Что ж, тем хуже,— вздохнула Мари-Франс.— Придется спрашивать у Мишеля.
Они нашли "больших" во дворе: те все еще промазывали замазкой окна. Мишель как раз давал Даниелю какие-то указания и так увлекся, что тот воскликнул:
Ты слишком умный для меня, старина! Знаешь что, Мишель, раз ты такой ученый...
Мари-Франс, услышав последние слова Даниэля, решила, что это подходящий момент.
...если ты такой ученый, то скажи, что значит слово... "кадастр"?
Мишель сдвинул брови.
Подожди... Кадастр, говоришь? Что-то брезжит... Но не могу вспомнить.— И, чтобы выйти из затруднительного положения, спросил:— А где это ты нашла?
Девочка смутилась. Теперь придется что-то врать... а она к этому не была готова. Она стояла в растерянности... Но тут Даниель, сам того не желая, пришел ей на помощь:
Держу пари, Ив разгадывает кроссворд,— сказал он, улыбнувшись.
Ну да!— подтвердила Мари-Франс с облегчением.— Нашел в какой-то старой газете...
Что-то насторожило Мишеля.
Но ведь там как раз должно быть определение,— удивленно посмотрел он на девочку.— Где он взял это слово, если не знает, что оно значит?
Мари-Франс залилась краской. Она никак не ожидала такого поворота дела. К счастью, Даниель, не догадываясь, какую услугу ей оказывает, снова ее выручил.
Наверно, буквы так сложились... Или это из ответов на предыдущий кроссворд,— предположил он.
Слишком явное облегчение, испытанное Мари-Франс, не ускользнуло от внимания старшего брата. Мишель заметил, с какой торопливой убежденностью она закивала:
Верно! Это в самом деле ответы на кроссворд из предыдущего номера! Даниель правильно сказал! Я теперь и сама вспомнила!..
И она убежала, счастливая, что дешево отделалась.
Когда она исчезла из виду, Мишель поделился своими подозрениями с кузеном.
Что они там опять замышляют, эти близнецы? Не нравится мне, как Мари-Франс ухватилась за твои слова. Видно, что-то она скрывает. Неплохо бы чуть-чуть присмотреть за ними. А то ведь опять влипнут в какую-нибудь историю!..
Ты в самом деле не знаешь, что такое кадастр?— смеясь, спросил Даниель.
Нет!—ответил Мишель.— А ты?
Я тоже.
* * *
Вот, нашел!— воскликнул Ив, торопливо листая толстый словарь, который тетя Жиль наконец дала близнецам.— Мари-Франс, ты слушаешь?
Девочка подошла к брату и прочла вместе с ним:
"Кадастр — государственный реестр, куда вносятся общие сведения о состоянии и ценности недвижимости страны..."
Онемев от разочарования, они снова и снова перечитывали определение. Наконец, так и не получив ответа на свой вопрос, обескуражено посмотрели друг на друга.
По крайней мере,— сказала Мари-Франс, более склонная не поддаваться унынию и сохранять оптимизм,— по крайней мере, мы знаем, что это реестр... То есть толстая книга... План, значит, вырван из реестра.
Послушай, а может, он еще здесь, этот реестр? Может, стоит его поискать?..
Пока давай узнаем, что такое недвижимость!— ответила практичная девочка.
Они узнали, что это недвижимое имущество, то есть постройки и земля.
Ну и что это нам дало?— недовольно проворчал Ив.— Нет, словарь никуда не годится!..
Н-да... Остается спросить тетю Жиль. Уж она-то должна знать!— подвела итог Мари-Франс.
Они поставили словарь на место и пошли заканчивать, на сей раз по-настоящему, уборку двора.
* * *
За завтраком царила странная, несколько нервозная атмосфера. Не желая понапрасну волновать "малышей", фермер и его жена старательно избегали всяких упоминаний об утреннем происшествии. "Большим" они посоветовали то же самое.
Более импульсивные Даниель и Мишель несколько раз едва не нарушили запрет. Что касается Медара, то он все еще переживал из-за несправедливых упреков хозяина. Уткнув нос в тарелку и положив локти на стол, он ел с какой-то злостью, словно вымещая на еде свою обиду.
Наблюдательный Мишель много раз ловил взгляд тети, обращенный на мужа. Взгляд, который, несмотря на все старания молодой женщины скрыть тревогу, выдавал ее состояние.
"Уж не поверила ли она слухам, которые ходят среди местных жителей?—спрашивал себя Мишель.— Конечно, тетя Жиль — совсем не трусиха. Но для женщины жить на такой ферме, вдали от людей, должно быть, дело ох какое нелегкое!.."
5
После завтрака Фанни стала убирать со стола, другие обитатели фермы разошлись кто куда. Софи пошла кормить кур, Медар вернулся на сеновал готовить место: близился очередной сенокос.
Тетя Жиль на заднем дворе собирала белье для стирки. В это время к ней явились близнецы; вид у них был заговорщический, глаза горели.
Что это с вами?— улыбнулась тетя.— Новую игру затеяли?
М-м... В общем, мы...— мялся Ив.
Ты случайно не знаешь, что такое кадастр?— перебила его Мари-Франс.
Ого! Мы, кажется, интересуемся серьезными вещами!— засмеялась молодая женщина.
Это нам для кроссворда!..— пустился было в объяснения Ив, не замечая свирепых взглядов сестры, которая испугалась, как бы тетя не принялась задавать им коварные вопросы, как это сделал Мишель.
Но тете Жиль подобное и в голову не пришло. Она ненадолго задумалась, потом принялась объяснять:
Насколько я знаю, это земельный реестр, который хранится в мэрии каждой коммуны. Кажется, это имеет какое-то отношение к сбору налогов. Но ваш дядя мог бы рассказать об этом гораздо больше... Я рада, что вы занялись кроссвордами,— добавила она не без лукавства.— Хорошая игра — спокойная, познавательная и... отвлекает от шалостей.
Ив залился краской, Мари-Франс криво улыбнулась. Дети удалились, бормоча слова благодарности.
Даниель и Мишель в это время готовили новую порцию замазки для окон. Дядя Франсуа пилил дрова под навесом, который Софи привела утром в порядок.
Знаешь,— сказал вдруг Мишель,— было бы здорово попытаться узнать, что все-таки произошло ночью! Я думаю, мы оказали бы дяде Франсуа большую услугу!
Хм!..— проворчал Даниель.— Догадываюсь, к чему ты клонишь, старина... Только есть одна помеха.
Мишель почувствовал подвох, но все же спросил:
Какая, если не секрет?
Ну как же! А твой гербарий?— ответил с притворной строгостью Даниель.— Ты забыл, что собирался затребовать определитель растений?
Мишель не удержался от улыбки. Оглядевшись по сторонам, он убедился, что их никто не подслушивает, и доверительным тоном заговорил:
Прекрасная мысль, старина. Гербарий — это же великолепное алиби!.. Я имею в виду — настоящий, серьезный гербарий! Когда его собираешь, можно целыми днями бродить где хочешь...
Даниель, догадавшись, куда клонит кузен, разразился смехом.
Кажется, я понял,— ответил он.— И если мы, собирая травы, забредем — случайно, разумеется,— на виллу к мсье Станисласу, то ее усатый хозяин... хм... да и вообще никто не сможет сказать, что мы специально туда влезли...
Мишель тоже рассмеялся. Он хлопнул Даниэля по плечу и воскликнул:
Я всегда знал, что ты кузен — nec plus ultra С тобой болтать—одно удовольствие!
И собирать гербарий тоже!—добавил Даниель.— Ладно, шутки в сторону... Когда начинаем?
Как можно скорее, старина... и даже еще раньше!— ответил Мишель.
Тогда — вперед! Дяде что-нибудь скажем?
Минутку, старина! Коровы ведь не улетят, и Станислас тоже. Правдоподобие — самое главное. Закончим эту порцию замазки, и тогда... вперед, как ты говоришь!
* * *
Мари-Франс и Ив, чтобы не привлекать к себе внимания, держали настоящий военный совет... в сепараторной.
Нам известно по крайней мере одно: этот листок — рисунок, взятый из какого-то реестра, а реестр находится в мэрии.
Послушай! Можно было бы обыскать чердак: вдруг найдем этот реестр! Все-таки еще один шанс...
Да, пойти вниз, в Лошнэ, и попасть в мэрию будет куда труднее...
Да что ты!— возразил Ив.— Как только кто-нибудь отправится за покупками, мы за ним увяжемся!
Мари-Франс пожала плечами.
Вот-вот... И ты будешь смотреть кадастр в компании с Даниелем и Мишелем... умник!
Сраженный этим доводом, Ив замолчал.
Ты же знаешь: как только мы покажем план Даниелю и Мишелю, они тут же его заграбастают, а мы останемся ни с чем.
Недовольный, что сестра опять оказалась права, Ив надулся.
Еще неизвестно... Может, это вовсе и никакой не план, а так, ерунда.
Мари-Франс бросила на брата взгляд, исполненный жалости.
Ну и что из этого? Если мы сами считаем, что это какой-то тайный план... то это в самом деле тайный план! Вот и все!
Сраженный этой неопровержимой логикой, Ив оставил напрасный спор.
Ну хорошо... Так что же мы будем делать?
Ждать случая, чтобы отправиться в Лошнэ... А сейчас пошли играть с Софи. Вон она идет сюда. Ничего другого нам не остается...
* * *
Перспектива как можно скорее пойти "собирать гербарий"— в сторону виллы Станисласа — удесятерила рвение стекольщиков-любителей. Настолько, что в один прекрасный момент раздался звон разбитого стекла: осколки его разлетелись по дорожке.
Мишель и Даниель, раздосадованные неприятным происшествием, упрекали в неосторожности друг друга.
Вы не порезались?—прибежал на шум Франсуа Дарвьер.— Это главное...
Дурацкая история, черт возьми!— проворчал Мишель.
Ничего страшного... Особенно если вы завтра утром отправитесь в Лошнэ и принесете новое стекло!— смеясь, успокоил его дядя.
* * *
Слышал?—спустя минуту спросила Мари-Франс брата.— Они завтра пойдут в Лошнэ! Можно попроситься с ними...
Ты ведь сама говорила, что...
Да, говорила... конечно... Но пока они будут покупать стекло, нам, может, удастся зайти в мэрию? Посмотреть кадастр — это ведь недолго. Зато мы узнаем, где находится место, указанное на рисунке...
Ив не стал отыскивать уязвимые пункты в плане сестры.
А если дядя Франсуа скажет, что мы все еще наказаны?
Предоставь это мне, дурачок!.. Ты увидишь, завтра мы пойдем в Лошнэ!
* * *
На следующий день, когда речь зашла о походе в Лошнэ, оказалось, что надо купить не только стекло, но еще и кое-какие продукты. Тетя Жиль села составлять список. Ив взглянул на сестру. Вчера она говорила: "Предоставь это мне, дурачок!"— а сейчас вела себя так, будто дело ее совсем не касается...
Он уже готов был напомнить Мари-Франс про ее обещание... И тут увидел, как она подходит к улыбающейся Софи и та утвердительно кивает головой.
Мама разрешила!— сказала Софи.
Ив понял, что сестра использовала в качестве посредника их кузину.
Вот здорово: пойдем все вместе!— воскликнула Мари-Франс, прыгая от радости.
С одним условием!— сказала, входя в кухню, тетя Жиль.— В деревне вы будете вести себя примерно! Местные жители и так косятся на чужаков вроде нас... Не стоит давать им лишний повод для недовольства, ладно?
Хорошо, тетя!—пообещала Мари-Франс за себя и брата.
Немного позже, когда процессия спускалась по каменистой дороге, Даниель выразил удивление, почему в деревнях так неприязненно относятся к каждому, кто родился не в этих краях.
Дядя Франсуа как-то объяснял мне... Дело тут не в скаредности и не в злобе. Это просто остатки прежних настроений, у которых были свои причины...
И тем не менее,— не соглашался Даниель.— Каждый человек — это прежде всего человек, и ничем нельзя оправдать шовинизм в таких вопросах!
Ты не прав, старина! Послушай меня, и ты поймешь. С давних пор главным, даже единственным богатством страны были леса. Власти каждый год пускали срубленный лес на продажу, в пользу коммуны, на земле которой он находился. Выручку делили между жителями и администрацией. Говорят, это было настолько выгодно всем, что жителей освободили от налогов. Само собой разумеется, доля была тем больше, чем меньше насчитывалось жителей...
Это понятно,— согласился в конце концов Даниель.— И появление любого чужака становилось нежелательным, потому что он уменьшал долю других.
Вот именно. В то время это было вполне оправданно. Жаль только, что такое отношение к чужакам сохранилось по сию пору...
Короче говоря,— заключил Даниель,— если дядиным коровам прошлой ночью был причинен вред, то причина, возможно, та же: семья Дарвьер не имеет чести насчитывать среди своих предков по прямой линии четверых лесорубов!
Ерунда, старик, это, может быть, лишь одно из объяснений. Но мы в конце концов обязательно все узнаем!..
Близнецы и Софи шли следом за ними. Время от времени они останавливались, чтобы сорвать альпийские фиалки. Вдруг Софи вскрикнула и, быстро наклонившись, стала осматривать свою правую ногу.
Тут же подбежали старшие мальчики. Оказалось, в ногу девочки глубоко вонзилась колючка.
Как же ты пойдешь дальше?— сказал Мишель.— Рана может засориться. На ноге это особенно опасно, даже если ранка и не очень большая.
Тогда идите одни!—печально согласилась Софи.— А я потихоньку вернусь домой...
Мишель и Даниель заколебались. Они прикинули, сколько времени потребуется, чтобы вернуться на ферму, потом снова спуститься в Лошнэ. Выходило, что поход займет слишком много времени.
Кажется, это лучший вариант,— подвел итог Мишель.— Ты уверена, Софи, что тебе не нужна помощь?
Я пойду с ней,— вмешалась Мари-Франс, благородная натура которой всегда брала верх над личными интересами. Ей очень хотелось заглянуть в кадастр, но бледное, испуганное лицо Софи заставляло забыть об этом желании.
И я с тобой!— сейчас же сказал Ив.— Мы сделаем носилки, как нас учили на уроках гимнастики. Софи не нужно будет наступать на больную ногу.
Мари-Франс протянула скрещенные руки брату, который таким же образом взял ее запястья. Софи села на это импровизированное сиденье, и возвращение превратилось в игру.
А Мишель и Даниель пошли дальше.
Тетя Жиль в первую минуту переполошилась, но потом быстро успокоилась. Ранку смазали меркурохромом и перевязали, что привело Софи в восторг: ведь она оказалась на время в центре внимания всей семьи, простодушно пользуясь этим, чтобы получить побольше ласки.
Хорошо бы тебе полежать!— сказала мадам Дарвьер.— Не следует утомлять ногу.
Мы с ней посидим, тетя!— предложила Мари-Франс.
Стоп-стоп... Вы должны сначала кое-что сделать. Фанни тут мне сказала, что пастух Бурбаки делает превосходный овечий сыр. Нужно было бы отнести этот горшочек в ригу к Фонтенам с моей запиской.
Конечно, тетя!—воскликнула Мари-Франс— Где это?
Пойдете вверх по улице, до конца, никуда не сворачивая. Заблудиться там невозможно.
Записку положите на подоконник и прижмите горшочком. Бурбаки найдет ее,— объяснила Фанни.— А завтра сыр будет здесь!
Близнецам не надо было повторять дважды.
Мари-Франс, надень платок на голову! А ты, Ив, возьми берет. Солнце вон как печет!
Близнецы взлетели по лестнице и вошли в свою комнату.
Я бы оставил коробку дома!—заявил Ив.— Потому что мы же не попадем в мэрию...
Да ты что! Наоборот, возьми ее. Когда будем возвращаться, спокойно рассмотрим ее в лесу.
—Правда, хорошая мысль!— согласился Ив. Мари-Франс взглянула на брата. В глазах ее была ласковая снисходительность здравомыслящего человека, спрашивающего себя, что стало бы с миром, не будь его!..
6
Близнецы без труда нашли ригу Фонтенов. Но пастуха там не было. Они положили записку на подоконник, поставили сверху горшок и отправились в обратный путь.
А не обогнуть ли нам гору?—предложила Мари-Франс.— Это займет полчаса, не больше...
Думаешь? А как же план?..
План никуда не улетит. Потом мы всегда успеем его рассмотреть.
Может, встретим где-нибудь пастуха Бурбаки, о котором Мишель сегодня утром рассказывал... Жаль, его не было в риге. Я пастухов еще в жизни не видел...
Они пересекли мелколесье, где в траве светились синие и алые цветы горечавки. Ни овец, ни пастуха видно не было.
Огибая гору, где-то на середине ее высоты, близнецы, сами того не подозревая, оказались прямо в том месте, где находилось пастбище дяди.
Тебе не кажется, что нам лучше вернуться?— спросил Ив.— Мы куда-то далеко забрались...
Вдруг из рощицы молодых лиственниц появился человек, который, увидев их, очень удивился. На нем был костюм из светлой ткани, на голове соломенная шляпа. Это был, очевидно, мсье Ста-нислас, хозяин виллы, но близнецы его еще никогда не видели. Они, правда, слышали, как упоминали на ферме его имя, но ничего не знали об утреннем происшествии.
Здравствуйте, мои юные друзья!— сказал человек.— Вы, очевидно, те молодые люди, которые приехали на каникулы к мсье Дарвьеру?
М-м... да, мсье,— пробормотал Ив, тут же получив толчок локтем от своей сестрицы, но не понимая, что она просто напоминает ему об осторожности.
Такая жалость, что бедные коровы вашего дяди так испугались и поранили себя!..— продолжал человек, качая головой; судя по всему, он искренне сожалел о случившемся.
А что, коровы были ранены?!— ошеломленно воскликнул Ив.
Разве дядя вам ничего не сказал? И те молодые люди тоже? Странно!..— ответил толстяк, хмуря брови.
Мари-Франс и Ив удивленно переглянулись. Им тоже показалось странным, что и Мишель с Да-ниелем, и дядя, и даже Медар словно воды в рот набрали.
Ну что ж, мои юные друзья, я вас покидаю. Я должен съездить в Лошнэ.
Он перехватил взгляд, которым снова обменялись близнецы;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13