А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


OCR Кудрявцев Г.Г.
«Миссис Брэкинен»: ТОО ФРЭД; Москва; 1996
ISBN 5-7395-0020-6
Аннотация
Роман «Миссис Брэникен» рассказывает о верной, мужественной женщине, которая силой своей любви и верой спасла любимого человека.
Жюль Верн
Миссис Брэникен
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава первая. «ФРАНКЛИН»
Каждый, кто собирается предпринять продолжительное путешествие и расстается с друзьями, подвергается риску никогда более не повстречаться с ними: возможно, что отъезжающие по возвращении не застанут тех, с кем им пришлось расстаться, или же им самим, быть может, не удастся возвратиться обратно. Соображения эти, однако, не тревожили моряков, входивших в состав команды судна «Франклин», снимавшегося с якоря утром 15 марта 1875.
В этот день «Франклин» должен был выйти из порта Сан-Диего в Калифорнии, и ему предстояло совершить плавание в северных водах Тихого океана.
«Франклин» — трехмачтовая шхуна, водоизмещением 900 тонн, с большим количеством кливеров, марселей и брамселей на своих мачтах — мог по справедливости быть назван красивым судном. Приподнятая корма, несколько ниже обыкновенного опущенная ватерлиния, рассекающий под весьма острым углом волну нос, наклоненные, расположенные, однако, в строго параллельных плоскостях мачты, снасти из гальванизированной проволоки, по крепости своей ничуть не уступающие полосовому железу, — все это, несомненно, давало право «Франклину» занимать главенствующее место среди самых совершенных по своей конструкции, изящных и стройных клиперов, которые нашли применение в торговом флоте Северной Америки, нисколько не уступая по быстроте хода лучшим паровым судам.
Высокие качества «Франклина», равно как и личные достоинства его капитана, обусловливали настолько безграничную привязанность команды к этому судну, что ни один человек не счел бы для себя выгодным перейти на другой корабль, даже при повышенном вознаграждении. Вся судовая команда радостно готовилась к отплытию.
«Франклину» предстояло совершить первое продолжительное плавание за счет торгового дома Уильяма Эндру, в Сан-Диего. Судно было зафрахтовано в Калькутту, через Сингапур, с грузом продукции американской промышленности; на обратном пути в порт, расположенный у берегов Калифорнии, на нем предполагалось привезти продукты из Индии.
Капитану Джону Брэникену было двадцать девять лет. Наружность этого молодого человека была весьма привлекательна и отличалась выражением присущей ему решительности и силы воли. Ему свойственна была та храбрость, «храбрость в два часа ночи», по весьма меткому выражению Наполеона, обладая которой человек ни при каких обстоятельствах, как бы они ни были неожиданны, не потеряет присутствия духа. Густая шапка волос, живой и честный взгляд темных глаз придавали ему выражение больше силы воли, чем красоты. Вряд ли между его сверстниками можно было бы легко отыскать человека, обладающего более мощным организмом. Самым же существенным его достоинством было благородное, самоотверженное, всегда готовое помочь ближнему сердце, бьющееся в его груди. Джон Брэникен обладал темпераментом людей, незаурядное хладнокровие и самообладание которых дают им возможность совершать без малейших колебаний героические поступки. Он успел проявить эти свойства своей души уже в юные годы. Еще ребенком он однажды, во время ледохода, а в другой раз — с опрокинувшейся лодки, спас детей, которым грозила гибель в волнах.
Несколько лет спустя после смерти своих родителей Джон Брэникен женился на Долли Стартер, тоже сироте, семья которой принадлежала к числу наиболее почтенных в Сан-Диего. Весьма скромное приданое молодой девушки соответствовало скромному общественному положению молодого моряка — лейтенанта на коммерческом судне. Впрочем, Долли являлась наследницей очень состоятельного дядюшки, Эдуарда Стартера, землевладельца в самой пустынной части штата Теннесси. Пока же приходилось существовать вдвоем и даже втроем
— ибо в течение первого же года после свадьбы появился на свет маленький Уолтер, или Уайт, — на то, что зарабатывал Джон.
Но молодой человек быстро делал карьеру. Он был капитаном дальнего плавания в том возрасте, когда сверстники его занимают обыкновенно должности помощников капитана или лейтенанта на коммерческих судах. Столь раннее производство было обусловлено, с одной стороны, его выдающимися способностями, а с другой — некоторыми особыми обстоятельствами, справедливо обратившими на него внимание.
Действительно, Джон Брэникен пользовался популярностью и в Сан-Диего, и в других портах Калифорнийского побережья. Проявленная им самоотверженность создала ему репутацию не только среди моряков, но и среди судовладельцев Соединенных Штатов. Несколько лет тому назад перуанская шхуна «Сонора» потерпела крушение у входа в Коронадо-Бич; всему экипажу судна грозила гибель, если бы не удалось организовать сообщение между судном и берегом. Но всякая попытка доставить канат на судно неминуемо грозила бы смельчаку гибелью в волнах. Джон Брэникен, однако, не поколебался.
Он бросился в волны, яростно бившие о берег, но вскоре был выброшен назад.
Тщетно хотели удержать его от вторичной попытки, на которую от тотчас же решился, не заботясь о собственной жизни. Настояв на своем, он снова бросился в воду и добрался до судна. Благодаря этому подвигу Джона вся команда «Соноры» была спасена.
На следующий же год Джону Брэникену представился снова случай проявить свое мужество во время бури, разыгравшейся в открытом море, на расстоянии пятисот миль от берега в западной части Тихого океана. Он был в то время лейтенантом на «Вашингтоне», капитан которого был смыт волнами вместе с половиной экипажа. Оставшись с полудюжиной большей частью раненых матросов на корабле, на котором были сбиты все мачты, Джон принял на себя управление судном, которое не слушалось уже более руля, сумел овладеть им, установив запасные мачты, и привести его в порт Сан-Диего. Этот, почти не поддающийся управлению остов корабля, в котором находился груз товаров стоимостью более чем на полмиллиона долларов, принадлежал именно торговому дому Эндру.
Можно представить себе, какая встреча ожидала молодого моряка, когда судно стало на якорь в порте Сан-Диего. Единогласно признано было всеми, что должность капитана, которую Брэникену пришлось принять на себя вследствие несчастья в море, по праву принадлежит ему, и торговый дом Эндру предложил ему тотчас занять место капитана на «Франклине», только что спущенном на воду.
Лейтенант принял это предложение, чувствуя себя способным командовать судном; что же касается команды, то пришлось лишь выбирать из массы изъявивших желание служить с ним, — настолько велико было доверие к молодому капитану.
Вот в каких условиях предстояло «Франклину» совершить первое свое плавание под командой Джона Брэникена.
Отплытие этого корабля являлось событием в городе. Торговый дом Эндру заслуженно пользовался репутацией наиболее почтенного в Сан-Диего. Занимая видное положение как по солидности связей, так и по устойчивости кредита, этот торговый дом находился под умелым управлением Уильяма Эндру. Почтенный судовладелец не только пользовался уважением, но и любовью своих сограждан.
Поступок его по отношению к Джону Брэникену был одобрен всеми без исключения. Поэтому неудивительно, что на набережных утром 15 марта собралась толпа знакомых и незнакомых людей, чтобы прокричать приветствие молодому капитану.
Экипаж «Франклина», не превышавший двенадцати человек с боцманом включительно, состоял из превосходных моряков, причисленных к порту Сан-Диего и проявивших на деле высокие качества. Помощник капитана, некто Гарри Фельтон, пользовался репутацией прекрасного офицера и хотя был старше капитана на пять или шесть лет, тем не менее не тяготился подначальным положением и не завидовал Брэникену. Он признавал за ним неотъемлемое право, в силу его заслуг, занимать положение капитана судна. Им обоим приходилось ранее плавать на одном и том же судне, и они питали друг к другу чувство взаимного уважения. Да и кроме того, все, что делал Уильям Эндру, всегда было удачно и хорошо. Гарри Фельтон и вся судовая команда были преданы ему и телом и душой. Большинство членов команды уже плавали на некоторых из судов, принадлежавших Уильяму Эндру.
Поистине офицеры и матросы, бывшие на службе у торгового дома Уильяма Эндру, составляли как бы одну семью, постепенно увеличивавшуюся по мере преуспевания дел хозяина.
Все эти обстоятельства вызывали подъем энтузиазма в команде «Франклина», отправлявшейся в новое продолжительное плавание без всяких тревог и опасений. Собрались отцы, матери, родственники попрощаться с ними, но все были веселы и спокойны, как бывает при проводах людей, которые не замедлят возвратиться обратно в скором времени. Раздавались пожелания:
— Счастливого пути и скорого возвращения!
И действительно, речь шла только о шестимесячном плавании, совершенно обыкновенном, в благоприятное время года — переходе из Сан-Диего в Калькутту и обратно, а вовсе не о какой-нибудь дальней экспедиции, на несколько лет. Все отъезжавшие уже участвовали во многих, гораздо более опасных плаваниях, и семьи не раз присутствовали при их отплытии.
Все приготовления к тому, чтобы сняться с якоря, подходили к концу. «Франклин» — на одном пока еще якоре — постепенно вытянулся из ряда судов, стоявших на рейде. С места своей стоянки трехмачтовое судно могло спокойно выбраться из пролива без помощи буксира. Достаточно было поднять якорь, поставить паруса, и легкий ветер с моря должен был вывести судно из бухты в открытое море, даже без перемены галса.
Капитан Джон Брэникен не мог пожелать более благоприятной погоды и попутного ветра, чтобы пуститься в открытое море, поверхность которого ярко сверкала от солнечных лучей. К десяти часам утра весь экипаж находился уже на судне. Ни один из матросов не мог отлучиться на берег, и путешествие как бы уже началось. С правой стороны судна, у сходней, находилось еще несколько портовых шлюпок, поджидавших тех, кто пожелал попрощаться с родственниками или друзьями на судне перед самым его отплытием. Хотя приливы и отливы вообще слабы в бассейне Тихого океана, тем не менее предпочтительнее было сняться с якоря во время отлива, который должен был вскоре наступить.
В числе присутствующих на первом плане были Уильям Эндру и миссис Брэникен с кормилицей, державшей на руках маленького Уайта. Их сопровождали Лен Боркер с женой, Джейн Боркер, двоюродной сестрой Долли Брэникен. Помощника капитана Гарри Фельтона, как человека неженатого, не провожал никто. Несомненно, что Уильям Эндру не поскупился на добрые пожелания и ему.
Гарри Фельтон находился в то время на баке, наблюдая за подъемом якоря. Слышен был уже металлический лязг цепи. «Франклин» постепенно выпрямился, и цепь все туже натягивалась. На грот-мачте развевался вымпел с инициалами торгового дома Эндру, тогда как национальный флаг на контр-бизани развернул по ветру свое полосатое полотнище, усеянное звездами, по числу штатов Союза. Раскрепленные паруса были уже приготовлены к установке, как только судно разовьет некоторую скорость.
На самом краю капитанского мостика, следя за всеми действиями команды, стоял Джон Брэникен, выслушивая последние наставления Уильяма Эндру. Затем судовладелец передал коносамент молодому капитану, говоря:
— Если бы вам пришлось почему-либо изменить первоначальный маршрут, поступайте, Джон, как признаете наиболее соответствующим нашим интересам, оповестив нас с первого же пункта, где вы бросите якорь. Быть может, «Франклин» войдет в один из портов на Филиппинских островах, так как вы ведь не предполагаете проходить по проливу Торреса.
— Нет, мистер Эндру, — отвечал на это капитан Джон, — я не намерен подвергать «Франклин» опасностям плавания по морям, омывающим северные берега Австралии. Путь мой лежит через Гавайи, Марианские острова, затем Филиппинские, Целебес, Макасарский пролив, а оттуда в Сингапур, через Яванское море. Из Сингапура же в Калькутту путь прямой. Я не предвижу каких-либо изменений в этом маршруте. На случай же, если будет необходимость передать мне что-либо экстренно, адресуйте либо в Минданао, куда, вероятно, я зайду, либо в Сингапур, где я обязательно брошу якорь.
— Хорошо, Джон. Вы же со своей стороны постарайтесь по возможности безотлагательно осведомиться насчет цен на товары в Калькутте. Возможно, тамошние цены вызовут изменения в первоначальных моих предположениях относительно товаров для обратного пути.
— Не премину сделать это, мистер Эндру, — отвечал Джон Брэникен.
В это время подошел Гарри Фельтон и сказал:
— У нас все готово, капитан.
— Начинается ли отлив?
— Да!
— Прекрасно, будьте готовы!
И, обращаясь к Уильяму Эндру, капитан Джон повторил:
— Еще раз благодарю вас, мистер Эндру, за предоставленную возможность командовать «Франклином». Надеюсь, сумею оправдать ваше доверие!
— Нисколько не сомневаюсь в этом, Джон, — ответил Уильям Эндру, — я уверен, что не мог бы отдать в более надежные руки интересы моего дома.
Крепко пожав руку молодого капитана, судовладелец с капитанского мостика направился к сходням. Тогда к мужу подошли миссис Брэникен в сопровождении кормилицы с ребенком, а также супруги Боркер. Момент разлуки приближался. Капитану Джону Брэ-никену оставалось лишь попрощаться с женой и родственниками.
Известно уже, что Долли была всего только второй год замужем и ребенку их едва минуло девять месяцев. Хотя предстоящая разлука с мужем была для нее и тяжела, тем не менее Долли усилием воли поборола свою печаль. Двоюродная сестра ее Джейн, более слабая, не могла скрыть своего волнения. Она была искренно привязана к Долли, которая не один раз поддерживала и утешала ее в горестях жизни с мужем крутого и невоздержанного характера. Для Джейн не было тайной, что, хотя Долли и не высказывала своих тревог, она тем не менее испытывала их. Конечно, капитан Джон должен был вернуться обратно через шесть месяцев, но им предстояла во всяком случае разлука — первая со дня их свадьбы. Что же касается Лена Боркера, то он, будучи человеком незнакомым с душевными волнениями, ходил взад и вперед по мостику совершенно равнодушный, заложив руки в карманы.
Привлекая к себе жену, капитан Джон обратился к ней со словами:
— Дорогая Долли, разлука наша будет непродолжительной… Мы увидимся через несколько месяцев… Не бойся за меня! Нам нечего опасаться на таком судне и с таким экипажем! Будь мужественной, как и подобает жене моряка. К моему возвращению маленькому Уайту будет пятнадцать месяцев. Он уже будет большим мальчиком. Будет уже говорить, и первое слово, которое я услышу от него по возвращении…
— …будет твое имя, Джон! — отвечала Долли. — Оно будет первым словом, которое я научу его выговаривать! Мы будем постоянно говорить с ним о тебе! Джон, пиши мне при всякой возможности! С каким нетерпением я буду ожидать твоих писем. Пиши мне обо всем. Дай мне уверенность в том, что воспоминания обо мне всегда одинаково живы в твоем сердце и мыслях.
— Да, я буду писать тебе, дорогая Долли… Я буду сообщать тебе последовательно о нашем путешествии. Письма мои будут отчетом о плавании.
— Ах, Джон, я ревную тебя к этому морю, которое увлекает тебя так далеко от меня… Как завидую я тем, которые любят друг друга и могут не разлучаться! Впрочем, напрасно я об этом думаю.
— Дорогая моя, помни лишь одно: эта разлука вызвана только желанием дать тебе и ребенку довольство и счастье! Настанет время, когда мы будем обеспечены, и тогда уже не будет надобности нам разлучаться!
И, крепко поцеловав жену, он обратился к подошедшим к ним в это время Лену Боркеру и Джейн:
— Дорогой Лен, я оставляю на вас жену и сына! Я поручаю их вам, единственным нашим родственникам в Сан-Диего!
— Положитесь на нас, Джон, — отвечал на это Лен Боркер, пытаясь смягчить резкость своего голоса. — Долли не почувствует особой тягости разлуки.
— Мы постараемся ее утешить, — прибавила к этому миссис Боркер. — Ты сама знаешь, дорогая Долли, как я нежно люблю тебя. Я ежедневно буду проводить с тобой по несколько часов…
Разговор этот был прерван Гарри Фельтоном.
— Пора, капитан, сниматься!
— Хорошо, Гарри, — отвечал Джон Брэникен, — распорядитесь поднять кливера и контр-бизань.
Помощник капитана удалился, чтобы исполнить приказание.
— Мистер Эндру, — сказал молодой капитан, обращаясь к судовладельцу, — шлюпка вас ожидает, и если вам угодно…
— Сейчас, Джон, — отвечал Эндру. — Желаю вам еще раз счастливого плавания!
— Да, да… счастливого плавания, — хором подхватили все остальные провожавшие, спускаясь в шлюпку, ожидавшую их с правого борта «Франклина».
1 2 3 4 5 6