А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Его стаю забрали туда, снабдили имплантатами, которые позволили людям погружаться в разум шимпанзе, а потом вернули на прежнюю территорию.
Далеко, — Келли вздохнула.
Мы идем?
Трудно. Медленно.
Здесь нельзя. Они поймают.
Физиономия Шилы выражала скепсис.
Драться?
Она имела в виду, что им следует вступить в схватку с Рубеном… здесь? Или когда они доберутся до станции?
Не здесь. Там.
Келли нахмурилась, но возражать не стала. У него не было настоящего плана, однако Леон понимал, что Рубен готов встретить шимпанзе в лесу, а вот на станции он их не ждет. Там они с Келли могут застать его врасплох.
Они посмотрели друг на друга, пытаясь уловить на чужих лицах отсвет истинного «я». Келли погладила мочку его уха, она частенько успокаивала Леона именно этим жестом. Как и следовало ожидать, ее ласка вызвала у него дрожь. Однако он ничего не мог сказать… Леон еще сильнее почувствовал безнадежность положения, в котором они оказались.
Рубен явно пытался убить Леона и Келли, покончив с Айпаном и Шилой. Что произойдет с их собственными телами? Известно, что шок может оказаться фатальным. Их тела просто перестанут функционировать.
Он увидел слезу на щеке Шилы. Она тоже понимала, как мало у них шансов на спасение. Леон обнял ее. Когда же он посмотрел на далекие горы, то с удивлением обнаружил, что на его глаза тоже навернулись слезы.
Леон не рассчитывал, что перед ними возникнет река. Люди, животные — такие препятствия он предвидел. Они подошли к бурлящей воде в том месте, где лес доходил до самого берега — наиболее подходящее место для переправы.
Однако не могло быть и речи о том, чтобы переплыть стремительный пенящийся поток.
Точнее, не могло быть и речи для Айпана. Леон заставил своего шимпанзе сделать несколько шагов по направлению к реке. Айпан даже обмочился от страха. У Келли возникли аналогичные проблемы. Поэтому им приходилось продвигаться вперед очень медленно. Ночь, проведенная высоко на ветвях дерева, успокоила обоих обезьян, однако как только наступило утро, и Айпан ступил в быструю холодную воду, прежние страхи вернулись.
Айпан завизжал от ужаса и выскочил на узкую полоску пляжа.
Идем? — знаком спросила КеллиШила.
Леон успокоил своего шимпа, и они попытались войти в воду поглубже. Шила демонстрировала лишь небольшую тревогу. Леон обнаружил в болотистых глубинах памяти Айпана ужас, связанный с давним событием — будучи совсем маленьким детенышем, он чуть не утонул в реке. Когда Шила попыталась ему помочь, он потоптался на месте, а потом пулей выскочил на берег.
Идем! — Шила махнула длинными руками вверх и вниз по течению, а потом сердито потрясла головой.
Очевидно, Келли тоже выяснила из воспоминаний Шилы, что лучшего места им не найти. Он пожал плечами и поднял обе руки ладонями вверх.
Неподалеку паслось большое стадо гигантелоп; некоторые переплывали на противоположный берег, где трава была погуще. Они закидывали свои великолепные головы назад, словно дразнили шимпанзе. Река не была глубокой, но для Айпана она представляла собой непреодолимую преграду. Леон, ошеломленный всепоглощающим страхом шимпанзе, кипел от злости, но ничего не мог поделать.
Шила нетерпеливо ходила вдоль берега. Вдруг она сердито зашипела и, прищурившись, посмотрела на небо. Ее голова удивленно дернулась. Леон проследил за ее взглядом. Над долиной летел флайер. Он явно направлялся в их сторону.
Айпан совсем немного опередил Шилу, когда они бросились в лес. К счастью, стадо гигантелоп отвлекло людей на флайере. Шимпанзе прятались в кустах, пока флайер неторопливо кружил в небе. Леон успокаивал перепуганного Айпана, в то время как они с Шилой гладили друг друга.
Наконец флайер скрылся из вида. Теперь необходимо максимально сократить появление на открытом пространстве.
Шимпанзе принялись искать фрукты. Разум Леона отчаянно пытался найти выход. Они оказались в ловушке, стали жертвой хорошо продуманного заговора. Леон никогда не был человеком действия и прекрасно осознавал это.
«Или шимпанзе действия», — с горечью подумал он.
Когда Леон принес ветку с переспелыми фруктами в их убежище в кустах на берегу реки, он услышал какой-то треск. Он опустился на четвереньки и начал осторожно подниматься вверх по склону, огибая источник шума. Шила обрывала ветки с деревьев. Когда он приблизился, она нетерпеливо помахала ему — типичный жест шимпанзе, удивительно напоминающий человеческий.
Шила уже успела собрать дюжину толстых веток. Она подошла к дереву и принялась сдирать с него длинные полосы коры. Шум вызывал у Айпана беспокойство. Хищников обязательно заинтересуют необычные звуки. Он внимательно оглядел лес: не таится ли где-нибудь опасность.
Шила подошла к нему и отвесила оплеуху. Взяла палку и написала на земле:
ПЛОТ.
Когда до Леона дошел смысл надписи, он почувствовал себя ужасно глупым. Может быть, погружение в разум шимпанзе сделало его таким тупым? Неужели эффект усиливается со временем? Станет ли он прежним, если ему удастся выбраться из этой переделки живым? Множество вопросов, остающихся без ответа. Леон заставил себя отбросить их в сторону и принялся за работу.
Они связали ветви при помощи коры: получилось грубо, но достаточно надежно. Потом нашли два небольших упавших дерева и соорудили из них нечто вроде киля, чтобы плот не переворачивался.
Я! — показала на себя Шила и продемонстрировала, как она станет толкать плот.
Сначала нужно было привыкнуть. Айпану понравилось сидеть на плоту, пока тот находился в кустах. Очевидно, шимпанзе не догадался, для какой цели они его строили. Айпан растянулся на палубе и принялся смотреть вверх, на кроны деревьев, колышущиеся под легким, теплым ветром.
Затем после очередного обоюдного поглаживания парочка перенесла свое неуклюжее сооружение к реке. В небе было полно птиц, но флайера они не заметили.
Они торопились. Айпан начал было паниковать, когда Леон попытался заставить его ступить на плот, спущенный на воду, но Леон постарался вызвать приятные воспоминания и таким образом успокоить бешено заколотившееся сердце шимпанзе.
Айпан осторожно присел на плот. Шила оттолкнулась от берега.
Еще немного, и течение реки подхватило плот и понесло вперед. Айпан встревожился.
Леон заставил его закрыть глаза. Дыхание шимпанзе стало ровнее, но беспокойство волна за волной накатывало на разум обезьяны. Иногда Леону казалось, что в мозгу Айпана молнией вспыхивает страх. Покачивание плота отвлекало шимпанзе; один раз он раскрыл глаза, когда проплывающее мимо бревно ударило в плот, однако пугающий вид бегущей воды заставил его зажмуриться.
Леону хотелось помочь Шиле, но сердце Айпана так отчаянно билось, что на шимпанзе в любой момент могло накатить безумие. Леону не удавалось даже следить за тем, продвигается ли плот к противоположному берегу. Ему оставалось затаиться и ждать, когда Келли доставит их на место.
Она тяжело дышала, стараясь справиться с течением. Брызги часто попадали на Айпана, тот вздрагивал, вскрикивал и начинал сучить ногами, словно готовясь к бегству.
Неожиданно плот сильно тряхнуло. Стон Шилы перешел в вопль, и Леон почувствовал, как их суденышко завертело течением. Айпан пришел в ужас…
Шимпанзе неловко вскочил. Открыл глаза.
Кругом кипела вода, плот раскачивался. Шимпанзе посмотрел вниз и увидел, что ветки начинают расходиться в стороны. Это была настоящая паника. Леон попытался успокоить шимпанзе, но ужас был слишком силен.
Шила отчаянно пыталась нагнать плот, но утлое суденышко набирало скорость. Леон заставил Айпана смотреть на противоположный берег, однако шимп принялся пронзительно визжать и ползать по плоту в поисках безопасного места.
Кора начала лопаться, ветви расходились все сильнее, холодная вода залила палубу. Айпан взвыл. Он метнулся в сторону, упал, перекатился и снова вскочил.
Леон понимал, что больше не может контролировать шимпанзе. Теперь он надеялся лишь на то, чтобы взять власть над телом в самый решительный момент. Плот развалился на две части, и половина, на которой находился шимпанзе, медленно переместилась влево. Айпан попытался отойти подальше от края, и Леон заставил его сделать еще один шаг, вынудил обезьяну спрыгнуть с палубы в воду — в сторону далекого берега.
Новая, еще более сильная волна паники охватила шимпанзе. Леон не мешал ему бить руками и ногами, стараясь помочь в нужный момент. В отличие от Айпана, Леон умел плавать.
Бессмысленное барахтанье все же помогало Айпану держать голову над водой. Он даже немного продвинулся вперед. Леон сосредоточил все свое внимание на контроле конвульсивных движений обезьяны; вдруг рядом оказалась Шила, рот ее был широко раскрыт.
Она схватила друга за шиворот и подтолкнула в сторону берега. Айпан попытался вцепиться в нее, но Шила сильно ударила его в челюсть. Затем снова потащила его к берегу.
Айпан был ошеломлен. Это дало Леону возможность заставить примата ритмично бить по воде ногами. Он забыл обо всем, сконцентрировавшись лишь на дыхании и движениях… Казалось, прошла вечность, когда он наконец почувствовал под ногами камешки. На скалистый берег Айпан выполз сам.
Леон позволил шимпу пуститься в пляс, чтобы тот побыстрее согрелся. Следом за ним из воды выбралась мокрая, дрожащая Шила, и Айпан едва не задушил ее в благодарных объятиях.
Идти было тяжкой работой, а у Айпана совсем не осталось сил.
Леон старался заставить шимпа пройти как можно дальше, но теперь им часто приходилось спускаться в глубокие овраги — некоторые было весьма трудно преодолеть. Они спотыкались, сползали вниз, потом снова взбирались вверх, иногда им приходилось буквально карабкаться по склону. Время от времени шимпы находили звериные тропы, что несколько облегчало им жизнь.
Айпан часто останавливался, чтобы раздобыть еды или просто посмотреть вперед. В его затуманенном разуме пульсировали странные эмоции.
Шимпанзе плохо приспособлены для решения проблем, требующих длительных промежутков времени. Они медленно продвигались вперед. Спустилась ночь, и им пришлось забраться на дерево, попутно обрывая фрукты.
Айпан спал, но Леону так и не удалось задремать.
Их жизнь подвергалась точно такому же риску, как и жизнь шимпанзе, но для спящих разумов, в которых обитали они с Келли, подобное существование было привычным. Для шимпанзе лесная ночь напоминала тихий дождь, несущий информацию, которую они перерабатывали даже во сне. Их разум воспринимал самые разнообразные звуки и продолжал отдыхать.
Леон не знал, как отличить приближение опасности, поэтому вздрагивал от любого шороха и треска сучьев, ему казалось, что враг на цыпочках подкрадывается к нему. Наконец сон сморил и его.
Первые же лучи солнца разбудили Леона, и он увидел рядом с собой змею, которая, словно зеленая веревка, свернулась вокруг свисающей ветки, готовясь к атаке. Змея смотрела на него, и Леон напрягся. В этот момент проснулся Айпан. Он сразу заметил змею, однако, вопреки опасениям Леона, не стал дергаться.
Прошло довольно много времени, Айпан моргнул всего один раз. Змея замерла в полнейшей неподвижности, сердце Айпана забилось быстрее, но он не двигался. Затем змея опустила голову и уползла прочь. Для зеленой змеи Айпан был не слишком подходящей добычей, а шимпанзе хватало ума не связываться с весьма неприятными на вкус змеями.
Когда проснулась Шила, они, поймав по пути несколько насекомых, спустились вниз к весело журчащему ручью, чтобы напиться. Оба шимпанзе равнодушно оторвали по нескольку толстых черных пиявок, которые присосались к ним за ночь. Толстые, отвратительные червяки вызвали у Леона тошноту, но Айпан отбросил их в сторону так же небрежно, как Леон завязывал шнурки.
Айпан напился воды, а Леон отметил, что шимп не испытывал никакой потребности в купанье. Обычно Леон принимал душ дважды в день, перед завтраком и обедом, и ему становилось не по себе от запаха пота, но сейчас косматое тело обезьяны не вызвало у него никаких неприятных эмоций. Леон смутно помнил, что когда был мальчишкой, мог не мыться по несколько дней подряд и ненавидел ванну и душ. Каким-то удивительным образом Айпан вернул его в прошлое, когда Леон чувствовал себя прекрасно среди грязи и пыли.
Однако ему не долго пришлось пребывать в хорошем настроении. На вершине холма он заметил рабуинов.
Айпан уловил их запах, но у Леона не было доступа к той части мозга шимпа, в которой запахи воспроизводили образы. Он только понял, что Айпан обеспокоен и наморщил свой бугристый нос. Когда Леон увидел рабуина поближе, то содрогнулся.
Мощные задние ноги, быстрый шаг. Короткие передние лапы, заканчивающиеся острыми когтями. Большие головы, казалось, состояли из сплошных зубов, белых и острых, сверкающих под маленькими, настороженными глазками. Толстая, коричневая шкура покрывала тело, длинный, пышный хвост служил для баланса.
Несколько дней назад, сидя в безопасности на высоком дереве, Айпан наблюдал, как в долине рабуины рвали зубами и когтями мягкую плоть гигантелопы. Теперь хищников было пять, они спускались по склону, вытянувшись в одну линию. Шила и Айпан задрожали от страха. Ветер дул со стороны рабуинов, поэтому шимпанзе начали молча отступать.
Здесь не было высоких деревьев, лишь кустарник и молодые побеги. Леон и Шила спускались вниз по склону; они преодолели довольно приличное расстояние, когда им удалось заметить поляну. Айпан уловил слабый запах других шимпанзе.
Он махнул рукой Шиле: иди. В этот момент поднялся вой — рабуины учуяли их запах.
Злобный рев хищников эхом пронесся по густому кустарнику. Ниже по склону было более открытое место, но дальше Леон заметил высокие деревья, на которые они могли забраться.
Айпан и Шила на четвереньках бросились через поляну, но бежали они недостаточно быстро. Рабуины с оскаленными зубами выскочили на траву у них за спиной. Леон мчался к деревьям — и оказался среди стаи шимпанзе.
Обезьян здесь было несколько дюжин, они с удивлением уставились на незваного гостя. Потом самый крупный самец грозно зарычал, все схватились за камни и палки и принялись швырять их в Айпана. Камень ударил его в челюсть, палка попала в бедро. Он не остановился, Шила опережала его на несколько шагов.
В следующий момент на поляне появились рабуины. В лапах они держали маленькие, острые камушки. Выглядели хищники большими и сильными, однако замедлили бег, услышав вопли и крики целой стаи приматов.
Айпан и Шила устремились к деревьям, остальные шимпанзе — за ними. Рабуины замерли на месте.
Шимпанзе заметили рабуинов, но никак не отреагировали на них. Со злобными воплями они продолжали преследовать Айпана и Шилу.
Рабуины застыли в нерешительности, не зная, что предпринять.
Леон сообразил, что происходит. На бегу он подхватил ветку, хрипло зовя Шилу. Она посмотрела на него и последовала примеру Айпана. Тогда Леон повернулся и бросился прямо на рабуинов, размахивая веткой. Это был кривой старый сук, трухлявый внутри, но размеры его были внушительными. Леон хотел выглядеть как первый воин большого отряда, с которым лучше не связываться.
Поднялась огромная туча пыли; за ней рабуины заметили большую стаю шимпанзе, которые как раз в этот момент появились из леса. Хищники опешили и обратились в бегство.
С громким воем они улепетывали к дальним деревьям.
Айпан и Шила — за ними. Они бежали из последних сил. К тому моменту, когда Айпан добрался до первых деревьев, он оглянулся и увидел, что шимпанзе остановились на половине пути, продолжая возмущенно кричать.
Он сделал знак Шиле — пошли — и они принялись снова взбираться вверх по склону холма.
Айпану было необходимо поесть и отдохнуть, чтобы его сердце перестало отчаянно биться при малейшем постороннем звуке. Шила и Айпан сидели высоко на дереве, обнимая и лаская друг друга.
Леону требовалось время для размышлений. Кто поддерживает жизнь в их телах, оставшихся на станции? Рубен мог сообщить остальному персоналу, что двое туристов захотели совершить долгое погружение.
Его размышления снова вызвали в Айпане дрожь, поэтому Леон решил, что будет лучше, если он перестанет мыслить так конкретно. Абстрактные образы не тревожили Айпана. А Леону необходимо разобраться во многих проблемах.
Биотехники, которые занимались шимпами и гигантелопами, наверняка не обошли своим вниманием и рабуинов. В первые годы ученые делали все, что хотели, не зная ограничений. Новые возможности позволили им превратить дальнего родственника приматов, бабуина, в нечто отдаленно напоминающее человека. Извращенная идея — так представлялось Леону, — но в это легко можно поверить. Ученые просто обожают поиграть с природой.
Они дошли до того, что научили рабуинов охотиться в стае. Однако дальше грубо обработанных камней, которыми животные разрезали добытое мясо, дело у рабуинов не пошло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9