После операции он сказал Сигелу: «Я рад, что вы — мой хирург. Я занимался изучением психоанализа. Я не мог выдержать все то дерьмо, которое в меня входило, или переварить его» [8]. Такие случаи убедили Сигела, что почти все болезни зарождаются, по крайней мере до определенной степени, в сознании, но это не значит, что они остаются психосоматическими или нереальными. Он предпочитает называть их соматически-значимыми — термин, восходящий к греческому слову «сома» («тело») и пущенный в научный оборот Бомом. То, что все болезни берут свое начало в сознании, не смущает Сигела. Он видит в этом обнадеживающий знак, указатель того, что если человек в состоянии создать болезнь, он должен быть в состоянии излечиться.
Связь между образом и болезнью настолько сильна, что визуализацию можно использовать для предсказания перспектив выздоровления. В другом заслуживающем внимания эксперименте Симонтон, его жена, психолог Стефани Мэттьюз-Симонтон, Ахтерберг и психолог Фрэнк Лолис выполнили всесторонний анализ крови 126 пациентов, страдающих тяжелыми формами рака. Затем они подвергли пациентов интенсивным психологическим тестам, в которых пациенты должны были нарисовать свое изображение, образы болезни, образы лечения и иммунной системы. Некоторая информация была получена из анализов крови, однако не главная. Напротив, результаты психологических тестов, в особенности рисунки, предоставили психологам море информации о состоянии здоровья пациентов. В самом деле, анализируя рисунки пациентов, Ахтерберг с точностью 95 % предсказала, кто из пациентов не проживет и нескольких месяцев, а кто справится с болезнью и войдет в стадию ремиссии [9].
Баскетбол в психике
Описанные выше невероятные результаты являются лишь верхней частью айсберга, когда мы подходим к вопросу контроля голографической психики над физическим телом. И практическое применение такого контроля не сводится к одним лишь проблемам медицины. Многочисленные исследования, проведенные по всему миру, показали, что визуализация оказывает огромное влияние на выносливость и физическое состояние организма в целом.
В недавнем эксперименте психолог Шломо Брезниц вЕврейском университете (Иерусалим) обследовал несколько групп израильских солдат, которые должны были пройти сорок километров, получив различную информацию об этом пути. Некоторые группы прошли тридцать километров, а затем им было сказано, что надо пройти еще десять. Другим было задано пройти шестьдесят километров, но в реальности они прошли сорок. Некоторые группы могли видеть отметки пройденного расстояния, другие не имели представления, сколько они прошли. По завершении исследования Брезниц обнаружил, что уровень стрессовых гормонов в крови солдат всегда отражает их персональные оценки, а не фактически пройденное расстояние [10]. Другими словами, их тела реагировали не на реальность, а на то, как они ее себе представляли.
Как сообщает д-р Чарльз Гарфилд, бывший исследователь из NASA и нынешний президент Института бихевиористских наук в Беркли (Калифорния), в Советском Союзе проводились обширные исследования отношений между визуализацией и физическим состоянием. В одном эксперименте большое число советских атлетов мирового класса было поделено на четыре группы. Первая группа тратила на тренировки 100 % специально отведенного времени; вторая — 75 % на тренировки, а 25 % на визуализацию точных движений и рекордов; третья — 50 % на тренировки, а 50 % на визуализацию; четвертая — 25 % на тренировки и 75 % на визуализацию. Невероятно, но факт: на зимних олимпийских играх 1980 года в Лейк-Плэсиде (штат Нью-Йорк) именно четвертая группа показала наилучшие результаты, а за ней уже выстроились соответственно третья, вторая и первая группы [11].
Гарфидд, опросивший сотни атлетов и спортивных исследователей во всем мире, говорит, что в Советском Союзе использовалась сложная техника визуализации во многих атлетических программах, причем советские исследователи были уверены, что ментальные образы предшествуют процессу генерирования нейромышечных импульсов. Гарфилд считает, что визуализация работает постольку, поскольку представляемое движение голографически записывается в мозгу. В книге «Достижение рекордов: ментальные упражнения величайших мировых атлетов» он констатирует: «Эти образы голографичны и действуют прежде всего на подсознательном уровне. Механизм голографической визуализации позволяет вам быстро решить такие пространственные задачи, как сборка сложной машины или режиссура танца, и даже прокрутить визуальные образы игры в уме» [12].
Австралийский психолог Алан Ричардсон получил сходные результаты, изучая баскетболистов. Он сформировал три группы баскетболистов и проверил их способность выполнять свободные броски. Затем он предложил первой группе посвящать двадцать минут в день отработке свободных бросков. Вторая группа вообще не должна была тренироваться, а третьей было предписано двадцать минут в день заниматься визуализацией идеальных бросков. Как и следовало ожидать, группа, которая ничем не занималась, не улучшила своих показателей. Первая группа улучшила свою игру на 24 %, в то время как третья группа, только благодаря визуализации, улучшила показатели на 23 % — почти так же, как и группа, занимавшаяся тренировками [13].
Размытая граница между здоровьем и болезнью
Доктор Ларри Досси считает, что визуализация — не единственный инструмент, используемый голографической психикой для улучшения физического состояния. Другим инструментом может быть простое осознание того, что существует глубокая связь между здоровьем и болезнью. Как замечает Досси, у нас есть склонность рассматривать болезнь как нечто внешнее по отношению к нам. Болезнь приходит извне и осаждает нас, нарушая тем самым наше благополучное существование. Но если пространство и время и все другие вещи во вселенной на самом деле неразделимы, тогда мы не можем провести четкую грань между здоровьем и болезнью.
Как практически использовать это знание? «Как только мы перестаем рассматривать болезнь как нечто внешнее и, напротив, начинаем, видеть ее как часть большого, неделимого мира, как среду, состоящую из нашего поведения, диеты, сна, упражнений и других взаимоотношений с миром, мы часто начинаем поправляться», — говорит Досси. В качестве доказательства он приводит пример изучения хронической головной боли у пациентов, которых попросили вести дневник с записями частоты и силы головных болей. Хотя предполагалось, что записи будут лишь первым шагом для дальнейшего лечения пациентов, почти каждый из них обнаружил, что стоило лишь взяться за дневник и авторучку, как вскоре головная боль исчезала!» [14]
В другом эксперименте, упоминаемом Досси, группа детей, страдающих эпилепсией, и их родители были записаны на видеопленку во время общения. Во время записей иногда происходили эмоциональные вспышки, за которыми следовали настоящие припадки. Когда детям показали пленки и они увидели связь между припадками и эмоциональным напряжением, припадки у них почти прекратились [15].
Почему? Потому что, ведя дневник или просматривая видеопленку, пациенты могли наблюдать за своим состоянием в более широком контексте своей жизни. При этом болезнь не могла более восприниматься как чужеродное заболевание, вторгающееся в жизнь пациента, а стала частью общего, неделимого процесса жизни. «Когда наш ум сконцентрирован на принципе связи и единства, а не на разделении и изоляции, — говорит Досси, — здоровье восстанавливается» [16].
Досси полагает, что слово «пациент» так же сбивает с толку, как и слово «частица». Не будучи обособленными и принципиально изолированными биологическими единицами, мы представляем собой собственно динамические процессы и паттерны, которые не могут быть разделены на части, так же как и электроны. Более того, мы подключены к силам, которые создают как болезни, так и здоровье, — к верованиям в нашем обществе, отношениям с друзьями, нашей семье и докторам, к образам и даже к самим словам, описывающим вселенную.
В голографической вселенной мы также подключены к нашим телам, и ранее мы видели, как эти связи проявляются. Но существуют и другие связи, возможно даже бесконечное число связей. Как отмечает Прибрам: «Если в самом деле каждая часть нашего тела — отражение целого, то должны существовать различные механизмы, управляющие этим процессом. Пока нет никаких убедительных данных» [17]. Учитывая степень нашего невежества в этом вопросе, вместо того, чтобы спрашивать, как психика управляет голографическим телом, возможно, более уместным вопросом будет: насколько далеко простирается этот контроль? Имеются ли какие-либо его ограничения, и если да, то какие именно? Попробуем дать ответ.
Излечивающая сила, пришедшая ниоткуда
Еще одним поразительным медицинским феноменом, указывающим на степень контроля психики над телом, является эффект плацебо. Так называется любое лечение, не производящее специфического действия на тело, но предлагаемое пациенту в качестве либо шутки, либо при так называемом двойном слепом эксперименте, то есть когда одна группа пациентов получает реальное лекарство, а другая группа — ложное. В таких экспериментах ни исследователи, ни пациенты не знают, к какой группе принадлежит тот или иной пациент, поэтому результаты лечения можно оценить с большой точностью. В экспериментах с плацебо часто используются таблетки из сахара или подсоленная вода, хотя в качестве плацебо не обязательно фигурируют медикаменты. Многие считают, что любой лечащий эффект, вызываемый кристаллами, медными браслетами и другими нетрадиционными средствами, также имеет отношение к эффекту плацебо.
В качестве плацебо использовалась даже хирургия. В 1950-е годы angina pectoris Грудная жаба (лат.), или стенокардия. — Прим. перев.
, резкая боль в груди и левой руке, вызванная плохим кровообращением в сердце, лечилась, как правило, хирургическим методом. Затем врачи решили провести следующий эксперимент. Вместо обычной хирургической операции, заключающейся в подшивании маммарной артерии, грудную клетку разрезали и тут же зашивали. У пациентов, прошедших ложную операцию, отмечали такое же улучшение, что и у подвергшихся настоящему хирургическому вмешательству. Полноценная операция, как потом выяснили кардиологи, давала лишь тот же эффект, что и ложная [18], успех которой, в свою очередь, показывает, что где-то внутри нас мы обладаем способностью контролировать angina pectoris.
И это не все. За последние полвека эффект плацебо широко исследовался по всему миру. Сейчас мы знаем, что примерно в 35 % случаев проявление эффекта плацебо значительно, хотя этот процент может сильно варьироваться в зависимости от ситуации. Кроме angina pectoris, список заболеваний, поддающихся действию плацебо, включает в себя: мигрень, аллергию, лихорадку, обычную простуду, сыпь, астму, бородавки, различные невралгии, тошноту, язву желудка, психопатологические синдромы, такие, как депрессия и тревожность, ревматоидный и дегенеративный артрит, диабет, лучевую болезнь, паркинсонизм, множественный склероз и рак.
Ясно, что все перечисленное представляет собой ряд совершенно различных заболеваний — от пустяковых до опасных для жизни, — но эффект плацебо может воздействовать даже на самые слабые недомогания и вызывать чудесные физиологические изменения. Возьмем, например, простую бородавку. Бородавки — это небольшие опухолевидные образования на коже, вызываемые вирусом. Они чрезвычайно легко лечатся с помощью плацебо, о чем свидетельствуют бесчисленные народные средства и ритуалы — сами представляющие собой нечто вроде плацебо. Льюис Томас, почетный президент Мемориального онкологического центра Слоан-Кетеринга в Нью-Йорке, рассказывает об одном враче, который регулярно излечивал своих пациентов от бородавок, покрывая их обыкновенной красной краской. Томас считает, что объяснение этого маленького чуда работой одного лишь подсознания дает упрощенное представление: «Если мое подсознание может легко разобраться в том, что нужно делать для борьбы с этим вирусом и как выстроить все клетки в правильном порядке для уничтожения бородавок, я вынужден признать: мое подсознание меня намного опередило» [19].
Эффективность плацебо в любой данной ситуации также сильно варьируется. В девяти двойных слепых экспериментах, в которых плацебо сравнивалось с действием аспирина, в 54 % случаев плацебо оказалось таким же эффективным, как и анальгетик [20]. Отсюда можно было бы заключить, что плацебо давало бы меньший эффект при сравнении с более сильным средством, например морфином, но это не так. В шести двойных слепых экспериментах 56 % случаев плацебо имело такую же эффективность при снятии боли, что и морфин [21].
Почему? Одним из факторов, влияющих на эффективность плацебо, является метод приема. Обычно считается, что инъекции обладают более сильным действием, чем таблетки, и поэтому плацебо в виде инъекций может увеличить общий эффект. Аналогичным образом, капсулы считаются более эффективными, чем таблетки, и даже размер, форма и цвет таблетки могут играть роль. В исследовании, посвященном выяснению суггестивной роли цвета таблетки, исследователи обнаружили, что при лечении нервных расстройств люди склонны считать особенно эффективными желтые или оранжевые таблетки, будут ли то стимулянты или депрессанты. Темно-красные таблетки считаются транквилизаторами; лиловые — галлюциногенами; белые — анальгетиками [22].
Другим фактором является способ, каким доктор предписывает плацебо. Д-р Дэвид Собель, специалист по плацебо при Кайзеровской клинике (Калифорния), рассказывает историю о пациенте, страдающем астмой. Доктор выписал особенно сильное новое средство у одной фармацевтической компании и дал его пациенту. Через несколько минут больной почувствовал резкое облегчение и задышал полной грудью. Однако, когда приступ астмы повторился снова, доктор решил проверить, что будет, если он даст пациенту плацебо. На этот раз больной пожаловался, что лекарство не сняло полностью затрудненное дыхание. Это убедило доктора в том, что новое лекарство действительно было сильным средством против астмы — до тех пор, пока он не получил письмо от фармацевтической компании, сообщающей, что вместо нового лекарства они случайно послали плацебо! Как видно, виной тому, что результаты лечения оказались различными, была бессознательная вера доктора в действие первого плацебо, а не второго [23].
В терминах голографической модели замечательную реакцию пациента на плацебо можно объяснить полной неспособностью сознания/тела отличить воображаемую реальность от действительности. Пациент верил, что он получил мощное новое лекарство против астмы, и эта вера произвела сильное физиологическое действие на его легкие, наподобие того, которое могло оказать настоящее лекарство. Предупреждение Ахтерберг о том, что нейронные голограммы, влияющие на наше здоровье, множественны и различны по своей природе, подтверждаются тем фактом, что в плацебо-терапии даже небольшое изменение в обращении доктора с пациентом может привести к иным результатам. Из этого становится ясно, что даже подсознательно полученная информация может значительно повлиять на веру и ментальные образы, воздействующие на наше здоровье. Можно только гадать, сколько лекарств сработало (или не сработало) из-за способа, которым доктор их выписывал.
Опухоли, тающие как снег на горячей плите
Очень важно понимание факторов, играющих роль в эффекте плацебо, поскольку они показывают, как наша способность контролировать голографическое тело зависит от наших убеждений. Наша психика в состоянии избавиться от бородавок, прочистить бронхиальные трубки, имитировать болеутоляющую способность морфина, но поскольку мы не сознаем эту силу, нас заставляют ее использовать обманным путем. Это могло бы вызвать у нас улыбку, если бы не огромное число трагедий, возникающих из-за нашего невежества.
Лучше всего проиллюстрировать эту мысль на примере известного случая, отмеченного физиологом Бруно Клопфером. Клопфер лечил человека по фамилии Райт, у которого был рак лимфатических узлов в запущенной стадии. Все стандартные методы лечения были исчерпаны, и казалось, что Райту жить осталось совсем недолго. Его шея, подмышки, грудь, живот и пах были покрыты опухолями размером с апельсин, а его селезенка и печень были настолько увеличены, что каждый день из него откачивали две кварты белой молочной жидкости.
Но Райт не хотел умирать. Он услыхал о новом удивительном лекарстве под названием кребиозен и попросил доктора выписать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Связь между образом и болезнью настолько сильна, что визуализацию можно использовать для предсказания перспектив выздоровления. В другом заслуживающем внимания эксперименте Симонтон, его жена, психолог Стефани Мэттьюз-Симонтон, Ахтерберг и психолог Фрэнк Лолис выполнили всесторонний анализ крови 126 пациентов, страдающих тяжелыми формами рака. Затем они подвергли пациентов интенсивным психологическим тестам, в которых пациенты должны были нарисовать свое изображение, образы болезни, образы лечения и иммунной системы. Некоторая информация была получена из анализов крови, однако не главная. Напротив, результаты психологических тестов, в особенности рисунки, предоставили психологам море информации о состоянии здоровья пациентов. В самом деле, анализируя рисунки пациентов, Ахтерберг с точностью 95 % предсказала, кто из пациентов не проживет и нескольких месяцев, а кто справится с болезнью и войдет в стадию ремиссии [9].
Баскетбол в психике
Описанные выше невероятные результаты являются лишь верхней частью айсберга, когда мы подходим к вопросу контроля голографической психики над физическим телом. И практическое применение такого контроля не сводится к одним лишь проблемам медицины. Многочисленные исследования, проведенные по всему миру, показали, что визуализация оказывает огромное влияние на выносливость и физическое состояние организма в целом.
В недавнем эксперименте психолог Шломо Брезниц вЕврейском университете (Иерусалим) обследовал несколько групп израильских солдат, которые должны были пройти сорок километров, получив различную информацию об этом пути. Некоторые группы прошли тридцать километров, а затем им было сказано, что надо пройти еще десять. Другим было задано пройти шестьдесят километров, но в реальности они прошли сорок. Некоторые группы могли видеть отметки пройденного расстояния, другие не имели представления, сколько они прошли. По завершении исследования Брезниц обнаружил, что уровень стрессовых гормонов в крови солдат всегда отражает их персональные оценки, а не фактически пройденное расстояние [10]. Другими словами, их тела реагировали не на реальность, а на то, как они ее себе представляли.
Как сообщает д-р Чарльз Гарфилд, бывший исследователь из NASA и нынешний президент Института бихевиористских наук в Беркли (Калифорния), в Советском Союзе проводились обширные исследования отношений между визуализацией и физическим состоянием. В одном эксперименте большое число советских атлетов мирового класса было поделено на четыре группы. Первая группа тратила на тренировки 100 % специально отведенного времени; вторая — 75 % на тренировки, а 25 % на визуализацию точных движений и рекордов; третья — 50 % на тренировки, а 50 % на визуализацию; четвертая — 25 % на тренировки и 75 % на визуализацию. Невероятно, но факт: на зимних олимпийских играх 1980 года в Лейк-Плэсиде (штат Нью-Йорк) именно четвертая группа показала наилучшие результаты, а за ней уже выстроились соответственно третья, вторая и первая группы [11].
Гарфидд, опросивший сотни атлетов и спортивных исследователей во всем мире, говорит, что в Советском Союзе использовалась сложная техника визуализации во многих атлетических программах, причем советские исследователи были уверены, что ментальные образы предшествуют процессу генерирования нейромышечных импульсов. Гарфилд считает, что визуализация работает постольку, поскольку представляемое движение голографически записывается в мозгу. В книге «Достижение рекордов: ментальные упражнения величайших мировых атлетов» он констатирует: «Эти образы голографичны и действуют прежде всего на подсознательном уровне. Механизм голографической визуализации позволяет вам быстро решить такие пространственные задачи, как сборка сложной машины или режиссура танца, и даже прокрутить визуальные образы игры в уме» [12].
Австралийский психолог Алан Ричардсон получил сходные результаты, изучая баскетболистов. Он сформировал три группы баскетболистов и проверил их способность выполнять свободные броски. Затем он предложил первой группе посвящать двадцать минут в день отработке свободных бросков. Вторая группа вообще не должна была тренироваться, а третьей было предписано двадцать минут в день заниматься визуализацией идеальных бросков. Как и следовало ожидать, группа, которая ничем не занималась, не улучшила своих показателей. Первая группа улучшила свою игру на 24 %, в то время как третья группа, только благодаря визуализации, улучшила показатели на 23 % — почти так же, как и группа, занимавшаяся тренировками [13].
Размытая граница между здоровьем и болезнью
Доктор Ларри Досси считает, что визуализация — не единственный инструмент, используемый голографической психикой для улучшения физического состояния. Другим инструментом может быть простое осознание того, что существует глубокая связь между здоровьем и болезнью. Как замечает Досси, у нас есть склонность рассматривать болезнь как нечто внешнее по отношению к нам. Болезнь приходит извне и осаждает нас, нарушая тем самым наше благополучное существование. Но если пространство и время и все другие вещи во вселенной на самом деле неразделимы, тогда мы не можем провести четкую грань между здоровьем и болезнью.
Как практически использовать это знание? «Как только мы перестаем рассматривать болезнь как нечто внешнее и, напротив, начинаем, видеть ее как часть большого, неделимого мира, как среду, состоящую из нашего поведения, диеты, сна, упражнений и других взаимоотношений с миром, мы часто начинаем поправляться», — говорит Досси. В качестве доказательства он приводит пример изучения хронической головной боли у пациентов, которых попросили вести дневник с записями частоты и силы головных болей. Хотя предполагалось, что записи будут лишь первым шагом для дальнейшего лечения пациентов, почти каждый из них обнаружил, что стоило лишь взяться за дневник и авторучку, как вскоре головная боль исчезала!» [14]
В другом эксперименте, упоминаемом Досси, группа детей, страдающих эпилепсией, и их родители были записаны на видеопленку во время общения. Во время записей иногда происходили эмоциональные вспышки, за которыми следовали настоящие припадки. Когда детям показали пленки и они увидели связь между припадками и эмоциональным напряжением, припадки у них почти прекратились [15].
Почему? Потому что, ведя дневник или просматривая видеопленку, пациенты могли наблюдать за своим состоянием в более широком контексте своей жизни. При этом болезнь не могла более восприниматься как чужеродное заболевание, вторгающееся в жизнь пациента, а стала частью общего, неделимого процесса жизни. «Когда наш ум сконцентрирован на принципе связи и единства, а не на разделении и изоляции, — говорит Досси, — здоровье восстанавливается» [16].
Досси полагает, что слово «пациент» так же сбивает с толку, как и слово «частица». Не будучи обособленными и принципиально изолированными биологическими единицами, мы представляем собой собственно динамические процессы и паттерны, которые не могут быть разделены на части, так же как и электроны. Более того, мы подключены к силам, которые создают как болезни, так и здоровье, — к верованиям в нашем обществе, отношениям с друзьями, нашей семье и докторам, к образам и даже к самим словам, описывающим вселенную.
В голографической вселенной мы также подключены к нашим телам, и ранее мы видели, как эти связи проявляются. Но существуют и другие связи, возможно даже бесконечное число связей. Как отмечает Прибрам: «Если в самом деле каждая часть нашего тела — отражение целого, то должны существовать различные механизмы, управляющие этим процессом. Пока нет никаких убедительных данных» [17]. Учитывая степень нашего невежества в этом вопросе, вместо того, чтобы спрашивать, как психика управляет голографическим телом, возможно, более уместным вопросом будет: насколько далеко простирается этот контроль? Имеются ли какие-либо его ограничения, и если да, то какие именно? Попробуем дать ответ.
Излечивающая сила, пришедшая ниоткуда
Еще одним поразительным медицинским феноменом, указывающим на степень контроля психики над телом, является эффект плацебо. Так называется любое лечение, не производящее специфического действия на тело, но предлагаемое пациенту в качестве либо шутки, либо при так называемом двойном слепом эксперименте, то есть когда одна группа пациентов получает реальное лекарство, а другая группа — ложное. В таких экспериментах ни исследователи, ни пациенты не знают, к какой группе принадлежит тот или иной пациент, поэтому результаты лечения можно оценить с большой точностью. В экспериментах с плацебо часто используются таблетки из сахара или подсоленная вода, хотя в качестве плацебо не обязательно фигурируют медикаменты. Многие считают, что любой лечащий эффект, вызываемый кристаллами, медными браслетами и другими нетрадиционными средствами, также имеет отношение к эффекту плацебо.
В качестве плацебо использовалась даже хирургия. В 1950-е годы angina pectoris Грудная жаба (лат.), или стенокардия. — Прим. перев.
, резкая боль в груди и левой руке, вызванная плохим кровообращением в сердце, лечилась, как правило, хирургическим методом. Затем врачи решили провести следующий эксперимент. Вместо обычной хирургической операции, заключающейся в подшивании маммарной артерии, грудную клетку разрезали и тут же зашивали. У пациентов, прошедших ложную операцию, отмечали такое же улучшение, что и у подвергшихся настоящему хирургическому вмешательству. Полноценная операция, как потом выяснили кардиологи, давала лишь тот же эффект, что и ложная [18], успех которой, в свою очередь, показывает, что где-то внутри нас мы обладаем способностью контролировать angina pectoris.
И это не все. За последние полвека эффект плацебо широко исследовался по всему миру. Сейчас мы знаем, что примерно в 35 % случаев проявление эффекта плацебо значительно, хотя этот процент может сильно варьироваться в зависимости от ситуации. Кроме angina pectoris, список заболеваний, поддающихся действию плацебо, включает в себя: мигрень, аллергию, лихорадку, обычную простуду, сыпь, астму, бородавки, различные невралгии, тошноту, язву желудка, психопатологические синдромы, такие, как депрессия и тревожность, ревматоидный и дегенеративный артрит, диабет, лучевую болезнь, паркинсонизм, множественный склероз и рак.
Ясно, что все перечисленное представляет собой ряд совершенно различных заболеваний — от пустяковых до опасных для жизни, — но эффект плацебо может воздействовать даже на самые слабые недомогания и вызывать чудесные физиологические изменения. Возьмем, например, простую бородавку. Бородавки — это небольшие опухолевидные образования на коже, вызываемые вирусом. Они чрезвычайно легко лечатся с помощью плацебо, о чем свидетельствуют бесчисленные народные средства и ритуалы — сами представляющие собой нечто вроде плацебо. Льюис Томас, почетный президент Мемориального онкологического центра Слоан-Кетеринга в Нью-Йорке, рассказывает об одном враче, который регулярно излечивал своих пациентов от бородавок, покрывая их обыкновенной красной краской. Томас считает, что объяснение этого маленького чуда работой одного лишь подсознания дает упрощенное представление: «Если мое подсознание может легко разобраться в том, что нужно делать для борьбы с этим вирусом и как выстроить все клетки в правильном порядке для уничтожения бородавок, я вынужден признать: мое подсознание меня намного опередило» [19].
Эффективность плацебо в любой данной ситуации также сильно варьируется. В девяти двойных слепых экспериментах, в которых плацебо сравнивалось с действием аспирина, в 54 % случаев плацебо оказалось таким же эффективным, как и анальгетик [20]. Отсюда можно было бы заключить, что плацебо давало бы меньший эффект при сравнении с более сильным средством, например морфином, но это не так. В шести двойных слепых экспериментах 56 % случаев плацебо имело такую же эффективность при снятии боли, что и морфин [21].
Почему? Одним из факторов, влияющих на эффективность плацебо, является метод приема. Обычно считается, что инъекции обладают более сильным действием, чем таблетки, и поэтому плацебо в виде инъекций может увеличить общий эффект. Аналогичным образом, капсулы считаются более эффективными, чем таблетки, и даже размер, форма и цвет таблетки могут играть роль. В исследовании, посвященном выяснению суггестивной роли цвета таблетки, исследователи обнаружили, что при лечении нервных расстройств люди склонны считать особенно эффективными желтые или оранжевые таблетки, будут ли то стимулянты или депрессанты. Темно-красные таблетки считаются транквилизаторами; лиловые — галлюциногенами; белые — анальгетиками [22].
Другим фактором является способ, каким доктор предписывает плацебо. Д-р Дэвид Собель, специалист по плацебо при Кайзеровской клинике (Калифорния), рассказывает историю о пациенте, страдающем астмой. Доктор выписал особенно сильное новое средство у одной фармацевтической компании и дал его пациенту. Через несколько минут больной почувствовал резкое облегчение и задышал полной грудью. Однако, когда приступ астмы повторился снова, доктор решил проверить, что будет, если он даст пациенту плацебо. На этот раз больной пожаловался, что лекарство не сняло полностью затрудненное дыхание. Это убедило доктора в том, что новое лекарство действительно было сильным средством против астмы — до тех пор, пока он не получил письмо от фармацевтической компании, сообщающей, что вместо нового лекарства они случайно послали плацебо! Как видно, виной тому, что результаты лечения оказались различными, была бессознательная вера доктора в действие первого плацебо, а не второго [23].
В терминах голографической модели замечательную реакцию пациента на плацебо можно объяснить полной неспособностью сознания/тела отличить воображаемую реальность от действительности. Пациент верил, что он получил мощное новое лекарство против астмы, и эта вера произвела сильное физиологическое действие на его легкие, наподобие того, которое могло оказать настоящее лекарство. Предупреждение Ахтерберг о том, что нейронные голограммы, влияющие на наше здоровье, множественны и различны по своей природе, подтверждаются тем фактом, что в плацебо-терапии даже небольшое изменение в обращении доктора с пациентом может привести к иным результатам. Из этого становится ясно, что даже подсознательно полученная информация может значительно повлиять на веру и ментальные образы, воздействующие на наше здоровье. Можно только гадать, сколько лекарств сработало (или не сработало) из-за способа, которым доктор их выписывал.
Опухоли, тающие как снег на горячей плите
Очень важно понимание факторов, играющих роль в эффекте плацебо, поскольку они показывают, как наша способность контролировать голографическое тело зависит от наших убеждений. Наша психика в состоянии избавиться от бородавок, прочистить бронхиальные трубки, имитировать болеутоляющую способность морфина, но поскольку мы не сознаем эту силу, нас заставляют ее использовать обманным путем. Это могло бы вызвать у нас улыбку, если бы не огромное число трагедий, возникающих из-за нашего невежества.
Лучше всего проиллюстрировать эту мысль на примере известного случая, отмеченного физиологом Бруно Клопфером. Клопфер лечил человека по фамилии Райт, у которого был рак лимфатических узлов в запущенной стадии. Все стандартные методы лечения были исчерпаны, и казалось, что Райту жить осталось совсем недолго. Его шея, подмышки, грудь, живот и пах были покрыты опухолями размером с апельсин, а его селезенка и печень были настолько увеличены, что каждый день из него откачивали две кварты белой молочной жидкости.
Но Райт не хотел умирать. Он услыхал о новом удивительном лекарстве под названием кребиозен и попросил доктора выписать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44