Миссис Роул покинула Эмброуз час назад.
Давина обернулась к Норе, нарушая непреложное правило тети Терезы никогда не показывать своих чувств слугам, и удивленно сказала:
– Нет, я не знала. Она ничего не просила мне передать? Может, оставила записку?
У Норы был почти такой же растерянный вид, как у Давины.
– Не важно, Нора. Не имеет значения.
Нора молча сделала книксен. Никогда прежде она не приседала так низко и не оставалась в этой позе так долго. Неужели это из-за того, что Давина стала графиней? Или просто молоденькая горничная жалеет ее? Бедняжка Давина Макларен замужем всего один день. Давина вдруг почувствовала себя на крохотном островке посреди разом потемневшего и очень опасного океана.
– Я сейчас принесу ваш зонтик, ваше сиятельство.
– Не надо. Я вернусь в свою комнату, – ответила Давина, вставая со скамьи.
Слуг стало еще больше, все они вытирали пыль, полировали и без того сверкавшие чистотой столы, при этом стараясь быть поближе к окнам. Неужели они так любопытны? Или у них нет других обязанностей?
Когда они поднялись наверх, Нора сказала:
– В семейной столовой накрыт стол для завтрака, ваше сиятельство. Меня сегодня провели по дому и все показали. Я не хочу, чтобы вы заблудились.
– Спасибо, Нора. Я не голодна.
Давина вдруг почувствовала на себе чьи-то взгляды и, повернувшись, встретилась с несколькими парами глаз. Особенно пристально и без улыбки на нее смотрела молодая женщина в темно-синем платье с длинными рукавами и множеством черных пуговиц. Ее светлые волосы как-то неестественно блестели, а губы были тоже неестественно красными. В руках она держала толстую тетрадь. Давина догадалась, кто была эта женщина, еще до того, как заговорила Нора:
– Это миссис Мюррей, экономка. И притом очень строгая.
– Если она считает меня достойной внимания, она обязана по крайней мере представиться. Она должна была сделать это сразу после венчания.
Нора взглянула на Давину, но промолчала.
– Ладно, – снисходительно сказала Давина, – может быть, не в тот самый момент, но уж, конечно, вскоре после этого.
– Я не собираюсь оправдывать эту женщину, ваше сиятельство, но вы замужем всего один день.
Критика Норы была справедливой, но Давина решила этого не признавать.
– Пусть она зайдет ко мне, Нора. Надо покончить с любопытными взглядами прямо сейчас.
Однако Нора осталась стоять. Миссис Мюррей, по-видимому, тоже не собиралась тотчас же выполнять приказание Давины. Она приблизилась к Давине, осматривая все вокруг себя взглядом требовательного инспектора. Девина не сомневалась, что если бы служанка, отвечавшая за уборку этой части Эмброуза, была недостаточно прилежной, миссис Мюррей отругала бы ее со всей строгостью.
Остановившись перед Давиной, миссис Мюррей, прижав к животу тетрадь, сделала глубокий реверанс.
– Ваше сиятельство, – сказала она, – добро пожаловать в Эмброуз.
Давину поразил холодный тон, каким была произнесена эта фраза, и это вызвало у нее крайнее раздражение. Кто она такая, эта миссис Мюррей, чтобы иметь право говорить с ней так свысока?
Но рядом стояла Нора, и Давина услышала голос тети, учившей Давину внешним приличиям: «Раздражение – это эмоция, Давина, такая же сильная, как страх. Если ты кому-либо покажешь, что сердишься, ты дашь этому человеку в руки оружие против себя».
– Спасибо, миссис Мюррей. Мне сказали, что вы экономка. Давно вы служите в Эмброузе?
– Уже очень много лет, ваше сиятельство.
Какой у нее неприятный голос, удивилась Давина. Высокий женский голос, который, однако, легко мог бы перейти в визг. Улыбка была под стать голосу. Наверное, много практикуется, решила Давина.
– Вот как? Интересно!
– Да, мне тоже так кажется, ваше сиятельство.
Давина могла бы задать экономке множество вопросов, если бы та была немного старше и не такой привлекательной. Или если бы ее не раздражал неожиданный огонек, промелькнувший в голубых глазах экономки.
– Мне нужны несколько служанок и двое слуг.
– У нас полон дом гостей, ваше сиятельство, и наши слуги сейчас заняты их обслуживанием.
Давина подняла бровь.
– И у вас не осталось никого, кто бы обслуживал меня, миссис Мюррей? Или графа?
– Гости сегодня уезжают, ваше сиятельство. Если вы потерпите несколько часов, к вашим услугам будет весь штат прислуги Эмброуза.
– Мне не нужен весь штат. Как я уже сказала, несколько служанок и двое слуг.
– Можно спросить – зачем, ваше сиятельство?
Давине нестерпимо захотелось быть грубой. Приструнить эту самоуверенную особу. Сказать этой женщине, что она не вправе задавать вопросы или отказывать Давине в том, что ей необходимо. Вместо этого она заставила себя улыбнуться:
– Мне нужна помощь. Я хочу убрать китайский шелк со стен моих апартаментов.
Миссис Мюррей была явно поражена. Улыбка исчезла с ее лица, а голубые глаза потускнели.
– Этот шелк был страшно дорогим, ваше сиятельство.
– Вы не одобряете мое желание, миссис Мюррей?
– Кто я такая, чтобы одобрять или не одобрять, ваше сиятельство, – с притворным смирением ответила экономка. Но ее взгляд говорил сам за себя – она не одобряла, и это неожиданно доставило Давине огромное удовольствие.
Неужели она всегда была такой мелочной? Такой мстительной? Такой ревнивой? Или это из-за замужества в ней проявилось самое худшее, что было в ней?
Обе женщины так долго смотрели друг на друга в упор, что Норе стало неловко. Молодая горничная стояла, переминаясь с ноги на ногу, словно собираясь убежать при первой же возможности.
– День обещает быть чудесным, – все еще любезно улыбаясь, сказала Давина, – и мне бы не хотелось, чтобы наши гости испытывали какие-либо неудобства.
Слуги могут наказывать своих хозяев исподтишка, но весьма эффективно. Простыни неожиданно могли стать жесткими, словно их слишком сильно накрахмалили. Еда могла стать не горячей, а чуть теплой. Такой же могла стать и вода. И при этом каждый раз, когда им будут выговаривать, слуги будут выглядеть невинными овечками, а неприятности будут лишь увеличиваться. Давина ни в коем случае не собиралась давать миссис Мюррей повод подстрекать прислугу Эмброуза к неповиновению.
– Спасибо, миссис Мюррей.
Экономка кивнула, на сей раз не обременяя себя реверансом. Повернувшись, она собралась уходить, но Давина остановила ее:
– Может быть, мы позже обсудим меню на неделю?
– Я обсуждаю меню только с его сиятельством графом, – был ответ. Говоря это, миссис Мюррей даже не обернулась, будто обращалась к стенам.
Давина смотрела ей вслед, понимая, что ей только что была объявлена война.
Тереза Роул долго смотрела на записку, которую держала в руках. Она потратила целый час, сочиняя это послание. Если бы его прочла Давина, она бы вряд ли что-либо поняла, потому что в нем не было ничего от той легкомысленной женщины, какой все считали Терезу.
На самом деле такой женщины не существовало, но Терезе было необходимо постоянно поддерживать образ светской леди, в голове которой не было ничего более серьезного, чем забота о последней моде на платья и прически.
Много раз у Терезы появлялось желание открыться Давине, рассказать, какая она на самом деле. Но если она кому-либо откроется, даже своей племяннице, она может оказаться в опасности.
Тереза осторожно смахнула кончиком пальца слезу.
Найдет ли Давина счастье в этом браке? Одному Богу известно будущее, но Тереза сделала все, чтобы защитить племянницу. Мир иногда бывает жесток, но зачем Давине знать об этом?
Глупая девочка совершила нечто непростительное в глазах света, и разразившийся скандал почти погубил ее. Но, выдав ее замуж за графа Лорна, Тереза уберегла ее от незавидной судьбы быть старой девой и изгоем общества.
Тереза лишь могла надеяться, что интуиция не подвела ее и она сделала все как надо.
Она откинулась на спинку сиденья. Карета принадлежала графу Лорну и была гораздо комфортабельнее, чем ее собственная. Благодаря рессорам карета лишь слегка покачивалась на немощеной дороге.
Если бы она не была раздражена тем, что ее так неожиданно вызвали обратно в Лондон, она могла бы наслаждаться этой поездкой. Но бывают времена, когда человек должен думать не о себе, не так ли? Когда более важные – не сказать великие – дела выше собственных интересов. Маршалл Росс это понимал и не раз демонстрировал свой патриотизм.
Интересы Терезы не были столь важны, как интересы империи. В своем письме она попыталась объяснить Давине, почему она бросила ее, почему было так важно возвратиться в Лондон. Но как говорить о таких вещах, как необходимость жертвовать собой или исполнять свой долг, если она до сих пор не скинула с себя личину тщеславной и эгоистичной женщины?
Империя должна стоять непоколебимо. Правое дело должно быть выше личных дел. Правосудие должно восторжествовать. И ей надо продолжать играть роль глупой женщины до тех пор, пока она не выполнит свое задание.
Когда ее горничная отвернулась, Тереза порвала письмо на мелкие клочки и сунула их на самое дно своего ридикюля.
Глава 9
Служанки пришли после ленча, а до их прихода Давина и Нора занимались тем, что распаковывали чемоданы Давины и раскладывали ее вещи.
Платья, туфли и аксессуары свободно разместились в гардеробе, а туалетные принадлежности – в комнате при ванной. Апартаменты графини Лорн были достаточно просторными и состояли, кроме ванной и спальни, еще из гостиной и комнаты, назначение которой было непонятно.
– Как вы думает, что это за комната? – спросила Нора, встав в дверях рядом с хозяйкой.
– Не знаю…
Комната была абсолютно пустой. На полу не видно никаких следов в том месте, где мог бы стоять письменный стол. Нет ни стульев, ни полок.
– Покойная графиня разводила цветы, – сказала Нора. – Может быть, для этого она использовала эту комнату?
– В качестве оранжереи? – удивилась Давина.
Два высоких окна почти от пола до потолка занимали одну стену. Узкая дверь между ними выходила на небольшой, освещенный солнцем балкон, идеально подходящий для выращивания растений. Хотя красный китайский шелк визуально уменьшал размеры комнаты, она на самом деле была довольно большой.
– Я сделаю ее своей библиотекой, – сказала Давина. – Я думаю, в замке найдутся лишние книжные полки. А если нет, их может сделать плотник, который наверняка имеется в Эмброузе.
– Я займусь этим, ваше сиятельство, – сказала Нора, проявляя гораздо больше инициативы, чем бывало в Эдинбурге. Давина не удивилась бы, если бы Нора уже познакомилась с каким-нибудь плотником. Наверное, это молодой и красивый парень.
Давина с Норой передвинули из гостиной небольшой письменный стол и поставили его напротив выхода на балкон. Отсюда открывался великолепный вид на Эмброуз и пологие зеленые холмы за ним.
Когда пришли служанки, Давина занялась тем, что распределила между ними обязанности. Каждой была поручена часть обклеенной кричащим шелком стены, с которой надо было сначала осторожно отделить шелк, а потом скатать его в рулоны. Под шелком оказался приклеенный к стене войлок. С этим пришлось повозиться, и в результате обнаружилось, что во многих местах отсутствовала штукатурка.
– Заберите шелк и можете использовать его в ваших комнатах, – сказала Давина служанкам и увидела, что девушки были в полном восторге от такого подарка.
Давина не хотела, чтобы красный цвет или что-либо китайское напоминало ей о ее неудаче с Маршаллом. Она была уверена, что вид китайского шелка еще много лет будет напоминать ей ее первую брачную ночь.
Она не могла поверить, что человек, который так умело соблазнил ее и с такой нежностью занимался с ней любовью прошлой ночью, на следующее утро мог обращаться с ней как со случайной знакомой.
– Что вы собираетесь делать со стенами, ваше сиятельство? – поинтересовалась Нора.
– Можно просто их заново оштукатурить и покрасить в какой-нибудь очень светлый тон голубого цвета. Например, в такой, как скорлупа воробьиного яичка.
На лице Норы отразилось сомнение, но она не решилась возразить. К вечеру ободранные стены выглядели голыми. Давина отослала служанок, которые ушли, прижимая к себе рулоны китайского шелка.
– Передай экономке, что я подарила этот шелк девушкам, – сказала она Норе. – Я не хочу, чтобы у них возникли какие-нибудь проблемы, если они решат обклеить шелком свои комнаты.
Нора, похоже, хотела что-то возразить, но только кивнула в ответ.
Давина закрыла за горничной дверь и подумала, что лучше всего было бы приказать принести ей обед сюда, как они это сделали днем. Пообедать в одиночестве в своей комнате, конечно, будет гораздо легче, чем встретиться с Маршаллом в столовой. Но если она будет обедать одна, она тем самым создаст прецедент, а ей не хотелось провести остаток своей жизни, прячась от собственного мужа.
Даже если бы он был согласен никогда с ней не встречаться.
Маршалл не пришел, чтобы пригласить ее к обеду, и не поинтересовался, готова ли она спуститься в столовую. Возможно, он был бы только рад, если бы она покинула замок, как остальные гости. Одна из служанок сообщила ей, что видела, как вереницы карет покидали Эмброуз весь день.
Может, предполагалось, что она должна была развлекать гостей? Или гостей гораздо больше развлек тот факт, что ни она, ни Маршалл так и не появились?
Приняв решение, она обтерлась влажной губкой и надела, как и полагалось в данной ситуации, скромное светлое платье. Волосы она оставила такими, какими они были весь день, и, кроме сережек, подаренных ей тетей, она больше ничего не изменила в своей внешности.
С рассеянным видом – ее мысли были заняты предстоящей встречей – она поблагодарила Нору и вышла.
Столовая, в которую ее проводил высокий импозантный лакей, очевидно, служила для скромных семейных обедов. Она не была такой великолепной, как парадная столовая, и в ней не было китайской мебели.
Комната была большая и не совсем квадратная. Одна из стен была полукруглой, и на ней красовались чучела оленьих голов. Пол был выложен толстыми деревянными плитами, выщербленными в некоторых местах. Две стены были украшены настенной живописью с изображением сцен охоты, а в четвертой стене были цветные витражи, через которые виднелись сгущавшиеся за окнами сумерки. Вокруг огромного стола располагались шесть резных стульев с красными подушками, привязанными к сиденьям и спинкам.
Маршалл уже сидел за столом, за которым могли поместиться и восемь человек. При появлении Давины он снял с себя салфетку, отодвинул стул и встал – все в одном плавном движении.
– Простите, я, кажется, опоздала к обеду?
– Мне сказали, что вы приказали подать еду в вашу комнату.
Она улыбнулась с каменным лицом.
– Миссис Мюррей ошиблась.
– Ничего страшного, Давина. Вам принесут из кухни все, что вы пожелаете.
Он обошел стол и отодвинул для нее стул. Она проигнорировала этот жест и села на стул справа от него. Между ними и без того образовалось расстояние, так что не стоило его увеличивать, садясь на противоположный конец стола.
Она села и расправила юбки. Она осознавала, что ведет себя грубо, но решила, что это не имеет значения. Маршалл уже задал тон их браку.
– Полагаю, что вы долгое время вели холостяцкое хозяйство, – невозмутимо заговорила она. – Но я ваша жена. Разве это не было бы нормально, если бы я присутствовала рядом с вами за столом во время обеда?
Он поднял брови, но никак не отреагировал на ее вопрос.
В считанные секунды один из лакеев положил перед пей салфетку и поставил серебряные приборы. Второй лакей принес два бокала, несколько тарелок и покрытую салфеткой корзиночку со свежеиспеченным хлебом.
– Повар приготовил перепелов, – сказал Маршалл. – Рекомендую.
– Я буду есть то же, что и вы.
Он улыбнулся:
– У меня нет аппетита. Мне хватит супа.
– В таком случае я согласна на перепелов.
Маршалл кивнул лакею, и тот исчез, чтобы выполнить ее заказ.
– Насколько я знаю, вы были очень заняты, – произнес он.
– Надеюсь, вы против этого не возражаете?
– Вы графиня Лорн и вольны делать все, что захотите.
– Я бы не стала полагаться на свой титул. Ведь он мой всего один день. Эмброуз – это ваш дом.
– И ваш, – напомнил он. – У меня нет возражений.
– У вас есть какой-нибудь склад мебели? Какие-либо ненужные или вышедшие из моды вещи? Может быть, есть чердак, где бы я могла поискать то, что мне нужно?
– Я разрешаю вам делать все, что вы хотите, Давина, чтобы вы почувствовали, что Эмброуз и ваш дом. Расходы не имеют значения, а в Эмброузе есть ремесленники любых специальностей. Вы можете распоряжаться ими по своему усмотрению.
– Я это уже поняла. Я знаю одного молодого плотника, который, подойдет по всем статьям.
– Да вы, я вижу, хороший организатор, Давина. – Он посмотрел на нее, но тут же отвел взгляд.
– То же самое говорил мне мой отец, но в его голосе не было осуждения.
– Извините.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29