какой-то парень толкнул ее здоровенным чемоданом.
— Идиот, — заорала всегда вежливая Соня, — чтоб тебе ногу сломать!
Неожиданно юноша обернулся.
— Вы что-то сказали? — растерянно спросил он.
— Да, — совсем обозлилась Соня, — похвалила от души.
— Меня?
— Верно.
— За что? — хлопал глазами провинциал.
— За ловкость и вежливость, — язвительно ответила Соня. — Стукнул девушку чемоданом и дальше побежал. Надо же, еще и сумочка испачкалась.
Недотепа кинулся к Соне, бросив свой уродливый саквояж.
— Простите, — затараторил он, — это случайно получилось, я не хотел. Растерялся. Не знаю, куда идти! Столько народа!
Сонечка скорчила гримасу. Все понятно, неуклюжий хам из какого-то Задрипанска! Увидел столицу и ошалел, ну сейчас она, Соня, ему все скажет!
Соня набрала полную грудь воздуха, и тут юноша наклонился, протянул руку, и она увидела его глаза, темно-карие, бездонные.
— Извините, — красивым баритоном продолжал незнакомец, — скажите, где у вас продают сумки. Куплю вам новую взамен испорченной.
— Как тебя зовут? — прошептала Соня, внезапно поняв, что все рассказы мамы про внезапную любовь правда.
— Андрей Вяльцев, — смутился приезжий.
— А я Соня, — представилась девушка, — вот и познакомились.
— Ты не сердишься! — обрадовался Андрей.
— Нет, и даже предлагаю пойти в кафе, отметить встречу, — ответила Соня, изумленная собственной смелостью.
До сих пор ей не приходило в голову приглашать кавалеров на чашку кофе.
— Ой, здорово, — обрадовался Андрей, — только ты сама покажи, где лучше. Я в Москве впервые.
— Бери чемодан, — распорядилась Соня, — ты зачем в столицу приехал?
— Поступать в театральный, — ответил Вяльцев, — подам документы, мне общежитие дадут. Ой, а где багаж?
Соня оглядела пустой тротуар.
— Украли, — констатировала она.
— Кто? — растерянно спросил Андрей.
Соня лишь махнула рукой: похоже, Вяльцев наивен сверх всякой меры.
— Документы где? — поинтересовалась девушка.
Андрей похлопал себя по пиджаку:
— Во внутреннем кармане, булавкой пришпилены, и деньги там. Как же я без вещей?
— Ерунда, — мотнула головой Соня, — поехали ко мне, попьем чаю и составим план действий.
Может, кому-то это покажется странным, но Тильда с радостью приняла абсолютно незнакомого человека. Пока Андрей мыл руки в ванной, мать сказала дочери:
— Сонюшка, вот она, твоя судьба! Вы познакомились случайно, на улице, как все наши родственницы!
Соня засмеялась:
— Мама, не строй планы! Я просто решила помочь человеку.
— Ну-ну, — закивала Тильда, — молчу!
Наверное, Андрей был талантлив, потому что его приняли в престижное учреждение, откуда вышло много известных актеров. Вяльцев получил общежитие, но каждый день ходил в гости к Сонечке, ел обеды, приготовленные хозяйственной Тильдой, брал у приятельницы в долг и частенько забывал отдавать мелкие суммы. Соня о займах не напоминала, она понимала, что на стипендию прожить невозможно, а родственников, способных помочь ему материально, Андрей не имел. Он вообще очень неохотно говорил о своей семье, и у Сони создалось впечатление, что Вяльцев стыдится отца и матери, он ни разу не назвал их по имени.
Андрей очень нравился Соне, и ей было все равно, из какой среды он происходит. Тильда считала Вяльцева зятем и встречала его на пороге с поцелуями.
Потом Соня забеременела и сообщила о случившемся Андрею. Тот опешил, но проявил себя с лучшей стороны.
— Ребенок должен родиться в браке, — задумчиво сказал он, — пошли распишемся.
— Прямо сейчас? — изумилась Соня.
— Можно завтра, — кивнул Вяльцев.
— Но сразу не получится, в загсе дают срок на обдумывание, — пояснила она.
— Положись на меня, — выпрямился Андрей, — значит, завтра!
Соня пересказала разговор маме.
— Вот и хорошо, — обрадовалась Тильда.
— Я хочу белое платье, фату и праздник, — уперлась Соня.
— Дурочка, — ласково сказала практичная Тильда, — ты станешь быстро толстеть, раздашься в боках, по лицу пятна пойдут. Косметику придется отменить, красивое платье не надеть. Вдруг Андрей передумает? Надо ковать железо, пока горячо. Он хочет завтра идти в загс? Обещает договориться с тамошними сотрудницами? Не кривляйся и не отказывайся.
— А белое платье? — упорно повторяла Соня.
— На первую годовщину наденешь, — пообещала Тильда, — закатим пир, позовем приятелей. Послушай меня, дочка!
Мама всегда была для Сони авторитетом, поэтому девушка послушно отправилась с Андреем в загс и в мгновение ока стала супругой Вяльцева.
Месяцы в ожидании ребенка прошли тихо. Соня в основном сидела дома, ее мучил токсикоз, Андрей же внезапно получил роль в сериале «Ветер» и пропадал на съемках. Потом на свет появился Марк.
Андрей сразу укатил на съемки. «Ветер» показали по телевизору, и Вяльцев в одночасье стал популярным. Сонечка упустила момент превращения мужа в звезду, ее голова была занята Марком. Дел хватало, от супруга помощи ждать не приходилось. Андрей, правда, исправно давал деньги, но оставался дома от силы три дня в месяц. Сонечка чувствовала себя монахиней, к ней никто не приходил, кроме Олеси. Никакие друзья мужа к ним в гости не заглядывали.
Как-то раз Соня, уложив спать Марка, включила телевизор и увидела собственного мужа. Андрей был одет в незнакомую ярко-синюю рубашку и казался очень веселым. Вопросы ведущая задавала самые простые, потом из зала стали выскакивать фанатки и протягивать своему кумиру букеты, плюшевые игрушки. Неожиданно Соня ощутила укол зависти, похоже, у мужа веселая жизнь, а она никуда не выходит, только в магазин. Сегодня среда, а последний раз муж звонил ей в понедельник, жаловался на крайне напряженный график съемок, но ведь нашел время для участия в шоу. Противная, болтливая ведущая постоянно напоминала:
— Мы в прямом эфире.
Зависть перешла в злость. Вот, значит, как! Андрей запер жену, никуда с ней не ходит. Может, Вяльцев стыдится Сони? Она хотела выключить телевизор, но тут вдруг Андрею задали вопрос.
— Как жена относится к вашей славе?
Сонечка замерла, вот сейчас Вяльцев похвалит ее, вспомнит Тильду, обожавшую его, расскажет о Марке… Но супруг с наивным недоумением переспросил:
— Кто? Моя жена?
— Да, — закивала ведущая, — говорят, вы ее прячете!
Андрей звонко рассмеялся:
— Конечно. За семью замками. Я не состою в браке.
Соня прижала руки к груди, у нее отчаянно заколотилось сердце.
— Правда? — с легким недоверием обратилась к гостю хозяйка студии.
— Я еще слишком молод, — пояснил Андрей, — и пока не встретил ту самую, единственную.
— У нас иные сведения!
— Какие? — напрягся Вяльцев.
— Одна маленькая птичка, — погрозила пальцем ведущая, — принесла на хвосте новость: Андрей Вяльцев связан узами брака с некой Софьей, и у пары не так давно родился сын.
— Ах это, — скорчил гримасу Андрей. — Ладно, придется объяснить. Я ведь не москвич, приехал из глубинки. В общежитии невозможно ни учить роль, ни отдыхать, условия ужасные. Вот я и нашел выход. Одна милая дама, коренная москвичка, предложила мне, так сказать, бартерную сделку. Ее дочь, юная, но весьма неразборчивая в связях особа, забеременела от неизвестного кавалера. Я должен был жениться на глупышке, покрыть, так сказать, грех. А за это получу московскую прописку и право жить в одной из комнат в их квартире. Правда, не бесплатно.
Мне предложение показалось заманчивым, и мы ударили по рукам. Да. По документам я женат, но фактически холост, давно не встречаюсь с супругой.
— Знакомая история, — закивала ведущая, — не вы первый пошли по такому пути.
Андрей развел руками.
— Может, это и не слишком нравственно, но кому от такой ситуации плохо? Девушка избежала позора, я обрел статус москвича. Кстати, получив гонорар за «Ветер», я купил квартиру, там заканчивается ремонт. К лету вновь стану холостяком и въеду в новые хоромы. Да вы спросите у любого, с кем Андрей Вяльцев ходит на тусовки, — с девушкой или один. Имей я молодую жену, неужели б не показал ее всему свету?
Зал одобрительно зааплодировал. Соня сидела словно кролик, загипнотизированный удавом.
Когда через неделю Андрей приехал домой и преспокойно сел обедать, она язвительно спросила:
— Где плата?
— За что? — не понял супруг.
— Пора отдавать долг за комнату, — ринулась в бой Соня. — Извини, забыла, какую я тебе цену назначила?
— Ты заболела? — осведомился Андрей. — Иди ляг, я побуду с малышом.
— Зачем тебе плод чужого греха? — не успокаивалась Соня.
Вяльцев бросил в тарелку ложку, брызги супа фонтаном взметнулись вверх и жирными каплями осели на скатерти.
— Жильцу следует соблюдать элементарные правила приличия, — топнула ногой Соня.
— Ты смотрела программу, — догадался Андрей.
— Именно так!
— Послушай, это же телевидение! Никто с экрана не говорит правду! Все врут! На то оно и зрелище, дешевый спектакль.
И тут Соню охватила невероятная обида.
— Вовсе не так, — закричала она, — посмотри журналы, там постоянно фото публикуют, звезда в кругу семьи. А ты! Как только додумался!
Андрей облокотился о стол.
— Попробуй меня понять. Мое амплуа — герой-любовник.
— И что?
— Публика должна почувствовать страсть к человеку на экране, только тогда фильм соберет кассу, а актера позовут в следующий проект.
— И что? — тупо повторяла Соня. — И что?
— Представь, выйдет зрительница Нюра из кинотеатра, — объяснил Андрей, — пошлепает домой по грязи. Сначала метро, потом автобус, затем пехом через пустырь, доберется до квартиры. В квартире пять дверей, за четырьмя соседки, у них мужья-пьяницы, дети орут, щи на кухне воняют. Завтра Нюре на работу, бананами на рынке торговать, зарплата — копейки, хозяин под юбку лезет. Как ты думаешь, о чем она мечтает?
— Мне плевать на чужие грезы!!!
— Глупышка! Нюра мечтает обо мне. Вернее, о хорошем, добром, холостом Иване из «Ветра» или суровом, но таком положительном Илье из ленты «Негодяй». Нюра в душе надеется на встречу с замечательным парнем, я — воплощение ее надежд. Именно такие женщины и составляют большинство моих поклонниц. Сообразила?
— Нет!
— Я не могу быть женат, — тихо сказал Андрей, — очень хочу денег, славы, новых ролей, работы, а наличие законной супруги и сына снижает интерес к актеру. Сейчас продюсеры взялись раскручивать Вяльцева, мне придумали имидж! Страстный мачо, любимец женщин, этакий д'Артаньян. Ну ни к чему мне семья.
— Пошел на …! — коротко рубанула Соня. — Катись колбаской, без тебя проживем! Мачо чужой мечты!
— Э, нет, — протянул Андрей, — давай заключим договор. Ты молчишь о нашем браке и о том, что Марк мой сын, а я помогаю тебе материально.
Соня усмехнулась:
— Мне противно будет вспоминать тебя, но журналисты, если захотят, раскопают любую информацию. Сделают запрос — и, пожалуйста, читайте, в каком году Вяльцев женился на дуре Соне. Ты никогда не станешь секс-символом для всей страны, ты герой одного квартала, мачо чужой мечты, я ясно изъяснилась?
— Не волнуйся, — засуетился Андрей, — я сумею избежать ненужной огласки. Никто из моих друзей с тобой не знаком, все думают, что я снимаю комнату у тетки, которая не позволяет приглашать гостей.
— Ты заранее все продумал, — ахнула Соня. — Одного не пойму: зачем я Марка родила?
— Не моя затея была, — заявил муж, — вы с Тильдой все обстряпали, мне лишь сообщили с глупыми улыбками: «Ребеночка ждем!» И куда мне было деваться?
— Мог сказать «нет», — прошептала Соня.
— Ага, — склонил голову муж, — и чего? Ладно ты, мы разобрались бы между собой, но Тильда? Она бы меня мигом вон выставила. И куда идти? На вокзал?
— Значит, сейчас у тебя появился дом? — горько усмехнулась Соня.
— Ну да, — простодушно признался Андрей, — правда, ремонт не до конца закончен, но осталось только полы лаком покрыть.
…Соня замолчала.
— Жесть! — гаркнула Катерина. — Ну, это бомба!
Нора сердито глянула на журналистку.
— Вы забыли о нашем договоре? Никаких материалов, кроме интервью со мной! Без подробностей о клиентке!
— О чем идет речь? — подняла голову Соня. — Какое интервью?
— Ерунда, — быстро отреагировала Катерина, — профессиональные моменты.
— Что вы хотите от нас? — спросила Нора у Сони.
Молодая женщина сцепила пальцы рук.
— Я забыла об Андрее.
— Правильно, — вновь не утерпела Катерина. — А он вам алименты платит?
— Нет, — помотала головой Соня, — мне и не надо. Я хорошо зарабатываю, абсолютно не нуждаюсь, у Марка имеется все необходимое. Я вычеркнула Вяльцева из памяти, убедила себя, что этого человека не существовало, но у Марка в свидетельстве о рождении стоит его имя.
— И что? — нахмурилась Элеонора.
— Мы собрались на море, и нужно разрешение отца на отъезд, — пояснила Соня. — Полный бред брать бумагу у человека, который не узнает в толпе своего ребенка, но таков закон. Мне противно обращаться к Вяльцеву, никаких сил нет ему звонить. Не могли бы вы взять на себя эту миссию?
— Боже, какая ерунда! — воскликнула Нора. — Иван Павлович прямо сейчас отправится к нему и получит документ. Только дайте координаты Вяльцева.
Глава 4
Не успел я спуститься на первый этаж и пройти к двери, как услышал приятный баритон:
— Иван Павлович, здрассти.
Из маленькой комнатки, расположенной у лифта, выглянул паренек в черной форме. Я остановился и кивнул:
— Добрый день, Алексей.
Раньше в нашем подъезде дежурили милые старушки, божьи одуванчики, мирно дремавшие на стульях. Я не понимал, какой толк от престарелых дам. Оказать сопротивление преступнику они не способны. Ну зачем их приняли на работу? Разве что в виде жеста благотворительности? У состарившихся женщин крохотная пенсия, прожить на которую совершенно невозможно, а служба консьержкой приносит ощутимую прибавку к ней: в нашем доме живут обеспеченные люди, которые не скупятся на оплату прислуги. Но несколько месяцев назад положение изменилось: дряхлые тетушки исчезли, их место заняли крепкие юноши в черной форме, с пистолетами в кобурах. Кажется, их трое, но я знаю по имени лишь одного, того, что сейчас со мной поздоровался.
— На улице дождь, а вы без зонта, — вежливо завел разговор Алексей.
— Я на машине, — пояснил я, — не пешком пойду.
— Испортилась погода, — пригорюнился Алексей, — я собирался завтра на природу, и, пожалуйста, ливень.
— Не расстраивайтесь, — сказал я, — авось тучи унесет.
Алексей кивнул. Я счел беседу завершенной и шагнул к двери.
— Простите, Иван Палыч, — тихо сказал охранник.
— Слушаю, дружок.
— Вы вроде человек образованный?
— В некотором роде да, — кивнул я, хотя это вопрос, что считать образованием. Я имею диплом Литературного института и легко могу рассказать вам ну, допустим, о символистах или таком малоизвестном ныне поэте, как Буало. Только какой толк от этих знаний, если я останусь один на один с пробитым колесом? Мне ни за что не сменить баллон, я непременно погибну в лесу от холода и голода, не сумею ни зверя убить, ни огня развести. Нельзя все знать и уметь. Человеку, который кичится своим высшим образованием, хорошо бы помнить сию простую истину!
Алексей кашлянул.
— Оно, конечно, правильно. Только… понимаете… у меня небольшая… проблемка…
— Говорите смелей, помогу, если сумею!
— Я кроссворды разгадываю, — смущенно сообщил охранник, — хобби такое.
— Хорошее занятие, — похвалил я парня, — развивает интеллект.
— Я в этом деле профи, — похвастался Алексей, — получил кучу призов.
— Да ну?
— Даже стиральную машину для матери отхватил, — засмеялся секьюрити, — а сейчас застопорился, прямо замучился, не понимаю, о чем речь. Кстати, за этот кроссворд мотоцикл получить можно. Сделайте одолжение, Иван Палыч, помогите, авось вы сообразите.
— Я не мастак в кроссвордах, но могу попытаться, читайте вопрос.
— Средство для закапывания.
Пару секунд я стоял молча. На мой взгляд, игра в слова не имеет никакого отношения к уму и образованию, скорей уж человек, забавляющийся вписыванием букв в клеточки, должен обладать хорошей памятью. Средство для закапывания?
Алексей с надеждой смотрел на меня, и тут я сообразил, что имел в виду составитель головоломки.
— Это же лопата!
— Ну спасибо, такое простое слово мне в голову не пришло, — обрадовался охранник и нырнул в каморку.
Сев в машину, я набрал номер телефона, который нацарапала на бумажке Соня. Трубку взяли сразу.
— Алло, — нервно воскликнул мужской голос, — говорите живей.
— Можно Андрея Вяльцева?
— По поводу интервью обращайтесь к пресс — секретарю, — гаркнули из телефона, и раздались частые гудки.
Я покачал головой и повторил попытку, на этот раз человек с той стороны провода был еще конкретнее.
— Что надо?
— Андрея Вяльцева.
— Дергайте Николая Рагозина, он беседует с журналюгами, — буркнули в ответ, и снова трубка противно запищала.
Глубоко вздохнув, я потыкал в кнопки и быстро проговорил:
— Добрый день, вас беспокоит продюсерский центр Джона Кеннеди.
1 2 3 4 5
— Идиот, — заорала всегда вежливая Соня, — чтоб тебе ногу сломать!
Неожиданно юноша обернулся.
— Вы что-то сказали? — растерянно спросил он.
— Да, — совсем обозлилась Соня, — похвалила от души.
— Меня?
— Верно.
— За что? — хлопал глазами провинциал.
— За ловкость и вежливость, — язвительно ответила Соня. — Стукнул девушку чемоданом и дальше побежал. Надо же, еще и сумочка испачкалась.
Недотепа кинулся к Соне, бросив свой уродливый саквояж.
— Простите, — затараторил он, — это случайно получилось, я не хотел. Растерялся. Не знаю, куда идти! Столько народа!
Сонечка скорчила гримасу. Все понятно, неуклюжий хам из какого-то Задрипанска! Увидел столицу и ошалел, ну сейчас она, Соня, ему все скажет!
Соня набрала полную грудь воздуха, и тут юноша наклонился, протянул руку, и она увидела его глаза, темно-карие, бездонные.
— Извините, — красивым баритоном продолжал незнакомец, — скажите, где у вас продают сумки. Куплю вам новую взамен испорченной.
— Как тебя зовут? — прошептала Соня, внезапно поняв, что все рассказы мамы про внезапную любовь правда.
— Андрей Вяльцев, — смутился приезжий.
— А я Соня, — представилась девушка, — вот и познакомились.
— Ты не сердишься! — обрадовался Андрей.
— Нет, и даже предлагаю пойти в кафе, отметить встречу, — ответила Соня, изумленная собственной смелостью.
До сих пор ей не приходило в голову приглашать кавалеров на чашку кофе.
— Ой, здорово, — обрадовался Андрей, — только ты сама покажи, где лучше. Я в Москве впервые.
— Бери чемодан, — распорядилась Соня, — ты зачем в столицу приехал?
— Поступать в театральный, — ответил Вяльцев, — подам документы, мне общежитие дадут. Ой, а где багаж?
Соня оглядела пустой тротуар.
— Украли, — констатировала она.
— Кто? — растерянно спросил Андрей.
Соня лишь махнула рукой: похоже, Вяльцев наивен сверх всякой меры.
— Документы где? — поинтересовалась девушка.
Андрей похлопал себя по пиджаку:
— Во внутреннем кармане, булавкой пришпилены, и деньги там. Как же я без вещей?
— Ерунда, — мотнула головой Соня, — поехали ко мне, попьем чаю и составим план действий.
Может, кому-то это покажется странным, но Тильда с радостью приняла абсолютно незнакомого человека. Пока Андрей мыл руки в ванной, мать сказала дочери:
— Сонюшка, вот она, твоя судьба! Вы познакомились случайно, на улице, как все наши родственницы!
Соня засмеялась:
— Мама, не строй планы! Я просто решила помочь человеку.
— Ну-ну, — закивала Тильда, — молчу!
Наверное, Андрей был талантлив, потому что его приняли в престижное учреждение, откуда вышло много известных актеров. Вяльцев получил общежитие, но каждый день ходил в гости к Сонечке, ел обеды, приготовленные хозяйственной Тильдой, брал у приятельницы в долг и частенько забывал отдавать мелкие суммы. Соня о займах не напоминала, она понимала, что на стипендию прожить невозможно, а родственников, способных помочь ему материально, Андрей не имел. Он вообще очень неохотно говорил о своей семье, и у Сони создалось впечатление, что Вяльцев стыдится отца и матери, он ни разу не назвал их по имени.
Андрей очень нравился Соне, и ей было все равно, из какой среды он происходит. Тильда считала Вяльцева зятем и встречала его на пороге с поцелуями.
Потом Соня забеременела и сообщила о случившемся Андрею. Тот опешил, но проявил себя с лучшей стороны.
— Ребенок должен родиться в браке, — задумчиво сказал он, — пошли распишемся.
— Прямо сейчас? — изумилась Соня.
— Можно завтра, — кивнул Вяльцев.
— Но сразу не получится, в загсе дают срок на обдумывание, — пояснила она.
— Положись на меня, — выпрямился Андрей, — значит, завтра!
Соня пересказала разговор маме.
— Вот и хорошо, — обрадовалась Тильда.
— Я хочу белое платье, фату и праздник, — уперлась Соня.
— Дурочка, — ласково сказала практичная Тильда, — ты станешь быстро толстеть, раздашься в боках, по лицу пятна пойдут. Косметику придется отменить, красивое платье не надеть. Вдруг Андрей передумает? Надо ковать железо, пока горячо. Он хочет завтра идти в загс? Обещает договориться с тамошними сотрудницами? Не кривляйся и не отказывайся.
— А белое платье? — упорно повторяла Соня.
— На первую годовщину наденешь, — пообещала Тильда, — закатим пир, позовем приятелей. Послушай меня, дочка!
Мама всегда была для Сони авторитетом, поэтому девушка послушно отправилась с Андреем в загс и в мгновение ока стала супругой Вяльцева.
Месяцы в ожидании ребенка прошли тихо. Соня в основном сидела дома, ее мучил токсикоз, Андрей же внезапно получил роль в сериале «Ветер» и пропадал на съемках. Потом на свет появился Марк.
Андрей сразу укатил на съемки. «Ветер» показали по телевизору, и Вяльцев в одночасье стал популярным. Сонечка упустила момент превращения мужа в звезду, ее голова была занята Марком. Дел хватало, от супруга помощи ждать не приходилось. Андрей, правда, исправно давал деньги, но оставался дома от силы три дня в месяц. Сонечка чувствовала себя монахиней, к ней никто не приходил, кроме Олеси. Никакие друзья мужа к ним в гости не заглядывали.
Как-то раз Соня, уложив спать Марка, включила телевизор и увидела собственного мужа. Андрей был одет в незнакомую ярко-синюю рубашку и казался очень веселым. Вопросы ведущая задавала самые простые, потом из зала стали выскакивать фанатки и протягивать своему кумиру букеты, плюшевые игрушки. Неожиданно Соня ощутила укол зависти, похоже, у мужа веселая жизнь, а она никуда не выходит, только в магазин. Сегодня среда, а последний раз муж звонил ей в понедельник, жаловался на крайне напряженный график съемок, но ведь нашел время для участия в шоу. Противная, болтливая ведущая постоянно напоминала:
— Мы в прямом эфире.
Зависть перешла в злость. Вот, значит, как! Андрей запер жену, никуда с ней не ходит. Может, Вяльцев стыдится Сони? Она хотела выключить телевизор, но тут вдруг Андрею задали вопрос.
— Как жена относится к вашей славе?
Сонечка замерла, вот сейчас Вяльцев похвалит ее, вспомнит Тильду, обожавшую его, расскажет о Марке… Но супруг с наивным недоумением переспросил:
— Кто? Моя жена?
— Да, — закивала ведущая, — говорят, вы ее прячете!
Андрей звонко рассмеялся:
— Конечно. За семью замками. Я не состою в браке.
Соня прижала руки к груди, у нее отчаянно заколотилось сердце.
— Правда? — с легким недоверием обратилась к гостю хозяйка студии.
— Я еще слишком молод, — пояснил Андрей, — и пока не встретил ту самую, единственную.
— У нас иные сведения!
— Какие? — напрягся Вяльцев.
— Одна маленькая птичка, — погрозила пальцем ведущая, — принесла на хвосте новость: Андрей Вяльцев связан узами брака с некой Софьей, и у пары не так давно родился сын.
— Ах это, — скорчил гримасу Андрей. — Ладно, придется объяснить. Я ведь не москвич, приехал из глубинки. В общежитии невозможно ни учить роль, ни отдыхать, условия ужасные. Вот я и нашел выход. Одна милая дама, коренная москвичка, предложила мне, так сказать, бартерную сделку. Ее дочь, юная, но весьма неразборчивая в связях особа, забеременела от неизвестного кавалера. Я должен был жениться на глупышке, покрыть, так сказать, грех. А за это получу московскую прописку и право жить в одной из комнат в их квартире. Правда, не бесплатно.
Мне предложение показалось заманчивым, и мы ударили по рукам. Да. По документам я женат, но фактически холост, давно не встречаюсь с супругой.
— Знакомая история, — закивала ведущая, — не вы первый пошли по такому пути.
Андрей развел руками.
— Может, это и не слишком нравственно, но кому от такой ситуации плохо? Девушка избежала позора, я обрел статус москвича. Кстати, получив гонорар за «Ветер», я купил квартиру, там заканчивается ремонт. К лету вновь стану холостяком и въеду в новые хоромы. Да вы спросите у любого, с кем Андрей Вяльцев ходит на тусовки, — с девушкой или один. Имей я молодую жену, неужели б не показал ее всему свету?
Зал одобрительно зааплодировал. Соня сидела словно кролик, загипнотизированный удавом.
Когда через неделю Андрей приехал домой и преспокойно сел обедать, она язвительно спросила:
— Где плата?
— За что? — не понял супруг.
— Пора отдавать долг за комнату, — ринулась в бой Соня. — Извини, забыла, какую я тебе цену назначила?
— Ты заболела? — осведомился Андрей. — Иди ляг, я побуду с малышом.
— Зачем тебе плод чужого греха? — не успокаивалась Соня.
Вяльцев бросил в тарелку ложку, брызги супа фонтаном взметнулись вверх и жирными каплями осели на скатерти.
— Жильцу следует соблюдать элементарные правила приличия, — топнула ногой Соня.
— Ты смотрела программу, — догадался Андрей.
— Именно так!
— Послушай, это же телевидение! Никто с экрана не говорит правду! Все врут! На то оно и зрелище, дешевый спектакль.
И тут Соню охватила невероятная обида.
— Вовсе не так, — закричала она, — посмотри журналы, там постоянно фото публикуют, звезда в кругу семьи. А ты! Как только додумался!
Андрей облокотился о стол.
— Попробуй меня понять. Мое амплуа — герой-любовник.
— И что?
— Публика должна почувствовать страсть к человеку на экране, только тогда фильм соберет кассу, а актера позовут в следующий проект.
— И что? — тупо повторяла Соня. — И что?
— Представь, выйдет зрительница Нюра из кинотеатра, — объяснил Андрей, — пошлепает домой по грязи. Сначала метро, потом автобус, затем пехом через пустырь, доберется до квартиры. В квартире пять дверей, за четырьмя соседки, у них мужья-пьяницы, дети орут, щи на кухне воняют. Завтра Нюре на работу, бананами на рынке торговать, зарплата — копейки, хозяин под юбку лезет. Как ты думаешь, о чем она мечтает?
— Мне плевать на чужие грезы!!!
— Глупышка! Нюра мечтает обо мне. Вернее, о хорошем, добром, холостом Иване из «Ветра» или суровом, но таком положительном Илье из ленты «Негодяй». Нюра в душе надеется на встречу с замечательным парнем, я — воплощение ее надежд. Именно такие женщины и составляют большинство моих поклонниц. Сообразила?
— Нет!
— Я не могу быть женат, — тихо сказал Андрей, — очень хочу денег, славы, новых ролей, работы, а наличие законной супруги и сына снижает интерес к актеру. Сейчас продюсеры взялись раскручивать Вяльцева, мне придумали имидж! Страстный мачо, любимец женщин, этакий д'Артаньян. Ну ни к чему мне семья.
— Пошел на …! — коротко рубанула Соня. — Катись колбаской, без тебя проживем! Мачо чужой мечты!
— Э, нет, — протянул Андрей, — давай заключим договор. Ты молчишь о нашем браке и о том, что Марк мой сын, а я помогаю тебе материально.
Соня усмехнулась:
— Мне противно будет вспоминать тебя, но журналисты, если захотят, раскопают любую информацию. Сделают запрос — и, пожалуйста, читайте, в каком году Вяльцев женился на дуре Соне. Ты никогда не станешь секс-символом для всей страны, ты герой одного квартала, мачо чужой мечты, я ясно изъяснилась?
— Не волнуйся, — засуетился Андрей, — я сумею избежать ненужной огласки. Никто из моих друзей с тобой не знаком, все думают, что я снимаю комнату у тетки, которая не позволяет приглашать гостей.
— Ты заранее все продумал, — ахнула Соня. — Одного не пойму: зачем я Марка родила?
— Не моя затея была, — заявил муж, — вы с Тильдой все обстряпали, мне лишь сообщили с глупыми улыбками: «Ребеночка ждем!» И куда мне было деваться?
— Мог сказать «нет», — прошептала Соня.
— Ага, — склонил голову муж, — и чего? Ладно ты, мы разобрались бы между собой, но Тильда? Она бы меня мигом вон выставила. И куда идти? На вокзал?
— Значит, сейчас у тебя появился дом? — горько усмехнулась Соня.
— Ну да, — простодушно признался Андрей, — правда, ремонт не до конца закончен, но осталось только полы лаком покрыть.
…Соня замолчала.
— Жесть! — гаркнула Катерина. — Ну, это бомба!
Нора сердито глянула на журналистку.
— Вы забыли о нашем договоре? Никаких материалов, кроме интервью со мной! Без подробностей о клиентке!
— О чем идет речь? — подняла голову Соня. — Какое интервью?
— Ерунда, — быстро отреагировала Катерина, — профессиональные моменты.
— Что вы хотите от нас? — спросила Нора у Сони.
Молодая женщина сцепила пальцы рук.
— Я забыла об Андрее.
— Правильно, — вновь не утерпела Катерина. — А он вам алименты платит?
— Нет, — помотала головой Соня, — мне и не надо. Я хорошо зарабатываю, абсолютно не нуждаюсь, у Марка имеется все необходимое. Я вычеркнула Вяльцева из памяти, убедила себя, что этого человека не существовало, но у Марка в свидетельстве о рождении стоит его имя.
— И что? — нахмурилась Элеонора.
— Мы собрались на море, и нужно разрешение отца на отъезд, — пояснила Соня. — Полный бред брать бумагу у человека, который не узнает в толпе своего ребенка, но таков закон. Мне противно обращаться к Вяльцеву, никаких сил нет ему звонить. Не могли бы вы взять на себя эту миссию?
— Боже, какая ерунда! — воскликнула Нора. — Иван Павлович прямо сейчас отправится к нему и получит документ. Только дайте координаты Вяльцева.
Глава 4
Не успел я спуститься на первый этаж и пройти к двери, как услышал приятный баритон:
— Иван Павлович, здрассти.
Из маленькой комнатки, расположенной у лифта, выглянул паренек в черной форме. Я остановился и кивнул:
— Добрый день, Алексей.
Раньше в нашем подъезде дежурили милые старушки, божьи одуванчики, мирно дремавшие на стульях. Я не понимал, какой толк от престарелых дам. Оказать сопротивление преступнику они не способны. Ну зачем их приняли на работу? Разве что в виде жеста благотворительности? У состарившихся женщин крохотная пенсия, прожить на которую совершенно невозможно, а служба консьержкой приносит ощутимую прибавку к ней: в нашем доме живут обеспеченные люди, которые не скупятся на оплату прислуги. Но несколько месяцев назад положение изменилось: дряхлые тетушки исчезли, их место заняли крепкие юноши в черной форме, с пистолетами в кобурах. Кажется, их трое, но я знаю по имени лишь одного, того, что сейчас со мной поздоровался.
— На улице дождь, а вы без зонта, — вежливо завел разговор Алексей.
— Я на машине, — пояснил я, — не пешком пойду.
— Испортилась погода, — пригорюнился Алексей, — я собирался завтра на природу, и, пожалуйста, ливень.
— Не расстраивайтесь, — сказал я, — авось тучи унесет.
Алексей кивнул. Я счел беседу завершенной и шагнул к двери.
— Простите, Иван Палыч, — тихо сказал охранник.
— Слушаю, дружок.
— Вы вроде человек образованный?
— В некотором роде да, — кивнул я, хотя это вопрос, что считать образованием. Я имею диплом Литературного института и легко могу рассказать вам ну, допустим, о символистах или таком малоизвестном ныне поэте, как Буало. Только какой толк от этих знаний, если я останусь один на один с пробитым колесом? Мне ни за что не сменить баллон, я непременно погибну в лесу от холода и голода, не сумею ни зверя убить, ни огня развести. Нельзя все знать и уметь. Человеку, который кичится своим высшим образованием, хорошо бы помнить сию простую истину!
Алексей кашлянул.
— Оно, конечно, правильно. Только… понимаете… у меня небольшая… проблемка…
— Говорите смелей, помогу, если сумею!
— Я кроссворды разгадываю, — смущенно сообщил охранник, — хобби такое.
— Хорошее занятие, — похвалил я парня, — развивает интеллект.
— Я в этом деле профи, — похвастался Алексей, — получил кучу призов.
— Да ну?
— Даже стиральную машину для матери отхватил, — засмеялся секьюрити, — а сейчас застопорился, прямо замучился, не понимаю, о чем речь. Кстати, за этот кроссворд мотоцикл получить можно. Сделайте одолжение, Иван Палыч, помогите, авось вы сообразите.
— Я не мастак в кроссвордах, но могу попытаться, читайте вопрос.
— Средство для закапывания.
Пару секунд я стоял молча. На мой взгляд, игра в слова не имеет никакого отношения к уму и образованию, скорей уж человек, забавляющийся вписыванием букв в клеточки, должен обладать хорошей памятью. Средство для закапывания?
Алексей с надеждой смотрел на меня, и тут я сообразил, что имел в виду составитель головоломки.
— Это же лопата!
— Ну спасибо, такое простое слово мне в голову не пришло, — обрадовался охранник и нырнул в каморку.
Сев в машину, я набрал номер телефона, который нацарапала на бумажке Соня. Трубку взяли сразу.
— Алло, — нервно воскликнул мужской голос, — говорите живей.
— Можно Андрея Вяльцева?
— По поводу интервью обращайтесь к пресс — секретарю, — гаркнули из телефона, и раздались частые гудки.
Я покачал головой и повторил попытку, на этот раз человек с той стороны провода был еще конкретнее.
— Что надо?
— Андрея Вяльцева.
— Дергайте Николая Рагозина, он беседует с журналюгами, — буркнули в ответ, и снова трубка противно запищала.
Глубоко вздохнув, я потыкал в кнопки и быстро проговорил:
— Добрый день, вас беспокоит продюсерский центр Джона Кеннеди.
1 2 3 4 5