Выбирая по карте вино к основному блюду, он приятным баритоном спросил:
— Надеюсь, Кейт, ты не считаешь, что я шикую, чтобы пустить тебе пыль в глаза? Я просто выполняю условия твоего объявления и стараюсь вести себя как и подобает истинному любовнику, а не приятелю.
Он очаровательно улыбнулся, отчего стал даже симпатичнее, чем выглядел на фотографии. На нем был безукоризненный костюм, шелковая сорочка и изящные туфли; на запястье левой руки — часы «Патек Филип», а на мизинце — золотой перстень. Глаза его светились умом. В них было что-то завораживающее, демоническое. Кейт то и дело поеживалась и елозила на стуле, чувствуя, как увлажняется промежность.
— Здесь довольно мило, — сказала она. — Я всем удовлетворена.
— Приятно это слышать. Любопытно, почему ты особо отметила, что не ищешь друга?
— Причина слишком личная, чтобы много о ней говорить. Я объясню ее суть. Видишь ли, Джерард, преуспев по службе, я потерпела крах в браке. Раньше я уделяла чересчур много времени карьере, а сейчас хочу расслабиться, не связывая себя никакими обязательствами.
— Вполне разумное решение.
— Ты полагаешь? Меньше всего мне хотелось бы теперь следовать доводам рассудка. Я жила разумом с юных лет, и мне такая жизнь наскучила.
— А чем ты занимаешься, если не секрет?
— Работаю в юридической компании. А ты, Джерард?
— Торгую всем понемножку. Импорт, экспорт и так далее…
— Кажется, это весьма доходное занятие. Ты преуспеваешь.
Официант подал им на большой тарелке устриц, обсыпанных колотым льдом, и вазочку с лимонами. Выдавливая из них сок на устриц, Джерард поинтересовался:
— А как у тебя дела по части секса?
— В каком смысле?
— В прямом! Как ты к нему относишься, что предпочитаешь?
— Признаться, до последнего времени секс оставался для меня второстепенным делом. Я получала от него наслаждение, но не уделяла ему должного внимания, не понимала, как много я теряю, пока…
— Продолжай, пожалуйста! — оживился собеседник. Прежде чем ответить, Кейт проглотила две устрицы, заев их ломтиком ржаного хлеба.
— Недавно я познакомилась с мужчиной, который разбередил дремавшие во мне доселе чувства, — призналась она.
— И что же произошло потом?
— Что ты имеешь в виду?
— Как правило, мужчина, пробудивший в женщине страсть, может рассчитывать на ее привязанность.
— Это так. Но он оказался женатым человеком, а с такими я не встречаюсь. Он обманул меня в первый раз, чтобы я согласилась вступить с ним в половую связь. Продолжения, однако, не последовало, я этого не захотела.
— И ты решила дать объявление в газете?
— Именно так. А теперь я хочу побольше о тебе узнать. Полагаю, ты не в первый раз встречаешься с женщиной по объявлению?
— Да, это удобный способ познакомиться с женщиной, разделяющей мои взгляды на секс. — Джерард улыбнулся, обнажив ровные белые зубы — плод усилий хорошо оплачиваемого стоматолога. — Должен признаться, что они далеко не примитивны.
— Вот как? — Кейт удивленно вскинула бровь. — Поясни!
— У меня весьма богатое воображение, и я обожаю давать ему волю.
— Я, кажется, не до конца тебя понимаю.
— Как я намекал в своем письме, секс полностью зависит от работы мозга. Удовольствие нам доставляет не столько сам половой акт, сколько сопутствующие ему обстоятельства, окружающая обстановка. Или же новый опыт. Но я не подразумеваю разнообразные позы, как в «Камасутре», это чистая геометрия. — Джерард рассмеялся.
— Ты не находишь, что постоянная связь способна дать тебе богатую пищу для сексуальных фантазий?
— Дело в том, Кейт, что, вступая в контакт с незнакомкой, мужчина освобождается от предубеждений и предрассудков. Совершенно иначе он чувствует себя, когда хорошо знает склонности и привычки своей давней подруги. Это лишает его ощущения новизны, мешает ему импрови-зировать, действовать по наитию, спонтанно, что особенно важно в сексе. И рубрика объявлений «Родственные души» меня очень выручает в этом плане.
— Понятно. — Кейт испытала схожее ощущение свободы и раскованности, когда встретилась с Томом. Она сделала глоток шампанского и взглянула Джерарду в глаза. Небесно-голубые и холодные, они смотрели на нее отчужденно, будто бы обратившись внутрь. От такого мужчины можно было ожидать чего угодно, и это приводило Кейт в восторг.
Покончив с устрицами, они переключились на жареную камбалу, и разговор перешел на общие темы. От десерта Кейт отказалась. Когда официант убрал грязную посуду и они остались одни, Джерард наклонился и накрыл ладонями ее руки.
— Ты очень красивая, моя дорогая!
— Благодарю!
— Признайся, ведь у тебя бывают сексуальные фантазии?
Кейт ответила не сразу: ей представилась брюнетка, сидящая в кресле с распущенными по плечам волосами.
— Откровенно говоря, практически нет, — наконец сказала она.
— Но ведь ты мастурбируешь? — непринужденно спросил он, так, словно бы справлялся, водит ли она автомобиль.
— Как я уже говорила, до недавних пор я не уделяла сексу внимания. А ритуальная мастурбация обычно сопутствует изощренным фантазиям. Не так ли? — Кейт никогда не осмелилась бы так откровенно разговаривать с приятелем, но с незнакомцем все было иначе, и ее понесло.
— Да, — кивнул собеседник.
— Расскажи об этом поподробнее!
Официант принес им на посеребренном подносе кофе в фарфоровых чашечках и пирожные.
— Занятный поворот разговора! — отметил Джерард. — Ты перехватила у меня инициативу.
— Это в твоих правилах — заставлять женщин исповеды-ваться тебе в своих сокровенных грехах?
— А почему бы и нет?
— Ты выслушиваешь их откровенные желания, а потом их осуществляешь?
— Иногда, — пожал плечами Джерард.
— И как это бывает? Приведи пример! — наседала на него Кейт.
— Ну, порой женщине приходит в голову идея заняться развратом в общественном месте.
— Неужели? — Кейт вспомнилось, что кто-то подсматривал в окно за ними с Томом, и по коже у нее побежали мурашки. Она передернула плечами, что не укрылось от Дже-рарда.
— Продрогла? — удивленно спросил он: в зале было тепло.
— Нет. — Кейт покраснела.
— Так вот, продолжая начатую тему, я хотел бы добавить, что прилюдное совокупление волнует воображение многих дам.
— Серьезно? Кажется, я догадываюсь, почему это происходит: страх быть пойманной во время грехопадения придает ему особую остроту. — Ей представилось, что она случайно встретилась с человеком, наблюдавшим в окно их с Томом совокупление. — А ты пытался осуществить подобное тайное желание?
— Да, и, кстати, именно здесь.
— Что? В этом ресторане? — У Кейт глаза полезли на лоб.
— Ты шокирована, дорогая? — Джерард цинично усмехнулся. — Поговори с официантами. Они подтвердят, что такое здесь нередко практикуется. Естественно, они притворяются, что ничего не замечают. Но за это получают щедрые чаевые. Впрочем, дальше взаимных фривольных ласк дело, как правило, не идет, но… Кажется, пару раз официанты заставали клиентов в весьма пикантных позах…
У Кейт свело промежность, а в клиторе возникла пульсация. Ей живо представилось, как мужская рука под столом тискает ее во время непринужденной беседы, а она притворяется, что ничего не происходит. Она почти явственно ощутила эти прикосновения к своим половым органам, нажим его пальцев на клитор, их проникновение во влагалище…
— Вот почему я утверждаю, что в сексе главное то, что творится у нас в мозгах! — Джерард постучал себя по голове. — Ты утверждаешь, что лишена сексуальных фантазий. Мне кажется, что ты искренне заблуждаешься, не подозревая, что подсознательно все же мечтаешь о чем-то необыкновенном. И полет воображения уносит тебя далеко-далеко, в неизведанные миры. Возбуждение — это своеобразная черная дыра в человеческом сознании, способная преподнести провалившемуся в нее любые сюрпризы. Женщины обожают рискованные круизы.
— И тебе нравится роль лоцмана в опасных путешествиях?
— Да. Предлагаю и тебе сыграть в одну игру.
— В какую? Очень опасную?
— Если боишься, я могу отвезти тебя домой.
Кейт накрыла его ладонь своей:
— Отступать не в моих правилах. Это позор.
Внешне Том импонировал ей больше, чем Джерард, но рассуждения последнего о сексе заинтриговали ее своей необычностью.
— Тогда я попрошу счет у официанта. Или желаешь выпить ликера?
Кейт покачала головой, одним глотком допила кофе и сказала:
— Я готова. — К чему именно, она пока не знала.
Пока швейцар ресторана любезно желал им приятного завершения вечера, придерживая распахнутую стеклянную дверь, к тротуару мягко подкатил темно-вишневый «роллс-ройс». Шофер в униформе выскочил из лимузина и, обежав его, открыл дверцу для пассажиров.
— Как мило, — сказала Кейт, усаживаясь на кожаное сиденье и вдыхая специфический запах дорогого салона.
Водитель занял свое место за рулем. Кейт заметила, что он яркий блондин, и перекинула ногу через колено, обнажив плотную ляжку, обтянутую блестящими светлыми колготками. Шофер поправил зеркальце, чтобы получше ее разглядеть, и спросил:
— Куда прикажете вас везти, сэр?
— Пожалуйста, домой, Филип! — ответил Джерард и нажал на кнопку, вмонтированную в подлокотник. Стеклянная перегородка бесшумно поднялась и наглухо отгородила пассажиров от водителя.
— Я даже не поинтересовалась, где ты живешь! — сказала Кейт.
— В Белгрейвии, — ответил Джерард.
Спустя несколько минут лимузин подкатил к особняку на Гросвенор-стрит. Окруженный зеленой изгородью дом был выдержан в георгианском стиле и обильно украшен цветами, растущими на балконах и в подвесных корзинах.
Водитель выскочил из лимузина и распахнул дверцу перед пассажирами. Кейт заметила в одном из крыльев дома ворота гаража. Джерард достал из кармана связку ключей и подвел гостью к парадному входу.
— Добро пожаловать! — сказал он, когда двери распахнулись.
Пол холла был покрыт дубовым паркетом, стены выкрашены в темно-зеленый цвет. Повсюду были развешаны картины известных мастеров, в одной из них Кейт узнала подлинник Коро. В иных обстоятельствах она с удовольствием бы обошла весь особняк и рассмотрела выставленные в его залах и комнатах художественные редкости. Несомненно, Джерарду было по средствам устроить музей из своего жилища. Но сейчас это не входило в ее планы.
— Итак, именно сюда ты привозишь свои жертвы, — улыбнувшись, произнесла она.
— Почему жертвы?
— Ну, подопытных кроликов. Джерард расплылся в улыбке.
— Еще не известно, кому в этих забавах отведена роль мухи, а кому — паука! — парировал он. — Какую роль предпочитаешь ты?
Кейт почувствовала головокружение и поняла, что слегка опьянела после шампанского и вина.
— И где же твоя паутина? — спросила она.
Он взял ее за руку и спросил:
— Ты уверена, что действительно этого хочешь?
— Да! — не задумываясь выдохнула она. Именно этого ей и хотелось. Противоречивость обуревающих ее жела-ний придавала этому моменту особое очарование. Какая-то низменная и неуемная часть ее натуры предпочла бы, чтобы он подхватил ее на руки, как Дункан, отнес к кровати, овладел бы ею, не раздеваясь. Другая же ее часть, интеллектуальная и любопытная, замирала от сладостного предчувствия чего-то жуткого. Его неторопливость распалила ее воображение, и оно сулило ей упоительный утонченный разврат, о котором она даже не подозревала. Эта надежда затеплилась в Кейт еще в ресторане, после его рассуждений о черной дыре в женском подсознании.
Джерард провел ее на второй этаж особняка. Поднявшись по лестнице, они прошли по длинному коридору и остановились в самом его конце. Джерард достал ключи и отпер дверь.
— Это моя волшебная комната, — сказал он. — Прошу!
Кейт вошла первой и увидела, что очутилась в небольшом квадратном помещении. Пол его был устлан белым ковром, на серых стенах не было картин, обстановка ограничивалась двуспальной кроватью, стенным шкафом и металлической этажеркой.
— Сядь на кровать, — сурово приказал ей Джерард.
— Что ты намерен делать? — испуганно спросила Кейт. Он взял с полки этажерки черный шелковый шарф.
— Сейчас я завяжу тебе глаза.
У Кейт мурашки побежали по телу при этих словах, произнесенных зловещим тоном. Но перечить она не решилась. Не давая гостье опомниться, хозяин особняка ловко закрыл шарфом половину лица и затянул концы в узел у нее на затылке. Она почувствовала, что пульс у нее участился. Вопросов она, однако, не задавала.
Лишившись на время зрения, Кейт мгновенно напрягла слух и услышала, что Джерард отошел к двери и начал снимать пиджак и развязывать шелковый галстук. На нее пахнуло одеколоном.
— Теперь встань! — приказал Джерард и дотронулся до ее голого плеча.
Она вздрогнула, как от удара током. Он провел пальцем по ее шее, ключице и пощупал ей груди. Соски ее давно уже торчали, а бюстгальтера на ней не было.
— Я хочу тебя раздеть, — сказал Джерард и повернул ее спиной к себе.
Она почувствовала, как он расстегивает молнию на платье, услышала ее треск. Потом платье соскользнуло по ногам на пол.
— Переступи через него, — велел Джерард.
Кейт сделала так, как он сказал. Он наклонился и поднял платье с пола. Происходило нечто действительно неординарное: она стояла посередине комнаты в колготках и трусиках, с повязкой на глазах, один на один с человеком, которого знала всего три часа. Кейт охватило жуткое волнение — было ли оно физического или умственного характера, она ответить не могла, но чувствовала, что ее трясет от возбуждения.
— Снимай колготки! — сказал Джерард.
Кейт почувствовала, как он стягивает с нее колготки.
— Подними ногу! — раздалась новая команда.
Она подняла левую ногу, вытянула руку и оперлась на его плечо. Он снял с нее туфлю, потом освободил ступню от застрявшей на ней части колготок. То же самое он проделал и с другой ногой.
Трусики на Кейт были маленькие, из черного атласа, они прикрывали низ лобка и верх ягодиц. Джерард погладил ее по попке и приказал:
— Садись!
Кейт попятилась, почувствовала кожей подколенных впадин край матраца и села на кровать.
— А теперь ложись! — приказал Джерард.
Он встал рядом с ней на колени и помог ей лечь на середину кровати, придерживая руками за плечи. Затем он встал и, судя по характерному шороху материи, начал раздеваться.
— Повязка создает иллюзию анонимности, Кейт, — говорил он дрожащим от возбуждения голосом. — Ты не видишь себя и действуешь так, как вела бы себя, если бы тебя никто не видел.
Раздался звук удаляющихся шагов, открылась и закрылась дверь. Кейт напрягла слух, пытаясь угадать, на-ходится ли в помещении Джерард или нет.
Вдруг нечто легкое и нежное коснулось ее плеч и груди. Кейт вздрогнула от испуга, ей показалось, что до нее дотрагиваются шелком. Соски ее отвердели, кожа покрылась пупырышками. Она затаила дыхание. Новое прикосновение — на этот раз до живота и лобка, и Кейт раздвинула ноги. Тонкая ткань трусиков впилась в ее наружные половые губы. Что-то щекотало ей срамное место, и легкий стон сорвался с ее губ. Она не предполагала, что прикосновение к интимным местам чем-то невесомым и гладким способно вызвать у нее прилив сладострастия. Кейт завертела задом и выпятила лобок, но невидимый предмет исчез, что было досадно.
Кейт почувствовала, что кто-то придавил матрац, садясь рядом с ней на кровать.
Голос Джерарда произнес:
— Раз у тебя самой нет сексуального воображения, то предлагаю действовать по моему сценарию.
— Я согласна, — хрипло ответила Кейт, отрывисто и часто дыша и представляя, как он жадно смотрит на ее голос тело.
Джерард продолжал:
— Предположим, сегодня я буду получать удовольствие только от созерцания твоего совокупления с другим мужчиной. Как ты находишь такую идею?
— Она мне не нравится! — выпалила Кейт, но в ее голосе ощущались нотки сомнения и нетерпения. Идея Джерарда привела ее в восторг. Повязка делала свое дело: Кейт почти уверовала, что способна на все, потому что не испытывала ни малейшего смущения.
— Допустим, что этот мужчина уже пришел и сейчас стоит у кровати, разглядывая тебя. Это может быть кто угодно, например, мой шофер. Ты ему, похоже, понравилась. Ты ведь заметила, что он с интересом наблюдал за тобой?
Кейт закусила губу и ничего ему не ответила.
— Не слышу ответа! — громче и требовательнее повторил Джерард.
— Да, — выдохнула Кейт.
— Представь, что он здесь и смотрит на тебя с тем же вожделением, что и тогда, в лимузине. На тебе мокрые трусики, а он, конечно, уже разделся. Впечатляющая картина, верно?
В ответ она шумно задышала.
— Ты уже нарисовала эту картину в своем воображении, Кейт?
— Да, — грудным голосом ответила она.
Он встал с кровати и сказал, обращаясь к другому мужчине:
— А у нее аппетитная писька, Филип. Не так ли?
Кейт затаила дыхание: когда же он успел сюда войти?
Сквозь повязку ничего не было видно.
— И славные груди! Смотри, как напряглись соски!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
— Надеюсь, Кейт, ты не считаешь, что я шикую, чтобы пустить тебе пыль в глаза? Я просто выполняю условия твоего объявления и стараюсь вести себя как и подобает истинному любовнику, а не приятелю.
Он очаровательно улыбнулся, отчего стал даже симпатичнее, чем выглядел на фотографии. На нем был безукоризненный костюм, шелковая сорочка и изящные туфли; на запястье левой руки — часы «Патек Филип», а на мизинце — золотой перстень. Глаза его светились умом. В них было что-то завораживающее, демоническое. Кейт то и дело поеживалась и елозила на стуле, чувствуя, как увлажняется промежность.
— Здесь довольно мило, — сказала она. — Я всем удовлетворена.
— Приятно это слышать. Любопытно, почему ты особо отметила, что не ищешь друга?
— Причина слишком личная, чтобы много о ней говорить. Я объясню ее суть. Видишь ли, Джерард, преуспев по службе, я потерпела крах в браке. Раньше я уделяла чересчур много времени карьере, а сейчас хочу расслабиться, не связывая себя никакими обязательствами.
— Вполне разумное решение.
— Ты полагаешь? Меньше всего мне хотелось бы теперь следовать доводам рассудка. Я жила разумом с юных лет, и мне такая жизнь наскучила.
— А чем ты занимаешься, если не секрет?
— Работаю в юридической компании. А ты, Джерард?
— Торгую всем понемножку. Импорт, экспорт и так далее…
— Кажется, это весьма доходное занятие. Ты преуспеваешь.
Официант подал им на большой тарелке устриц, обсыпанных колотым льдом, и вазочку с лимонами. Выдавливая из них сок на устриц, Джерард поинтересовался:
— А как у тебя дела по части секса?
— В каком смысле?
— В прямом! Как ты к нему относишься, что предпочитаешь?
— Признаться, до последнего времени секс оставался для меня второстепенным делом. Я получала от него наслаждение, но не уделяла ему должного внимания, не понимала, как много я теряю, пока…
— Продолжай, пожалуйста! — оживился собеседник. Прежде чем ответить, Кейт проглотила две устрицы, заев их ломтиком ржаного хлеба.
— Недавно я познакомилась с мужчиной, который разбередил дремавшие во мне доселе чувства, — призналась она.
— И что же произошло потом?
— Что ты имеешь в виду?
— Как правило, мужчина, пробудивший в женщине страсть, может рассчитывать на ее привязанность.
— Это так. Но он оказался женатым человеком, а с такими я не встречаюсь. Он обманул меня в первый раз, чтобы я согласилась вступить с ним в половую связь. Продолжения, однако, не последовало, я этого не захотела.
— И ты решила дать объявление в газете?
— Именно так. А теперь я хочу побольше о тебе узнать. Полагаю, ты не в первый раз встречаешься с женщиной по объявлению?
— Да, это удобный способ познакомиться с женщиной, разделяющей мои взгляды на секс. — Джерард улыбнулся, обнажив ровные белые зубы — плод усилий хорошо оплачиваемого стоматолога. — Должен признаться, что они далеко не примитивны.
— Вот как? — Кейт удивленно вскинула бровь. — Поясни!
— У меня весьма богатое воображение, и я обожаю давать ему волю.
— Я, кажется, не до конца тебя понимаю.
— Как я намекал в своем письме, секс полностью зависит от работы мозга. Удовольствие нам доставляет не столько сам половой акт, сколько сопутствующие ему обстоятельства, окружающая обстановка. Или же новый опыт. Но я не подразумеваю разнообразные позы, как в «Камасутре», это чистая геометрия. — Джерард рассмеялся.
— Ты не находишь, что постоянная связь способна дать тебе богатую пищу для сексуальных фантазий?
— Дело в том, Кейт, что, вступая в контакт с незнакомкой, мужчина освобождается от предубеждений и предрассудков. Совершенно иначе он чувствует себя, когда хорошо знает склонности и привычки своей давней подруги. Это лишает его ощущения новизны, мешает ему импрови-зировать, действовать по наитию, спонтанно, что особенно важно в сексе. И рубрика объявлений «Родственные души» меня очень выручает в этом плане.
— Понятно. — Кейт испытала схожее ощущение свободы и раскованности, когда встретилась с Томом. Она сделала глоток шампанского и взглянула Джерарду в глаза. Небесно-голубые и холодные, они смотрели на нее отчужденно, будто бы обратившись внутрь. От такого мужчины можно было ожидать чего угодно, и это приводило Кейт в восторг.
Покончив с устрицами, они переключились на жареную камбалу, и разговор перешел на общие темы. От десерта Кейт отказалась. Когда официант убрал грязную посуду и они остались одни, Джерард наклонился и накрыл ладонями ее руки.
— Ты очень красивая, моя дорогая!
— Благодарю!
— Признайся, ведь у тебя бывают сексуальные фантазии?
Кейт ответила не сразу: ей представилась брюнетка, сидящая в кресле с распущенными по плечам волосами.
— Откровенно говоря, практически нет, — наконец сказала она.
— Но ведь ты мастурбируешь? — непринужденно спросил он, так, словно бы справлялся, водит ли она автомобиль.
— Как я уже говорила, до недавних пор я не уделяла сексу внимания. А ритуальная мастурбация обычно сопутствует изощренным фантазиям. Не так ли? — Кейт никогда не осмелилась бы так откровенно разговаривать с приятелем, но с незнакомцем все было иначе, и ее понесло.
— Да, — кивнул собеседник.
— Расскажи об этом поподробнее!
Официант принес им на посеребренном подносе кофе в фарфоровых чашечках и пирожные.
— Занятный поворот разговора! — отметил Джерард. — Ты перехватила у меня инициативу.
— Это в твоих правилах — заставлять женщин исповеды-ваться тебе в своих сокровенных грехах?
— А почему бы и нет?
— Ты выслушиваешь их откровенные желания, а потом их осуществляешь?
— Иногда, — пожал плечами Джерард.
— И как это бывает? Приведи пример! — наседала на него Кейт.
— Ну, порой женщине приходит в голову идея заняться развратом в общественном месте.
— Неужели? — Кейт вспомнилось, что кто-то подсматривал в окно за ними с Томом, и по коже у нее побежали мурашки. Она передернула плечами, что не укрылось от Дже-рарда.
— Продрогла? — удивленно спросил он: в зале было тепло.
— Нет. — Кейт покраснела.
— Так вот, продолжая начатую тему, я хотел бы добавить, что прилюдное совокупление волнует воображение многих дам.
— Серьезно? Кажется, я догадываюсь, почему это происходит: страх быть пойманной во время грехопадения придает ему особую остроту. — Ей представилось, что она случайно встретилась с человеком, наблюдавшим в окно их с Томом совокупление. — А ты пытался осуществить подобное тайное желание?
— Да, и, кстати, именно здесь.
— Что? В этом ресторане? — У Кейт глаза полезли на лоб.
— Ты шокирована, дорогая? — Джерард цинично усмехнулся. — Поговори с официантами. Они подтвердят, что такое здесь нередко практикуется. Естественно, они притворяются, что ничего не замечают. Но за это получают щедрые чаевые. Впрочем, дальше взаимных фривольных ласк дело, как правило, не идет, но… Кажется, пару раз официанты заставали клиентов в весьма пикантных позах…
У Кейт свело промежность, а в клиторе возникла пульсация. Ей живо представилось, как мужская рука под столом тискает ее во время непринужденной беседы, а она притворяется, что ничего не происходит. Она почти явственно ощутила эти прикосновения к своим половым органам, нажим его пальцев на клитор, их проникновение во влагалище…
— Вот почему я утверждаю, что в сексе главное то, что творится у нас в мозгах! — Джерард постучал себя по голове. — Ты утверждаешь, что лишена сексуальных фантазий. Мне кажется, что ты искренне заблуждаешься, не подозревая, что подсознательно все же мечтаешь о чем-то необыкновенном. И полет воображения уносит тебя далеко-далеко, в неизведанные миры. Возбуждение — это своеобразная черная дыра в человеческом сознании, способная преподнести провалившемуся в нее любые сюрпризы. Женщины обожают рискованные круизы.
— И тебе нравится роль лоцмана в опасных путешествиях?
— Да. Предлагаю и тебе сыграть в одну игру.
— В какую? Очень опасную?
— Если боишься, я могу отвезти тебя домой.
Кейт накрыла его ладонь своей:
— Отступать не в моих правилах. Это позор.
Внешне Том импонировал ей больше, чем Джерард, но рассуждения последнего о сексе заинтриговали ее своей необычностью.
— Тогда я попрошу счет у официанта. Или желаешь выпить ликера?
Кейт покачала головой, одним глотком допила кофе и сказала:
— Я готова. — К чему именно, она пока не знала.
Пока швейцар ресторана любезно желал им приятного завершения вечера, придерживая распахнутую стеклянную дверь, к тротуару мягко подкатил темно-вишневый «роллс-ройс». Шофер в униформе выскочил из лимузина и, обежав его, открыл дверцу для пассажиров.
— Как мило, — сказала Кейт, усаживаясь на кожаное сиденье и вдыхая специфический запах дорогого салона.
Водитель занял свое место за рулем. Кейт заметила, что он яркий блондин, и перекинула ногу через колено, обнажив плотную ляжку, обтянутую блестящими светлыми колготками. Шофер поправил зеркальце, чтобы получше ее разглядеть, и спросил:
— Куда прикажете вас везти, сэр?
— Пожалуйста, домой, Филип! — ответил Джерард и нажал на кнопку, вмонтированную в подлокотник. Стеклянная перегородка бесшумно поднялась и наглухо отгородила пассажиров от водителя.
— Я даже не поинтересовалась, где ты живешь! — сказала Кейт.
— В Белгрейвии, — ответил Джерард.
Спустя несколько минут лимузин подкатил к особняку на Гросвенор-стрит. Окруженный зеленой изгородью дом был выдержан в георгианском стиле и обильно украшен цветами, растущими на балконах и в подвесных корзинах.
Водитель выскочил из лимузина и распахнул дверцу перед пассажирами. Кейт заметила в одном из крыльев дома ворота гаража. Джерард достал из кармана связку ключей и подвел гостью к парадному входу.
— Добро пожаловать! — сказал он, когда двери распахнулись.
Пол холла был покрыт дубовым паркетом, стены выкрашены в темно-зеленый цвет. Повсюду были развешаны картины известных мастеров, в одной из них Кейт узнала подлинник Коро. В иных обстоятельствах она с удовольствием бы обошла весь особняк и рассмотрела выставленные в его залах и комнатах художественные редкости. Несомненно, Джерарду было по средствам устроить музей из своего жилища. Но сейчас это не входило в ее планы.
— Итак, именно сюда ты привозишь свои жертвы, — улыбнувшись, произнесла она.
— Почему жертвы?
— Ну, подопытных кроликов. Джерард расплылся в улыбке.
— Еще не известно, кому в этих забавах отведена роль мухи, а кому — паука! — парировал он. — Какую роль предпочитаешь ты?
Кейт почувствовала головокружение и поняла, что слегка опьянела после шампанского и вина.
— И где же твоя паутина? — спросила она.
Он взял ее за руку и спросил:
— Ты уверена, что действительно этого хочешь?
— Да! — не задумываясь выдохнула она. Именно этого ей и хотелось. Противоречивость обуревающих ее жела-ний придавала этому моменту особое очарование. Какая-то низменная и неуемная часть ее натуры предпочла бы, чтобы он подхватил ее на руки, как Дункан, отнес к кровати, овладел бы ею, не раздеваясь. Другая же ее часть, интеллектуальная и любопытная, замирала от сладостного предчувствия чего-то жуткого. Его неторопливость распалила ее воображение, и оно сулило ей упоительный утонченный разврат, о котором она даже не подозревала. Эта надежда затеплилась в Кейт еще в ресторане, после его рассуждений о черной дыре в женском подсознании.
Джерард провел ее на второй этаж особняка. Поднявшись по лестнице, они прошли по длинному коридору и остановились в самом его конце. Джерард достал ключи и отпер дверь.
— Это моя волшебная комната, — сказал он. — Прошу!
Кейт вошла первой и увидела, что очутилась в небольшом квадратном помещении. Пол его был устлан белым ковром, на серых стенах не было картин, обстановка ограничивалась двуспальной кроватью, стенным шкафом и металлической этажеркой.
— Сядь на кровать, — сурово приказал ей Джерард.
— Что ты намерен делать? — испуганно спросила Кейт. Он взял с полки этажерки черный шелковый шарф.
— Сейчас я завяжу тебе глаза.
У Кейт мурашки побежали по телу при этих словах, произнесенных зловещим тоном. Но перечить она не решилась. Не давая гостье опомниться, хозяин особняка ловко закрыл шарфом половину лица и затянул концы в узел у нее на затылке. Она почувствовала, что пульс у нее участился. Вопросов она, однако, не задавала.
Лишившись на время зрения, Кейт мгновенно напрягла слух и услышала, что Джерард отошел к двери и начал снимать пиджак и развязывать шелковый галстук. На нее пахнуло одеколоном.
— Теперь встань! — приказал Джерард и дотронулся до ее голого плеча.
Она вздрогнула, как от удара током. Он провел пальцем по ее шее, ключице и пощупал ей груди. Соски ее давно уже торчали, а бюстгальтера на ней не было.
— Я хочу тебя раздеть, — сказал Джерард и повернул ее спиной к себе.
Она почувствовала, как он расстегивает молнию на платье, услышала ее треск. Потом платье соскользнуло по ногам на пол.
— Переступи через него, — велел Джерард.
Кейт сделала так, как он сказал. Он наклонился и поднял платье с пола. Происходило нечто действительно неординарное: она стояла посередине комнаты в колготках и трусиках, с повязкой на глазах, один на один с человеком, которого знала всего три часа. Кейт охватило жуткое волнение — было ли оно физического или умственного характера, она ответить не могла, но чувствовала, что ее трясет от возбуждения.
— Снимай колготки! — сказал Джерард.
Кейт почувствовала, как он стягивает с нее колготки.
— Подними ногу! — раздалась новая команда.
Она подняла левую ногу, вытянула руку и оперлась на его плечо. Он снял с нее туфлю, потом освободил ступню от застрявшей на ней части колготок. То же самое он проделал и с другой ногой.
Трусики на Кейт были маленькие, из черного атласа, они прикрывали низ лобка и верх ягодиц. Джерард погладил ее по попке и приказал:
— Садись!
Кейт попятилась, почувствовала кожей подколенных впадин край матраца и села на кровать.
— А теперь ложись! — приказал Джерард.
Он встал рядом с ней на колени и помог ей лечь на середину кровати, придерживая руками за плечи. Затем он встал и, судя по характерному шороху материи, начал раздеваться.
— Повязка создает иллюзию анонимности, Кейт, — говорил он дрожащим от возбуждения голосом. — Ты не видишь себя и действуешь так, как вела бы себя, если бы тебя никто не видел.
Раздался звук удаляющихся шагов, открылась и закрылась дверь. Кейт напрягла слух, пытаясь угадать, на-ходится ли в помещении Джерард или нет.
Вдруг нечто легкое и нежное коснулось ее плеч и груди. Кейт вздрогнула от испуга, ей показалось, что до нее дотрагиваются шелком. Соски ее отвердели, кожа покрылась пупырышками. Она затаила дыхание. Новое прикосновение — на этот раз до живота и лобка, и Кейт раздвинула ноги. Тонкая ткань трусиков впилась в ее наружные половые губы. Что-то щекотало ей срамное место, и легкий стон сорвался с ее губ. Она не предполагала, что прикосновение к интимным местам чем-то невесомым и гладким способно вызвать у нее прилив сладострастия. Кейт завертела задом и выпятила лобок, но невидимый предмет исчез, что было досадно.
Кейт почувствовала, что кто-то придавил матрац, садясь рядом с ней на кровать.
Голос Джерарда произнес:
— Раз у тебя самой нет сексуального воображения, то предлагаю действовать по моему сценарию.
— Я согласна, — хрипло ответила Кейт, отрывисто и часто дыша и представляя, как он жадно смотрит на ее голос тело.
Джерард продолжал:
— Предположим, сегодня я буду получать удовольствие только от созерцания твоего совокупления с другим мужчиной. Как ты находишь такую идею?
— Она мне не нравится! — выпалила Кейт, но в ее голосе ощущались нотки сомнения и нетерпения. Идея Джерарда привела ее в восторг. Повязка делала свое дело: Кейт почти уверовала, что способна на все, потому что не испытывала ни малейшего смущения.
— Допустим, что этот мужчина уже пришел и сейчас стоит у кровати, разглядывая тебя. Это может быть кто угодно, например, мой шофер. Ты ему, похоже, понравилась. Ты ведь заметила, что он с интересом наблюдал за тобой?
Кейт закусила губу и ничего ему не ответила.
— Не слышу ответа! — громче и требовательнее повторил Джерард.
— Да, — выдохнула Кейт.
— Представь, что он здесь и смотрит на тебя с тем же вожделением, что и тогда, в лимузине. На тебе мокрые трусики, а он, конечно, уже разделся. Впечатляющая картина, верно?
В ответ она шумно задышала.
— Ты уже нарисовала эту картину в своем воображении, Кейт?
— Да, — грудным голосом ответила она.
Он встал с кровати и сказал, обращаясь к другому мужчине:
— А у нее аппетитная писька, Филип. Не так ли?
Кейт затаила дыхание: когда же он успел сюда войти?
Сквозь повязку ничего не было видно.
— И славные груди! Смотри, как напряглись соски!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18