А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

– Я действительно так думал.
– Что именно «получится»?
– Быть хорошим мужем – нормальным, порядочным мужем. Делать все то, что делают остальные. Устраивать обеды, ходить в церковь, любоваться детьми в рождественской пьесе…– Он умолк, устремив взор в темноту.– Мы пытались завести ребенка. В прошлом году Франческа забеременела. Ребенок должен был родиться в марте, но у нее случился выкидыш. Теперь, наверное, все будут благодарить Бога, что так произошло, да?
– Нет,– нерешительно проговорила Милли.
– Будут, будут. И назовут это провидением Господним.– Руперт поднял к небу воспаленные глаза.– Может быть, я эгоист. Но я хотел этого ребенка, мечтал о малыше. И я…– он запнулся,– я был бы ему хорошим отцом.
– Ему бы повезло с отцом,– уверенно сказала Милли.
– Ты очень любезна.– Руперт слабо улыбнулся.– Спасибо.
– Однако ребенок не клей, верно? Он не сможет скрепить брак.
– Не сможет,– задумчиво кивнул Руперт.– Как ни странно, я вообще не считаю, что у нас была настоящая семья. Мы, как два поезда, бежали по параллельным колеям, почти не замечая друг друга. Никогда не спорили, никогда не ругались. Если честно, мы с Франческой едва знали друг друга. У нас все было мило и благопристойно, только не по-настоящему.
– Ты был счастлив?
– Не знаю. Я притворялся, что счастлив. В какие-то моменты мне даже удавалось себя обмануть.
Милли и Руперт замолчали. Где-то вдалеке тявкнула лисица. Руперт со вздохом вытянул ноги перед собой.
– Пойдем в дом? – предложил он.
– Пойдем,– без выражения сказала Милли. Руперт с любопытством на нее покосился.
– Ну а что у тебя?
– В каком смысле?
– Ты же понимаешь, смерть Аллана все меняет.
– Да.– Она принялась внимательно разглядывать свои ладони, потом встала.– Пойдем. Я замерзла.

Услышав звук открывающейся парадной двери, Саймон вскочил, как ужаленный, торопливо пригладил волосы и неуклюже двинулся мимо незанавешенного окна к выходу из кухни. Изабел наблюдала за ним, подняв брови.
– Милли, скорее всего, не захочет с тобой разговаривать,– предупредила она.– Ты действительно очень сильно ее обидел.
– Я знаю.– Саймон остановился у двери.– Но…
Он взялся за ручку, на мгновение заколебался, а затем распахнул дверь.
– Удачи,– пожелала ему вслед Изабел.
Милли стояла на пороге, глубоко засунув руки в карманы; заслышав шаги, она подняла глаза. Саймон остановился и устремил на нее взгляд: Милли показалась ему какой-то другой, точно события двух последних дней отпечатались на ее лице, изменили ее.
– Милли,– дрожа, начал Саймон.– Милли, прости меня. Пожалуйста, прости. Я наговорил тебе гадостей. Я ничего такого не думаю.– Слова сыпались с его губ, словно спелые яблоки с дерева.– Я не имел права разговаривать с тобой в подобном тоне, не имел права обвинять тебя.
– Верно,– тихо промолвила Милли, качнув головой,– не имел.
– Мне было очень больно, я был потрясен и поэтому накинулся на тебя, ничего не соображая. Но если ты дашь мне еще один шанс, я… я исправлюсь.– В глазах Саймона блеснули слезы.– Милли, для меня не важно, что ты была замужем, не важно, даже если у тебя шестеро детей. Я просто хочу быть рядом с тобой.– Он шагнул ей навстречу.– Я прошу у тебя прощения.
Милли долго молчала.
– Я прощаю тебя. Ты прощен.
– Правда? – Он умоляюще посмотрел на нее.– Ты правда меня простила?
Милли чуть дернула плечами.
– Твоя реакция вполне понятна. Мне следовало с самого начала рассказать тебе про Аллана.
Повисла неловкая пауза. Саймон приблизился к Милли и робко попытался взять ее ладони, но она отдернула руки.
– Я слышал, что Аллан умер. Очень жаль.
– Да.
– Ты, наверное…
– Да.
– Но…– Саймон замялся.– Ты ведь понимаешь, что это означает для нас?
Милли посмотрела на него так, будто он говорил на другом языке.
– Что?
– Теперь мы можем пожениться.
– Нет, Саймон.
– Что значит «нет»? – побледнел он. Милли бросила на него быстрый взгляд и отвела глаза.
– Мы не можем пожениться.
С этими словами она развернулась и вышла из дома.

Глава 17

Милли не останавливалась, пока не дошла до машины Изабел. Прислонившись к дверце со стороны пассажирского сиденья, она пошарила в кармане в поисках сигарет, стараясь не обращать внимания на жгучую боль в груди, не вспоминать потрясенное лицо Саймона. Она сделала то, что должна была сделать. Она повела себя честно. В конце концов решила быть честной.
Трясущимися руками она сунула сигарету в зубы и принялась щелкать зажигалкой, но поднявшийся к ночи ветер всякий раз гасил пламя. После нескольких тщетных попыток Милли швырнула сигарету на землю. Ее охватило чувство беспомощности. Положение безвыходное: домой возвращаться нельзя; попасть в машину и уехать она тоже не может – нет ключей. Даже мобильного телефона у нее с собой нет. Хоть бы Изабел догадалась выйти!..
Услышав хруст гравия, Милли обернулась и подскочила: к ней приближался Саймон.
– Послушай, лучше не начинай,– предупредила Милли, отворачиваясь.– Между нами все кончено.
– Нет, не кончено! – Саймон подошел к машине, слегка запыхавшись.– Почему мы не можем пожениться? Из-за того, что я тебе наговорил? Милли, я искренне раскаиваюсь. Я постараюсь искупить вину.
– Дело не в этом! Да, ты причинил мне боль, но я уже сказала, что прощаю тебя.
– Тогда в чем причина?
– Все гораздо глубже. Дело… в нас. В нас с тобой как паре.
Пожав плечами, Милли зашагала прочь.
– А чем мы не пара? – Саймон двинулся за ней.– Давай поговорим! Не убегай.
– Я не убегаю.– Милли резко развернулась.– Но разговаривать нам ни к чему. Поверь мне на слово, у нас ничего не получилось бы. Так что давай сохраним хоть чуть-чуть достоинства. Прощай.
Милли начала быстро удаляться.
– К черту достоинство! – крикнул Саймон, спеша следом.– Я не позволю тебе просто уйти из моей жизни! Милли, я люблю тебя, я хочу жениться на тебе. Ты разлюбила меня? Если да, так и скажи!
– Дело в другом!
– В чем? Что тебя не устраивает?
Хорошо,– Милли внезапно остановилась,– хорошо, я скажу.– Она зажмурилась, потом открыла глаза и в упор посмотрела на Саймона.– Дело в том, что… я никогда не была с тобой честной.
– Я уже сказал, мне плевать. Да будь у тебя хоть дюжина мужей, мне без разницы.
– Я не имею в виду Аллана,– с отчаянием объяснила Милли.– Я говорю про все остальное вранье.– Слова вылетели в вечерний воздух, словно вспугнутые птицы.– Вранье, вранье, вранье!
Поглядев на нее в замешательстве, Саймон сглотнул и откинул со лба волосы.
– Какое вранье?
– Вот видишь! Ты и не догадываешься! Ты понятия не имеешь, какова я на самом деле, не знаешь настоящую Милли Хэвилл!
– Кепински,– уточнил Саймон.
Глаза Милли сузились от гнева, она развернулась и двинулась прочь.
– Прости,– спохватился Саймон,– Я не со зла. Вернись!
– Не старайся,– на ходу замотала головой Милли.– Ничего не получится. Я больше так не могу.
– О чем ты? – спросил Саймон, догоняя ее.
– Я больше не могу притворяться той, за кого ты меня принимаешь, не могу быть твоей идеальной куклой Барби!
– Черт возьми, я никогда не относился к тебе Барби! – вскипел Саймон.– Господи боже! Я считал тебя умной, зрелой женщиной.
– Вот именно! – Милли обернулась так резко, что гравий брызнул в стороны у нее из-под ног.– В том-то и проблема! Ты считаешь, что я некий мужской вариант Барби, наделенной мыслительными функциями. Тебе нужна умная и привлекательная женщина, которая носит дорогую обувь, презирает телесериалы и точно знает, как биржевой курс повлияет на объемы импорта в европейские страны. А я не такая! Я думала, что смогу стать такой, но нет, не смогла!
– Что? – От изумления Саймон чуть не лишился дара речи.– О чем ты говоришь?
– Саймон, я больше не могу подстраиваться под тебя! – По лицу Милли потекли слезы, и она с досадой смахнула их.– Не могу всю оставшуюся жизнь играть роль, чтобы оправдывать твои ожидания. У меня больше нет сил притворяться. Руперт попытался жить вопреки себе, и к чему это привело?
– Милли, я не хочу, чтобы ты играла роль. Ты нужна мне такая, какая есть.
– Неправда. Ты даже не знаешь меня как следует.
– Знаю.
– Нет! – отчаянно настаивала Милли.– Саймон, говорю же, я врала тебе с тех самых пор, как мы познакомились.
– Ив чем же ты меня обманывала?
– Во всем!
– Во всем?
– Да.
– О господи, в чем именно?
– Во всем.
– Приведи хоть один пример.
– Хорошо.– Помолчав, Милли нервно провела рукой по волосам.– Я не люблю суши.
Саймон озадаченно посмотрел на нее.
– И только-то? Ты не любишь суши?
– Ну, разумеется, не только! Пример неудачный. Я… я не читаю газет. Я притворяюсь.
– И что с того?
– Я не разбираюсь в современном искусстве. И смотрю тупые передачи по телевизору.
– Какие же? – рассмеялся Саймон.
– Такие, о которых ты и не слышал! Например… например… «Сто к одному»!
Саймон приблизился к ней.
– Милли…
– А еще я покупаю дешевую обувь и не показываю ее тебе.
– Ну и что?
– Как это «ну и что»? – Из глаз Милли брызнули сердитые слезы.– Все это время я притворялась другим человеком! Помнишь разговор на той вечеринке, где мы с тобой впервые встретились? Я ничего не знала о вивисекции, я просто увидела сюжет в детской передаче!
Саймон замер на месте и умолк.
– В детской передаче? – изумленно вымолвил он после паузы.
– Да,– вытирая слезы, подтвердила Милли.– «Отдать швартовы!», специальный выпуск.
Саймон внезапно запрокинул голову и разразился оглушительным хохотом.
– Что здесь смешного?
– Это просто умора! – проговорил Саймон, давясь смехом.– Умора!
– Ничего смешного! – воскликнула Милли.– Все это время меня мучила совесть! Неужели ты не понимаешь? Я притворялась взрослой, умной женщиной и заморочила тебе голову. Но я не умная!
Саймон оборвал смех.
– Милли, ты серьезно?
– Конечно,– кивнула она, размазывая слезы.– Я не блещу интеллектом. Меня даже сообразительной назвать нельзя!
– Ты очень сообразительная.
– Нет! Я не такая умная, как Изабел.
– Изабел? – удивленно переспросил Саймон.– Ты считаешь ее умной? Да уж, очень умно – «залететь» от дружка! – Он выразительно поднял брови, и Милли вдруг хихикнула.– Может, Изабел и интеллектуалка, однако самая яркая звездочка в вашей семье – это ты.
– Правда? – тихо спросила Милли.
– Правда. Но даже если бы в твоей головке была всего одна клеточка серого вещества, я все равно бы тебя любил. Я люблю тебя, Милли, а не твой коэффициент умственного развития.
– Это невозможно,– упиралась Милли.– Ты не можешь меня любить. Ты меня не…
– Не знаю? Милли, я очень хорошо тебя знаю.– Саймон вздохнул.– Чтобы знать человека, не обязательно собрать на него полное досье. Это скорее из области… чувств.– Он нежно убрал со лба Милли прядь волос.– Я чувствую тебя, знаю, когда тебе хочется плакать или смеяться. Я ощущаю твою доброту, тепло твоей души и чувство юмора. Все это здесь, во мне. Вот что по-настоящему важно. Не суши, и не современное искусство, и не «Сто к одному».– Саймон помолчал и металлическим голосом произнес: – «Из ста опрошенных…»
– Ты смотришь эту передачу? – вытаращила глаза Милли.
– Иногда,– широко улыбнулся Саймон.– Неужели во мне не может быть ничего человеческого?
Вдалеке пробили часы. Милли нервно выдохнула и пробормотала себе под нос:
– Сейчас бы…
– Сигарету? – подхватил Саймон.
– Может, и сигарету.
– Да ладно,– усмехнулся Саймон.– Я угадал? Разве это не доказывает, что я знаю тебя, как никто другой?
– Ммм…
– Ну же, признай правду. Я чувствую тебя. Я знаю, когда тебе хочется курить. Это настоящая любовь. Согласна?
– Возможно,– после паузы сказала Милли.
Она достала из кармана пачку сигарет и позволила Саймону ладонью прикрыть пламя зажигалки от ветра.
– Ну что? – спросил он после того, как она затянулась.
– Ничего.
Между ними вновь повисла напряженная тишина. Избегая взгляда Саймона, Милли сделала очередную затяжку.
– Я тут подумал…– прервал молчание Саймон.
– О чем?
– Если хочешь, давай сходим в пиццерию. И, может быть… ты немного расскажешь о себе.
– Ладно.– Милли выдохнула облако дыма и слабо улыбнулась.– Звучит неплохо.
– Ты ведь любишь пиццу.
– Люблю.
– И не притворяешься, чтобы произвести на меня впечатление.
– Саймон, заткнись.
– Я подгоню машину,– сказал он, нащупывая в кармане ключи.
– Нет, подожди.– Милли взмахнула рукой с сигаретой.– Пойдем пешком. Мне хочется пройтись. И… поговорить.
– До самого Бата? – недоверчиво посмотрел на нее Саймон.
– Почему бы и нет?
– Это целых три мили!
– Вот видишь,– наставительно произнесла Милли,– ты меня совсем не знаешь. Я легко могу пройти три мили. Я, между прочим, входила в школьную команду по кроссу.
– Дикий холод!
– При ходьбе согреемся. Ну же, Саймон.– Она взяла его за руку.– Мне действительно этого хочется.
– Ладно,– согласился он, пряча ключи в карман.– Уговорила. Пойдем.
– Они идут в сад. Вместе,– сообщила Изабел и отвернулась от окна.– Но пока еще не целовались.
– Думаю, им не нужны зрители,– сказал Гарри,– особенно любопытная старшая сестрица.
– Они не знают, что я подсматриваю. Я очень осторожна… Так, ушли.
Изабел закусила губу и уселась на подоконник.
– Расслабься,– посоветовал ей Гарри, сидевший у камина.– Все будет хорошо.
– Что ты делаешь? – поинтересовалась она, увидев у него в руках листок бумаги и ручку.
– Ничего.
Поймав ее взгляд, Гарри быстро сложил листок пополам.
– Покажи!
– Ничего особенного.
Гарри начал совать бумагу в карман, но Изабел мгновенно подскочила к нему и вырвала листок.
– Так, несколько имен – первое, что пришло на ум,– натянуто сказал Гарри, глядя, как Изабел разворачивает смятый комок.
Разгладив листок, Изабел рассмеялась.
– Гарри, ты сошел с ума! У нас впереди семь месяцев, чтобы подумать об этом.– Она принялась читать, улыбаясь, если имя ей нравилось, и корча гримасы, если не нравилось.– А это что? – спросила она, перевернув лист.
– А, это…– Гарри смутился.– Так, на всякий случай. Вдруг у нас родятся близнецы.
Милли и Саймон брели по саду Пиннакл-холла к резным кованым воротам, выходившим на шоссе.
– По идее сегодня вечером я должна была бы заниматься совсем другими вещами,– сказала Милли, глядя в звездное небо.– Сегодня мне полагалось бы скромно поужинать в кругу семьи и упаковать чемодан для медового месяца.
– А мне полагалось бы сидеть в обществе отца, курить сигару и сомневаться в правильности своего решения.
– И как, сомневаешься? – поинтересовалась Милли.
– А ты? – в свою очередь задал вопрос Саймон.
Ничего не ответив, Милли продолжала разглядывать звезды. Они молча миновали розарий, замерзший фонтан и вышли к фруктовым деревьям.
– Вот,– Саймон вдруг остановился,– скамейка, где я сделал тебе предложение. Помнишь?
– Да.– Милли едва заметно напряглась.– Конечно, помню. Кольцо лежало у тебя в кармане, а шампанское было спрятано внутри пня.
– Я готовился несколько дней.– Обойдя вокруг пня, Саймон постучал по нему.– Хотел, чтобы все прошло безупречно.
Милли стояла, сжав кулаки. Ее ноздри бешено раздувались. Честность, сказала она себе. Надо быть честной.
– Даже слишком безупречно.
– Что? – Саймон вздернул подбородок, и Милли ощутила укол вины.
– Извини, я не хотела тебя обидеть.– Она отошла в сторону и стала вглядываться в гущу деревьев.– Все было замечательно.
– Пожалуйста, не надо фальши,– сдавленным от обиды голосом проговорил Саймон.– Скажи мне правду. Что ты на самом деле думаешь?
– Хорошо,– не сразу ответила Милли.– Если уж честно, все было прекрасно, только…– она обернулась, чтобы видеть его глаза,– чересчур тщательно спланировано. Я и моргнуть не успела, как ты надел мне на палец кольцо, тут же хлопнул пробкой от шампанского, и все – мы помолвлены.– Она умолкла и потерла лоб.– Ты даже не дал мне времени подумать.
– Понятно,– произнес Саймон после долгого молчания.– А если бы я дал тебе время подумать, что бы ты сказала?
Несколько бесконечных секунд Милли смотрела на Саймона, затем отвернулась.
– Пойдем,– проговорила она.– Очень хочется пиццы.
– Ладно,– с оттенком разочарования сказал Саймон.– Пойдем.– Сделав пару шагов, он остановился.– И ты по-прежнему уверена, что нужно идти пешком?
– Да. После пешей прогулки у меня всегда проясняется в голове.– Милли протянула Саймону руку.– Идем.

Полчаса спустя Милли остановилась посреди темной дороги.
– Саймон,– жалобно проговорила она.– Я замерзла.
– Давай пойдем поживее.
– И у меня болят ноги. Новыми туфлями я натерла мозоли.
Саймон посмотрел на Милли: она натянула рукава свитера на ладони и засунула руки под мышки; от холода у нее тряслись губы, зубы выбивали дробь.
– Голова прояснилась? – поинтересовался он.
– Нет,– хлюпнула носом Милли.– Все, о чем я могу сейчас думать,– это хорошая горячая ванна.
– Что ж, идти осталось недолго,– бодро сказал Саймон.
Милли вгляделась в черноту – вдоль дороги не горел ни один фонарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28