– Ты что так нас пугаешь? – В голосе мамы сквозило беспокойство. – Тебе плохо было?
– Плохо… – ответил Леха. – Забыл, как дышать.
Он пытался шутить, но страх все еще холодил грудь, заставляя предательски обливаться потом. Да и как может быть иначе, когда тебя, уверенного в своих силах, хорошо тренированного и умеющего постоять за себя в любых условиях, вытаскивают, словно рыбу, попавшуюся на крючок?
– Ну ты меня и напугал, – пожаловалась сестра, возвращаясь в свою кровать и с опаской глядя на брата. – Я за руку тебя держала, а рука вдруг тяжелой стала, словно ты умер. И дышать перестал. Мне так страшно стало. Я думала… думала, что ты умер.
– Все кончилось, – успокоил ее Леха. – Все хорошо. Давайте спать. Завтра, если не забуду, все расскажу. Наверное, такой сон дурной был.
Мама ушла, погасив свет. Сестра вздохнула, устраиваясь в постели. Только дед продолжал мирно и тихо похрапывать, так и не оставив своего уютного сна.
– Лен! Ты спишь? – зашептал Леха спустя несколько минут.
– Нет еще, – ответила сестра.
– Слушай, Лен… – Леха замялся, но потом, решившись, протянул руку к кровати сестры, – возьми меня за руку. Мне как-то не по себе сейчас.
МКАД, совершенно пустая в этот поздний час, послушно стелилась под колеса черного массивного «ауди» с наглухо тонированными стеклами. Алексей не спешил воспользоваться отсутствием оживленного движения и прижать педаль акселератора. Напротив, он катился размеренно и неторопливо – так пристало бы ехать водителю «баржи», как в народе прозвали детище дряхлого, но бессмертного ГАЗа. Он не хотел спешить, наслаждаясь комфортом машины и отдыхая от трудного плодотворного дня. Дела шли в гору с непоколебимостью товарного состава, и даже разразившийся недавно кризис не смог пошатнуть его рожденный еще на «Спуманнтэ», дольчиках и «Распутине» бизнес. Сейчас он не торгует водкой и колготками, как когда-то. Теперь у него пара небольших по численности персонала фирм, занимается он, как и раньше, «всем на свете». Только теперь в это понятие входят строительство, игра с акциями и ценными бумагами, игровые автоматы, услуги населению…
Ему многие завидуют, считая свободным и независимым, умеющим почувствовать и ухватить лакомый денежный куш. Но разве может быть свободным и независимым человек, занимающийся в Москве бизнесом? У него отличная машина. Неплохая квартира и планы на загородный домик. Любимая красивая девушка Надя, мечтающая получить от него предложение руки и сердца… Только иногда вдруг оживает что-то в душе, словно память о том, чего никогда не было. И появляется едва преодолимое желание направить автомобиль в сторону от Москвы. Куда-то неведомо далеко, где ждет его совсем другой мир. Мир, живущий в его снах, в бредовых фантазиях его отбитой в драках юности головы, в видениях, которые навевает ему вид полной луны.
Вот и развязка с Ленинским проспектом, а он, вместо того чтобы свернуть к центру, понесся дальше, в сторону Варшавки, словно завороженный видом огромного диска луны, заглядывающего в лобовое стекло.
Темно-красная подсветка приборов, опустевшая дорога, полная луна…
– Где-то в родне цыган затесался, – буркнул Алексей, нащупывая в нише плавно раскрывшегося на центральной панели бардачка пачку «Парламента».
Зипповская зажигалка сочно клацнула, почти как затвор легкого оружия. И пусть кто-то считает ее глупыми понтами. Плевать. Они не чувствуют спрятанной в ее простом стальном корпусе энергии бродяжьей судьбы, пользуясь пластиковыми технологичными зажигалками, не имеющими души. Огонек облизнул кончик сигареты, родив пурпурный уголек, почти повторяющий цвет приборной панели.
С правой стороны раскинулась тьма Битцевского парка. Руки словно самовольно повернули руль, заставляя «ауди» прижаться к обочине. Не глуша мотор, Алексей вышел. Выпускаемый струйкой дым завивался причудливыми кружевами, освещаемый светом луны. Что-то не позволяло Алексею вернуться в машину и продолжить путь. Щелчком пальцев он отправил недокуренную сигарету в сторону близкой тьмы парка. Какой-то неясный отсвет в том месте, где исчезла искорка летящего окурка, привлек его внимание.
– Это еще что такое? – пробормотал Алексей, перешагивая через низкий металлический парапет.
Ему показалось, что в темноте стоит огромное зеркало, тускло отражающее свет луны и фар проезжающих редких автомобилей или что-то еще. Он решился посмотреть поближе, тем более что свет луны всегда действовал на него успокаивающе.
Тускло мерцающий прямоугольник размером с хорошую квартирную дверь приближался, сбивая Алексея с толку. Теперь уже было совершенно ясно, что это вовсе не отсвет луны и не свет фар. Зеркало светилось само по себе, спокойно и завораживающе. Впрочем, вблизи оно уже не выглядело зеркалом. Больше всего прямоугольник напоминал кусочек бездонного бассейна с подернутой рябью поверхностью воды, в глубинах которой неясно мерцала подсветка. Алексей приблизился на расстояние одного небольшого шага к прямоугольнику и осторожно заглянул за него. Там не было ничего. И даже больше…
Едва линия его взгляда оказалась позади мерцающей поверхности, как ее не стало. Темнота, освещенная лента МКАД, мирно стоящая у обочины «А8».
– Что за черт? – буркнул Алексей, отклоняясь и замирая перед мерцающим прямоугольником. – Похоже, я переработал.
Но вместо того чтобы отшатнутся и от греха подальше вернуться к дороге, как поступило бы большинство людей, он насупился и шагнул вперед, вплотную.
Юрий Николаевич, один из его замов на той фирме, которая занималась акциями, бывший историк, кандидат наук, называл это «комплексом ярла».
– Викинги говорили: «Ярл всегда садится за первое весло», – посмеиваясь, как-то сказал он на одной из корпоративных посиделок, когда основная масса народу уже набралась и разбрелась по темным углам с весьма прозрачными целями, – вот и вы всегда стараетесь первым сунуть голову в петлю. А зря. Сейчас уже не светлое Средневековье и никакому князю не требуется перед лицом дружины подтверждать доблестью свое право крови. Будьте проще…
Алексей покосился на него. Юрий Николаевич усмехнулся:
– Ну да, понимаю. Иначе не можете… А впрочем, может, на самом деле так и надо. Вон смотрите… – Он кивнул в сторону веселых коллег. – Я ведь к вам из «Розы ветров» пришел. Так там народ как наберется, лезет к начальству целоваться или, наоборот, жизни учить. А у вас вон никто особо не набрался, все прилично, а кто набрался – так тихонько в дальний угол отполз, дабы не мешаться. Чуют разницу.
– Какую? – не понял Алексей.
– В статусе, – пожал плечами Юрий Николаевич.
– В каком статусе? – развеселился Алексей. – Тоже мне князя нашли. Отец – офицер, мать…
– А неважно, – усмехнулся Юрий Николаевич, тоже переходя на полушутливый тон. – Первый Бернадот, например, тоже был сыном адвоката, а военную карьеру вообще начал рядовым. И ничего. Стал королем Швеции. Династию основал, которая там и доныне правит. И неплохо, прямо скажем, правит. Коммунисты вон на закате своей власти в Швеции истинный социализм отыскали…
Алексей тогда, помнится, плавно закруглил разговор, сочтя его пьяной болтовней выпившего интеллигента. Но потом задумался. И понял, что во многом Юрий Николаевич прав. Уж комплекс это или нет, но он действительно всегда первым, так сказать, лез в пекло. Может, потому и получилось у него выжить и выстоять в то буйное время…
Пытаясь рассмотреть что-то в танце света и тьмы, Алексей некоторое время неподвижно стоял перед прямоугольником. Затем осторожно протянул руку и коснулся ряби пальцами. Ощущение было такое, словно пальцы действительно коснулись холодной воды. Даже круги по поверхности прямоугольника побежали от того места, где спокойствие поверхности нарушили пальцы.
– Вроде и не читал ничего такого… – проворчал Алексей, осматривая свои пальцы. – Точно переработал. А может, это наши разработки? Малдера бы сюда…
Он даже сделал шаг назад, вытягивая шею и глядя в ту сторону, где у ясеневской развязки начиналась территория какого-то до сих пор секретного предприятия то ли гэрэушников, то ли фээсбэшников, то ли еще какой конторы, коих, несмотря на развал СССР, в достатке осталось в отечестве.
– Нет, нашим слабо…
Он постоял некоторое время, пялясь в прямоугольник. Где-то в глубине мелькнула мыслишка, что это не его дело. Что лучше позвонить в, как говорится, компетентные органы – и пусть те сами разбираются. Но мелькнула очень глубоко. И не задержалась. Как это бывает с правильными мыслями, которые возникают под влиянием неких внушенных тебе правил, которые ты вроде как принял и стараешься соблюдать, но инстинктивно чувствуешь, что это НЕ ТВОИ правила. А затем ШАГНУЛ…
Падение было коротким и безболезненным. Будто, выходя из дома, ты оступился на невысоком крыльце и упал на утоптанную землю двора. Вокруг не было видно ни зги. Алексей похлопал руками вокруг себя, пытаясь понять, что с ним только что произошло. Глаза постепенно привыкли, и оказалось, что тьма вовсе не кромешная. Алексей начал различать тяжелые стволы корявых деревьев, высящихся вокруг. Только не было ни звезд, ни луны, ни иных источников света. Не было рядом МКАД и верного «ауди». Не было мерцающего прямоугольника, через который можно было бы вернуться обратно.
– Ну наконец-то, – раздался ворчливый голос, и Алексей буквально подпрыгнул от неожиданности. – Я уж думал, что ты никогда не решишься, господин.
– Кто здесь? – спросил Алексей, озираясь в поисках обладателя этого недовольного голоса. – Где вы?
– Мы? – удивился голос. – Никого, кроме меня, здесь нет. Уж я бы заметил, если бы кто еще тут оказался. Никого больше. Только я да ты, господин.
– А ты кто? – спросил Алексей, вдруг увидев неподалеку от себя невысокий, но широкий силуэт.
– Значит, ты действительно ничего не помнишь, господин? – проскрипел невысокий незнакомец, подходя ближе. – Я Оторок, твой слуга, господин. Твой верный слуга, господин. Возможно, даже самый верный…
– Ты уверен, что ни с кем меня не путаешь? – напрягся Алексей, подумав, что в этом темном лесу, похоже, встретил полоумного, тем более что разглядел в руках коротышки то ли большой топор, то ли секиру.
– Эта дверь была открыта только для тебя, господин, – с непоколебимой убежденностью ответил незнакомец. И продолжил, отчего-то противореча себе: – Мы звали и ждали только тебя. Жаль, что ты пока не помнишь ничего. Но мы все верим, что ты найдешь свою Суть. Ты должен вернуться и помочь нам.
– Хорошо. – Алексей примирительно поднял руки. Спорить с сумасшедшим, у которого к тому же топор в руках, явно себе дороже. – Я помогу. Только сначала мне надо найти мою машину.
– Ты не найдешь ее здесь, – усмехнулся незнакомец. – Она слишком далеко от нас.
– Я отошел от нее всего на несколько шагов, – возразил Алексей.
– Ты оставил ее в другом мире, господин, – терпеливо объяснил коротышка.
– В другом мире? – переспросил Алексей, панически соображая и боясь, что слова незнакомца могут оказаться нереальной реальностью. – И как мне вновь попасть в мой мир?
– Сейчас никак, господин, – покачал тяжелой головой незнакомец. – Портал закрылся. Амулетов для открытия нового у меня больше нет. Такого сильного колдуна, чтобы наворожить портал в тот мир, я нигде поблизости не найду.
– Мы что, не на Земле уже? – растерялся Алексей, вспоминая бесконечный сериал «Звездные врата», где герои перемещались по планетам через порталы и тоннели.
– На Земле? – невидимо улыбнулся в темноте его собеседник. – Если говорить о том, что имеют в виду там, где ты был последние тридцать лет… И да и нет… Я не знаю. Ведь я не мудрец Лабиринта. И хоть я довольно много учился, но устройство мира не мой конек. Твоя машина может быть в двух шагах от тебя, но путь к ней длиннее кругосветного путешествия по той Земле, что ты имеешь в виду.
– Я уже ничего не понимаю, – обобщил свое состояние Алексей и, бросив настороженный взгляд на незнакомца, решился-таки: – Ты не мог бы объяснить подробнее?
– Я? Помилуй, господин! – воскликнул незнакомец. – Какой из меня учитель? Да и как можно здесь говорить об этих долгих и заумных темах? Не ровен час, кто-то из твоих врагов к нам пожалует. Я, конечно, побывал с тобой во многих переделках и даже битвах, но одних нас тут раздавят как комаров.
– Что будем делать? – спросил Алексей и, криво усмехнувшись, предложил: – Заскочим в ближайший «Макдоналдс»?
По его глубокому убеждению, все, кто ходит в эту глобальную забегаловку, уж точно далеко не в своем уме, так почему бы не присоединиться к собратьям по несчастью?
– Нам слишком много нужно сделать, господин, – ответил его собеседник, нисколько не обидевшись. – Ты ничего не помнишь и не вернул себе Суть и Форму. Пойдем найдем твой меч и соберем друзей. А я буду по пути рассказывать тебе все и обо всех, что буду вправе рассказать.
– Меч?.. – едва не поперхнулся Алексей и, бросив взгляд на топор в руках коротышки, замер, пораженный внезапно пришедшей в голову мыслью, а затем медленно кивнул: – Хорошо, идем. Если уж я куда-то попал и пока не могу отсюда выбраться, значит, у меня есть время спокойно во всем разобраться.
– Отлично, господин, – обрадовался коротышка, поворачиваясь. – Следуй за мной.
– Хорошо, веди. Да… Извини, но я забыл, как тебя зовут.
– Ничего, господин, это меньшее из того, что тебе предстоит вспомнить. Меня зовут Оторок.
Костер нехотя разгорался, нещадно дымя и плюясь искрами. Два человека устало сидели возле него, не обращая никакого внимания на этот дым и искры. И хотя на первый взгляд оба принадлежали к одному виду, в их внешности невооруженным глазом видна была разница между породившими их народами. Один, высокий и широкоплечий, был отлично развит и буквально излучал силу и уверенность. Второй, почти столь же широкий в груди и плечах, казался непропорциональным уродцем из-за небольшого, а вернее было бы сказать, очень маленького роста, короткой шеи и мускулистых, жилистых рук с толстыми пальцами.
– Не пойму я тебя, – ворчал высокий. – То гнал меня, словно за нами стая волков охотится, то теперь сидим у костра, словно победители конкурса на самый заметный столб дыма.
– А ты не ломай голову, господин, – усмехнулся без тени издевки Оторок. – Мы ушли из плохого места и теперь находимся в хорошем. Тут нам можно и отдохнуть немного. А самое главное – мы ждем Зура. И это его охотничьи угодья сегодня. Оборотень, хоть и чует за версту, но вдруг да и нет его сейчас поблизости. А на такой сигнал он просто не может не отозваться.
– Ты сказал – оборотень? – переспросил Алексей, изо всех сил стараясь не удивляться. – У нас на заставе одного Гоблином звали…
– Это не имя, господин. Он прирожденный оборотень, хоть и молодой еще. А зовут его Зуром.
Алексей изумленно воззрился на карлика.
– Так что, оборотни существуют? Ты это хочешь сказать?
– Оборотни? Существует практически все, о чем рассказывают легенды и сказки твоего последнего мира. Хотя все совсем не так мистично и фантастично. Люди твоего мира, которых на самом деле не так уж и много, тоже живут в симбиозе с целой кучей различных существ. О некоторых знают, о некоторых нет. Но никто из них не задумывается о том, что их тело – дом для множества самых разных организмов. А у тех же вампиров симбиоз с микроорганизмами, обладающими мошнейшим иммунитетом, способностью к регенерации и восстановлению клеток хозяина. Поэтому вампиры практически никогда не болеют и, по меркам людей, бессмертны.
– Но они пьют кровь…
– Это по большей части выдумка писателей и молвы. Вампиры инфицируют укусом. Но при этом укушенный не умирает, а становится таким же. Это лишь способ сохранить свой вид.
– А серебро? Серебра они действительно боятся?
– Серебра боятся многие виды микроорганизмов. Попадая в кровь, серебро становится катализатором для реакций, ведущих к гибели живущих в теле вампира колоний симбионтов. И тогда вампир остается без защиты. Его собственная иммунная система совершенно недееспособна, он больше не в состоянии регенерировать и менять стареющие клетки. Но старость ему нестрашна. Его уничтожат простейшие вирусы и микробы, для которых он превратился в сытный шведский стол. – Оторок поморщился.
– А солнце? – не унимался Алексей.
– Ты спрашиваешь, боятся ли они солнца? Нет. Это чистый вымысел. Хотя я допускаю, что среди них, как и среди других, есть особи с нарушенной пигментацией. Они вполне могут бояться солнечных лучей.
– Что, все так просто? – Алексей был даже разочарован.
– Просто? По-твоему, сложнейшие метаболизмы слишком просты по сравнению со сказками и легендами?
– Для чего же вампиры кусают, если им ничто не угрожает?
– Любому живущему всегда что-то угрожает. Разве ты не понял это на своем опыте? Ты не имел связи со своим реальным «я» и тем не менее был желанной целью для многих.
1 2 3 4 5 6 7