А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Когда он вернется, окруженный ореолом былой славы, они будут прислушиваться к нему, подмечать произошедшие в нем перемены и стараться подражать ему.
Таким образом, я получила несколько недель отсрочки и, довольная собой, поехала домой, чтобы приготовить для мальчиков ланч. На сей раз Джейсон был более покладист и съел суп и несколько крекеров. Надеюсь, скоро мне не придется прибегать к успокаивающим средствам, чтобы заставить его слушаться.
До нашей вечерней вылазки оставалось несколько часов. Оуэн слегка нервничал. Я сказала ему, что вместо запланированного похода в ресторан мы отправимся на вечеринку голливудских воротил шоу-бизнеса, и он отнесся к этой новости совершенно спокойно.
– Там будут кинозвезды? – спросил он.
– Не думаю. Зато там будет полным-полно адвокатов.
Я думала, он испугается, но он и бровью не повел. И все же, пока я находилась в подвале, он беспрерывно шагал взад-вперед по комнате, насколько позволяли его цепи. Проходя мимо меня, он тревожно улыбался.
– Все будет нормально, – обещала я. – Я в этом нисколько не сомневаюсь.
Однако Оуэн, несмотря ни на что, волновался.
– Я не хочу тебя подвести.
Я взяла его за руку и ободряюще погладила по плечу. На самом деле я могу подбадривать его сутки напролет, но это ничего не изменит. Есть лишь один путь выяснить, готов ли Оуэн к финальному этапу обучения в Пансионе. Для этого нужно выбраться из дома. Мне очень хотелось верить, что все пройдет по высшему классу и не придется пропускать электрический ток через его гениталии.
Урок № 8
Исцеляя боль
Пятница Ночь. Или субботнее утро. Часы показывают три пополуночи. У меня безумно болит затылок. Похоже, там растет шишка. Если бы не глубочайшее отвращение к врачам, я бы обратилась в больницу. Надеюсь, что, пока я буду делать записи (никаких оценок, только факты), боль утихнет, а опухоль спадет.
В этот вечер все сразу пошло не по плану. Случилось несколько, скажем так, проколов.
Начало было просто прекрасным. Я принесла Оуэну костюм от Бертрони, который выбрала специально для него, и предупредила, что он должен быть готов к семи. В подвале нет часов, а наручные часы мальчиков я давно конфисковала, полагая, что им ни к чему думать о том, который час или какое сегодня число. Но сегодня мне хотелось, чтобы наша вылазка как можно больше походила на обычное свидание, и я на время вернула Оуэну его прекрасные швейцарские часы «Мовадо».
Чтобы настроить Оуэна на рабочий лад, я решила начать вечер с импровизированной контрольной работы. На выход я приготовила нарядное платье с открытыми плечами. Надев платье, я обула пару чудовищных зеленых сандалий, которые когда-то купила для меня мама. Не знаю, почему я до сих пор не выбросила их или не отдала какому-нибудь бездомному. Наверное, в глубине души я чувствовала, что когда-нибудь они мне пригодятся. Кроме того, даже бездомный наверняка выбросил бы их на помойку. Всему есть предел.
Когда я спустилась вниз, в подвале воцарилась тишина. Ошеломленные мальчики онемели, и это безмолвие польстило мне до глубины души. Оуэн уже поджидал меня у лестницы. В итальянском костюме он был просто ослепителен, покрой приталенного пиджака выгодно подчеркивал его великолепную фигуру. Правда, из-за кандалов ему не удалось надеть брюки, и они лежали у его ног.
– Ты выглядишь просто потрясающе, – выдохнул Оуэн. Вместо того чтобы попросить помочь ему надеть брюки или говорить о том, что мы можем опоздать на вечеринку, он первым делом сказал мне комплимент, и за это, безусловно, заслужил пятерку с плюсом. Я не спеша спустилась по ступеням и поцеловала его в щеку. Алан и Дэниел смотрели на нас с нескрываемой завистью, но в их глазах светилась любовь, и я ничего не сказала.
– Приступим, – сказала я и опустилась на колени, сняв с шеи ключ от кандалов. – Начнем снизу.
Я отомкнула кандалы и сняла их вместе с цепью. Перед тем как освободить Оуэна окончательно, я немного помедлила, понимая, что мы подошли к поворотному моменту. Безвылазно проведя в подвале почти целый год, Оуэн впервые покидал его, чтобы выйти в свет. Сегодня нас со всех сторон будут окружать люди, и я не смогу контролировать каждый его шаг. Разумеется, у меня в сумочке будет пульт управления электрическим ошейником, но, если Оуэн надумает поднять крик в гостиной Стэна Олсена, вряд ли слабый разряд электрического тока решит дело. Тогда мой эксперимент закончится задолго до того, как будут известны его результаты.
Я тряхнула головой, отбрасывая мрачные мысли. Будем надеяться на лучшее. Оуэн заслуживает моего доверия.
– Вот и все, – сказала я. – Можешь надеть брюки.
Когда Оуэн оделся окончательно, результат превзошел все мои ожидания. Его внушительная фигура очертаниями напоминала манекен в витрине магазина, торгующего смокингами. Я еще раз чмокнула его в щеку и обвила руками его талию.
– Какой у меня неотразимый спутник.
Оуэн вспыхнул, а я немного покружилась, чтобы он мог полюбоваться моим новым платьем.
– Тебе нравится? – спросила я.
– Потрясающе.
– Ты в самом деле так думаешь? – это был первый контрольный вопрос. – Я могу переодеться. Ты считаешь, что все в порядке?
– Да, да, – подтвердил он. – Платье просто великолепное. Ты тоже великолепна. – Он умолк.
– Так в чем же дело? – нажала я. – Говори начистоту.
Я явственно слышала, как у него в голове заскрипели жернова. Ему страшно не хотелось меня огорчать. Но мои уроки не прошли даром: он не мог меня подвести.
– Туфли, – сказал он. – Они не подходят к платью.
Я сделала вид, что удивлена.
– Ты серьезно?
– Да, мне очень жаль. Ты обиделась?
– Ни капельки, – весело сказала я, взбежала по ступеням и сменила сандалии на приготовленные заранее туфли от Исаака Мизрахи на трехдюймовом каблуке.
– Это прекрасный урок для вас всех, – объявила я, спустившись в подвал во второй раз, на сей раз экипированная должным образом с головы до пят. – Если ваша спутница интересуется, что вы думаете о ее туалете, скажите ей, что она прекрасно выглядит. Если она задает тот же вопрос вторично, это значит, что ей действительно важно узнать ваше мнение. Будьте любезны, но честны. Никому не хочется выглядеть глупо, и ваш долг помочь своей подруге.
Я знала, что, когда мы вернемся, мальчики будут спать, и обошла подвал, пожелав каждому доброй ночи. Оуэн держался рядом, и на миг мне показалось, что мы – супружеская пара, которая уезжает на вечеринку, оставляя детей с нянькой.
Джейсон мрачно покосился в мою сторону:
– Сейчас я должен выступать по телевизору.
– Знаю, милый. Не волнуйся, тебе найдут замену.
Он что-то проворчал, выругался и отвернулся к стене. Глаза Оуэна сузились, а на скулах заиграли желваки. Я мягко прикоснулась к его груди.
– Не сердись на него, – сказала я. – Он ведь новичок. Когда-то ты тоже был таким. – «И тоже болтал много лишнего», – добавила я про себя. Оуэн не умолкал часами, его звучный голос отдавался от стен подвала и разносился по всему дому. Так продолжалось несколько ночей. Именно из-за Оуэна мне пришлось вызвать мастера по звукоизоляции. И поставить на дверь засов. И обзавестись кучей висячих замков.
– Как он смеет тебе грубить?
– Он больше не будет, – пообещала я. – Подожди немножко. Идем, иначе мы опоздаем.
Я проверила, надежно ли прицеплены мальчики, еще раз пожелала всем спокойной ночи и, опираясь на руку Оуэна, двинулась к лестнице. Мы вместе задвинули засовы, заперли замки и направились в гараж.
Вообще-то я предпочитаю, чтобы машину вел парень – во-первых, в наши дни так принято, а во-вторых, мне любопытно взглянуть, как он ведет себя за рулем. Наблюдая за человеком, который ведет машину по переполненным улицам, вы можете узнать про него очень и очень многое. Я терпеть не могу тех, кто выходит из себя из-за любого пустяка, и слабаков, которым никогда не хватает пороху проскочить на желтый свет.
Однако на сей раз я решила сесть за руль сама. Не дай бог, столкнемся с каким-нибудь копом, которому взбредет в голову проверить водительские права Оуэна, а то и поднять его дело. Нарушив традицию, мы доберемся на место куда быстрее и избежим ненужного риска.
Оуэн уселся рядом со мной.
– Тебе удобно? – спросила я.
– Я немного волнуюсь, – признался он. – Прошло столько времени.
– Мир остался таким, как прежде, – ободрила я его. – Расслабься, смотри в окно, не успеешь глазом моргнуть, как будем на месте.
Мой план занятий включал беседу в машине, мне всегда казалось, что именно во время поездки становится понятно, удачно ли сложится предстоящее свидание. Но Оуэн, как зачарованный, приник к окну, и я не стала ему мешать.
Дом Стэна был расположен на возвышенности и не был обнесен забором. Он был построен в стиле фермерского дома, по-видимому, в восьмидесятые годы. Я представила, как Стэн снимает костюм вице-президента и расхаживает в куртке с закатанными рукавами и яркой футболке.
Подъездную дорожку уже заполняли дорогие машины избранных сотрудников коммерческого отдела, в основном «мерседесы» и БМВ, среди которых мелькали «порше» и «ауди». Если бы в Германии знали, что завоевать Голливуд так просто, возможно, они оставили бы идеи о мировом господстве и бросили все силы на создание автомобилей.
Оуэн проворно вылез из машины и обошел ее, чтобы открыть мне дверь. Его руки были липкими и холодными.
– Все будет нормально, – сказала я. – Главное, держись поближе ко мне.
Не успели мы ступить на дорожку, что вела к дому Стэна Олсена, из моей сумочки послышалось разъяренное жужжание, точно я ненароком придавила африканскую пчелу (спасибо каналу «Нэшнэл Джиэграфик»!), которая норовила выбраться наружу.
– Это не устройство дистанционного управления? – забеспокоился Оуэн.
– Думаю, нет.
Это же мой мобильник! – осенило меня. Я специально переключила его на вибрацию, поскольку терпеть не могу, когда на вечеринках кто-то болтает по сотовому телефону. Я полезла в сумочку, стараясь не задеть кнопки пульта управления ошейником, и проверила, кто мне звонит. Это была Клэр. Я не могла не ответить – как-никак я была ее лучшей подругой, – и, рассудив, что я еще не на вечеринке, я приняла вызов.
– Привет, Клэр! Что случилось?
– Этот ПОДОНОК! – она завопила так пронзительно, что я едва не оглохла на левое ухо. Я поднесла телефон к правому уху. – ПОДОНОК! – вновь завопила она, и я окончательно потеряла слух.
– Клэр, держи себя в руках, – сказала я. Во всяком случае, мне показалось, что я сказала именно это. В ушах у меня все еще звенело от ее крика. – В чем дело?
– Дело в этом подонке, – заплакала она, сжалившись надо мной и убавив уровень громкости. – Он меня бросил.
– Кто? Возбудимый Знанием?
– Где ты? – спросила она.
Не подумав, я брякнула:
– У Стэна Олсена. В Бел-Иэр. – Я мгновенно пожалела об этом, но было поздно.
Ответа не последовало. Наверное, Клэр захлебывается рыданиями и не в силах вымолвить ни слова, подумала я.
– Клэр, все будет нормально, успокойся.
В трубке было тихо. Я поняла, что нас разъединили; должно быть, она проезжает туннель или каньон. Я отключила телефон и улыбнулась Оуэну.
– Неприятности в раю, – пояснила я. – Это моя подруга.
– Надеюсь, все образуется, – сказал он, демонстрируя потрясающий талант сопереживания.
– Я тоже. – Я поправила прядь волос, которая упала ему на глаза. – Бог с ней, идем веселиться.
– Идем, – откликнулся он.
В огромной гостиной Стэна Олсена уже толпилось человек сорок. Все они потягивали напитки, болтали и смеялись. Издалека приглушенно доносилась восхитительная джазовая мелодия. Тихонько позвякивали бокалы. Оуэн остановился в дверях, и мне пришлось легонько шлепнуть его пониже спины.
– Не робей, тебе это по плечу.
Через холл мы прошли в дом. Мне было приятно видеть, что все женщины с интересом и восхищением поглядывали на Оуэна, любуясь его фигурой, пластикой и изяществом. Их взгляды были равноценны беззвучному шквалу аплодисментов моим усилиям.
Многих из присутствующих я встречала раньше, но почти ни с кем не была знакома лично. Все это были представители высшего руководства, сплошь вице-президенты и адвокаты из юридического и коммерческого отделов со своими женами и любовницами. Я провела Оуэна к бару, где хорошенькая девушка, нанятая специально по этому случаю, разливала напитки.
– «Космополитэн», – заказала я. – Оуэн?
– Диетическая кола? – Он вопросительно посмотрел на меня, и я кивком одобрила его выбор.
Я огляделась, ища в толпе Арлин Оберст, но ее не было видно. Ничего, рано или поздно она появится. Я понятия не имела, что делать, когда это случится, но решила, что, когда придет время, я что-нибудь придумаю.
Способность к импровизации. Четверка на трезвую голову, пятерка после первой порции «Космополитэн» и ноль после третьей порции.
Я просто обязана расправиться с первым коктейлем, пока не показалась Арлин. Мы с Оуэном стояли у бара с бокалами и разглядывали толпу, не зная, что делать и о чем говорить. Я учила мальчиков любой ценой избегать неловкого молчания на первом свидании. Разумеется, при этом я предостерегала их и от излишней болтовни, ведь женщину так легко оскорбить какой-нибудь неуместной глупостью или замечанием чересчур личного характера. Возможно, они получили избыточное количество противоречивых инструкций. В следующий раз надо пересмотреть методику подачи материала.
– Как насчет «Доджерс»? – спросила я.
– Как они в этом году?
– Не знаю, – созналась я. – Я просто помню, что ты любишь бейсбол.
– Не очень, – сказал он. – Вообще-то я скорее футбольный болельщик.
– Но мы познакомились на игре «Доджерс». Ряд «Джи», место двенадцать.
Мимо нас проплыла официантка с подносом хрустящего чесночного хлеба, и мы с Оуэном взяли по кусочку.
– Меня затащил туда товарищ по работе, – объяснил Оуэн. – До этого я ни разу не был на бейсболе и решил взглянуть, что он собой представляет. Он же подвез меня на машине.
– И он же бросил тебя пьяным на стоянке.
– Именно. Кажется, его звали Чарли.
– Он обошелся с тобой довольно скверно.
Оуэн прикрыл мою ладонь своей.
– Если бы он не бросил меня на стоянке, я бы не попал в твой дом.
В тот вечер, когда мы с Оуэном встретились на бейсбольном матче, я отправилась на свидание вслепую с приятелем приятеля Клэр, парнем, который жил в Аркадии и каждый день ездил на работу в Лос-Анджелес, где подвизался в должности офис-менеджера в крупной юридической фирме. Приятель Клэр решил, что раз мы оба постоянно вращаемся среди юристов, то составим отличную пару. Он не учел, что в наши дни юристы составляют 20 процентов населения Соединенных Штатов. К тому же этот тип не был юристом, ему просто нравилось ошиваться среди юристов, что, по-моему, явное извращение, ничуть не лучше пристрастия к пирсингу или татуировкам.
Вместо обычного для первого свидания предложения выпить кофе или поужинать он пригласил меня на бейсбольный матч. В ту пору я уже около полугода ни с кем не встречалась, и не стала возражать. Это было нетривиально, а значит, могло оказаться забавным и любопытным. Я рассудила, что, если мне будет очень скучно, я всегда смогу уйти.
Вместо этого ушел он. Во время второго иннинга он встал, извинился и вышел. Я решила, что он отправился купить хот-доги или что-нибудь попить, но его и след простыл. К середине пятого иннинга я поняла, что он не вернется. Как только я это подумала, я услышала за своей спиной голос:
– Похоже, твой приятель отвалил с концами.
Я обернулась и увидела торжествующую улыбку и широченные плечи – это был Оуэн. Он уже был под хмельком, а у его ног стояла наготове еще одна кружка пива, и все же он выглядел куда привлекательнее мистера Как-там-его.
– Думаю, ты заблуждаешься, – ответила я.
– Какая досада, – сказал он, перемахнул через скамейку и плюхнулся рядом со мной. – Теперь тебе некому объяснить, что происходит на поле.
– Ты полагаешь, мне это необходимо? – спросила я, подыгрывая ему. – Думаешь, мне не обойтись без комментатора?
– Мне кажется, это не повредит, – ответил Оуэн. – Смотри, вон тот парень… это хиттер.
– Хиттер? Я думала, его называют бэттер?
– Смотря в каком штате, – нахально заявил Оуэн. – Я родом с востока, и там этого игрока называют хиттером.
Меня сразу потянуло к нему. Мне нравятся выдумщики. На нем была легкая хлопчатобумажная рубашка и джинсы, очень простые, классического покроя. Было видно, как под рубашкой перекатываются мускулы.
Я решила прикинуться дурочкой.
– А что делает вон тот тип в черном, что стоит за кэтчером?
– Судья? Объявляет количество ударов. И промахов тоже.
– Ты имеешь в виду мячи? – уточнила я.
– Мячами называются маленькие круглые штучки, по которым они бьют. Господи, да ты и правда новичок?
Следующие два часа мы провели, не глядя, как «Доджерс» проигрывают «Брэйвз», и единственной трещиной в восхитительной броне Оуэна было пиво. Он опорожнял кружку за кружкой, точно его мучила неутолимая жажда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34