А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

Мэнсон Майкл

Наложницы Бро Иутина


 

Здесь выложена электронная книга Наложницы Бро Иутина автора по имени Мэнсон Майкл. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Мэнсон Майкл - Наложницы Бро Иутина.

Размер архива с книгой Наложницы Бро Иутина равняется 28.76 KB

Наложницы Бро Иутина - Мэнсон Майкл => скачать бесплатную электронную книгу




НАЛОЖНИЦЫ БРО ИУТИНА


М.Мэнсон

Во имя Митры, великого, животворящего, справедливого!
К югу от великих заморанских городов Шадизара и
Аренджуна, к северу от туранской провинции Замбулы, к
востоку от богатого Кофа и древнего Шема лежит маленькая
страна под названием Хауран. В державе сей, кроме столицы,
называемой тоже Хауран, нет других городов; и правит ею
королева Тарамис, добродетельная и прекрасная, милосердная
и справедливая, почитающая светлого Митру, Подателя Жизни.
Впрочем, несмотря на достоинства владычицы Тарамис, ее
несомненную красоту и благочестие, речь в этой истории
пойдет не о ней.
Местности в Хауране и окрест него все больше равнинные и
сухие, до ближайших гор Карпашских на западе и хребта
Ильбарс на юго-востоке скакать не один день. По правде
говоря, незавидное местечко этот Хауран; большая, западная
часть его поглощена пустыней и, если не считать верховьев
полноводной реки, текущей в море Вилайет, плодородных земель
здесь немного. В этих землях и расположен град прекрасной
Тарамис, ее столица; там живут мирные ее поданные, там
снимают по три урожая в год; к закату же от сей зеленой
речной долины простираются солончаки да пески, в коих между
Шемом и Тураном кочуют разбойники-зуагиры.
Но, как и эти бандиты, пустыня не ведает границ.
Начинается она у Замбулы, и тут вид ее тут угрюм и страшен:
раскаленные на солнце камни, жаркие барханы, засыпанные
мелким колючим щебнем пространства, где не водятся даже
ящерицы и змеи. Затем пустыня переползает в Хауран и
восточную часть Шема, родину безбожных грабителей зуагиров,
обретая здесь не столь дикий облик, как на юге. В шемитских
и хауранских пределах чуть прохладнее и влажней, барханы
тут обрастают сухим колючим кустарником, а кое-где, в
низинах, желтеют кустики травы. Наконец, перешагнув рубежи
Кофа и Заморы, пустыня превращается в засушливую степь,
вполне подходящую для быстроногих сайгаков, коз, шакалов и
диких ослов. Надо отметить, что ослы, уродившиеся в этих
суровых местах, отличаются особым упрямством и боевым
нравом, но, кроме того, они на удивление выносливы и
сильны. Вот почему люди, не менее упорные, чем ослы,
издревле отлавливали их, приручали, холили и берегли, дабы
продать в нужное время с выгодой в Шадизар либо Аренджун, в
Хоршемиш, столицы Кофа, в Замбулу, Самарру и в другие
туранские города. Постепенно диких ослов становилось все
меньше, а прирученных и покорных человеку все больше, пока
наконец степь меж Хаураном и Заморой не превратилась в
одно огромное пастбище. И поделили его пастухи различных
кочевых племен, воинственные и задиристые молодцы, коих
даже зуагирам не давалось одолеть; тут, как говорится,
нашла коса на камень, а сабля на топор.
Пастухи-номады, повелители ослов, обитали вокруг некой
неопределенной точки, где сходились границы четырех держав
- Заморы и Турана, Хаурана и Кофа. Никто не мог в точности
сказать, где именно проходят рубежи, отделявшие одну страну
от другой, и в силу этого кочевники, пользуясь столь
удобной и выгодной ситуацией, не желали подчиняться и не
подчинялись никому. Вдобавок, по крови не были они ни
харуанцами, ни туранцами, а к населявшим Коф и Замору
народам тоже не имели никакого отношения. Поговаривали, что
высокие крепкие молодцы клана Хирш пришли в незапамятные
времена из восточной Стигии; люди племени Катта, пониже
ростом, смуглые и с плосковатыми носами, заявились из
Вендии; сероглазые Гизы считали себя потомками древнего
народа, изгнанного хайборийцами не то из Бритунии, не то из
Немедии; что же касается рыжих Секайдов, кровожадных Харра,
заносчивых Дро-Па и всех прочих, то заявились они вообще
неведомо откуда. Слава Митре, мир велик!
Итак, все племена ослиных пастухов были разными, и люди
их сильно отличались видом, одеждой и обычаями. Если не
считать языка (довольно примитивной помеси туранского с
хауранским) роднили их лишь два обстоятельства: все они
пасли да разводили ослов, и все они были отъявленными
головорезами.
Меж собой номады жили немирно, ибо каждое племя было
другим если не врагом и супротивником, то конкурентом.
Спорили они из-за пастбищ и земель, спорили, чьи ослы
лучше, а боевые доблести выше, спорили, кто удачливей в
грабежах и кого больше опасаются купцы, спорили, чьи вожди
и предводители мудрее, а воины отважнее. При всем том
почитали они одни и те же святыни духов предков и общих
богов, коим молятся во всем западном мире - светлозарного
Митру, Подателя Жизни, луноликую Иштар, Ормазда, Аримана и
других грозных владык вселенной. Нергала же и Сета
кочевники не любили, и имена сих темных божеств
использовались ими исключительно для проклятий и ругани.
Породистые ослы, разводимые номадами, приносили им
изрядный доход, однако и простые пастухи, и племенные
вожди, называемые на туранский манер ханами, отнюдь не
желали довольствоваться мирным скотоводческим промыслом.
Ослы, как говорится, ослами, но были же еще и верблюды,
шагавшие по пустыне и степи в длинных цепочках караванов из
Замбулы в Аренджун, из Акита в Хоршемиш, из Самарры в
Шадизар. И, по милости Митры, везли те голенастые горбатые
твари великое множество превосходных вещей, при мысли о
коих у кочевников вскипала кровь, начинали чесаться ножи и
рыдать стрелы в колчанах. Были в верблюжьих тюках ковры и
шелк, шерсть и бархат, расписная посуда и кувшины с вином,
золотые монеты, драгоценные камни, ароматные благовония,
отличное оружие, сладкие финики и сушеные фрукты. И были
еще женщины, прекрасные невольницы, коих везли для утехи
сильных мира сего. Великий соблазн!
Так что нередко ослиные пастухи забывали на время о
своих питомцах и пересаживались на лошадей, дабы взыскать
положенную дань с купеческих караванов. Получив свое, они
снова возвращались к стадам в родную степь, ибо лишь два
занятия были милы их сердцу: грабеж да торговля ослами.
Но Конан, молодой киммериец, скитавшийся по заморанским
городам и весям в поисках приключений и добычи, подобной
раздвоенностью не страдал. Ослы его не интересовали, разве
что ослиные спины, отлично подходившие для тюков с
награбленным. Но верблюжьи горбы созданы Митрой с той же
целью, и потому Конан не делал различия между верблюдами и
ослами. Другое дело, кони; Конь был животным благородным;
конь нес всадника в битву и спасал от погони, а значит,
являлся не просто четвероногой тварью с копытами и крепкой
спиной. Конь был другом, если не всякий конь, так тот,
которого Конан украл под Акитом. Серый в белых яблоках Змей
был боевым жеребцом лучшей туранской породы, и киммериец
холил его и берег пуще глаза своего; случалось, резвые ноги
Змея спасали не только глаза, но и голову хозяина.
Однако сейчас, в просторном шелковом шатре Сибарры
Клама, хана гизов, Конан чувствовал себя в безопасности. В
относительной безопасности, разумеется; Сибарра Клам не
принадлежал к числу его задушевных друзей, а являлся скорее
временным соратником и компаньоном. Два дня назад они
вместе распотрошили караван замбулийских купцов,
самонадеянно направлявшихся в Аренджун по землях гизов, и
теперь праздновали победу. Добыча, правда, была невелика:
сотня кувшинов с хмельным хоарезмским вином да сотня тюков
с овечьей шерстью. Шерсть Сибарра собирался сбыть в том же
Аренджуне, а вино уничтожить не сходя с места, разумеется,
с помощью Конана.
Итак, они сидели на пушистом ковре, перед блюдом с
искусно зажаренным диким козленком, ели и пили хмельное
из больших чаш, а прислуживала им темноглазая гибкая
Сиявуш, юная жена Сибарры Клама. Шатер, под кровом коего
пировали компаньоны, служил некогда наместником Акита;
ковер соткали в Аграпуре, блюдо белого фарфора, украшенное
синими цветами, сделали в далеком Кхитае, серебряные чаши в
Шеме, а бархатный халат, парадное облачение Сибарры в
Иранистане. Вино, как упоминалось выше, было хоарезмским,
а разливавшая его Сиявуш досталась хану гизов в качестве
награды, когда он с сотней своих лихих молодцов атаковал и
разграбил караван из Шангары. Словом, все в шатре Сибарры
Клама было результатом разбоя и грабежа, абсолютно все,
если не считать стопки высушенных ослиных шкур,
красовавшихся на самом почетном месте. То были останки
многих поколений ослов, лучших производителей из
бесчисленных стад, гордости и святыни гизов. Считалось,
что, милостью Митры, в этих хрупких старых кожах с облезлым
волосом пребывают предки Сибарры Клама, не сами предки,
разумеется, но их бесплотные души. Совсем неплохое место
для них, размышлял Конан, сидевший справа от ослиных шкур;
даже уютное, если вспомнить, что все прочие покойники
отправляются прямиком к проклятому Нергалу, на Серые
Равнины, в мрачное царство владыки мертвых.
Сибарра сделал повелительный знак, и темноглазая Сиявуш
склонилась с кувшином над чашей Конана. Стан юной шангарки
был тонким и гибким, а груди полными и налитыми; Конан не
мог отвести от них жадного взгляда. Сиявуш, будто
ненароком, подтолкнула его; бедро женщины на миг прижалось к
плечу киммерийца, и он ощутил внезапный всплеск желания.
Впрочем, тут не стоило кивать на случай да внезапность, ибо
с Сиявуш они перемигивались давно, с первых дней, как Конан
обосновался в шатрах гизов. Но чем дальше, тем больше
ситуация казалась Конану безвыходной: ему нравилась Сиявуш,
а Сибарра, его компаньон, равным образом восхищался серым
широкогрудым Змеем. Намеки хана на возможный обмен делались
все прозрачнее, но Конан не поддавался. Кто же меняет друга
на женщину? Кром! Это было бы в высшей степени неразумно. И
если б даже такая сделка состоялась, на чьей спине увез бы
он свое приобретение? На ослиной? Ха! Над ним смеялись бы
весь Аренджун и половина Шадизара! Лучшая половина,
обретавшаяся в воровских кварталах Пустыньки!
Заметив жадные взгляды, которые Конан бросал на
черноокую Сиявуш, хан гизов, поднял на трех пальцах чашу с
рубиновым напитком, провозгласил:
- Хорошая женщина, хорошее вино, клянусь шкурой
священного осла! И сходны они в одном: под конец и от того,
и от другого клонит в сон. - Отхлебнув пьянящей ароматной
жидкости, Сибарра подумал и добавил: - Вино, однако, лучше.
Молчит, веселит и не толь утомляет.
- Еще не родилась женщина, сумевшая бы меня утомить, -
заметил Конан. Он опрокинул содержимое чаши в рот,
потянулся так, что хрустнули суставы, и подмигнул красотке
Сиявуш. Шангарка зарделась.
- Я знаю, ты неутомим и неистов, как дикий жеребец, год
не видевший кобылы, - усмехнулся хан, разглаживая
длинные усы: что свисали на ладонь ниже подбородка. - И я
знаю, что ты великий воин, - добавил он, покосившись на
огромный меч, лежавший у колена киммерийца. - Однако,
приятель, мир велик, и в нем встречаются всякие женщины.
Есть такие, которых не объездить самому умелому всаднику.
- Хотелось бы взглянуть, - буркнул Конан, не отводя
глаз от стройных бедер Сиявуш. Под тонкой шелковой тканью
они вырисовывались весьма отчетливо, напоминая очертаниями
изящную офирскую вазу.
- Можно и взглянуть, коль хватит храбрости, но вот
пощупать... - хан прикрыл глаза, сделав тонко рассчитанную
паузу.
- Кром! Никто не упрекал меня в отсутствии храбрости! О
чем ты, приятель?
- О новой наложнице Бро Иутина, владыки черных хиршей,
да лягнет его Нергал пониже пупка, повыше колена!
Рассказывают, огонь, а не женщина! - Сибарра в восхищении
причмокнул и принялся наматывать на палец левый ус,
заплетенный в тугую косичку. Палец хана украшал огромный
перстень с вендийским алмазом, слепивший Конану глаза; он
недовольно поморщился и отвел взгляд.
- Так вот, об этой девушке... - снова начал Сибарра
Клам. - То ли она из Стигии, то ли из Аргоса, то ли из
Зингары... а может, из Шема или Коринфа... Словом, из
далеких мест! Говорят, Бро, сын шакала, отдал за нее
тридцать лучших ослов... Отдал, а теперь страдает! Терпит
муки, как песчаный удав, не способный проглотить упитанную
козу! - Сибарра внезапно захохотал, откинулся на подушки и
принялся шлепать себя ладонями по коленям. Отсмеявшись, он
пояснил: - Этой стигийке или аргосске восемнадцать, а Бро,
старому пню, под шестьдесят! Верблюжьи потроха! Способна ли
этакая кляча сладить с красоткой в расцвете лет? Говорят,
он ходит враскорячку и вот-вот протянет ноги!
- Кто говорит? - спросил Конан, разглядывая приятеля.
Сказать по правде, Сибарра Клам, хан гизов, был
ненамного моложе Бро Иутина, хана черных хиршей, но никто
бы не взялся утверждать, что он вот-вот протянет ноги.
Разве лишь для того, чтоб прекрасная Сиявуш стащила с них
сапоги да почесала своему повелителю пятки.
- Слухи в степи бегут быстро, - с неопределенной
улыбкой произнес Сибарра. - Молвишь слово утром, а к вечеру
все шакалы на пять дневных переходов окрест провоют его с
холмов.
Конан сдвинул брови над омутами синих глаз.
- Разговорчивые у вас шакалы, как я погляжу! Отшибить
бы им хвосты, приятель, да и языки заодно!
- Э! - Сибарра пренебрежительно махнул рукой. - Длинный
язык, что плеть: вьется, да не ломается! Опять же не про
языки речь... - он глотнул вина и прижмурил веки от
наслаждения. - А речь у нас про эту зингарку или шемитку...
Вот женщина! Красива, как луноликая Иштар, и крепка, словно
чистопородная ослица-трехлетка! Не в пример некоторым... -
Тут хан бросил пренебрежительный взгляд на прелестную
Сиявуш и добавил: - Старый Бро, облезлая крыса, уже который
еле ползает. Ночью так наездится, что днем на коня залезть
не может... А ей все мало!
- Поглядел бы я на эту стигийку или коринфянку, -
задумчиво сказал Конан. - И не только бы поглядел.
Черноокая Сиявуш с неудовольствием поджала губки, но
Сибарра грозно глянул на нее и хмыкнул: в чаше гостя
перекатывались последние капли. Когда было вновь налито и
вновь выпито, хан промолвил:
- Поглядеть, и то тяжело, а о чем другом и не мечтай!
Прячет Бро ее, прячет! Хорошо прячет и стережет, клянусь
всеми милостями митры! Да и то сказать, - губы Сибарры
завистливо скривились, - старый Бро хоть и козел, однако из
самых могущественных в наших краях! И другим козлам с ним
не сладить. Сам посуди: у меня две сотни всадников, катта
могут выставить сотню, секайды и харра и дро-па наскребут
по полторы, а у Бро полтысячи конных наберется! И все на
черных жеребцах да в черных бурнусах... и стрелки
отменные! С пятидесяти шагов в кольцо попадают!
Конан презрительно повел могучими плечами. По молодости
лет (ему пока что не исполнилось двадцати) лук и стрелы
он презирал, полагаясь в бою либо на длинный аквилонский
меч, либо на тяжелую асгардскую секиру. Впрочем, при его
силе и росте клинок да боевой топор выглядели самым
подходящим оружием.
- Может, Бро и прячет девушку, да я, клянусь Кромом, до
нее добрался бы! А добравшись, уговорил! - сказал
киммериец, стараясь не глядеть на соблазнительный стан
прелестницы Сиявуш. - Если б захотел, и добрался бы, и
договорился! - повторил он, глядя изукрашенную самоцветами
рукоять меча.
- Не сочти за обиду, отважный лев, но слово что ветер;
подул да исчез. - Сибарра с усмешкой уставился на
киммерийца. - Не всякий храбрец в степи рискнет подпалить
задницу старому Бро Иутину и его хиршам!

Наложницы Бро Иутина - Мэнсон Майкл => читать онлайн электронную книгу дальше


Было бы хорошо, чтобы книга Наложницы Бро Иутина автора Мэнсон Майкл дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Наложницы Бро Иутина у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Наложницы Бро Иутина своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Мэнсон Майкл - Наложницы Бро Иутина.
Если после завершения чтения книги Наложницы Бро Иутина вы захотите почитать и другие книги Мэнсон Майкл, тогда зайдите на страницу писателя Мэнсон Майкл - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Наложницы Бро Иутина, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Мэнсон Майкл, написавшего книгу Наложницы Бро Иутина, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Наложницы Бро Иутина; Мэнсон Майкл, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн