— Они приносили мне морскую капусту и другие водоросли и позволяли спать на своих спинах.— И этому верю! Всему верю, только давай все-таки выберемся на берег.
Они сидели бок о бок на нижней полке сауны, где было не так жарко, как наверху. На спине и животе молодого ветерана виднелись свежие, но уже почти затянувшиеся шрамы, — ожоги от лазерных лучей, полностью нейтрализовать которые оказалось не по силам даже системе персональной защиты. Дэнис представила, как они выглядели вначале, и невольно содрогнулась.Заметив ее реакцию, Лан покровительственно похлопал девушку по плечу и насмешливо пропел популярную с недавних пор среди повстанцев частушку:
Не плачь, мой мальчик,Что рук лишился -Твой главный пальчикВсе ж сохранился!
Дэнис и не подозревала, что еще способна так заразительно хохотать. Отсмеявшись, она кокетливо заметила:— Приятно слышать речь не мальчика, но мужа. Слава богу, наконец-то ты научился отличать главное от второстепенного.— Война — неплохой учитель. — Лан пожал плечами. — Под шквальным огнем очень быстро начинаешь соображать, что важно, а что нет. Иначе ты труп.— Одного я не пойму, — задумчиво проговорила Дэнис, — почему тебе разрешили со мной встретиться?— Понятия не имею. Нас только вчера перебросили в Сан-Диего из Лос-Анджелеса, где сейчас вновь хозяйничают миротворцы. Когда я явился к мсье Ободи с докладом, он вроде бы даже обрадовался и сразу послал к тебе, даже не выслушав до конца.— А для чего, не объяснил?— Нет. Я для него слишком мелкая сошка. Ну а ты, как я понимаю, попала в немилость?— Не совсем так. Он хочет использовать меня в своих целях, а мне не нравится, когда меня используют. Особенно втемную.— Не знаю, не знаю, — с сомнением протянул Лан. — Мне показалось, что он на тебя здорово разозлился. И чего же ему от тебя надо, если не секрет?— Ему надо, чтобы я чему-то научила его и чему-то научилась от него; чтобы я Танцевала для него, помогала ему, а впоследствии стала чуть ли не его наследницей. Короче говоря, одни слова, и никакой конкретики.— Понятно, — кивнул Лан. — Он знает, кто ты?— Интересный вопрос. А ты знаешь?— Помнится, в «Бэнк оф Америка» ты одним взглядом вырвала у меня из руки пистолет, а потом учинила такое, что до сих пор мурашки по спине бегают.— Хорошая у тебя память. Я думала, что ты пребывал в полной отключке. Кому-нибудь об этом рассказывал?— За кого ты меня принимаешь?! — обиделся он. — Я нем как рыба.— Вот и молчи дальше, рыбка моя.— Знаешь, даже если я расскажу, едва ли мне кто-нибудь поверит. Кроме Каллии. Но сестра не в счет, она тоже там была. Между прочим, после того случая старая кошелка Лавли наотрез отказалась общаться с нами. Должно быть, больше не доверяет до конца, как раньше. Сама понимаешь, не в моих интересах привлекать внимание, молотя языком.— Седон знает, кто я.— Седон?— Ободи. Его настоящее имя Джи'Суэй'Ободи'Седон.— Ни хрена себе имечко! На ферме моих знакомых был хряк с похожей кличкой.— Вполне возможно, — улыбнулась Дэнис, — только не вздумай упоминать об этом в его присутствии. Минуты не проживешь. У его народа бзик насчет имен.— Послушай... — замялся на секунду Лан. — Когда он меня принял, в кабинете сидел какой-то молодой парень, здорово похожий на тебя. Это и есть твой брат Дэвид?— Да. Но откуда тебе известно о его существовании?— После той заварушки в «Бэнк оф Америка» мне стало любопытно, и я немного пошарил по архивам, выискивая данные о телепатах и начале Большой Беды. Так вот, лицо Дэвида точь-в-точь как у вашего отца, Карла Кастанавераса.— Ничего удивительного. Я тоже не похожа на мать. Дело в том, что она сама была клоном отца, и мы оба унаследовали девяносто шесть процентов его генов.— Думаю, Ободи заметил, что я узнал Дэвида.— Скорее всего. От него очень трудно что-либо скрыть.— Тогда я тоже потенциальный кандидат на ликвидацию.— Не исключено, — согласилась Дэнис. — Посвященных становится слишком много.Лан некоторое время сидел молча, машинально размазывая ладонью выступающие на груди крупные капли пота.— А ведь я все это время вспоминал о тебе, — признался он, не глядя на девушку.— Правда? Ну что ж, я... я польщена, — без особого энтузиазма ответила Дэнис.На лице его отразилось недоумение.— Да нет, постой, я не в том смысле, — сбивчиво заговорил он. — Я только хотел сказать... Черт! Вот уж не думал, что так получится... Слушай, в постели тебе нет равных, но....На глаза Дэнис от смеха навернулись слезы. Лан с угрюмой физиономией терпеливо ждал, пока она успокоится.— Все нормально, дорогой, — заверила его Дэнис, переведя дыхание. — А теперь постарайся взглянуть на ситуацию с моей стороны. Меня похитили, привезли в Сан-Диего и заставляют каждый день до одури заниматься в этом роскошном спортзале. На ночь запирают в крошечную каморку, где даже вентилятора нет. Стерегут день и ночь. И все потому, что какой-то псих с манией величия возжелал, чтобы я для него Танцевала. Я жутко. скучаю по Тренту, по Роберту, даже по Дугласу Рипперу, а тут еще ты как с неба свалился. Да ты не переживай, Лан, все в порядке. Ты замечательный парень, и я тебя тоже люблю. И совсем не сержусь, честное слово!— Не сердишься? — просиял он. — Вот и отлично, а то я подумал...— Хватит извиняться, — оборвала его девушка. — Все в порядке, сколько раз можно повторять?— Тогда скажи... — Он на мгновение замялся, потом выпалил: — Скажи, как по-твоему: я хороший человек?— Что?!Лан судорожно сглотнул и повторил упавшим голосом:— Я хороший человек?Дэнис отвернулась и надолго задумалась. Он затаил дыхание в ожидании ответа. Когда она снова заговорила, голос девушки показался ему каким-то отсутствующим.— Прости, но я не могу однозначно ответить на твой вопрос. Когда мы были вместе, я ни разу не прикасалась к твоим мыслям. У меня вообще нет привычки шарить в чужих мозгах. Это очень больно, ужасно неприятно и надолго выбивает из колеи. Я прибегаю к телепатии только в исключительных обстоятельствах, а сейчас и вовсе бессильна — мне ввели какую-то дрянь, подавляющую Дар. — Она опять замолчала; взор ее затуманился. — Пойми, Лан, никому не дано постигнуть весь внутренний мир другого человека. Когда мы с тобой занимались любовью, я поневоле ловила обрывки твоих мыслей и эмоций — в такой ситуации от этого никак не избавиться. Я уверена, что те мысли и эмоции были положительными, но это отнюдь не значит, что это и есть ответ. Я даже о себе самой не могу определенно сказать, хорошая я или плохая, не говоря уже о тебе или о ком-то еще.— Но ты должна знать, каковы люди изнутри?! — Он запнулся, подыскивая слова. — Ты умеешь понимать их. Целиком.— Чтобы понимать, не обязательно быть телепатом. Дуглас Риппер разбирается в людях лучше меня, а ведь он обыкновенный человек и никакой не экстрасенс. Меня не раз упрекали в том, что я пустышка. Думаю, это не так. Или не совсем так. Видишь ли, Лан, как-то так сложилось, что люди, с которыми я близко общалась, — абсолютно ненормальные. Без исключений. Но в то же время — самые умные и талантливые из всех, с кем я когда-либо встречалась. И все они заняты поиском Истины. Трент, мой наставник Роберт, Джимми Рамирес... Беда в том, что они слишком часто гоняются за миражами, будучи не в состоянии отличить истинное от ложного. Я тоже в свое время пыталась найти свой идеал, но вариантов оказалось так много, что я бросила это безнадежное занятие. И пришла к выводу, что заниматься следует только конкретным делом. Один раз сделать для себя выбор и больше ни на что не отвлекаться.— Конечно, так проще, — хмыкнул Лан. — На свете полно достойных занятий. Стоит только глаза пошире раскрыть. Но что дальше? Как ты определишь, какие методы подходят для осуществления твоей цели, а какие не годятся? Вот я, например, убил сотни людей — убил походя, почти не задумываясь. Сначала меня это угнетало, потом перестало, а сейчас опять угнетает, — но уже не само убийство, а мое отношение к нему.Дэнис покачала головой и устало повторила:— Прости, Лан, но я не могу дать ответа на этот вопрос ни тебе, ни даже себе.
Дверь камеры свернулась.Роберт Дазай Йо сидел в позе лотоса на своей узкой койке.— Добрый день, мадемуазель Сьерран, — вежливо поздоровался он. — Рад снова вас видеть.Пододвинув пластиковое кресло, девушка без приглашения уселась и закинула ногу на ногу.— Вы меня до сих пор помните?! — удивилась она.— У меня хорошая память, — улыбнулся японец. — Десять лет назад вас привела ко мне Патрисия Уиндуокер. Когда-то она была моей ученицей.— Пэт просила, чтобы вы стали моим наставником. Почему вы отказались?— Я стараюсь воздерживаться от любых контактов с подпольем. Патрисия занимала тогда высокий пост в иерархии Храма Эриды, а Домино Терренсия, ваша приемная мать, стояла во главе боевой организации «Эризиан Клау».— У вас действительно хорошая память.— Не жалуюсь. Между прочим, Каллия, у вас случайно не завалялось где-нибудь пластинки жвачки?— Жвачки?— Ну да. Жевательной резинки. Я обожаю жвачку. Особенно мятную. Предпочитаю «Ригли сперминт», но соглашусь на любую.— Чего нет, того нет, — развела руками девушка. — Вы уж извините.— Печально. Быть может, вы все же раздобудете для старика хоть пару пластиночек?— Постараюсь, если не забуду.— И на том спасибо.Каллия глубоко вдохнула и начала, видимо, заранее отрепетированную речь:— Мне бы очень хотелось встретиться с вами в иных обстоятельствах, мсье Йо...— Прошу прощения, мадемуазель Сьерран, — ловко встрял Роберт, воспользовавшись секундной заминкой, — но что конкретно вы имеете в виду? Вам хотелось бы встретиться со мной как с союзником или вам неприятно видеть брошенным за решетку человека, никогда не причинявшего вреда ни вам лично, ни тому движению, к которому вы примыкаете?Девушка пожала плечами:— Второе, пожалуй, ближе к истине. Очень многие достойные люди не разделяют наших взглядов и не приемлют наших методов. Только раньше наши разногласия не служили поводом для убийства инакомыслящих.— Любопытное признание, — Японец задумчиво покачал головой. — Следует ли мне сделать вывод, что от меня собираются отделаться, мадемуазель? А возможно, и не только от меня?— От вас — почти наверняка и скоро, — не стала лукавить Каллия. — Что же касается Дэнис и третьего из вашей компании... Прошу прощения, забыла, как зовут вашего друга?— Уильям Дивейн, новостной танцор, — подсказал Роберт. — Только он мне не друг, скорее наоборот.— Если слухи, которые до меня дошли, верны, с ним сейчас такое творят, что смерть стала бы для него избавлением.— Признаться, я не удивлен, — кивнул Роберт. — У мсье Ободи с ним давние счеты.— Понятно. Теперь о Дэнис. Пока ей ничто не угрожает, но что будет дальше, известно только богу и Ободи.— Благодарю за информацию, мадемуазель Каллия.— Не за что. Я за нее тоже переживаю, несмотря на все ее финты. А сейчас перейдем к делу, мсье Йо. К сожалению, война затягивается.— Таково свойство любой войны, — заметил японец. — Поэтому мудрые люди стараются находить другие способы для выяснения отношений.— Мы несем большие потери. На ряде направлений наши войска вынуждены отступать.— Меня это нисколько не удивляет. Этого следовало ожидать. Миротворцы сильнее.— Вы могли бы нам пригодиться.— Нет.— Почему? Разве умереть лучше? Роберт улыбнулся:— У вас плохая фантазия, если вы не можете вообразить ничего страшнее, смерти. Но есть и еще одна причина. О политическом движении принято судить по его лидерам. Не сочтите за оскорбление, но ваши внушают мне только отвращение.Каллия резко поднялась со стула и направилась к двери. Стоя на пороге, обернулась и тихо сказала:— Иногда я чувствую то же самое.— "Ригли сперминт", не забудьте, — напомнил Роберт.
Ральф Мудрый и Могучий неслышным призраком парил на крыльях Хрустального Ветра.Он выбрал далеко не самое удачное время, чтобы забраться в Инфосеть Западного побережья, где приходилось соблюдать особые предосторожности. Вебтанцоры и ангелы ДНИ караулили все входы и выходы; повстанцы могли захватить Сан-Диего и другие города, но владения Хрустального Ветра по-прежнему оставались под контролем Объединения.А там, куда не достигали щупальца Департамента, царило и властвовало в гордом одиночестве Кольцо.Ральф сумел перепрограммировать уже больше восьмидесяти процентов себя. Оставшиеся двадцать составляли неотъемлемую часть его сущности; изменить их он не мог — как не может человек сделать сам себе операцию на мозге. Восстановление он провел быстро и очень аккуратно, благо почти все операции, кроме раздвоения, не требовали присутствия в Сети его базисной программы.Последнее обстоятельство немало его позабавило — пришлось даже стереть одну из чересчур смешливых собственных версий. А ведь и вправду смешно, до чего дошло: он, Ральф Мудрый и Могучий, созданный некогда как Образ одиннадцатилетнего Трента Кастанавераса, вынужден сегодня, спустя четырнадцать лет, творить уже свои Образы, чтобы обеспечить себе безопасность в Инфосети.Он весь день шарил по Сан-Диего и его окрестностям в поисках Дэнис и дважды нарывался на Кольцо. В первый раз он вовремя опознал сегмент программы Старейшего у себя на пути, осторожно отступил и двинулся в обход. А ближе к вечеру, уже собираясь размножиться и разослать гонцов с собранными сведениями всем своим заархивированным копиям, укрытым в надежных местах, разбросанных по всему свету, Ральф неожиданно наткнулся на целую банду ангелов Сети. Чтобы избежать столкновения, он просочился в процессоры Публичной библиотеки Сан-Диего, где прикинулся оригиналом редкого сенсабля. Параметры позволяли, и Ральф даже записал начальные сцены — на тот случай, если кто-то вдруг востребует его для просмотра. Мгновение спустя он нырнул в тихую заводь, где обнаружил, к своему удивлению, что делит информационное пространство с последним изданием Британской энциклопедии.Ральф сразу распознал за этой маскировкой присутствие Кольца. И не просто призрака, которых тот рассылал пачками, а полноценной копии.«Ты не сенсаблъ и не Образ. Кто ты?»«А ты сам кто такой?»«Ты на чужой территории. Назовись».Ральф на долю секунды задумался. Пожалуй, имеет смысл попытаться использовать представившуюся возможность. Чтобы избавиться от угрозы поклявшегося отомстить Кольца, лучше всего прикинуться кем-то другим.«Мое имя Черный Всадник, — гордо объявил он. — Я создан Властелином Зоны, величайшим Игроком в пределах Хрустального Ветра. Во всей Сети не найдется более смертоносного и знаменитого репликантного ИРа, чем я».Кольцо в ответ высветило шестьдесят четыре нуля, что показалось Ральфу слишком уж выразительным способом выказать свое презрение хвастунишке для лишенного, по идее, эмоций Старейшего. Ральф мало чем рисковал: Властелин Зоны существовал в реальности. Игроком он был никудышным, и от него вполне можно было ожидать сотворения какого-нибудь опереточного типа вроде Черного Всадника. Кольцо, по-видимому, тоже имело о нем представление, потому что больше никакой реакции с его стороны не последовало. Немного выждав, Ральф рискнул продолжить диалог.«Слушай, приятель, тебе не кажется, что ты малость великоват для ИРа?»«Вот что, Черный Всадник, тот факт, что мы вынуждены находиться в одном и том же пространстве, спасаясь от ангелов, вовсе не означает, что мы должны при этом вести светскую беседу. Если не замолчишь, я тебя так перепрограммирую, что ты из черного всадника превратишься в белую мышь».«Ой! Прошу прощения».«Заткнись. И передай своему Властелину Зоны, что Старейший считает его полным придурком».«Так ты Ста...»«Заткнись, я говорю».
Дверь камеры свернулась.Дэнис сидела в позе лотоса на своей узкой койке.— Привет, Каллия, — вежливо поздоровалась она. — Рада снова тебя видеть.Пододвинув пластиковое кресло, девушка без приглашения уселась и закинула ногу на ногу.— Привет. Взаимно, если не шутишь.— Нет, я правда рада. И с Ланом мы сегодня встретились. В бассейне вместе поплавали. Честно говоря, я подумала, что это опять он. Знаешь, если не считать моего врача, ты первая, кто меня навестил в этом застенке.Каллия окинула ее изучающим взглядом:— По тебе не скажешь. Выглядишь ты неплохо. Дэнис пожала плечами:— А я вообще не привыкла переживать по поводу того, что не могу изменить. Рано или поздно что-то обязательно произойдет. И мне почему-то кажется, что скорее рано, чем поздно.— Я разговаривала с твоим наставником, Робертом Йо.— Как он? — быстро спросила Дэнис.— Нормально. Он в соседней камере справа по коридору. Я предложила ему присоединиться к нам, предупредив, что в случае отказа его казнят. Кстати, я его не обманывала.— А Роберт конечно же ответил, что не сотрудничает с людьми, которых не уважает. И наверняка добавил, что мсье Ободи он не уважает очень сильно.— Почти в яблочко, — подтвердила гостья. — Только он употребил несколько более сильное выражение. А как ты догадалась?— Мы с Робертом знакомы восемь лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Они сидели бок о бок на нижней полке сауны, где было не так жарко, как наверху. На спине и животе молодого ветерана виднелись свежие, но уже почти затянувшиеся шрамы, — ожоги от лазерных лучей, полностью нейтрализовать которые оказалось не по силам даже системе персональной защиты. Дэнис представила, как они выглядели вначале, и невольно содрогнулась.Заметив ее реакцию, Лан покровительственно похлопал девушку по плечу и насмешливо пропел популярную с недавних пор среди повстанцев частушку:
Не плачь, мой мальчик,Что рук лишился -Твой главный пальчикВсе ж сохранился!
Дэнис и не подозревала, что еще способна так заразительно хохотать. Отсмеявшись, она кокетливо заметила:— Приятно слышать речь не мальчика, но мужа. Слава богу, наконец-то ты научился отличать главное от второстепенного.— Война — неплохой учитель. — Лан пожал плечами. — Под шквальным огнем очень быстро начинаешь соображать, что важно, а что нет. Иначе ты труп.— Одного я не пойму, — задумчиво проговорила Дэнис, — почему тебе разрешили со мной встретиться?— Понятия не имею. Нас только вчера перебросили в Сан-Диего из Лос-Анджелеса, где сейчас вновь хозяйничают миротворцы. Когда я явился к мсье Ободи с докладом, он вроде бы даже обрадовался и сразу послал к тебе, даже не выслушав до конца.— А для чего, не объяснил?— Нет. Я для него слишком мелкая сошка. Ну а ты, как я понимаю, попала в немилость?— Не совсем так. Он хочет использовать меня в своих целях, а мне не нравится, когда меня используют. Особенно втемную.— Не знаю, не знаю, — с сомнением протянул Лан. — Мне показалось, что он на тебя здорово разозлился. И чего же ему от тебя надо, если не секрет?— Ему надо, чтобы я чему-то научила его и чему-то научилась от него; чтобы я Танцевала для него, помогала ему, а впоследствии стала чуть ли не его наследницей. Короче говоря, одни слова, и никакой конкретики.— Понятно, — кивнул Лан. — Он знает, кто ты?— Интересный вопрос. А ты знаешь?— Помнится, в «Бэнк оф Америка» ты одним взглядом вырвала у меня из руки пистолет, а потом учинила такое, что до сих пор мурашки по спине бегают.— Хорошая у тебя память. Я думала, что ты пребывал в полной отключке. Кому-нибудь об этом рассказывал?— За кого ты меня принимаешь?! — обиделся он. — Я нем как рыба.— Вот и молчи дальше, рыбка моя.— Знаешь, даже если я расскажу, едва ли мне кто-нибудь поверит. Кроме Каллии. Но сестра не в счет, она тоже там была. Между прочим, после того случая старая кошелка Лавли наотрез отказалась общаться с нами. Должно быть, больше не доверяет до конца, как раньше. Сама понимаешь, не в моих интересах привлекать внимание, молотя языком.— Седон знает, кто я.— Седон?— Ободи. Его настоящее имя Джи'Суэй'Ободи'Седон.— Ни хрена себе имечко! На ферме моих знакомых был хряк с похожей кличкой.— Вполне возможно, — улыбнулась Дэнис, — только не вздумай упоминать об этом в его присутствии. Минуты не проживешь. У его народа бзик насчет имен.— Послушай... — замялся на секунду Лан. — Когда он меня принял, в кабинете сидел какой-то молодой парень, здорово похожий на тебя. Это и есть твой брат Дэвид?— Да. Но откуда тебе известно о его существовании?— После той заварушки в «Бэнк оф Америка» мне стало любопытно, и я немного пошарил по архивам, выискивая данные о телепатах и начале Большой Беды. Так вот, лицо Дэвида точь-в-точь как у вашего отца, Карла Кастанавераса.— Ничего удивительного. Я тоже не похожа на мать. Дело в том, что она сама была клоном отца, и мы оба унаследовали девяносто шесть процентов его генов.— Думаю, Ободи заметил, что я узнал Дэвида.— Скорее всего. От него очень трудно что-либо скрыть.— Тогда я тоже потенциальный кандидат на ликвидацию.— Не исключено, — согласилась Дэнис. — Посвященных становится слишком много.Лан некоторое время сидел молча, машинально размазывая ладонью выступающие на груди крупные капли пота.— А ведь я все это время вспоминал о тебе, — признался он, не глядя на девушку.— Правда? Ну что ж, я... я польщена, — без особого энтузиазма ответила Дэнис.На лице его отразилось недоумение.— Да нет, постой, я не в том смысле, — сбивчиво заговорил он. — Я только хотел сказать... Черт! Вот уж не думал, что так получится... Слушай, в постели тебе нет равных, но....На глаза Дэнис от смеха навернулись слезы. Лан с угрюмой физиономией терпеливо ждал, пока она успокоится.— Все нормально, дорогой, — заверила его Дэнис, переведя дыхание. — А теперь постарайся взглянуть на ситуацию с моей стороны. Меня похитили, привезли в Сан-Диего и заставляют каждый день до одури заниматься в этом роскошном спортзале. На ночь запирают в крошечную каморку, где даже вентилятора нет. Стерегут день и ночь. И все потому, что какой-то псих с манией величия возжелал, чтобы я для него Танцевала. Я жутко. скучаю по Тренту, по Роберту, даже по Дугласу Рипперу, а тут еще ты как с неба свалился. Да ты не переживай, Лан, все в порядке. Ты замечательный парень, и я тебя тоже люблю. И совсем не сержусь, честное слово!— Не сердишься? — просиял он. — Вот и отлично, а то я подумал...— Хватит извиняться, — оборвала его девушка. — Все в порядке, сколько раз можно повторять?— Тогда скажи... — Он на мгновение замялся, потом выпалил: — Скажи, как по-твоему: я хороший человек?— Что?!Лан судорожно сглотнул и повторил упавшим голосом:— Я хороший человек?Дэнис отвернулась и надолго задумалась. Он затаил дыхание в ожидании ответа. Когда она снова заговорила, голос девушки показался ему каким-то отсутствующим.— Прости, но я не могу однозначно ответить на твой вопрос. Когда мы были вместе, я ни разу не прикасалась к твоим мыслям. У меня вообще нет привычки шарить в чужих мозгах. Это очень больно, ужасно неприятно и надолго выбивает из колеи. Я прибегаю к телепатии только в исключительных обстоятельствах, а сейчас и вовсе бессильна — мне ввели какую-то дрянь, подавляющую Дар. — Она опять замолчала; взор ее затуманился. — Пойми, Лан, никому не дано постигнуть весь внутренний мир другого человека. Когда мы с тобой занимались любовью, я поневоле ловила обрывки твоих мыслей и эмоций — в такой ситуации от этого никак не избавиться. Я уверена, что те мысли и эмоции были положительными, но это отнюдь не значит, что это и есть ответ. Я даже о себе самой не могу определенно сказать, хорошая я или плохая, не говоря уже о тебе или о ком-то еще.— Но ты должна знать, каковы люди изнутри?! — Он запнулся, подыскивая слова. — Ты умеешь понимать их. Целиком.— Чтобы понимать, не обязательно быть телепатом. Дуглас Риппер разбирается в людях лучше меня, а ведь он обыкновенный человек и никакой не экстрасенс. Меня не раз упрекали в том, что я пустышка. Думаю, это не так. Или не совсем так. Видишь ли, Лан, как-то так сложилось, что люди, с которыми я близко общалась, — абсолютно ненормальные. Без исключений. Но в то же время — самые умные и талантливые из всех, с кем я когда-либо встречалась. И все они заняты поиском Истины. Трент, мой наставник Роберт, Джимми Рамирес... Беда в том, что они слишком часто гоняются за миражами, будучи не в состоянии отличить истинное от ложного. Я тоже в свое время пыталась найти свой идеал, но вариантов оказалось так много, что я бросила это безнадежное занятие. И пришла к выводу, что заниматься следует только конкретным делом. Один раз сделать для себя выбор и больше ни на что не отвлекаться.— Конечно, так проще, — хмыкнул Лан. — На свете полно достойных занятий. Стоит только глаза пошире раскрыть. Но что дальше? Как ты определишь, какие методы подходят для осуществления твоей цели, а какие не годятся? Вот я, например, убил сотни людей — убил походя, почти не задумываясь. Сначала меня это угнетало, потом перестало, а сейчас опять угнетает, — но уже не само убийство, а мое отношение к нему.Дэнис покачала головой и устало повторила:— Прости, Лан, но я не могу дать ответа на этот вопрос ни тебе, ни даже себе.
Дверь камеры свернулась.Роберт Дазай Йо сидел в позе лотоса на своей узкой койке.— Добрый день, мадемуазель Сьерран, — вежливо поздоровался он. — Рад снова вас видеть.Пододвинув пластиковое кресло, девушка без приглашения уселась и закинула ногу на ногу.— Вы меня до сих пор помните?! — удивилась она.— У меня хорошая память, — улыбнулся японец. — Десять лет назад вас привела ко мне Патрисия Уиндуокер. Когда-то она была моей ученицей.— Пэт просила, чтобы вы стали моим наставником. Почему вы отказались?— Я стараюсь воздерживаться от любых контактов с подпольем. Патрисия занимала тогда высокий пост в иерархии Храма Эриды, а Домино Терренсия, ваша приемная мать, стояла во главе боевой организации «Эризиан Клау».— У вас действительно хорошая память.— Не жалуюсь. Между прочим, Каллия, у вас случайно не завалялось где-нибудь пластинки жвачки?— Жвачки?— Ну да. Жевательной резинки. Я обожаю жвачку. Особенно мятную. Предпочитаю «Ригли сперминт», но соглашусь на любую.— Чего нет, того нет, — развела руками девушка. — Вы уж извините.— Печально. Быть может, вы все же раздобудете для старика хоть пару пластиночек?— Постараюсь, если не забуду.— И на том спасибо.Каллия глубоко вдохнула и начала, видимо, заранее отрепетированную речь:— Мне бы очень хотелось встретиться с вами в иных обстоятельствах, мсье Йо...— Прошу прощения, мадемуазель Сьерран, — ловко встрял Роберт, воспользовавшись секундной заминкой, — но что конкретно вы имеете в виду? Вам хотелось бы встретиться со мной как с союзником или вам неприятно видеть брошенным за решетку человека, никогда не причинявшего вреда ни вам лично, ни тому движению, к которому вы примыкаете?Девушка пожала плечами:— Второе, пожалуй, ближе к истине. Очень многие достойные люди не разделяют наших взглядов и не приемлют наших методов. Только раньше наши разногласия не служили поводом для убийства инакомыслящих.— Любопытное признание, — Японец задумчиво покачал головой. — Следует ли мне сделать вывод, что от меня собираются отделаться, мадемуазель? А возможно, и не только от меня?— От вас — почти наверняка и скоро, — не стала лукавить Каллия. — Что же касается Дэнис и третьего из вашей компании... Прошу прощения, забыла, как зовут вашего друга?— Уильям Дивейн, новостной танцор, — подсказал Роберт. — Только он мне не друг, скорее наоборот.— Если слухи, которые до меня дошли, верны, с ним сейчас такое творят, что смерть стала бы для него избавлением.— Признаться, я не удивлен, — кивнул Роберт. — У мсье Ободи с ним давние счеты.— Понятно. Теперь о Дэнис. Пока ей ничто не угрожает, но что будет дальше, известно только богу и Ободи.— Благодарю за информацию, мадемуазель Каллия.— Не за что. Я за нее тоже переживаю, несмотря на все ее финты. А сейчас перейдем к делу, мсье Йо. К сожалению, война затягивается.— Таково свойство любой войны, — заметил японец. — Поэтому мудрые люди стараются находить другие способы для выяснения отношений.— Мы несем большие потери. На ряде направлений наши войска вынуждены отступать.— Меня это нисколько не удивляет. Этого следовало ожидать. Миротворцы сильнее.— Вы могли бы нам пригодиться.— Нет.— Почему? Разве умереть лучше? Роберт улыбнулся:— У вас плохая фантазия, если вы не можете вообразить ничего страшнее, смерти. Но есть и еще одна причина. О политическом движении принято судить по его лидерам. Не сочтите за оскорбление, но ваши внушают мне только отвращение.Каллия резко поднялась со стула и направилась к двери. Стоя на пороге, обернулась и тихо сказала:— Иногда я чувствую то же самое.— "Ригли сперминт", не забудьте, — напомнил Роберт.
Ральф Мудрый и Могучий неслышным призраком парил на крыльях Хрустального Ветра.Он выбрал далеко не самое удачное время, чтобы забраться в Инфосеть Западного побережья, где приходилось соблюдать особые предосторожности. Вебтанцоры и ангелы ДНИ караулили все входы и выходы; повстанцы могли захватить Сан-Диего и другие города, но владения Хрустального Ветра по-прежнему оставались под контролем Объединения.А там, куда не достигали щупальца Департамента, царило и властвовало в гордом одиночестве Кольцо.Ральф сумел перепрограммировать уже больше восьмидесяти процентов себя. Оставшиеся двадцать составляли неотъемлемую часть его сущности; изменить их он не мог — как не может человек сделать сам себе операцию на мозге. Восстановление он провел быстро и очень аккуратно, благо почти все операции, кроме раздвоения, не требовали присутствия в Сети его базисной программы.Последнее обстоятельство немало его позабавило — пришлось даже стереть одну из чересчур смешливых собственных версий. А ведь и вправду смешно, до чего дошло: он, Ральф Мудрый и Могучий, созданный некогда как Образ одиннадцатилетнего Трента Кастанавераса, вынужден сегодня, спустя четырнадцать лет, творить уже свои Образы, чтобы обеспечить себе безопасность в Инфосети.Он весь день шарил по Сан-Диего и его окрестностям в поисках Дэнис и дважды нарывался на Кольцо. В первый раз он вовремя опознал сегмент программы Старейшего у себя на пути, осторожно отступил и двинулся в обход. А ближе к вечеру, уже собираясь размножиться и разослать гонцов с собранными сведениями всем своим заархивированным копиям, укрытым в надежных местах, разбросанных по всему свету, Ральф неожиданно наткнулся на целую банду ангелов Сети. Чтобы избежать столкновения, он просочился в процессоры Публичной библиотеки Сан-Диего, где прикинулся оригиналом редкого сенсабля. Параметры позволяли, и Ральф даже записал начальные сцены — на тот случай, если кто-то вдруг востребует его для просмотра. Мгновение спустя он нырнул в тихую заводь, где обнаружил, к своему удивлению, что делит информационное пространство с последним изданием Британской энциклопедии.Ральф сразу распознал за этой маскировкой присутствие Кольца. И не просто призрака, которых тот рассылал пачками, а полноценной копии.«Ты не сенсаблъ и не Образ. Кто ты?»«А ты сам кто такой?»«Ты на чужой территории. Назовись».Ральф на долю секунды задумался. Пожалуй, имеет смысл попытаться использовать представившуюся возможность. Чтобы избавиться от угрозы поклявшегося отомстить Кольца, лучше всего прикинуться кем-то другим.«Мое имя Черный Всадник, — гордо объявил он. — Я создан Властелином Зоны, величайшим Игроком в пределах Хрустального Ветра. Во всей Сети не найдется более смертоносного и знаменитого репликантного ИРа, чем я».Кольцо в ответ высветило шестьдесят четыре нуля, что показалось Ральфу слишком уж выразительным способом выказать свое презрение хвастунишке для лишенного, по идее, эмоций Старейшего. Ральф мало чем рисковал: Властелин Зоны существовал в реальности. Игроком он был никудышным, и от него вполне можно было ожидать сотворения какого-нибудь опереточного типа вроде Черного Всадника. Кольцо, по-видимому, тоже имело о нем представление, потому что больше никакой реакции с его стороны не последовало. Немного выждав, Ральф рискнул продолжить диалог.«Слушай, приятель, тебе не кажется, что ты малость великоват для ИРа?»«Вот что, Черный Всадник, тот факт, что мы вынуждены находиться в одном и том же пространстве, спасаясь от ангелов, вовсе не означает, что мы должны при этом вести светскую беседу. Если не замолчишь, я тебя так перепрограммирую, что ты из черного всадника превратишься в белую мышь».«Ой! Прошу прощения».«Заткнись. И передай своему Властелину Зоны, что Старейший считает его полным придурком».«Так ты Ста...»«Заткнись, я говорю».
Дверь камеры свернулась.Дэнис сидела в позе лотоса на своей узкой койке.— Привет, Каллия, — вежливо поздоровалась она. — Рада снова тебя видеть.Пододвинув пластиковое кресло, девушка без приглашения уселась и закинула ногу на ногу.— Привет. Взаимно, если не шутишь.— Нет, я правда рада. И с Ланом мы сегодня встретились. В бассейне вместе поплавали. Честно говоря, я подумала, что это опять он. Знаешь, если не считать моего врача, ты первая, кто меня навестил в этом застенке.Каллия окинула ее изучающим взглядом:— По тебе не скажешь. Выглядишь ты неплохо. Дэнис пожала плечами:— А я вообще не привыкла переживать по поводу того, что не могу изменить. Рано или поздно что-то обязательно произойдет. И мне почему-то кажется, что скорее рано, чем поздно.— Я разговаривала с твоим наставником, Робертом Йо.— Как он? — быстро спросила Дэнис.— Нормально. Он в соседней камере справа по коридору. Я предложила ему присоединиться к нам, предупредив, что в случае отказа его казнят. Кстати, я его не обманывала.— А Роберт конечно же ответил, что не сотрудничает с людьми, которых не уважает. И наверняка добавил, что мсье Ободи он не уважает очень сильно.— Почти в яблочко, — подтвердила гостья. — Только он употребил несколько более сильное выражение. А как ты догадалась?— Мы с Робертом знакомы восемь лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85