Я подумала, что пилюля на вид самая обыкновенная. Ничего особенного. Даже не интересно. Тогда я решила заглянуть в медицинский шкафчик. Я рассмотрела все бутылочки и обнаружила слабительное, которое выглядело точно так же, как ее таблетка. Ну как не воспользоваться таким случаем? Когда все ушли кататься на коньках, я стащила ее коробку с лекарствами и подменила. И еще наслала на нее порчу. Я тогда подумала, интересно, так ли ты будешь радоваться жизни, испробовав слабительного.
Однако я не знала, что ее организм настолько хрупок. С точки зрения иммунологии она была не крепче фарфоровой куклы, которую я разбила. За три дня без лекарства у нее появилась не только диарея, но и рвота, жар и все прочее, и Черная напасть воспользовалась этой крошечной брешью. Мне никогда раньше не доводилось видеть больных людей.
Если честно, это страшно. Этого я не хотела.
Правда, я так же не хотела, чтобы меня поймали, поэтому поменяла таблетки местами до того, как Вашти их проверила. Гесса снова начала принимать правильные лекарства, пытались даже давать ей что-то новое, но исправить что-либо уже было невозможно. У нее появилась невосприимчивость к лекарствам, как бывает при тяжелых формах туберкулеза или ВИЧ. Как только Черная напасть ступает на порог, от нее не избавишься.
Прилетел Исаак, он был полон подозрений, и не без основания, но ничего нельзя было доказать. Гессе становилось все хуже, а когда все кончилось, я носила траурную повязку на рукаве, как и все, чтобы никто ничего не заподозрил. Так все и получилось.
Я так давно ношу это в себе, что сейчас, когда написала эти строки, чувствую облегчение. Ведь я ни с кем не могу обсудить этот случай. Они могут не понять, решат, что я виновата, хотя ведь меня никто не предупреждал, что она так уязвима. Можете называть это как хотите: шутка, несчастный случай, трагедия, – я не возражаю, но это не убийство.
Тогда я не собиралась этого делать, но сейчас я понимаю, что еще ни разу в жизни мне так не хотелось кого-нибудь убить. Можете выбирать наугад любого из списка, и я назову дюжину способов, как с ним покончить. И каждая новая смерть будет все увлекательнее. Но знаете, есть одна грустная вещь.
Вряд ли я смогу это сделать.
Во мне для этого чего-то не хватает. Можете мне поверить, я хочу, этим я бы сделала куда приятнее свое окружение. Но каждый раз, когда я пытаюсь настроить себя на соответствующий лад, у меня в голове начинают крутиться какие-то воспоминания и все мешается. Уж как я ненавижу Бриджит и Слаун, просто терпеть не могу, но я вспоминаю, как мы вместе читали, скакали через веревочку, играли в чепуху. Однажды, когда они пытались меня подставить, вмешалась Оливия, она защитила меня, и я не получила штраф. Даже Хаджи однажды рассмешил меня – тогда я победила Томи в Лувре.
Почему я не могу выкинуть эти мысли из головы?
А, хайку-бот?
Как мне тяжело.
Но прошлые радости
Поддержат в беде.
Ладно, хайку-бот, ты просто их записал.
Сейчас я отправлюсь во Внутренний мир и подумаю, что плохого я могу сделать для Оливии. Даже если мне недостанет смелости убить ее, я смогу превратить ее жизнь в ад. А может, я найду еще один подарок от загадочного друга. Пока что я получила половинку символа инь-янь, половинку медальона в форме сердечка, половинку розы на длинном стебле и половинку игральной карты. Все, что мне теперь нужно, – это вторая половинка плана, как вернуть свою прежнюю жизнь, и я в доле. Пожелайте мне удачи.
Закрыть.
Файл 311: Принцесса и печальная история – заблокировано.
ХАДЖИ
Ожидая встречи с Томи, я получаю сияющий золотом и серебром спрайт от Рашида, это одновременно и вызов, и визитная карточка. Ответив на него, я оказываюсь в домене, который Рашид сделал своим домом. Он лежит на скамье в Сказочной Стране Анкол, в парке отдыха с научно-технической тематикой, для Джакарты он то же, что Эпкот для Флориды. Меня окружают призраки – генерированные компьютером отдыхающие, которые кидаются от одной достопримечательности к другой, гул их голосов иногда перекрывает шорох колес «баджай», трехколесной повозки с моторчиком. Рашид предлагает мне присесть, угощает меня кокосовыми лепешками, чапати из тунца и гаджа. Я выбираю гаджа, потому что ее делают из шоколада, а формой она напоминает ухо слона.
– Она бывала здесь, – говорит он, щурясь от солнца.
Я прикрываю глаза ладонью и осматриваюсь. Я вижу лагуну, сувенирные ларьки, танцевальные клубы. Вдали волны с белыми гребешками рушатся на медового цвета песок. Перед смертью Гесса рассказывала мне, что кто-то из девочек обучал ее серфингу. Возможно, это было как раз здесь.
Рашид кашляет и роняет на дорожку кусочек лепешки. Он хмурится и вытирает рот тыльной стороной ладони.
– С тобой все в порядке?
– Я превосходно себя чувствую, лучше некуда, брат, – говорит он.
Однако его улыбка больше похожа на гримасу. Он протягивает мне пачку пронумерованных открыток. На них – все места, где бывала Гесса. Я быстро просматриваю картинки – красивые, экзотические места, задерживаюсь на тех из них, которые должны были ей особенно понравиться.
– Ты что-нибудь выяснил? – спрашивает он.
– Ничего.
– Ты выглядишь как-то странно, тебя что-то беспокоит?
Я смотрю ему в глаза. Мне так хочется рассказать ему, откуда взялась его ДНК, но сделать это – проявить неуважение к отцу. Я не люблю секретов, но не хочу оскорблять отца.
– Почему ты так странно на меня смотришь? – спрашивает Рашид.
Я пытаюсь дотронуться до его лба. Он отбрасывает мою руку.
– Да, я болен, – признается он.
– Как болен?
– Просто болен. Не говори никому. Иначе они выгонят меня из Внутреннего мира, а я собираюсь провести здесь весь день.
– Почему ты не хочешь отложить это до того времени, когда поправишься?
– Почему бы тебе не заняться своими делами? – огрызается он, снова заходится кашлем и исчезает во вспышке света – он переносится в другой домен.
Я ищу Пандору, но ее нет в сети. Я отправляю для нее сообщение, где пишу, что ей, возможно, следует взглянуть на Рашида. Я не упоминаю про его болезнь.
Перемещаться при помощи открыток очень просто. Я беру верхнюю, прикасаюсь к коду вызова, активирую его кончиками моих виртуальных пальцев. Появляется изумрудно-зеленое окно меню. Легкий толчок, и я оказываюсь в домене. Раздается щелчок кассового аппарата, с моего банковского счета переведены деньги.
Я посетил дюжину доменов в поисках какой-нибудь закономерности, ключа к тому, как умерла моя сестра. Но ничего не обнаруживаю.
Не исключено, что я никогда не узнаю правды. Не на каждый вопрос есть ответ. Могу ли я жить с этим? Могу ли просто смириться?
Когда сердце плачет по утерянному, душа радуется тому, что найдено. И тогда я принимаю решение, что буду чтить память Гессы всей своей жизнью. Начну с подарка для Томи, решаю я. Нужно подарить ей что-нибудь необычное, чтобы она улыбнулась. Мягкая игрушка? Медвежонок панда или кролик в костюме самурая. Когда я открываю свой банковский счет, чтобы посмотреть, сколько я могу потратить, по всему дисплею идет длинный ряд девяток.
Это от Пандоры. Слева от ее имени под заголовком «услуги» написано «свобода». Почему она предоставляет мне полную свободу, я не знаю. Моих денег теперь хватит, чтобы завалить игрушками весь домен. Возможно, это ошибка, но если это доставит радость Томи, я воспользуюсь этой ошибкой с удовольствием.
К сожалению, широта моих возможностей несколько охлаждает мой покупательский пыл. При тех деньгах, которыми я располагаю, выбор слишком велик. Похоже, я могу отправиться, куда захочу, делать все, что угодно, но категорически не знаю, с чего начать.
Томи спасает меня от мыслительной перегрузки. Выясняется, что у нее тоже есть для меня подарок.
– Посмотри, – говорит она и указывает на башенное окно.
Она существенно изменила свой домен. Я вижу замки и армии, храмы и церкви, магазины и жилые дома, все вокруг сияет жизнью и цветами, роскошью и великолепием, достойными императора. На улицах и на полях множество людей, а в небе кружатся воздушные змеи.
– Тебе нравится? – спрашивает она.
– Как ты это сделала?
– Я теперь богата, могу строить, что хочу.
Я изумленно свищу. Она превзошла саму себя.
– Хочешь, запустим змея вместе?
Я потерял дар речи. Она спрашивает меня снова, но я захвачен зрелищем. В небе я улавливаю рисунок, есть что-то знакомое в том, как движутся змеи. Они постепенно принимают образ, который уже есть у меня в голове. Во мне зреет непоколебимая уверенность, дежа-вю, переполняющее меня истинным блаженством. Я вижу рисунок, который я набросал на полу ванной комнаты в Саккаре, я вижу именно его. Словно я одновременно нахожусь и в прошлом, и в настоящем. В тот момент я прекратил свое существование, мое физическое тело растворилось в воздухе, а душа понеслась вверх, к змеям, к точке в узоре, а этот узор – сам Бог.
Мимо меня проносятся миры, время и пространство, изумление и любовь.
Мне уже приходилось переживать моменты высшего осознания, ощущения единства со всей вселенной, но никогда так остро, как в этот раз. Сейчас все вокруг становится мелким. Я начинаю громко смеяться, все мои печали улетучиваются.
Когда миг счастья проходит и я снова поворачиваюсь к Томи, по выражению ее прекрасного, идеально симметричного лица я вижу, что, несмотря на ее замечательную скорость реакции, она не заметила, что со мной что-то происходило. Она не видела, что я летал вместе со змеями. Но это совсем не важно. У меня было религиозное прозрение или я просто сошел с ума, возможно, то и другое вместе. Что бы это ни было, я еще никогда не чувствовал столько жизни внутри себя. Я понимаю: что бы со мной ни случилось в дальнейшем, ничто не сможет отобрать у меня этот чистейший экстаз, который расцвел у меня в душе.
ПЕННИ
Файл 312: Принцесса и нежданное богатство – открыть.
Что-то здесь не так. У меня теперь все деньги мира, я могу купить все, что угодно. Да, на самом деле. Мой банковский счет уверяет, что у меня девять триллионов девятьсот девяносто девять миллиардов девятьсот девяносто девять миллионов девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять крупных. И девяносто девять маленьких. Я должна бы радоваться, но почему-то не радуюсь. И я знаю, в чем дело.
Случилось что-то очень серьезное.
Закрыть.
Файл 312: Принцесса и нежданное богатство – заблокировано.
ПАНДОРА
Мы провели диагностику.
Во-первых, Мутазз. Я молила Бога, чтобы это оказалось каким-нибудь острым кишечным заболеванием, но Исаак подозревает Черную напасть. Мы изолировали их обоих в задней части коптера. Мутазза по-прежнему жутко рвет. Я просто в ужасе. Я могу только догадываться, что сейчас чувствует Исаак. Неужели нам снова предстоит пройти через все это? О Господи, даже думать об этом не хочется.
Во-вторых, у нас оказалась не одна обезьянка, поскольку это беременная самка. Целая колония карликовых обезьян пережила Черную напасть естественным образом; значит, возможно, это сможем и мы, если только выясним, что именно защитило их – притом что все остальные приматы полностью исчезли с лица земли. Потенциальные возможности исследования этого явления переполняют меня радостью, но радость эту омрачает болезнь Мутазза.
В-третьих, исчез Маласи. Я пыталась достать его, но его нигде нет. И поверить в это трудно, потому что когда он мне нужен, он всегда был тут как тут, словно трое из ларца. Я запускаю систему дальней диагностики, но узнаю только, что он тоже проводит диагностику. Это никак не объясняет, почему от него нет ответа. Возможно, его проглотили глюки, тогда мне придется восстанавливать его по сохраненке.
Я собираюсь все рассказать Вашти, но она звонит сама и обрушивается на меня с ругательствами, не дожидаясь ответа. В отчаянии я ору в трубку: «Питбуль!» Обычно Вашти не идет дальше «ротвейлера» и «добермана», так что довольно редкая порода «питбуль» – собаки достойные.
В потоке ругани мне удается услышать только «охламоны» и «серьезная брешь в системе безопасности».
– Давай помедленнее, – прошу я.
– Твой приятель поимел меня! – вопит она. У меня перед глазами сама собой возникает эта картина, но усилием воли я выкидываю ее из головы.
– Что у вас происходит?
– Хэллоуин своими грязными ножищами растоптал всю систему безопасности. Все системы скомпрометированы. Теперь все файлы абсолютно доступны.
– А откуда ты знаешь, что это Хэл?
– А кто еще это может быть? У тебя есть другие предположения? У кого может быть столько злобы и столько знаний в этой области? Даже если система выдает другой адрес, все равно можешь не сомневаться, что атакованы мы из Америки. Ведь он обещал, этот сукин сын давал слово, что не будет вмешиваться! Но именно это он сейчас и делает!
– Ну что ж, – говорю я, заставляя себя сохранять спокойствие, – сначала самое важное – выведи детей из ГВР.
– Ты что, дура? Шампань все сделала, но ущерб уже нанесен. Сделанный звонок не отыграешь обратно.
– Ладно, они узнали несколько новых бранных слов и увидели насилие и порно, что еще можно там найти?
Я хочу сказать ей, что у нас одна хорошая новость (мы поймали обезьянку) и одна плохая (заболел Мутазз), но она еще не успокоилась.
– Пандора, – шипит она, – все личное теперь вывешено в ВР. Мои записи, лабораторные отчеты, личные контакты. Абсолютно все находится сейчас в общем доступе. Он их нашел, назначил цену и шантажирует.
– Да, это серьезная проблема, – признаю я.
Вполне может быть, что это Хэл, я так и представляю, как он заходится смехом. Она, конечно, права: атака выполнена профессионально. А он, пожалуй, единственный человек, обладающий нужными навыками, чтобы все это совершить. Коды и шифры, программирование против раскодирования и перепрограммирования – я потратила многие месяцы и даже годы, чтобы создать эту стену, которую он разрушил одним ударом. Интересно, сколько времени он готовился? Мне следует оскорбиться или восхититься?
– Некоторые девочки будут расстроены, – предупреждаю я Вашти.
У нее начинает дергаться глаз. Она задыхается от бессильной злобы.
– Он должен за это ответить, – говорит она. – Вся вина на нем.
ПЕННИ
Файл 313: Принцесса и цена – открыть.
Чего же я заслуживаю?
Откровенный вопрос, верно? Так чего же я заслуживаю? И заслуживаю ли чего-нибудь?
Во всяком случае, не вашего уважения. Вы мне не доверяете, а с чего бы вам доверять? Зачем доверять самому низкому из низших? Лучше уж лишить меня всякой личной жизни, как вы и делаете, потому что вы читали мой журнал.
Теперь я знаю, вы делали это годами.
И вы читаете его сейчас.
Но ведь это пространство личное. Личное и персональное. Самые сокровенные мысли Пенни. Мне говорили, что я могу писать что угодно и написанное останется в тайне, а я вам верила. Как это глупо, ведь вы-то в это не верили, вы взламывали мои коды и читали, словно я недостойна уважения. Словно я – пустое место.
Я пустое место для вас? Вы видите во мне пустое место?
А сами-то вы кто? Теперь вам стоит об этом подумать, теперь, когда мы поменялись местами. Я прочла ваши записи. Я знаю, что вы сделали, о чем вы думаете, знаю, как вы меня постоянно обманывали. И как чувствуешь себя, если кто-то узнал все ваши лживые тайны?
Вы когда-нибудь думали, как я себя чувствую? Получается, что каждый раз, когда вы говорили, что я умна, что прекрасно учусь, усердно тружусь, у меня за спиной вы говорили, что я «не оправдываю надежд», что «я занимаюсь хуже своих возможностей»? Что я проявляю «признаки незрелости»? Что мои оперы «отвратительны и банальны»? И спасибо тебе, Шампань, за лишние деньги. Ты позволила мне считать себя богатой, в то время как на самом деле я успевала ненамного лучше Катрины, которой всего девять лет!
Вы убеждали меня, что я – альфа, хотя на самом деле в ваших глазах я – омега. Я беспокоила вас больше всех. Именно меня вам было жаль. Бедняжка Пенни!
И это правда? Может, мне следует лечь и умереть? Вы хоть представляете, как безобразно вы предали меня? Вы, две мерзкие чертовы суки!
Вашти, давай поговорим о моей «психической нестабильности». Я самовлюбленная, так ведь? Я склонна к «магическому мышлению» и к «самовнушаемому чувству превосходства»? Я – «растущая проблема»? Ты и половины не знаешь.
Ты написала, что сомневаешься, есть ли у меня вообще «хоть какие-то чувства». Просто великолепно! Ну конечно, я ведь просто каменная глыба. Я ничего не чувствую, значит, ты можешь делать со мной что угодно, разницы никакой. Это и есть образец твоего глубокого анализа? И ты в это веришь? Тогда почему же мне так больно? Тебе никогда не приходило в голову, что в глубине души я могу чувствовать куда острее, чем ты, тупой кусок дерьма?
Я невероятно самоуверенна, да? Настолько самоуверенна, что еще час назад воображала, что мне нечего терять. Теперь-то я знаю, что очень сильно ошибалась: у меня ничего никогда и не было. Все потеряно, совсем все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Однако я не знала, что ее организм настолько хрупок. С точки зрения иммунологии она была не крепче фарфоровой куклы, которую я разбила. За три дня без лекарства у нее появилась не только диарея, но и рвота, жар и все прочее, и Черная напасть воспользовалась этой крошечной брешью. Мне никогда раньше не доводилось видеть больных людей.
Если честно, это страшно. Этого я не хотела.
Правда, я так же не хотела, чтобы меня поймали, поэтому поменяла таблетки местами до того, как Вашти их проверила. Гесса снова начала принимать правильные лекарства, пытались даже давать ей что-то новое, но исправить что-либо уже было невозможно. У нее появилась невосприимчивость к лекарствам, как бывает при тяжелых формах туберкулеза или ВИЧ. Как только Черная напасть ступает на порог, от нее не избавишься.
Прилетел Исаак, он был полон подозрений, и не без основания, но ничего нельзя было доказать. Гессе становилось все хуже, а когда все кончилось, я носила траурную повязку на рукаве, как и все, чтобы никто ничего не заподозрил. Так все и получилось.
Я так давно ношу это в себе, что сейчас, когда написала эти строки, чувствую облегчение. Ведь я ни с кем не могу обсудить этот случай. Они могут не понять, решат, что я виновата, хотя ведь меня никто не предупреждал, что она так уязвима. Можете называть это как хотите: шутка, несчастный случай, трагедия, – я не возражаю, но это не убийство.
Тогда я не собиралась этого делать, но сейчас я понимаю, что еще ни разу в жизни мне так не хотелось кого-нибудь убить. Можете выбирать наугад любого из списка, и я назову дюжину способов, как с ним покончить. И каждая новая смерть будет все увлекательнее. Но знаете, есть одна грустная вещь.
Вряд ли я смогу это сделать.
Во мне для этого чего-то не хватает. Можете мне поверить, я хочу, этим я бы сделала куда приятнее свое окружение. Но каждый раз, когда я пытаюсь настроить себя на соответствующий лад, у меня в голове начинают крутиться какие-то воспоминания и все мешается. Уж как я ненавижу Бриджит и Слаун, просто терпеть не могу, но я вспоминаю, как мы вместе читали, скакали через веревочку, играли в чепуху. Однажды, когда они пытались меня подставить, вмешалась Оливия, она защитила меня, и я не получила штраф. Даже Хаджи однажды рассмешил меня – тогда я победила Томи в Лувре.
Почему я не могу выкинуть эти мысли из головы?
А, хайку-бот?
Как мне тяжело.
Но прошлые радости
Поддержат в беде.
Ладно, хайку-бот, ты просто их записал.
Сейчас я отправлюсь во Внутренний мир и подумаю, что плохого я могу сделать для Оливии. Даже если мне недостанет смелости убить ее, я смогу превратить ее жизнь в ад. А может, я найду еще один подарок от загадочного друга. Пока что я получила половинку символа инь-янь, половинку медальона в форме сердечка, половинку розы на длинном стебле и половинку игральной карты. Все, что мне теперь нужно, – это вторая половинка плана, как вернуть свою прежнюю жизнь, и я в доле. Пожелайте мне удачи.
Закрыть.
Файл 311: Принцесса и печальная история – заблокировано.
ХАДЖИ
Ожидая встречи с Томи, я получаю сияющий золотом и серебром спрайт от Рашида, это одновременно и вызов, и визитная карточка. Ответив на него, я оказываюсь в домене, который Рашид сделал своим домом. Он лежит на скамье в Сказочной Стране Анкол, в парке отдыха с научно-технической тематикой, для Джакарты он то же, что Эпкот для Флориды. Меня окружают призраки – генерированные компьютером отдыхающие, которые кидаются от одной достопримечательности к другой, гул их голосов иногда перекрывает шорох колес «баджай», трехколесной повозки с моторчиком. Рашид предлагает мне присесть, угощает меня кокосовыми лепешками, чапати из тунца и гаджа. Я выбираю гаджа, потому что ее делают из шоколада, а формой она напоминает ухо слона.
– Она бывала здесь, – говорит он, щурясь от солнца.
Я прикрываю глаза ладонью и осматриваюсь. Я вижу лагуну, сувенирные ларьки, танцевальные клубы. Вдали волны с белыми гребешками рушатся на медового цвета песок. Перед смертью Гесса рассказывала мне, что кто-то из девочек обучал ее серфингу. Возможно, это было как раз здесь.
Рашид кашляет и роняет на дорожку кусочек лепешки. Он хмурится и вытирает рот тыльной стороной ладони.
– С тобой все в порядке?
– Я превосходно себя чувствую, лучше некуда, брат, – говорит он.
Однако его улыбка больше похожа на гримасу. Он протягивает мне пачку пронумерованных открыток. На них – все места, где бывала Гесса. Я быстро просматриваю картинки – красивые, экзотические места, задерживаюсь на тех из них, которые должны были ей особенно понравиться.
– Ты что-нибудь выяснил? – спрашивает он.
– Ничего.
– Ты выглядишь как-то странно, тебя что-то беспокоит?
Я смотрю ему в глаза. Мне так хочется рассказать ему, откуда взялась его ДНК, но сделать это – проявить неуважение к отцу. Я не люблю секретов, но не хочу оскорблять отца.
– Почему ты так странно на меня смотришь? – спрашивает Рашид.
Я пытаюсь дотронуться до его лба. Он отбрасывает мою руку.
– Да, я болен, – признается он.
– Как болен?
– Просто болен. Не говори никому. Иначе они выгонят меня из Внутреннего мира, а я собираюсь провести здесь весь день.
– Почему ты не хочешь отложить это до того времени, когда поправишься?
– Почему бы тебе не заняться своими делами? – огрызается он, снова заходится кашлем и исчезает во вспышке света – он переносится в другой домен.
Я ищу Пандору, но ее нет в сети. Я отправляю для нее сообщение, где пишу, что ей, возможно, следует взглянуть на Рашида. Я не упоминаю про его болезнь.
Перемещаться при помощи открыток очень просто. Я беру верхнюю, прикасаюсь к коду вызова, активирую его кончиками моих виртуальных пальцев. Появляется изумрудно-зеленое окно меню. Легкий толчок, и я оказываюсь в домене. Раздается щелчок кассового аппарата, с моего банковского счета переведены деньги.
Я посетил дюжину доменов в поисках какой-нибудь закономерности, ключа к тому, как умерла моя сестра. Но ничего не обнаруживаю.
Не исключено, что я никогда не узнаю правды. Не на каждый вопрос есть ответ. Могу ли я жить с этим? Могу ли просто смириться?
Когда сердце плачет по утерянному, душа радуется тому, что найдено. И тогда я принимаю решение, что буду чтить память Гессы всей своей жизнью. Начну с подарка для Томи, решаю я. Нужно подарить ей что-нибудь необычное, чтобы она улыбнулась. Мягкая игрушка? Медвежонок панда или кролик в костюме самурая. Когда я открываю свой банковский счет, чтобы посмотреть, сколько я могу потратить, по всему дисплею идет длинный ряд девяток.
Это от Пандоры. Слева от ее имени под заголовком «услуги» написано «свобода». Почему она предоставляет мне полную свободу, я не знаю. Моих денег теперь хватит, чтобы завалить игрушками весь домен. Возможно, это ошибка, но если это доставит радость Томи, я воспользуюсь этой ошибкой с удовольствием.
К сожалению, широта моих возможностей несколько охлаждает мой покупательский пыл. При тех деньгах, которыми я располагаю, выбор слишком велик. Похоже, я могу отправиться, куда захочу, делать все, что угодно, но категорически не знаю, с чего начать.
Томи спасает меня от мыслительной перегрузки. Выясняется, что у нее тоже есть для меня подарок.
– Посмотри, – говорит она и указывает на башенное окно.
Она существенно изменила свой домен. Я вижу замки и армии, храмы и церкви, магазины и жилые дома, все вокруг сияет жизнью и цветами, роскошью и великолепием, достойными императора. На улицах и на полях множество людей, а в небе кружатся воздушные змеи.
– Тебе нравится? – спрашивает она.
– Как ты это сделала?
– Я теперь богата, могу строить, что хочу.
Я изумленно свищу. Она превзошла саму себя.
– Хочешь, запустим змея вместе?
Я потерял дар речи. Она спрашивает меня снова, но я захвачен зрелищем. В небе я улавливаю рисунок, есть что-то знакомое в том, как движутся змеи. Они постепенно принимают образ, который уже есть у меня в голове. Во мне зреет непоколебимая уверенность, дежа-вю, переполняющее меня истинным блаженством. Я вижу рисунок, который я набросал на полу ванной комнаты в Саккаре, я вижу именно его. Словно я одновременно нахожусь и в прошлом, и в настоящем. В тот момент я прекратил свое существование, мое физическое тело растворилось в воздухе, а душа понеслась вверх, к змеям, к точке в узоре, а этот узор – сам Бог.
Мимо меня проносятся миры, время и пространство, изумление и любовь.
Мне уже приходилось переживать моменты высшего осознания, ощущения единства со всей вселенной, но никогда так остро, как в этот раз. Сейчас все вокруг становится мелким. Я начинаю громко смеяться, все мои печали улетучиваются.
Когда миг счастья проходит и я снова поворачиваюсь к Томи, по выражению ее прекрасного, идеально симметричного лица я вижу, что, несмотря на ее замечательную скорость реакции, она не заметила, что со мной что-то происходило. Она не видела, что я летал вместе со змеями. Но это совсем не важно. У меня было религиозное прозрение или я просто сошел с ума, возможно, то и другое вместе. Что бы это ни было, я еще никогда не чувствовал столько жизни внутри себя. Я понимаю: что бы со мной ни случилось в дальнейшем, ничто не сможет отобрать у меня этот чистейший экстаз, который расцвел у меня в душе.
ПЕННИ
Файл 312: Принцесса и нежданное богатство – открыть.
Что-то здесь не так. У меня теперь все деньги мира, я могу купить все, что угодно. Да, на самом деле. Мой банковский счет уверяет, что у меня девять триллионов девятьсот девяносто девять миллиардов девятьсот девяносто девять миллионов девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять крупных. И девяносто девять маленьких. Я должна бы радоваться, но почему-то не радуюсь. И я знаю, в чем дело.
Случилось что-то очень серьезное.
Закрыть.
Файл 312: Принцесса и нежданное богатство – заблокировано.
ПАНДОРА
Мы провели диагностику.
Во-первых, Мутазз. Я молила Бога, чтобы это оказалось каким-нибудь острым кишечным заболеванием, но Исаак подозревает Черную напасть. Мы изолировали их обоих в задней части коптера. Мутазза по-прежнему жутко рвет. Я просто в ужасе. Я могу только догадываться, что сейчас чувствует Исаак. Неужели нам снова предстоит пройти через все это? О Господи, даже думать об этом не хочется.
Во-вторых, у нас оказалась не одна обезьянка, поскольку это беременная самка. Целая колония карликовых обезьян пережила Черную напасть естественным образом; значит, возможно, это сможем и мы, если только выясним, что именно защитило их – притом что все остальные приматы полностью исчезли с лица земли. Потенциальные возможности исследования этого явления переполняют меня радостью, но радость эту омрачает болезнь Мутазза.
В-третьих, исчез Маласи. Я пыталась достать его, но его нигде нет. И поверить в это трудно, потому что когда он мне нужен, он всегда был тут как тут, словно трое из ларца. Я запускаю систему дальней диагностики, но узнаю только, что он тоже проводит диагностику. Это никак не объясняет, почему от него нет ответа. Возможно, его проглотили глюки, тогда мне придется восстанавливать его по сохраненке.
Я собираюсь все рассказать Вашти, но она звонит сама и обрушивается на меня с ругательствами, не дожидаясь ответа. В отчаянии я ору в трубку: «Питбуль!» Обычно Вашти не идет дальше «ротвейлера» и «добермана», так что довольно редкая порода «питбуль» – собаки достойные.
В потоке ругани мне удается услышать только «охламоны» и «серьезная брешь в системе безопасности».
– Давай помедленнее, – прошу я.
– Твой приятель поимел меня! – вопит она. У меня перед глазами сама собой возникает эта картина, но усилием воли я выкидываю ее из головы.
– Что у вас происходит?
– Хэллоуин своими грязными ножищами растоптал всю систему безопасности. Все системы скомпрометированы. Теперь все файлы абсолютно доступны.
– А откуда ты знаешь, что это Хэл?
– А кто еще это может быть? У тебя есть другие предположения? У кого может быть столько злобы и столько знаний в этой области? Даже если система выдает другой адрес, все равно можешь не сомневаться, что атакованы мы из Америки. Ведь он обещал, этот сукин сын давал слово, что не будет вмешиваться! Но именно это он сейчас и делает!
– Ну что ж, – говорю я, заставляя себя сохранять спокойствие, – сначала самое важное – выведи детей из ГВР.
– Ты что, дура? Шампань все сделала, но ущерб уже нанесен. Сделанный звонок не отыграешь обратно.
– Ладно, они узнали несколько новых бранных слов и увидели насилие и порно, что еще можно там найти?
Я хочу сказать ей, что у нас одна хорошая новость (мы поймали обезьянку) и одна плохая (заболел Мутазз), но она еще не успокоилась.
– Пандора, – шипит она, – все личное теперь вывешено в ВР. Мои записи, лабораторные отчеты, личные контакты. Абсолютно все находится сейчас в общем доступе. Он их нашел, назначил цену и шантажирует.
– Да, это серьезная проблема, – признаю я.
Вполне может быть, что это Хэл, я так и представляю, как он заходится смехом. Она, конечно, права: атака выполнена профессионально. А он, пожалуй, единственный человек, обладающий нужными навыками, чтобы все это совершить. Коды и шифры, программирование против раскодирования и перепрограммирования – я потратила многие месяцы и даже годы, чтобы создать эту стену, которую он разрушил одним ударом. Интересно, сколько времени он готовился? Мне следует оскорбиться или восхититься?
– Некоторые девочки будут расстроены, – предупреждаю я Вашти.
У нее начинает дергаться глаз. Она задыхается от бессильной злобы.
– Он должен за это ответить, – говорит она. – Вся вина на нем.
ПЕННИ
Файл 313: Принцесса и цена – открыть.
Чего же я заслуживаю?
Откровенный вопрос, верно? Так чего же я заслуживаю? И заслуживаю ли чего-нибудь?
Во всяком случае, не вашего уважения. Вы мне не доверяете, а с чего бы вам доверять? Зачем доверять самому низкому из низших? Лучше уж лишить меня всякой личной жизни, как вы и делаете, потому что вы читали мой журнал.
Теперь я знаю, вы делали это годами.
И вы читаете его сейчас.
Но ведь это пространство личное. Личное и персональное. Самые сокровенные мысли Пенни. Мне говорили, что я могу писать что угодно и написанное останется в тайне, а я вам верила. Как это глупо, ведь вы-то в это не верили, вы взламывали мои коды и читали, словно я недостойна уважения. Словно я – пустое место.
Я пустое место для вас? Вы видите во мне пустое место?
А сами-то вы кто? Теперь вам стоит об этом подумать, теперь, когда мы поменялись местами. Я прочла ваши записи. Я знаю, что вы сделали, о чем вы думаете, знаю, как вы меня постоянно обманывали. И как чувствуешь себя, если кто-то узнал все ваши лживые тайны?
Вы когда-нибудь думали, как я себя чувствую? Получается, что каждый раз, когда вы говорили, что я умна, что прекрасно учусь, усердно тружусь, у меня за спиной вы говорили, что я «не оправдываю надежд», что «я занимаюсь хуже своих возможностей»? Что я проявляю «признаки незрелости»? Что мои оперы «отвратительны и банальны»? И спасибо тебе, Шампань, за лишние деньги. Ты позволила мне считать себя богатой, в то время как на самом деле я успевала ненамного лучше Катрины, которой всего девять лет!
Вы убеждали меня, что я – альфа, хотя на самом деле в ваших глазах я – омега. Я беспокоила вас больше всех. Именно меня вам было жаль. Бедняжка Пенни!
И это правда? Может, мне следует лечь и умереть? Вы хоть представляете, как безобразно вы предали меня? Вы, две мерзкие чертовы суки!
Вашти, давай поговорим о моей «психической нестабильности». Я самовлюбленная, так ведь? Я склонна к «магическому мышлению» и к «самовнушаемому чувству превосходства»? Я – «растущая проблема»? Ты и половины не знаешь.
Ты написала, что сомневаешься, есть ли у меня вообще «хоть какие-то чувства». Просто великолепно! Ну конечно, я ведь просто каменная глыба. Я ничего не чувствую, значит, ты можешь делать со мной что угодно, разницы никакой. Это и есть образец твоего глубокого анализа? И ты в это веришь? Тогда почему же мне так больно? Тебе никогда не приходило в голову, что в глубине души я могу чувствовать куда острее, чем ты, тупой кусок дерьма?
Я невероятно самоуверенна, да? Настолько самоуверенна, что еще час назад воображала, что мне нечего терять. Теперь-то я знаю, что очень сильно ошибалась: у меня ничего никогда и не было. Все потеряно, совсем все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31