..
– Флойд! Шалимов! Радецкий! – истошно закричал Алекс.– Живо всем вправо, сто метров бегом!.. Сматываемся! Убирайте разведчиков!
В голове у него, как в замедленном фильме, прокручивались кадры, в которых сотни блестящих металлических конусов пробивают широкие листья и, сбивая с деревьев ветки, продолжают лететь к земле...
В следующее мгновение ударная волна вперемешку с комьями земли, вырванными с корнем небольшими деревцами и пучками лиан, ударила в спины людей, сбив их с ног.
Если бы не бронированные доспехи, пришлось бы расстаться с половиной отряда. Но не повезло только двоим разведчикам. Их не успели предупредить.
От капрала Горовица нашли только бронежилет и разбитый шлем, Берлускони был смертельно ранен в спину. Алекс приказал предать погибших земле. Десантники из отделения сержанта Радецкого принялись быстро копать могилы на краю просеки, образованной взрывами. Товарищей похоронили, яму засыпали и замаскировали расщепленными стволами и посеченными ветками, валявшимися повсюду. Радецкий приказал всем уходить и установил на месте погребения кислотную мину.
– Я примерно представляю, как они навели на нас ракету... Где-то на возвышенности должен находиться корректировщик. Ближайшая возвышенность – это холм. Но вокруг нас стена джунглей – холм мы не увидим. Поэтому все, у кого МS– 400,– на середину просеки...
На просеку вышли четырнадцать человек.
– Приготовиться. Первые четверо возьмут по три химические гранаты, остальные – по три зажигательные. Гаусс, сориентируй их на холм... Давай побыстрей, мы сейчас живем в кредит.
Гаусс, посмотрев в какой-то хитрый прибор, назвал несколько чисел, и десантники опустили на глаза экраны прицельных устройств, потом, подняв стволы, они, по команде Алекса, сделали по короткой очереди из подствольных гранатометов.
Сорок две гранаты взвились в небо и, описав дугу, накрыли вершину холма. Алекс не был уверен, что гранаты легли удачно, однако не оставалось ничего другого, как продолжать марш на восток.
Сначала все шло прекрасно. Морис попал на Желтый Аракс. Очень подходящее место для военного, думающего о своей карьере. Сто пятьдесят лет планета числилась далекой окраиной, и на нее ссылались помилованные смертники, дезертиры и не желающие лечиться наркоманы. Но время шло, и Желтый Аракс превратился в объект срочного освоения. Бандитские шайки, хозяйничавшие на планете, были вытеснены в пустынные и горные районы, откуда они время от времени совершали свои кровавые набеги.
Ликвидировать их полностью обычным армейским подразделениям не удавалось, поэтому эту задачу решили возложить на специалистов. Спешно создали военную базу и тренировочный центр, куда из-за нехватки перевербовывали парней из армии и военной полиции.
Морис выполнял роль «инструктора в поле», то есть выводил необстрелянных спецназовцев на локальные операции в горы. Надежная броня доспехов и пока плохо организованные действия банд давали возможность без особого риска обучать специалистов в боевых условиях. В ближайшее время база со всем персоналом должна была войти в состав отряда «Корсар». Морис с нетерпением ждал этого момента, но... Женщина... Она перешла дорогу.
Дочь коменданта военного городка, пышногрудая блондинка Элиза, заставила Мориса на время забыть о военной карьере. Казалось, она проявляла благосклонность к молодому легионеру, но у старого коменданта были свои планы. Его дальний родственник, полковник интендантской службы, сколотивший состояние за казенный счет, претендовал на роль комендантского зятя. При первой возможности Морис, подогретый спиртным и подзуживаемый коварной Элизой, так разобрался с полковником, что того списали со службы по здоровью, асам Морис попал в тюрьму. По просьбе Элизы, ставшей женой полковника, тот отказался от всех обвинений, и Морис получил свободу, но потерял место на Желтом Араксе.
Очередной раз сильно тряхнуло на гравитационной яме. На столе звякнул стакан. Морис недовольно поморщился. Эта постоянная тряска и жара доконали его. Еще вчера механик наконец поставил новый вентилятор, а сегодня счетчик в каюте исчерпал лимит питания и отключился. Работает только освещение и конечно же связь, а бриться нужно будет опять идти в машинное отделение.
Морис встал, открыл холодильный шкаф и извлек оттуда бутылку морковного сока. Секунду подержав в руках, он поставил ее обратно – бутылка была теплой.
«Не могу больше... Жарко! Невыносимо жарко. А до станции приписки еще пятьдесят четыре часа тридцать две минуты. Такое ощущение, будто выкупался в малиновом варенье, а сверху натянул форму. Еще эта форма! Толстяк Кригер требует, чтобы я всегда ходил при галстуке, сам же надевает форму чрезвычайно редко и дефилирует по кораблю в оранжевой маечке, разрисованной фривольными картинками. К тому же счетчика, ограничивающего расход электричества, в его каюте нет».
Корабль снова тряхнуло. Морис еще больше сморщился – противно. Он чувствовал, как капли пота скатываются под рубашкой по спине, прямо в штаны.
"Подняться, что ли, намочить полотенце и протереть лицо – должно помочь.
Свинья Кригер небось сидит, как обычно, в углу в кресле, пьет лимонад со льдом и рыгает после каждого глотка. У, животное... Тридцать лет уже служит на этой старой грузовой колоде и все это время поглощает лимонад, литр за литром, ведро за ведром. По всей видимости, это его единственное и любимое занятие. В такие минуты он настроен миролюбиво и его лицо выражает полное довольство".
– Первый помощник Лист, вас вызывает капитан! – прохрипели по громкой связи.
Морис помотал головой – надо же, задремал! Хорошо, что совсем не сварился. Ладно, надо идти. И чего это он вдруг понадобился этому сладкоежке?
– Вызывали, господин капитан?
– Заходите, Морис, вызывал.
Капитан сидел в дальнем углу каюты, в кресле, с неизменным стаканом лимонада в руке. Он делал большие глотки, выпячивая при этом мясистые губы и зажмуривая глаза. Капли падали с толстой нижней губы на живот, образуя на футболке большое мокрое пятно, но у владельца живота это беспокойства не вызывало. Где-то под потолком каюты стрекотал кондиционер, и веяло приятной освежающей прохладой.
– Садитесь, дружище Лист! Вот лимонад, лед. Лед, я вам скажу, не простой. Его рубят на Земле, в Антарктиде! Конечно, уже почти все вырубили, но пару тонн каждый год мне достает один мой знакомый с ледосплава. Ну так вот, мой дорогой Лист,– продолжал капитан.– Я знаю, что служба на этом корабле не мед. Корабль наш – старый трудяга и не оборудован всякими удобными новомодными штучками. До меня через команду стали доходить слухи, что вам не нравится служба на нашем грузовике. Это притом, что вас мне буквально навязали для исправления решением военного суда. На три года!..
Как будто мы не грузовое судно, а острог какой-то... Но я вас понимаю. Вы молоды, полны энергии, и вы совершаете ошибки. Я сам был таким, да! Горел, да! Так горел, что до сих пор заливаю себя лимонадом, ха-ха-ха.
Живот Кригера заколыхался, ему показалось, что он удачно пошутил.
Наконец, громко рыгнув, он стал совершенно серьезен.
– Честно скажу вам, Лист, вы мне на корабле не нужны. С другой стороны, вы слишком хороший специалист, чтобы вас просто так выгнать. Так вот, нам верху спустили заявку на одного грамотного, дисциплинированного офицера, а со своим экипажем я сроднился, и для меня все любимчики, вплоть до самого последнего оператора из машинного отделения. Надеюсь, вы понимаете меня?
Капитан отхлебнул сразу полстакана лимонада и снова рыгнул с многозначительным видом.
Лист молчал, завороженно глядя на Кригера. Он боялся поверить в эту большую удачу. Любитель лимонада, видимо, по-своему истолковал молчание Мориса. Было заметно, что он забеспокоился. Его маленькие, как у бультерьера, глазки напряженно застыли. Казалось, он забыл даже про свой лимонад.
– Морис, я дам вам прекрасные рекомендации,– пропел он елейным голоском.
Первый помощник наконец пришел в себя:
– Да нет, господин капитан, вы меня не так поняли. Я конечно же согласен!
– Вот и чудненько! Под эту заявочку мы вас и сбагрим.– Взгляд Кригера оттаял.– Через сорок минут нас догонит разведывательный челнок. Собирайте свои пожитки, а я пока подготовлю ваши документы.
– Через сорок минут?! Так быстро?!
– Морис, ну что вы как девушка, честное слово! – Кригер даже отставил стакан.– Неужели вам не надоела наша, как вы там говорили... э-э-э...
"консервная
банка"?
– Да-да, конечно.– Все происходило так быстро, что первый помощник с трудом соображал.– Догонит... Постойте, Кригер! Кто догонит-то? – Морис даже забыл про субординацию.
Капитан, казалось, не заметил этого. Он рыгнул на Листа свежим лимонадом и произнес нараспев, как учитель первокласснику:
– Это служба Валевского – отряд «Корсар».
За Листом захлопнулась герметичная дверь, и он оказался на борту небольшого космического судна. Два человека в черном обмундировании ожидали гостя. Это была форма «корсаров». Встречающие без лишних слов проводили гостя в небольшое помещение, где сделали полную идентификацию личности по отпечаткам пальцев, радужной оболочке глаз и ДНК. Компьютер подтвердил, что перед ними Морис Лист – лейтенант-инженер. Только после этого сопровождающие позволили себе улыбнуться.
Мориса по узким коридорам провели на второй этаж и показали его каюту.
– Мы будем в переходе десять часов, – сообщил встречающий с погонами лейтенанта-пилота.– Можете отдохнуть. Захотите чего-нибудь выпить – здесь, в холодильнике. В основном, конечно, соки. В этом же холодильнике – четыре варианта обеденных блюд. Если понадобится еще что-то – вызовите. Вот здесь, на стене, кнопка.
– Спасибо, понял. А можно мне походить по кораблю, осмотреться?
– Да, конечно. Хотя ходить много не придется, он раз в пятьдесят меньше вашего грузовика... Бывшего вашего, – улыбнувшись, уточнил он,– Ну, осматривайтесь! – И распорядитель ушел.
Морис вышел из каюты в коридор, нашел душевую и, выбрав в шкафчике каюты яркое полотенце, пошел мыться. Он с удовольствием постоял под ледяными струями, смывавшими с него прежнюю липкую и сонную жизнь. Вернувшись в каюту, Морис достал из своего чемодана шикарный, цвета морской волны, махровый халат, который был куплен еще на Желтом Араксе, и облачился в него.
Затем заглянул в холодильник и с удовольствием обнаружил там среди замороженных обедов и соков бутылку красного вина.
Плеснув себе в пластмассовый стаканчик, Морис выпил, смакуя каждый глоток. Потом, так же не спеша, выпил еще стаканчик и, убрав бутылку в холодильник, стал одеваться. Разгладив перед зеркалом последние складки на мундире, Морис вышел побродить по кораблю.
Проходя по непривычно тесным, после грузовика, коридорам, Морис старался заглянуть в каждую открытую дверь. Он быстро разобрался, где находится машинное отделение, и по его размерам понял, что корабль имеет какие-то новые энергетические установки.
Бросалось в глаза большое количество аппаратуры слежения и чрезмерное компьютерное обеспечение для обработки получаемой информации. Это был модернизированный вариант «слухача» – пассивного разведчика. Раскинув сети антенн, он собирал все переговоры в зоне слышимости, дешифруя многие из них немедленно. Потом информация обрабатывалась и сортировалась. На основе всего этого писались отчеты о политической и экономической ситуации в том или ином регионе
человеческого сообщества.
На появление нового человека члены команды никак не реагировали и продолжали заниматься своим делом. В конце концов наш путешественник почувствовал себя неуютно среди них в своем песочном армейском мундире и, вернувшись в каюту, завалился спать.
– Вставай, соня! Так проспишь все на свете! Хватит дрыхнуть! – Кто-то безжалостно тряс Мориса за плечи.
Первое, о чем он подумал – тревога! Поэтому, еще с закрытыми глазами, зашарил по спинке стула, где висела одежда.
– Э, парень! Да ты, я вижу, совсем плох! Морис наконец разлепил веки и увидел перед собой знакомое лицо. Так и есть – это был Тимотеус Лага.
– О! А ты откуда взялся, Тим? Неужели в арсенале прятался?
– Какой тебе арсенал? Очнись! Корабль уже час как на приколе. Вся команда в увольнении, кроме тебя – штрафника.
Морис только теперь обратил внимание на непривычную тишину вокруг.
– Ничего себе! Это что, Керим?
– Нет, брат. Керим остался далеко позади. Это Форт-Макс.
– Что еще за Форт-Макс такой?
– Здравствуйте, деревенские ребята... Ты что, ничего не слышал про кольцо Рольера?
– Это про семь миров – семь рубежей нашей безопасности? Но это же глупость.
– Конечно, глупость, но ассигнования на вооруженные силы благодаря теории Рольера выросли. Форт-Макс уже сейчас может принять пятьдесят тысяч солдат и три тысячи рабочих для ремонтных доков.
– Думаешь, будет большая война?
– Думать пока не входит в мои обязанности лейтенанта.
– Так ты лейтенант?.. – Морис дотронулся до погон товарища.– Уже лейтенант.
– Да уж, полковникам морды не бьем.
– Ты, я вижу, в курсе всех новостей... Вот что, Тим! Я пока буду одеваться, а ты мне рассказывай все, что знаешь.
– Хорошо, но только облачиться тебе придется вот в это... – Тимотеус бросил на кровать новое, с иголочки, обмундирование черного цвета с ядовито-желтой буквой "к" на рукаве.
– Вот это подарок! Оперативно! А погоны тоже лейтенантские?
– Пока носи те, что заслужил. Лейтенант-инженер – это тоже неплохо.
– Ладно, сгодятся и эти. Ну ты рассказывай, рассказывай...
– Да что тут рассказывать! Полгода мотался на сторожевике, сопровождал караваны с рудой. Там и узнал про гибель Алекса. Написал три рапорта, один за другим, с интервалом в неделю, а мне, сам понимаешь, ни ответа ни привета.
Такая тоска навалилась, что не передать. Ради этого, что ли, пятнадцать лет Школе отдал?.. Пробовал спиртное, но не приучен. А тут вдруг приходит ответ: ваш рапорт рассмотрен положительно. И подпись самого Валевского. Так я оказался на Красных Камнях. Потом несколько незначительных операций, короткая война с Союзом свободных фермеров. После этого мне дали лейтенанта и штурмовой взвод. А что касается тебя, то спустя полгода у меня поинтересовались, не знаю ли я кого из нашей Школы, кто остался не у дел в известном смысле. Я сразу тебя и вспомнил. Запросили твой грузовик, прекрасно понимая, что ты обязательно станешь толстяку поперек дороги и он пожелает от тебя избавиться. Так оно и случилось. Сам видишь.
– А как насчет Джона? Что поделывает наш самый практичный друг?
– Джон, при связях его отца, устроился лучше всех. Он работает в штаб– квартире НСБ на Земле.
– Вот это парень! – восхищенно произнес Морис и, помолчав, спросил: – А что ты думаешь об Алексе? Не верю я в его смерть. Не мог он просто так нарваться на мины или получить торпеду в борт. Ты же знаешь, он все эти штучки чувствовал за версту. Он понимал и знал такое, о чем мы даже не догадывались... – Морис замолчал. Потом повернулся к Тимотеусу и с наигранной веселостью произнес: – Ну как? Посмотри... Орел? Сказать честно, я давно мечтал об этой форме.
– Несравненно!.. Покоритель женских сердец! Что такое женщины, еще не забыл?
– Эта тема для меня табу. Я теперь только солдат.
– Ладно, солдат, пошли представляться начальству. Пред очи самого командора.
– Ты шутишь! Командор на Форт-Максе?
– Какие уж тут шутки! Здесь есть армейские, флотские, старшие офицеры «Корсара» и лично Валевский со своей подружкой.
Зал, в который друзья вошли, был заполнен в основном руководящими военными чинами «Корсара», армии и Национальной службы безопасности. Здесь собралось человек двести, большинство из которых расположились на неудобных пластиковых стульях, стоявших в три ряда вдоль стен, по периметру помещения.
А десятка полтора старших офицеров, в том числе и Ричард Валевский, располагались за круглым столом в центре зала.
Едва Морис уселся рядом с Тимотеусом, как сразу же принялся толкать друга локтем в бок:
– Подружка Валевского тоже тут будет?
– Эта тема для тебя табу. Ты теперь только солдат.
– Когда я это говорил, на мне был другой мундир.
– Да ты под любым мундиром одинаковый.
– Послушай, Тим, ты вытащил меня с грузовика, чтобы издеваться? О, ты мне уже не нужен, я все вижу сам.
Это была она, Юдит, Вся в розовом. Войдя через боковую дверь, она произвела должный эффект. Все головы разом повернулись в ее сторону.
Морис, рискуя свернуть себе шею, неестественно изогнулся, стараясь разглядеть это розовое пятно на фоне черных мундиров. Скромно потупив глазки, Юдит прошла в угол зала и робко уселась на краешек невесть откуда здесь взявшегося деревянного
стульчика. Она была здесь явно не к месту. Затем Юдит подняла голову и подарила всем присутствующим робкую улыбку.
1 2 3 4 5 6
– Флойд! Шалимов! Радецкий! – истошно закричал Алекс.– Живо всем вправо, сто метров бегом!.. Сматываемся! Убирайте разведчиков!
В голове у него, как в замедленном фильме, прокручивались кадры, в которых сотни блестящих металлических конусов пробивают широкие листья и, сбивая с деревьев ветки, продолжают лететь к земле...
В следующее мгновение ударная волна вперемешку с комьями земли, вырванными с корнем небольшими деревцами и пучками лиан, ударила в спины людей, сбив их с ног.
Если бы не бронированные доспехи, пришлось бы расстаться с половиной отряда. Но не повезло только двоим разведчикам. Их не успели предупредить.
От капрала Горовица нашли только бронежилет и разбитый шлем, Берлускони был смертельно ранен в спину. Алекс приказал предать погибших земле. Десантники из отделения сержанта Радецкого принялись быстро копать могилы на краю просеки, образованной взрывами. Товарищей похоронили, яму засыпали и замаскировали расщепленными стволами и посеченными ветками, валявшимися повсюду. Радецкий приказал всем уходить и установил на месте погребения кислотную мину.
– Я примерно представляю, как они навели на нас ракету... Где-то на возвышенности должен находиться корректировщик. Ближайшая возвышенность – это холм. Но вокруг нас стена джунглей – холм мы не увидим. Поэтому все, у кого МS– 400,– на середину просеки...
На просеку вышли четырнадцать человек.
– Приготовиться. Первые четверо возьмут по три химические гранаты, остальные – по три зажигательные. Гаусс, сориентируй их на холм... Давай побыстрей, мы сейчас живем в кредит.
Гаусс, посмотрев в какой-то хитрый прибор, назвал несколько чисел, и десантники опустили на глаза экраны прицельных устройств, потом, подняв стволы, они, по команде Алекса, сделали по короткой очереди из подствольных гранатометов.
Сорок две гранаты взвились в небо и, описав дугу, накрыли вершину холма. Алекс не был уверен, что гранаты легли удачно, однако не оставалось ничего другого, как продолжать марш на восток.
Сначала все шло прекрасно. Морис попал на Желтый Аракс. Очень подходящее место для военного, думающего о своей карьере. Сто пятьдесят лет планета числилась далекой окраиной, и на нее ссылались помилованные смертники, дезертиры и не желающие лечиться наркоманы. Но время шло, и Желтый Аракс превратился в объект срочного освоения. Бандитские шайки, хозяйничавшие на планете, были вытеснены в пустынные и горные районы, откуда они время от времени совершали свои кровавые набеги.
Ликвидировать их полностью обычным армейским подразделениям не удавалось, поэтому эту задачу решили возложить на специалистов. Спешно создали военную базу и тренировочный центр, куда из-за нехватки перевербовывали парней из армии и военной полиции.
Морис выполнял роль «инструктора в поле», то есть выводил необстрелянных спецназовцев на локальные операции в горы. Надежная броня доспехов и пока плохо организованные действия банд давали возможность без особого риска обучать специалистов в боевых условиях. В ближайшее время база со всем персоналом должна была войти в состав отряда «Корсар». Морис с нетерпением ждал этого момента, но... Женщина... Она перешла дорогу.
Дочь коменданта военного городка, пышногрудая блондинка Элиза, заставила Мориса на время забыть о военной карьере. Казалось, она проявляла благосклонность к молодому легионеру, но у старого коменданта были свои планы. Его дальний родственник, полковник интендантской службы, сколотивший состояние за казенный счет, претендовал на роль комендантского зятя. При первой возможности Морис, подогретый спиртным и подзуживаемый коварной Элизой, так разобрался с полковником, что того списали со службы по здоровью, асам Морис попал в тюрьму. По просьбе Элизы, ставшей женой полковника, тот отказался от всех обвинений, и Морис получил свободу, но потерял место на Желтом Араксе.
Очередной раз сильно тряхнуло на гравитационной яме. На столе звякнул стакан. Морис недовольно поморщился. Эта постоянная тряска и жара доконали его. Еще вчера механик наконец поставил новый вентилятор, а сегодня счетчик в каюте исчерпал лимит питания и отключился. Работает только освещение и конечно же связь, а бриться нужно будет опять идти в машинное отделение.
Морис встал, открыл холодильный шкаф и извлек оттуда бутылку морковного сока. Секунду подержав в руках, он поставил ее обратно – бутылка была теплой.
«Не могу больше... Жарко! Невыносимо жарко. А до станции приписки еще пятьдесят четыре часа тридцать две минуты. Такое ощущение, будто выкупался в малиновом варенье, а сверху натянул форму. Еще эта форма! Толстяк Кригер требует, чтобы я всегда ходил при галстуке, сам же надевает форму чрезвычайно редко и дефилирует по кораблю в оранжевой маечке, разрисованной фривольными картинками. К тому же счетчика, ограничивающего расход электричества, в его каюте нет».
Корабль снова тряхнуло. Морис еще больше сморщился – противно. Он чувствовал, как капли пота скатываются под рубашкой по спине, прямо в штаны.
"Подняться, что ли, намочить полотенце и протереть лицо – должно помочь.
Свинья Кригер небось сидит, как обычно, в углу в кресле, пьет лимонад со льдом и рыгает после каждого глотка. У, животное... Тридцать лет уже служит на этой старой грузовой колоде и все это время поглощает лимонад, литр за литром, ведро за ведром. По всей видимости, это его единственное и любимое занятие. В такие минуты он настроен миролюбиво и его лицо выражает полное довольство".
– Первый помощник Лист, вас вызывает капитан! – прохрипели по громкой связи.
Морис помотал головой – надо же, задремал! Хорошо, что совсем не сварился. Ладно, надо идти. И чего это он вдруг понадобился этому сладкоежке?
– Вызывали, господин капитан?
– Заходите, Морис, вызывал.
Капитан сидел в дальнем углу каюты, в кресле, с неизменным стаканом лимонада в руке. Он делал большие глотки, выпячивая при этом мясистые губы и зажмуривая глаза. Капли падали с толстой нижней губы на живот, образуя на футболке большое мокрое пятно, но у владельца живота это беспокойства не вызывало. Где-то под потолком каюты стрекотал кондиционер, и веяло приятной освежающей прохладой.
– Садитесь, дружище Лист! Вот лимонад, лед. Лед, я вам скажу, не простой. Его рубят на Земле, в Антарктиде! Конечно, уже почти все вырубили, но пару тонн каждый год мне достает один мой знакомый с ледосплава. Ну так вот, мой дорогой Лист,– продолжал капитан.– Я знаю, что служба на этом корабле не мед. Корабль наш – старый трудяга и не оборудован всякими удобными новомодными штучками. До меня через команду стали доходить слухи, что вам не нравится служба на нашем грузовике. Это притом, что вас мне буквально навязали для исправления решением военного суда. На три года!..
Как будто мы не грузовое судно, а острог какой-то... Но я вас понимаю. Вы молоды, полны энергии, и вы совершаете ошибки. Я сам был таким, да! Горел, да! Так горел, что до сих пор заливаю себя лимонадом, ха-ха-ха.
Живот Кригера заколыхался, ему показалось, что он удачно пошутил.
Наконец, громко рыгнув, он стал совершенно серьезен.
– Честно скажу вам, Лист, вы мне на корабле не нужны. С другой стороны, вы слишком хороший специалист, чтобы вас просто так выгнать. Так вот, нам верху спустили заявку на одного грамотного, дисциплинированного офицера, а со своим экипажем я сроднился, и для меня все любимчики, вплоть до самого последнего оператора из машинного отделения. Надеюсь, вы понимаете меня?
Капитан отхлебнул сразу полстакана лимонада и снова рыгнул с многозначительным видом.
Лист молчал, завороженно глядя на Кригера. Он боялся поверить в эту большую удачу. Любитель лимонада, видимо, по-своему истолковал молчание Мориса. Было заметно, что он забеспокоился. Его маленькие, как у бультерьера, глазки напряженно застыли. Казалось, он забыл даже про свой лимонад.
– Морис, я дам вам прекрасные рекомендации,– пропел он елейным голоском.
Первый помощник наконец пришел в себя:
– Да нет, господин капитан, вы меня не так поняли. Я конечно же согласен!
– Вот и чудненько! Под эту заявочку мы вас и сбагрим.– Взгляд Кригера оттаял.– Через сорок минут нас догонит разведывательный челнок. Собирайте свои пожитки, а я пока подготовлю ваши документы.
– Через сорок минут?! Так быстро?!
– Морис, ну что вы как девушка, честное слово! – Кригер даже отставил стакан.– Неужели вам не надоела наша, как вы там говорили... э-э-э...
"консервная
банка"?
– Да-да, конечно.– Все происходило так быстро, что первый помощник с трудом соображал.– Догонит... Постойте, Кригер! Кто догонит-то? – Морис даже забыл про субординацию.
Капитан, казалось, не заметил этого. Он рыгнул на Листа свежим лимонадом и произнес нараспев, как учитель первокласснику:
– Это служба Валевского – отряд «Корсар».
За Листом захлопнулась герметичная дверь, и он оказался на борту небольшого космического судна. Два человека в черном обмундировании ожидали гостя. Это была форма «корсаров». Встречающие без лишних слов проводили гостя в небольшое помещение, где сделали полную идентификацию личности по отпечаткам пальцев, радужной оболочке глаз и ДНК. Компьютер подтвердил, что перед ними Морис Лист – лейтенант-инженер. Только после этого сопровождающие позволили себе улыбнуться.
Мориса по узким коридорам провели на второй этаж и показали его каюту.
– Мы будем в переходе десять часов, – сообщил встречающий с погонами лейтенанта-пилота.– Можете отдохнуть. Захотите чего-нибудь выпить – здесь, в холодильнике. В основном, конечно, соки. В этом же холодильнике – четыре варианта обеденных блюд. Если понадобится еще что-то – вызовите. Вот здесь, на стене, кнопка.
– Спасибо, понял. А можно мне походить по кораблю, осмотреться?
– Да, конечно. Хотя ходить много не придется, он раз в пятьдесят меньше вашего грузовика... Бывшего вашего, – улыбнувшись, уточнил он,– Ну, осматривайтесь! – И распорядитель ушел.
Морис вышел из каюты в коридор, нашел душевую и, выбрав в шкафчике каюты яркое полотенце, пошел мыться. Он с удовольствием постоял под ледяными струями, смывавшими с него прежнюю липкую и сонную жизнь. Вернувшись в каюту, Морис достал из своего чемодана шикарный, цвета морской волны, махровый халат, который был куплен еще на Желтом Араксе, и облачился в него.
Затем заглянул в холодильник и с удовольствием обнаружил там среди замороженных обедов и соков бутылку красного вина.
Плеснув себе в пластмассовый стаканчик, Морис выпил, смакуя каждый глоток. Потом, так же не спеша, выпил еще стаканчик и, убрав бутылку в холодильник, стал одеваться. Разгладив перед зеркалом последние складки на мундире, Морис вышел побродить по кораблю.
Проходя по непривычно тесным, после грузовика, коридорам, Морис старался заглянуть в каждую открытую дверь. Он быстро разобрался, где находится машинное отделение, и по его размерам понял, что корабль имеет какие-то новые энергетические установки.
Бросалось в глаза большое количество аппаратуры слежения и чрезмерное компьютерное обеспечение для обработки получаемой информации. Это был модернизированный вариант «слухача» – пассивного разведчика. Раскинув сети антенн, он собирал все переговоры в зоне слышимости, дешифруя многие из них немедленно. Потом информация обрабатывалась и сортировалась. На основе всего этого писались отчеты о политической и экономической ситуации в том или ином регионе
человеческого сообщества.
На появление нового человека члены команды никак не реагировали и продолжали заниматься своим делом. В конце концов наш путешественник почувствовал себя неуютно среди них в своем песочном армейском мундире и, вернувшись в каюту, завалился спать.
– Вставай, соня! Так проспишь все на свете! Хватит дрыхнуть! – Кто-то безжалостно тряс Мориса за плечи.
Первое, о чем он подумал – тревога! Поэтому, еще с закрытыми глазами, зашарил по спинке стула, где висела одежда.
– Э, парень! Да ты, я вижу, совсем плох! Морис наконец разлепил веки и увидел перед собой знакомое лицо. Так и есть – это был Тимотеус Лага.
– О! А ты откуда взялся, Тим? Неужели в арсенале прятался?
– Какой тебе арсенал? Очнись! Корабль уже час как на приколе. Вся команда в увольнении, кроме тебя – штрафника.
Морис только теперь обратил внимание на непривычную тишину вокруг.
– Ничего себе! Это что, Керим?
– Нет, брат. Керим остался далеко позади. Это Форт-Макс.
– Что еще за Форт-Макс такой?
– Здравствуйте, деревенские ребята... Ты что, ничего не слышал про кольцо Рольера?
– Это про семь миров – семь рубежей нашей безопасности? Но это же глупость.
– Конечно, глупость, но ассигнования на вооруженные силы благодаря теории Рольера выросли. Форт-Макс уже сейчас может принять пятьдесят тысяч солдат и три тысячи рабочих для ремонтных доков.
– Думаешь, будет большая война?
– Думать пока не входит в мои обязанности лейтенанта.
– Так ты лейтенант?.. – Морис дотронулся до погон товарища.– Уже лейтенант.
– Да уж, полковникам морды не бьем.
– Ты, я вижу, в курсе всех новостей... Вот что, Тим! Я пока буду одеваться, а ты мне рассказывай все, что знаешь.
– Хорошо, но только облачиться тебе придется вот в это... – Тимотеус бросил на кровать новое, с иголочки, обмундирование черного цвета с ядовито-желтой буквой "к" на рукаве.
– Вот это подарок! Оперативно! А погоны тоже лейтенантские?
– Пока носи те, что заслужил. Лейтенант-инженер – это тоже неплохо.
– Ладно, сгодятся и эти. Ну ты рассказывай, рассказывай...
– Да что тут рассказывать! Полгода мотался на сторожевике, сопровождал караваны с рудой. Там и узнал про гибель Алекса. Написал три рапорта, один за другим, с интервалом в неделю, а мне, сам понимаешь, ни ответа ни привета.
Такая тоска навалилась, что не передать. Ради этого, что ли, пятнадцать лет Школе отдал?.. Пробовал спиртное, но не приучен. А тут вдруг приходит ответ: ваш рапорт рассмотрен положительно. И подпись самого Валевского. Так я оказался на Красных Камнях. Потом несколько незначительных операций, короткая война с Союзом свободных фермеров. После этого мне дали лейтенанта и штурмовой взвод. А что касается тебя, то спустя полгода у меня поинтересовались, не знаю ли я кого из нашей Школы, кто остался не у дел в известном смысле. Я сразу тебя и вспомнил. Запросили твой грузовик, прекрасно понимая, что ты обязательно станешь толстяку поперек дороги и он пожелает от тебя избавиться. Так оно и случилось. Сам видишь.
– А как насчет Джона? Что поделывает наш самый практичный друг?
– Джон, при связях его отца, устроился лучше всех. Он работает в штаб– квартире НСБ на Земле.
– Вот это парень! – восхищенно произнес Морис и, помолчав, спросил: – А что ты думаешь об Алексе? Не верю я в его смерть. Не мог он просто так нарваться на мины или получить торпеду в борт. Ты же знаешь, он все эти штучки чувствовал за версту. Он понимал и знал такое, о чем мы даже не догадывались... – Морис замолчал. Потом повернулся к Тимотеусу и с наигранной веселостью произнес: – Ну как? Посмотри... Орел? Сказать честно, я давно мечтал об этой форме.
– Несравненно!.. Покоритель женских сердец! Что такое женщины, еще не забыл?
– Эта тема для меня табу. Я теперь только солдат.
– Ладно, солдат, пошли представляться начальству. Пред очи самого командора.
– Ты шутишь! Командор на Форт-Максе?
– Какие уж тут шутки! Здесь есть армейские, флотские, старшие офицеры «Корсара» и лично Валевский со своей подружкой.
Зал, в который друзья вошли, был заполнен в основном руководящими военными чинами «Корсара», армии и Национальной службы безопасности. Здесь собралось человек двести, большинство из которых расположились на неудобных пластиковых стульях, стоявших в три ряда вдоль стен, по периметру помещения.
А десятка полтора старших офицеров, в том числе и Ричард Валевский, располагались за круглым столом в центре зала.
Едва Морис уселся рядом с Тимотеусом, как сразу же принялся толкать друга локтем в бок:
– Подружка Валевского тоже тут будет?
– Эта тема для тебя табу. Ты теперь только солдат.
– Когда я это говорил, на мне был другой мундир.
– Да ты под любым мундиром одинаковый.
– Послушай, Тим, ты вытащил меня с грузовика, чтобы издеваться? О, ты мне уже не нужен, я все вижу сам.
Это была она, Юдит, Вся в розовом. Войдя через боковую дверь, она произвела должный эффект. Все головы разом повернулись в ее сторону.
Морис, рискуя свернуть себе шею, неестественно изогнулся, стараясь разглядеть это розовое пятно на фоне черных мундиров. Скромно потупив глазки, Юдит прошла в угол зала и робко уселась на краешек невесть откуда здесь взявшегося деревянного
стульчика. Она была здесь явно не к месту. Затем Юдит подняла голову и подарила всем присутствующим робкую улыбку.
1 2 3 4 5 6