Мне вдруг показалось, что я не смогу выполнить эту задачу и все закончится провалом. Короче говоря… — Она снова замолчала, расстегнула пуговицы на рукавах блузки и закатила рукава до локтей. — Я никогда и никому этого не показывала, кроме Стива.
На ее руках отчетливо выделялись крупные шрамы от порезов. Я сразу же догадалась, что они означают. Она неоднократно пыталась покончить с собой.
— Я хочу сказать, — продолжала Джилл, — что надо всегда бороться со своими невзгодами и ни в коем случае не поддаваться минутной слабости. Бороться до конца и при любых обстоятельствах. Бороться до тех пор, пока не почувствуешь себя сильнее обстоятельств. Только так можно избежать беды.
— Да, ты права, — приглушенно прошептала я. — Я пытаюсь это делать. Иногда из последних сил. — Я замолчала и посмотрела ей в глаза. — Но как можно победить обстоятельства, которые от тебя не зависят?
Джилл сочувственно пожала мне руку. На ее глазах тоже были слезы.
— Это как с Дженксом, Линдси, — сказала она. — Ты же все-таки победила его, несмотря ни на что.
Глава 95
Николас Джейкс нервно расхаживал по бетонному полу холодной тюремной камеры, поглаживая грудь. У него было такое ощущение, что в груди накопился динамит, который может взорваться в любую минуту. Почему все так случилось? Ведь он ни в чем не виноват! Почему они разрушили всю его жизнь, навесили эти гнусные обвинения и опозорили честное имя?
Было ужасно холодно. Все его тело покрылось гусиной кожей, а кончики пальцев мелко дрожали. Он был в той же одежде, в которой его увезли из дома в наручниках. Но самое ужасное заключалось в том, что, несмотря на холод, все его тело покрывается холодным потом. Это невыносимо.
Нет, он этого так не оставит. Он заставит эту полицейскую суку заплатить за его унижение. Причем заплатить по самому высокому счету. Ей не уйти от ответственности.
А что делает его чертов адвокат? За что он получает деньги? Когда же Лефф вытащит его отсюда? Черт возьми, кажется, весь мир сошел с ума. Что же в конце концов происходит?
Такие невеселые мысли бродили в голове Филлипа Кампбелла, героя многочисленных романов. Точнее сказать, Должны были посетить Николаса Дженкса во время его пребывания в тюремной камере. Именно так должен был рассуждать этот негодяй.
Филлип Кампбелл сел перед зеркалом и пристально посмотрел на свое отражение. Вылитый Дженкс. Жаль, что приходится расставаться с таким чудным образом, но ничего не поделаешь. Последняя глава романа дописана, и надо заканчивать всю эту историю.
Он взял полотенце и смочил его теплой водой. «Ну и как ты себя чувствуешь, Николас? Тебе нравится то унижение и стыд, которым ты всегда подвергал других? Теперь ты все испытаешь на своей шкуре, дорогой».
Кампбелл еще раз посмотрел на себя в зеркало, а потом стал осторожно снимать рыжую, коротко подстриженную бороду. Еще минута, и в зеркале отразилось совершенно другое лицо — мягкое, нежное, без каких бы то ни было признаков растительности. Затем он расстегнул рубашку Николаса и посмотрел на себя в зеркало. Вместо рыжебородого Дженкса в зеркале появилось отражение красивой женщины с изящными формами, длинными стройными ногами и упругой грудью.
Она грустно вздохнула, вынула из плотно зачесанной прически многочисленные заколки и распушила густую копну мгновенно рассыпавшихся по плечам волос.
«Ну, что скажешь, Николас? Приятно чувствовать себя униженным и оскорбленным? Приятно, когда тебя трахают все кому не лень и в хвост и в гриву?»
А ей было очень приятно осознавать, что теперь этот подонок получит сполна. Он был весьма изобретателен в своих романах и вот теперь попался в расставленные им сети. Пусть испытает на себе судьбу своих героев. Он всегда любил насмехаться над другими — так пусть теперь посмеется над собой. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. И ты, Ник, к ним не относишься.
Книга четвертая
Сущая правда
Глава 96
На следующий день после ареста Дженкса наш шеф Мерсер купил билеты на бейсбольный матч и пригласил меня. Роли и Рота на игру «Гигантов». Мне не хотелось тратить время на бейсбол, но я вспомнила, что это была любимая команда моего отца, и к тому же там играл знаменитый Марк Макгуир, о котором так много говорили в городе. Поэтому я надела ветровку и отправилась на стадион.
Весь этот вечер мы с Крисом постоянно переглядывались, желая только одного — поскорее убраться отсюда и где-нибудь уединиться. На стадионе стоял невообразимый шум. Все вокруг орали как сумасшедшие, а когда Макгуир наконец-то поразил ворота противника, болельщики взорвались диким криком.
Крис воспользовался замешательством, подмигнул мне и показал на выход.
— Хочешь выпить чего-нибудь?
Мы отошли, и он, убедившись, что за нами никто не следит, украдкой поцеловал меня.
— Давай немного прогуляемся, — неожиданно предложил он, оглядываясь по сторонам.
— Пиво поджимает? — пошутила я.
Крис прижал меня к себе и слегка притронулся к моей груди. Меня охватила дрожь, а лицо покраснело от жара. Его руки по-прежнему были мягкими и теплыми. Крис снова поцеловал меня в губы.
— Не могу больше ждать, — прошептал он.
— Я тоже, — ответила я. — Давай уйдем отсюда.
— Нет, — решительно покачал он головой, — я же сказал, что не могу больше ждать.
— Боже мой, — засмеялась я, только сейчас сообразив, что он имеет в виду.
Откровенно говоря, я тоже не могла больше ждать, но не представляла, где можно уединиться на этом людном стадионе. Тем более, когда рядом находятся два моих начальника. Но когда все сходят с ума от бейсбола, то почему бы и нам не сойти с ума от любви? В такой ситуации кажется, будто весь мир перевернулся и всем наплевать, что происходит вокруг.
Не дожидаясь ответа, Крис потащил меня в небольшую душевую кабину, расположенную в самом конце раздевалки. Я не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Войдя в душевую, мы заперли дверь и крепко обнялись. Кабина была настолько тесной, что мы могли стоять только плотно прижавшись друг к другу. После нескольких поцелуев Крис стал расстегивать мою кофту, а я лихорадочно пыталась справиться с его брючным ремнем. Когда все было готово, он поднял меня и прижал к себе. А сам прислонился к стене, удерживая меня за бедра.
В этот момент за стеной раздался оглушительный рев трибун. По всей видимости, снова отличился неугомонный Марк Макгуир. Словно подчиняясь навязанному извне ритму, Крис вошел в меня, и мы стали ритмично покачиваться, ускоряясь с каждой минутой. Я с трудом контролировала дыхание, все мое тело покрылось капельками пота. Крис тоже вспотел, но не обращал на это внимания. Наши движения становились все более порывистыми и напряженными. Я крепко держалась за его сильную шею и старалась не сбиться с ритма. «Два героя местной полиции», — подумала я. Вот бы кто увидел нас со стороны!
Это были самые удивительные и чудесные минуты в моей жизни. Никогда еще мне не приходилось заниматься любовью в тесной душевой кабине стадиона во время матча, на который пригласил собственный шеф. Через несколько минут мы оба достигли наивысшего напряжения и громко вскрикнули от восторга. Крис уткнулся потным лицом в мою шею, а я стала жадно целовать его солоноватую щеку.
Немного успокоившись, я взглянула на Криса и громко рассмеялась. Он удивленно посмотрел на меня, а потом тоже захихикал. Все происходящее казалось нам настолько невероятным, что удержаться от смеха было просто невозможно.
— Ты почему смеешься? — все же решил выяснить Крис.
Я вспомнила Клэр и ее чудный рассказ, как она занималась любовью с мужем на столе в морге, повинуясь тому же неизбывному чувству счастья, которое мы сами только что испытали.
— Я подумала, что наконец-то открыла свой список безумных приключений, — сказала я, не утруждая себя дальнейшими объяснениями.
Глава 97
На следующий день Дженкс с утра потребовал встречи со мной. Мы с Джилл отправились в камеру для допросов, ломая голову над его неожиданным поведением. На этот раз мы уже не играли в кошки-мышки. Дженкс вел себя совсем по-другому и не пытался оказывать на нас давление и уж тем более угрожать самыми немыслимыми карами. Похоже, он понял всю серьезность положения и решил спасать свою шкуру.
Шерман Лефф сидел рядом с ним и тотчас же вскочил, увидев нас на пороге. От былой спеси не осталось и следа.
— Мой клиент хочет сделать заявление, — сказал он, когда мы уселись напротив.
Значит, Николас Дженкс одумался и хочет предложить сделку. А это уже почти признание своей вины. Но то, что произошло в следующую минуту, превзошло все мои ожидания.
— Меня подставили, — решительно заявил Дженкс. — Это всего лишь грязная, хотя и весьма умелая, инсинуация.
Мы с Джилл удивленно переглянулись.
— Я еще раз хочу услышать от вас объяснения по сути дела, — твердо сказала Джилл, посмотрев сначала на Дженкса, а потом на его адвоката. — Мы предъявили вам обвинения в убийстве трех супружеских пар, — продолжала она. — Мы доказали ваше присутствие на месте преступления в Кливленде. Мы уличили вас во лжи относительно вашей сексуальной связи с погибшей Кати Когут. А всю схему преступлений мы обнаружили в вашей первой неопубликованной книге. Экспертиза доказала, что волосы из вашей бороды полностью совпадают с волоском, обнаруженным в теле одной из погибших невест. И после всего этого вы смеете утверждать, что вас подставили и вы невинная жертва злого умысла?
— Да, я настаиваю, что меня специально подставили! — с нескрываемой злостью выпалил Дженкс.
— Послушайте, мистер Дженкс, — остановила она его жестом и посмотрела на адвоката, — я занимаюсь подобными делами уже восемь лет. Мне приходилось иметь дело с сотнями преступников, и все они оказывались за решеткой. Причем не менее пятидесяти из них по обвинению в убийстве первой степени. Так вот, никогда еще мне не доводилось встречаться со столь убедительными доказательствами вины. Ваше дело практически обречено на успех.
— Я понимаю все это, — вдруг сник Дженкс и тяжело вздохнул. — Понимаю также, что сам дал некоторые основания для этого. Я солгал относительно своих связей с Кати Когут, соврал, что не был в Кливленде в момент ее убийства и все прочее. Но я не убивал ее и не имею никакого отношения к другим убийствам. Я писатель и прекрасно знаю, что такое подстава. Меня подставили, поверьте. Кто-то хочет засадить меня за решетку.
Я недоверчиво покачала головой.
— Кто именно, мистер Дженкс?
Тот глубоко вдохнул и растерянно пробормотал:
— Понятия не имею.
— Значит, вы считаете, что кто-то настолько сильно ненавидит вас, что совершил все эти преступления от вашего имени? — недоверчиво хмыкнула Джилл. — Если бы я знала вас не так хорошо, мистер Дженкс, то, возможно, приняла бы ваши домыслы за чистую монету. — Она повернулась к Леффу. — Насколько я понимаю, вы с нетерпением ждете судебного разбирательства?
— Миссис Бернардт, пожалуйста, выслушайте моего клиента до конца, — взмолился адвокат.
— Послушайте меня, — снова вмешался Дженкс, — я прекрасно знаю, что вы обо мне думаете. Я действительно виноват во многих прегрешениях. Я эгоистичен, жесток груб, непостоянен, неразборчив в связях. У меня совершенно несносный характер, с которым я не всегда могу справиться. В особенности по отношению к женщинам… Я охотно верю, что вы можете найти дюжину женщин которые настрадались из-за меня и готовы отомстить, повесив на меня все эти убийства и упрятав за решетку. Но я еще раз повторяю, что не совершал этих жутких убийств. Я никого не убивал! Кто-то все так ловко подстроил, что я действительно выгляжу преступником, но это не так. На меня пытаются взвалить чужую вину.
Глава 98
— И ты веришь во всю эту чушь? — недоверчиво хмыкнула Джилл, когда мы дожидались лифта после встречи с Дженксом.
— Я верю только в то, что он сам верит в эту чушь, — ответила я, размышляя над словами Дженкса.
— А я так не думаю. Уж лучше бы он притворился сумасшедшим, чем морочить нам голову своими небылицами. Если Николас Дженкс действительно захочет составить список людей, которые, по его мнению, пытаются его подставить, то он может начать с тех, с кем когда-то переспал.
Я рассмеялась, живо представив этот гипотетический список. Он окажется очень длинным.
Когда перед нами отворилась дверь лифта, я с удивлением увидела выходящую оттуда Чесси Дженкс. Она была в длинном летнем платье, прекрасно подчеркивающем все достоинства ее стройной фигуры. Я снова подумала, что она очень красива и вызывает восхищение у мужчин.
На мгновение наши глаза встретились. Я арестовала ее мужа, перевернула все вверх дном в ее доме, и Чесси имела все основания смотреть на меня как на злейшего врага. Но к моему удивлению, ничего подобного не произошло.
— Я приехала навестить мужа, — мягко проворковала она.
Я представила ее Джилл, а потом показала на комнату для свиданий. В этот момент Чесси показалась мне совершенно одинокой и даже какой-то смущенной.
— Шерман сказал, что вы представили множество доказательств его вины, — тихо промолвила она, вкрадчиво заглядывая мне в лицо.
Я кивнула, решив не распространяться на этот счет. Не знаю почему, но мне стало жаль ее. Конечно, Чесси и раньше производила впечатление юной и очень ранимой особы, которая влюбилась в этого мерзкого и грубого монстра. Но сейчас в ней было что-то другое, чего я раньше не замечала.
— Ник не делал этого, инспектор, — тихо произнесла она.
Ее слова удивили меня.
— Вполне естественно, миссис Дженкс, — сказала я сдержанно, — что жена выгораживает мужа, каким бы он ни был. Но этого мало. Если у вас есть конкретные доказательства его алиби…
Чесси решительно покачала головой.
— Никаких доказательств у меня, к сожалению, нет Просто я хорошо знаю Николаса, вот и все.
Пока мы беседовали, двери лифта закрылись, и нам пришлось снова ждать его. Как и во многих учреждениях, лифт работает очень медленно. Он долго опускается, а потом так же долго поднимается. А Чесси Дженкс не подавала признаков того, что хочет оставить нас в покое.
— Знаете, инспектор, — продолжала она, заламывая руки, — мой муж очень сложный человек. Порой он бывает чрезвычайно грубым и жестоким, постоянно наживая себе врагов. Я видела, как он налетел на вас с кулаками. Но он не всегда такой. Я понимаю, что в это трудно поверить, но иногда он бывает удивительно нежным, любящим и необыкновенно добрым.
— Мне не хотелось бы казаться вам слишком строгой, миссис Дженкс, — вмешалась Джилл, — но при сложившихся обстоятельствах вам не следует делиться с нами такими подробностями.
— А мне нечего скрывать от вас, — с наивной улыбкой ответила Чесси и отвернулась. — Тем более что я прекрасно знаю все то, что стало известно вам совсем недавно.
Я удивленно посмотрела на нее. Что она хотела этим сказать?
— Я недавно разговаривала с Джоанной, — продолжала Чесси. — Она сказала, что на днях вы побывали у нее и расспрашивали о моем муже. И догадываюсь, что она рассказала вам о нем. Конечно, она затаила на него обиду и имеет для этого все основания, но Джоанна не знает его так хорошо, как я.
— Вы можете пересмотреть свои показания, миссис Дженкс, — произнесла я официальным тоном, желая поскорее прекратить этот пустой разговор.
Чесси отмахнулась от моего предложения.
— Может быть, только насчет оружия, инспектор. Что же до всего остального, мне нечего вам сказать. Я не знаю, где находится нож, и вообще не поверю в то, что Ник может искромсать на куски этих несчастных в отеле. Если откровенно, то он и рыбу-то не может разделать как следует.
Мое первое впечатление о том, что Чесси еще очень молода и неопытна, еще больше усилилось. Как Дженкс называл таких людей? Чересчур впечатлительными? И вместе с тем в ее словах и манере поведения было нечто загадочное и необъяснимое.
— Вы сказали, что разговаривали с Джоанной? — уточнила я.
— Да, совсем недавно, — охотно подтвердила она. — А в прошлом году мы общались довольно часто. Я даже принимала ее у себя дома несколько раз, но только в том случае, когда Ник отсутствовал. Я знала, что она обиделась на него и горько переживала из-за развода. Мне также известно, что он часто причинял ей боль и даже избивал, но это только сближало нас. Мы просто поддерживали друг друга, делясь впечатлениями о его проделках.
— А ваш муж знал обо всем этом?
Она вымученно улыбнулась.
— Он не возражал против наших встреч. Могу сказать откровенно, что Джоанна до сих пор влюблена в Ника и пользуется определенной взаимностью.
В этот момент отворилась дверь лифта, и мы поспешно распрощались. А когда дверь закрылась, я вопросительно посмотрела на Джилл. Она стояла с широко открытыми глазами, задумчиво вздувая щеку языком.
— Эта чертова семейка приводит меня в недоумение, — сказала она, передернув плечами от негодования.
Глава 99
Я все поняла без слов в тот момент, когда доктор Медведь вошел в комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
На ее руках отчетливо выделялись крупные шрамы от порезов. Я сразу же догадалась, что они означают. Она неоднократно пыталась покончить с собой.
— Я хочу сказать, — продолжала Джилл, — что надо всегда бороться со своими невзгодами и ни в коем случае не поддаваться минутной слабости. Бороться до конца и при любых обстоятельствах. Бороться до тех пор, пока не почувствуешь себя сильнее обстоятельств. Только так можно избежать беды.
— Да, ты права, — приглушенно прошептала я. — Я пытаюсь это делать. Иногда из последних сил. — Я замолчала и посмотрела ей в глаза. — Но как можно победить обстоятельства, которые от тебя не зависят?
Джилл сочувственно пожала мне руку. На ее глазах тоже были слезы.
— Это как с Дженксом, Линдси, — сказала она. — Ты же все-таки победила его, несмотря ни на что.
Глава 95
Николас Джейкс нервно расхаживал по бетонному полу холодной тюремной камеры, поглаживая грудь. У него было такое ощущение, что в груди накопился динамит, который может взорваться в любую минуту. Почему все так случилось? Ведь он ни в чем не виноват! Почему они разрушили всю его жизнь, навесили эти гнусные обвинения и опозорили честное имя?
Было ужасно холодно. Все его тело покрылось гусиной кожей, а кончики пальцев мелко дрожали. Он был в той же одежде, в которой его увезли из дома в наручниках. Но самое ужасное заключалось в том, что, несмотря на холод, все его тело покрывается холодным потом. Это невыносимо.
Нет, он этого так не оставит. Он заставит эту полицейскую суку заплатить за его унижение. Причем заплатить по самому высокому счету. Ей не уйти от ответственности.
А что делает его чертов адвокат? За что он получает деньги? Когда же Лефф вытащит его отсюда? Черт возьми, кажется, весь мир сошел с ума. Что же в конце концов происходит?
Такие невеселые мысли бродили в голове Филлипа Кампбелла, героя многочисленных романов. Точнее сказать, Должны были посетить Николаса Дженкса во время его пребывания в тюремной камере. Именно так должен был рассуждать этот негодяй.
Филлип Кампбелл сел перед зеркалом и пристально посмотрел на свое отражение. Вылитый Дженкс. Жаль, что приходится расставаться с таким чудным образом, но ничего не поделаешь. Последняя глава романа дописана, и надо заканчивать всю эту историю.
Он взял полотенце и смочил его теплой водой. «Ну и как ты себя чувствуешь, Николас? Тебе нравится то унижение и стыд, которым ты всегда подвергал других? Теперь ты все испытаешь на своей шкуре, дорогой».
Кампбелл еще раз посмотрел на себя в зеркало, а потом стал осторожно снимать рыжую, коротко подстриженную бороду. Еще минута, и в зеркале отразилось совершенно другое лицо — мягкое, нежное, без каких бы то ни было признаков растительности. Затем он расстегнул рубашку Николаса и посмотрел на себя в зеркало. Вместо рыжебородого Дженкса в зеркале появилось отражение красивой женщины с изящными формами, длинными стройными ногами и упругой грудью.
Она грустно вздохнула, вынула из плотно зачесанной прически многочисленные заколки и распушила густую копну мгновенно рассыпавшихся по плечам волос.
«Ну, что скажешь, Николас? Приятно чувствовать себя униженным и оскорбленным? Приятно, когда тебя трахают все кому не лень и в хвост и в гриву?»
А ей было очень приятно осознавать, что теперь этот подонок получит сполна. Он был весьма изобретателен в своих романах и вот теперь попался в расставленные им сети. Пусть испытает на себе судьбу своих героев. Он всегда любил насмехаться над другими — так пусть теперь посмеется над собой. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. И ты, Ник, к ним не относишься.
Книга четвертая
Сущая правда
Глава 96
На следующий день после ареста Дженкса наш шеф Мерсер купил билеты на бейсбольный матч и пригласил меня. Роли и Рота на игру «Гигантов». Мне не хотелось тратить время на бейсбол, но я вспомнила, что это была любимая команда моего отца, и к тому же там играл знаменитый Марк Макгуир, о котором так много говорили в городе. Поэтому я надела ветровку и отправилась на стадион.
Весь этот вечер мы с Крисом постоянно переглядывались, желая только одного — поскорее убраться отсюда и где-нибудь уединиться. На стадионе стоял невообразимый шум. Все вокруг орали как сумасшедшие, а когда Макгуир наконец-то поразил ворота противника, болельщики взорвались диким криком.
Крис воспользовался замешательством, подмигнул мне и показал на выход.
— Хочешь выпить чего-нибудь?
Мы отошли, и он, убедившись, что за нами никто не следит, украдкой поцеловал меня.
— Давай немного прогуляемся, — неожиданно предложил он, оглядываясь по сторонам.
— Пиво поджимает? — пошутила я.
Крис прижал меня к себе и слегка притронулся к моей груди. Меня охватила дрожь, а лицо покраснело от жара. Его руки по-прежнему были мягкими и теплыми. Крис снова поцеловал меня в губы.
— Не могу больше ждать, — прошептал он.
— Я тоже, — ответила я. — Давай уйдем отсюда.
— Нет, — решительно покачал он головой, — я же сказал, что не могу больше ждать.
— Боже мой, — засмеялась я, только сейчас сообразив, что он имеет в виду.
Откровенно говоря, я тоже не могла больше ждать, но не представляла, где можно уединиться на этом людном стадионе. Тем более, когда рядом находятся два моих начальника. Но когда все сходят с ума от бейсбола, то почему бы и нам не сойти с ума от любви? В такой ситуации кажется, будто весь мир перевернулся и всем наплевать, что происходит вокруг.
Не дожидаясь ответа, Крис потащил меня в небольшую душевую кабину, расположенную в самом конце раздевалки. Я не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Войдя в душевую, мы заперли дверь и крепко обнялись. Кабина была настолько тесной, что мы могли стоять только плотно прижавшись друг к другу. После нескольких поцелуев Крис стал расстегивать мою кофту, а я лихорадочно пыталась справиться с его брючным ремнем. Когда все было готово, он поднял меня и прижал к себе. А сам прислонился к стене, удерживая меня за бедра.
В этот момент за стеной раздался оглушительный рев трибун. По всей видимости, снова отличился неугомонный Марк Макгуир. Словно подчиняясь навязанному извне ритму, Крис вошел в меня, и мы стали ритмично покачиваться, ускоряясь с каждой минутой. Я с трудом контролировала дыхание, все мое тело покрылось капельками пота. Крис тоже вспотел, но не обращал на это внимания. Наши движения становились все более порывистыми и напряженными. Я крепко держалась за его сильную шею и старалась не сбиться с ритма. «Два героя местной полиции», — подумала я. Вот бы кто увидел нас со стороны!
Это были самые удивительные и чудесные минуты в моей жизни. Никогда еще мне не приходилось заниматься любовью в тесной душевой кабине стадиона во время матча, на который пригласил собственный шеф. Через несколько минут мы оба достигли наивысшего напряжения и громко вскрикнули от восторга. Крис уткнулся потным лицом в мою шею, а я стала жадно целовать его солоноватую щеку.
Немного успокоившись, я взглянула на Криса и громко рассмеялась. Он удивленно посмотрел на меня, а потом тоже захихикал. Все происходящее казалось нам настолько невероятным, что удержаться от смеха было просто невозможно.
— Ты почему смеешься? — все же решил выяснить Крис.
Я вспомнила Клэр и ее чудный рассказ, как она занималась любовью с мужем на столе в морге, повинуясь тому же неизбывному чувству счастья, которое мы сами только что испытали.
— Я подумала, что наконец-то открыла свой список безумных приключений, — сказала я, не утруждая себя дальнейшими объяснениями.
Глава 97
На следующий день Дженкс с утра потребовал встречи со мной. Мы с Джилл отправились в камеру для допросов, ломая голову над его неожиданным поведением. На этот раз мы уже не играли в кошки-мышки. Дженкс вел себя совсем по-другому и не пытался оказывать на нас давление и уж тем более угрожать самыми немыслимыми карами. Похоже, он понял всю серьезность положения и решил спасать свою шкуру.
Шерман Лефф сидел рядом с ним и тотчас же вскочил, увидев нас на пороге. От былой спеси не осталось и следа.
— Мой клиент хочет сделать заявление, — сказал он, когда мы уселись напротив.
Значит, Николас Дженкс одумался и хочет предложить сделку. А это уже почти признание своей вины. Но то, что произошло в следующую минуту, превзошло все мои ожидания.
— Меня подставили, — решительно заявил Дженкс. — Это всего лишь грязная, хотя и весьма умелая, инсинуация.
Мы с Джилл удивленно переглянулись.
— Я еще раз хочу услышать от вас объяснения по сути дела, — твердо сказала Джилл, посмотрев сначала на Дженкса, а потом на его адвоката. — Мы предъявили вам обвинения в убийстве трех супружеских пар, — продолжала она. — Мы доказали ваше присутствие на месте преступления в Кливленде. Мы уличили вас во лжи относительно вашей сексуальной связи с погибшей Кати Когут. А всю схему преступлений мы обнаружили в вашей первой неопубликованной книге. Экспертиза доказала, что волосы из вашей бороды полностью совпадают с волоском, обнаруженным в теле одной из погибших невест. И после всего этого вы смеете утверждать, что вас подставили и вы невинная жертва злого умысла?
— Да, я настаиваю, что меня специально подставили! — с нескрываемой злостью выпалил Дженкс.
— Послушайте, мистер Дженкс, — остановила она его жестом и посмотрела на адвоката, — я занимаюсь подобными делами уже восемь лет. Мне приходилось иметь дело с сотнями преступников, и все они оказывались за решеткой. Причем не менее пятидесяти из них по обвинению в убийстве первой степени. Так вот, никогда еще мне не доводилось встречаться со столь убедительными доказательствами вины. Ваше дело практически обречено на успех.
— Я понимаю все это, — вдруг сник Дженкс и тяжело вздохнул. — Понимаю также, что сам дал некоторые основания для этого. Я солгал относительно своих связей с Кати Когут, соврал, что не был в Кливленде в момент ее убийства и все прочее. Но я не убивал ее и не имею никакого отношения к другим убийствам. Я писатель и прекрасно знаю, что такое подстава. Меня подставили, поверьте. Кто-то хочет засадить меня за решетку.
Я недоверчиво покачала головой.
— Кто именно, мистер Дженкс?
Тот глубоко вдохнул и растерянно пробормотал:
— Понятия не имею.
— Значит, вы считаете, что кто-то настолько сильно ненавидит вас, что совершил все эти преступления от вашего имени? — недоверчиво хмыкнула Джилл. — Если бы я знала вас не так хорошо, мистер Дженкс, то, возможно, приняла бы ваши домыслы за чистую монету. — Она повернулась к Леффу. — Насколько я понимаю, вы с нетерпением ждете судебного разбирательства?
— Миссис Бернардт, пожалуйста, выслушайте моего клиента до конца, — взмолился адвокат.
— Послушайте меня, — снова вмешался Дженкс, — я прекрасно знаю, что вы обо мне думаете. Я действительно виноват во многих прегрешениях. Я эгоистичен, жесток груб, непостоянен, неразборчив в связях. У меня совершенно несносный характер, с которым я не всегда могу справиться. В особенности по отношению к женщинам… Я охотно верю, что вы можете найти дюжину женщин которые настрадались из-за меня и готовы отомстить, повесив на меня все эти убийства и упрятав за решетку. Но я еще раз повторяю, что не совершал этих жутких убийств. Я никого не убивал! Кто-то все так ловко подстроил, что я действительно выгляжу преступником, но это не так. На меня пытаются взвалить чужую вину.
Глава 98
— И ты веришь во всю эту чушь? — недоверчиво хмыкнула Джилл, когда мы дожидались лифта после встречи с Дженксом.
— Я верю только в то, что он сам верит в эту чушь, — ответила я, размышляя над словами Дженкса.
— А я так не думаю. Уж лучше бы он притворился сумасшедшим, чем морочить нам голову своими небылицами. Если Николас Дженкс действительно захочет составить список людей, которые, по его мнению, пытаются его подставить, то он может начать с тех, с кем когда-то переспал.
Я рассмеялась, живо представив этот гипотетический список. Он окажется очень длинным.
Когда перед нами отворилась дверь лифта, я с удивлением увидела выходящую оттуда Чесси Дженкс. Она была в длинном летнем платье, прекрасно подчеркивающем все достоинства ее стройной фигуры. Я снова подумала, что она очень красива и вызывает восхищение у мужчин.
На мгновение наши глаза встретились. Я арестовала ее мужа, перевернула все вверх дном в ее доме, и Чесси имела все основания смотреть на меня как на злейшего врага. Но к моему удивлению, ничего подобного не произошло.
— Я приехала навестить мужа, — мягко проворковала она.
Я представила ее Джилл, а потом показала на комнату для свиданий. В этот момент Чесси показалась мне совершенно одинокой и даже какой-то смущенной.
— Шерман сказал, что вы представили множество доказательств его вины, — тихо промолвила она, вкрадчиво заглядывая мне в лицо.
Я кивнула, решив не распространяться на этот счет. Не знаю почему, но мне стало жаль ее. Конечно, Чесси и раньше производила впечатление юной и очень ранимой особы, которая влюбилась в этого мерзкого и грубого монстра. Но сейчас в ней было что-то другое, чего я раньше не замечала.
— Ник не делал этого, инспектор, — тихо произнесла она.
Ее слова удивили меня.
— Вполне естественно, миссис Дженкс, — сказала я сдержанно, — что жена выгораживает мужа, каким бы он ни был. Но этого мало. Если у вас есть конкретные доказательства его алиби…
Чесси решительно покачала головой.
— Никаких доказательств у меня, к сожалению, нет Просто я хорошо знаю Николаса, вот и все.
Пока мы беседовали, двери лифта закрылись, и нам пришлось снова ждать его. Как и во многих учреждениях, лифт работает очень медленно. Он долго опускается, а потом так же долго поднимается. А Чесси Дженкс не подавала признаков того, что хочет оставить нас в покое.
— Знаете, инспектор, — продолжала она, заламывая руки, — мой муж очень сложный человек. Порой он бывает чрезвычайно грубым и жестоким, постоянно наживая себе врагов. Я видела, как он налетел на вас с кулаками. Но он не всегда такой. Я понимаю, что в это трудно поверить, но иногда он бывает удивительно нежным, любящим и необыкновенно добрым.
— Мне не хотелось бы казаться вам слишком строгой, миссис Дженкс, — вмешалась Джилл, — но при сложившихся обстоятельствах вам не следует делиться с нами такими подробностями.
— А мне нечего скрывать от вас, — с наивной улыбкой ответила Чесси и отвернулась. — Тем более что я прекрасно знаю все то, что стало известно вам совсем недавно.
Я удивленно посмотрела на нее. Что она хотела этим сказать?
— Я недавно разговаривала с Джоанной, — продолжала Чесси. — Она сказала, что на днях вы побывали у нее и расспрашивали о моем муже. И догадываюсь, что она рассказала вам о нем. Конечно, она затаила на него обиду и имеет для этого все основания, но Джоанна не знает его так хорошо, как я.
— Вы можете пересмотреть свои показания, миссис Дженкс, — произнесла я официальным тоном, желая поскорее прекратить этот пустой разговор.
Чесси отмахнулась от моего предложения.
— Может быть, только насчет оружия, инспектор. Что же до всего остального, мне нечего вам сказать. Я не знаю, где находится нож, и вообще не поверю в то, что Ник может искромсать на куски этих несчастных в отеле. Если откровенно, то он и рыбу-то не может разделать как следует.
Мое первое впечатление о том, что Чесси еще очень молода и неопытна, еще больше усилилось. Как Дженкс называл таких людей? Чересчур впечатлительными? И вместе с тем в ее словах и манере поведения было нечто загадочное и необъяснимое.
— Вы сказали, что разговаривали с Джоанной? — уточнила я.
— Да, совсем недавно, — охотно подтвердила она. — А в прошлом году мы общались довольно часто. Я даже принимала ее у себя дома несколько раз, но только в том случае, когда Ник отсутствовал. Я знала, что она обиделась на него и горько переживала из-за развода. Мне также известно, что он часто причинял ей боль и даже избивал, но это только сближало нас. Мы просто поддерживали друг друга, делясь впечатлениями о его проделках.
— А ваш муж знал обо всем этом?
Она вымученно улыбнулась.
— Он не возражал против наших встреч. Могу сказать откровенно, что Джоанна до сих пор влюблена в Ника и пользуется определенной взаимностью.
В этот момент отворилась дверь лифта, и мы поспешно распрощались. А когда дверь закрылась, я вопросительно посмотрела на Джилл. Она стояла с широко открытыми глазами, задумчиво вздувая щеку языком.
— Эта чертова семейка приводит меня в недоумение, — сказала она, передернув плечами от негодования.
Глава 99
Я все поняла без слов в тот момент, когда доктор Медведь вошел в комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36