Здесь выложена электронная книга Клуб удивительных промыслов - 6. Странное затворничество старой дамы автора по имени Честертон Гилберт Кийт. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Честертон Гилберт Кийт - Клуб удивительных промыслов - 6. Странное затворничество старой дамы.
Размер архива с книгой Клуб удивительных промыслов - 6. Странное затворничество старой дамы равняется 16.58 KB
Гилберт Кит Честертон: «Странное затворничество старой дамы»
Гилберт Кит Честертон
Странное затворничество старой дамы
Клуб удивительных промыслов – 6
sad369 Санкт-Петербург; 2000
Гилберт Кит ЧестертонСтранное затворничество старой дамы Беседа Руперта Гранта привлекала, во-первых, тем, что он разворачивал перед вами фантастическую цепь выводов, а во-вторых — тем, что он романтически любил Лондон. Брат его Бэзил сказал о нем: «Рассуждает он холодно, четко и — неверно. Но врывается поэзия — и выводит на правильный путь». Не знаю, относится ли это ко всем действиям Руперта, но одним случаем занятно подтверждается, и я о нем расскажу.Мы шли по одной из безлюдных бромтонских улиц, в тех ярко-синих сумерках, которые наступают летом в девятом часу и кажутся поначалу не предвестием тьмы, а восходом лазурного светила, сапфирового солнца. Лимонное свечение фонарей озарило прохладную синеву, и когда мы, беседуя, проходили мимо, из нее вырывалась порой бледная искра. Руперт разволновался, пытаясь втолковать мне свою девятьсот девятую теорию. Когда безумная логика овладевала им, он видел заговор в столкновении кебов, руку Промысла — в винтике, выпавшем из часов. Теперь он подозревал злосчастного молочника, который шел перед нами. То, что случилось позже, так интересно, что я забыл его доказательства. Кажется, Руперту не нравилось, что бидон — только один, и то маленький, да и плохо закрытый, молоко выплескивается на тротуар. Отсюда следовало, что молочник думает не о своем деле, а уж отсюда — что цель у него иная, и потому (тут какую-то роль играли грязные ботинки) он замыслил что-то совсем преступное. Боюсь, я слишком жестоко отверг это откровение, а Руперт Грант, человек прекрасный, но чувствительный, словно поэт или художник, немного обиделся. Он затянулся сигарой с той гордой стойкостью, которую считал необходимой для сыщика, и, кажется, прокусил сигару насквозь.— Дорогой мой, — язвительно заметил он, — держу пари на полкроны: где бы молочник ни остановился, мы увидим что-нибудь особенное.— Это я могу, — засмеялся я, — идет.Примерно четверть часа мы молча шли за таинственным молочником. Он убыстрял шаг, мы едва поспевали, а молоко, серебряное в свете ламп, выплескивалось на тротуар. Внезапно он юркнул куда-то вниз. Я думаю, Руперт и впрямь считал его кем-то вроде эльфа, и миг-другой не удивлялся. Потом, крикнув мне что-то, он кинулся за ним и тоже исчез.Я ждал его минут пять, прислонившись к фонарю, пока молочник не возник снова, поднявшись по ступенькам уже без бидона. Он убежал, прошло еще минуты три, и тут вылез Руперт, бледный, но смеющийся, что с ним обычно и бывало, когда он разволнуется.— Друг мой, — сказал он, потирая руки, — вот вам ваш скепсис. Вот вам мещанское недоверие к городской романтике. Гоните полкроны, в них и выражается ваша прозаическая сущность.— Что? — недоверчиво воскликнул я. — Неужели с молочником и впрямь неладно?Руперт как-то поблек.— С молочником? — переспросил он, пытаясь сделать вид, что не совсем понял. — Ах, да, молочник! Н-нет, дело не в нем…— А что же с ним? — неумолимо продолжал я.— Честно говоря, — ответил Руперт, переминаясь с ноги на ногу, — молочник, если судить о действиях, произнес: «Молоко, мисс» — и передал бидон. Конечно, он мог сделать тайный знак…Я расхохотался.— Идиот! — сказал я. — Да признайте вы, что ошиблись! С чего бы ему делать знаки? Вы же сами признали, что ничего особенного с ним не было. Признали?Руперт сосредоточился.— Ну если уж вы спрашиваете, — сказал он, — да, признал. Может быть, он просто себя не выдал. Может быть, я был не прав.— Что ж, — сказал я, немного рассердившись, — вы должны мне полкроны.— Вот тут я не согласен, — суховато возразил Руперт. — Возможно, слова его невинны. Возможно, невинен он сам. Но полкроны я вам не должен. Условия пари предлагал я, и они — такие: где бы он ни остановился, мы увидим что-нибудь особенное.— Значит?.. — сказал я.— Значит, особенное мы увидели, — отвечал он. — Пойдемте, посмотрите, — и прежде, чем я вымолвил слово, утонул в синем сумраке дворика. Ничего еще не решив, я последовал за ним.Проникнув во дворик, я почувствовал себя очень глупо — в полном смысле слова это был колодец. Запертая дверь, закрытые ставни, короткая лесенка, по которой мы спустились, дурацкая нора, дурацкий человек, который меня привел и чему-то радуется… Я собрался уйти, когда Руперт схватил меня за локоть.— Послушайте! — сказал он и постучал левой рукой о ставни с такой решительностью, что я остановился. Изнутри доносилось какое-то бормотание.— Вы говорили с тем, кто внутри? — спросил я.— Нет, — угрюмо усмехнулся он, — но очень хотел бы. Знаете, что он бормочет?— Конечно, нет, — ответил я.— А вы прислушайтесь, — резко проговорил Руперт.Примерно минуту я стоял, вслушиваясь, в тишине аристократической улицы. Сквозь длинную щель доносился непрестанный стонущий звук, понемногу сложившийся в слова: «Когда я выйду? Когда же я выйду? Когда меня выпустят?»— Вы что-нибудь понимаете? — спросил я, рывком повернувшись к Руперту.— Может быть, вы думаете, что я преступник, а не сыщик? — ехидно сказал он. — Нет, мой друг, я ничего не понимаю. Женщина эта (голос — несомненно женский) не моя брошенная дочь и не одалиска моего сераля. Просто когда я слышу, как зовут на помощь и бьют по ставне кулаком — да, минуты три назад, — мне кажется, что это необычно, вот и все.— Простите, мой друг, — сказал я, — однако сейчас не время для споров. Что мы будем делать?В руке Руперта Гранта сверкнул складной нож.— Прежде всего, — ответил он, — мы займемся взломом.С этими словами он вонзил лезвие в щель и рассек ставни, приоткрыв кусок оконного стекла. В комнате за окном было темно, стекло казалось матовым и темным, как грифельная доска. Потом мы кое-что увидели — и отшатнулись, у нас перехватило дыхание. К стеклу приникли чьи-то глаза, настолько приникли, что окно казалось маской. Наконец мы увидели бледное лицо и яснее услышали голос:— Когда я выйду?— Что бы это значило? — спросил я.Руперт не ответил, но поднял трость и, словно шпагой, проткнул стекло. Получилась, как ни странно, очень аккуратная, маленькая дырка; и тут же из нее хлынул жалобный голос, молящий о свободе.— Вы не можете выйти, мадам? — спросил я, наклоняясь к дыре в немалом смущении.— Выйти? Конечно не могу, — горестно отвечала незнакомка. — Они не отпускают. Я им говорила. Я просила — не пускают! Никто не знает обо мне, никто сюда не приходит. Они могут держать меня здесь, пока…Воспламененный мрачной тайной, я занес палку, чтобы совсем разбить стекло, но Руперт почему-то схватил меня за руку со странной и сдержанной суровостью, словно хотел меня удержать, но так, чтобы никто не видел. Я замешкался, чуть-чуть обернулся — и застыл, как Руперт, ибо увидел, что у парадного входа стоит неподвижный, словно колонна, человек и смотрит из-за колонны во дворик. Лица мы увидеть не могли, но почему-то понимали, что смотрит он на нас. Надо сказать, я восхитился хладнокровием Руперта. Небрежно позвонив в звонок черного хода, он продолжал беседу со мной, которая и не начиналась. Темная фигура у парадного входа не двинулась, и я уж подумал, что это на самом деле статуя, но тут темно-серый воздух стал золотистым, дверь черного хода открылась, и мы увидели нарядную служанку.— Простите, пожалуйста, — сказал Руперт, ухитряясь говорить и вежливо, и простовато, — не поможете ли бедным, убогим…— Нет, — отвечала горничная с неповторимой жесткостью служанки, живущей у злых людей, и захлопнула дверь ему в лицо.— Ах ты Господи, какая черствость! — серьезно посетовал Руперт, отходя от двери. В эту самую минуту человек у колонн исчез.— Ну, что вы на это скажете? — хлопнув перчатками, спросил мой друг, когда мы вышли на улицу.Признаюсь, я ответил, что ничего не понимаю. Только одно пришло мне в голову, и я сказал не без робости:— Может, лучше обратимся к Бэзилу?— Что ж, если хотите! — великодушно согласился Руперт. — Он сейчас как раз близко, мы условились встретиться на вокзале. Возьмем кеб? Да, наверное, все это его позабавит.Вокзал на Глостер-роуд был по случайности пустым, и мы почти сразу увидели Гранта у билетной кассы. Сперва я подумал, что он покупает билет, но он все стоял и стоял, закрывая собой окошко. На самом деле он вступил в решительный спор с кассиром и от волнения сунул голову в самую кассу.Когда мы его оттащили, он какое-то время мог говорить только о том, как распространяется в наше время восточный фатализм, прекрасно представленный простодушными, но тлетворными высказываниями кассира.Наконец мы ему все втолковали. Если он слушал, он слушал внимательно, как и сейчас, когда шел с нами по освещенной улице, и мы дуэтом, с обеих сторон, рассказывали о таинственном доме, о молочнике, об узнице и о человеке у колонн. Наконец Бэзил сказал:— Хотите туда вернуться — будьте осторожней. Лучше бы вам не ходить. Идти под тем же предлогом — плохо, под другим — еще хуже. Не сомневайтесь, тот человек смотрел на вас пристально. Как говорится, он запечатлел вас в своем сердце. Если вам хотелось бы справиться с этим без полиции, сделаем так: вы подождете, а я войду.Шел он неспешно, раздумчиво, но мы в конце концов пришли и увидели таинственный дом. Величавый, густо-фиолетовый в последнем бледном сиянии предвечернего неба, он казался замком великана. Видимо, он им и был.— Не опасно ли, — сказал Руперт, остановившись под фонарем, отчего стало видно, как он бледен, — не опасно ли тебе идти одному? Конечно, мы услышим, если ты закричишь, но эти бесы могут сделать что-нибудь… странное. Я за тебя боюсь.— Все на свете опасно, пока мы живы, — отвечал Бэзил, поднялся по ступенькам и позвонил.Тяжелая, почтенная дверь на мгновение открылась, вырезав квадрат света в сгущающейся тьме, и захлопнулась, погребая нашего друга. Мы поневоле вздрогнули, словно его проглотил, а потом сомкнул челюсти зловещий левиафан. Подул холодный ветер, мы подняли воротники, но за двадцать минут все равно замерзли, как льдины, скорее, от волнения. Внезапно Руперт рванулся к дому.— Не могу больше! — начал он, и тут же мы отскочили в темноту, ибо на черной стене снова появился золотой прямоугольник, а в нем — Бэзил. Друг наш заливался смехом и говорил громко, на всю улицу. Изнутри ему вторил смех и еще два голоса.— Нет, нет, нет! — воинственно и весело орал Бэзил. — Ничего подобного! Вот это уж полная ересь! Душа, мой дорогой, душа выше космических сил! Не нравится космическая сила? Да плюньте вы на нее! Ну, мне пора.— Заходите опять! — донесся из дома какой-то смеющийся голос. — Мы с вами еще не додрались!— Спасибо, зайду! — проорал Бэзил уже с улицы. — Спокойной ночи!— Спокойной ночи, — раздалось из-за двери, и она закрылась.— Бэзил, — хрипло прошептал его брат, — что нам делать?— Что делать, Бэзил? — повторил я, не совладав с волнением.— Ну, как вам сказать… — отвечал он, вдумчиво оглядев нас. — Может быть, пойдем пообедаем, а там — в театр? Я их тоже звал, они отказались.Мы уставились на него.— В театр? — переспросил Руперт. — Зачем?— А что? — удивился Бэзил. — Ты теперь пуританин или толстовец? Чтобы развлечься, зачем еще!— Господи! — воскликнул Руперт. — А эта женщина?Бэзил засмеялся.— А, вот ты о чем! — сказал он. — Забыл, забыл. Тут все в порядке, частное дело. Нет, как жаль, что они с нами не идут! Сядем в омнибус? Один ресторан есть на Слоан-сквер…— Иногда мне кажется, — раздраженно перебил я, — что вы притворяетесь нам назло. Разве можно ее оставить? Какое частное дело? Если вы обнаружите труп в чьей-то гостиной, вы сочтете неудобным о нем заговорить, словно это какой-нибудь узор обоев?Теперь Бэзил смеялся от всей души.— Хорошо сказано! — воскликнул он. — Просто я знаю, что все в порядке. А вот и омнибус.— Откуда ты знаешь? — сердито спросил Руперт.— Да это же ясно! — отвечал Бэзил, держа в зубах обратный билет и роясь в кармане. — Они — не преступники. Совсем другие люди! Есть у кого-нибудь полпенса? Хочу купить газету.— А, черт с ней! — в ярости крикнул Руперт. — Значит, ты оставишь человека в частной тюрьме, потому что поболтал с тюремщиками и они тебе понравились?— Хорошие люди иногда совершают преступления, — сказал Бэзил, вынимая изо рта билет. — Но такие люди не совершают таких преступлений. Как, на этот успеем?Действительно, большой зеленый омнибус тяжело двигался по темной, широкой улице. Бэзил ступил на мостовую, и еще секунда — он бы унес нас к ресторану.— Бэзил, — сказал я, хватая его за плечо, — я не уйду с этой улицы, от этого дома.— И я не уйду, — пылко поддержал меня Руперт. — Здесь творится черное дело. Если бы я ушел, я бы никогда не смог уснуть.Бэзил Грант серьезно посмотрел на нас.— Ну что ж, раз вы так к этому относитесь, займемся сыском, — согласился он, — сами увидите, все в порядке. Это два молодых ученых из Оксфорда. Очень приятные, хотя немного отравлены поддельным дарвинизмом. Этика эволюции, ну все это.— Просветим их немного по части этики, — мрачно сказал Руперт, звоня в дверь.— Скажи, пожалуйста, — невесело спросил Бэзил, — что ты думаешь делать?— Во-первых, — отвечал Руперт, — войти в дом. Во-вторых, поглядеть на этих приятных ученых. В-третьих, свалить их с ног, связать, заткнуть рот и отправиться на поиски жертвы.Бэзил гневно сверкнул глазами, а потом засмеялся.— Вот несчастные! — сказал он. — Что ж, поделом за такие-то взгляды. — Он затрясся от хохота. — Есть в этом что-то дарвиновское!— Надеюсь, ты нам поможешь? — осведомился Руперт.— Как же, как же! — ответил Бэзил. — Иначе вы совсем их разобидите.Стоял он сзади нас, глядел равнодушно, если не угрюмо, но, как только дверь открылась, оказался впереди, просто сияя учтивостью.— Простите, ради Бога! — сказал он. — Вот двое моих друзей хотят с вами познакомиться. Можно? Вы нас примете?— Конечно, с удовольствием, — отвечал молодой голос, и я с удивлением увидел, что дверь нам открыл один из хозяев — невысокий, крепкий, с темными вьющимися волосами и коротким носом. Был он в домашних туфлях и в куртке какого-то невиданного, ярко-лилового цвета, вероятно, присущего его колледжу.— Сюда, сюда, — говорил он. — Осторожно идите по лестнице. Этот дом куда старомодней, чем кажется. Вид у него шикарный, а внутри — одни закоулки.— Охотно верю, — заметил Руперт, зловеще улыбнувшись.Тем временем мы пришли в кабинет или гостиную, уставленную книгами — от Данте до детективов. Другой хозяин — он стоял спиной к камину и курил маисовую трубку — был из тех, кто при всей своей громоздкости просто воплощает учтивость. Черные волосы едва не падали ему на лоб, носил же он просторный пиджак, похожий на кофту.— Новые доводы? — спросил он, когда нас представили друг другу. — Знаете, мистер Грант, сурово вы обошлись с такими учеными мужами! Я уж было подумал уйти в плохие поэты.— Ерунда! — отвечал Грант. — Науку я не ругал. Бесит меня расплывчатая и расхожая философия, которая считает себя наукой, тогда как это — религия, и очень противная. Говоря о выживании приспособленных, они думают, что понимают, а на самом деле не понимают самих слов, мало того — предельно исказили их значение. Дарвинисты ничего не принесли, разве что прежде не по-философски толковали о философии, теперь — ненаучно толкуют о науке.— Все это так, — сказал высокий, чья фамилия была Берроуз. — Конечно, в каком-то смысле науку, как, скажем, и скрипку, полностью поймет только специалист. Однако что-то поймут все. Вот Гринвуд, — он кивнул на короткого, в куртке, — не различит ни одной ноты. Но что-то он знает. Он знает достаточно, чтобы снять шляпу, когда услышит: «Боже, храни короля». Не снимет же он ее, когда играют шансонетку! Точно так же наука…Здесь Берроуз остановился. Остановил его довод необычный и, видимо, не совсем законный — Руперт Грант прыгнул на него и стал валить на пол.— Валите другого, Суинберн! — крикнул он, запыхавшись, и, не успев опомниться, я уже сцепился с человеком в лиловой куртке. Бился он лихо, отпрыгивал, словно китовый ус, но я был тяжелее, да и напал внезапно. Я подставил ему подножку, он мгновение качался на одной ноге, и мы повалились на ложе из газет, я — наверху, он — внизу.На секунду отвлекшись, я услышал голос Бэзила:— …признаюсь, совершенно мне непонятную и, разумеется, неприятную. Однако долг велит поддерживать старых друзей против новых, даже самых прекрасных. А потому, разрешите связать вам руки этой салфеточкой, соорудив тем самые удобные наручники, какие только…Я вскочил на ноги, Руперт крепко держал Берроуза, а Бэзил пытался совладать с его руками. Братья были сильны, но не сильнее противника, что мы и узнали через две секунды. Шею его обхватил Руперт; и вдруг по телу пробежала какая-то судорога. Голова рванулась вперед, он боднул врага, и тот покатился по полу, мелькая ногами. Боднув и Бэзила — тот с треском упал, — великан, придя в исступление, кинулся на меня и швырнул в угол, где я сшиб корзину для бумаг.
Было бы хорошо, чтобы книга Клуб удивительных промыслов - 6. Странное затворничество старой дамы автора Честертон Гилберт Кийт дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Клуб удивительных промыслов - 6. Странное затворничество старой дамы у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Клуб удивительных промыслов - 6. Странное затворничество старой дамы своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Честертон Гилберт Кийт - Клуб удивительных промыслов - 6. Странное затворничество старой дамы.
Если после завершения чтения книги Клуб удивительных промыслов - 6. Странное затворничество старой дамы вы захотите почитать и другие книги Честертон Гилберт Кийт, тогда зайдите на страницу писателя Честертон Гилберт Кийт - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Клуб удивительных промыслов - 6. Странное затворничество старой дамы, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Честертон Гилберт Кийт, написавшего книгу Клуб удивительных промыслов - 6. Странное затворничество старой дамы, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Клуб удивительных промыслов - 6. Странное затворничество старой дамы; Честертон Гилберт Кийт, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн