Чандра нахмурилась.— Не надо относиться ко мне покровительственно.Шои улыбнулись во весь рот, и теперь заговорила девушка.— Мой дядя просит у тебя прощения, — сказала она так же протяжно, но не так цветисто.Ее слова не слишком смягчили Чандру, и она сердито кивнула.— Ты, должно быть, очень могущественная. — Теперь девушка говорила несколько предвзято и не совсем дружелюбно. — Твоя сила сияет как маяк.— Да, я очень могущественная. — Все еще хмурясь, Чандра с подозрением спросила: — Что ты подразумеваешь под словами «сияет как маяк»?— Шои, — объяснил Аарон, не отрывая глаз от пары на краю поляны, — восприимчивы к силе. Некоторые утверждают, что это племя чародеев.Мужчина вздохнул.— А некоторые говорят, что кебрики — предельно жестокие и не слишком умные. Племя вырождающихся маньяков. Но ты не услышишь, чтобы мы болтали об этом повсюду.Аарон сжал губы в побелевшую линию, но сохранил молчание. Его отец взревел бы от гнева и потребовал отомстить за оскорбление. Но Аарон — не его отец. Он переделал себя на собственный лад, создал свой собственный образ и крепко держался за этот образ.— Дядя…— Да, ты права, Фиона, это совершенно неуместно. А теперь, будь добра, поищи бабушкино вязанье.Девушка кивнула и быстро пересекла поляну. На дальней стороне, у какого-то следа от фургона, она одним махом влезла на дерево и спрыгнула через несколько секунд с кучкой зеленой шерсти.— Дети спрятали его, — объяснил дядя Фионы, принимая от девушки вязанье. — Бабушка будет рада снова его увидеть. — Он добродушно улыбнулся и сунул шерсть в сумку на поясе. — А теперь, раз уж мы встретились, можете звать меня Идан. А это дочь моей сестры, можете звать ее Фиона. — Он не упомянул о третьем шои, лучнике, который, по словам Аарона, оставался в лесу. — Вы, конечно, будете сопровождать нас в наш лагерь. Нам уже не терпится принять врагов наших врагов.Даже Чандра не нуждалась в объяснении Аарона, что это не то приглашение, от которого можно отказаться.Прогулка до нового лагеря шои заняла два дня, хотя шои могли бы дойти и за день. Восстановленные Дарвишем силы были потрачены в бою, и принцу, к великой его досаде, пришлось часто отдыхать или просто падать.В первый раз, когда это случилось, Фиона присела возле него, подняла сильным пальцем его подбородок, понюхала и сказала:— Топасент, — потом нахмурилась и посмотрела на дядю.Идан поджал губы и немного подумал.— Винные цепи, — перевел он наконец. — И очень тяжелые.Фиона кивнула и, отпустив подбородок Дарвиша, спросила:— Давно ты свободен?Свободен? О чем она… И вдруг принц понял. Как давно он последний раз пил? Сколько времени прошло с тех пор, как сняты винные цепи? Дарвиш понятия не имел. Он помнил, как опустошил мехи во время шторма, когда разбушевавшаяся стихия пыталась пробить их крошечную каютку, но не знал, как давно это было. Девять Наверху, казалось, прошла вечность.— Шесть дней, — тихо сказал позади него Аарон. Фиона стащила с плеча бурдюк и бросила на колени принца. Дарвиш содрогнулся, у него перехватило дыхание.— Не бойся, это вода. Пей, сколько сможешь, и вылей из себя яды. — Она встала и покачала головой. — Шесть дней… и ты сражался с пятью стражниками и победил. Должно быть, — ты силен как бык. Одно только сбрасывание топасент других убивало.Фиона хотела еще что-то добавить, но только покачала головой и, резко повернувшись, ушла в лес. Казалось, деревья расступились и сомкнулись за ней, так бесшумно она двигалась.— Винные цепи убили ее отца, — сказал Идан, опираясь щекой на гладкое дерево посоха. — Он дважды сбрасывал их, но третий раз остановил его сердце.Чандра встала рядом с Аароном, как щит у спины Дарвиша.— Ну, Дара они не убьют, — заявила она.Принц, дрожащими руками приближая ко рту бурдюк, не был так в этом уверен.К вечеру они вышли на дорогу, которая тянулась вдоль берега широкой реки. На ночлег остановились у обочины, и третий шои вышел из леса. Когда он положил на траву свой короткий лук и бросил Идану двух кроликов, стало невозможно отличить его от Фионы в неверном свете костра.— Близнецы, — гордо сказал дядя, — очень повезло. Фион и Фиона, благословение семье.Парень засмеялся, сверкая белыми зубами на темном лице.— Ты совсем не это говорил, когда мы были детьми, дядя. — Он бросился на траву с грацией гигантской кошки. — Он говорил, что мы демонское отродье, и грозился оставить нас на обочине.Идан усмехнулся, свежуя кроликов.— Да, но ваша бедная, заблуждавшаяся мать никогда бы этого не позволила.«Он напоминает мне Дарвиша», — осознала вдруг Чандра, глядя, как Фион помогает сестре подвесить кроликов над костром. Хотя его движения были столь же экономны, — что казалось характерной чертой шои, — он все равно выглядел картинно. «Дарвиша в ударе, каким он, наверное, был бы без вина». Девушка покачала головой. Близнецы как благословение? Шои и правда странные; все знают, что у близнецов одна душа на двоих, поэтому за ними нужно присматривать.Пока кролики жарились, а искры плясали недолговечные дуэты со светлячками, шои слушали рассказ о шторме и о том, что случилось дальше. Нельзя было не ответить на прямой вопрос кого-либо из них. Чандра поискала у них магическую силу, но ничего не обнаружила. То ли ничего и не было, то ли она понятия не имела, что искать.— Значит, вы двое и больной мужчина жили без ничего, без припасов, даже без бурдюка с водой целых шесть дней? — Идан задумчиво пожевал кусок мяса. — Трудно поверить.— У нас была праща и чародей, — сухо ответил Аарон. — Что еще нужно?Фион засмеялся, его сестра улыбнулась, и Идан сдался, подняв руки.На следующее утро Фиона подхватила лук и скрылась в лесу.Когда они тронулись в путь, Дарвиш наклонился к Аарону и тихо сказал:— Ты заметил, они так ни разу и не спросили, зачем мы идем в Тиволик?Аарон кивнул.— Обычно это означает, что они уже знают.Они вышли к стоянке перед самым закатом, и сумерки последовали за ними в лагерь, придавая всему более мягкий и чуть нереальный вид. Круг фургонов казался больше, чем мог быть, и больше детей, чем эти фургоны могли вместить, мельтешили вокруг ног, выкрикивая вопросы на языке шои и на общем языке этого края. Запахи стряпни от общинного костра напомнили Аарону и Чандре, как давно они не ели настоящую еду, и обоим пришлось глотать слюнки. Дарвиш уловил запах кое-чего другого и сжал кулаки.— Вы явились вовремя! — Крепкая пожилая женщина спустилась из центрального фургона и властно махнула рукой Идану. — Идите. Бабушка хочет вас видеть.Помолчав, она добавила:— Их тоже.— Трус, — пробормотал Идан вслед улизнувшему Фиону, и вчетвером они пошли к фургону. Кроме детей, никто не обращал на них внимания.Чтобы протиснуться в дверь, Дарвишу пришлось не только пригнуться, но и повернуться боком, однако внутри оказалось намного просторнее, чем он ожидал, хотя воздух был спертый, как будто фургон давно не проветривался. В углу горела лампа; притягивая взгляд к древней женщине, закусанной в гору шалей и одеял. Остатки ее волос были стянуты в тугой серо-стальной пучок. Вместе с приплюснутым носом они подчеркивали сходство ее лица с черепом. Глаза, глубоко утопленные в кости, были едва приоткрыты. Кожа, сухая, иссеченная множеством тонких морщин, напоминала кожу ящерицы. Принц никогда еще не видел никого, старее этой женщины. Краем глаза он посмотрел на Чандру и Аарона.Девушка выглядела заинтригованной. Лицо вора стало абсолютно пустым.Голос старухи, как бы противореча ее тщедушному виду, был удивительно сильным.— Ты нашел мое вязанье?Идан положил шерсть ей на колени.— Да, бабушка, вот оно.Старуха вздохнула, и было удивительно, как это истощенное тело могло вместить столько воздуха.— Я вижу, где оно, Идан, ты кокта. Убирайся отсюда.— Хорошо, бабушка. — Он чуть ли не бегом направился к двери.— Теперь ты. — Старуха наставила скрюченный палец на Аарона и помолчала, дыша с присвистом. — Успокойся. Я не собираюсь при тебе умирать.Аарон вздрогнул, но его напряжение не спало. Шои — не эта семья, а их северные родичи — каждый год приезжали на великую ярмарку, которая означала месячное перемирие между воюющими кланами. Аарон знал, многие из их якобы магических заявлений основаны на простом наблюдении и глубоком понимании человеческой природы. Но это ему не помогло.Старуха перевела свой все еще пронзительный взгляд с одного на другого и прищелкнула языком.— Итак, — изрекла она, покачавшись в раздумье, — Камень Ишии украден, и вас послали вернуть его. Вам не кажется, что армия была бы практичнее, ваше королевское высочество?— Племя чародеев, — тихо сказал Дарвиш. Он не мог решить, встреча с шои — это лучшее или худшее из того, что могло случиться.Аарон сузил глаза.— Здравый смысл, — резко поправил он. — Они почувствовали, что сила движется из Ишии в Тиволик. Единственная реликвия такой силы в Ишии — это Камень. В отсутствие каких бы то ни было слухов о войне вдруг воин, чародейка и вор оказываются на пути в Тиволик из Ишии. Они знают, что у короля Ишии есть голубоглазый сын. А здесь перед ними голубоглазый воин.— Но моя иллюзия! — перебила Аарона Чандра. — Его глаза выглядят карими.— Иллюзия редко обманывает шои.Самодовольство на лице старухи сменилось откровенным раздражением. Она бросила в Аарона вопрос на языке, который, казалось, состоит из одних согласных.— Нет, — ответил он.Старуха нахмурилась, явно не веря.— В этом замешан чародей, — попыталась сменить тему Чандра. Зачем сердить старейшину, когда они в стольком нуждаются?— Конечно, замешан. — Корявые пальцы нервно затеребили вязанье, все еще лежавшее у нее на коленях. — Они всегда замешаны.— И кто бы ни взял Камень, он, похоже, знает о нас.— Да уж, кто бы! — Старческий смех едва не превратился в кашель, но шои с видимым усилием предотвратила его. — Королевские стражники гниют на той поляне — тогда зачем тебе пустословить о «ком бы»? Если у короля и нет сейчас Камня, его милостивейшее величество наверняка знает, у кого он. — Она повернулась к Дарвишу. — Разве один из твоих братьев не женился недавно на принцессе Итайли?— Да.— Ну вот и ответ.Дарвиш покачал головой. Он не хотел верить, что это Язимина. Предпочтительнее, чтобы это был кто-то другой.— Вы этого не знаете, — внезапно сказал Аарон каменным голосом.— Так ты защищаешь принцессочку, кебрик? — Старуха оскалила практически безукоризненные зубы, усугубляя свое сходство с черепом. — Никому из вас это не принесет пользы. Единственный способ одолеть предателя — это держать его в неведении. А потому вы отправитесь с семьей в Тиволик.Дарвиш отложил на время мысль о Шахине.— Что? — спросил он растерянно.— Ты оглох, парень? Я сказала, вы отправитесь с семьей в Тиволик.— О-о! — Не такой уж он храбрец, чтобы спорить с этим заявлением. — Почему вы помогаете нам?— Потому что хотим. — Ее тон утверждал, что лучшей причины и быть не может.— Тогда мы благодарим вас. — Игнорируя стук в висках, Дарвиш отвесил ей самый любезный поклон и поцеловал сухую и жесткую руку.— Льстец! — Старуха выглядела довольной. — Теперь убирайтесь. Я устала.Когда они подошли к двери, шои крикнула:— Принц!Дарвиш обернулся.— Если притронешься хоть к капле вина в моем лагере, я прикажу переломать тебе пальцы.— Что за прелестная старушка! — прошептал он Аарону снаружи.Демонские крылья взлетели — безмолвный комментарий, полный сарказма.— О чем она тебя спросила? — поинтересовалась Чандра.— Она спросила, не было ли среди моих предков шои.— Ты рассердил ее.Аарон пожал плечами. Первые слова старухи задели его за живое. Он ударил по ее гордости. Теперь они квиты.Той ночью, когда костер горел высоким пламенем, Чандра стояла в тени фургона и смотрела, как Дарвиш делит свое внимание между Фионом и девушкой с короткими кудряшками, смеявшейся низким горловым смехом. Чандра видела, что он поборол свою жажду, и признала силу, которая требовалась, чтобы пить воду вместо вина. И чародейка не могла спорить с его правом получать другие удовольствия, когда их предлагают, но…Но что? Она и сама не знала, поэтому стояла, смотрела и жевала кончик косы. И удивлялась.
— Он такой хаус. — Тихий голос Фионы едва слышался сквозь разговоры шои и потрескивание костра.Чандра выплюнула мокрый кончик.— Хаус?— Развратник.Дарвиш обнял девушку за талию и поднял губы к Фионе.— Да.— Я имела в виду брата. — Судя по голосу, шои улыбнулась. — Если ты беспокоишься о нем, то могла бы быть там. Они бы уступили место.— Нет, — вздохнула Чандра, — я не беспокоюсь о нем.— О?— Я ни о ком так не беспокоюсь. Я — Чародей Девяти.Фиона покачала головой.— Сила — холодный спутник ночью. — Она исчезла так же бесшумно, как появилась.— Ну, возможно, — пробормотала Чандра, опуская руку в карман, чтобы ощутить успокаивающую форму чаши. — Зато она гораздо интереснее днем.С другой стороны костра, где языки пламени разрывали темноту на странные пляшущие тени, донесся жуткий вой тростниковой дудки. Чандра узнала инструмент, но не мелодию. Пастухи в деревенском поместье ее отца никогда не играли ничего столь дикарского. К дудке присоединился барабан, затем второй, с более низким звучанием, а потом что-то, совсем ей незнакомое, пробилось и подхватило остальных, с безумной страстью увлекая за собой.Музыка обжигала кожу, и у Чандры невольно возникла странная мысль, что надо двигаться, иначе она сгорит. Другие чувствовали то же самое и отвечали на этот дикий зов. Сначала один, два, потом хлынувшая масса молодых шои, мужчин и женщин, закружились вокруг пламени. Они притопывали и кружились, полностью завладев вниманием девушки. Музыка стала еще неистовее, и такой же бешеной стала пляска. Теперь Чандра поняла природу этого зова и стиснула зубы.«Я — Чародей Девяти, — сказала она себе. — Это желание — не мое!»А затем стройная белая фигура вскочила и закружилась перед костром.— Аарон? — Прищурившись, Чандра шагнула вперед.Его волосы заполыхали красным и золотым, подобно шапке пламени, когда он завертелся и подпрыгнул невероятно высоко. Отраженный огонь плясал на его коже, мокрой от пота. Даже шрамы на груди казались каким-то причудливым варварским украшением. Глаза вора были полузакрыты, он весь отдался музыке. Босые ноги ударяли в землю, стены рухнули, и вся страсть, спрятанная за ними, вырвалась с огнем наружу.Ритм стал быстрее, жестче, и Аарон последовал за ним.Чандра поискала глазами принца и наконец заметила его: он шел вместе с двумя шои в укромное место за фургонами.«Обернись, — молча взмолилась она. — Посмотри на костер?» Она знала: если б Дарвиш посмотрел, он бы понял, для кого танцует Аарон.Но он не обернулся и не посмотрел.Когда музыка кончилась, тяжело дыша всей грудью, Аарон сжал кулаки и исчез в темноте один. 12 — Ты слышала, Эйша? Ты слышала?Сандальщица даже не подняла головы, продолжая невозмутимо шить, когда старик Семал проковылял на дрожащих ногах в открытую дверь ее лавки. Два или три раза за девять дней он узнавал свежий слух у своих приятелей и ликующе разносил его по рыночной площади. Эйша много лет назад перестала волноваться.— Что я слышала? — спросила она, критически рассматривая свою работу.— Ну… — Семал осторожно опустил свои хрупкие кости на коврик, потом потратил еще минуту, чтобы натянуть халат на костлявые ноги. В тех штанах, что носили молодые, он просто не видел смысла. — У Барики — ты ее знаешь, младшая дочь колбасника — есть дружок, Хабиб. А у того есть младший брат, он служит во дворце пажом его превосходительства лорд-канцлера.Он помолчал, и Эйша хмыкнула, отмеряя длину кожаного ремешка.— Так вот, младший брат Хабиба, этот паж во дворце, сказал Хабибу, тот рассказал Барике, она рассказала своему отцу, а тот сказал мне.— Сказал тебе что, Семал? — спросила Эйша, не потому, что хотела знать, а потому, что этого ждали от нее. Возможно, ей хватит обработанной кожи еще для одной пары.— Сказал, что Камень пропал.О такой реакции Семал и мечтать не смел. Сандальщица перестала работать и вытаращилась на него, разинув рот.— Пропал, — повторил он с невеселым смешком. — Мы все умрем.Эйша закрыла рот. Камень пропал?— Чушь, — отрезала она.— Нет, не чушь. — Семал покачал головой, жидкие прядки волос решительно взметнулись. — И принца Дарвиша послали вернуть его.— Дарвиша? — Сандальщица улыбнулась. — Тогда это точно чушь, старик! Никто в здравом уме не пошлет принца Дарвиша даже к колодцу за водой.— Его не видели в обычных местах больше девяти дней, — сварливо пробормотал старик.— Никакой тайны тут нет, он в уединении, в храме. Готовится к женитьбе и лечится от дурной болезни.— Но брат Хабиба…— Еще ребенок. Кроме того, — Эйша похлопала старика по колену, — король, наследник и даже его превосходительство лорд-канцлер все еще во дворце. Думаешь, они остались бы там, если б Госпожа могла разбушеваться?Семал вздохнул.— Ты права, — согласился он и встал. — Камень исчез, и принц Дарвиш отправился за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32