Я знал, на что иду.
Недавно я попробовал заглянуть за край лестницы и остался не в восторге. Теперь я смотрел прямо перед собой.
– Спускаться вниз будет гораздо труднее, – пробормотал я себе под нос.
– Спуститься вниз можно без всякого труда, сэр Эйбел, – сказал Гарсег. – Посмотрите наверх.
Я поднял глаза:
– Черные птицы?
– Это не птицы, а огненные эльфы. Во всяком случае, были ими в прошлом. Теперь они превратились в химер.
– Скверные новости?
– Они служат Сетру. Мы, эльфы, умеем изменять форму.
Я вспомнил Дизири, являвшуюся мне в обличьях разных девушек, и сказал:
– Да, я знаю.
– Сетр превратил огненных эльфов в существ, которых вы видите. Он сам обладает даром изменять форму – настолько мощным, что может передавать свою силу другим. Такими их сделал он. Они не могут рассеять чары Сетра.
– Не хотят! – донесся сверху пронзительный визгливый голос.
– Они до сих пор охраняют его башню, – сказал Гарсег. – Во всяком случае, пытаются.
Все происходящее представлялось мне подобием видеоигры, героем которой являлся я сам. Или виртуальной реальностью. Я невольно дотронулся до головы, словно проверяя, нет ли на ней шлема с очками, и убедился, что нет. В этот момент одна из химер ринулась вниз на меня и круто взмыла вверх, прежде чем я успел схватить ее: мерзкое существо с тощим черным тельцем, покрытым красными трещинами, с когтистыми лапами, оскаленной пастью и перепончатыми крыльями, как у летучей мыши.
– Они надеются убедить вас, что не представляют серьезной опасности, – пробормотал Гарсег. – Они боятся, что вы повернете назад теперь, когда их увидели.
– Это вряд ли.
– Когда мы поднимемся выше, они попытаются столкнуть нас с лестницы. Если мы начнем отбиваться от них, то непременно свалимся. Держите ухо востро и поднимайтесь по возможности быстрее. Они не оставят нас в покое и в башне, но там все-таки менее опасно.
Я остановился и обернулся, думая о том, как он стар.
– Разве они не попытаются убить и тебя тоже?
– Химеры посягали на мою жизнь и прежде, – сказал Гарсег.
Я поднялся еще на сотню ступенек, и одна мерзкая тварь пронеслась передо мной так близко, что я почувствовал ее запах. Другая пролетела у меня за спиной, задев крыльями мой затылок.
– Смотрите по сторонам, – предостерегающе сказал Гарсег. – Осторожней!
Но я обернулся и посмотрел на него. Только он исчез, а вместо него я увидел нечто вроде рогатого крокодила размером с корову, с десятью или двенадцатью лапами. Лапы у него кончались щупальцами с присосками, намертво прилипшими к ступенькам. Жуткий зверь бил хвостом и яростно ревел, угрожающе лязгая челюстями всякий раз, когда какая-нибудь химера подлетала близко. И тут черная тень мелькнула у меня прямо перед глазами. Я потерял равновесие и сорвался вниз, едва успев уцепиться пальцами правой руки за край лестницы. Пальцы медленно соскальзывали, и я уже попрощался с жизнью, когда одно из щупалец обвилось вокруг моей талии и втащило меня обратно на ступеньки.
Я все еще стоял на четвереньках, дрожа всем телом, когда пасть крокодила открылась и я увидел в ней лицо Гарсега. Он сказал:
– Призовите на помощь море. И бегите!
Я был настолько испуган, что еле сумел встать, но как только я встал, мощная волна подхватила меня и понесла вперед. Ты понимаешь, о чем я? Ноги у меня болели, но это не имело значения. Я буквально летел вверх по лестнице, прыгая через три ступеньки. Химеры продолжали налетать на меня, пытаясь столкнуть вниз, и один раз я споткнулся. Но я не останавливался до тех пор, покуда одна из них не приземлилась на ступеньку передо мной, держа в каждой руке по мечу. Черное, костлявое существо с перепончатыми крыльями и торчащими острыми зубами. Но вот глаза… Глаза у нее горели желтым пламенем, как у всех эльфов, даже у келпи и у бодаханов, отдавших мне Гильфа; такие же глаза были у Дизири, даже когда она принимала обличье девушки из человеческого племени. При виде их я невольно подумал о ней.
Когда я остановился, химера расправила крылья. С распростертыми крыльями она казалась огромной, как дом.
– Ты долж-ж-ен с-с-сразитьс-с-ся с-с-с нами. – Она издавала в основном шипящие и свистящие звуки, но я разбирал слова. – Видиш-ш-шь? У меня ес-с-сть мечи для нас-с-с обоих-х.
Она протянула мне меч рукоятью вперед, но я не взял. Я ударил по рукояти ладонью и загнал клинок в грудь химере. Глаза у нее испуганно округлились, жидкость, мало похожая на кровь, хлынула из раны, и она свалилась с лестницы. Я подумал, что справиться с ней оказалось довольно просто, но не успел сделать и шагу, как на меня налетели целых пять химер – но они не стали сталкивать меня вниз, а схватили и подняли в воздух. Две держали меня за руки, две за ноги, а одна запустила когти мне в волосы. Они мчались с такой скоростью, что мне казалось, меня уносит вверх ураганный ветер. Я увидел балконы, окна, арочные проемы и темные проломы в стене небоскреба, а высоко над нами находился (но становился все ближе и ближе) Митгартр: деревья и люди, животные и горы.
Потом химера, висевшая у меня на левой ноге, испуганно завизжала, разжала пальцы и отстала от нас. Решив, что они собираются бросить меня вниз, я извернулся и крепко схватил за кисти химер, державших меня за руки. Потом я стряхнул мерзкую тварь с правой ноги. Оставшиеся химеры заработали крыльями энергичнее, но мы начали терять высоту. Та, что вцеплялась мне в волосы, крикнула: «Мы падаем!» – и я велел ей опускаться на лестницу. Но она просто отпустила меня и улетела прочь.
Тогда химера справа истошно завопила, что сейчас мы погибнем. Я по-прежнему орал: «Опускайтесь на лестницу!» – и наконец мы опустились, буквально рухнули на ступеньки, здорово ударившись при приземлении. Я удержал химер, хоть и с трудом, и, чуть отдышавшись, принялся колотить их лбами друг о друга, покуда они не взмолились о пощаде. Я остановился.
– Вы работаете на Сетра?
– С-с-сетра здес-с-сь нет.
Я еще пару раз сдвинул химер лбами.
– Я не об этом спрашивал. Вы работаете на него?
– Да!
– Ладно. Вы уволены. Теперь вы будете работать на меня.
– Мы не мож-ж-жем отречьс-с-ся от С-с-сетра! – хором прошипели они.
– Тогда вы умрете. Я переломаю вам крылья и сброшу вниз.
Сзади подошел Гарсег, уже не в обличье крокодила.
– Они гнусные существа, сэр Эйбел, но я прошу вас пощадить их.
Я счел просьбу страшно глупой, о чем и сказал Гарсегу.
– И тем не менее я прошу вас, сэр Эйбел, во имя всего хорошего, что я сделал для вас.
Одну химеру я швырнул на ступеньки и поставил ногу ей на шею, а другую перекинул через колено, заставив сильно прогнуться в спине. Все тело у меня ныло от удара, я еще не оправился от пережитого потрясения – и с великим удовольствием убил бы обеих на месте. Я слегка навалился на мерзкую тварь и услышал, как хребет у нее потрескивает, словно сухая ветка на ветру.
– Она не может отречься от Сетра, – сказал Гарсег мне в спину.
Я не ответил, просто навалился на химеру посильнее.
– Разве вы ничем мне не обязаны?
Я был обязан ему многим, но он начинал меня раздражать. Я ненадолго задумался, а потом сказал:
– Я в долгу и перед этой, как там ее. Если бы не она, я бы погиб. Поэтому я намерен забрать ее у Сетра, чтобы она избавилась от своего нынешнего уродливого обличья.
Затем я навалился на химеру еще сильнее, и она проговорила:
– Я отрекаюс-с-сь от него!
Я немного ослабил давление и сказал:
– Молодец. Повтори еще раз.
– Я отрекаюс-с-сь от него.
– Назови имя. От кого ты отрекаешься?
– От С-с-сетра. Я отрекаюс-с-сь от С-с-сетра навс-с-сегда.
Я глянул на Гарсега через плечо:
– Ну, что скажешь?
Он пожал плечами.
– Вас удовлетворяют пустые слова?
– По-твоему, она говорит неправду?
– Не знаю. Слова не имеют значения – кто угодно может сказать все, что угодно. Она не может отречься от Сетра, как я вам заметил. Если узник отречется от своих оков, разве они падут с него?
– Какой клятвой она может скрепить свое слово?
Гарсег потряс головой:
– Никакой.
Я снова задумался и наконец спросил:
– Как же Сетр подчиняет их своей воле?
– Кто знает?
– Ну, она-то знает. – Я опять тяжело навалился на химеру и угрожающе проговорил: – Слушай. Признавайся немедленно, каким образом он держит тебя в повиновении, или я сию же минуту сломаю тебе хребет.
Тут Гарсег много чего сказал, но я не собираюсь приводить здесь все дословно. В общем, он потребовал, чтобы я отпустил химеру.
– Убейте меня, – сказала она. – Покончите с-с-со мной, из-з-збавьте меня от мук.
Я поставил ее на ноги и схватил за горло.
– Ты поклялась именем Сетра, разве нет? Признайся!
– Да.
К тому времени над нами уже кружило десятка два мерзких тварей, и я решил, что лучше побыстрее добраться до башни. Я позволил второй химере подняться и схватил за горло ее тоже. Я заставил обеих сложить крылья, подхватил под мышки одну и другую и помчался вверх во весь дух. Они весили немного, и море катило сквозь меня свои мощные волны. Но все равно мне пришлось трудно, и, когда мы оказались в башне, я чуть не терял сознание от перенапряжения. Я швырнул химер на пол и не позволял им открывать рта, покуда не подоспел Гарсег и я сам не отдышался немного. Мы находились в большом, просто огромном темном помещении, где пахло тухлым мясом и плесенью и царила такая тишина, что я слышал удары собственного сердца. У дальней стены стоял трон высотой футов двадцать пять и шириной футов пятьдесят.
– Здесь Сетр замышляет править нашим миром, – сказал Гарсег, когда вошел туда вслед за мной. – Судить нас, принуждая вести добродетельную жизнь.
Я все еще злился.
– Подобная задача представляется мне непосильной, – сказал я. – И хотя в эльфах мне нравятся многие черты, все в один голос говорят, что им нельзя доверять и что все они врут как сивый мерин.
Я думал, Гарсег возмущенно набросится на меня после таких слов, но он просто кивнул с печальным видом.
– Знаешь, – сказал я, – мы тоже не самые честные люди на свете.
Тут он сказал нечто, страшно удивившее меня.
– Но вы – боги Эльфриса, – сказал он.
Я никогда прежде не слышал ничего подобного. (Ну ладно, на самом деле слышал, но забыл.) По тону Гарсега я понял, что он говорит серьезно, и не знал, как реагировать. Я не хотел показывать своей растерянности, мне нужно было время подумать, поэтому я схватил одну из химер и снова спросил, отреклась ли она от Сетра, а когда получил утвердительный ответ, велел ей принять обличье обычного эльфа, поскольку оно нравится мне гораздо больше. Она попыталась, но безуспешно.
Я сказал Гарсегу, что он был прав.
– Вероятно, ты знаешь Дизири, – сказал я. – Я тоже ее знаю, и однажды она меняла обличья для меня. Казалось, это не составляло для нее никакого труда. Тебе было трудно превратиться в крокодила с дюжиной лап?
Он помотал головой.
– Все дело в концентрации, сэр Эйбел. Смотрите.
Еще не успев договорить последнее слово, он расплавился, потек. Я знаю, ты не понимаешь, что я имею в виду, даже если тебе кажется, что понимаешь. Но иначе я не могу описать происходившее. Ты видел гончаров за работой? Казалось, незримые руки лепили Гарсега. Постепенно он становился похожим на меня. (Я имею в виду, на меня в том обличье, какое я принял после знакомства с Дизири.) Он становился похожим на меня все больше и больше – и наконец стал похож настолько, что одурачил бы любого на корабле. Никакого огня и дыма не было, но я о них и не подумал.
Именно тогда я впервые обратил внимание на его глаза. Я уже, наверное, раз десять упоминал о горящих желтых глазах эльфов. До сих пор я не задавался вопросом, почему у Гарсега другие глаза. Глубоко посаженные, раньше они скрывались под кустистыми синими бровями. А у крокодила глазки были крохотными, и я не особо к ним присматривался. Когда Гарсег принял мое обличье, разглядеть глаза стало легче, и я присмотрелся повнимательнее. У него были совсем не эльфийские глаза. Но и не человеческие. А также не кошачьи, не собачьи и не любые другие в таком роде. В глазах у него я увидел темную ветреную ночь.
И без того испуганный, я испугался еще сильнее. Я сделал вид, что ничего не заметил, но внутри у меня все дрожало. Чтобы скрыть свое смятение, я велел второй химере тоже отречься от Сетра.
Она отказалась, и я спросил:
– Ты отказываешься, хотя он превратил тебя в уродливое существо и заставил сторожить свою башню? Что хорошего он сделал для тебя?
– Мы не получили от него ничего, кроме этих обличий, – сказала первая химера. – Он обещ-щ-щал нам больш-ш-шую награду пос-с-сле того, как мы выполним с-с-сле-дующее задание.
Вторая кивнула:
– И пос-с-стоянно дает нам с-с-следующее задание.
Гарсег встал между мной и химерами:
– Если все так, а я знаю, что это так, почему ты не отреклась от Сетра, как твоя подруга?
Вторая химера подошла ко мне и встала на колени:
– Гос-с-сподин, я буду с-с-служить вам во вс-с-сем. Разве этого недос-с-статочно? Я с-с-спасла вас-с-с, вмес-с-сте с Баки. Прос-с-сите меня о любой ус-с-слуге, и я выполню вашу волю.
Мне требовалось время на раздумье, поэтому я спросил:
– Как тебя зовут?
– Ури, гос-с-сподин.
Гарсег снова менялся, принимая свое прежнее обличье.
– Не думайте, сэр Эйбел, что в заколдованном состоянии они пользуются своими настоящими именами.
– Нет, нет! – хором сказали химеры. – Они нас-с-сто-ящие.
Я хотел подумать. А иногда у меня действительно получается думать. Я задавался разными вопросами – например, почему у Гарсега такие странные глаза и почему он просил меня отпустить химер. И я сказал:
– Не всегда имеет смысл пользоваться настоящими именами, верно? Например, меня здесь все зовут Эйбелом. Ты хочешь, чтобы я называл тебя настоящим именем? Или мне следует по-прежнему говорить «Гарсег»?
– Вы правы, – сказал Гарсег. – Не произносите моего настоящего имени, даже когда мы остаемся наедине.
– Отлично. Полагаю, ты знаешь, что эти двое, как их там, чуть не угробили меня?
Он помотал головой:
– Я бы спас вас.
Если он лгал, то весьма убедительно. А лгать убедительно он умел.
Я сказал, что не стану спорить, но мне кажется, он в долгу передо мной.
– В знак благодарности я позволю вам взять из хранилища оружие, которому будут завидовать все на свете.
– Ты говоришь про Этерне?
– Нет. Меч Этерне находится не здесь, и я удивлен, что вы о нем знаете.
Я непринужденно пожал плечами:
– Мне нужен только этот меч и никакой другой. Так или иначе, ты хотел, чтобы я взял здесь что-нибудь, чтобы сразиться с Кулили. Пожалуй, я возьму эту парочку вместо оружия. Они отреклись от Сетра, а значит, должны избавиться от своего нынешнего обличья. Так мне кажется.
– Одна отреклась от Сетра, а другая просто поклялась служить вам. Вы сразитесь с Кулили?
– Я же обещал. Я не отказываюсь от своих слов, Гарсег.
– Тогда не вижу причины, почему бы вам не взять в подмогу этих двух, коли они вам действительно нужны. Только не ошибитесь. Когда человек владеет рабом, раб владеет своим господином.
Я сказал, что это меня не пугает.
– Только не говорите потом, что вас не предупреждали. Каким будет их новое обличье?
– Первозданным, – сказал я. – Эльфийским. Если они не изменят обличье здесь и сейчас, то отправятся со мной на вершину небоскреба. Вероятно, там у них все получится.
Гарсегу это совсем не понравилось. Он хотел, чтобы я отпустил химер и отправился вместе с ним вниз, в хранилище оружия, как и предполагалось сделать с самого начала. Я отказался, и, когда он провел нас к внутренней лестнице, мы с химерами двинулись наверх, а не вниз. Наконец Гарсег сказал:
– Ладно, встретимся наверху.
Глава 24
СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ
Если бы я принялся подробно рассказывать обо всем, что потом произошло на внутренней лестнице небоскреба, какие вопросы я задавал Ури и Баки и что они отвечали мне, я бы исписал пачку бумаги высотой с упомянутую лестницу. Поэтому я не стану вдаваться в подробности, а напишу лишь о самом важном.
Я спросил, почему эльфы изгнали Сетра. Оказалось, потому, что он хотел править всеми эльфийскими племенами. Эльфийским королям и королевам это не понравилось.
Потом я поинтересовался, почему некоторые эльфы выступают за него – Ури, например. Оказалось, из-за Кулили. Они ненавидели Кулили, а Сетр хотел убить ее. Он поднял на борьбу с ней многочисленное войско – всех морских эльфов, всех огненных эльфов и некоторых других. Они пытались напасть на нее всем скопом, но она перебила половину войска, а остальных обратила в бегство. Я попытался выяснить, почему они хотят смерти Кулили, но так до конца и не понял. На вопрос, как она выглядит, я также не получил вразумительного ответа. Она имела множество разных обличий, то есть тоже могла изменять форму. Она жила в море, как морские эльфы, но на большей глубине.
Ни в тот день, ни на следующий мы не добрались до верха башни. Наверное, мне следует упомянуть и об этом.
Ури и Баки знали места, где могут храниться запасы продуктов, и мы делали привал всякий раз, когда достигали такого хранилища, и отдыхали и ели, коли находили там что-нибудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Недавно я попробовал заглянуть за край лестницы и остался не в восторге. Теперь я смотрел прямо перед собой.
– Спускаться вниз будет гораздо труднее, – пробормотал я себе под нос.
– Спуститься вниз можно без всякого труда, сэр Эйбел, – сказал Гарсег. – Посмотрите наверх.
Я поднял глаза:
– Черные птицы?
– Это не птицы, а огненные эльфы. Во всяком случае, были ими в прошлом. Теперь они превратились в химер.
– Скверные новости?
– Они служат Сетру. Мы, эльфы, умеем изменять форму.
Я вспомнил Дизири, являвшуюся мне в обличьях разных девушек, и сказал:
– Да, я знаю.
– Сетр превратил огненных эльфов в существ, которых вы видите. Он сам обладает даром изменять форму – настолько мощным, что может передавать свою силу другим. Такими их сделал он. Они не могут рассеять чары Сетра.
– Не хотят! – донесся сверху пронзительный визгливый голос.
– Они до сих пор охраняют его башню, – сказал Гарсег. – Во всяком случае, пытаются.
Все происходящее представлялось мне подобием видеоигры, героем которой являлся я сам. Или виртуальной реальностью. Я невольно дотронулся до головы, словно проверяя, нет ли на ней шлема с очками, и убедился, что нет. В этот момент одна из химер ринулась вниз на меня и круто взмыла вверх, прежде чем я успел схватить ее: мерзкое существо с тощим черным тельцем, покрытым красными трещинами, с когтистыми лапами, оскаленной пастью и перепончатыми крыльями, как у летучей мыши.
– Они надеются убедить вас, что не представляют серьезной опасности, – пробормотал Гарсег. – Они боятся, что вы повернете назад теперь, когда их увидели.
– Это вряд ли.
– Когда мы поднимемся выше, они попытаются столкнуть нас с лестницы. Если мы начнем отбиваться от них, то непременно свалимся. Держите ухо востро и поднимайтесь по возможности быстрее. Они не оставят нас в покое и в башне, но там все-таки менее опасно.
Я остановился и обернулся, думая о том, как он стар.
– Разве они не попытаются убить и тебя тоже?
– Химеры посягали на мою жизнь и прежде, – сказал Гарсег.
Я поднялся еще на сотню ступенек, и одна мерзкая тварь пронеслась передо мной так близко, что я почувствовал ее запах. Другая пролетела у меня за спиной, задев крыльями мой затылок.
– Смотрите по сторонам, – предостерегающе сказал Гарсег. – Осторожней!
Но я обернулся и посмотрел на него. Только он исчез, а вместо него я увидел нечто вроде рогатого крокодила размером с корову, с десятью или двенадцатью лапами. Лапы у него кончались щупальцами с присосками, намертво прилипшими к ступенькам. Жуткий зверь бил хвостом и яростно ревел, угрожающе лязгая челюстями всякий раз, когда какая-нибудь химера подлетала близко. И тут черная тень мелькнула у меня прямо перед глазами. Я потерял равновесие и сорвался вниз, едва успев уцепиться пальцами правой руки за край лестницы. Пальцы медленно соскальзывали, и я уже попрощался с жизнью, когда одно из щупалец обвилось вокруг моей талии и втащило меня обратно на ступеньки.
Я все еще стоял на четвереньках, дрожа всем телом, когда пасть крокодила открылась и я увидел в ней лицо Гарсега. Он сказал:
– Призовите на помощь море. И бегите!
Я был настолько испуган, что еле сумел встать, но как только я встал, мощная волна подхватила меня и понесла вперед. Ты понимаешь, о чем я? Ноги у меня болели, но это не имело значения. Я буквально летел вверх по лестнице, прыгая через три ступеньки. Химеры продолжали налетать на меня, пытаясь столкнуть вниз, и один раз я споткнулся. Но я не останавливался до тех пор, покуда одна из них не приземлилась на ступеньку передо мной, держа в каждой руке по мечу. Черное, костлявое существо с перепончатыми крыльями и торчащими острыми зубами. Но вот глаза… Глаза у нее горели желтым пламенем, как у всех эльфов, даже у келпи и у бодаханов, отдавших мне Гильфа; такие же глаза были у Дизири, даже когда она принимала обличье девушки из человеческого племени. При виде их я невольно подумал о ней.
Когда я остановился, химера расправила крылья. С распростертыми крыльями она казалась огромной, как дом.
– Ты долж-ж-ен с-с-сразитьс-с-ся с-с-с нами. – Она издавала в основном шипящие и свистящие звуки, но я разбирал слова. – Видиш-ш-шь? У меня ес-с-сть мечи для нас-с-с обоих-х.
Она протянула мне меч рукоятью вперед, но я не взял. Я ударил по рукояти ладонью и загнал клинок в грудь химере. Глаза у нее испуганно округлились, жидкость, мало похожая на кровь, хлынула из раны, и она свалилась с лестницы. Я подумал, что справиться с ней оказалось довольно просто, но не успел сделать и шагу, как на меня налетели целых пять химер – но они не стали сталкивать меня вниз, а схватили и подняли в воздух. Две держали меня за руки, две за ноги, а одна запустила когти мне в волосы. Они мчались с такой скоростью, что мне казалось, меня уносит вверх ураганный ветер. Я увидел балконы, окна, арочные проемы и темные проломы в стене небоскреба, а высоко над нами находился (но становился все ближе и ближе) Митгартр: деревья и люди, животные и горы.
Потом химера, висевшая у меня на левой ноге, испуганно завизжала, разжала пальцы и отстала от нас. Решив, что они собираются бросить меня вниз, я извернулся и крепко схватил за кисти химер, державших меня за руки. Потом я стряхнул мерзкую тварь с правой ноги. Оставшиеся химеры заработали крыльями энергичнее, но мы начали терять высоту. Та, что вцеплялась мне в волосы, крикнула: «Мы падаем!» – и я велел ей опускаться на лестницу. Но она просто отпустила меня и улетела прочь.
Тогда химера справа истошно завопила, что сейчас мы погибнем. Я по-прежнему орал: «Опускайтесь на лестницу!» – и наконец мы опустились, буквально рухнули на ступеньки, здорово ударившись при приземлении. Я удержал химер, хоть и с трудом, и, чуть отдышавшись, принялся колотить их лбами друг о друга, покуда они не взмолились о пощаде. Я остановился.
– Вы работаете на Сетра?
– С-с-сетра здес-с-сь нет.
Я еще пару раз сдвинул химер лбами.
– Я не об этом спрашивал. Вы работаете на него?
– Да!
– Ладно. Вы уволены. Теперь вы будете работать на меня.
– Мы не мож-ж-жем отречьс-с-ся от С-с-сетра! – хором прошипели они.
– Тогда вы умрете. Я переломаю вам крылья и сброшу вниз.
Сзади подошел Гарсег, уже не в обличье крокодила.
– Они гнусные существа, сэр Эйбел, но я прошу вас пощадить их.
Я счел просьбу страшно глупой, о чем и сказал Гарсегу.
– И тем не менее я прошу вас, сэр Эйбел, во имя всего хорошего, что я сделал для вас.
Одну химеру я швырнул на ступеньки и поставил ногу ей на шею, а другую перекинул через колено, заставив сильно прогнуться в спине. Все тело у меня ныло от удара, я еще не оправился от пережитого потрясения – и с великим удовольствием убил бы обеих на месте. Я слегка навалился на мерзкую тварь и услышал, как хребет у нее потрескивает, словно сухая ветка на ветру.
– Она не может отречься от Сетра, – сказал Гарсег мне в спину.
Я не ответил, просто навалился на химеру посильнее.
– Разве вы ничем мне не обязаны?
Я был обязан ему многим, но он начинал меня раздражать. Я ненадолго задумался, а потом сказал:
– Я в долгу и перед этой, как там ее. Если бы не она, я бы погиб. Поэтому я намерен забрать ее у Сетра, чтобы она избавилась от своего нынешнего уродливого обличья.
Затем я навалился на химеру еще сильнее, и она проговорила:
– Я отрекаюс-с-сь от него!
Я немного ослабил давление и сказал:
– Молодец. Повтори еще раз.
– Я отрекаюс-с-сь от него.
– Назови имя. От кого ты отрекаешься?
– От С-с-сетра. Я отрекаюс-с-сь от С-с-сетра навс-с-сегда.
Я глянул на Гарсега через плечо:
– Ну, что скажешь?
Он пожал плечами.
– Вас удовлетворяют пустые слова?
– По-твоему, она говорит неправду?
– Не знаю. Слова не имеют значения – кто угодно может сказать все, что угодно. Она не может отречься от Сетра, как я вам заметил. Если узник отречется от своих оков, разве они падут с него?
– Какой клятвой она может скрепить свое слово?
Гарсег потряс головой:
– Никакой.
Я снова задумался и наконец спросил:
– Как же Сетр подчиняет их своей воле?
– Кто знает?
– Ну, она-то знает. – Я опять тяжело навалился на химеру и угрожающе проговорил: – Слушай. Признавайся немедленно, каким образом он держит тебя в повиновении, или я сию же минуту сломаю тебе хребет.
Тут Гарсег много чего сказал, но я не собираюсь приводить здесь все дословно. В общем, он потребовал, чтобы я отпустил химеру.
– Убейте меня, – сказала она. – Покончите с-с-со мной, из-з-збавьте меня от мук.
Я поставил ее на ноги и схватил за горло.
– Ты поклялась именем Сетра, разве нет? Признайся!
– Да.
К тому времени над нами уже кружило десятка два мерзких тварей, и я решил, что лучше побыстрее добраться до башни. Я позволил второй химере подняться и схватил за горло ее тоже. Я заставил обеих сложить крылья, подхватил под мышки одну и другую и помчался вверх во весь дух. Они весили немного, и море катило сквозь меня свои мощные волны. Но все равно мне пришлось трудно, и, когда мы оказались в башне, я чуть не терял сознание от перенапряжения. Я швырнул химер на пол и не позволял им открывать рта, покуда не подоспел Гарсег и я сам не отдышался немного. Мы находились в большом, просто огромном темном помещении, где пахло тухлым мясом и плесенью и царила такая тишина, что я слышал удары собственного сердца. У дальней стены стоял трон высотой футов двадцать пять и шириной футов пятьдесят.
– Здесь Сетр замышляет править нашим миром, – сказал Гарсег, когда вошел туда вслед за мной. – Судить нас, принуждая вести добродетельную жизнь.
Я все еще злился.
– Подобная задача представляется мне непосильной, – сказал я. – И хотя в эльфах мне нравятся многие черты, все в один голос говорят, что им нельзя доверять и что все они врут как сивый мерин.
Я думал, Гарсег возмущенно набросится на меня после таких слов, но он просто кивнул с печальным видом.
– Знаешь, – сказал я, – мы тоже не самые честные люди на свете.
Тут он сказал нечто, страшно удивившее меня.
– Но вы – боги Эльфриса, – сказал он.
Я никогда прежде не слышал ничего подобного. (Ну ладно, на самом деле слышал, но забыл.) По тону Гарсега я понял, что он говорит серьезно, и не знал, как реагировать. Я не хотел показывать своей растерянности, мне нужно было время подумать, поэтому я схватил одну из химер и снова спросил, отреклась ли она от Сетра, а когда получил утвердительный ответ, велел ей принять обличье обычного эльфа, поскольку оно нравится мне гораздо больше. Она попыталась, но безуспешно.
Я сказал Гарсегу, что он был прав.
– Вероятно, ты знаешь Дизири, – сказал я. – Я тоже ее знаю, и однажды она меняла обличья для меня. Казалось, это не составляло для нее никакого труда. Тебе было трудно превратиться в крокодила с дюжиной лап?
Он помотал головой.
– Все дело в концентрации, сэр Эйбел. Смотрите.
Еще не успев договорить последнее слово, он расплавился, потек. Я знаю, ты не понимаешь, что я имею в виду, даже если тебе кажется, что понимаешь. Но иначе я не могу описать происходившее. Ты видел гончаров за работой? Казалось, незримые руки лепили Гарсега. Постепенно он становился похожим на меня. (Я имею в виду, на меня в том обличье, какое я принял после знакомства с Дизири.) Он становился похожим на меня все больше и больше – и наконец стал похож настолько, что одурачил бы любого на корабле. Никакого огня и дыма не было, но я о них и не подумал.
Именно тогда я впервые обратил внимание на его глаза. Я уже, наверное, раз десять упоминал о горящих желтых глазах эльфов. До сих пор я не задавался вопросом, почему у Гарсега другие глаза. Глубоко посаженные, раньше они скрывались под кустистыми синими бровями. А у крокодила глазки были крохотными, и я не особо к ним присматривался. Когда Гарсег принял мое обличье, разглядеть глаза стало легче, и я присмотрелся повнимательнее. У него были совсем не эльфийские глаза. Но и не человеческие. А также не кошачьи, не собачьи и не любые другие в таком роде. В глазах у него я увидел темную ветреную ночь.
И без того испуганный, я испугался еще сильнее. Я сделал вид, что ничего не заметил, но внутри у меня все дрожало. Чтобы скрыть свое смятение, я велел второй химере тоже отречься от Сетра.
Она отказалась, и я спросил:
– Ты отказываешься, хотя он превратил тебя в уродливое существо и заставил сторожить свою башню? Что хорошего он сделал для тебя?
– Мы не получили от него ничего, кроме этих обличий, – сказала первая химера. – Он обещ-щ-щал нам больш-ш-шую награду пос-с-сле того, как мы выполним с-с-сле-дующее задание.
Вторая кивнула:
– И пос-с-стоянно дает нам с-с-следующее задание.
Гарсег встал между мной и химерами:
– Если все так, а я знаю, что это так, почему ты не отреклась от Сетра, как твоя подруга?
Вторая химера подошла ко мне и встала на колени:
– Гос-с-сподин, я буду с-с-служить вам во вс-с-сем. Разве этого недос-с-статочно? Я с-с-спасла вас-с-с, вмес-с-сте с Баки. Прос-с-сите меня о любой ус-с-слуге, и я выполню вашу волю.
Мне требовалось время на раздумье, поэтому я спросил:
– Как тебя зовут?
– Ури, гос-с-сподин.
Гарсег снова менялся, принимая свое прежнее обличье.
– Не думайте, сэр Эйбел, что в заколдованном состоянии они пользуются своими настоящими именами.
– Нет, нет! – хором сказали химеры. – Они нас-с-сто-ящие.
Я хотел подумать. А иногда у меня действительно получается думать. Я задавался разными вопросами – например, почему у Гарсега такие странные глаза и почему он просил меня отпустить химер. И я сказал:
– Не всегда имеет смысл пользоваться настоящими именами, верно? Например, меня здесь все зовут Эйбелом. Ты хочешь, чтобы я называл тебя настоящим именем? Или мне следует по-прежнему говорить «Гарсег»?
– Вы правы, – сказал Гарсег. – Не произносите моего настоящего имени, даже когда мы остаемся наедине.
– Отлично. Полагаю, ты знаешь, что эти двое, как их там, чуть не угробили меня?
Он помотал головой:
– Я бы спас вас.
Если он лгал, то весьма убедительно. А лгать убедительно он умел.
Я сказал, что не стану спорить, но мне кажется, он в долгу передо мной.
– В знак благодарности я позволю вам взять из хранилища оружие, которому будут завидовать все на свете.
– Ты говоришь про Этерне?
– Нет. Меч Этерне находится не здесь, и я удивлен, что вы о нем знаете.
Я непринужденно пожал плечами:
– Мне нужен только этот меч и никакой другой. Так или иначе, ты хотел, чтобы я взял здесь что-нибудь, чтобы сразиться с Кулили. Пожалуй, я возьму эту парочку вместо оружия. Они отреклись от Сетра, а значит, должны избавиться от своего нынешнего обличья. Так мне кажется.
– Одна отреклась от Сетра, а другая просто поклялась служить вам. Вы сразитесь с Кулили?
– Я же обещал. Я не отказываюсь от своих слов, Гарсег.
– Тогда не вижу причины, почему бы вам не взять в подмогу этих двух, коли они вам действительно нужны. Только не ошибитесь. Когда человек владеет рабом, раб владеет своим господином.
Я сказал, что это меня не пугает.
– Только не говорите потом, что вас не предупреждали. Каким будет их новое обличье?
– Первозданным, – сказал я. – Эльфийским. Если они не изменят обличье здесь и сейчас, то отправятся со мной на вершину небоскреба. Вероятно, там у них все получится.
Гарсегу это совсем не понравилось. Он хотел, чтобы я отпустил химер и отправился вместе с ним вниз, в хранилище оружия, как и предполагалось сделать с самого начала. Я отказался, и, когда он провел нас к внутренней лестнице, мы с химерами двинулись наверх, а не вниз. Наконец Гарсег сказал:
– Ладно, встретимся наверху.
Глава 24
СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ
Если бы я принялся подробно рассказывать обо всем, что потом произошло на внутренней лестнице небоскреба, какие вопросы я задавал Ури и Баки и что они отвечали мне, я бы исписал пачку бумаги высотой с упомянутую лестницу. Поэтому я не стану вдаваться в подробности, а напишу лишь о самом важном.
Я спросил, почему эльфы изгнали Сетра. Оказалось, потому, что он хотел править всеми эльфийскими племенами. Эльфийским королям и королевам это не понравилось.
Потом я поинтересовался, почему некоторые эльфы выступают за него – Ури, например. Оказалось, из-за Кулили. Они ненавидели Кулили, а Сетр хотел убить ее. Он поднял на борьбу с ней многочисленное войско – всех морских эльфов, всех огненных эльфов и некоторых других. Они пытались напасть на нее всем скопом, но она перебила половину войска, а остальных обратила в бегство. Я попытался выяснить, почему они хотят смерти Кулили, но так до конца и не понял. На вопрос, как она выглядит, я также не получил вразумительного ответа. Она имела множество разных обличий, то есть тоже могла изменять форму. Она жила в море, как морские эльфы, но на большей глубине.
Ни в тот день, ни на следующий мы не добрались до верха башни. Наверное, мне следует упомянуть и об этом.
Ури и Баки знали места, где могут храниться запасы продуктов, и мы делали привал всякий раз, когда достигали такого хранилища, и отдыхали и ели, коли находили там что-нибудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54