Когда надо, миленький, показанья да
вать, ты говоришь: молчать!
Ц А потому, что ты меня дядей Анискиным называешь. Прее-еекратить! Я тебе
вот кто: участковый! Более Ц ни слова! Не гражданин, не товарищ, а участков
ый… Поняла?
Ц Ой, поняла, родненький, не буду больше дядей Анискиным обзываться… Ой,
миленький, участковенький, все-все подтверждаю.
Ц Сядь, запишу, помолчи, не трясись для виду… «Все подтверждаю. Точка». У к
ого брала чемодан для передачи гражданину Григорьеву?
Верка опять вскочила, приняла прежнюю позу:
Ц Ой, да я слыхом не слыхала, ой, да я и глазом не видала, ой, да я нюхом не нюх
ала, кто мне чемодан давал! Ц Сунув руку за пазуху, она выхватила бумажку.
Ц Ой, родненький, ой, участковенький, вот по этой бумажечке, миленький, я в
се и производила.
Анискин принял половинный лист машинописного текста, положив посереди
не меж собой и следователем, взглядом уткнулся в написанное. Знакомым шр
ифтом было напечатано:
Ц «Чемодан найдете под шестой елью, рядом с большой муравьиной кучей. Вз
ять ровно в 23-00. Боттичелли». Вот такая история, Игорь Владимирович, получа
ется! Ц И к Верке Косой: Ц В первый раз с этим Боттичелли вы где встретили
сь?
Ц Ой, миленький, участковенький, да я его так ни разу и не встренула! Все че
рез записку, родненький, ладненький, добренький…
Ц Так… А шестнадцатого июля в ноль-ноль часов с кем возле хлева во дворе
гражданина Неганова вела шепотом беседу?
Верка замахала руками, точно ветряная мельница:
Ц Ой, да это выдумки, родненький, ни с кем я беседу не поимела, участковень
кий, и кто это только придумал честных людей порочить…
Участковый встал, официально подтянулся.
Ц Вы пока свободны, гражданка Косая…
Ц Правильно, Федор Иванович, пусть гражданка подумает на досуге о забыт
ой встрече с неизвестным на дворе Неганова.
Как только Косая, шаркая подошвами, по-монашески сутулясь и чахоточно по
кашливая, с благолепным лицом и опущенными постно глазами вышла из комна
ты, Анискин облегченно вздохнул и освобожденно произнес:
Ц Через пять минут потерпевший придет, директор Яков Власович…
Качушин перебрал несколько бумаг, что-то записал в большой и блестящий б
локнот, переменил свободную позу на рабочую. Он был молод, красив, интелли
гентен, одним словом, принадлежал к новой, современной формации работник
ов МВД.
Ц Гражданин Григорьев Иван Макарович, Ц начал он спокойно, вежливо и в
меру строго. Ц Возьмете чемодан, набитый для веса тяжестями, сойдете с «П
ролетария» на ромской пристани, будете дожидаться встречи со связным… В
ести предлагаю себя обычно, как раньше при встрече со связным, молчать и н
е привлекать внимания окружающих, когда связного будут задерживать раб
отники Ромского уголовного розыска…
Ц Как же я на «Пролетарий»-то попаду? Ц мрачно, но веселее прежнего спро
сил матрос.
Ц Об этом не заботьтесь… Все ли поняли, гражданин Григорьев?
Ц Понял! Сделаю, как велите…
Ц Превосходно! Однако учтите, что вы… Вас тоже задержат.
Матрос поник, посерел.
Ц Ждите дальнейших распоряжений на улице, возле дома. Посидите на скаме
йке…
Матрос не успел дойти до дверей, как в них постучали. Получив разрешение, в
ошел директор школы Яков Власович Ц несчастный, согбенный, даже, ей-ей, п
остаревший, так как забыл побриться.
Ц Садитесь, Яков Власович, садитесь, мил человек! Ц подставляя удобный
стул, заторопился Анискин. Ц Сядьте, сядьте, найдем ваши иконочки!
Качушин, встав и подойдя к директору, крепко и дружески пожал ему руку.
Ц Здравствуйте, Яков Власович!
Ц Рад приветствовать вас, Игорь Владимирович! Варвару-великомученицу
тоже украли…
Капитан райотдела подошел к выложенным и взгроможденным на подоконник
иконам, взглядом попросил Якова Власовича приблизиться. Тот быстро вско
чил, подбежал, но еще на бегу Анискин его оберег от разочарования.
Ц Это еще пока не ваши иконы, Яков Власович, Ц ласково сказал он. Ц Это п
ока поповские, а ваши мы со дня на день найдем…
Качушин сказал:
Ц Нуждаемся в вашей компетентном консультации, Яков Власович… Посмотр
ите на иконы и скажите, лучшие ли, самые ли ценные неизвестный преступник
отобрал для отправки в Ромск? Правда ли, что неизвестный Ц большой ценит
ель древнерусского искусства? Наденьте перчатки…
Глаза директора школы мгновенно прояснились, лицо помолодело; он такими
бережными и волнующимися руками начал перебирать иконы, какими убеленн
ый сединами профессор-филателист пинцетом кладет редкую марку в альбом.
Ц «Борис и Глеб»! Ц благоговейно произнес директор. Ц Третьяковская г
алерея сочтет за праздник акт получения такой иконы. Ц Охо-хо! Спаситель
в терновом венце… Божья матерь, примерно семнадцатого века! Что? Девять и
кон из четырнадцати украденных? Две подброшены, три… Да, да! Отсутствуют и
коны сомнительного достоинства… Преступник непременно и категорическ
и знаток. Мать моя, иконы проложены тонким поролоном и специальной влаго
Ц и воздухозащитной пленкой! Он Ц коллекционер, и коллекционер громадн
ого размаха! Игорь Владимирович, пишите уверенно: знаток.
По Оби Ц широкой и солнечной Ц мчался корабль на подводных крыльях, «Ме
теор». На палубе стоял матрос Григорьев. С берега на него смотрели Качуши
н, Анискин и Яков Власович. Скоро, то есть почти в считанные секунды, «Мете
ор» превратился в точку, потом Ц еще быстрее Ц исчез из поля зрения.
Ц Иконы и вещественные доказательства я передал с капитаном «Метеора»,
Ц сказал Качушин. Ц Будет произведено всестороннее исследование…
Ц Изотопами? Ц живо заинтересовался Анискин. Ц Или лучами, которые ре
нтгеновски?
Ц Всесторонне, Федор Иванович, Ц ответил следователь. Ц Думаю, надо ск
орее возвращаться. Следует произвести официальный запрос на всех четве
рых подозреваемых Ц образование, истинное место рождения, связи с колле
кционерами икон и нумизматами.
Яков Власович внезапно сделал догоняющее движение в сторону исчезнувш
его «Метеора», забеспокоился чрезвычайно.
Ц Как бы у матроса иконы не украли! Ц воскликнул он.
Ц Вам-то что? Ц удивился Анискин. Ц Иконы-то Ц поповские!
Ц Как что? Ц всплеснул руками директор. Ц Может пропасть народное дос
тояние.
Анискин примолк, глядя в пустой купол безоблачного неба, наконец проборм
отал огорченно:
Ц Народное достояние? Эх, еще не все понимаю…
Анискин ввел Качушина в комнату, в которой когда-то жила дочь Зинаида, и в
се здесь напоминало о ней Ц портрет на стене, стеллаж с отлично подобран
ными книгами, большое зеркало-трюмо. Пышная кровать была расстелена, гор
ел зеленый торшер для чтения, и Анискин сразу же показал на стеллаж.
Ц Ты, Игорь Владимирович, книги-то без спросу бери, Ц сказал он. Ц Ты без
книги, я уж знаю, не заснешь!
Следователь благодарно улыбнулся.
Ц Спасибо, Федор Иванович! Но у меня Ц другое чтение… Ц Он вынул из свое
го крошечного чемодана книгу, положил ее на тумбочку возле кровати. Ц На
до по делу почитать, Федор Иванович.
Анискин взял книгу, посмотрел на обложку и прочел:
Ц Владимир Солоухин. «Черные доски»… Про иконы?
Ц Да, Федор Иванович…
Участковый поскреб в затылке, покосился на Качушина.
Ц Может быть, и мне почитать, что ли, как вы закончите.
Ц О чем речь, Федор Иванович, завтра получите книгу…
Ц Ну, спокойной ночи!
Ц Спокойной ночи, Федор Иванович!
Ночь. Своей скрытой тропой к тайнику пробирается человек, высокий, с боро
дой, в перчатках, черных очках, поднятых на лоб. Шагает осторожно, на ногах
Ц чехлы, конечно, надеты, одной рукой бережно прижимает к себе две упаков
анные иконы, в другой руке Ц палка, сучковатая, толстая. Неизвестный едва
-едва прикасается ею к земле. У него вид предельно счастливого человека, О
ткрывается тайник, неизвестный сидит к нам спиной, хорошо освещенный лун
ным светом. Руки в перчатках Ц руки искуснейшего хирурга. Вот он закрыва
ет тайник, поднимается, пятясь уходит… О, ужас! Сучковатая палка остается
прислоненной к могучему дереву, отполированная до блеска временем и рук
ами, светится золотой загогулистой линией.
Ц Старик, старик, Ц пятясь от сокровищницы, шепчет неизвестный. Ц Знал
бы ты, дед, что продал за пятерку!
Ночь постепенно переходит в утро. Сладко спят на полу, на толстых матраца
х Евгений Молочков и Юрий Буровских. Под подушкой у второго Ц стопка из ш
ести икон. Оба сладко и смачно посапывают.
Быстро, как зверина, просыпается бригадир. Открыв глаза, сразу делается с
вежим, бодрым, готовым к немедленному действию. Не думая и не заботясь о сн
е соседей, гремит чем попало, скрипит половицами, бренчит дужкой ведра, из
которого жадно пьет воду.
Ц Четыре! Ц отрываясь от ведра, прокричал бригадир. Ц Это вам не в колхо
зе Ц до десяти у меня не поспите!
Поднимаясь, еле еще продирая глаза, Юрий Буровских ворчит:
Ц В колхозе не в десять поднимаются Ц в семь… А мы что, не люди? Жаден ты, И
ван Петрович, как поп…
Бригадир волчком повернулся к гитаристу, ощерился снова по-звериному.
Ц Поп? Ц зарычал он. Ц Поп, говоришь? Я жаден, а кто у попа и директора ико
ны украл? Ты Ц подлец, грабитель, ворюга. Я жаден, да работой, а ты… Шестью и
конами глаза Анискину отводишь… Ц Он призывающе обратился ко всем. Ц Ч
его молчите, чертовы работнички?! Если шабашник воровать начнет Ц кончи
лась наша сытая жизнь. Нанимать не будут, по миру пойдем с протянутой руко
й…
Ц Зачем ругаешься, Ц сказал Вано. Ц Не надо ругаться… А ты, дорогой друг
Юра, если виноват, иди Ц признавайся…
Ц Жить честно надо, Ц сказал Кадыр. Ц Человек ворует Ц не люблю. Иди, пр
изнавайся, без тебя достроим…
Ц Н-да, положеньице, Ц сказал Евгений Молочков. Ц Хуже архиерейского…
Юрий Буровских стоял растерянный и робкий Ц так на него наседал бригади
р.
Самый лучший день, пожалуй, вызрел над деревней и Обью! Просторно было так
, что глаз не хватало, красиво Ц что сердцу тесно. Анискин и Качушин шли по
улице неторопливо, находили время и поговорить и по сторонам посмотреть
. У трех древних осокарей они остановились, полюбовались на деревья, реку,
заречье, чаек, что с криками носились над безморщинной, но стремительно и
плавно несущейся к Ледовитому океану рекой.
Ц Красота какая, Ц сказал Качушин. Ц Теперь даже в райцентре четырехэ
тажные дома загораживают небо…
Ц Во! О красоте и поговорить охота, Ц обрадовался Анискин. Ц О ней, крас
оте, все собираюсь вам слово сказать, товарищ капитан… Ну, ладно, Игорь Вла
димирович… Я ведь прочел «Черные доски» Солоухина, который Владимир… Де
ревенский мужик, хоть и словом красуется… Так что прочел я «Черные доски
»…
Ц Понравилось?
Ц Наверное, понравилось, Ц задумчиво отозвался Анискин. Ц Да нет, прос
то понравилось, ежели я теперь пропавши иконы со смыслом ищу! Это и правда
: народное достояние да неоценимое богатство…
Они пошли по улице дальше, к клубу, на котором висела афиша фильма «Калина
красная».
Бежала серединой улицы, собирая за собой толпу, баба-сплетница Сузгиних
а, махала руками, вопила:
Ц Все иконы у Валерьяновны украли, всю одежонку увели, все Сережкины ден
ьги забрали… Ратуйте, люди, ратуйте, обратно банда завелась, а чего милици
я глядит! Ой, все у Валерьяновны скрали, ничего в доме не оставили, окромя щ
ербатой сковородки!
За Сузгинихой и толпой шла согнутая временем Валерьяновна. Подойдя к кры
льцу клуба, на котором стояли Качушин, Анискин, Паздников, Молочков, она вы
прямилась, сделалась той Валерьяновной, которой была когда-то: красавиц
ей, бой-бабой, грозой деревенских мужиков.
Ц Это чего же получается, товарищи милиция? Ц спросила Валерьяновна.
Ц Что у меня барахлишко увели Ц это Сузгиниха брешет, а вот… У меня Иоан
на Крестителя украли!
Ц Ну! Ц остолбенел участковый.
Ц Я на вас, милиция, не богу буду жаловаться, Ц сказала Валерьяновна.
Ц Я вашему министру пожалуюсь…
Зазвонил телефон, Качушин поднял трубку, обрадовался:
Ц Да! Капитан Качушин! Здравия желаю, товарищ подполковник. Слу-у-у-шаю! Т
ак! Так! Понятно! Советуете повторить операцию «Чемодан»… Есть, товарищ п
одполковник! Есть повторить!
Качушин положил трубку, разочарованно уронил голову на руки; вид у него, к
ак и у Анискина, был усталый: не спали всю ночь.
Ц Советуют повторить операцию «Чемодан», Ц сказал Качушин. Ц Никто Гр
игорьева не встретил…
Ц Это я уже засек! Ц вздохнул Анискин. Ц На операцию «Чемодан» надо пят
ь дней туда, пять дней Ц обратно… Декада! А Валерьяновна грозится минист
ру пожаловаться, у нее это дело не прокиснет… Шутка дело Ц министр! На мен
я кроме как в область еще не жаловались… Во! Председатель колхоза, сам Ива
н Иванович пожаловали. Здоров, Иван Иванович!
Ц Здравствуйте, Федор Иванович! Игорю Владимировичу Ц наш пламенный! З
ачем звал, Федор Иванович? У меня ремонт уборочной техники…
Анискин хлебосольным жестом указал на самый новый, удобный и мягкий стул
, стоящий почти рядом со столом.
Ц Милости просим, Иван Иванович! Ц Он посмотрел на часы. Ц Слух такой пр
ошел, что твои шабашники к нам с Игорем Владимировичем преступника-ворю
гу с минуту на минуту привести хотят… А нам без тебя, Иван Иванович, в это д
ело трудно встревать… Ты Ц председатель!
Помолчали. Качушин перелистывал отлично изданную книгу «Русские иконы
», разглядывал лики святых. Участковый медленно перелистывал свой неизм
енный блокнот.
Ц Иван Иванович, а, Иван Иванович! Ц сосредоточенно окликнул он задумав
шегося председателя. Ц Ты сколько денег колхознику, в среднем сказать, н
а трудодень кладешь?
Ц Около пяти рублей, Ц машинально ответил Иван Иванович. Ц Год на год н
е приходится…
Ц А этому, так его, шабашнику, как я говорю, вольному стрелку?
Председатель сразу утратил задумчивость.
Ц Вот оно и есть! Ц после длинной паузы сказал Анискин. Ц На кажном колх
озном собрании с трибуны от тебя только и слышать: «Соцсоревнование, соц
соревнование, соцсоревнование!», а вольному стрелку больше колхозника п
латишь… Чего помалкиваешь?
Ц Думаю.
Ц Во! Во! Думай!.. А хочешь, я тебе сейчас, не отходя от кассы, бригаду определ
ю из колхозников, да такую, что они тебе не одну, а две силосны башни постро
ят… Начнем с бригадира Ц им делаем Валентина Проталина, который что с то
пором, что с новой техникой Ц как повар с картошкой…
Ц Проталина нельзя! Ц вздохнул председатель. Ц Кто будет тракторным п
арком распоряжаться?
Ц Герка Мурзин.
Ц Ну, ты скажешь, Федор Иванович! Он же молодой, неопытный, молоко на губах
не обсохло…
Анискин по-бабьи всплеснул руками.
Ц Молодой! Ему сколько лет?
Ц Двадцать пять.
Ц А тебе, который целым колхозом управляет?.. Во! Молчишь, так как тебе Ц т
ридцать первый пошел, а ведь колхоз-то миллионный, даже на новые деньги… З
атираешь молодежь, а?
Ц Видишь ли, дядя Анискин, Ц начал председатель, но замолк, так как в сеня
х загрохотали многочисленные тяжелые сапоги, дверь мощно распахнулась,
в проеме показался бригадир, держащий за шиворот упирающегося Юрия Буро
вских. Следом за ними в кабинет вошли остальные шабашники.
Ц Берите грабаря, начальнички! Ц прохрипел бригадир. Ц Накололи мы ег
о, сявку и голошлепа! Побармите с ним. Среди нас Ц народ честный, работящи
й, старательный.
Анискин прищурился.
Ц Звучно выражаешься, Иван Петрович, Ц сказал он грозно. Ц «Сявку», «на
кололи», «побарми»… Все еще тюрьму забыть не можешь? А? Чего молчишь?
Бригадир отпустил воротник Буровских, наступая на участкового, свирепо
замахал ручищами.
Ц Я с тобой не разговариваю, Анискин! Ц заорал он во всю мощь необъятных
легких. Ц Я к следователю обращаюсь!
Следователь поднялся, неторопливо проговорил:
Ц Ваше устное заявление принято, гражданин…
Ц Кутузов!
Ц …Гражданин Кутузов. Прошу свидетелей сесть.
В кабинете участкового стояла напряженная и многозначительная тишина.
Ц Следствие само решит, кто совершил преступление, товарищ Кутузов! Ц с
казал капитан Качушин. Ц Если эта сторона дела вам понятна, то могу перей
ти к следующей…
Ц Переходите, переходите!
Ц Перехожу… То, что вы устроили с товарищем Буровских, называется самос
удом! Почему у него синяк под глазом?
Юрий Буровских мгновенно закрыл глаз ладонью, согнулся, чтобы на него не
смотрели.
Ц Синяк Ц чужой! Ц прохрипел бригадир. Ц Мы самосуды не устраивали! Мы
Ц работаем.
Из угла, где сидел Анискин, донеслось робкое призывное покашливание. Кач
ушин повернулся на звук.
Ц Вы хотите что-то сказать, Федор Иванович?
Ц Хочу! Который Кутузов, не врет:
1 2 3 4 5 6 7 8 9
вать, ты говоришь: молчать!
Ц А потому, что ты меня дядей Анискиным называешь. Прее-еекратить! Я тебе
вот кто: участковый! Более Ц ни слова! Не гражданин, не товарищ, а участков
ый… Поняла?
Ц Ой, поняла, родненький, не буду больше дядей Анискиным обзываться… Ой,
миленький, участковенький, все-все подтверждаю.
Ц Сядь, запишу, помолчи, не трясись для виду… «Все подтверждаю. Точка». У к
ого брала чемодан для передачи гражданину Григорьеву?
Верка опять вскочила, приняла прежнюю позу:
Ц Ой, да я слыхом не слыхала, ой, да я и глазом не видала, ой, да я нюхом не нюх
ала, кто мне чемодан давал! Ц Сунув руку за пазуху, она выхватила бумажку.
Ц Ой, родненький, ой, участковенький, вот по этой бумажечке, миленький, я в
се и производила.
Анискин принял половинный лист машинописного текста, положив посереди
не меж собой и следователем, взглядом уткнулся в написанное. Знакомым шр
ифтом было напечатано:
Ц «Чемодан найдете под шестой елью, рядом с большой муравьиной кучей. Вз
ять ровно в 23-00. Боттичелли». Вот такая история, Игорь Владимирович, получа
ется! Ц И к Верке Косой: Ц В первый раз с этим Боттичелли вы где встретили
сь?
Ц Ой, миленький, участковенький, да я его так ни разу и не встренула! Все че
рез записку, родненький, ладненький, добренький…
Ц Так… А шестнадцатого июля в ноль-ноль часов с кем возле хлева во дворе
гражданина Неганова вела шепотом беседу?
Верка замахала руками, точно ветряная мельница:
Ц Ой, да это выдумки, родненький, ни с кем я беседу не поимела, участковень
кий, и кто это только придумал честных людей порочить…
Участковый встал, официально подтянулся.
Ц Вы пока свободны, гражданка Косая…
Ц Правильно, Федор Иванович, пусть гражданка подумает на досуге о забыт
ой встрече с неизвестным на дворе Неганова.
Как только Косая, шаркая подошвами, по-монашески сутулясь и чахоточно по
кашливая, с благолепным лицом и опущенными постно глазами вышла из комна
ты, Анискин облегченно вздохнул и освобожденно произнес:
Ц Через пять минут потерпевший придет, директор Яков Власович…
Качушин перебрал несколько бумаг, что-то записал в большой и блестящий б
локнот, переменил свободную позу на рабочую. Он был молод, красив, интелли
гентен, одним словом, принадлежал к новой, современной формации работник
ов МВД.
Ц Гражданин Григорьев Иван Макарович, Ц начал он спокойно, вежливо и в
меру строго. Ц Возьмете чемодан, набитый для веса тяжестями, сойдете с «П
ролетария» на ромской пристани, будете дожидаться встречи со связным… В
ести предлагаю себя обычно, как раньше при встрече со связным, молчать и н
е привлекать внимания окружающих, когда связного будут задерживать раб
отники Ромского уголовного розыска…
Ц Как же я на «Пролетарий»-то попаду? Ц мрачно, но веселее прежнего спро
сил матрос.
Ц Об этом не заботьтесь… Все ли поняли, гражданин Григорьев?
Ц Понял! Сделаю, как велите…
Ц Превосходно! Однако учтите, что вы… Вас тоже задержат.
Матрос поник, посерел.
Ц Ждите дальнейших распоряжений на улице, возле дома. Посидите на скаме
йке…
Матрос не успел дойти до дверей, как в них постучали. Получив разрешение, в
ошел директор школы Яков Власович Ц несчастный, согбенный, даже, ей-ей, п
остаревший, так как забыл побриться.
Ц Садитесь, Яков Власович, садитесь, мил человек! Ц подставляя удобный
стул, заторопился Анискин. Ц Сядьте, сядьте, найдем ваши иконочки!
Качушин, встав и подойдя к директору, крепко и дружески пожал ему руку.
Ц Здравствуйте, Яков Власович!
Ц Рад приветствовать вас, Игорь Владимирович! Варвару-великомученицу
тоже украли…
Капитан райотдела подошел к выложенным и взгроможденным на подоконник
иконам, взглядом попросил Якова Власовича приблизиться. Тот быстро вско
чил, подбежал, но еще на бегу Анискин его оберег от разочарования.
Ц Это еще пока не ваши иконы, Яков Власович, Ц ласково сказал он. Ц Это п
ока поповские, а ваши мы со дня на день найдем…
Качушин сказал:
Ц Нуждаемся в вашей компетентном консультации, Яков Власович… Посмотр
ите на иконы и скажите, лучшие ли, самые ли ценные неизвестный преступник
отобрал для отправки в Ромск? Правда ли, что неизвестный Ц большой ценит
ель древнерусского искусства? Наденьте перчатки…
Глаза директора школы мгновенно прояснились, лицо помолодело; он такими
бережными и волнующимися руками начал перебирать иконы, какими убеленн
ый сединами профессор-филателист пинцетом кладет редкую марку в альбом.
Ц «Борис и Глеб»! Ц благоговейно произнес директор. Ц Третьяковская г
алерея сочтет за праздник акт получения такой иконы. Ц Охо-хо! Спаситель
в терновом венце… Божья матерь, примерно семнадцатого века! Что? Девять и
кон из четырнадцати украденных? Две подброшены, три… Да, да! Отсутствуют и
коны сомнительного достоинства… Преступник непременно и категорическ
и знаток. Мать моя, иконы проложены тонким поролоном и специальной влаго
Ц и воздухозащитной пленкой! Он Ц коллекционер, и коллекционер громадн
ого размаха! Игорь Владимирович, пишите уверенно: знаток.
По Оби Ц широкой и солнечной Ц мчался корабль на подводных крыльях, «Ме
теор». На палубе стоял матрос Григорьев. С берега на него смотрели Качуши
н, Анискин и Яков Власович. Скоро, то есть почти в считанные секунды, «Мете
ор» превратился в точку, потом Ц еще быстрее Ц исчез из поля зрения.
Ц Иконы и вещественные доказательства я передал с капитаном «Метеора»,
Ц сказал Качушин. Ц Будет произведено всестороннее исследование…
Ц Изотопами? Ц живо заинтересовался Анискин. Ц Или лучами, которые ре
нтгеновски?
Ц Всесторонне, Федор Иванович, Ц ответил следователь. Ц Думаю, надо ск
орее возвращаться. Следует произвести официальный запрос на всех четве
рых подозреваемых Ц образование, истинное место рождения, связи с колле
кционерами икон и нумизматами.
Яков Власович внезапно сделал догоняющее движение в сторону исчезнувш
его «Метеора», забеспокоился чрезвычайно.
Ц Как бы у матроса иконы не украли! Ц воскликнул он.
Ц Вам-то что? Ц удивился Анискин. Ц Иконы-то Ц поповские!
Ц Как что? Ц всплеснул руками директор. Ц Может пропасть народное дос
тояние.
Анискин примолк, глядя в пустой купол безоблачного неба, наконец проборм
отал огорченно:
Ц Народное достояние? Эх, еще не все понимаю…
Анискин ввел Качушина в комнату, в которой когда-то жила дочь Зинаида, и в
се здесь напоминало о ней Ц портрет на стене, стеллаж с отлично подобран
ными книгами, большое зеркало-трюмо. Пышная кровать была расстелена, гор
ел зеленый торшер для чтения, и Анискин сразу же показал на стеллаж.
Ц Ты, Игорь Владимирович, книги-то без спросу бери, Ц сказал он. Ц Ты без
книги, я уж знаю, не заснешь!
Следователь благодарно улыбнулся.
Ц Спасибо, Федор Иванович! Но у меня Ц другое чтение… Ц Он вынул из свое
го крошечного чемодана книгу, положил ее на тумбочку возле кровати. Ц На
до по делу почитать, Федор Иванович.
Анискин взял книгу, посмотрел на обложку и прочел:
Ц Владимир Солоухин. «Черные доски»… Про иконы?
Ц Да, Федор Иванович…
Участковый поскреб в затылке, покосился на Качушина.
Ц Может быть, и мне почитать, что ли, как вы закончите.
Ц О чем речь, Федор Иванович, завтра получите книгу…
Ц Ну, спокойной ночи!
Ц Спокойной ночи, Федор Иванович!
Ночь. Своей скрытой тропой к тайнику пробирается человек, высокий, с боро
дой, в перчатках, черных очках, поднятых на лоб. Шагает осторожно, на ногах
Ц чехлы, конечно, надеты, одной рукой бережно прижимает к себе две упаков
анные иконы, в другой руке Ц палка, сучковатая, толстая. Неизвестный едва
-едва прикасается ею к земле. У него вид предельно счастливого человека, О
ткрывается тайник, неизвестный сидит к нам спиной, хорошо освещенный лун
ным светом. Руки в перчатках Ц руки искуснейшего хирурга. Вот он закрыва
ет тайник, поднимается, пятясь уходит… О, ужас! Сучковатая палка остается
прислоненной к могучему дереву, отполированная до блеска временем и рук
ами, светится золотой загогулистой линией.
Ц Старик, старик, Ц пятясь от сокровищницы, шепчет неизвестный. Ц Знал
бы ты, дед, что продал за пятерку!
Ночь постепенно переходит в утро. Сладко спят на полу, на толстых матраца
х Евгений Молочков и Юрий Буровских. Под подушкой у второго Ц стопка из ш
ести икон. Оба сладко и смачно посапывают.
Быстро, как зверина, просыпается бригадир. Открыв глаза, сразу делается с
вежим, бодрым, готовым к немедленному действию. Не думая и не заботясь о сн
е соседей, гремит чем попало, скрипит половицами, бренчит дужкой ведра, из
которого жадно пьет воду.
Ц Четыре! Ц отрываясь от ведра, прокричал бригадир. Ц Это вам не в колхо
зе Ц до десяти у меня не поспите!
Поднимаясь, еле еще продирая глаза, Юрий Буровских ворчит:
Ц В колхозе не в десять поднимаются Ц в семь… А мы что, не люди? Жаден ты, И
ван Петрович, как поп…
Бригадир волчком повернулся к гитаристу, ощерился снова по-звериному.
Ц Поп? Ц зарычал он. Ц Поп, говоришь? Я жаден, а кто у попа и директора ико
ны украл? Ты Ц подлец, грабитель, ворюга. Я жаден, да работой, а ты… Шестью и
конами глаза Анискину отводишь… Ц Он призывающе обратился ко всем. Ц Ч
его молчите, чертовы работнички?! Если шабашник воровать начнет Ц кончи
лась наша сытая жизнь. Нанимать не будут, по миру пойдем с протянутой руко
й…
Ц Зачем ругаешься, Ц сказал Вано. Ц Не надо ругаться… А ты, дорогой друг
Юра, если виноват, иди Ц признавайся…
Ц Жить честно надо, Ц сказал Кадыр. Ц Человек ворует Ц не люблю. Иди, пр
изнавайся, без тебя достроим…
Ц Н-да, положеньице, Ц сказал Евгений Молочков. Ц Хуже архиерейского…
Юрий Буровских стоял растерянный и робкий Ц так на него наседал бригади
р.
Самый лучший день, пожалуй, вызрел над деревней и Обью! Просторно было так
, что глаз не хватало, красиво Ц что сердцу тесно. Анискин и Качушин шли по
улице неторопливо, находили время и поговорить и по сторонам посмотреть
. У трех древних осокарей они остановились, полюбовались на деревья, реку,
заречье, чаек, что с криками носились над безморщинной, но стремительно и
плавно несущейся к Ледовитому океану рекой.
Ц Красота какая, Ц сказал Качушин. Ц Теперь даже в райцентре четырехэ
тажные дома загораживают небо…
Ц Во! О красоте и поговорить охота, Ц обрадовался Анискин. Ц О ней, крас
оте, все собираюсь вам слово сказать, товарищ капитан… Ну, ладно, Игорь Вла
димирович… Я ведь прочел «Черные доски» Солоухина, который Владимир… Де
ревенский мужик, хоть и словом красуется… Так что прочел я «Черные доски
»…
Ц Понравилось?
Ц Наверное, понравилось, Ц задумчиво отозвался Анискин. Ц Да нет, прос
то понравилось, ежели я теперь пропавши иконы со смыслом ищу! Это и правда
: народное достояние да неоценимое богатство…
Они пошли по улице дальше, к клубу, на котором висела афиша фильма «Калина
красная».
Бежала серединой улицы, собирая за собой толпу, баба-сплетница Сузгиних
а, махала руками, вопила:
Ц Все иконы у Валерьяновны украли, всю одежонку увели, все Сережкины ден
ьги забрали… Ратуйте, люди, ратуйте, обратно банда завелась, а чего милици
я глядит! Ой, все у Валерьяновны скрали, ничего в доме не оставили, окромя щ
ербатой сковородки!
За Сузгинихой и толпой шла согнутая временем Валерьяновна. Подойдя к кры
льцу клуба, на котором стояли Качушин, Анискин, Паздников, Молочков, она вы
прямилась, сделалась той Валерьяновной, которой была когда-то: красавиц
ей, бой-бабой, грозой деревенских мужиков.
Ц Это чего же получается, товарищи милиция? Ц спросила Валерьяновна.
Ц Что у меня барахлишко увели Ц это Сузгиниха брешет, а вот… У меня Иоан
на Крестителя украли!
Ц Ну! Ц остолбенел участковый.
Ц Я на вас, милиция, не богу буду жаловаться, Ц сказала Валерьяновна.
Ц Я вашему министру пожалуюсь…
Зазвонил телефон, Качушин поднял трубку, обрадовался:
Ц Да! Капитан Качушин! Здравия желаю, товарищ подполковник. Слу-у-у-шаю! Т
ак! Так! Понятно! Советуете повторить операцию «Чемодан»… Есть, товарищ п
одполковник! Есть повторить!
Качушин положил трубку, разочарованно уронил голову на руки; вид у него, к
ак и у Анискина, был усталый: не спали всю ночь.
Ц Советуют повторить операцию «Чемодан», Ц сказал Качушин. Ц Никто Гр
игорьева не встретил…
Ц Это я уже засек! Ц вздохнул Анискин. Ц На операцию «Чемодан» надо пят
ь дней туда, пять дней Ц обратно… Декада! А Валерьяновна грозится минист
ру пожаловаться, у нее это дело не прокиснет… Шутка дело Ц министр! На мен
я кроме как в область еще не жаловались… Во! Председатель колхоза, сам Ива
н Иванович пожаловали. Здоров, Иван Иванович!
Ц Здравствуйте, Федор Иванович! Игорю Владимировичу Ц наш пламенный! З
ачем звал, Федор Иванович? У меня ремонт уборочной техники…
Анискин хлебосольным жестом указал на самый новый, удобный и мягкий стул
, стоящий почти рядом со столом.
Ц Милости просим, Иван Иванович! Ц Он посмотрел на часы. Ц Слух такой пр
ошел, что твои шабашники к нам с Игорем Владимировичем преступника-ворю
гу с минуту на минуту привести хотят… А нам без тебя, Иван Иванович, в это д
ело трудно встревать… Ты Ц председатель!
Помолчали. Качушин перелистывал отлично изданную книгу «Русские иконы
», разглядывал лики святых. Участковый медленно перелистывал свой неизм
енный блокнот.
Ц Иван Иванович, а, Иван Иванович! Ц сосредоточенно окликнул он задумав
шегося председателя. Ц Ты сколько денег колхознику, в среднем сказать, н
а трудодень кладешь?
Ц Около пяти рублей, Ц машинально ответил Иван Иванович. Ц Год на год н
е приходится…
Ц А этому, так его, шабашнику, как я говорю, вольному стрелку?
Председатель сразу утратил задумчивость.
Ц Вот оно и есть! Ц после длинной паузы сказал Анискин. Ц На кажном колх
озном собрании с трибуны от тебя только и слышать: «Соцсоревнование, соц
соревнование, соцсоревнование!», а вольному стрелку больше колхозника п
латишь… Чего помалкиваешь?
Ц Думаю.
Ц Во! Во! Думай!.. А хочешь, я тебе сейчас, не отходя от кассы, бригаду определ
ю из колхозников, да такую, что они тебе не одну, а две силосны башни постро
ят… Начнем с бригадира Ц им делаем Валентина Проталина, который что с то
пором, что с новой техникой Ц как повар с картошкой…
Ц Проталина нельзя! Ц вздохнул председатель. Ц Кто будет тракторным п
арком распоряжаться?
Ц Герка Мурзин.
Ц Ну, ты скажешь, Федор Иванович! Он же молодой, неопытный, молоко на губах
не обсохло…
Анискин по-бабьи всплеснул руками.
Ц Молодой! Ему сколько лет?
Ц Двадцать пять.
Ц А тебе, который целым колхозом управляет?.. Во! Молчишь, так как тебе Ц т
ридцать первый пошел, а ведь колхоз-то миллионный, даже на новые деньги… З
атираешь молодежь, а?
Ц Видишь ли, дядя Анискин, Ц начал председатель, но замолк, так как в сеня
х загрохотали многочисленные тяжелые сапоги, дверь мощно распахнулась,
в проеме показался бригадир, держащий за шиворот упирающегося Юрия Буро
вских. Следом за ними в кабинет вошли остальные шабашники.
Ц Берите грабаря, начальнички! Ц прохрипел бригадир. Ц Накололи мы ег
о, сявку и голошлепа! Побармите с ним. Среди нас Ц народ честный, работящи
й, старательный.
Анискин прищурился.
Ц Звучно выражаешься, Иван Петрович, Ц сказал он грозно. Ц «Сявку», «на
кололи», «побарми»… Все еще тюрьму забыть не можешь? А? Чего молчишь?
Бригадир отпустил воротник Буровских, наступая на участкового, свирепо
замахал ручищами.
Ц Я с тобой не разговариваю, Анискин! Ц заорал он во всю мощь необъятных
легких. Ц Я к следователю обращаюсь!
Следователь поднялся, неторопливо проговорил:
Ц Ваше устное заявление принято, гражданин…
Ц Кутузов!
Ц …Гражданин Кутузов. Прошу свидетелей сесть.
В кабинете участкового стояла напряженная и многозначительная тишина.
Ц Следствие само решит, кто совершил преступление, товарищ Кутузов! Ц с
казал капитан Качушин. Ц Если эта сторона дела вам понятна, то могу перей
ти к следующей…
Ц Переходите, переходите!
Ц Перехожу… То, что вы устроили с товарищем Буровских, называется самос
удом! Почему у него синяк под глазом?
Юрий Буровских мгновенно закрыл глаз ладонью, согнулся, чтобы на него не
смотрели.
Ц Синяк Ц чужой! Ц прохрипел бригадир. Ц Мы самосуды не устраивали! Мы
Ц работаем.
Из угла, где сидел Анискин, донеслось робкое призывное покашливание. Кач
ушин повернулся на звук.
Ц Вы хотите что-то сказать, Федор Иванович?
Ц Хочу! Который Кутузов, не врет:
1 2 3 4 5 6 7 8 9