.. Он похолодел — все это было ему незнакомо. Когда он недавно вылезал из вагона, перед ним было станционное здание... Он стал вырываться из рук, которые поставили его на пол в вагоне.
— Я ошибся, ошибся, пожалуйста, спустите меня.
Он попытался соскочить. Поезд уже двигался. Несколько рук удержали его у самого края дверей, мимо которых медленно поплыли телеграфные столбы, деревья, разбитые и почернелые от сажи окна железнодорожного депо; водокачка со своим висячим металлическим хоботом, из которого еще стекала струйкой вода, проползла совсем рядом с теплушкой, и Ненада слегка обрызгало. Он отпрянул и прижался к каким-то вещам, а по лицу его потекли горячие слезы. Он их не вытирал,
не всхлипывал: он страдал от гнетущего чувства заброшенности и одиночества. Чья-то рука коснулась его головы. Мягкая теплота согрела Ненада; он встрепенулся.
— Не плачь. Может быть, ты только ошибся вагоном,— послышался приятный голос, который старался перекричать стук колес.
Ненад поднял глаза: перед ним была молодая женщина в темно-зеленом зимнем пальто, сильно измятом.
— Нет, я перебрался через пути, когда побежал за водой, наш поезд остался по ту сторону станции...
Незнакомая женщина села рядом с ним и взяла за руки. Успокаивая его, сказала, что будет о нем заботиться, пока он не найдет своих. Вон там в сторонке на тюке сидит ее дочка. Он останется с ними.
— Не бойся.— И она ласково сжала ему руку.
— О, я не боюсь, я ни капельки не боюсь за себя... я уже большой... мне жаль, я не знаю...— Он всхлипнул.— Как Ясна будет беспокоиться, если бы вы знали, как Ясна будет беспокоиться! Что она будет делать без меня? А бабушке стало хуже... Теперь Ясна одна с ней.— Он помолчал.— Ах, помогите мне вернуться.
— Да нет же, я уверена, что ты просто ошибся вагоном. Увидишь. Как только остановимся на первой станции, будем их окликать по вагонам и найдем. Не плачь, не плачь, голубчик.
В этом разговоре приняла участие вся теплушка. Мужчины делали разные замечания, женщины крепче прижимали к себе детей. С высоты тюка маленькая девочка широко открытыми, ясными голубыми глазами глядела на заплаканного мальчика, которого ее мать утешала. Сам Ненад ничего не видел. Он ежеминутно ждал, что поезд остановится. Может быть, и вправду он ошибся вагоном. Он так горячо этого желал, что уже начал верить. Каждый раз, когда ему казалось, что поезд замедляет ход, он замирал от напряженного ожидания. Наконец, утомленный слезами и волнением, он затих. Без слез, без мыслей смотрел он на пробегающие мимо все более крутые склоны полей, желтое жнивье, леса, рдеющие осенними листьями, синие горы, которые расступались перед поездом и смыкались за ним или долго ему сопутствовали, потом отставали, сворачивали и исчезали за другими, которые все приближались, превращаясь в узкое ущелье. На какой-то глухой станции поезд остановился, но не успел Ненад понять это, как он снова двинулся. Местность была пустынная. За все время пути Ненад не увидел ни одного человека, ни даже скотины.
Время сначала шло медленно, потом все быстрее. Женщины уже развязывали узелки с едой, когда теснина начала раздвигаться. Скоро она осталась позади. Волнистые поля, темно-зеленые и светло-зеленые, а то и совсем желтые, все время плавно поднимались вверх и вдали переходили в покрытые лесом зеленовато-сизые холмы, за которыми, уже на. самом горизонте, в дымке прекрасного осеннего дня виднелись прозрачные фиолетовые вершины далеких гор. В густой зелени мелькали белые кубики разбросанных крестьянских домиков.
Вдруг поезд резко затормозил. Всех качнуло вперед, один из стоявших мужчин едва удержался на ногах, маленькая белокурая девочка скатилась с тюка на колени матери. Снаружи доносилось резкое шипение сильно сгущенного пара и пронзительный скрежет тормозов. Теплушки вздрогнули, будто живые. Наконец, остановились как вкопанные. В глубокой тишине полей слышно было только отрывистое и тревожное пыхтение паровоза. Все бросились к дверям, Ненада сдавили. Когда ему удалось вывернуться и выглянуть, он увидел, что по насыпи бежали взволнованные солдаты, штатские, а из теплушек выскакивали и присоединялись к ним все новые и новые люди. От паровоза доносился глухой гул голосов.
— Мост! — отрывисто выкрикнул чей-то голос.
И другой:
— Какой мост?
— У Вране.
— Опоздали...
Какая-то женщина стала креститься; потом расплакалась. Солдаты из отряда, который, по-видимому, и остановил поезд, взбирались на паровоз и в первую теплушку. Стволы винтовок торчали во все стороны. Ненад тихонько протиснулся, ухватился за железный засов, соскользнул на насыпь и бросился бежать.
— Ясна! Ясна!..
Он задерживался перед каждой теплушкой ровно настолько, чтобы выкрикнуть в открытые двери имя матери. В общей сутолоке его не замечали, толкали, наступали на ноги. Он глотал слезы и кричал все громче:
— Ясна! Ясна!..
Он добежал до последнего вагона, повернулся и вне себя кинулся обратно. Промчался мимо вагона, где была незнакомая женщина, которая его звала. В это время неизвестно почему людей охватила внезапная паника. Через мгновение на насыпи никого не осталось, и поезд дал задний ход. Ненад попытался ухватиться за теплушку, но от движения колес и воздуха, ударявшего в лицо, у него закружилась голова. Он потерял равновесие и с узкой тропинки свалился в глубокую канаву, заросшую высоким камышом, который совсем его скрыл. Одно мгновение он ничего не видел сквозь сухие листья, кроме ясного, лазурного неба. Потом вскочил и вскарабкался на насыпь. Поезд был уже далеко. Ненад побежал со всех ног по шпалам. Поезд все удалялся. Толкавший его паровоз быстро уменьшался и, наконец, стал совсем крохотным. Ветер еще раз донес его учащенное пыхтение, а потом он исчез за поворотом, а на всю долину сразу легла глубокая тишина. Ненад остановился: перед ним и позади него тянулось пустое железнодорожное полотно, по которому убегали рельсы, сверкавшие вдали, как лучи; в тиши полей мелодично гудели телеграфные провода. Плакать Ненад не мог; он открыл рот, но никакого звука не последовало. Обезумев от страха, он снова побежал по шпалам.
Скоро ему стало нечем дышать. Он пошел шагом. Время тянулось крайне медленно. Ненад почувствовал боль в голенях и в паху. Он продолжал шагать. А рельсы как будто уходили в бесконечность. Ненаду казалось, что он в пустыне. Он выбился из сил. Поминутно спотыкался. Наконец, совсем изнемог. Упал ничком, закрыл лицо руками и заплакал. Пройдет поезд и раздавит его... или он просто умрет... его обнаружит патруль при обходе. Ненад даже представляет себе патруль. И в этом патруле Мича. А в сторонке плачет Войкан, держа на доводу Мусу. Муса начинает выть. «Уведи ты этого пса,— кричит Мича,— с Ясны довольно и того, что она увидит труп своего сына». Ненаду стало жарко, по спине побежали мурашки. Переживания его были страшны и мучительны. «Но я не умер, не умер! Стоит только пошевельнуть пальцем, чтобы убедиться...» Но ни одним пальцем пошевельнуть он не мог.
Муса бежал по линии, ощетинившись, с оборванной веревкой на шее. Веревка тащилась по грязи и была вся измазана. Ненад удивлялся, как он может видеть Мусу, раз он лицом уткнулся в землю. Но он видел и то, что было за ним, и над ним, и по сторонам. Снова
голая женщина подбирала свои волосы, смотрясь в зеркало. Когда она обернулась, Ненад увидел Ясну. Она была сердита. От стыда Ненад спрятался в камышах. По насыпи грохотал поезд. Ненад хотел бежать — ноги не двигались, хотел крикнуть — не было голоса.
СУРДУЛИЦА. 1915 ГОД
Когда Ненад проснулся, солнце уже касалось горного хребта. Холод проникал под пальтишко. Он встал с трудом: онемели конечности. По обе стороны пути на поля ложились тени, рощи на склонах гор казались совсем черными, как огромные чернильные пятна. С тенистых долин поднимался вечерний туман. И только круглые вершины, покрытые дубовым лесом в осеннем уборе, горели желтым пламенем в последних лучах заходящего солнца. Ненад пришел в себя и, испугавшись, что так долго проспал, снова побежал по шпалам. Теперь он чувствовал невыносимый голод. Понял, что далеко идти не сможет. Слабость от пустоты в желудке заставила его сесть. Но от боязни, как бы опять не заснуть, он тут же вскочил. Так он добрался до узкой, утопающей в грязи, проселочной дороги, пересекавшей железнодорожный путь. На ней валялась свежая солома, она висела даже на кустах, за которые, очевидно, зацепляла проезжавшая повозка. Ненад сошел на дорогу. Увидел куст шиповника, усеянный спелыми темно-красными ягодами. Не обращая внимания на уколы шиповника, он принялся их собирать и есть.
Пока он насыщался, солнце село. Сумерки, как огромная темная рука, опустившаяся на плечо, испугали Ненада. Он отошел от куста. По дороге спускался человек. Его темная фигура с перекинутым через плечо ружьем четко выделялась на светлой дороге. Блестели красноватые лужицы, отражавшие угасающий свет неба. У Ненада замерло сердце, а потом забилось учащенно и неровно. Ноги точно свинцом налились. Человек остановился, внимательно оглядел Ненада и подошел ближе. Он ступал легко и бесшумно, обутый в мягкие опанки из свиной кожи. Его серая крестьянская одежда была опоясана новым ремнем, на котором висело что-то вроде фляжки. Грудь его была опоясана патронташем, на голове — шайкача с кокардой. Ненад вздохнул. Потом робко улыбнулся.
— Ты нездешний? — В голосе человека звучали мягкие, необычайно теплые нотки.
— Нет...— Ненад смутился, не зная, как к нему обращаться,— дядя или господин. Увидев, что человек смотрит на него с любопытством, Ненад оглядел себя: штаны его были порваны на коленях, башмаки облеплены грязью, зимнее пальтишко тоже, и только теперь он заметил, что потерял шапку. В смущении он начал счищать грязь. И снова робко улыбнулся.
— Что ты тут делаешь? — продолжал незнакомец.
Ненад рассказал. Подумав немного, человек предложил Ненаду следовать за ним. Так как мальчик прихрамывал, он взял его за руку. Они пошли прямо по нес кошенному лугу, вступили в заповедный лес, потом вышли в мрачную темную долину между двумя склонами, поросшими кустарником, перескочили через небольшой ручей и снова очутились в лесочке.
— Там залает собака, но ты не бойся, она привязана,— объяснял человек.— Дом заперт. Ты обойди кругом и тихонько позови: «Велика!» — так зовут женщину. Велика. Скажи, что тебя послал Никола.
Лесок стал редеть, и незнакомец остановился.
— Но, смотри, если тебя кто-нибудь спросит, не смей говорить, что меня видел. Никому, кроме Велики. Понял? Ступай, а я здесь подожду, пока ты не подойдешь к дому. Не бойся ничего; я тут буду стоять и следить за тобой. Вон, видишь дом? Ну, будь здоров, паренек!
Ненад колебался. Потом подошел к незнакомцу и взял его за руку.
— Мне бы хотелось остаться с вами. Пожалуйста, возьмите меня с собой!
Незнакомец улыбнулся.
— Это невозможно, невозможно, ты еще мал. Ну ступай, женщину зовут Велика.
Незнакомец нагнулся. Ненад быстро поднялся на цыпочки, обхватил его за шею и поцеловал в щеку, обросшую колючей бородой. Мужчина тоже неуклюже поцеловал его, а потом как-то хмуро похлопал по плечу.
— Ступай... я тут постою.
Ненад вышел из лесу и побежал по пастбищу. От маленького крестьянского дома, стоявшего в долине, виднелась только соломенная крыша.
Чем дальше уходил Ненад, тем сильнее овладевал им страх. Достигнув, наконец, долины, он спустился по
склону. И только тут вспомнил — и сердце у него сжалось, — что ни разу не оглянулся на незнакомца и даже не помахал ему рукой. В долине было темнее, чем на пастбище. Мальчик начал обходить терновую изгородь. Собака лаяла, слышно было, как она рвется с цепи. Маленькое четырехугольное оконце возле самой двери было темное. Когда Ненад подошел поближе, он увидел, что оно чем-то заложено. Сквозь щели в двери проходил неровный свет. Собака зарычала. Ненад хотел крикнуть, но не посмел. Мрак сгустился. На черном небе выступали одна за другой крупные, трепетные звезды. Ненад поборол страх и дрожащим голосом позвал. Никто не ответил. Ненад испугался, не обманул ли его тот человек и... Он прильнул к двери.
— Велика, Велика, откройте, пожалуйста!
За дверью послышался шорох.
— Кто там?
— Я... — Ненад всхлипнул, но не заплакал.
После недолгих колебаний и перешептываний дверь
заскрипела. Ненад объяснил, кто его послал, и проскользнул в дом. В большом очаге горели сухие ветки; над самым пламенем висел на закоптелых цепях медный котелок. Сбоку Ненад увидел высокую крестьянку. Она заперла дверь на засов, потом, тяжело ступая, подошла к огню.
— Садись, мальчик, — сказала Велика, помолчав. — Что это ты весь в грязи? Откуда ты?
Ненад, во второй раз в тот вечер, рассказал все по порядку.
— Голоден? — спросила Велика.
— Да, очень.
Велика прошла в глубь комнаты и тихо позвала:
— Стоян, спустись.
Между раздвинутыми балками потолка сперва показались две ноги в мягких опанках и белых шерстяных чулках, потом штаны из домотканого сукна, опоясанные красным поясом, и, наконец, на земляной пол спрыгнул малый, немногим старше Ненада, но крепче и на две головы выше. Он улыбнулся Ненаду и неуклюже протянул большую красную руку. Велика нагнулась над огнем, чтобы снять котелок, и теперь, когда лицо ее осветило пламя, Ненад увидел, как она молода.
Ели молча, сосредоточенно дуя на горячую кукурузную кашу. Ненад едва сидел. Глаза пощипывало, отяжелевшие веки смыкались сами собой.
После ужина Велика постлала постель возле очага. От белых одеял пахло немытой шерстью. Велика только развязала платок и легла с одного края постели. Стоян лег с другого, оставив посередке место для гостя. Но, как только Ненад лег, сон сразу исчез. Вокруг него витали незнакомые и непривычные запахи. В глубокой тишине слышалось спокойное дыхание Стояна и Велики. Во дворе под звездами хрипло лаяла собака, упорно переходя на вой. Изредка Велика поднималась и кочергой сгребала прогоревшие головешки. Ненада давила тоска. Где сейчас Ясна? Он вспомнил, что за весь вечер ни разу не подумал о ней, и стал тихо плакать, Велика повернулась.
— Ты еще не спишь? Спи, милый, уж поздно, спи.
Она обняла его своей сильной, горячей рукой и
прижала к себе. Другой прикрыла его получше.
— Спи, сынок...
Ненад потянулся и положил голову на грудь Велики. Тепло стало его усыплять, и он заснул, сразу погрузившись в сон, как камень в воду.
Среди ночи он был разбужен сильными ударами в дверь и бешеным лаем собаки. Велика стояла посреди комнаты в нерешительности, опустив руки. Чей-то осипший голос звал:
— Отвори, брат, отвори, ради бога, свои!
Ненад совсем очнулся. Задрожал, Стоян уже одевался в темноте. Ненад нащупал свои башмаки и надел их. Велика перешептывалась с кем-то у двери. Наконец, открыла ее. На пороге стоял высокий человек — его темный силуэт на мгновение четко вырисовался на фоне звездного неба. Он не шагнул, а прямо повалился на пол. В слабом мерцании затухающего огня Ненад увидел, что человек этот почти голый, в изорванной рубахе, босой, весь в каких-то черных пятнах. Велика нагнулась и помогла ему подняться. Человек со стоном сел. Длинная седеющая борода была наполовину выщипана; по шее и груди текли темные струйки. Человек поднял руку, чтобы их вытереть; руки у него тоже были все в крови; над суставами виднелись черные, глубокие порезы.
— Спасибо, дочка... дай воды, тряпочку, перевязать надо... сейчас уйду... так. — Человека трясла лихорадка. Он выпил раки, которую ему подала Велика, и начал сам себя перевязывать. Делал он это торопливо, вздрагивая, глаза у него сверкали.
— Где они? — тихо спросила Велика.
— Не знаю, — ответил человек, — может быть, уже
в деревне. Вчера были в Паскове, вечером явились к нам, ночью началась резня... и детей не пощадили... не знаю, как я жив остался, а теперь они, должно быть, в деревне. Спасибо, дочка. — Незнакомец стал напяливать на себя какое-то старье и, покончив с этим, хлебнул еще немного раки.— До свидания.
Велика засыпала огонь золой и только после этого открыла скрипящую дверь. В пролете снова засияли стальным блеском звезды. Прежде чем выйти, человек перекрестился.
— Спрячь детей... или пускай убегут, если есть к кому. И знай, коли останусь жив, что я Йова, священник из Польницы.
Велика заперла дверь на засов, разожгла огонь и бросила в него обрывки тряпок. Посыпала золой то место, где стоял человек. В это время в ночной тишине раздались ружейные выстрелы. Все прислушались, стоя неподвижно, словно застыли. Велика первая пришла в себя.
— Бегите! Бегите сейчас же к дедушке на мельницу!
— А ты? — спросил Стоян.
— Я должна сторожить дом и спасти корову.
Она подала Стояну полушубок, а Ненаду — его пальтишко. Видя, что он дрожит, она сняла с головы платок и обвязала ему шею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56