А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Я не добегу… – скрипнул от бешенства зубами Игорь, он готов был убить эту дуру.
– Чего ты злишься? – удивленно уставилась на него девушка. – Не надо было есть эти дурацкие устрицы.
В голове пронеслось: «Десять раз я имел возможность смыться, а когда действительно понадобилось, эта девка все готова мне испортить!»
– Тебе уже легче? – участливо заглядывала в глаза Эльвира. – Может, минеральной выпьешь? У собора рядом кафе.
– Легче, – пробурчал он. – Ладно, пошли к кинотеатру…
Улочка была пустынна, лишь на другой стороне у магазинчика человек в кепке с целлулоидным козырьком, сидя в «ситроене», безуспешно заводил его. Завывающий вой стартера нарушал тишину улочки. Больше никого не было видно. Белые и сизые птицы облепили витую чугунную решетку.
Игорь пропустил вперед латышку – да и латышка ли она на самом деле? – а сам поплелся сзади. Решение созрело мгновенно: еще раз оглянувшись на «ситроен», он сорвал с шеи тяжелую «Пентаку» и ударил ею по голове Эльвиру. Подхватил под мышки, чтобы не упала на тротуар, и втащил в первый попавшийся подъезд, к счастью не закрытый. По лицу девушки медленно потекла струйка крови, щеки побледнели, длинные полосы спустились на глаза.
Привалив ее к зеленоватой оштукатуренной стене, выскочил на улочку.
– Найденов! – по-русски крикнул мужчина, высовываясь из приоткрытой дверцы «ситроена». – Жми сюда! Быстрее!
Не раздумывая, Игорь перемахнул узкую дорогу перед самым радиатором обшарпанного автомобиля с откидным верхом и вскочил в предусмотрительно распахнутую дверь «ситроена».
– Документы взял? – коротко бросил незнакомец, не оборачиваясь. Мотор у него мигом завелся, и машина рванулась вперед.
– У меня заграничный паспорт…
– Я про сумку этой дылды, которую ты огрел фотоаппаратом по черепушке.
– Не до того было, – немного приходя в себя, ответил Игорь.
– Шляпа! – заключил человек и на короткое мгновение оглянулся, улыбка тронула тонкие губы. – С благополучным приездом, Игорь Найденов, в прекрасную Францию!
– А вдруг я убил ее? – сказал Игорь. Он взглянул на «Пентаку»: дорогой фотоаппарат вроде бы не пострадал, значит, удар был не очень сильным. Скорее всего, оглушил ее… Очнется – крик подымет…
– Ты все правильно сделал, – глядя на дорогу, заметил мужчина. – Я видел, как она кинулась из собора вслед за тобой. И лицо у нее было в этот момент очень решительное…
– Черт, на нее я совсем не подумал! – вырвалось у Игоря.
– Надо было обыскать, может, у нее за пазухой или под юбкой спрятан револьвер, – рассмеялся незнакомец.
– Вы русский? – поинтересовался Игорь. Они уже выехали на широкую улицу и неслись все дальше и дальше от собора в потоке разноцветных машин.
– Андрей Соскин, – наконец представился мужчина. – Я покинул бедную несчастную Россию в шестьдесят третьем. Почти точно так же, как и ты, только без кровавых эксцессов. Видишь ли, я принадлежал к артистической среде, точнее, прибыл сюда с людьми искусства, а лучшее оружие интеллигентных людей – это интеллект… – Он рассмеялся. – Впрочем, очень скоро здесь я научился всему, в том числе бить морды и даже убивать…
Глядя на ряды красивых каменных зданий, на дворцы, соборы, Найденов постепенно освобождался от напряженности. Все происшедшее отодвигалось на задний план, даже миловидное лицо Эльвиры стушевывалось… Когда-то, плавая с Катей по озеру, он подумал, что мог бы, как в «Американской трагедии» Драйзера, убить девушку фотоаппаратом… И вот аппарат сработал! Он даже не успел сообразить, как это все получилось! Будто его рукой двигал кто-то посторонний…
– Где тут сидел в крепости узник, ставший графом Монте-Кристо? – спросил Игорь. Почему-то эта мысль не давала ему покоя.
– Граф Монте-Кристо сидел на Карантинном острове в замке Иф, – ответил Соскин. – Туда теперь туристов водят. В замке Иф три месяца томился Мирабо. Его туда упекли родственники за то, что проматывал состояние… Сидел капитан корабля, завезший в Марсель оспу… Ты еще там побываешь!
– Надеюсь, в качестве туриста? – пошутил Игорь.
– Времена графа Монте-Кристо канули в Лету. Теперь избавляются от неугодных людей другими способами…
– Куда мы едем? – осмысливая его слова, спросил Игорь.
– От глупой русской привычки задавать направо-налево вопросы постарайся поскорее избавиться. Здесь этого не любят!
– Здесь?
– При нашей работе – везде, – отрезал Соскин.

3

Вадим Казаков ехал по улице Ракова мимо Дома радио, когда со стоянки выскочили новенькие «Жигули». Он резко вильнул в сторону, и в следующее мгновение послышался самый неприятный для автомобилиста звук – царапающий скрежет металла о металл. Вадим затормозил, с обреченным видом вылез и обошел свой «Москвич»: левая дверца вдавлена, краска содрана до металла. Выбрался из «Жигулей» и высокий парень в кожаной куртке с поясом, стал осматривать сверкающий бампер, который пропорол бок «Москвича». Как водится, тут же собралась толпа зевак.
– Я считаю, мы оба виноваты, – миролюбиво заметил парень в куртке. – Вы ехали быстро, а я, не заметив вас, подал машину прямо на проезжую часть. Может, без милиции разберемся?
– Тебе-то хорошо – отделался царапиной, – вступился за Вадима пожилой мужчина в бежевом плаще и синей шляпе. – А ему ремонта – на полсотни минимум.
Приедут инспектора ГАИ, составят протокол, временно отберут права. Не везет Вадиму! Снова придется обращаться к Михаилу Ильичу Бобрикову…
– Ты же ему товарный вид попортил, – суетился пожилой в шляпе. – Если погоните на станцию, насчитают больше сотни, истинный бог! Уж я-то знаю!
– Решайте, вы больше пострадали, – вздохнул высокий. По-видимому, ему тоже не хотелось дожидаться ГАИ.
– Заплати человеку полсотни – и весь разговор, – настаивал непрошеный защитник Вадима.
Парень в кожаной куртке пожал широкими плечам», достал из бумажника две двадцатипятки, протянул Вадиму, тот машинально взял.
– Радуйся, что дешево отделался, – не унимался защитник. – Новичок? Небось права-то получил без году неделя?
Высокий, даже не удостоив взглядом «синюю шляпу», укатил. В кабине «Жигулей» сидела черноволосая девушка, она так и не вылезла оттуда.
Видя, что все закончилось мирно, толпа разошлась. «Синяя шляпа» подошел к «Москвичу», провел ладонью по вмятинам.
– Таков наш автолюбительский крест – утром выехал, а вечером можешь очутиться в больнице… А железо – это пустяки! – Он нагнулся к уху Вадима: – Я дам вам адресочек одного умельца, он в своем гараже вам за день вес выправит и покрасит. Ей-богу, будет как новая. Ну, понятно, обойдется подороже, чем на станции техобслуживания, зато без очереди …
Вадим и эту бумажку засунул в карман. Он вообще за все это время не произнес ни слова. Раньше думал: случись такое – как и другие шоферы, схватился бы ругаться с виновником аварии. Кстати, кто виновник, так и не успели выяснить, наверное, и впрямь оба. Неотступно сверлила мысль: «Не в отпуске ли Бобриков? И согласится ли поставить машину на ремонт?» Еще повезло, что сейчас глубокая осень, нет той весенней суеты, когда все торопятся на станцию техобслуживания.
В мрачном настроении он потащился на Московский проспект. Регулировщики бросали взгляды из своих застекленных будок на машину, но не останавливали. Вадим договорился с Викой Савицкой поехать на юг, в Коктебель. И выехать они должны были в следующую субботу, а сегодня понедельник – вот уж воистину день несчастный! Успеют ли за это время все сделать? Возможно, придется дверцу менять, ручка-то все равно сорвана…
Михаил Ильич оказался на месте, на этот раз не понадобилась и Савицкая: он сразу узнал Вадима и вроде бы даже обрадовался, встал из-за стола, пожал руку, кивнул на диван, мол, садись…. Как и тогда, звонили телефоны, в дверь с угодливыми улыбками заглядывали автолюбители и покорно прикрывали, увидев Вадима.
– Опять поцеловался с кем-то? – улыбнулся Бобриков.
– Так глупо получилось…
– Умных аварий не бывает, – перебил Михаил Ильич. – Глянь в окно. Видишь вишневые «Жигули»? Крыша и капот всмятку. Человек только что получил новенькие в магазине, стал выезжать из ворот и поцеловался с самосвалом! Ремонту – на тысячу, не меньше, да и товарный вид уже наверняка потерян.
– Черт с ним, с товарным видом, – сказал Вадим, не понимая, куда тот клонит. – Наверное, дверцу менять придется.
– А где ее взять-то, дверцу? – хитро прищурился начальник. – Тут придется поломать голову…
Мастер кузовного цеха осмотрел «Москвич», задумчиво потер переносицу. Он был в черном кожаном пиджаке, модных туфлях на каучуковой подошве, на руке голубовато посверкивали японские часы. К нему то и дело совались со своими просьбами автолюбители, но, наткнувшись на его холодный взгляд, понимающе кивали, молча отходили.
– Надо сделать, Петрович, – взглянул Михаил Ильич на коренастого мастера.
– А как с «Волгой» адмирала?
– Адмирал в море, подождет.
Пока Вадим оформлял заказ, загонял машину в цех – прежде пришлось помыть ее, – наступил обеденный перерыв. Некоторые автослесари потянулись к ожидающим их в стороне автолюбителям. На пути к автобусной остановке Вадима нагнал на своих новеньких «Жигулях» Михаил Ильич.
– Тебе в город? – спросил он. – Садись, подвезу.
Чехлы на сиденьях финские, обшитый толстой кожей руль фиатовский, под креслами установлены деревянные динамики, а стереомагнитофон спрятан в перчаточном ящике. Бобриков нажал клавишу, и салон густо наполнился мелодичной музыкой.
– «Филипс», – небрежно бросил Бобриков, поймав восхищенный взгляд Вадима. – С риверсом.
Вадим не знал, что такое «риверс», но спросить постеснялся, он вообще впервые увидел магнитофон в машине. Маленький аппарат, целиком заглотивший кассету, звучал ничуть не хуже стационарного, казалось, мелодия наполняет весь салон: она идет снизу, сверху, с боков. Михаил Ильич приглушил звучание, сбоку быстро взглянул на Вадима:
– Нравится? Могу уступить… Мне предлагают «Пионер», у него мощность побольше.
Вадим поинтересовался, сколько же стоит такая штука.
– Семь рублей, – ответил Бобриков. – С колонками. И что удобно – магнитофон не виден снаружи: колонки под сиденьями, а сам аппарат закрывается крышкой. Кто ставит колонки у заднего стекла, тот рискует лишиться магнитофона, а тут все шито-крыто! Ни один воришка не догадается, что в машине аппарат.
– Семь рублей… – повторил Вадим. – Семьсот?
– Такие теперь цены, – улыбнулся Бобриков. – За что капиталисты дерут с нас шкуру?
– Скорее, наши спекулянты, – вставил Вадим.
– Сходи в комиссионку, поинтересуйся, «филипсы» с риверсом идут по семь-восемь рублей.
– Вещь хорошая, конечно, но и цена!
– Дефицитная вещь, бери, пока я добрый, не пожалеешь! – соблазнял Бобриков. – Я скажу ребятам, они тебе за четвертак его сразу и установят.
«На круг семьсот двадцать пять рублей… – соображал Вадим. – Если взять эту штуку, то на „Жигули“ не хватит…»
Он собирался поставить на комиссию свой «Москвич» и приобрести «Жигули» – эти машины ему больше нравились, да и его развалюха уже набегала свыше ста тысяч километров, теперь придется больше ремонтировать, чем ездить.
– Поехали ко мне, пообедаем? – предложил Бобриков. – Я живу на Васильевском острове.
Хотя Казаков и не испытывал симпатии к Бобрикову, он согласился: нутром журналиста чувствовал, что это интересный тип! В нем уживаются, по-видимому, способный администратор и ловко замаскированный делец! Каждая новая встреча с Бобриковым давала пищу для размышления. Как хитроумно приспособился этот человек к обстоятельствам! Отлично понимая, как автолюбителям необходимы запчасти, ремонт машин, он извлекает из этого гораздо больше тех, кто открыто берет взятки. Бобриков – психолог, и довольно тонкий… И его не так-то просто будет припереть к стенке! Такой из самой критической ситуации сумеет вывернуться,. Но тем и интересен был для Вадима Казакова Михаил Ильич, что с ним нужно было и самому проявить все свои качества журналиста. Бобриков явно считает его, Казакова, за простака, иначе не предлагал бы дорогой «Филипс»… Пусть он так и продолжает думать. Желание написать про ловкого делягу крепло в Вадиме.
У Михаила Ильича была двухкомнатная квартира, богато обставленная импортной мебелью, на подставке – заграничный стереомагнитофон, проигрыватель, десятка два кассет, на стене подвешены фирменные колонки. С потолка квадратной меблированной кухни спускается матовый плафон, на деревянных резных полочках флаконы со специями – все красивое, заграничное, даже холодильник финского производства. Двери в квартире и подсобных помещениях из красного дерева, моющиеся импортные обои. Ничего подобного Вадим в продаже не видел.
Михаил Ильич поставил на электрическую плиту кастрюлю, сковородку, достал из холодильника масло, икру, семгу.
– Я буду чай, а ты, если хочешь, свари кофе, – предложил он.
Движения у него быстрые, резкие. На одном месте он долго не мог находиться. Пока разогревался обед, успел позвонить несколько раз и договориться вечером о встрече. «Будь у меня в семь пятнадцать! Плюс-минус пять минут, опоздаешь – меня дома уже не будет!» Голос начальственный, не терпящий возражений. Повесив трубку, на минуту вдруг прилег на тахту. Вскочил, будто подброшенный пружиной, и включил магнитофон. С Вадимом обращался так, будто они сто лет знакомы и тот уже не один раз бывал у него дома.
– Надо бы пару колонок и на кухне поставить, – философствовал он. – Где большую часть времени проводим мы? На кухне за столом. А в комнате жена накрывает лишь по большим праздникам.
На обед были борщ, котлеты с картошкой. Бобриков говорил, что Вадиму крупно повезло с магнитофоном. «Филипс», отличная новейшая модель, такую нигде не достанешь, ему, Бобрикову, привез из ФРГ его друг-приятель кинорежиссер Саша Беззубов. Не задаром, конечно, пришлось ему «отстегнуть» семь штук, за столько же отдает и Вадиму. У нас пока это редкость, а там магнитофон на каждой машине установлен…
Вадим еще не дал согласия, а Михаил Ильич уже считал дело решенным, говорил, что прямо сейчас поедут на станцию техобслуживания и электрик в два счета поставит в «Москвич» магнитофон. Будет Вадим ездить и благодарить его, Бобрикова, за такой «подарок»! Ну а если что еще случится с машиной, то в любое время к нему – для хороших друзей всегда найдутся дефицитные запчасти…
– Почему я на этой работе столько лет держусь? – разглагольствовал Михаил Ильич. – Взяток не беру. Уже сколько на моем веку начальников станций техобслуживания из-за этого погорело! А у меня ни одного прокола. А когда совесть чиста, человек ничего не боится. Ты бы послушал, как я с профессорами-академиками разговариваю: чем, мол, вы лучше других автолюбителей? Становитесь в порядке очереди, и все будет о’кэй!
– А как суют взятки? В конверте? – поинтересовался Вадим. – Или борзыми щенками?
– Сначала пробовали… – усмехнулся Бобриков. – Дело в том, что кто дал взятку, тот больше тебя не уважает, а я, понимаешь, не терплю к себе неуважения. Я хочу быть не зависимым ни от кого. Звонит мне мой начальник, – дескать, помоги с ремонтом такому-то товарищу, – я говорю: пусть приезжает… Прикатит и ко мне в кабинет, мол, я от такого-то… Ну, я ему вежливенько разъясняю, что необходимых ему запчастей у меня нет, сам министр не прикажет поставить то, чего у меня не имеется в наличии, а вот сделать техобслуживание, помыть машину – пожалуйста!
– На самом деле деталей нет?
– В том то и дело, что есть, но я по блату никому не даю. И никакой мне начальник не прикажет. Я ведь не отказываю, но и не даю. Как говорится, на нет и суда нет. Мой начальник ведь не знает, что у меня в загашнике хранится…
– А кому же… даете дефицитные запчасти?
– Тебе не отказал бы, – улыбнулся Бобриков. – Ты не трясешь перед носом своим удостоверением, не ссылаешься на авторитеты. Не грозишься написать про меня в газету… Почему бы тебе и не помочь?
– Спасибо, конечно, но…
– Без всяких «но» обращайся ко мне, всегда помогу, – заверил Бобриков.
– А магнитофон с колонками я не возьму, – вздохнув, сказал Казаков. – Дороговато для меня, да и нужен ли в машине магнитофон? Пожалуй, отвлекать во время езды будет.
Михаил Ильич сразу поскучнел, заторопился на работу. Вадим почувствовал, что тот потерял к нему всякий интерес и уже, наверное, жалеет, что многое наобещал…
Хотя часть пути можно было проехать вдвоем, Бобриков не предложил ему сесть в машину. Приоткрыв дверцу, сухо осведомился:
– Про каких ты щенков-то говорил?
– Про борзых, – скрывая улыбку, ответил Вадим.
– Дочь просит карликового пуделя, а борзая – это такая большая собачина с поджатым брюхом?
– Любого зайца догонит.
– Услышишь про карликового пуделя – позвони мне. – Бобриков хлопнул дверцей и резво взял с места.
Наверное, просто по наитию Вадим зашел в комиссионный в Апраксином дворе, протиснулся сквозь толпу к витрине и увидел на полке точно такой же «Филипс», который так упорно навязывал ему Бобриков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77