Маркус… Маркус боролся с напавшим… и обезвредил его… но спасти директора Данна нам так и не удалось. - Плечи Кэтрин поникли. - Мы явились на помощь слишком поздно.
Редфорд молчал, а Кэтрин чувствовала себя слишком несчастной, чтобы заговорить первой.
За прикрытой дверью слышались приглушенные рыдания и шарканье ног по дощатым полам.
- Вы уже выяснили, чего хотел убийца? - отрывисто спросил Редфорд, и в его голосе прозвучала еле сдерживаемая ярость.
Кэтрин пожала плечами.
- Он… - Ее глаза вспыхнули, но она постаралась подавить боль. - У него нашли часы директора Данна… Сущая мелочь, вся их ценность разве что в отделке! - Кэтрин охватила ярость, и она сжала кулаки с такой силой, что кончики ногтей впились в ее ладони. Она задыхалась от разрывающей ее сердце боли.
Сильные руки Николаса обхватили ее за плечи.
- Этот подонок получит по заслугам. - Редфорд кипел холодной яростью. - Если он попадется мне в руки, я лично с ним расправлюсь.
- Безвозвратная потеря вопиет об отмщении, - хрипло проговорили у порога.
Кэтрин вскинула голову и попыталась смахнуть застилавшие глаза слезы. Она с трудом узнала голос Маркуса, так сильно его изменили волнение и горе.
Синяк под его глазом приобрел зеленоватый оттенок, а губы все еще оставались опухшими. Он успел переодеться, однако выглядел так, словно ему совершенно безразлично, что на нем надето. Шейный платок цвета слоновой кости, повязанный кое-как, свисал из-под его расстегнутого сюртука. Полосатый жилет сидел как-то странно. И хотя белые панталоны Маркуса по-прежнему сияли чистотой, его сапоги покрывала грязь, и он тяжело опирался на костыли.
Кэтрин была несколько удивлена тем, что в такое время он не забыл о необходимости продолжать маскарад. Впрочем, директор Данн, несомненно, желал бы, чтобы его сын сохранял контроль над ситуацией даже в такое время.
Редфорд обернулся.
- Данн. - Он произнес это имя очень резко, намеренно не упоминая чин Маркуса.
Ни один из мужчин даже не попытался пожать другому руку и не произнес слов приветствия.
- Я слышал о вашем возвращении, - отрывисто бросил Редфорд.
Подчеркнуто игнорируя его, Маркус повернулся к Кэтрин:
- Я послал за своими вещами.
Пытаясь вернуть мыслям ясность, Кэтрин тряхнула головой:
- За вещами?
- Вам наверняка понадобится помощь. Мой… - его голос сорвался, а лицо застыло, словно каменная маска, - мой отец наверняка хотел бы видеть меня здесь.
- И с каких это пор, черт побери, желания вашего отца вам небезразличны? - выпалил Редфорд, делая шаг вперед. - Все эти годы он посылал вам письма, но не получил ни одного ответа. Он жаждал услышать от вас хоть слово, он боялся, что вас нет в живых…
- Мои взаимоотношения с отцом - не ваше дело, - голос Маркуса дрожал от ярости.
- Мое, если они задевают интересы Андерсен-холла, - возбужденно возразил Редфорд. - Семь лет назад вы повернулись спиной и к этому приюту, и ко всем его обитателям. Поэтому не воображайте, что вам будет позволено возращаться сюда, когда вздумается.
- Отец не возражал против моего приезда, - перебит Редфорда Маркус, окинув его ледяным взглядом.
- Ну конечно, разве он мог возразить, будучи святым! Однако это не значит, что вы заслуживаете прощения!
- Слушайте, вы, проклятый лизоблюд! У вас не было собственного отца, и поэтому вы решили присвоить моего?!
От их криков в голове у Кэтрин прояснилось, и горе нахлынуло на нее с новой силой. На ее плечи навалилась непосильная тяжесть.
- Остановитесь! - закричала она, прижимая руки к груди. - Я этого не вынесу!
Казалось, мужчины только сейчас вспомнили о ее присутствии, но все равно продолжали смотреть друг на друга с настороженностью, за которой скрывалась давняя неприязнь.
Редфорд передернул плечами.
- Если бы я мог поверить в истинность перемен, произошедших в вашем сердце, тогда, возможно…
- Проклятье, да кто вы такой, чтобы судить меня? - прорычал Маркус.
Приблизившись к письменному столу, Кэтрин тяжело оперлась на него. Чувства переполняли ее, она была совершенно разбита Маркус двинулся к нему.
- Вы, мистер Редфорд, не принадлежите к тем, кто положил свою жизнь на алтарь короля и Отечества…
- Нарядившись в военную форму, человек еще не приобретает благородство, - бросил в ответ Редфорд.
- Превратившись в лакея - тоже…
- Я не вынесу, - Кэтрин почти шептала. - Это слишком… Слишком.
- Я поступал, как считал должным.
Редфорд фыркнул и скрестил руки на груди.
- Каждому свое.
Внезапный гнев охватил Кэтрин, будто пламя, и заглушил отчаяние.
- Да опомнитесь вы оба, наконец!
Редфорд повернулся к ней:
- Но сама посуди…
- Я бы попросил вас, Кэт, - Маркус нахмурился. - Вы не должны говорить с нами, как с детьми.
- Тогда не ведите себя как дети! - Желание закричать или заплакать охватило девушку с такой силой, что ее даже затрясло. - Пожалуйста, попытайтесь найти общий язык, если не ради меня, то хотя бы ради памяти директора Данна.
Редфорд задумчиво замолчал. А Маркус смотрел на Кэтрин изучающе, словно на неведомое доселе существо.
- Вы оба потрясены, я понимаю. Это ужасно… - ее голос прервался. - И все же, если вы не поладите, мне придется отсюда уйти. - Сложив ладони, она умоляюще посмотрела на молодых людей. - Хотите вы или нет, но вам придется стать плечом к плечу и взглянуть беде в лицо. Ради детей, ради приюта… На карту поставлено нечто большее, нежели ваши амбиции и детские обиды.
Мужчины обменялись угрюмыми, но примирительными взглядами.
Кэтрин указала на испачканный кровью пол.
- Забудьте о взаимной неприязни и постарайтесь отыскать того, кто это сделал.
Маркус и Редфорд посмотрели на пол. Оба старались скрыть свои эмоции, хотя их горе было слишком очевидным. «Может быть, они так настроены друг против друга именно потому, что очень похожи», - мелькнуло в голове у Кэтрин. Но девушка слишком устала, чтобы развивать эту мысль дальше. Сейчас ей просто хотелось, чтобы они вели себя подобающим образом.
- Ты права, - признал Редфорд, расправляя плечи. - Мы неудачно выбрали и время, и место. - Но по промелькнувшей в его темных глазах злобе можно было понять, что он обязательно найдет подходящие обстоятельства.
- Я не хотел огорчать вас, Кэт, - произнес Маркус, глядя в сторону.
Несколько минут воцарившую в комнате тишину нарушали только доносившиеся через окно всхлипывания, пение птиц и шелест листьев.
Затем Редфорд повернулся к Маркусу:
- Убийца был один?
- Когда мои ребята вывели его из приюта и повели в тюрьму, никто не кинулся ему на помошь, - ответил Маркус, подавшись на костылях вперед. - Но на всякий случай я приказал обыскать все вокруг. Всю прошлую ночь мои люди дежурили за воротами.
Кэтрин в испуге прижала руки к груди:
- Поодиночке?
- Группами, по четыре человека. Кроме того, им был дан строгий приказ в случае обнаружения чего-либо подозрительного тотчас же послать за помощью, - успокоил ее Маркус. - Однако они так никого не заметили.
Редфорд потер подбородок и прищурил глаза.
- У нападавшего что-нибудь нашли? - В Редфорле проснулся профессионал. Видимо, он надеялся докопаться до истины.
- Только часы.
Редфорд неторопливо кивнул:
- Так вы считаете, что мотивом было ограбление?
- Он что-то упоминал о сейфе, - ответил Маркус, и его лицо внезапно окаменело. - Правда, я еще не успел взяться за него, как следует, но когда возьмусь…
Кэтрин вздрогнула. Она совершенно не хотела знать, что он имеет в виду. Впрочем, в глубине души ей хотелось, чтобы Маркус вообще не разговаривал с этим мерзавцем.
- Начальник Ньюгейтской тюрьмы - Джон Ньюман, - решительно заявил Редфорд, словно приняв какое-то решение, - и только он решает, может ли узник подвергнуться допросу.
Глаза Маркуса сверкнули от еле сдерживаемой ярости:
- Я уверен, что он примет правильное решение!
Редфорд ненадолго замолчал.
- Мы с Джоном Ньюманом - старые друзья. Я навещу его сегодня и попрошу подготовить все для проведения допроса. - Сделав паузу, он взглянул Маркусу в глаза: - Вас это устроит?
- Да, вы мне этим… очень поможете, - признался Маркус, кивнув в знак благодарности.
- Тогда - до свидания. - Редфорд повернулся к Кэт, улыбнулся ей и направился к двери.
Но тут Маркус его окликнул:
- Редфорд!
Тот остановился.
- Могу я попросить вас об одном одолжении?
Лицо частного детектива потемнело, но он наклонил голову, приготовившись слушать.
- Если увидите Джо Типтона, не сообщайте ему о моем возвращении.
- А если он уже знает об этом?
- Тогда не рассказывайте ему ничего лишнего, - Маркус передернул плечами. - После того что здесь произошло… - его взгляд упал на покрытый пятнами крови пол, - я не готов пережить заново некоторые из моих… неудачных приключений.
Редфорд нахмурился:
- Вы все тот же эгоистичный негодяй…
- Как вы можете! - вскричала Кэтрин. - У него на руках только что умер отец! - Девушка перевела дыхание. - И я надеюсь, вас не слишком затруднит оставить его на несколько дней в покое.
Детектив хмыкнул, глядя в сторону, не соглашаясь и не протестуя.
- По словам мисс Миллер, вы обезвредили подонка, - шмыгнул носом Редфорд, - прежде чем он успел наделать других бед.
Маркус пожал плечами.
- Только лишь это может оправдать ваше присутствие здесь.
- Я старался не ради вас, Редфорд, и мне не нужно ваше разрешение.
- Я знаю, - Редфорд повернулся и исчез за дверью.
Глава 21
- Николас Редфорд - достойный человек, - заявила Кэтрин, закрывая дверь за детективом, - и вы должны постараться с ним поладить. Неважно, как вы лично к нему относитесь, но ваш отец его очень любил.
- Слишком любил, - пробормотал Маркус, - даже больше, чем собственного сына.
- Не говорите глупостей. Это все равно что сравнивать воду и воздух.
- Вы, наверное, имели в виду воду и молоко?
- Нет, - ответила Кэт, стараясь сохранять спокойствие. - Мы не в состоянии жить ни без воды, ни без воздуха, хотя при этом они совершенно несхожи.
- Сегодня вы прямо-таки кладезь мудрости, - бросил Маркус с издевкой и, отставив костыли, опустился в кресло.
Видимо, он пытался скрыть под этой бравадой свое горе. Но, искренне ему сочувствуя, Кэтрин предпочла бы, чтобы он выражал свои чувства иначе.
- Простите, - произнес он и взъерошил свои волосы рукой. - Кажется, сегодня я с собой не в ладах.
Кэтрин смягчилась.
- Вам сейчас нелегко…
- Полагаю, как и всем остальным. И именно потому я не должен быть таким законченным… грубияном. - Он отвел взгляд в сторону. - Просто меня… переполняет злоба.
- Это вполне естественно. Убили вашего отца, Маркус. И хотя он не был моим кровным родственником, я тоже с трудом держу себя в руках.
Он устремил на нее свои проницательные голубые глаза.
- Правда? Но вы кажетесь такой спокойной.
Кэтрин покачала головой.
- Если мое признание вам поможет, то я готова убить негодяя. Но все, что я могу в данный момент, - это быть полезной приюту. - Она призадумалась. - Я не такая, как вы и Редфорд. Я не в состоянии ничего исправить. Взять расследование в свои руки - выше моих сил. Если бы я могла… Тогда все пошло бы иначе. - Может быть, и Каддихорны исчезли бы из ее жизни. И натыкаясь в очередной раз на упоминание о проклятых родственниках в газете, она перестала бы ощущать жгучую боль. Ведь все эти деньги, драгоценности, лошади на самом деле - достояние Джареда.
- В любом случае я хочу вас поблагодарить, - пробормотал Маркус.
- За что?
- Вы защитили меня от Редфорда.
- Не забывайте, я осуждаю вас обоих, - мягко ответила ему Кэтрин.
- И все-таки, - он устремил на Кэтрин свой искренний страдающий взгляд, - вы поддержали меня. Спасибо, - он сказал это так, будто она сделала что-то действительно потрясающее.
Сердце Кэтрин сжалось от нежности: неужели он на самом деле считает подобную мелочь столь существенной? Или его никогда не защищали? Что заставило его погрузиться в это беспросветное одиночество? Или он всегда был таким, просто она этого никогда не замечала?
Кэтрин прекрасно помнила, что Маркус всегда находился в окружении шумной веселой компании. Парни хотели погреться в лучах его славы, девочки жаждали его внимания. Там же, где пребывала Кэтрин, располагалось, казалось, самое изолированное в мире место. Неужели и окруженный приятелями Маркус мог чувствовать себя одиноким? Кэтрин всегда полагала, что тот, кто принят в компанию, полностью вовлечен в общение. Однако теперь она начинала в этом сомневаться.
- Последнее время мой отец был очень сильно занят, - внезапно прервал ее размышления Маркус. - Какое-то личное дело. Вам неизвестно, какое именно?
- Я считала, что он занимается вашими делами и делами Совета.
Маркус покачал головой:
- Нет. Это он предоставил мне. И так, вы ничего не знаете?
- Абсолютно ничего.
Взгляд Маркуса потемнел.
- Я не считаю, что нападение на отца было случайным.
Кэтрин недоуменно подняла брови.
- Мне кажется, того мерзавца наняли специально, - Маркус понизил голос, - и вопрос заключается в следующем: кто это сделал?
Когда до Кэтрин дошел смысл его слов, она ощутила приступ тошноты. Она не могла решить, что было бы ужаснее - гибель Данна в случайной стычке или заказное убийство.
- Вам нехорошо? - Маркус подскочил к ней и взял за руку.
Вместе с его твердым и уверенным пожатием к девушке вернулись силы. Сандаловый аромат крема Маркуса даже перебил все еще витавший в кабинете металлический запах крови.
- Я не могу в это поверить, - прошептала она. - Это безумие.
Лицо Маркуса сохраняло мрачное выражение.
- Таков мой мир, Кэт. Вот потому-то я и не хочу, чтобы вы к нему приближались.
- И вы думаете, что… - она запнулась. «Ренфру!» - это преднамеренное убийство?
- Утверждать подобное пока рано. Но одно я знаю точно: мне следует поторопиться с расследованием, пока не появились новые жертвы.
- Поторопиться?
- Мне не хочется показаться бесчувственным, но я считаю, что смерть отца заставит попечителей относиться ко мне более доброжелательно, и я должен этим воспользоваться. - Он покачал головой. - Похоже, у нас с отцом действительно было много общего.
Кэтрин печально улыбнулась:
- Ну конечно. Но почему вы поняли это только сейчас?
- Когда отец ставил перед собой определенную цель, то он использовал все возможные средства для ее достижения. И я, похоже, намерен заняться тем же самым.
- Он гордился бы вашей решимостью, Маркус. И хотел бы, чтобы вы без колебаний шли к цели…
- Я должен это сделать, Кэт, Я обязан выяснить, какой подонок организовал убийство моего отца.
- Но если вы узнаете, что это именно он… Неужели вы сможете, как ни в чем не бывало выносить его присутствие?
- Если вы хотите кого-то разоблачить, то вам необходимо подобраться к нему как можно ближе. - Маркус скрипнул зубами, и его лицо застыло. - Чтобы отомстить за отца, я готов чаевничать с самим Наполеоном.
На глаза Кэтрин навернулись непрошеные слезы. Горе, которое обуревало Маркуса, было огромно. И никакого просвета в конце пути, только новые смерти и предательства…
Ее губы дрогнули.
- Не знаю, как вы можете выносить все это, Маркус… Мир, в котором вы живете… ужасен.
Склонившись, он притянул ее к себе.
- Действительность не так ужасна. Я тружусь на благо Его Величества.
Кэтрин уткнулась ему в плечо лбом, и грубоватая ткань сюртука оцарапала ее кожу. Девушке захотелось спрятать свое лицо на груди Маркуса и выплакаться. Но подумав о том, что ему и без того тяжело, она сдержалась.
- Но какова цена? - всхлипнула она. - Человек просто не в силах вынести все это!
- Я уже привык жить с этим. - Он погладил ее по волосам. - Но когда о вас кто-то хоть немного беспокоится, вместо того чтобы изрыгать проклятия, это приятно.
- Все слишком серьезно, Маркус, - она все пыталась что-то объяснить ему. - Бесконечные смерти и предательства… Как вы можете жить с этим?!
Маркус вздохнул, его грудь приподнялась и опустилась.
- Каждый из нас должен нести свой крест, Кэт. Кроме того, ведь вы сами ни разу не пожаловались на приют, на детей, на работу, а ведь все это очень непросто. Благодарение Богу, вы очень сильная.
- И вовсе я не сильная, - жалобно пробормотала она, уткнувшись в его грудь.
- Вы - надежный якорь, благодаря которому приют сможет выстоять в любой буре. Судьба Андерсен-холла зависит от вас. Дети на вас надеются.
Слова Маркуса заставили ее взять себя в руки. Скорбеть над усопшим - роскошь не для нее. И Кэтрин начала с этим потихоньку смиряться, хотя какая-то ее часть по-прежнему жаждала предаться своему горю.
Начиная с двенадцати лет она отвечала и за себя, и за брата и уже привыкла действовать в соответствии со своими обязанностями, независимо от того, чего хотелось ей самой. Кэтрин сжала губы. Если бы она могла поступать, как ей вздумается… Ведь тогда бы у нее могла быть обычная жизнь юной девушки: уроки танцев, покупки, сладости, первый выезд в свет. Она подавила жалость к себе. Да, ей приходится несладко, но ведь она избежала куда худшей участи.
Нужно следовать примеру Маркуса. Его скорбь была так велика, что сердце Кэтрин разрывалось от сострадания, и все же он находил в себе силы держаться, идти вперед и ни на минуту не забывать о поставленной цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34