Ч Приготовься к смерти, сынок...
Монитор связи погас. Он сидел, совершенно оша
левший. Что за черт...
И в этот момент наступил СВЕТ.
Иначе это описать невозможно. Подходит толь
ко одно слово “СВЕТ”. Он вспыхнул со всех сторон, так, что корабли, казалос
ь, отбросили друг на друга резкие черные тени... Как будто гигантская фотов
спышка осветила на мгновение происходящую во тьме драку.
Рука Андрея инстинктивно рванулась к пульту
, но экран внезапно полыхнул белым огнем, раздался треск, в нос ударил спец
ифический запах горящей изоляции... и вдруг все с грохотом и стенаниями рв
ущегося металла ухнуло куда-то в бездну...
Воронцов потерял сознание от внезапной пер
егрузки, но спасительное забытье длилось считанные мгновения. Автомати
ка боевого скафандра не могла позволить солдату валяться в беспамятств
е, когда вокруг кипит бой, и острый укол инъектора сразу же привел его в чу
вство. К горлу подкатила тошнота от наступившей невесомости, но гораздо
хуже было безошибочное ощущение чего-то страшного и непоправимого
...
Андрей понял, что орудийную башню оторвало о
т крейсера.
В такие секунды главное Ч не потерять голову. Он поочередно включил тел
ескопический обзор, сигнальный маяк и аварийный передатчик.
Тишина... Он еще и еще раз выходил на связь, пока наконец не понял бесплодно
сти таких попыток.
Его отсек летел куда-то, беспорядочно вращая
сь, экран радара был темен и пуст; ни единого шороха в коммуникаторе, ни ко
манд, ни призывов о помощи. Лишь на приборной панели одна за другой вспыхи
вали красные предупреждающие строки:
“Термоядерный взрыв в пространстве. Суммарн
ая мощность Ч 3 000 000 000 килотонн. Дистанция Ч 0,3 светогода. Время Ч минус семь
десят секунд”.
“Вторичное излучение”.
“Третичное излучение”.
“Нагрев обшивки выше допустимого на 800 градусов”.
“Функции защитного поля не восстановлены”.
“Лазерное орудие Ч порядковый номер 5 Ч уничтожено”.
“Система аварийного жизнеобеспечения включена”.
“Ваш отсек преобразован в автономный модуль”.
“Рекомендовано поддерживать предельный уровень личной защиты в течени
е пятидесяти часов”.
“Угроза для жизни!”
Последняя надпись назойливо мигала.
* * *
Каждый из нас, прежде чем ум
ереть, должен был сойти с ума. А ведь мы Ч я имею в виду целое поколение, Ч
миллионы молодых парней на пятидесяти семи колонизированных планетах,
Ч мы выросли, не зная боли и страха. Позже нас назвали “саженцами войны”...
Наверное, тому, кто прошел хотя бы одной, самой короткой тропкой галактич
еской войны, уже невероятно трудно, почти невозможно верить, что мир был и
ным. Но я помню. Помню беззаботный смех матери, добрые глаза отца... Теплую в
оду пурпурного океана родной планеты. Помню свое ощущение безграничног
о покоя и счастья, какое бывает только у маленьких детей. Мир лежал у моих
ног, такой огромный, удивительный и теплый. Он был моим.
И так было везде. Планеты, колонизированные в период Великой Экспансии, з
а четыре столетия окрепли, превратившись из диких и враждебных в развиты
е, цивилизованные миры. Мы были первым поколением, которому не нужно было
бороться за выживание... но все наши мечты оказались втоптаны в грязь, смеш
аны с пеплом, заморожены вакуумом... (Великая Экспансия Ч период массовог
о исхода из перенаселенной Солнечной системы после первых опытов полет
а в гиперсфере.)
Я не обвинитель и не пацифист. Я профессиональный солдат, легализованный
государством убийца, силой обстоятельств вырванный из порочного круго
ворота смерти и брошенный посреди ледяного, великого ничто подыхать и ду
мать...
* * *
... Два часа назад он был моло
д и полон сил, и вот теперь умирал Ч медленно и страшно.
Его пересохшие губы что-то шептали, но за толстым стеклом гермошлема не б
ыло слышно ни звука.
Мониторы внутренней связи серебрились беспорядочным мерцанием точек...
Многоярусные пульты управления потеряли свое многоцветье, экраны поту
скнели, подсветка панелей и датчиков погасла. Они умирали вместе с челов
еком.
Прошло всего несколько минут после того, как аварийный монитор выдал пос
леднее сообщение. Сгоряча он не обратил внимания на суммарную мощность в
зрыва, да и в любом случае она показалась бы ему нереальной Ч не было в со
ставе обоих флотов оружия, способного вызвать такой взрыв, пока он вдруг
не почувствовал, как тупая боль принялась выламывать его суставы.
Нет ничего хуже осознания неизбежности. В панике взгляд Андрея заметалс
я по приборным панелям. Три миллиарда килотонн...
К горлу подступила тошнота. Суставы уже не болели Ч они пылали, как и все
тело...
Андрей понял Ч приборы не врут и его отсек летит среди бушующего ада тяж
елых частиц... и они каждую секунду неслышно пронзают его, разрушая клетки
... Даже боевой скафандр был не в состоянии остановить всей радиации, и он с
тремительно превращался в эти секунды в кусок радиоактивного мяса...
Ужас сжал его горло ледяными, корявыми пальцами. Андрей вскочил, распахи
вая створки встроенных шкафов. В глубине одного ровно поблескивал ряд бо
евых скафандров высшей защиты. Он протянул руку, но в этот момент острая б
оль пронзила грудную клетку, и он повалился на пол, содрогаясь от внезапн
ого приступа удушья.
И опять острые уколы инъектора вернули его в
реальность.
Он никогда не был трусом. И по-настоящему стра
шно ему стало только сейчас. Страшно и отвратительно умирать...
Он собрал остатки сил и, приподнявшись, потянул на себя серые защитные об
олочки. Гора скафандров накрыла его с головой, ослабляя беспощадный пото
к заряженных частиц, и он инстинктивно вполз в самую середину бесформенн
ой груды...
Через несколько минут надежда сменилась отчаянием.
Андрей уже не мог шевелиться Ч он превратился в беспомощную куклу, в сто
роннего наблюдателя собственной смерти. Небытие накатывалось на него у
душливыми черными провалами, чередующимися с минутами просветления, но
и они были полны горячечного бреда. Говорят, перед смертью человек вспом
инает жизнь... ничего подобного. Он все еще мучительно переживал свой посл
едний бой...
Боль... Как больно... Его суставы выкручивало, тело жег огонь. Он хрипел, чувс
твуя на губах отвратительную, тошнотворную пену и... укол. Сознание взорва
лось кровавым фейерверком и постепенно погасло, словно он упал в нежные
объятия блаженной пустоты...
Он был... И в то же время не был...
Растерзанное сознание творит странные вещи.
... Огонь. Едкий запах горелой изоляции. Далеки
е взрывы и дрожь корпуса гигантского звездолета...
... Черное ничто гиперсферы. Томительное ожида
ние перед боем. И почти как трубный глас архангела смерти Ч спасительно
е избавление от неизвестности Ч рев сигналов тревоги.
Они, затаив дыхание, следили, как их флот занимает позиции около мертвого,
безымянного планетоида. На его орбите уже висела чудовищная бронирован
ная сфера Ч звездная Крепость колонистов. На ней сейчас находился адмир
ал, и там же, в штабе флота, был сейчас отец Андрея.
Детекторы уловили возмущения пространства. Что-то пыталось вырваться в
трехмерный континуум из адского Ничто, именуемого “гиперсфера”...
Андрей не знал, что это сражение войдет в историю как первый опыт “тактик
и прокола”... Он никогда не прочтет учебников, написанных для будущих поко
лений, но ему никогда не забыть, как голубые вспышки гиперпереходов внез
апно засверкали прямо среди боевого построения флота Колоний...
В первой волне шли автоматические корабли-смертники. Около сотни ядерны
х взрывов расцвели в пространстве, превратив в обломки половину их флота
, и вслед за ними, волна за волной, повалили боевые крейсеры Земли...
Сознание возвращалось к нему...
Он обливался потом, извиваясь от боли, пока по-настоящему не позавидовал
мертвым. Боль огнем охватила все тело Ч нервные окончания погибали перв
ыми, причиняя нечеловеческие страдания его мозгу.
Андрей возвращался в кошмарную реальность. Но у него больше не было жела
ния жить. Зачем? Он ведь понимал Ч оторванная от корабля орудийная башня
летит в никуда, в бездну, из которой нет возврата...
Он знал, как прервать эту пытку, но не мог дотянуться до личного бластера
Ч гора скафандров намертво припечатала его к полу. Он захрипел и вдруг п
очувствовал, как горячие капли текут по щекам. Он не мог даже застрелитьс
я...
Потом сознание вновь начало гаснуть. Его охв
атила чернота, в которой бешено вращалась светящаяся спираль. Она вкручи
валась в воспаленный мозг, неся облегчение, и он тянулся к ней, страстно же
лая избавиться от непристойности собственной смерти... но тут, в который р
аз, сработали биосканеры боевого скафандра.
Зачем?!
Он проклинал пытавшуюся спасти его машину... Андрей хотел всего лишь умер
еть, но реаниматор был в состоянии выжать из замурованного в скафандре с
олдата всю его жизнь, до последней капли...
Черная бесконечность протянулась из прошлого в будущее.
Спираль то появлялась, то исчезала.
Потом наконец наступил абсолютный мрак.
ГЛАВА 2
Андрей очнулся спустя семь
десят часов.
Открыв глаза, он долгое время лежал, бессмысленно глядя на внутренние да
тчики гермошлема.
“Я все еще жив...”
Трепетные огоньки индикаторов дрожали у отметки “ноль”: ресурс боевого
скафандра исчерпан полностью.
Вокруг была темнота и вонь. Андрей пошевелился, и одеревеневшее тело ото
звалось тупой болью. От движения куча скафандров чуть сместилась, и в пол
е его зрения попала полоска красноватого света.
Он задыхался от слабости и запаха собственного тела. Кое-как переваливши
сь на бок, он выкатился из груды скафандров в красноватый свет двух авари
йных ламп, освещавших орудийную башню. Все экраны были мертвы, как и пульт
ы управления орудием, лишь на резервном мониторе тускло светилось неско
лько строк: “Лазерное орудие Ч порядковый номер 5 Ч уничтожено ”.
“Ваш отсек преобразован в автономный модуль”.
Андрей тупо смотрел на эти строки, на ощупь расстегивая замки скафандра.
Самое страшное, что только могло случиться, п
роизошло именно с ним. За семьдесят часов его могли уже сто раз вытащить и
з изуродованной орудийной башни...
Он был списан в процент потерь и забыт.
Андрей настолько ослабел, что у него не было сил даже для отчаяния. Замки с
кафандра наконец поддались, и он, задыхаясь, содрал с себя герметичную об
олочку вместе с комбинезоном и нижним бельем.
Он лежал на полу, чувствуя покалеченной кожей прохладу пористого пласти
ка, и скупые слезы катились по его небритым щекам. В этот момент он ненавид
ел Фортуну, давшую ему шанс... Выжить ради того, чтобы умереть, Ч это могло п
оказаться смешным, если бы не было так страшно и очевидно...
Его кожа обгорела, словно он лежал под лучами палящего солнца... Если не вы
браться отсюда в ближайшие часы, то лучевая болезнь будет неизлечима. Ем
у срочно нужна квалифицированная помощь... Эта мысль помогла подняться н
а ноги и доползти до операторского кресла.
Он вскрыл неприкосновенный запас и сделал с
ебе две инъекции Ч обезболивающего и стимулятора.
Через несколько минут боль понемногу отступ
ила. Пошатываясь, Андрей скормил утилизатору свой боевой скафандр и, над
ев чистый комбинезон, вернулся к терминалу компьютера.
Машина, как выражаются техники, “зависла”. Картинка на экране не менялас
ь. Тусклый свет аварийных ламп говорил об отсутствии энергии в накопител
ях либо об обрыве в цепях питания.
Он отыскал кнопку полного перезапуска всей системы, уповая на стандартн
ое программное обеспечение. Если внутри электронных схем ничего не сгор
ело, то машина сама должна произвести диагностику повреждений и тестиро
вание памяти... А если нет? Рука Андрея застыла над пультом. Это была русска
я рулетка чистейшей воды. Вот сейчас он сбросит те программы, что еще рабо
тают, чтобы запустить “зависшие” блоки, а если ничего не заработает внов
ь?
Свет на секунду мигнул, когда его палец утопил клавишу “Reset:”.
Компьютер орудийной башни работал.
В углу центрального монитора промелькнули цифры тестирования памяти.
“Сбой питания”.
“Ждите”.
Он откинулся в кресле. Внутри многоярусных пультов управления и за пласт
иковыми панелями обшивки стен что-то жужжало и щелкало Ч это процессор
машины, используя аварийный запас встроенных аккумуляторов, пытался на
йти неповрежденные цепи.
Свет вновь замигал, и вдруг ярко засияли обычные плафоны. С тихим щелчком
включился регенератор воздуха, и по приборным панелям прокатилась конв
ульсивная волна огней. Орудийная башня оживала.
Андрей невольно подался вперед, игнорируя сообщения машины, когда один и
з секторов обзорного экрана вдруг начал наполняться звездами.
... Огромный, кроваво-красный спрут растекся в пространстве, затмевая свои
м свечением звезды.
“Пространственные координаты объекта совп
адают с координатами планетоида Y-047”.
Сообщение компьютера не оставляло места для
сомнений. Клубящаяся спиралевидная туманность была остатками той безж
изненной планеты на орбите которой в начале боя висела Крепость колонис
тов.
Планета была уничтожена!..
Не расколота ракетными ударами, не взломана гравитационными орудиями, а
именно уничтожена...
Андрей не желал этому верить, но факты... Перед глазами вновь вспыхнул осле
пительный свет, и он наконец понял, что означала та вспышка.
Планета была аннигилирована.
В полной прострации Андрей вновь повернулся
к единственному уцелевшему обзорному экрану.
Туманность переливалась, по ее “щупальцам” зримо пробегали волны алого
свечения. И на фоне этого знака вселенского апокалипсиса двигалось множ
ество сверкающих точек. Их были тысячи.
Он понял, что тут не было победителей.
Перед его глазами проплывало кладбище обоих флотов.
* * *
“Выжить...” Эта мысль все нас
тойчивее стучалась в сознание Андрея.
Он смотрел в стереообъем монитора и растворялся в окружающей модуль без
дне; жуткое чувство потерянности и одиночества захлестнуло его, и это не
было приступом агорафобии... просто он вдруг перестал воспринимать себя
винтиком огромной машины, Ч она была мертва, разбросана вокруг тысячами
кусков металла и сотнями трупов. Цивилизация бросила его, ничуть не забо
тясь о дальнейшей судьбе Андрея Воронцова... (Агорафобия Ч боязнь открыт
ого пространства. (Прим. автора.))
Он остался один.
Его окружали миллиарды километров холода и пустоты .
Андрей не хотел в это верить. Он не мог соглас
иться с безвыходностью своего положения и тем самым поставить себя пере
д неизбежностью новой агонии. Однажды пройдя через ужас медленной, осозн
анной смерти, он не допускал мысли о повторе.
“Сюда обязательно прилетят... Они обязательн
о вернутся, нужно только суметь дождаться!..”
Только много позже Андрей понял, что в тот момент упорно отказывался объ
ективно оценить свое положение Ч он был ошеломлен, испуган, взвинчен. Он
цеплялся за иллюзии... не принимая того, что трагедия этой битвы, этого фло
та навсегда останется его трагедией, а галактическая война уже укатила д
альше, своей страшной Кровавой дорогой...
* * *
В каждом отсеке боевого зве
здолета имелся автономный запас продуктов, воздуха и воды. Та ситуация, в
которой оказался Воронцов Ч один, в дрейфующем обломке корабля, Ч была
стара как мир. Вся история покорения космоса изобилует подобными случая
ми, с похожими началами, но разными концами...
Технически проблему выживания при крушении решили давно, еще лет двести
назад, но все равно спастись удавалось немногим. Дело было не в технике, а
в разуме человека. Теперь Андрей пожалел, что не боролся со сном на лекция
х по космической психологии.
Прошло всего семь суток с того момента, как Воронцов очнулся среди тускл
ого сияния красных ламп, а он уже успел вкусить от прелестей полного один
очества.
Черт... В двадцать лет невозможно серьезно относиться к таким занудным ди
сциплинам и готовиться к полнейшей изоляции, когда жизнь еще только нача
лась!..
Одно он помнил очень четко. “Не смотрите в од
ну точку” Ч прозвище преподавателя космопсихологии Ч часто повторял:
“Двумя основными причинами психических отклонений в замкнутом простра
нстве являются потеря надежды и физическое бездействие. Именно поэтому
погибают девяносто процентов спасшихся...”
Им постепенно овладевала злость. Андрей слиш
ком хорошо понимал, что он не герой.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Экспансия - История Галактики 07. Остров надежды'
1 2 3
Монитор связи погас. Он сидел, совершенно оша
левший. Что за черт...
И в этот момент наступил СВЕТ.
Иначе это описать невозможно. Подходит толь
ко одно слово “СВЕТ”. Он вспыхнул со всех сторон, так, что корабли, казалос
ь, отбросили друг на друга резкие черные тени... Как будто гигантская фотов
спышка осветила на мгновение происходящую во тьме драку.
Рука Андрея инстинктивно рванулась к пульту
, но экран внезапно полыхнул белым огнем, раздался треск, в нос ударил спец
ифический запах горящей изоляции... и вдруг все с грохотом и стенаниями рв
ущегося металла ухнуло куда-то в бездну...
Воронцов потерял сознание от внезапной пер
егрузки, но спасительное забытье длилось считанные мгновения. Автомати
ка боевого скафандра не могла позволить солдату валяться в беспамятств
е, когда вокруг кипит бой, и острый укол инъектора сразу же привел его в чу
вство. К горлу подкатила тошнота от наступившей невесомости, но гораздо
хуже было безошибочное ощущение чего-то страшного и непоправимого
...
Андрей понял, что орудийную башню оторвало о
т крейсера.
В такие секунды главное Ч не потерять голову. Он поочередно включил тел
ескопический обзор, сигнальный маяк и аварийный передатчик.
Тишина... Он еще и еще раз выходил на связь, пока наконец не понял бесплодно
сти таких попыток.
Его отсек летел куда-то, беспорядочно вращая
сь, экран радара был темен и пуст; ни единого шороха в коммуникаторе, ни ко
манд, ни призывов о помощи. Лишь на приборной панели одна за другой вспыхи
вали красные предупреждающие строки:
“Термоядерный взрыв в пространстве. Суммарн
ая мощность Ч 3 000 000 000 килотонн. Дистанция Ч 0,3 светогода. Время Ч минус семь
десят секунд”.
“Вторичное излучение”.
“Третичное излучение”.
“Нагрев обшивки выше допустимого на 800 градусов”.
“Функции защитного поля не восстановлены”.
“Лазерное орудие Ч порядковый номер 5 Ч уничтожено”.
“Система аварийного жизнеобеспечения включена”.
“Ваш отсек преобразован в автономный модуль”.
“Рекомендовано поддерживать предельный уровень личной защиты в течени
е пятидесяти часов”.
“Угроза для жизни!”
Последняя надпись назойливо мигала.
* * *
Каждый из нас, прежде чем ум
ереть, должен был сойти с ума. А ведь мы Ч я имею в виду целое поколение, Ч
миллионы молодых парней на пятидесяти семи колонизированных планетах,
Ч мы выросли, не зная боли и страха. Позже нас назвали “саженцами войны”...
Наверное, тому, кто прошел хотя бы одной, самой короткой тропкой галактич
еской войны, уже невероятно трудно, почти невозможно верить, что мир был и
ным. Но я помню. Помню беззаботный смех матери, добрые глаза отца... Теплую в
оду пурпурного океана родной планеты. Помню свое ощущение безграничног
о покоя и счастья, какое бывает только у маленьких детей. Мир лежал у моих
ног, такой огромный, удивительный и теплый. Он был моим.
И так было везде. Планеты, колонизированные в период Великой Экспансии, з
а четыре столетия окрепли, превратившись из диких и враждебных в развиты
е, цивилизованные миры. Мы были первым поколением, которому не нужно было
бороться за выживание... но все наши мечты оказались втоптаны в грязь, смеш
аны с пеплом, заморожены вакуумом... (Великая Экспансия Ч период массовог
о исхода из перенаселенной Солнечной системы после первых опытов полет
а в гиперсфере.)
Я не обвинитель и не пацифист. Я профессиональный солдат, легализованный
государством убийца, силой обстоятельств вырванный из порочного круго
ворота смерти и брошенный посреди ледяного, великого ничто подыхать и ду
мать...
* * *
... Два часа назад он был моло
д и полон сил, и вот теперь умирал Ч медленно и страшно.
Его пересохшие губы что-то шептали, но за толстым стеклом гермошлема не б
ыло слышно ни звука.
Мониторы внутренней связи серебрились беспорядочным мерцанием точек...
Многоярусные пульты управления потеряли свое многоцветье, экраны поту
скнели, подсветка панелей и датчиков погасла. Они умирали вместе с челов
еком.
Прошло всего несколько минут после того, как аварийный монитор выдал пос
леднее сообщение. Сгоряча он не обратил внимания на суммарную мощность в
зрыва, да и в любом случае она показалась бы ему нереальной Ч не было в со
ставе обоих флотов оружия, способного вызвать такой взрыв, пока он вдруг
не почувствовал, как тупая боль принялась выламывать его суставы.
Нет ничего хуже осознания неизбежности. В панике взгляд Андрея заметалс
я по приборным панелям. Три миллиарда килотонн...
К горлу подступила тошнота. Суставы уже не болели Ч они пылали, как и все
тело...
Андрей понял Ч приборы не врут и его отсек летит среди бушующего ада тяж
елых частиц... и они каждую секунду неслышно пронзают его, разрушая клетки
... Даже боевой скафандр был не в состоянии остановить всей радиации, и он с
тремительно превращался в эти секунды в кусок радиоактивного мяса...
Ужас сжал его горло ледяными, корявыми пальцами. Андрей вскочил, распахи
вая створки встроенных шкафов. В глубине одного ровно поблескивал ряд бо
евых скафандров высшей защиты. Он протянул руку, но в этот момент острая б
оль пронзила грудную клетку, и он повалился на пол, содрогаясь от внезапн
ого приступа удушья.
И опять острые уколы инъектора вернули его в
реальность.
Он никогда не был трусом. И по-настоящему стра
шно ему стало только сейчас. Страшно и отвратительно умирать...
Он собрал остатки сил и, приподнявшись, потянул на себя серые защитные об
олочки. Гора скафандров накрыла его с головой, ослабляя беспощадный пото
к заряженных частиц, и он инстинктивно вполз в самую середину бесформенн
ой груды...
Через несколько минут надежда сменилась отчаянием.
Андрей уже не мог шевелиться Ч он превратился в беспомощную куклу, в сто
роннего наблюдателя собственной смерти. Небытие накатывалось на него у
душливыми черными провалами, чередующимися с минутами просветления, но
и они были полны горячечного бреда. Говорят, перед смертью человек вспом
инает жизнь... ничего подобного. Он все еще мучительно переживал свой посл
едний бой...
Боль... Как больно... Его суставы выкручивало, тело жег огонь. Он хрипел, чувс
твуя на губах отвратительную, тошнотворную пену и... укол. Сознание взорва
лось кровавым фейерверком и постепенно погасло, словно он упал в нежные
объятия блаженной пустоты...
Он был... И в то же время не был...
Растерзанное сознание творит странные вещи.
... Огонь. Едкий запах горелой изоляции. Далеки
е взрывы и дрожь корпуса гигантского звездолета...
... Черное ничто гиперсферы. Томительное ожида
ние перед боем. И почти как трубный глас архангела смерти Ч спасительно
е избавление от неизвестности Ч рев сигналов тревоги.
Они, затаив дыхание, следили, как их флот занимает позиции около мертвого,
безымянного планетоида. На его орбите уже висела чудовищная бронирован
ная сфера Ч звездная Крепость колонистов. На ней сейчас находился адмир
ал, и там же, в штабе флота, был сейчас отец Андрея.
Детекторы уловили возмущения пространства. Что-то пыталось вырваться в
трехмерный континуум из адского Ничто, именуемого “гиперсфера”...
Андрей не знал, что это сражение войдет в историю как первый опыт “тактик
и прокола”... Он никогда не прочтет учебников, написанных для будущих поко
лений, но ему никогда не забыть, как голубые вспышки гиперпереходов внез
апно засверкали прямо среди боевого построения флота Колоний...
В первой волне шли автоматические корабли-смертники. Около сотни ядерны
х взрывов расцвели в пространстве, превратив в обломки половину их флота
, и вслед за ними, волна за волной, повалили боевые крейсеры Земли...
Сознание возвращалось к нему...
Он обливался потом, извиваясь от боли, пока по-настоящему не позавидовал
мертвым. Боль огнем охватила все тело Ч нервные окончания погибали перв
ыми, причиняя нечеловеческие страдания его мозгу.
Андрей возвращался в кошмарную реальность. Но у него больше не было жела
ния жить. Зачем? Он ведь понимал Ч оторванная от корабля орудийная башня
летит в никуда, в бездну, из которой нет возврата...
Он знал, как прервать эту пытку, но не мог дотянуться до личного бластера
Ч гора скафандров намертво припечатала его к полу. Он захрипел и вдруг п
очувствовал, как горячие капли текут по щекам. Он не мог даже застрелитьс
я...
Потом сознание вновь начало гаснуть. Его охв
атила чернота, в которой бешено вращалась светящаяся спираль. Она вкручи
валась в воспаленный мозг, неся облегчение, и он тянулся к ней, страстно же
лая избавиться от непристойности собственной смерти... но тут, в который р
аз, сработали биосканеры боевого скафандра.
Зачем?!
Он проклинал пытавшуюся спасти его машину... Андрей хотел всего лишь умер
еть, но реаниматор был в состоянии выжать из замурованного в скафандре с
олдата всю его жизнь, до последней капли...
Черная бесконечность протянулась из прошлого в будущее.
Спираль то появлялась, то исчезала.
Потом наконец наступил абсолютный мрак.
ГЛАВА 2
Андрей очнулся спустя семь
десят часов.
Открыв глаза, он долгое время лежал, бессмысленно глядя на внутренние да
тчики гермошлема.
“Я все еще жив...”
Трепетные огоньки индикаторов дрожали у отметки “ноль”: ресурс боевого
скафандра исчерпан полностью.
Вокруг была темнота и вонь. Андрей пошевелился, и одеревеневшее тело ото
звалось тупой болью. От движения куча скафандров чуть сместилась, и в пол
е его зрения попала полоска красноватого света.
Он задыхался от слабости и запаха собственного тела. Кое-как переваливши
сь на бок, он выкатился из груды скафандров в красноватый свет двух авари
йных ламп, освещавших орудийную башню. Все экраны были мертвы, как и пульт
ы управления орудием, лишь на резервном мониторе тускло светилось неско
лько строк: “Лазерное орудие Ч порядковый номер 5 Ч уничтожено ”.
“Ваш отсек преобразован в автономный модуль”.
Андрей тупо смотрел на эти строки, на ощупь расстегивая замки скафандра.
Самое страшное, что только могло случиться, п
роизошло именно с ним. За семьдесят часов его могли уже сто раз вытащить и
з изуродованной орудийной башни...
Он был списан в процент потерь и забыт.
Андрей настолько ослабел, что у него не было сил даже для отчаяния. Замки с
кафандра наконец поддались, и он, задыхаясь, содрал с себя герметичную об
олочку вместе с комбинезоном и нижним бельем.
Он лежал на полу, чувствуя покалеченной кожей прохладу пористого пласти
ка, и скупые слезы катились по его небритым щекам. В этот момент он ненавид
ел Фортуну, давшую ему шанс... Выжить ради того, чтобы умереть, Ч это могло п
оказаться смешным, если бы не было так страшно и очевидно...
Его кожа обгорела, словно он лежал под лучами палящего солнца... Если не вы
браться отсюда в ближайшие часы, то лучевая болезнь будет неизлечима. Ем
у срочно нужна квалифицированная помощь... Эта мысль помогла подняться н
а ноги и доползти до операторского кресла.
Он вскрыл неприкосновенный запас и сделал с
ебе две инъекции Ч обезболивающего и стимулятора.
Через несколько минут боль понемногу отступ
ила. Пошатываясь, Андрей скормил утилизатору свой боевой скафандр и, над
ев чистый комбинезон, вернулся к терминалу компьютера.
Машина, как выражаются техники, “зависла”. Картинка на экране не менялас
ь. Тусклый свет аварийных ламп говорил об отсутствии энергии в накопител
ях либо об обрыве в цепях питания.
Он отыскал кнопку полного перезапуска всей системы, уповая на стандартн
ое программное обеспечение. Если внутри электронных схем ничего не сгор
ело, то машина сама должна произвести диагностику повреждений и тестиро
вание памяти... А если нет? Рука Андрея застыла над пультом. Это была русска
я рулетка чистейшей воды. Вот сейчас он сбросит те программы, что еще рабо
тают, чтобы запустить “зависшие” блоки, а если ничего не заработает внов
ь?
Свет на секунду мигнул, когда его палец утопил клавишу “Reset:”.
Компьютер орудийной башни работал.
В углу центрального монитора промелькнули цифры тестирования памяти.
“Сбой питания”.
“Ждите”.
Он откинулся в кресле. Внутри многоярусных пультов управления и за пласт
иковыми панелями обшивки стен что-то жужжало и щелкало Ч это процессор
машины, используя аварийный запас встроенных аккумуляторов, пытался на
йти неповрежденные цепи.
Свет вновь замигал, и вдруг ярко засияли обычные плафоны. С тихим щелчком
включился регенератор воздуха, и по приборным панелям прокатилась конв
ульсивная волна огней. Орудийная башня оживала.
Андрей невольно подался вперед, игнорируя сообщения машины, когда один и
з секторов обзорного экрана вдруг начал наполняться звездами.
... Огромный, кроваво-красный спрут растекся в пространстве, затмевая свои
м свечением звезды.
“Пространственные координаты объекта совп
адают с координатами планетоида Y-047”.
Сообщение компьютера не оставляло места для
сомнений. Клубящаяся спиралевидная туманность была остатками той безж
изненной планеты на орбите которой в начале боя висела Крепость колонис
тов.
Планета была уничтожена!..
Не расколота ракетными ударами, не взломана гравитационными орудиями, а
именно уничтожена...
Андрей не желал этому верить, но факты... Перед глазами вновь вспыхнул осле
пительный свет, и он наконец понял, что означала та вспышка.
Планета была аннигилирована.
В полной прострации Андрей вновь повернулся
к единственному уцелевшему обзорному экрану.
Туманность переливалась, по ее “щупальцам” зримо пробегали волны алого
свечения. И на фоне этого знака вселенского апокалипсиса двигалось множ
ество сверкающих точек. Их были тысячи.
Он понял, что тут не было победителей.
Перед его глазами проплывало кладбище обоих флотов.
* * *
“Выжить...” Эта мысль все нас
тойчивее стучалась в сознание Андрея.
Он смотрел в стереообъем монитора и растворялся в окружающей модуль без
дне; жуткое чувство потерянности и одиночества захлестнуло его, и это не
было приступом агорафобии... просто он вдруг перестал воспринимать себя
винтиком огромной машины, Ч она была мертва, разбросана вокруг тысячами
кусков металла и сотнями трупов. Цивилизация бросила его, ничуть не забо
тясь о дальнейшей судьбе Андрея Воронцова... (Агорафобия Ч боязнь открыт
ого пространства. (Прим. автора.))
Он остался один.
Его окружали миллиарды километров холода и пустоты .
Андрей не хотел в это верить. Он не мог соглас
иться с безвыходностью своего положения и тем самым поставить себя пере
д неизбежностью новой агонии. Однажды пройдя через ужас медленной, осозн
анной смерти, он не допускал мысли о повторе.
“Сюда обязательно прилетят... Они обязательн
о вернутся, нужно только суметь дождаться!..”
Только много позже Андрей понял, что в тот момент упорно отказывался объ
ективно оценить свое положение Ч он был ошеломлен, испуган, взвинчен. Он
цеплялся за иллюзии... не принимая того, что трагедия этой битвы, этого фло
та навсегда останется его трагедией, а галактическая война уже укатила д
альше, своей страшной Кровавой дорогой...
* * *
В каждом отсеке боевого зве
здолета имелся автономный запас продуктов, воздуха и воды. Та ситуация, в
которой оказался Воронцов Ч один, в дрейфующем обломке корабля, Ч была
стара как мир. Вся история покорения космоса изобилует подобными случая
ми, с похожими началами, но разными концами...
Технически проблему выживания при крушении решили давно, еще лет двести
назад, но все равно спастись удавалось немногим. Дело было не в технике, а
в разуме человека. Теперь Андрей пожалел, что не боролся со сном на лекция
х по космической психологии.
Прошло всего семь суток с того момента, как Воронцов очнулся среди тускл
ого сияния красных ламп, а он уже успел вкусить от прелестей полного один
очества.
Черт... В двадцать лет невозможно серьезно относиться к таким занудным ди
сциплинам и готовиться к полнейшей изоляции, когда жизнь еще только нача
лась!..
Одно он помнил очень четко. “Не смотрите в од
ну точку” Ч прозвище преподавателя космопсихологии Ч часто повторял:
“Двумя основными причинами психических отклонений в замкнутом простра
нстве являются потеря надежды и физическое бездействие. Именно поэтому
погибают девяносто процентов спасшихся...”
Им постепенно овладевала злость. Андрей слиш
ком хорошо понимал, что он не герой.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Экспансия - История Галактики 07. Остров надежды'
1 2 3