А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

»)
– Как лиса, говоришь? – притормаживая, спросил Олег.
– Вульпіо, вона і є вульпіо! Вульпус пілум мутат, нон морес! Клята дівка ким забажає може перекинутися, справжній перевертень, да верітас одіум паріт! Ох як вона бідного Остапа… Да вона всіх чоловіків ненавидить, лупатріа клята, тільки Марка свого і обоедіре…
(«Лиса, она и есть лиса! Лиса меняет шкуру, но не нрав! Проклятая девка кем захочет может перекинуться, настоящий оборотень, да правда глаза колет! Ох, как она бедного Остапа… Да она всех мужиков ненавидит, шалава проклятая, только Марка своего и слушается…»)
– Марка? – вампир совсем остановился. – Ты хочешь сказать, что между Еленой Прекрасной и скульптором Марком Дандрагором что-то есть?
– Як не буди! Коханці вони, гарна пара, вульпіо та скорпіус, вона аргута, він вененосус, варті один одного…
(«Как же не быть! Любовники они, хорошая пара, лиса и скорпион, она хитрая, он ядовитый, эта парочка друг друга стоит…»)
– Всемир, Семен, – остановившись, бросил Олег. – Кажется, я должен отлучиться. Дальнейшее преследование оставляю на вас, что-то мне подсказывает, что я сейчас в другом месте важнее… Догоните – разберетесь, Всемир знатный богатырь, ему всякие клоуны да богатеи не помеха.
– Но почему, Олег? – бросил было Всемир.
– Але драко… – одновременно с ним воскликнул Семен.
(«Но дракон…»)
Но было поздно. Олег уже прыгнул в пропасть, стремительно приближаясь к земле, а за ним следом с воем, извергая огонь, бросилась целая стая драконов, с Горынычем во главе… Двое оставшихся путников их ни в малейшей мере не интересовали, так что Всемир с Семеном, вздохнув свободнее, молча переглянулись и продолжили преследование… Буквально через пять минут настигнув беглецов – те уже дожидались преследователей, перекрыв горную тропу и обнажив оружие. Остап – казацкую саблю, Кантор – легкий римский гладиус, Тимоха Мураш – два острых ножа, которых можно было и как режущее, и как метательное оружие использовать. Все они были с весьма суровым выражением на лицах.
– Остап, Тимоха, чому? – спросил недоумевающий Семен.
– І ти з ними, продітор? – выступив вперед, грозно прорычал Остап. – Тоді прийшов твій супремус діес!
(«И ты с ними, предатель? Тогда настал день твоей смерти!»)
И троица бросилась в атаку…
– Семен, – с абсолютным спокойствием в голосе приказал Всемир. – Отойди. Они, похоже, не знают, что такое богатырь китежградский…
И, с выражением на лице, от которого в свое время нечисть за тридевять земель бежала, отстранив Семена, настоящий русский богатырь Всемир Древощит, с одним мечем наголо и гробовым спокойствием в душе, выступил против трех грозных противников. Он их даже убивать не собирался, так, легко проучить, чтоб знали, что не стоит размахивать оружием, если не умеешь этого делать, как следует… Оба метательных ножа, запущенные Тимохой, были отбиты легким движением, отправившись в свой полет ко дну пропасти. А затем уж сталь зазвенела об сталь…
Олег, прыгая в пропасть, даже не сомневался, что с его спутниками ничего не случится. Потому что все вокруг было ловушкой на него одного, и с одной единственной целью – задержать. Отвести подальше. И все. Ни беглецы, ни Горыныч сами, наверняка, не знали, что и зачем они делают, а все нити тянулись туда, в Свободную Сечь, где лиса и скорпион… Собственно говоря, что именно они задумали, Олег так до сих пор и не догадался. Однако в любом случае собирался им помешать.
Однако до Сечи еще лететь и лететь, а Горыныч – вот он. Сидит на хвосте, одной головой рычит, двумя другими струи пламени пускает. Явно вознамерился с Олегом покончить, прямо сейчас, раз, и навсегда, и, надо сказать, имеет все шансы воплотить свои планы в жизнь. Если, конечно, Олег срочно не придумает что-то такое, необычное, не вытащит из рукава козырь… Увы. Коляна с Толяном, больших специалистов по доставанию роялей из кустов, тут не наблюдалось, а потому вампиру пришлось действовать по старинке. Как в старые, добрые времена, когда летающий мужик у людей не с Суперменом вызывал ассоциации, не с Бэтменом, не со Спайдерменом, а именно с ним, Олегом Горемыкой, которого некогда звали…
Собственно говоря, не так уж это и важно, как именно его звали древние египтяне, и под каким именем он вошел в их пантеон. Числился среди его подвигов тех времен и поединок со страшным небесным змием, правда, к сожалению, неразумным – просто большим крылатым чудовищем, неизвестно откуда взявшимся, зато прекрасно известно, как именно закончившим свой земной путь. Однако какие-то наметки сгодились бы и сейчас.
Ускоряя и без того свободное падение своими магическими способностями, Олег стремительно несся к земле, пронзив листву деревьев и заскользив ужом у самой поверхности, огибая стволы деревьев. Однако за ним следом бросились лишь самые тупые из преследователей, не сообразившие вовремя, что они для лесного полета слишком крупные – Горыныч и большая часть его свиты остались кружить над лесом, тем более для зрения дракона жалкая листва деревьев была не помехой. Они кружили, палили огнем, устроив многочисленные лесные пожары, выкуривая вампира; они вошли в охотничий азарт, не собираясь упускать долгожданную дичь…
И, конечно, забыли, с кем имеют дело. Не даром люди ошибочно вампиров принимали за мертвецов – при желании они могут останавливать многие процессы жизнедеятельности, такие как дыхание или сердцебиение, при этом сохраняя активный образ жизни. Так и Олег – не рискуя больше летать, он «перекинулся рыбой», как назвали бы это в сказках и былинах, а на деле погрузился под воду и поплыл. Очень быстро поплыл, как ни одна акула не сможет. Правда, к его сожалению, эта была не та река, что протекает через Свободную Сечь, но еще с воздуха вампир заметил, что чуть ниже по течению они сливаются в одну, вот и собирался сделать небольшой крюк, зато обезопасив себя от огненного дыхания драконов…
Его, конечно, заметили. Пусть не сразу, река, все же, глубокая, но заметили. И полетели следом, бессмысленно пытаясь испарить всю воду. Знай они чуть лучше молекулярную физику, а именно величины теплопроводности и теплоемкости воды… Короче, у дна Олег мог себя чувствовать в полной безопасности, по крайней мере ни пламя, ни когти драконов, которые, как известно, плавать не умеют, ему не угрожали.
Дракону же хотелось смеяться. В первую очередь над самим собой – он только сейчас понял, каким глупцом был все эти сотни лет! Надо же, бояться козявки, трусливой водоплавающей козявки, которая только и может, что бежать от него, дракона, истинного владыки сущего! Треглавый дракон посмотрел на свои страхи со стороны, наконец-то, одолел себя, бросив вызов «страшному» врагу, и… И побеждал! Все эти джины, черные витязи, эльфы, альвы… Они были слишком глупы и самонадеянны, и давно надо было так, как сейчас – лично напасть на Олега, мягкотелого вампира, забывшего за все эти века, с какой стороны берутся за лук! От того Вольги, героя с луком из рогов беловежского тура, не осталось ничего, а был лишь трусливый, ничтожный кровосос, хорошо умеющий скрываться за спинами своих «товарищей» и быстро плавать под водой…
Дракон гнал его. Гнал, как охотники гонят дичь, получая наслаждение от этой погони, но, четко зная – сколько бы ни петляла, сколько бы ни выкручивалась дичь, ей не уйти! Гончие дракона, его меньшие, неразумные братья, не упустят свою добычу…
Дракона больше не интересовало ничего. Ни Черный Маг, чьи наставления он нарушил. Сейчас для него в мире существовало только два живых существа – он, и вампир, больше тысячи лет известный миру как Олег…
В отличие от Горыныча, мысли Олега носили более глобальный характер, и змий треглавый среди них занимал отнюдь не центральное место. Это было лишь досадное неудобство, с которым, по возможности, следовало поскорее покончить, и соответственные меры уже были приняты. В частности перестало существовать подаренное королевой эльфов магическое яйцо, подав лесным обитателям примерно следующий сигнал: «а ну немедленно гоните все сюда, вы слово дали, а реальные пацаны за свое слово в ответе». Конечно, в случае эльфов все звучало намного более вычурно и с большим количеством словесной шелухи, но какими словами не говори, суть от этого не меняется.
Распугивая бедных рыбешек, Олег доплыл до излучины реки, где сливались вместе Флюмен Профундум и Ривуло Монтано Рапидо, как местные их называли, а если по-нашему – Речка Глубокая и Быстрый Горный Ручей. Местный люд вообще предпочитал подобные, пусть не сильно благозвучные, зато отвечающие физической действительности названия. Свернув в Быстрый Горный Ручей, Олег поплыл вверх по течению в сторону Свободной Сечи, рассчитывая добраться туда минут за десять. Однако уже через девять с половиной вынужден был остановиться. Не по своей воле.
Сначала он даже не понял, что случилось – плыть становилось все тяжелее и тяжелее, как будто бы на плечи давил какой-то неподъемный даже для него, вампира, груз. Однако, присмотревшись, понял, что никакой это не груз. А нечто совершенно новое, больше всего напоминающее поверхность надутого резинового пузыря. Прозрачную, свободно пропускающую воду, звук и свет, а вот для него, вампира, абсолютно непроницаемую – чем сильнее он пытался ее продавить, тем большее она оказывала сопротивление.
Причем пузырь перекрывал доступ в Свободную Сечь не только для тех, кто решил туда пробиться под водой – он вообще перекрывал любой доступ, по воде, по земле или по воздуху. Создав непроницаемую преграду не только для живых существ, а и для магии…
«Откуда я это знаю?» – подумал Олег.
«Я тебе подсказал. Привет», – раздался у него в голове чей-то мысленный голос.
«А, это ты, Водяной… Ну здравствуй», – поздоровался вампир.
«Я, а кто же еще. Скажи спасибо подаренному эльфами медальону, нашел тебя по нему, как по маяку. Ну что, вампир, оплошал, да? Нашелся все же кто-то, хитрее тебя?»
«Нашелся», – вынужден был сознаться Олег.
«Я так и думал. Черный Маг, небось, которого ты ищешь? Ну да, маг… Можешь не отвечать, раз уж ты забрался в мое, подводное, царство, то прими как данность, что твои мысли тоже читают. Заметил, да? Ты снова можешь читать чужие мысли, и дракона снова чувствуешь, и магию твою больше никто не ограничивает… Да, ты прав. Та сила, которая закрывала от нас, духов, эти края, отступила. Она осталась там, внутри этого загадочного поселения, окружив себя, как гусеница, непроницаемым ни для тебя, ни для нас, ни для магии, вообще ни для чего коконом. И мне страшно подумать, что за бабочка из этого кокона выйдет»…
«Слушай, Водяной, я и так все это знаю. Ты лучше скажи, вы помочь мне чем-то можете? Ведь вас тоже не должно радовать то, что тут творится».
«А мы уже помогаем, Олег. Мы все. Те, с кем ты поступил не очень хорошо. Вот я, например, уже тут, и рассказываю тебе, что знаю, авось это тебе чем-то поможет. А Леший ведет эльфов своими дорогами, они тебе говорили, что за пол суток дойдут? Пол часа, не больше, и они будут тут – пути Лешего коротки, быстрее тонких эльфийских… Да не обижайся ты, все равно вы, люди, для них слишком тяжелые, вам только по земле и ходить, венцы эволюции», – последнее Водяной проговорил с ухмылкой, но беззлобно – признавая, что и у людей есть свои преимущества перед разными духами, эльфами и прочей нечестью.
«И все?» – спросил Олег. – «Это все, чем вы можете мне помочь?»
«Нет, не все. В эти края со всего мира собираются те, для кого он дом родной. Твой знакомый, Полевик, уже близко. Ворон, князь всего птичьего царства, ведет сюда войско своих подданных. Русалки мои спешат, дочери любимые. Гномы собрали хирд и едут подземными туннелями, в свое первое царство в этом мире, ныне покинутое. Но даже с их поездами подземными сюда не меньше суток ехать. Да, Олег, неужели ты думал, что твой железный конь самый быстрый, и что у нас нет ничего подобного? Не обманывай себя, конечно, думал. А вот представь себе, построили гномы такое чудо, и знаешь, на какой тяге? Нет, не паровой, и не электричество. На балрогах. Они демонов бездны приручили, и в машинах своих работать заставили, колеса крутить».
«Вау!» – невольно отозвался вампир.
«Сами боги готовятся нарушить наложенный на них запрет, и второй раз за столетье спуститься на землю», – тем временем продолжал Водяной. – « От Китеж-града вурдалаки на княжей службе на зов откликнулись, гонят сюда, мы их через тайные пути пропустим, но раньше чем завтра не жди. Даже Соловей-разбойник, помнишь такого, свои темные силы собрал, покаялся и на помощь спешит. Но этого всего мало, Олег. Мы – древние духи, забытые силы, мы прошлое, которое в настоящем столкнулось с неизбежным будущем, и теперь мы не знаем, что делать»…
«Да ты прямо философ, Водяной! Ясно, не продолжай. Я уже понял, все сюда спешат, но никто не успевает, и только на меня, Вещего Олега, вся надежда. Обиды забыты, кто старое помянет, тому глаз вон. Земля в опасности, миру грозит верная гибель. Темные и светлые, рука об руку, к победе бессмертных идей коммунизма… Ясно».
«Ты не понимаешь, Олег! Это не шутки! То, что происходит сейчас в этой деревне, нарушает все законы мироздания! Там творится волшба, равной которой не знала история ни этого, ни твоего родного мира! Волшба, способная нарушить само мировое равновесие»…
«И вызвать орды демонов из бездны. Я же сказал – довольно, я понял. Разберемся, спасем. Накажем злодеев. О, а вот и обещанные тобой эльфы пожаловали… А вот и наша Жасминэль! Привет, королева!» – мысленно обратился Олег.
«Олег, это ты?» – мысленно воскликнула королева эльфов, стоя на берегу реки и удивленно оглядываясь по сторонам. – «Где ты? Я не вижу тебя?»
«Да так, с Водяным бухаем. Метафорически выражаясь. Родниковую воду. Извини, что не могу поцеловать твою королевскую ручку – если ты не заметила, над землей сейчас порхают несколько малоприятных личностей драконьей наружности, горящих желанием превратить меня в кусок запеченного мяса. В собственной чешуе. Так что я тут пока посижу, а вы подумайте, как это мелкое неудобство устранить».
«Хорошо», – мысленно кивнула Жасминэль, и тут же начала отдавать приказы…
«Вот видишь, Водяной! Первая проблема, считай, решена», – довольный, сказал Олег.
И он был не далек от истины. Драконы, гномы и эльфы – как «камень, ножницы, бумага» из известной детской игры. Гномы панически боятся драконов, настоящих царей подземелий, лишь несколько миллионов лет назад вылезших на поверхность и отрастивших магией крылья. Эльфы ничего не могли поделать с гномами, топоры которых могли вырубить любой лес, а стена щитов была непреступна для ливня стрел. Зато огромные, покрытые непробиваемой чешуей драконы пасовали перед крохами-эльфами, способными послать отравленную стрелу так, что она пройдет сквозь единственную щель в непроницаемой броне. Так и сейчас, заняв, незамеченными, удобные позиции, миниатюрные стрелки приготовились, и по мысленной команде королевы в воздух взвили сотни стрел. Конечно, не все попали, куда надо. Будь драконы чуть выше, им бы и вовсе удалось обойтись без потерь, но они потеряли бдительность, опустившись слишком низко, и десяток стрел нашел свою цель. А пока драконы сообразили, что происходит, вылетел второй залп, и третий, четвертый…
Эльфы били очередями, на каждого дракона было отведено по десятку, а то и двум, эльфов, а на Горыныча – и вовсе три десятка. Конечно, сколь бы ни были тупыми летучие ящеры, инстинкт самосохранения у них был в наличии, и они сообразили, что охота временно откладывается, пока не будут устранены досадные мураши, посмевшие их жалить своими стрелами… Земля запылала, но там, куда падал драконий огонь, эльфов, как правило, уже не было. Драконы стреляли вхолостую, поджарив лишь парочку самых дурных эльфов, тем самым, сделав благое дело, улучшив генофонд эльфийской расы и оказав неоценимую помощь эволюции.
А потом драконы начали падать на землю. Один за другим, воя в агонии, но не в силах ничего изменить – их организмы и так боролись со смертельным эльфийским ядом дольше, чем организмы любых других живых существ. Пока не попадали все без исключения, лишь один Горыныч продолжал кружить, взмывая все выше, и выше, и выше…
Нет, эльфы не промахнулись, и в него тоже вонзилось немало ядовитых стрел. Однако одно дело неразумные ящеры, потомки летающих динозавров, и совсем другое дело разумный магический дракон, последний из расы тех, кто некогда повелевал всем миром. Горыныча не брал никакой яд, и собственная магия треглавого змия подавила даже магическую отраву эльфов. С трудом, но подавила, у ослабленного дракона при этом хватило мозгов, не испытывать больше судьбу и покинуть место действия, рыча и проклиная всех вокруг, а в первую очередь – Олега, за то, что подставу устроил, и себя самого, за то, что возгордился, потерял бдительность и угробил своих цепных псов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34