Сердце Мэгги бешено колотилось. Она смотрела то на высокую женщину с ножом, то на Джину, которая, пригнувшись, оскалилась и прищурила глаза. Они готовы были сцепиться.Мэгги оказалась в середине треугольника между Кэди, Джиной и Прачкой. От гнева она позабыла о своих страхах.– Брось нож! – яростно крикнула она Прачке. – Ты ничего ей не сделаешь! Как ты можешь?Она заметила какое-то движение за спиной. Испуганная девушка, которая до сих пор ничего не говорила, сделала шаг вперед. Она неотрывно смотрела на Мэгги, тыча в нее пальцем. Постояв немного с открытым ртом, она выдохнула:– Освободительница!Мэгги едва расслышала ее слова и не обратила на них внимания. Она шла в бой.– Если вы не будете держаться вместе, у вас никогда не будет шансов на спасение. Как вы сможете получить свободу…– Это она! – пронзительно крикнула девушка. Теперь ее услышали все. Она вцепилась в руку Прачки. – Ты слышала, что она сказала? Она пришла освободить нас!– О чем ты?.. – Джина осеклась, посмотрела на Мэгги и насупилась. Вдруг ее брови удивленно взметнулись вверх, и она выпрямилась, выходя из боевой стойки. – Хм-м-м!В свою очередь Мэгги недоуменно воззрилась на Джину. Затем она проследила за их взглядами и уставилась на свои ноги.На ней не было куртки и ботинок – она сняла их впервые с того момента, как ее привезли в Королевство Тьмы. И на ней, конечно, была все та же пижамная рубашка в цветочек, измятые джинсы и разные носки.Продолжая показывать на Мэгги рукой (но теперь это был жест особого почтения), девушка процитировала: Она появится в цветах,Одета в красное и синее…Свобода прозвучит в ее словах… – Ты слышала ее слова, Прачка! Это она!Нож задрожал в грубой руке с красными натруженными суставами.Мэгги заглянула Прачке в лицо. Женщина недоверчиво хмурилась, но в ее глазах мелькнул странный проблеск затаенной надежды.– Это и правда она? – Вопрос адресовался Джине. – Неужели глупая Бельевая Замочка права? Она пришла освободить нас?Джина открыла рот и потом закрыла его, беспомощно глядя на Мэгги.И вдруг зазвенел высокий детский голос Пи Джей:– Мэгги говорила, что должна освободить рабов, пока Хантер Редферн не убил их.Она стояла, вытянувшись в полный рост. Ее светлые волосы сияли бледным ореолом над маленьким открытым липом, и, казалось, словами Пи Джей говорит истина.Джина вспыхнула, прикусила изогнувшиеся в усмешке губы и подтвердила:– Да, именно так она и говорила. Но я решила, что она сумасшедшая.– В самом начале, когда Джина показала ей, что они делают с беглыми рабами, Мэгги сказала, что это надо прекратить и что она не может позволить им вытворять такое с людьми.– Она сказала, мы не должны позволять им… – поправила ее Джина. – Она выглядела сумасшедшей. Мы не можем противостоять им.Прачка задумалась, потом перевела взгляд на Мэгги. В ее глазах было такое ожесточение, что Мэгги испугалась. Вдруг она сейчас нападет? Но женщина сунула нож обратно в карман.– Невежа! – строго сказала она Джине. – Не смей обижать Освободительницу! Ты хочешь отнять у нас единственную надежду?!Джина изогнула бровь.– Кажется, это ты собиралась лишить нас надежды.Прачка смерила ее презрительным взглядом. Потом повернулась к Мэгги. Суровое лицо чуть смягчилось, и тень улыбки искривила ее рот.– Если ты Освободительница, – сказала Прачка, – то у тебя осталось мало времени – пора за дело.– Помолчите минутку, – попросила их Мэгги, у которой голова пошла кругом.Она понимала, что произошло… Они приняли ее за Освободительницу, предсказанную пророчеством. У них тут полно всяких пророчеств.Но на самом деле она не могла ею быть. Она-то знала. Она просто обыкновенная девушка. Неужели ни у кого больше не было рубашек в цветочек?Впрочем… возможно, у рабов и не было. Мэгги теперь иначе смотрела на ворох одежды для стирки. Если все они носили широкие, из грубой мешковины вещи, сшитые вручную, то фабричная рубашка в яркий цветочек, да еще и с кружевным воротом, вполне могла показаться им сказочным нарядом.«И наверняка здесь никто не носит красных и голубых носков, – подумала она и улыбнулась, – особенно одновременно».Она вспомнила странную реакцию Сильвии на свои носки. Великолепная Сильвия – само совершенство – была потрясена неряшливостью Мэгги. Но именно злополучные носки и ввергли ее в пучину приключений, убедив в том, что Сильвия лжет, и только что они спасли ей жизнь. Ведь напади Прачка на Джину и Кэди, Мэгги бросилась бы на нож не раздумывая…«Никакая я не Освободительница. Надо признаться в этом».– А раз уж она Освободительница, ты, Прачка, поможешь нам, правда? – спросила Джина. – Ты вылечишь Кэди, покормишь нас, спрячешь?.. И поможешь Мэгги выяснить, что случилось с ее братом?Мэгги поморщилась. Она перехватила заговорщический взгляд Джины в свою сторону и решила: лучше пока помолчать.– Я сделаю все, что в моих силах, – пообещала Прачка. – А ты приступай к своей миссии. У тебя есть план?Мэгги потерла лоб. Уж слишком стремительно развивались события. Ладно, пусть даже она и не Освободительница, все равно она должна помочь им. Разве это так важно, как тебя называют?Она медленно обвела всех взглядом: Кэди, Джину, Пи Джей, смотревшую на нее с детской наивной верой в глазах, девушку со странным именем Бельевая Замочка, глаза которой тоже были полны безоговорочной веры в нее, и, наконец, уставилась в худое, суровое лицо Прачки. Та уже давно ни во что не верила, но теперь в глубине ее измученных глаз снова появился блеск давно утраченной надежды.– У меня нет плана… пока, – объявила Мэгги. – Сейчас я только над ним работаю. Не знаю, удастся ли мне действительно освободить вас, но я очень постараюсь. Глава 14 Мэгги просыпалась постепенно, блаженно потягиваясь. Ей не было холодно, у нее ничего не болело, она не умирала от голода и жажды, и было так приятно чувствовать себя в безопасности.Она села, и ощущение безопасности исчезло.Мэгги находилась в землянке Прачки. Джина и Пи Джей спали рядом, а Кэди забрали в другой барак лечить. Прачка провозилась с ней всю ночь. Мэгги пока не знала, поправится она или нет. Испуганная девушка по имени Бельевая Замочка принесла им завтрак. Она сообщила, что Кэди все еще спит.Завтрак был таким же, как и обед прошлым вечером: толстая овсяная лепешка, подслащенная черникой. Мэгги съела ее с жадностью. Лепешка была вкусной – во всяком случае, для того, кто так голоден.– Как здорово, что нам дали лепешки, – сказала Джина.Она и Пи Джей сидели напротив Мэгги на голом земляном полу и ели, отламывая кусочки руками. Они все были одеты в грубые робы из мешковины и большие башмаки для рабов. Одежда кололась и чесалась, и Мэгги, вся извертевшись, напрасно старалась дотянуться пальцами до лопаток. Ее старые вещи, включая особо ценные носки, были спрятаны в углу барака.– Здесь не сеют зерна и не выращивают овощей, – объяснила Джина. – И, разумеется, рабы не получают в пищу мяса. Плоть и кровь – угощение только для вампиров и оборотней.Пи Джей поежилась, подняв худенькие плечи:– Когда ты так говоришь, мне тоже не хочется есть мясо.Джина криво усмехнулась:– Они боятся, что рабы станут слишком сильными. Здесь все продумано. Вы, наверное, заметили, что в бараках почти ничего нет из дерева.Мэгги пригляделась и действительно заметила, что хижины с грязным земляным полом сложены из глиняных кирпичей и что совсем нет деревянных орудий труда: ни метел, ни грабель.– А чем же они топят печи? – спросила она, глядя на маленький каменный очаг, встроенный прямо в пол барака.Сверху в крыше было отверстие для дыма.– Древесным углем, измельченным на маленькие кусочки. Они добывают его в лесу в угольных шахтах под строгим надзором. Рабы получают определенное количество, а если кого поймают с излишками – казнят.– Потому что дерево убивает вампиров, – догадалась Мэгги.Джина кивнула.– А серебро убивает оборотней. Поэтому и серебро тоже запрещено… никто из нас не сумел припрятать его.Пи Джей смотрела в маленькое окно хижины. В нем не было стекла, и на ночь его затыкали дерюгой.– Если нельзя есть мясо, тогда зачем держать скотину? – спросила она.Мэгги наклонилась и выглянула на улицу. Во дворе к железным кольям были привязаны два больших теленка, кудахтала дюжина кур да похрюкивал поросенок в небольшом, огороженном веревками загоне.– Это для Ночных обитателей, – сказала Джина. – Оборотни и ведьмы с удовольствием едят обычную пищу, а иногда даже и вампиры – когда хотят. Похоже, они собираются устроить пир – скот приводят сюда только перед забоем.Пи Джей поморщилась:– Мне их так жалко…– Ну, бывают вещи и пострашнее, – протянула Джина. – Видишь те клетки сразу за поросенком? В них держат диких зверей: тигров, леопардов и других хищников. На них устраивается охота. Хуже всего погибнуть вот так.У Мэгги по спине побежали мурашки.– Давайте надеяться, что нам никогда не придется… – начала она, но, заметив движение во дворе, замолчала.– Ложись! – воскликнула Джина.Девушки быстро пригнулись, опасаясь, что их заметят в проеме окна. Переждав несколько минут, Мэгги с предельной осторожностью подобралась к краю подоконника и снова выглянула.– Кто там? – прошептала Джина.Пи Джей лежала, растянувшись на полу и испуганно дыша.– Сильвия, – так же чуть слышно ответила Мэгги.По двору медленно, о чем-то беседуя, шли двое – Сильвия и Гэвин. На Сильвии было красивое платье с узором из зеленых листьев, ее волосы тщательно уложены светлыми волнами по плечам. Она выглядела обворожительной, изящной и хрупкой.– Они идут сюда? – спросила Джина.Мэгги махнула на нее рукой – мол, пригнись и помолчи немного. Она и сама знала, что им не спастись, если Ночные обитатели пойдут по баракам с облавой.Сильвия повернула к клеткам с хищниками. Она с интересом разглядывала плененных зверей и давала распоряжения Гэвину.– Ну что там? – раздался нетерпеливый голос у самого уха Мэгги: Джина подползла вплотную к окну.– Не знаю, пока ничего хорошего, – прошептала Мэгги.– Наверное, они планируют охоту, – мрачно сказала Джина. – Это плохо. Я слышала, они собирались устроить большую охоту, когда Хантер Редферн договорится с Дилосом.У Мэгги сдавило горло. Неужели все зашло уже так далеко? Значит, времени совсем не осталось.Сильвия отвернулась от хищников и направилась к загонам с домашними животными.– Прячься, – прошептала Мэгги, падая на пол.Но Сильвия, к счастью, и не взглянула в сторону хижины. Она распорядилась по поводу телят, улыбнулась и пошла через двор обратно. Гэвин последовал за ней.Мэгги подождала, пока они не скрылись из виду, и обернулась к Джине:– Нам нужно увидеться с Прачкой.Хижина, в которую привела ее Джина, была чуть больше остальных и имела – поразительная роскошь! – две комнаты. Кэди спала в крохотной, чуть больше ниши, каморке.Мэгги сразу заметила, что она выглядит лучше. Температура явно спала, исчезли синяки под глазами, дыхание было глубоким и ровным, и длинные роскошные ресницы спокойно лежали на смуглых щеках.– Она поправляется? – с надеждой спросила Мэгги Прачку, которая обтирала влажной губкой лицо Кэди.Удивительно, до чего нежными могли быть большие огрубевшие руки.– Она проживет не меньше, чем все мы, – проворчала Прачка.Джина хмыкнула, а Мэгги радостно улыбнулась. Эта суровая женщина начинала ей нравиться. Если и остальные рабы в крепости обладают такой же стойкостью и юмором, как Джина и Прачка, ими невозможно не восхищаться.– У меня была дочь, – заговорила Прачка. – Примерно вашего возраста… вот такая же светленькая… – Она кивнула в сторону Пи Джей, которая комкала бейсбольную кепку, припрятав ее под туникой.– А где она? – неуверенно спросила Мэгги.– Один из придворных положил на нее глаз… понравилась она ему… – Прачка с силой отжала белье, бросила на скамью и резко выпрямилась. Заметив, что Мэгги продолжает вопросительно смотреть на нее, добавила безразличным тоном: – Он был оборотнем – волк по имени Аутоликос. Вскоре она ему надоела. Он ее бил, издевался над ней. А однажды ночью устроил на нее охоту: заставил ее бежать и загнал насмерть.У Мэгги подкосились колени. Она не знала, что сказать. Любые слова прозвучали бы лицемерно. И она промолчала.– Как жалко! – тоненьким голоском сказала Пи Джей и обняла своими детскими ручками грубую руку Прачки.И та погладила ее растрепанные волосы благоговейно, словно касаясь кудрей ангела.– М-м-м-можно мне поговорить с ней? С Кэди? – кашлянув, чтобы избавиться от комка в горле, и сморгнув слезинку, спросила Мэгги.– Нет, – прозвучал категорический ответ Прачки. – Ты не сможешь разбудить ее. Я напоила ее сильнодействующим снадобьем. Противоядие должно подействовать. Ты знаешь, чем ее пытали?Мэгги отрицательно помотала головой.– Смесью из тростникового аира, кровяного сусла и тому подобного. Это – эликсир правды.– Ты говоришь, они хотели выудить из нее информацию?Прачка утвердительно кивнула.– Но зачем? – Мэгги посмотрела на Джину.Та в ответ пожала плечами:– Она из Внешнего Мира. Может, они думали, она что-то знает.Мэгги немного поразмышляла на эту тему и сдалась. Надо просто спросить Кэди, когда она проснется.Мэгги обратилась к Прачке, которая теперь быстро прибиралась в комнате:– Я пришла и еще по одной причине… то есть еще по двум причинам. Я хотела спросить…Она сунула руку под рабскую робу и вытащила оттуда фотографию Майлза, предусмотрительно перепрятанную прошлой ночью.– Вы случайно его не видели?Прачка осторожно взяла фотографию двумя пальцами и посмотрела на нее.– Замечательный маленький рисунок, – сказала она.– Это не нарисовано. Это – фотография. – Мэгги заглянула женщине в лицо, не позволяя себе надеяться.Нет, в ее лице не промелькнуло и тени узнавания.– Он твой родственник, – сказала Прачка, возвращая фотографию Мэгги.– Он мой брат. Мы из Внешнего Мира. Он ухаживал за девушкой… за Сильвией Уидд… и исчез на прошлой неделе.– Ведьма Сильвия! – раздался вдруг незнакомый старческий голос.Мэгги оглянулась. В дверном проеме стояла старуха: маленькое высохшее создание с редкими белыми волосами и морщинистым, как печеное яблоко, лицом. Такие существа встречаются только в сказках.– Старая Штопальщица, – отрекомендовала ее Джина. – Она штопает порванную одежду. Она тоже знахарка.– Вот эта девчонка и есть Освободительница? – спросила старушка и прошаркала ближе, чтобы получше рассмотреть Мэгги. – Она ничем не отличается от нас, пока не увидишь ее глаза.Мэгги закрыла глаза.– О, спасибо, – вежливо сказала она, а про себя подумала, что больше всего на ведьму была похожа Старая Штопальщица.В ее остром птичьем взгляде и хитрой улыбке была заметна исключительная прозорливость.– Ведьма Сильвия пришла в крепость неделю назад, – заговорила та, склонив голову набок. – С ней не было юноши, и она не говорила ни о каком юноше. Мой правнук Кожевенник слышал, как она рассказывала принцу Дилосу, что выбрала себе мальчика для забавы и хотела привести его в крепость накануне праздника Сэмхэйн. Но парень что-то натворил по дороге… кажется, посмел противиться ей… пришлось его наказать… Вот она и опоздала к началу торжества.Сердце стучало у Мэгги в ушах.– Наказать?.. – начала было она, но потом спросила: – А что такое Сэмхэйн?– Хэллоуин, – ответила Джина. – Ведьмы обычно устраивают большое празднество в полночь.Хэллоуин! Мэгги старалась осмыслить свалившуюся на нее новую информацию. Итак, накануне Хэллоуина Сильвия ушла в горы вместе с Майлзом. Она именно так и сказала шерифу. Может быть, они поехали на машине в сторону таинственной тропы, которую, судя по рассказам Джины, видят только Ночные обитатели. Ясно одно: они направлялись сюда, в Королевство Тьмы. Но что-то их задержало. Майлз ужасно разозлил Сильвию, и она передумала вести его с собой в крепость.И решила… наказать его. Как? Она говорила, что Мэгги никогда не сможет догадаться.«Возможно, она просто убила его, – думала Мэгги, чувствуя, как болезненно сжимается сердце. – Она могла легко столкнуть его со скалы. Но, что бы там ни случилось, это произошло не здесь…»– А в крепостной тюрьме нет узников? – спросила она, переводя взгляд с Прачки на Штопальщицу и обратно.Но она уже знала ответ еще до того, как они отрицательно покачали головами.Никто не узнавал его. Майлза нигде не было.Мэгги почувствовала, как поникли ее плечи. Она совсем пала духом. Ну нет! Все равно она не была побеждена. Теперь в ее груди горел огонь мщения. Она вытрясет из Сильвии правду любой ценой.«Если ничего другого не остается, я, по крайней мере, узнаю, как он погиб. Мне это важно».Странно, теперь она уже была готова поверить в то, что Майлз погиб. Мэгги так много успела увидеть с тех пор, как попала в долину. Люди страдали и погибали в муках. А оставшиеся в живых должны были жить и страдать дальше.Не забывая и не прощая.– Ты говорила, что пришла ко мне по двум причинам, – нетерпеливо напомнила Прачка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17