А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Ты хочешь сказать, что менеджер отвалил?
Одна из сотрудниц группы моделирования, Мэри Сэммис, принесла кофе для Рэя Ричардсона. Тот отпил глоток, поморщился и протянул чашку назад.
– Оно уже протухло, – заметил он.
– Крис просто валился с ног, – попробовал объяснить ему Грейбл, – и я сказал, чтобы он шел домой.
– Принесите мне другой кофе, и уж на этот раз – с блюдцем. Когда я прошу чашку кофе, подразумевается именно такой вариант.
– Сию минуту.
Покачав головой, Ричардсон раздраженно пробормотал:
– Не пойму, во что превращается наша мастерская? – И быстро вспомнив что-то, спросил: – Кстати, Мэри, как продвигаются дела с моделью?
– Мы еще работаем над ней. Рэй.
Он опять недовольно покачал головой:
– Только не подведи меня, милая. Я улетаю в Германию завтра днем. – Он взглянул на свои наручные часы «Брейтлинг». – Если быть точным, то в двенадцать часов. И к этому времени готовая модель уже должна быть упакована вместе со всей документацией. Вам понятно?
– Все будет сделано, Рэй, обещаю вам.
– Мне твое слово не нужно. Это касается не только меня лично, Мэри. Если бы это было так, тогда другое дело. Но мне сдается, что для того, чтобы полностью обеспечить и нашу новую мастерскую, и тридцать ее сотрудников на ближайшие два года работой над этим заказом, нам просто необходимо успешно продемонстрировать модель предлагаемого проекта. Ты согласна со мной, Мэри?
– Да, сэр, вы правы.
– Только не называй меня сэр, Мэри. Мы все-таки не в армии.
И подняв трубку телефона на столе Грейбла, Ричардсон быстро набрал номер. Воспользовавшись благоприятным моментом, Мэри быстро удалилась.
– Рэй, кому ты звонишь? – спросил Грейбл, слегка дернув щекой. Нервный тику него обычно означал, что он устал как собака или нуждается в выпивке. – Ты что, не понял, что я сказал? Именно я отправил его домой.
– Я все прекрасно слышал.
– Рэй!
– Где же наконец этот проклятый кофе? – крикнул Ричардсон через плечо.
– Надеюсь, ты звонишь не Парксу? Ричардсон в ответ лишь презрительно взглянул на Грейбла, приподняв свои мышиные брови.
– Ты настоящий подонок, – зло процедил Аллен Грейбл сквозь зубы, неожиданно почувствовав лютую ненависть к Ричардсону. – Чтоб ты сдох, мать твою...
– Крис? Это я. Рэй. Не разбудил тебя? В самом деле? Весьма сожалею. Разреши полюбопытствовать. Крис. Ты хоть представляешь себе, какую прибыль этот проект может принести нашей фирме? Нет, просто интересуюсь. Что ж, ты прав – около четырех миллионов долларов. Четыре миллиона баксов. В данную минуту большинство сотрудников бьется в неурочное время над этим заказом. Крис. И только тебя здесь нет, а ведь ты, насколько помню, сраный менеджер этого самого проекта. Так вот, не кажется ли тебе, что ты подаешь плохой пример? Значит, не кажется? – Нетерпеливо выслушав объяснения, он затряс головой. – Что ж, по правде говоря, меня мало интересует, как долго ты уже торчишь дома. И мне наплевать, если твои дети подумают, что с их матерью ты встречаешься только в супермаркете. Твое настоящее место сейчас здесь, в мастерской. Надеюсь, ты сумеешь оторвать задницу от домашнего кресла и навестить наконец своих сотрудников. В противном случае мне придется подыскать другого менеджера на твое место. Ты уже выезжаешь? Это другое дело.
Ричардсон положил трубку и оглянулся в поисках супруги. Склонившись над застекленным кубом около лестницы, та с удовлетворением рассматривала модель здания штаб-квартиры корпорации "Ю", строительство которого на Хоуп-стрит было уже практически закончено.
– Я побуду немного здесь, дорогая, – обратился он к ней. – Увидимся наверху, о кей?
– Хорошо, милый. – Улыбнувшись. Джоан окинула взглядом мастерскую. – Спокойной ночи всем. – Она попрощалась и вышла.
Лишь два-три сотрудника улыбнулись ей в ответ. У большинства от усталости не осталось сил даже и на это. Кроме того, им было прекрасно известно, что во многом она была копией своего чудовища мужа, а в некотором смысле даже превосходила его. У того был хоть какой-то талант. Некоторые из проектантов со стажем еще помнили эпизод, когда в порыве раздражения она выкинула в окно факс.
Рэй Ричардсон между тем перевел все внимание на монитор и, снова щелкнув «мышкой», изменил изображение на трехмерное. На экране появилась модель гигантского полукруга, около двухсот метров диаметром, элегантно стилизованного под полумесяц и увенчанного огромной короной, напоминавшей развернутые птичьи крылья. Некоторые критики, особенно в Европе, утверждали, что эти крылья символизируют орла, а конкретнее, нацистский герб. По этой причине они тут же окрестили творение Ричардсона «постнацистским».
С помощью «мышки» Ричардсон увеличил масштабы трехмерного изображения на дисплее. Сейчас можно было заметить, что здание состоит не из одного, а из двух полумесяцев, соединенных дугообразной колоннадой. С одной стороны располагались магазины и офисы, с другой – выставочные залы. Эти базовые эскизы Центра искусств были согласованы со всеми потенциальными соисполнителями проекта и основаны на предоставленных теми данных. Подготовленные на их основе детали проекта, а также соответствующие расчеты Ричардсон и собирался обсудить во время намеченного на завтра визита в Берлин. Проскочив маркером через колоннаду, Ричардсон увеличил масштаб потолка и дважды щелкнул «мышкой», вызвав на экране изображение стальных опор, обладающих необычным «эффектом памяти», то есть запоминающих ранее приданную им форму. Они поддерживали фотохромные стеклянные панели.
– А это что за чушь? – нахмурился он. – Послушай, Аллен, ты так и не сделал то, о чем я тебя просил. Помнится, мы договаривались, что ты подготовишь оба варианта.
– Но ведь мы решили остановиться именно на этой компоновке.
– Мне хотелось бы на всякий случай иметь и другой вариант.
– На какой-такой случай? Я тебя что-то не понимаю – или мы признаем оптимальным этот вариант, или другой. – Щека у Грейбла опять нервно задергалась.
– На тот случай, если я передумаю, вот на какой, – отрезал Ричардсон, безжалостно и довольно похоже сымитировав нервный тик на лице Грейбла. Глубоко вздохнув и сняв очки, тот прикрыл трясущимися ладонями свои заросшие щетиной щеки и сильно натянул кожу от подбородка к ушам. Какое-то время казалось, что он молится, ожидая помощи и совета у Всевышнего. Но, судя по всему, так и не дождавшись, медленно покачал головой, поднялся со стула и взял свой пиджак.
– О Боже, как же я тебя иногда ненавижу, – признался он. – Нет, неправда – ненавижу я тебя всегда. Знаешь, ты хуже рака прямой кишки у бродячей собаки, понимаешь меня? В один прекрасный день кто-нибудь наконец облагодетельствует человечество и прикончит тебя. Я бы и сам это сделал, да только боюсь, что завалят письмами с благодарностями. Тебе нужен этот эскиз? Вот и нарисуй его сам, самовлюбленный выродок. Ты у меня уже вот где сидишь.
– Что ты сказал?
– Что слышал, кретин. – И развернувшись, Грейбл направился к лестнице.
– Куда это ты, черт возьми, собрался?
– Домой.
Вскочив со своего места, Ричардсон резко подался в его сторону и четко произнес:
– Тогда проваливай и можешь сюда не возвращаться. Ты слышал меня?
– О кей, я ухожу, – ответил Грейбл. – И не вернусь, даже если ты будешь загибаться здесь в полном одиночестве.
Ричардсон взорвался.
– Это не ты уходишь, а я тебя выгоняю! – закричал он. – Ты уволен. Я тебя вышвыриваю отсюда, ты – дерьмо с нервным тиком. И все здесь мои свидетели. Ты слышал меня, Дергунчик? С этого момента ты уволен, ступай в задницу!
Даже не оглянувшись, Грейбл лишь символически поднял вверх выпрямленный средний палец руки и спустился по лестнице. Кто-то сзади хихикнул. Плотно сжав кулаки, разъяренный Ричардсон обернулся, готовый вышвырнуть всякого, кто посмеет перечить.
– Что здесь забавного? – прорычал он. – И где наконец этот проклятый кофе?
* * *
Еще не остыв, от стычки, Грейбл миновал небольшой переулок и вошел в отель «Сент-Джеймс Клаб», где в ожидании такси он обычно выпивал пару рюмок в уютном баре, слушая легкую фортепьянную музыку. Он предпочитал водку с куантре и клюквенным соком. Именно этой смесью он и накачался шесть месяцев назад, когда его задержала полиция за вождение машины в нетрезвом виде. По правде говоря, не обошлось и без нескольких понюшек кокаина – чтобы легче добраться до дома. Да он бы вовсе бросил пить, если бы не эта чертова работа на износ.
В целом сейчас, потеряв работу, он чувствовал себя гораздо лучше, чем когда у него отобрали права. Если бы еще Ричардсон не обозвал его Дергунчиком... Аллен хорошо знал, что именно так некоторые его и называли за глаза, но никто до сих пор не осмеливался бросить это ему в лицо. И только Ричардсон оказался настоящим дерьмом, способным на такую подлость.
Официанткой в баре работала бывшая актриса по имени Мэри, с которой у него сложились довольно дружеские отношения. Сейчас она оказалась так близко от него, что он решил поделиться с ней своими проблемами.
– Я только что завязал со своей работой, – объявил он ей с гордостью. – Просто послал своего компаньона подальше.
– Что ж, – откликнулась она, – довольно смело для тебя.
– Думаю, мне уже давно надо было это сделать. Но он еще никогда так не доставал меня. И я просто предложил ему заткнуться. Похоже, от этого предложения его вонючие мозги просто вскипели.
– Что-то подсказывает мне, что ты сделал верный выбор, – заметила она.
– Я ему не подстилка какая-нибудь. В самом деле. Но ты бы видела, как он взбесился.
– Судя по всему, у вас там получилось недурное представление. По всем законам драмы.
– Еще какой спектакль. Он чуть не лопнул от злости.
– Я бы тоже не прочь оставить свою работу, – произнесла она свистящим шепотком.
– Эх, Мэри, рано или поздно это случится. Уверен – так и будет.
Он заказал еще одну порцию и с удивлением заметил, что проглотил ее быстрее первой. К тому времени, как Мэри сообщила ему, что такси прибыло и ждет его, он принял уже четыре или пять порций. Он был так сильно возбужден, что алкоголь, казалось, совсем не действовал. Грейбл достал из бумажника несколько банкнот и расплатился, оставив девушке щедрые чаевые. В принципе в этом не было особой необходимости, но ему хотелось выразить ей свою признательность за сочувствие, Далеко не каждый способен отважиться бросить работу.
Как только он ушел из бара, Мэри вздохнула с облегчением. Он был неплохим малым, но от его постоянного нервного тика ей становилось не по себе. Кроме того, она ненавидела пьяниц – пусть даже и дружелюбно настроенных.
Покинув отель: Грейбл сказал таксисту, чтобы тот отвез его в Пассадену. Они были всего в нескольких кварталах от центра и двигались по Голливудскому шоссе на юго-запад, когда перед самым поворотом на север, в сторону Пассадены, Грейбл вдруг что-то вспомнил.
– О дьявол! – вырвалось у него.
– В чем загвоздка? – спросил шофер.
– Вот именно – загвоздка. Я забыл ключи от дома на работе.
– Хотите вернуться за ними?
– Притормози-ка немного, а я пока прикину, как лучше сделать.
После разразившегося скандала возвращаться в контору ему совсем не хотелось. Рэй Ричардсон вполне мог решить, что он вернулся, трусливо поджав хвост, и будет проситься назад. Эта сволочь не упустит новой возможности высмеять его, а может быть, снова обозвать Дергунчиком. А второй раз Грейбл этого бы уже не вынес – дело могло закончиться рукоприкладством с самыми непредсказуемыми последствиями. Уж лучше не рисковать.
– Итак, куда двинем, дружище?
Выглянув в окно, Грейбл неожиданно увидел перед глазами знакомый силуэт здания. Они как раз находились на Хоуп-стрит, рядом с площадью, на которой высилась недостроенная штаб-квартира корпорации "Ю". И его сразу осенило, где он сможет переночевать.
– Высади меня здесь, – ответил он таксисту.
– Ты это серьезно, старик? – переспросил тот. – На этой строительной площадке, да еще ночью?
– Так надо, – подтвердил Грейбл и даже удивился, какого черта этот вариант не пришел ему в голову раньше.
* * *
Митчелл Брайан начал склоняться к мысли, что его супруга, Алисон, и в самом деле начала сдавать. Особенно когда за завтраком она вдруг с невинным видом сообщила ему, что прочла недавно, будто некоторые южноафриканские племена свято верят, что выкидыш может не только привести к смерти отца, но и нанести огромный ущерб всей стране, даже вызвать стихийные бедствия: например, полностью остановить дожди, выжечь землю суховеями и наслать ужасную засуху. На что Митчелл коротко заметил, что им это – как он надеется – пока не грозит, и быстро направился к машине, хотя было только полвосьмого утра.
Он видел, что Алисон так по-настоящему и не оправилась после потери их общего ребенка. В последнее время она выглядела еще более замкнутой и нервной, чем раньше, и всячески старалась избегать встреч с детьми, наподобие того, как жители Лос-Анджелеса стараются не посещать без нужды южные кварталы центрального округа. Митч уже давно перестал рассматривать свои отношения с женой через призму судьбы так и не родившегося ребенка, то есть мог ли тот помочь сохранить семью. А спустя двенадцать месяцев после того злополучного выкидыша, почти день в день. Митч отбросил все оправдания ее эксцентричного поведения и вплотную занялся разводом. Он сам себя за это ненавидел, понимая, что Алисон все еще нуждается в бережной заботе и понимании. Но в то же время он прекрасно сознавал, что уже не любит ее настолько, чтобы обеспечить такую заботу. На его взгляд, больше всего она сейчас нуждалась в психиатре.
А что больше всего сейчас хотелось самому Митчу, так это залечь в постель с женщиной по имени Дженни Бао – консультантом их проекта по вопросам стиля и идей «фен-шуй». По утрам он обычно сразу направлялся к строящемуся офису корпорации "Ю", но иногда до этого звонил ей домой, в Западный Лос-Анджелес, где она регулярно занималась своими личными делами. В это утро Митч ехал уже хорошо знакомым маршрутом: сначала по шоссе на Санта-Монику, потом по проспекту Ла-Бри и, проехав несколько кварталов по бульвару Уилшайр, наконец свернул в спокойный, зеленый пригородный микрорайон, застроенный престижными домами в испанском стиле и шикарными ранчо. Здесь и обитала его Дженни. Он остановился около изящного серого бунгало с высокой надстройкой, верандой и безукоризненно ухоженной лужайкой перед домом. У дверей соседнего строения торчала странная табличка, сообщавшая о продаже дома.
Заглушив мотор, он доставил себе удовольствие прослушать полутораминутное описание недвижимости в этом квартале, включая ее стоимость. Информация поступала на автомобильный радиоприемник по специальному каналу через его персональный компьютер, установленный на другом конце города, у него дома. Его удивила весьма крутая стоимость жилья и то, что Дженни тем не менее по карману жить в этом миленьком пригороде, Похоже, у этого «фен-шуй» денег больше, чем он мог себе представить.
«Фен-шуй», древнекитайское искусство планировки и благоустройства жилища с помощью магии «ветра и воды», включало в себя тщательный выбор места для будущего дома, его формы и внутреннего убранства, чтобы он гармонично вписался в окружающий ландшафт и максимально использовал все природные стихии. Сами китайцы свято верили, что только старинный метод выбора и освящения места для будущего здания позволяет привлечь в него необходимые флюиды из космоса и обеспечить тем самым его обитателям удачу, крепкое здоровье, процветание и долголетие. Любое строение во всем Восточно-тихоокеанском регионе – огромный небоскреб, самая крошечная лачуга – и проектировалось, и возводилось только на основе идей «фен-шуй».
У Митча был довольно приличный опыт контактов со специалистами в области «фен-шуй», и не только с этой женщиной, с которой в последнее время спал. Так, при проектировании отеля «Остров нирваны» в Гонконге Рэй Ричардсон намеревался облицевать все здание светоотражающими панелями, пока консультант заказчика не объяснил, что ослепительное сверкание здания олицетворяет согласно «фен-шуй» исключительно вредное для всего живого «ша-ки», или дыхание дракона. В другой раз компания была даже вынуждена отказаться от получившего престижную премию проекта штаб-квартиры телекомпании «Сумида» в Токио, поскольку предложенная форма здания якобы символизировала бабочку, жизнь которой исчисляется днями.
Наконец он вышел из машины и пошел по дорожке к дому. Дженни открыла ему дверь, на ней еще был шелковый ночной халат.
– Митч, какой приятный сюрприз! – воскликнула она, пропуская его в дом. – Я уже собиралась тебе звонить.
Не дослушав, он стянул с ее плеч халат и потащил в спальню.
– М-м-м, – промурлыкала она. – Ты что, сегодня за завтраком объелся стероидов?
Наполовину китаянка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49