г-3 и два пулемета. Особенно они опасаются русских, и поэтому приказали начальнику конвоя не включать в его состав ни одно из подразделений регулярной армии.
– И Якуб будет стрелять в своего двоюродного брата? – с ужасом спросил Малко.
Томас Сэндс пробормотал фразу, означающую, что тому наплевать на семейные связи. Судя по всему, Якуб не испытывал особо нежных чувств к своему двоюродному брату.
Малко вдруг подумал о другом.
– А они не боятся, что Линь Бяо от них удерет?
Томас Сэндс отрицательно покачал головой.
– Он ранен. Его несут в носилках, под охраной нескольких китайцев. На пакистанской территории конвой встретят другие китайцы.
Малко воздел глаза к небу.
– Выходит, что вам придется привлечь для проведения операции, можно сказать, целую армию.
– Якуб подобрал пятерку верных людей.
Американец, судя по всему, говорил это на полном серьезе.
Малко показалось, что он ослышался.
– Пять человек?! И вы собираетесь атаковать с ними людей, вооруженных пулеметами и автоматами?
В раскосых глазах Сэндса загорелся почти сатанинский блеск.
– Здесь есть одна хитрость, – отрезал он.
– Какая хитрость?
– Когда потребуется, Якуб вам все объяснит.
– Надеюсь, эта хитрость сработает. В противном случае во второй раз вам уже не удастся ее применить.
– Не мне, а вам. Малко буквально онемел.
– Вы хотите сказать, что сами вы не будете участвовать в операции?
– Совершенно точно. – Губы американца расплылись в ангельской улыбке. – Я являюсь седьмым советником посольства Соединенных Штатов в Кабуле. Если там найдут мой труп, это создаст определенные трудности для моего правительства. А вы «вольный» журналист. Надеюсь, разница вам хорошо понятна...
Малко всегда немного поражали прагматизм и жестокость американцев. Хотя ему самому был не чужд определенный цинизм, ему никак не удавалось избавиться от унаследованных им от высокородных предков понятий о благородстве и порядочности.
– Надеюсь, вы позаботитесь о том, чтобы мне было обеспечено достойное погребение.
– Не говорите ерунды, – грубо прервал его Сэндс. – Все будет нормально. Мне все говорили, что вы потрясающий парень. Что вам всегда везет.
– Думаю, что мне здесь понадобится все мое везение, – вздохнул Малко. – Предположим, что нас не перебьют. Что я должен делать с генералом Линь Бяо?
На стене кабинета висела большая карта Афганистана. Сэндс взял линейку и указал ею на две синие кнопки, пришпиленные рядом с пакистанской границей.
– Вот здесь, примерно, должна быть осуществлена операция, – сказал он, показав линейкой на первую кнопку. – Отсюда Якуб приведет вас к тому месту, где вас будут ждать вертолеты. Мы добились разрешения на их пролет над пакистанской территорией под предлогом проведения маневров. Вертолеты вылетят из Кандагара, полетят на юг и затем обратно на север, параллельно границе. Они пересекут ее в районе Гесарака.
Русские радары не смогут их обнаружить, так как они будут лететь на высоте менее тысячи футов. Они вас будут ждать с шести утра до полудня. Если все пройдет удачно, то генерал Линь Бяо сразу же улетит на «707» ВВС США, а вы вернетесь в Кабул вместе с Якубом.
Малко посмотрел на карту. План был безумно смелым. В последние годы ЦРУ крайне редко осуществляло нечто подобное. Если все это получит огласку, то последствия могут быть просто катастрофическими.
– А русские? – спросил он. – Вы не боитесь, что они нападут на ваш «707»?
Томас Сэндс хладнокровно улыбнулся.
– Его будут сопровождать в полете двенадцать «фантомов». Они сегодня утром прибыли в Тегеран. Русские не рискнут использовать свои «МиГи-23», чтобы напасть на американские самолеты над территорией нейтральной страны.
Малко погрузился в раздумье. Контраст между средствами, задействованными для официальной части операции, и теми, которые используются для осуществления ее неофициальной части, был просто потрясающим...
– Какова будет официальная версия? – спросил он.
– Вы, естественно, вообще не существуете, – ответил Сэндс. – Официально генерал Линь Бяо явился в наше посольство и попросил политического убежища в Соединенных Штатах. Если мы заполучим этого китайца, то Дэвид Уайз будет вам за это признателен всю свою оставшуюся жизнь.
Признательность Дэвида Уайза... Малко не особо в это верил. Патрон Отдела оперативного планирования Центрального разведывательного управления был сентиментален не более, чем какой-нибудь компьютер. Малко надеялся лишь заработать достаточно долларов, чтобы оплатить счет за переделку крыши своего замка и купить несколько ящиков «Дом Периньона» и «Моэт-и-Шандон», чтобы иметь возможность достойно принимать у себя своих друзей. Но такое не доступно пониманию Томаса Сэндса.
– Нам остается обсудить несколько деталей, – сказал американец. – Вы встретитесь с Якубом на базаре драгоценностей. Через час.
* * *
Биргитта, раздосадованная, повесила трубку. Номер Малко в «Хилтоне» не отвечал.
Она накинула на себя свою «пустину» и вышла из «Грин-отеля», куда зашла позвонить. Уже наступила ночь. Она в нерешительности остановилась перед пакистанским посольством. Ее охватил страх. У нее еще было время разыскать Курта и рассказать ему о своих подозрениях, повторив те вопросы, которые задавал ему тогда этот блондин.
Она обошла расставленные на тротуаре лотки с товарами. Ее окликнул какой-то торговец «пустинами». В этот час в центре Кабула было полно народу, но Биргитта чувствовала себя ужасно одинокой. Впервые за последние месяцы, несмотря на наркотики, у нее возникло желание покинуть этот окруженный со всех сторон горами грязный и безрадостный город, не имеющий даже роскошных магазинов с элегантными витринами. Всем этим старинным оружием, туркменскими драгоценностями и «пустинами» она уже была сыта по горло.
Как и полковником Куртом Пильцем и его неуемной похотливостью.
– Пошло все к черту! – сказала себе Биргитта. – Мне двадцать лет, и я хороша собой. Что мне здесь делать?
Она снова влюбилась. В Малко. Она желала его, хотела увидеть свое отражение в его золотистых глазах...
Внезапно, подчиняясь шестому чувству, она обернулась, почувствовав чье-то присутствие. Но увидела лишь какого-то афганца, мочившегося у дерева. Из-за охватившего ее страха она стала очень нервной. Она знала, что, обманывая полковника Пильца, она рисковала жизнью.
Биргитта колебалась. Рядом с тротуаром медленно проехало такси «волга». И она приняла решение. Она остановила машину и села в нее.
– Отель «Хилтон», – приказала она.
Глава 8
В задней комнате лавки, где потолок был таким низким, что нельзя было стоять во весь рост, Малко, присев на корточки, рылся в груде туркменских изделий из чистого серебра. Ими были увешаны все стены. Торговец вынимал их горстями из картонных ящиков. Внезапно через приоткрытую дверь Малко заметил силуэт Якуба.
Он сразу же положил на место рассматриваемые им браслеты и, извинившись, вышел из лавки. Базарные улочки были запружены народом, и он был там единственным европейцем.
Пуштун ему улыбнулся:
– Jou need a rifle, sir.
Якуб сказал это тихим, но решительным голосом. Малко подумал, что Сэндс не ввел его в курс дела.
– У меня есть пистолет, – ответил он.
Пуштун покачал головой с вежливой и смиренной улыбкой:
– Если это все, что у вас есть, то они вам не будут подчиняться. В их глазах это женское оружие. Идите за мной.
Решив не спорить с маленьким пуштуном, Малко пошел вслед за ним. Со своими усами, лицом оливкового цвета и носом с горбинкой Якуб мог бы играть роли предателей в американских довоенных фильмах. Они свернули налево и вышли из базара, пройдя мимо десятка лавочек со старинным оружием.
Большая улица Джадимайван, с обеих сторон заставленная лотками торговцев, была запружена народом. Малко увидел, как какую-то жалкую лавчонку осаждала целая сотня людей. Очередь заполнила мостовую, не обращая внимания на то, что ехавшие мимо широкие «волги» вынуждены были заезжать на тротуар.
– Почему они дерутся? – спросил он у Якуба.
Пуштун печально улыбнулся и ответ:
– Они стоят в очереди за сахаром. Сейчас его в Кабуле очень трудно достать.
Они сразу же свернули налево и пошли по пересекающей рынок грязной дороге. Малко узнал вход на базар, где торговали драгоценностями. Но пуштун снова пошел направо, в противоположном направлении. Вот оружейный базар, – сообщил Якуб.
В полудюжине жалких деревянных киосков были выставлены охотничьи ружья и боевые винтовки, пистолеты и всякого рода оружейные чехлы из светлой кожи. В нескольких метрах от них шла торговля одеждой, которую афганцы лихорадочно шили на допотопных швейных машинках.
Якуб сразу же подошел к третьей от края лавочке. Торговец, сняв с головы засаленную шапку, поприветствовал Малко и обнялся с Якубом. Затем он провел их в заднюю комнату, оставив у прилавка прислуживающего ему парнишку.
Задняя стена комнаты была заставлена белыми деревянными ящиками с боеприпасами. Афганец вытащил из стены какой-то колышек, и сразу же открылась потайная дверца, ведущая в темный чулан. Торговец проскользнул туда и жестом руки пригласил Малко и Якуба следовать за ним. Он зажег керосиновую лампу без стекла. Чулан был так же полон ящиков. Посредине стоял какой-то крупный предмет, покрытый пылью. С гордостью скульптора, снимающего покрывало со своего первого произведения, афганец убрал толь, открыв взору посетителей пулемет «50» на треножнике.
Якуб встал на корточки и погладил ствол пулемета так ласково, как новобрачный гладит свою юную жену.
Малко сразу же заявил:
– Он немного великоват для той операции, которую мы собираемся провести.
– Он стоит всего 700 долларов вместе с шестью ящиками боеприпасов, – сказал пуштун...
Малко никак на это не отреагировал. Явно раздосадованный, торговец оставил пулемет и подошел к ящику, из которого он извлек пистолеты самых разнообразных систем и калибров: ламы, беретты, кольты и герсталлы, а также всякого рода пакистанские имитации... Якуб взял в руку большой автоматический «кольт-45» и показал его Малко.
– Всего 50 долларов.
Его глаза блестели от восторга.
– Возьмите его себе, – сказал Малко, – я вам его дарю.
Пуштун готов был чуть ли не целовать ему руки.
* * *
Малко вышел, наконец, из лавки торговца оружием, провожаемый почтительными поклонами афганца. Якуб убедил его купить полуавтоматическую винтовку «ли-энфилд», которая весила почти целую тонну, «кольт-45» и соответствующие боеприпасы. В качестве премии лавочник презентовал им полдюжины гранат, полученных им недавно из Пакистана. Оружие будет доставлено туда, куда указал Якуб. Малко за все уплатил заранее.
– Пулеметы продаются здесь свободно? – спросил он.
Якуб хитро улыбнулся.
– Не совсем свободно. Как и гранаты. Но в Афганистане все имеют оружие. Торговец время от времени дарит полицейскому пистолет, и тот оставляет его в покое...
Якуб был явно в восторге от своих покупок. Наступила ночь, и Малко стал чувствовать себя в большей безопасности. Через несколько часов он будет точно знать, удалось ли ему избежать подозрений со стороны полковника Пильца.
– Теперь нужно встретиться с теми, кто пойдет вместе с нами, – сказал пуштун.
Они снова сели в «тойоту». Следуя указаниям Якуба, Малко пересек центр района Шар-И-Нау. Они проехали мимо японского посольства и оказались в конце улицы, которая упиралась в пустырь.
Перед старинным фортом Коллола Кошта расположились лагерем в нескольких заплатанных палатках кочевники. Вокруг палаток женщины играли с детьми, паслись овцы и несколько верблюдов. Якуб вошел в самую большую палатку. Малко последовал за ним. Запах внутри был такой, что его не выдержал бы и хорек. Бараньи шкуры, на которых сидели и лежали хозяева, впитали в себя наверняка пот и грязь десятков поколений... Две заправленные животным жиром лампы испускали тусклый свет. Вокруг блюда, заставленного чашками и тарелками, сидели полдюжины мужчин. Со своими усами, тюрбанами на головах и беззубыми ртами они были удивительно похожи друг на друга. На всех были пуштунские одежды, почти не видимые за опоясывавшими их патронташами. Даже спали они, похоже, вместе с винтовками... Якуб пригласил Малко сесть и налил ему теплого чаю в чашку с зазубренными краями.
Якуб завел разговор с хозяевами, а Малко стал рассматривать тех, что сидели напротив него.
Самому старшему из них было лет шестьдесят. Да и остальные выглядели не намного моложе. На Малко никто из них не обращал никакого внимания. Все смотрели на Якуба. Переговоры вел самый старший, время от времени изрекая короткие фразы или вообще односложные звуки.
В конце концов маленький пуштун повернулся к Малко.
– Они просят по пятьдесят долларов на каждого и по 2000 за тех, кто будет убит. Они хотели бы также, чтобы им была оплачена стоимость израсходованных патронов...
Якуб, казалось, считал эту цену слишком высокой. Пятьдесят долларов за то, чтобы дать себя убить!
– Вы им точно разъяснили, чего от них ждут? – спросил Малко.
Якуб что-то сказал своим собеседникам. Те в ответ расхохотались. Он перевел.
– Обычно они это делают вообще бесплатно! Они ничего не боятся. Они лучшие стрелки из всех, кого я знаю.
– И их не смущает, что они ввязываются в политику?
Якуб перевел. Самый старший улыбнулся своим беззубым ртом и ответил короткой фразой:
– Когда вам предлагают купить хорошего коня, вы не спрашиваете, откуда он... Вы платите за него деньги...
Малко посмотрел на их старые заржавленные ружья, подумав при этом о миллионах долларов, которые ЦРУ тратит на вооружение. По сравнению с их ружьями купленный им на базаре «ли-энфилд» представлял собой сверхсовременную новинку.
– У вас есть план операции? – спросил он Якуба.
Начались новые переговоры. В конце концов Якуб подвел итог.
– Им известен маршрут конвоя. Все отправляются из одного места: от большого склада, расположенного на берегу реки. В трех часах пути оттуда находится ущелье, в котором несколько человек могут уничтожить целый караван. Тот караван, который нас интересует, должен пройти через это ущелье.
– В котором часу они пройдут через него?
– На рассвете. Примерно в пять утра. Мы поедем туда на джипе, но километра два придется потом идти пешком...
Малко казалось, что все это ему снится. Это было похоже на настоящий вестерн.
* * *
– Господин Линге еще не пришел.
Биргитта посмотрела сквозь длинные ресницы на служащего гостиницы, который буквально пожирал ее глазами. Затем она машинально улыбнулась и пошла обратно в «Бамиан Бар».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21