Этот путь вел через скрытые и опасные
области. Генитальная энергия была связана, скрыта, искажена
по-разному и в разных участках организма. Официальный мир
объявил эту тему вне закона. Методы исследования и терапии
приходилось извлекать из того жалкого состояния, в котором
они прозябали. От скатывания на опасные ложные пути могли
застраховать только соответствующая теория, пригодная для ис-
следования и управления сексуальной энергией, и динамический
метод психотерапии. Такими теорией и методом, сложившимися
на протяжении десяти лет, стал анализ характера, позволяющий
вскрыть и поставить под контроль источники генитальной энер-
гии. В качестве метода исследования и лечения он имел четыре
задачи:
1. Осмысление деталей человеческого поведения, в том числе
при половом акте.
2. Преодоление и понимание человеческого садизма.
3. Исследование истоков проявлений душевных заболеваний,
коренящихся в периоде до детской генитальной фазы. Надо
было выяснить, каким образом негениталъная сексуальность пре-
пятствует развитию генитальной функции.
4. Исследование социальных причин генитальных нарушений.
Я считаю целесообразным начать изложение со второй за-
дачи.
4. ДЕСТРУКЦИЯ, АГРЕССИЯ И САДИЗМ
Понятия <деструкция>, <агрессия>, <садизм> и <влечения
к смерти> употреблялись в психоанализе в высшей степени
нечетко и вперемешку. Агрессия казалась идентичной деструк-
ции, которая в свою очередь воспринималась как влечение
к смерти, обращенное против внешнего мира. Садизм же ос-
тавался первоначальным частным влечением, которое начинает
проявляться на определенной ступени сексуального развития.
Я пытался оценить человеческие действия, обобщаемые по-
нятием <ненависть>, с точки зрения их происхождения и на-
правленности. В клинической работе я никогда не рассматривал
121
влечение к смерти, волю к смерти как изначальный инстинкт,
подобный сексуальности или потребности в пище. Все про-
явления душевного состояния, которые могли быть истолкованы
как проявления <влечения к смерти>, оказывались продуктами
невроза. Так обстояло дело, например, с самоубийством, которое
могло представлять собой неосознанную месть кому-то другому,
с кем себя отождествлял самоубийца, или попыткой уйти от
чрезвычайно сильного раздражения, вызванного слишком за-
путанной жизненной ситуацией.
Свойственный больным страх смерти можно было объяснить,
как правило, страхом кастрации, а тот, в свою очередь, -
гениталъным страхом. Впрочем, аналитики, изучавшие влечение
к смерти, часто смешивали страх и влечение. Прошло примерно
восемь лет, пока мне стало ясно, что страх смерти идентичен
неосознанному страху оргазма, а мнимое влечение к смерти,
стремление к разрешению, к Ничто представляет собой неосо-
знанное стремление к снятию оргастического напряжения. Сле-
довательно, я не <обобщил учение об оргазме слишком быстро
и схематично>.
Деструктивный импульс появляется в живом существе в том
случае, если оно хочет уничтожить источник опасности. Тогда
разрушение или умерщвление объекта является биологически
осмысленной целью. В качестве мотива выступает не перво-
начальное удовольствие от деструкции, а заинтересованность
<влечения к жизни> (я намеренно использую выражение, обыч-
ное для того времени) в том, чтобы обойтись без страха и
сохранить <Я> в целом. В опасной ситуации я уничтожаю то,
что порождает ее, потому что хочу жить, не испытывая страха.
Влечение к деструкции начинает служить первоначальной био-
логической воле к жизни. Воля к жизни сама по себе не
означает стремления достичь сексуального удовольствия, даже
если избавление от неприятного ощущения и подобно пере-
живанию удовольствия.
Это важно для понимания многих основных положений сек-
суальной экономики. Она отрицает изначально биологический
характер деструктивное-T. Один зверь убивает другого не по-
тому, что это доставляет ему удовольствие. Это было бы са-
дистским убийством ради наслаждения. Он убивает из-за голода
или угрозы своей жизни. Следовательно, и деструкция про-
является как функция живого на службе у изначального вле-
чения к жизни.
Агрессия в строгом смысле слова не имеет ничего общего
ни с садизмом, ни с деструкцией. В буквальном смысле это
слово означает <приближение>. Любое положительное проявление
жизни агрессивно, будь то действие ради сексуального удоволь-
ствия или деструктивное действие, проникнутое ненавистью.
122
Садистское действие агрессивно точно так же, как и добывание
пропитания. Агрессия есть проявление жизни мышц, системы
движения. Эта поправка весьма важна для оценки ограничения
в воспитании детей. Постоянное торможение их двигательной
активности, осуществляемое поистине уничтожающим образом,
которое вынуждены терпеть наши дети, проистекает из ото-
ждествления понятий <агрессивный> и <злой> или <сексуаль-
ный>. Целью агрессии всегда является осуществление удовлетво-
рения какой-либо жизненно важной потребности. Тем самьш
агрессия - не влечение в собственном смысле слова, а необ-
ходимое средство для возбуждения любого влечения. Агрессивным
является влечение само по себе, так как напряжение толкает
к удовлетворению. Поэтому существуют деструктивная, садист-
ская, двигательная и сексуальная агрессивность.
Если агрессивная сексуальность не имеет возможности найти
удовлетворения, то все же сохраняется стремление к его до-
стижению. Тогда возникает импульс, направленный на полу-
чение удовольствия любыми средствами. Агрессивная нота на-
чинает заглушать любовную. Если цель достижения удоволь-
ствия полностью исключена, стала бессознательной или связана
со страхом, то агрессия, которая первоначально представляла
собой только средство, сама становится действием, разряжа-
ющим напряжение. Она приятна как проявление жизни. Так
возникает садизм. Из-за утраты подлинной цели жизни раз-
вивается ненависть, самая сильная в тех случаях, когда встре-
чаются препятствия любви или стремлению быть любимым.
Вытекающее из ненависти стремление к уничтожению превра-
щается в сексуальное действие, чему соответствует, например,
убийство на почве полового извращения. Его предварительным
условием является полная блокировка способности испытать
естественное генитальное наслаждение. Тем самым садизм как
половое извращение является смешением изначальных сексу-
" альных импульсов со вторичными деструктивными. В животном
царстве оно отсутствует и представляет собой лишь приобре-
тенное свойство человека, вторичное влечение.
Каждый вид самостоятельно проявляющегося деструктивного
действия является реакцией организма на невозможность удов-
летворения какой-либо жизненно важной потребности, прежде
всего сексуальной.
В 1924-1927 гг., когда эта ситуация стала мне ясна в общих
чертах, я еще пользовался в своих публикациях выражением
<влечение к смерти>, чтобы не пришлось <выпрыгнуть из ря-
дов>. В клинической же работе я отвергал влечение к смерти
и не обсуждал его биологическое истолкование, так как не мог
ничего сказать об этом. В практической работе оно все время
выступало как влечение к деструкции. Но я уже формулировал
123
зависимость влечения к деструкции от сексуального застоя, для
начала от его степени. Вопрос о биологической природе де-
структивности я оставлял открытым. Требовалась осторожность,
в том числе и из-за недостатка фактов. Уже тогда было оче-
видно, что любое подавление сексуальных побуждений уси-
ливает ненависть, агрессивность как таковую, то есть двигатель-
ное беспокойство, не направленное на рациональную цель, и
деструктивные тенденции. Количество примеров, подтвержда-
ющих это заключение из клинических наблюдений, а также
анализа повседневной жизни человека и жизни животных, бы-
стро увеличивалось.
Никак нельзя было упустить из виду снижение импульсов
ненависти у больного, обретшего способность к достижению
естественного сексуального удовольствия. Любое превращение
невроза навязчивых состояний в истерию шло рука об руку
с потерей ненависти. Садистские извращения или фантазии
во время акта убывали в той мере, в какой возрастало удов-
летворение. Становилось понятным нарастание брачных кон-
фликтов при снижении сексуального притяжения и удовле-
творения, как и снижение жестокости в отношениях между
супругами в случае обретения другого партнера, дающего удов-
летворение.
Изучая поведение диких животных, я установил, что они
безобидны, если сыты и испытывают сексуальное удовлетво-
рение. Быки опасны и <дики>, только когда их приводят к
коровам, но не когда уводят от них. Цепные собаки очень
опасны, так как они сталкиваются с препятствиями развитию
моторики и сексуальной разрядке.
Мне стали понятны черты жестокости в характерах больных,
страдавших хронической сексуальной неудовлетворенностью.
Мне доводилось наблюдать это явление у злобных старых дев
и аскетических моралистов. Напротив, бросалась в глаза мяг-
кость и доброта людей, удовлетворенных в генитальном от-
ношении. Я никогда не встречал человека, способного к удов-
летворению, который мог бы стать садистом. Если садизм и
проявлялся у таких людей, то следовало делать несомненный
вывод о внезапно наступивших нарушениях, препятствующих
обычному удовлетворению.
В пользу существования связи между сексуальной удовле-
творенностью и состоянием характера говорило и поведение
женщин в климактерический период. Есть женщины, которые
в этот период не проявляют и следа злобности, другие же,
напротив, становятся злыми, если они раньше не были такими.
Можно легко убедиться в том, что прежняя генитальная жизнь
тех и других протекала по-разному. Второй тип образуют, как
правило, женщины, никогда не имевшие любовных отношений,
124
которые приносили удовлетворение, и теперь сожалеющие об
этом, осознанно или неосознанно чувствующие последствия
сексуального застоя. Ненависть и зависть превращают их в са-
o,ix неистовых борцов против какого бы то ни было прогресса.
Таким образом, в наше время на вопрос о садистском удо-
вольствии от деструкции можно ответить, зная об общем на-
рушении естественной любовной жизни.
Выявился важный источник генитального возбуждения.
С помощью разрушения деструктивной агрессивности и садиз-
ма высвобождалась энергия, которая могла идти на пользу сис-
теме генитального возбуждения. Вскоре обнаружилось, что ор-
гастическая потенция несовместима с сильными деструктив-
ными или садистскими импульсами. Нельзя одновременно по-
дарить радость партнеру в генитальном отношении и желать
сто уничтожения. Таким образом, разглагольствования о <са-
дистской мужской и мазохистской женской сексуальности> были
неверны, как и представление о том, что фантазии об изна-
силовании являются частью нормальной сексуальности. При
этом психоаналитики в своих размышлениях не выходят за
пределы имеющейся сексуальной структуры людей.
Подобно тому, как генитальная энергия при нарушениях
превращается в деструктивную, так и при удовлетворении может
совершиться обратное превращение деструктивной энергии в ге-
нитальную. Учение о биологической изначальноеT садизма не
выдерживало критики с клинической точки зрения и было
безнадежно с точки зрения культуры. Но это вовсе еще не
означало окончательного разрешения проблемы. Такая конста-
тация оказывалась недостаточной и для того, чтобы поставить
формирование оргастической потенции в качестве цели лечения,
ведь деструктивная энергия была связана во многих местах
и по-разному. У большинства больных она превращается в жер-
тву вытеснения. Поэтому в ходе технической работы надо было
обнаружить и механизмы торможения реакций ненависти, чтобы
высвободить энергию. Открытие явления заключения характера
в панцирь, приобретающего форму аффективного барьера, стало
самой плодотворной почвой для исследования.
Развитие систематического анализа сопротивления, его до-
работка до анализа характера последовала только после 1926 г.
До тех пор я концентрировал работу в Техническом семинаре
на изучении скрытого сопротивления и прегенитальных нару-
шений в невротическом процессе. Пациенты характеризовались
типичным поведением, если высвобожденная сексуальная энер-
гия возбуждала генитальную систему. По мере роста возбуж-
дения большинство больных отвечали на происходившее бег-
ством к негенитальному удовлетворению. Дело обстояло так,
будто сексуальная энергия колебалась между генитальными
125
и прегенитальными участками возбуждения. Я назвал это яв-
ление <колебанием> возбуждения.
В 1925-1926 гг. я лечил молодую американку, с самого ран-
него детства страдавшую тяжелой бронхиальной астмой. Любое
сексуальное возбуждение вызывало у нее приступ. Он наступал,
если она собиралась предаться любви с супругом или если флир-
товала и начинала чувствовать возбуждение. При этом пациентка
испытывала сильное удушье, от которого могла оправиться только
с помощью специальных спазмолитических средств. У нее на-
блюдалась влагалищная гипоастения, глотка же, напротив, была
очень возбудима. Больная, сама того не сознавая, страдала от
сильных импульсов кусания и сосания - действий, предназна-
ченных матери. В горле ощущалось чувство удушья. В сновиде-
ниях и действиях отчетливо проявлялась фантазия о половом
члене, застрявшем в горле. Когда эти фантазии были осознаны,
астма впервые исчезла, но вместо нее появились выраженные
приступы возбуждения моторики желудочно-кишечного тракта в
форме поносов. Они сменялись симпатикотоническими запорами.
Напряжени в горле сменялось перевозбуждением кишечника.
Фантазия о члене в горле уступила место другой - о том, что
<в животе ребенок, которого необходимо вытолкнуть>. По мере
нарастания диареи усиливалось и генитальное нарушение. Па-
циентка полностью утратила вагинальное ощущение и отвергала
половой акт. При этом она боялась приступа поноса во время
сношения. Когда исчезли кишечные симптомы, впервые появи-
лись вагинальные преоргастические возбуждения, но их сила не
превышала определенного уровня. Больная отвечала на каждое
усиление возбуждения страхом или приступом астмы. На неко-
торое время астма вернулась в прежнем виде, а с ней оральные
возбуждения и фантазии, будто их никогда и не лечили. При
каждом рецидиве они начинались снова, и возбуждение вновь
и вновь достигало генитальной системы. В каждом случае росла
способность к перенесению влагалищных возбуждений, а паузы
между рецидивами удлинялись.
Так продолжалось несколько месяцев. Астма исчезала при
каждом усилении влагалищного возбуждения и возвращалась с рос-
том возбуждения в органах дыхания. Колебание полового воз-
буждения между горлом и бронхами, с одной стороны, и та-
зом - с другой, сопровождалось соответствующими фантазиями
на темы оральной и генитальной детской сексуальности. Рас-
полагаясь <сверху>, возбуждение было по-детски жадным и деп-
рессивным. Становясь снова генитальным, оно обретало жен-
скую природу, будучи направленным на мужчину. Генитальный
страх, толкавший всякий раз к отступлению, сначала возник
как страх повреждения во время акта. После его осмысления
появилась боязнь погибнуть, <лопнуть> от возбуждения. Посте-
126
денно больная привыкла к вагинальному возбуждению и в
конце концов испытала оргазм. На этот раз судорога в горле
не возникла, а с ней не появился и приступ астмы. Астма
полностью исчезла. Я многие годы поддерживал контакт с быв-
щей пациенткой. Она оставалась здоровой до 1932 г., когда
я в последний раз слышал о ней.
Этот случай еще раз подтвердил мое представление о ле-
чебной функции оргазма и раскрыл многие важные процессы.
Теперь я понял, что негенитальные виды возбуждения и удов-
летворения фиксируются на гениталиях из-за страха перед силь-
ными оргастическими ощущениями, так как они дают гораздо
меньшее возбуждение. В этом и заключалась значительная часть
загадки инстинктивного страха.
Если сексуальное возбуждение затормаживается, то возни-
кает растущее противоречие: торможение увеличивает застой
возбуждения, который ослабляет способность организма ликви-
дировать возбуждение. Из-за этого организм начинает испыты-
вать боязнь возбуждения, иными словами сексуальный страх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
области. Генитальная энергия была связана, скрыта, искажена
по-разному и в разных участках организма. Официальный мир
объявил эту тему вне закона. Методы исследования и терапии
приходилось извлекать из того жалкого состояния, в котором
они прозябали. От скатывания на опасные ложные пути могли
застраховать только соответствующая теория, пригодная для ис-
следования и управления сексуальной энергией, и динамический
метод психотерапии. Такими теорией и методом, сложившимися
на протяжении десяти лет, стал анализ характера, позволяющий
вскрыть и поставить под контроль источники генитальной энер-
гии. В качестве метода исследования и лечения он имел четыре
задачи:
1. Осмысление деталей человеческого поведения, в том числе
при половом акте.
2. Преодоление и понимание человеческого садизма.
3. Исследование истоков проявлений душевных заболеваний,
коренящихся в периоде до детской генитальной фазы. Надо
было выяснить, каким образом негениталъная сексуальность пре-
пятствует развитию генитальной функции.
4. Исследование социальных причин генитальных нарушений.
Я считаю целесообразным начать изложение со второй за-
дачи.
4. ДЕСТРУКЦИЯ, АГРЕССИЯ И САДИЗМ
Понятия <деструкция>, <агрессия>, <садизм> и <влечения
к смерти> употреблялись в психоанализе в высшей степени
нечетко и вперемешку. Агрессия казалась идентичной деструк-
ции, которая в свою очередь воспринималась как влечение
к смерти, обращенное против внешнего мира. Садизм же ос-
тавался первоначальным частным влечением, которое начинает
проявляться на определенной ступени сексуального развития.
Я пытался оценить человеческие действия, обобщаемые по-
нятием <ненависть>, с точки зрения их происхождения и на-
правленности. В клинической работе я никогда не рассматривал
121
влечение к смерти, волю к смерти как изначальный инстинкт,
подобный сексуальности или потребности в пище. Все про-
явления душевного состояния, которые могли быть истолкованы
как проявления <влечения к смерти>, оказывались продуктами
невроза. Так обстояло дело, например, с самоубийством, которое
могло представлять собой неосознанную месть кому-то другому,
с кем себя отождествлял самоубийца, или попыткой уйти от
чрезвычайно сильного раздражения, вызванного слишком за-
путанной жизненной ситуацией.
Свойственный больным страх смерти можно было объяснить,
как правило, страхом кастрации, а тот, в свою очередь, -
гениталъным страхом. Впрочем, аналитики, изучавшие влечение
к смерти, часто смешивали страх и влечение. Прошло примерно
восемь лет, пока мне стало ясно, что страх смерти идентичен
неосознанному страху оргазма, а мнимое влечение к смерти,
стремление к разрешению, к Ничто представляет собой неосо-
знанное стремление к снятию оргастического напряжения. Сле-
довательно, я не <обобщил учение об оргазме слишком быстро
и схематично>.
Деструктивный импульс появляется в живом существе в том
случае, если оно хочет уничтожить источник опасности. Тогда
разрушение или умерщвление объекта является биологически
осмысленной целью. В качестве мотива выступает не перво-
начальное удовольствие от деструкции, а заинтересованность
<влечения к жизни> (я намеренно использую выражение, обыч-
ное для того времени) в том, чтобы обойтись без страха и
сохранить <Я> в целом. В опасной ситуации я уничтожаю то,
что порождает ее, потому что хочу жить, не испытывая страха.
Влечение к деструкции начинает служить первоначальной био-
логической воле к жизни. Воля к жизни сама по себе не
означает стремления достичь сексуального удовольствия, даже
если избавление от неприятного ощущения и подобно пере-
живанию удовольствия.
Это важно для понимания многих основных положений сек-
суальной экономики. Она отрицает изначально биологический
характер деструктивное-T. Один зверь убивает другого не по-
тому, что это доставляет ему удовольствие. Это было бы са-
дистским убийством ради наслаждения. Он убивает из-за голода
или угрозы своей жизни. Следовательно, и деструкция про-
является как функция живого на службе у изначального вле-
чения к жизни.
Агрессия в строгом смысле слова не имеет ничего общего
ни с садизмом, ни с деструкцией. В буквальном смысле это
слово означает <приближение>. Любое положительное проявление
жизни агрессивно, будь то действие ради сексуального удоволь-
ствия или деструктивное действие, проникнутое ненавистью.
122
Садистское действие агрессивно точно так же, как и добывание
пропитания. Агрессия есть проявление жизни мышц, системы
движения. Эта поправка весьма важна для оценки ограничения
в воспитании детей. Постоянное торможение их двигательной
активности, осуществляемое поистине уничтожающим образом,
которое вынуждены терпеть наши дети, проистекает из ото-
ждествления понятий <агрессивный> и <злой> или <сексуаль-
ный>. Целью агрессии всегда является осуществление удовлетво-
рения какой-либо жизненно важной потребности. Тем самьш
агрессия - не влечение в собственном смысле слова, а необ-
ходимое средство для возбуждения любого влечения. Агрессивным
является влечение само по себе, так как напряжение толкает
к удовлетворению. Поэтому существуют деструктивная, садист-
ская, двигательная и сексуальная агрессивность.
Если агрессивная сексуальность не имеет возможности найти
удовлетворения, то все же сохраняется стремление к его до-
стижению. Тогда возникает импульс, направленный на полу-
чение удовольствия любыми средствами. Агрессивная нота на-
чинает заглушать любовную. Если цель достижения удоволь-
ствия полностью исключена, стала бессознательной или связана
со страхом, то агрессия, которая первоначально представляла
собой только средство, сама становится действием, разряжа-
ющим напряжение. Она приятна как проявление жизни. Так
возникает садизм. Из-за утраты подлинной цели жизни раз-
вивается ненависть, самая сильная в тех случаях, когда встре-
чаются препятствия любви или стремлению быть любимым.
Вытекающее из ненависти стремление к уничтожению превра-
щается в сексуальное действие, чему соответствует, например,
убийство на почве полового извращения. Его предварительным
условием является полная блокировка способности испытать
естественное генитальное наслаждение. Тем самым садизм как
половое извращение является смешением изначальных сексу-
" альных импульсов со вторичными деструктивными. В животном
царстве оно отсутствует и представляет собой лишь приобре-
тенное свойство человека, вторичное влечение.
Каждый вид самостоятельно проявляющегося деструктивного
действия является реакцией организма на невозможность удов-
летворения какой-либо жизненно важной потребности, прежде
всего сексуальной.
В 1924-1927 гг., когда эта ситуация стала мне ясна в общих
чертах, я еще пользовался в своих публикациях выражением
<влечение к смерти>, чтобы не пришлось <выпрыгнуть из ря-
дов>. В клинической же работе я отвергал влечение к смерти
и не обсуждал его биологическое истолкование, так как не мог
ничего сказать об этом. В практической работе оно все время
выступало как влечение к деструкции. Но я уже формулировал
123
зависимость влечения к деструкции от сексуального застоя, для
начала от его степени. Вопрос о биологической природе де-
структивности я оставлял открытым. Требовалась осторожность,
в том числе и из-за недостатка фактов. Уже тогда было оче-
видно, что любое подавление сексуальных побуждений уси-
ливает ненависть, агрессивность как таковую, то есть двигатель-
ное беспокойство, не направленное на рациональную цель, и
деструктивные тенденции. Количество примеров, подтвержда-
ющих это заключение из клинических наблюдений, а также
анализа повседневной жизни человека и жизни животных, бы-
стро увеличивалось.
Никак нельзя было упустить из виду снижение импульсов
ненависти у больного, обретшего способность к достижению
естественного сексуального удовольствия. Любое превращение
невроза навязчивых состояний в истерию шло рука об руку
с потерей ненависти. Садистские извращения или фантазии
во время акта убывали в той мере, в какой возрастало удов-
летворение. Становилось понятным нарастание брачных кон-
фликтов при снижении сексуального притяжения и удовле-
творения, как и снижение жестокости в отношениях между
супругами в случае обретения другого партнера, дающего удов-
летворение.
Изучая поведение диких животных, я установил, что они
безобидны, если сыты и испытывают сексуальное удовлетво-
рение. Быки опасны и <дики>, только когда их приводят к
коровам, но не когда уводят от них. Цепные собаки очень
опасны, так как они сталкиваются с препятствиями развитию
моторики и сексуальной разрядке.
Мне стали понятны черты жестокости в характерах больных,
страдавших хронической сексуальной неудовлетворенностью.
Мне доводилось наблюдать это явление у злобных старых дев
и аскетических моралистов. Напротив, бросалась в глаза мяг-
кость и доброта людей, удовлетворенных в генитальном от-
ношении. Я никогда не встречал человека, способного к удов-
летворению, который мог бы стать садистом. Если садизм и
проявлялся у таких людей, то следовало делать несомненный
вывод о внезапно наступивших нарушениях, препятствующих
обычному удовлетворению.
В пользу существования связи между сексуальной удовле-
творенностью и состоянием характера говорило и поведение
женщин в климактерический период. Есть женщины, которые
в этот период не проявляют и следа злобности, другие же,
напротив, становятся злыми, если они раньше не были такими.
Можно легко убедиться в том, что прежняя генитальная жизнь
тех и других протекала по-разному. Второй тип образуют, как
правило, женщины, никогда не имевшие любовных отношений,
124
которые приносили удовлетворение, и теперь сожалеющие об
этом, осознанно или неосознанно чувствующие последствия
сексуального застоя. Ненависть и зависть превращают их в са-
o,ix неистовых борцов против какого бы то ни было прогресса.
Таким образом, в наше время на вопрос о садистском удо-
вольствии от деструкции можно ответить, зная об общем на-
рушении естественной любовной жизни.
Выявился важный источник генитального возбуждения.
С помощью разрушения деструктивной агрессивности и садиз-
ма высвобождалась энергия, которая могла идти на пользу сис-
теме генитального возбуждения. Вскоре обнаружилось, что ор-
гастическая потенция несовместима с сильными деструктив-
ными или садистскими импульсами. Нельзя одновременно по-
дарить радость партнеру в генитальном отношении и желать
сто уничтожения. Таким образом, разглагольствования о <са-
дистской мужской и мазохистской женской сексуальности> были
неверны, как и представление о том, что фантазии об изна-
силовании являются частью нормальной сексуальности. При
этом психоаналитики в своих размышлениях не выходят за
пределы имеющейся сексуальной структуры людей.
Подобно тому, как генитальная энергия при нарушениях
превращается в деструктивную, так и при удовлетворении может
совершиться обратное превращение деструктивной энергии в ге-
нитальную. Учение о биологической изначальноеT садизма не
выдерживало критики с клинической точки зрения и было
безнадежно с точки зрения культуры. Но это вовсе еще не
означало окончательного разрешения проблемы. Такая конста-
тация оказывалась недостаточной и для того, чтобы поставить
формирование оргастической потенции в качестве цели лечения,
ведь деструктивная энергия была связана во многих местах
и по-разному. У большинства больных она превращается в жер-
тву вытеснения. Поэтому в ходе технической работы надо было
обнаружить и механизмы торможения реакций ненависти, чтобы
высвободить энергию. Открытие явления заключения характера
в панцирь, приобретающего форму аффективного барьера, стало
самой плодотворной почвой для исследования.
Развитие систематического анализа сопротивления, его до-
работка до анализа характера последовала только после 1926 г.
До тех пор я концентрировал работу в Техническом семинаре
на изучении скрытого сопротивления и прегенитальных нару-
шений в невротическом процессе. Пациенты характеризовались
типичным поведением, если высвобожденная сексуальная энер-
гия возбуждала генитальную систему. По мере роста возбуж-
дения большинство больных отвечали на происходившее бег-
ством к негенитальному удовлетворению. Дело обстояло так,
будто сексуальная энергия колебалась между генитальными
125
и прегенитальными участками возбуждения. Я назвал это яв-
ление <колебанием> возбуждения.
В 1925-1926 гг. я лечил молодую американку, с самого ран-
него детства страдавшую тяжелой бронхиальной астмой. Любое
сексуальное возбуждение вызывало у нее приступ. Он наступал,
если она собиралась предаться любви с супругом или если флир-
товала и начинала чувствовать возбуждение. При этом пациентка
испытывала сильное удушье, от которого могла оправиться только
с помощью специальных спазмолитических средств. У нее на-
блюдалась влагалищная гипоастения, глотка же, напротив, была
очень возбудима. Больная, сама того не сознавая, страдала от
сильных импульсов кусания и сосания - действий, предназна-
ченных матери. В горле ощущалось чувство удушья. В сновиде-
ниях и действиях отчетливо проявлялась фантазия о половом
члене, застрявшем в горле. Когда эти фантазии были осознаны,
астма впервые исчезла, но вместо нее появились выраженные
приступы возбуждения моторики желудочно-кишечного тракта в
форме поносов. Они сменялись симпатикотоническими запорами.
Напряжени в горле сменялось перевозбуждением кишечника.
Фантазия о члене в горле уступила место другой - о том, что
<в животе ребенок, которого необходимо вытолкнуть>. По мере
нарастания диареи усиливалось и генитальное нарушение. Па-
циентка полностью утратила вагинальное ощущение и отвергала
половой акт. При этом она боялась приступа поноса во время
сношения. Когда исчезли кишечные симптомы, впервые появи-
лись вагинальные преоргастические возбуждения, но их сила не
превышала определенного уровня. Больная отвечала на каждое
усиление возбуждения страхом или приступом астмы. На неко-
торое время астма вернулась в прежнем виде, а с ней оральные
возбуждения и фантазии, будто их никогда и не лечили. При
каждом рецидиве они начинались снова, и возбуждение вновь
и вновь достигало генитальной системы. В каждом случае росла
способность к перенесению влагалищных возбуждений, а паузы
между рецидивами удлинялись.
Так продолжалось несколько месяцев. Астма исчезала при
каждом усилении влагалищного возбуждения и возвращалась с рос-
том возбуждения в органах дыхания. Колебание полового воз-
буждения между горлом и бронхами, с одной стороны, и та-
зом - с другой, сопровождалось соответствующими фантазиями
на темы оральной и генитальной детской сексуальности. Рас-
полагаясь <сверху>, возбуждение было по-детски жадным и деп-
рессивным. Становясь снова генитальным, оно обретало жен-
скую природу, будучи направленным на мужчину. Генитальный
страх, толкавший всякий раз к отступлению, сначала возник
как страх повреждения во время акта. После его осмысления
появилась боязнь погибнуть, <лопнуть> от возбуждения. Посте-
126
денно больная привыкла к вагинальному возбуждению и в
конце концов испытала оргазм. На этот раз судорога в горле
не возникла, а с ней не появился и приступ астмы. Астма
полностью исчезла. Я многие годы поддерживал контакт с быв-
щей пациенткой. Она оставалась здоровой до 1932 г., когда
я в последний раз слышал о ней.
Этот случай еще раз подтвердил мое представление о ле-
чебной функции оргазма и раскрыл многие важные процессы.
Теперь я понял, что негенитальные виды возбуждения и удов-
летворения фиксируются на гениталиях из-за страха перед силь-
ными оргастическими ощущениями, так как они дают гораздо
меньшее возбуждение. В этом и заключалась значительная часть
загадки инстинктивного страха.
Если сексуальное возбуждение затормаживается, то возни-
кает растущее противоречие: торможение увеличивает застой
возбуждения, который ослабляет способность организма ликви-
дировать возбуждение. Из-за этого организм начинает испыты-
вать боязнь возбуждения, иными словами сексуальный страх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44