прожив на вилле много лет, она все еще выглядела не вполне еще оформившейся девушкой. Благодаря учебе и тренировкам, ум ее был способен запоминать и удерживать массу сведений, а психические способности стали сильнее.
Во всем подчиняясь Ясе, Зианта приняла гильдейскую клятву верности и стала членом галактической воровской организации. Щупальца гильдии проросли не только в цивилизованные страны, но и в варварские миры. Поговаривали, что подобные контакты простираются даже в царство темных сил…
Союзы заключались и распадались, приходили к власти и подвергались опале правители. Но гильдия была и оставалась, то сама олицетворяя высшую власть, свергая и назначая правительства, то затаившись в глубоком подполье. У нее были свои законы, нарушителя которых ожидала неотвратимая и жестокая смерть.
Они миновали погруженный во мрак Диппл, флиттер пролетал над сияющими жемчужинами роскошных вилл, утопающих в зелени. Изящные сады и парки перемежались сохранившимися островками дикой природы. Чем ближе становилась вилла Ясы, тем явственнее ощущала Зианта беспокойство. Стиснув под плащом руки, которые покалывало, словно они были обтянуты энергетическими перчатками, она вернулась мыслями туда, к шкафу с кубиками. К шкафу ли? Это была просто работа, к которой ее столько готовили. Нет, не к шкафу, а к столику. Там, среди блеклых безделушек, лежит сейчас этот обломок… она почувствовала что-то похожее на сильный голод. Боль пронзила виски, запульсировала в груди.
Скорей бы прилететь… И сразу – к Огану. Нет, не получится: сперва нужно переписать то, что в ней. Но потом – да, потом к Огану. Он поймет и объяснит, почему она не в себе, почему ее жжет желание дотронуться рукой до этого пугающего предмета. Иначе эта навязчивая тяга лишит ее покоя, разрушит сложный и нежный механизм ее способностей. Оган знает, он много лет учил ее парапсихическим трюкам, он избавит ее от этой завораживающей тяги.
Флиттер сел на крышу, освещенную громадными буквами рекламы. Вилла официально являлась представительством саларикской торговой фирмы. Для властей Яса была шефом этой коммерческой компании, и ее деятельность на этом поприще тоже была весьма доходной. Многие боссы гильдии имели два лица, но далеко не все поставили свой легальный бизнес с таким блеском и размахом, как уважаемая в Тикиле и на всем Корваре леди Яса.
Освещение в доме было минимальное, в ночной тишине лишь изредка доносились приглушенные звуки. Но Зианта знала, что все, кто должен, ждут ее и готовы к работе. Яса цепко держала всех своих людей в когтистых руках, никому не прощала лени или небрежности. Об ослушании не могло быть и речи: никто не хотел испытать на себе силу гнева властной саларики.
Панель из органического стекла после легкого царапанья ногтем бесшумно скользнула в сторону. Переступив порог комнаты, Зианта подождала, пока ароматические струи обдадут ее тем запахом, который в данную минуту угоден хозяйке. Девушка давно привыкла не морщиться от чересчур густых ароматов. Она знала, что таким способом Яса обеспечивала себе возможность близкого контакта с существами других рас, так как от предков унаследовала обостренную реакцию на чужие запахи.
На этот раз Зианта едва вытерпела привычную процедуру – мучившая ее после испытанного напряжения головная боль еще усилилась. Когда закончится съем информации, нужно будет попросить Огана закодировать ее сон, чтобы он был глубоким и долгим.
В комнате царил полумрак; народ Салара, благодаря строению своих глаз, не нуждается в ярком освещении. Яса возлежала среди подушек, свернувшись клубочком – в своей излюбленной позе. С ней контрастировала вытянувшаяся во всю длину фигура Огана, чуть покачивающаяся в гамаке возле окна.
Как и многие в этом доме, Оган был загадкой. Слухи говорили, например, что Оган – член подпольной преследуемой властями касты психотехников. Никто не знал, сколько ему лет. Досужие языки утверждали, что Оган уже не однажды подвергался процедуре продления жизни, и многие пытались строить догадки о расовой принадлежности этого небольшого, всегда изящно выглядящего человечка, который казался особенно тщедушным рядом с массивными салариками, слугами Ясы.
Этот хрупкий на самом деле был очень Оган. Помимо такого разящего оружия, как парапсихические силы, он великолепно владел древними боевыми искусствами. Сейчас, лежа в гамаке, он отвернулся к открытому окну – возможно, плавающий в комнате аромат был ему неприятен. Но стоило появиться Зианте, он тут же повернулся к ней.
В этот миг Зианта поняла, что не хочет делиться своей тайной с этим загадочным человеком. Еще минуту назад она жаждала одного – обрести покой. Но сейчас он показался ей непомерной ценой за глиняный комочек, который пугал и манил ее. Она им не скажет. Она не хочет, чтобы Оган оставался полновластным и бесцеремонным хозяином ее чувств и мыслей.
– Здравствуй. – Голос Ясы был почти мурлычущим. Зианта в очередной раз залюбовалась стройной, грациозной фигурой хозяйки, слывшей среди своих соплеменников красавицей. Густые темные волосы, больше напоминавшие драгоценный мех, блестели, переливаясь, на голове, шее, плечах, сбегая почти до локтей. Лицо с острым подбородком было тоньше, благороднее, не таким приплюснутым и широким, как у большинства салариков. Но все это тот, кто впервые видел Ясу, замечал уже потом, сперва же видел только ее поразительные глаза. Огромные, с приподнятым кверху раскосым разрезом, они отливали красным золотом, переходящим в таинственную черноту подвижных, при ярком свете – по-кошачьи узких вертикальных зрачков. Подобно изредка встречающемуся в копях Салара драгоценному коросу, эти глаза то и дело вспыхивали глубоким внутренним светом, оттеняя серую кожу лица, почти лишенную ворса. Таким же, но гораздо более тусклым светом отливали два крупных короса, украшавшие ворот ее одежды.
Рука с надетыми на когти кованными на заказ колпачками поманила Зианту. При этом движении золотистое платье хозяйки, увешанное по поясу ароматическими мешочками, зашуршало, переливаясь в приглушенном свете тусклых лампионов. Зианта уловила донесшийся с ложа тихий рокот. Яса мурлыкала, Яса была довольна.
– Ты здесь, милашка, стало быть, все в порядке. Оган!
Психотехник молча слез с гамака и махнул рукой, веля Зианте приблизиться. Она присела возле стола, сдвинув обруч со лба на гладкие волосы. Сейчас доставленная информация перейдет на ленту стоящего на столе прибора. При этом ее память будет исследована и очищена от эпизодов, расшифровка которых может навести врагов на след.
Включив аппарат, девушка открыла мыслеканал. Пройдет несколько минут, и каждый символ, украденный из кубиков, перейдет из ее памяти на ленту. Но ведь тогда и тайна обломка станет достоянием прибора, исчезнув из ее памяти! Зато обо всем узнают хозяева этой машины, передающей на видеоэкран расшифрованную информацию. Нет! Ее рука легла на кнопку отключения. Она успеет остановить вовремя.
Вот здесь. Голова закружилась, как обычно после сеанса. Теперь ее мозг свободен от всего, что было с момента, когда открылась стена, и до… До чего? До выхода за дверь? Нет, она помнит, помнит тот комок, прибор не успел добраться до него!
– Великолепно. – Громкое довольное мурлыканье помогло Зианте полностью очнуться от сканирования. – Просто отлично, высший класс. Что ж, милашка, ты наверняка утомлена и заслуживаешь отдых. Отправляйся в свое гнездышко.
Несмотря на долгие тренировки, этот первый настоящий, такой трудный и опасный налет вконец истощил ее силы. Она приняла из рук Огана чашку с какой-то молочного цвета жидкостью и выпила ее в несколько глотков.
– Пусть будет красивый сон, – улыбнулась Яса в той мере, в какой ее мимика вообще это позволяла. – Во сне тебе откроется твое самое большое желание. Ты скажешь мне о нем, и я его исполню, как ты исполнила для меня это задание.
Ответом был равнодушный кивок. Девушка не сомневалась, что хозяйка выполнит обещание. Вознаграждение за успешную акцию было в гильдии законом. Но сейчас ей смертельно хотелось спать, помощь Огана для этого не понадобится.
Пройдя в свою комнату, она выскользнула из наряда Девы Золь и, переступив через ворох ярких тканей, направилась к постели. Но нет… Она физически ощущала толстый слой грима на лице. И лишь смыв краску, а вместе с ней – горечь и триумф этого долгого вечера, она вышла из-под струй ласкового пара. Как хорошо снова быть самой собой.
А какой же еще? Зианта оказалась у зеркала жестокой правды – так про себя она называла этот неумолимый овал, специально предназначенный для работы со сложным маскировочным гримом. Зеркало беспощадно отражало все дефекты лица, волос, кожи, увеличивая поры и морщины. То, что увидела она, было Зиантой. Но если в ней и жили какие-то зачатки женского тщеславия, она простилась с ними в этот момент крайней усталости.
Стройное тело было худосочным и бледным. Волосы после душа свились в мелкие серебристые завитки, хотя обычно, при дневном свете, они казались темнее. И продолговатые, чуть отрешенные глаза отливали тем же темно-серебристым цветом. Бледность лица подчеркивали очень яркие, довольно красивой формы губы, хотя рот был скорее большим, не женским. Что же до остального… Она безрадостно окинула взглядом истинную Зианту и отошла от зеркала.
Ей уже не хотелось быть самой собой. Все, что она попросит у Ясы, – самый шикарный, самый большой набор косметики, чтобы не только для налетов, а постоянно быть другой. Но тут же Зианта критически оценила свой порыв – грим не добавит ей уверенности…
Чего она сейчас действительно хотела больше всего – взять тот комок в руки, подержать его в руках… Она бы смогла разгадать его тайну!
Зианта вздрогнула. Что за сила в этом предмете, что она не может противостоять ему? Ведь она думала совсем о другом, и вдруг в голове возникла эта мысль… Словно она вот сейчас может протянуть руки и взять. Она действительно хотела сделать это. Что случилось с ней этой ночью?
Дрожь сотрясла все ее тело. Нырнув в постель, она с головой закуталась в плотное покрывало.

Глава вторая

Она пробудилась внезапно, так резко, что если сны и были – в памяти не осталось ни следа. Но теперь она знала, что ей следует делать – словно бы получила приказ хозяйки. Снова, как ночью, ее охватила дрожь от страха, но острое желание было сильнее всех остальных эмоций.
Она помнила предостережения Оган: страх, вера и навязчивые идеи очень опасны. Они способны разрушить психику, исказить хранимую мозгом информацию. Но лишь теперь Зианта поняла, какой взрывной силой становится даже для тренированного сознания навязчивая идея.
Над Корваром вставало солнце. Ни малейший шум не проникал через звуконепроницаемые стены, но Зианта знала, что на вилле уже началась утренняя суета – здесь царил жесткий распорядок, известный и хозяевам, и слугам. Ей не хотелось выходить, но отступить от обычного режима – значит привлечь к себе излишнее внимание бдительной Ясы и профессионала Огана. И все-таки надо еще хоть чуточку посидеть здесь, одной, согревая под одеялом босые ноги и глядя на освещенный зарей сад.
Хорошо, что день будет солнечным. Пасмурная погода подавляет психическую энергию. Она подвержена и другим воздействиям, реагирует на силовые поля машин, магнитные и солнечные бури, эмоции окружающих… Чтобы задуманное удалось, нужно выбрать момент и место, чтобы у нее была всесторонняя поддержка.
Эмоциональная подпитка…
Психическая энергия…
Об этом часто рассказывал Оган. Среди его аппаратуры много удивительных машин, но стоит ей самовольно приблизиться хотя бы к одной, тем более нажать кнопку, и сразу же ее замысел окажется под угрозой разоблачения. Нет, нужен совсем другой источник.
Она наложила пальцы на закрытые веки и напряглась, вызывая мысленный образ. Хорошо, если Харат где-нибудь поблизости и ничем не занят, – тогда он среагирует. Вызов… Еще… Кажется, принял. Значит, он вне заэкранированных стен лаборатории – уже хорошо. Она заспешила. Несколько минут на освежающий душ, затем – к зеркалу правды. Сегодня ей не до украшения внешности – наоборот, она должна выглядеть так, чтобы ни один встречный не испытал побуждения еще раз на нее посмотреть.
Стоит ли манипулировать ростом? Пожалуй, нет – чтобы вызвать массовую зрительную галлюцинацию, потребуется значительный расход энергии. Значит, рост оставляем свой. Что ж, она появится в Тикиле компаньонкой второго класса из мира Йони. Несколько движений – и на голове заколыхался сноп медно-рыжих волос; кожа приобрела слегка зеленоватый оттенок; темные линзы изменили цвет глаз. Готово.
Зеленое платье с глубокими разрезами легло на плечи и грудь, бедра и ноги туго обтянули серебристые брюки. Теперь дело за драгоценностями, которые будут не просто украшениями, а помощниками. Она, вздохнув, отложила в сторону несколько безделушек, очень полезных, но дававших иногда побочные энергетические всплески, которые могут уловить детекторы Патруля. Итак, неброская брошь у ворота; браслет на запястье; на пальцы – кольца, скрепленные ажурной золотой цепочкой. Взаимодействие браслета и колец давало эффект, близкий к вчерашней энергетической перчатке, хотя и не такой мощный.
Внимательный осмотр у зеркала: все в порядке, образ безупречен. Теперь к пульту. Пальцы пробежали по клавишам, и вот перед ней легкий завтрак и бокал тоника с соком. Выбранное меню не возбуждало ее, но добавляло сил.
Звукоизоляция на вилле была везде, хозяйка не терпела шума. Тишина в коридоре не обманула Зианту, она знала, что все уже на ногах. Теперь надо собраться: безмятежность на лице, спокойствие во взгляде. Она подошла к видеосторожу, нажала клавишу. Отлично, ее новый облик запечатлелся на пленке. Оставалось объяснить цель, ради которой она собиралась покинуть виллу.
– Иду к мастеру-гемологу Каферу на Рубиновую улицу. – И эти слова легли на пленку. Это обычный порядок для любого, уходящего из дома. Не должно вызвать подозрений. Она отправилась к ювелиру выбрать награду, обещанную Ясой. А неподалеку от магазина Кафера – место, куда ее тянуло как магнитом.
Зианта постояла у видео, со страхом ожидая, что вот-вот загорится красный сигнал запрета. Такое могло быть, если, например, Оган наметил для нее в ближайшие часы какие-нибудь занятия или эксперименты. Но засветился белый огонек – путь свободен.
Терзаемая опасением столкнуться носом к носу с хозяйкой или Оганом, она заставила себя идти неспешным шагом. Чтобы не быть лишний раз записанной аппаратурой Огана, она не стала посылать повторный вызов Харату. Едва сдерживая волнение, Зианта поднялась на крышу к своему флиттеру. Здесь грелся на солнышке, закрыв глаза, один из личных охранников хозяйки – Снаскер, ветеран многих воровских стычек и настоящих сражений. Его уши и лицо были изуродованы боевыми шрамами, но в мощном теле не появилось и намека на стариковскую дряблость. Он услышал Зианту и открыл полинявшие от времени глаза с сузившимися от яркого солнца черточками зрачков. Взгляд его был почти безразличным.
– В Тикил? Небось гулять? – почти промурлыкал саларик.
– Да, если тебе этого хочется, Снаскер.
– С тобой – хочется, крошка. – Телохранитель вскочил в кабину. Зианта замешкалась, чтобы поднять на руки маленькое существо, семенящее к ней с приветственным клекотом.
Его речи девушка не понимала, но в мозгу зазвучали слова: «Я с тобой. Ты звала. Харат здесь».
Она устроилась в кабине за спиной Снаскера, держа Харата на коленях. Ее маленький попутчик часто дышал от возбуждения, широко открыв клюв и тараща круглые глаза.
Кем следует считать Харата – негуманоидом или животным с мощным телепатическим полем – Зианта не знала. Голубоватый пушок, покрывавший тело, мог быть и легкими перышками, и очень тонким мехом. Крыльев он не имел, зато в кармашках его специального покроя одеяния лежали, свернувшись, четыре небольших щупальца. Трехпалые ноги покрывал тот же пух, но более редкий, доходящий только до щиколоток, вернее – до шпор. При своей потешной внешности он был экспансивен, даже истеричен, и мог в минуту раздражения пустить в ход тяжелый крючковатый клюв и острые когти на ногах. Серо-голубые глаза время от времени прикрывались подвижными пленками.
К Огану он попал еще в яйце, привезенном неведомо откуда одним из гильдейцев. Помимо телепатии, у Харата были отличные психокинетические способности. Но работать с предметами такого веса и на таких расстояниях, каких хотел от него Оган, он еще не мог. Возможно, виной тому был совсем еще небольшой возраст Харата. Но Зианта и Оган знали, как сильно может воздействовать это забавное существо на психическое поле других.
1 2 3 4