А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Но ведь я уже сказал тебе, Кэрол, что рассуждаю как оптимист, исхожу из того, что победит Глэкен. Но что бы ни случилось, нам все равно не избежать нехватки продовольствия на всей планете, а то и голода.
От такой перспективы Кэрол стало не по себе. Если даже они победят, впоследствии люди обречены на жестокие страдания – Пиррова победа – это самое большее, на что они могут рассчитывать.
– Предвидит ли Глэкен такое? – В душе Кэрол ощутила гордость за Хэнка. В душе... потому что его внезапное возбуждение встревожило ее.
– В своих планах следует это учитывать, – сказал Хэнк – Люди, способные предугадывать будущее, могут извлечь из этого пользу.
– Хэнк! Неужели ты думаешь о рынке ценных бумаг или о чем-то в этом роде?
– Конечно нет, – сказал он с раздражением. Казалось, его возмутило это предположение. – Если день и дальше будет укорачиваться, не думаю, что сохранится рынок ценных бумаг или товарообмен. Конечно, цены на зерно взлетят, но вопрос: чем за него платить?
– Не понимаю тебя.
– Кэрол, – сказал он, остановившись и взяв ее за плечи, – если на всей планете случится неурожай, то деньги – валюта – превратятся в ничто. Они станут просто бумагой, а бумагой не прокормишься. Единственное, что будет иметь цену, это благо родные металлы – золото, серебро, разумеется, бриллианты и другие драгоценные камни, а кроме того, продукты.
– Да как ты можешь даже думать об этом?
– Но ведь должен кто-то об этом позаботиться. Все спланировать. Я думаю о нас с тобой, Кэрол. В случае неурожая полки магазинов опустеют, во всех городах начнутся голодные бунты. Это будет скверное время, и, чтобы выжить, надо подготовиться к нему. – Он взял ее за руку: – Пойдем.
Они продолжали свой путь в Аптаун, но теперь ускорили шаг. Кэрол с трудом поспевала за Хэнком. Казалось, он спешит по какому-то срочному делу. Она никогда не видела его таким. Зрелый, спокойный человек с математическим складом ума куда-то исчез, уступив место незнакомому ей маньяку. Уже почти у самого дома он вдруг потащил ее к Кристедам, У которых обычно делал покупки. В магазине он схватил две тележки – одну подкатил к Кэрол, другую оставил себе.
– Хэнк, что ты собираешься делать?
Он нервно взглянул на нее:
– Говори тише! Надо сделать запасы, пока не наступил хаос.
Кэрол засмеялась, но смех был невеселый, скорее нервный.
– Ты хоть понимаешь, что говоришь?
– Пойдем, Кэрол. Все это очень серьезно.
И тут она заметила в его глазах испуг. «Я тоже боюсь, подумала она, но не до такой же степени». Она взглянула на пустую тележку.
– Нужно брать консервы и разные бутылки, и вообще все, что долго хранится, например, пасты, – он говорил шепотом все, что не нужно хранить в холодильнике. Набирай столько, сколько сможешь донести до квартиры, и все бери в кредит.
– В кредит? Но у меня есть с собой деньги.
– Прибереги их. Мы наберем в кредит по максимуму. Кто знает: если дело примет дурной оборот, вряд ли компании станут принимать кредитные карточки.
– Почему бы нам тогда не сделать проще, Хэнк? – сказала она как можно беспечнее. – Кристеды занимаются также доставкой на дом. Можно все купить и попросить доставить это нам домой. Зачем самим таскать тяжести?
– Тогда все станет ясно, – сказал он, и в его глазах снова появился лихорадочный блеск. – Никто не должен знать, что мы запасаемся продуктами, иначе потом, когда все исчезнет, люди вломятся к нам в квартиру.
Она с изумлением посмотрела на него: он все рассчитал, пока они шли от Пятьдесят седьмой стрит.
– О чем ты думаешь?
– Ты еще скажешь спасибо, когда наступят трудные времена – Он показал на полки слева: – Иди с этой стороны, а я пойду с той. Встретимся возле кассы. – И он направился в секцию консервов.
Кэрол растерянно наблюдала за ним.
Он просто в шоке, - сказала она себе. – Слишком много узнал. Сейчас он в смятении и страхе. После событий 1968 года пора бы ко всему привыкнуть, а я не могу. За последние несколько часов вся система ценностей, сложившаяся у Хэнка, была разрушена до основания.
Кэрол пошла в секцию, где продавались различные пюре. Хорошо, она ему подыграет. Только бы рассеять его страхи. Она просто обязана это сделать.
Он начал прозревать, уверена. Остается надеяться, что все это продлится недолго. Этот новый Хэнк ей не нравился.
* * *
Из выпуска новостей Си-эн-эн:
"...Схожие явления происходят на всем земном шаре. Одна страна сменяет другую: гигантские, кажущиеся бездонными трещины футов двести в диаметре появляются одна за другой. Правительства Китая, Вьетнама и Кубы отрицают существование подобных трещин на территориях своих государств, но данные воздушной разведки говорят об обратном. И сейчас каждого мучает один и тот же вопрос: неужели из этих трещин вылетят тучи злобных насекомых, как это случилось прошлой ночью в Манхэттене? И если да, то что можно предпринять, чтобы остановить их?
В Манхэттене полным ходом идут приготовления..."
Джек присел около кассы в магазине спортивных товаров «Ишер-шоп» – одном из немногих в западной части города, где на вывеске слово «шоп» писали с одним "п", и разглядывал сквозь витрину прохожих. Амстердам-авеню вся была залита солнцем. Не чувствовалось только оживления, какое обычно бывает в субботу после обеда.
Казалось, ничего особенного не произошло.
Но на самом деле все стало другим. Просто никто еще не осознавал этого. Джека обуревало желание выбежать на улицу и, хватая каждого встречного за воротник, кричать ему прямо в ухо, что события прошлой ночи – не отдельный несчастный случаи или чудовищное недоразумение, что все повторится, а может быть, случится что-нибудь и похуже. И не позднее, чем нынешним вечером. Эйб Гроссман, владелец магазина, вышел из подсобного помещения с двумя чашками кофе в руках. Одну он протянул Джеку после чего тоже сел у кассового аппарата. Джек отпил кофе и поморщился:
– Господи, Эйб, когда ты его приготовил?
– Сегодня утром, а что?
– Это же не вино, его не надо выдерживать.
– Так что же, мне его выливать? У меня в подсобке микроволновая печь, а я должен выливать хороший кофе из-за того, что у мастера Джека, видите ли, изысканный вкус?
Стул жалобно заскрипел, когда этот пятидесятилетний, уже седеющий мужчина взгромоздил на него свои две сотни фунтов веса. На Эйбе были обычные брюки со складками на поясе и белая рубашка с черным галстуком. Рубашка и галстук были испачканы яичным желтком и клубничным джемом, палитру красок дополняли аккуратно порезанные кусочки лука, видимо, упавшие с сандвичей, которые принес Джек.
– Ну, что? – спросил он, поудобнее устраиваясь на стуле. – Что я тебе говорил все эти годы под аккомпанемент твоих ехидных смешков? Вот и случилось. Крах всей цивилизации. Она рассыпается у нас на глазах, как я и предсказывал.
Именно этого Джек и ожидал. Он знал, что когда расскажет Эйбу обо всем, что ему поведал Глэкен, то непременно выслушает занудную лекцию на тему: «А я тебе говорил...», но рассказать было необходимо. Он был другом Джека, его доверенным человеком и главным поставщиком оружия, пока Джек жил в Нью-Йорке. Кстати, Эйб первый стал называть его Мастером Джеком.
– Не хочу обижать тебя, Эйб, но ведь ты предсказывал экономический крах. Твердил о разоряющихся банках, бешеной инфляции и прочем. Помнишь?
– Да, именно это и случилось в Техасе.
– Но сейчас совсем другое дело.
Эйб посмотрел на него, оторвавшись от чашки кофе:
– А твой Глэкен случайно не чокнутый? Ты уверен, что все это произойдет?
– Да, – осветил Джек, – уверен.
Эйб помолчал минуту-другую, потом сказал:
– Я тоже верю. Может быть, потому, что постоянно готовил себя к этому – всю свою сознательную жизнь. И если это не произойдет, почувствую себя полным кретином. Но знаешь что я хочу тебе сказать, Джек? Теперь, когда я знаю, что все это произойдет, для меня это слабое утешение.
– У тебя еще сохранилось то убежище?
– Конечно.
Эйб – самый большой пессимист в мире – готовился к распаду цивилизации еще с середины семидесятых. Много лет назад он рассказал Джеку о своем убежище в сельских районах Пенсильвании, о заросшей сорняками ферме с подземным бункером и огромными запасами воды, оружия и замороженных продуктов. Он приглашал Джека приехать туда, когда всему роду человеческому будет грозить гибель, и даже рассказал, где находится это убежище, – то, чего не знала даже его родная дочь.
– Поезжай туда, Эйб. Уезжай подальше от этого города, подальше от трещины. Если можешь, сегодня.
– Сегодня? Нет, не могу. Может быть, завтра.
– Может быть? Если не сегодня, то завтра обязательно. Что бы ни случилось, Эйб...
– Я вижу, ты и вправду волнуешься. Неужели дела настолько плохи?
– Настолько, что тебе и не снилось. – Джек замолчал и мрачно усмехнулся: – Господи, Эйб! Посидел здесь с тобой полчаса и заговорил, как ты.
– Это потому, что в тебе есть что-то от хамелеона. Значит, говоришь, мне такое и не снилось? Да этого быть не может. Каких только кошмаров я не видел во сне!
– Поверь, Эйб, наяву будет гораздо хуже.
Сцены кровавого побоища на Овечьем Пастбище пронеслись у Джека перед глазами. А теперь трещин стало гораздо больше. Достаточно и двух видов этих тварей, с которыми ему довелось столкнуться прошлой ночью, и город погрузится в кошмар. Но Глэкен сказал, что с каждой ночью размеры и злоба этих гнусных существ будут расти. При мысли об этом у Джека даже закружилась голова.
– Хочу попросить тебя об одной услуге.
– Мог бы и не говорить. Приходи завтра сюда с Джия и ее прелестной маленькой дочкой – мы вместе поедем туда, к тем холмам.
– Спасибо, Эйб. – Чувство благодарности переполнило душу этого отчаянного парня. – Для меня это много значит. Но я не поеду с вами.
– Значит, я уеду, а ты останешься здесь?
– Возможно, мне удастся как-то исправить положение.
– Ах да. Ожерелья, о которых ты рассказывал. С ведическими надписями.
– Вот-вот. Надо сделать копии. Я подумываю о Вальте Дюране. Что скажешь?
– Вальт, конечно, мастер отличный. Лучшего не найти. Среди граверов он корифей и мог бы найти применение своим рукам.
– А что с ним случилось?
– Изобретение компьютерных принтеров – вот что случилось. Мастера не могут конкурировать с принтерами.
Джек знал об этом. Высокоточные сканеры и лазерные принтеры за минуту делали то, на что в прежние годы уходили месяцы тяжелого изнурительного труда, когда слепли глаза, а спина почти не разгибалась.
Вальт был человеком необычным, тружеником, какого редко встретишь. Найди он применение своим талантам в ювелирном деле, смог бы, пожалуй, заработать хорошие деньги, и это избавило бы его от тюрьмы. Так или иначе, Джек был рад, что Вальт в трудном положении. Значит, клюнет на приманку и постарается сделать работу быстро, чтобы поскорее получить деньги.
Дело в том, что Вальт обычно работал так же медленно, как и хорошо.
– Ладно, – сказал Эйб. – Итак, что будем делать? У тебя есть план?
Джек допил остатки кофе и поднялся со стула:
– Вот тебе мой совет: заправь свою тачку и поставь на ночь в гараж. После обеда собери вещи и до наступления темноты возвращайся сюда. Ночь пережди здесь, в подвале. И что бы ни услышал, до рассвета не поднимайся наверх. Я привезу Джию и Вики сразу после восхода солнца. Идет?
Эйб нахмурился:
– Можно подумать, будто мы катимся с горы.
– Катимся с горы? Да мы просто летим в пропасть.
«О'кей, – думал Джек, пока ехал в своем черно-белом „корвейере“ в сторону Ист-Сайда, – значит, Вальта можно задействовать. Теперь осталось лишь убедить Джию уехать из города».
Вальт обрадовался подвернувшейся работе. Даже пришел в восторг. Он ютился в крохотной комнатушке у черта на рогах. Джек показал ему эскизы, велел сделать два экземпляра в масштабе один к одному и дал денег на покупку материала. Сначала Вальт категорически отказался закончить работу к понедельнику, но обещанные Джеком десять тысяч долларов сделали свое дело: Вальт согласился. Он постарается уложиться в срок.
Джек нервно выстукивал пальцами по рулю, пока ехал. Нет сомнений, что в понедельник он получит от Вальта готовые ожерелья. Гораздо труднее уговорить Джию уехать с Эйбом. У него слишком мало времени. День уже был на исходе. Но если Глэкен прав и сегодняшний вечер станет еще страшнее вчерашнего возможно, ему не придется ее убеждать. Это сделают чудища, вылетевшие из трещины.
Джек подъехал к парку посмотреть, как идет расчистка территории и был поражен. Ограждения для машин, перекрывающие южную часть Центрального парка, все еще оставались на месте, но трупы убрали. Разбитые машины тоже. Мостовые начисто вымыли. Проезд автомобилей был ограничен, но пешеходы проходили свободно. Зеваки всех возрастов расхаживали по аллеям и опушкам парка, чтобы поглядеть собственными глазами на место кровавой драмы, о которой узнали из выпуска новостей.
Джек взглянул на часы. Времени оставалось совсем мало, поэтому, несмотря на запрет, он припарковал машину и легкой трусцой направился к Овечьему Пастбищу узнать, что происходит вокруг самой трещины.
Толпа становилась все гуще. Все заглядывали в трещину. Поверх голов Джек смог рассмотреть работающие подъемные краны. Наконец он протиснулся сквозь толпу к дереву, с которого открывался хороший обзор. Потом взобрался на ветку.
С южной стороны трещина была закрыта стальной решеткой. Такую же заслонку рабочие ставили с другой стороны. Джек посмотрел еще какое-то время и спрыгнул на землю.
– Ну, как там? – спросил кто-то.
Джек обернулся и увидел хорошо одетую молодую парочку с детской коляской. Парень натянуто улыбался.
– Больше половины сделали, – ответил Джек.
Женщина вздохнула и обеими руками вцепилась в руку мужа. Потом с тревогой посмотрела на Джека:
– Как вы думаете, эти твари снова прилетят?
– Можете в этом не сомневаться.
– А ловушки помогут?
Джек пожал плечами:
– Это ведь не единственная трещина.
– Знаю, – откликнулся парень, кивая, – но нас пока больше волнует эта.
Джек перевел взгляд на ребенка в коляске. Года полтора, не больше. Розовощекий, светловолосый малыш улыбался ему.
– У вас есть подвал? – спросил Джек, не отрывая взгляда от этих невинных голубых глаз. – Или какое-нибудь помещение без окон?
– Да, есть. Подвал с котельной.
– Спрячьтесь там после захода солнца. Возьмите с собой все необходимое и не поднимайтесь наверх до рассвета.
Он оторвал взгляд от ребенка и поспешил дальше.
Джия и Вики. Черт возьми, даже если ему придется схватить Джию под мышку и силой запихнуть в машину Эйба, он сделает это. Завтра же они должны уехать из города.
* * *
Монро, Лонг-Айленд
Сильвия смотрела, как снуют рабочие по строительным лесам на западной стене Тоад-Холла.
– Думаю, мы успеем закончить, – сказал Руди Снайдер, стоявший здесь же, на асфальтовой дорожке.
Сильвия посмотрела на солнце, клонящееся к закату, и на длинные тени на земле. День закончился очень быстро. Как будто приближалась зима, а не лето.
– Вы обещали мне, Руди, – сказала она. Сегодня с утра они с Аланом обзвонили все Северное побережье и в конце концов остановили выбор на Руди из Гленн Кова. – Вы дали слово, что до заката сделаете ставни на все окна. Надеюсь, вы его сдержите?
Она нервно сжала руки в кулаки. Такого кошмара, как прошлой ночью, она больше не вынесет.
– Деваться некуда, миссис Нэш, – сказал Руди, высокий полный человек с русыми волосами и мясистым носом с синими прожилками. На нем была кепка с большим козырьком и надписью «Гиганты». Он отдавал команды бригаде, стоя на земле.
– Поставить мы их поставим, как я и обещал, но натянуть проволоку на всех не успеем.
– Проволока меня сейчас не волнует. Завтра натянете. Главное – ставни. Подгоните их и опустите на окна.
– Вы в самом деле считаете, что это необходимо?
Она посмотрела на него, потом отвела глаз. Руди думает, что она со странностями и придает слишком большое значение всяким ужасным событиям, случившимся за пределами их городка.
– Вы видели застрявшие в наружной стене маленькие зубы?
– Я же не говорю, что прошлой ночью ничего не случилось. Но вы думаете, они опять прилетят?
– К сожалению, я в этом уверена. Тем более что им теперь не нужно лететь сюда от Центрального парка.
– Вы имеете в виду трещину, которая открылась сегодня утром на Устричной Отмели? А как вы считаете, что вообще происходит?
– Вы разве не знаете? Близится конец света.
По крайней мере, для меня.
Руди натянуто улыбнулся:
– Нет, я серьезно.
– Пожалуйста, сделайте все сегодня, – сказала она. Ей не очень хотелось говорить о своих страхах. – Закройте поплотнее ставни. Я заплачу вам столько, сколько обещала.
– Мы все сделаем. – Он быстро отошел и стал покрикивать на рабочих, чтобы пошевеливались.
Сильвия со вздохом взглянула на Тоад-Холл. Это здание старинной постройки потеряет из-за стальных ставней черты элегантности. Зато ставни из прочнейшей, самой лучшей стали и плотно закрываются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47