– Мне кажется, тебе больше всего понравилось бы ездить на танке. А нет ли каких-нибудь мыслей относительно того, что это за ребята?
– Тот, который стрелял, недавно гнался за нами в парке, так что, я полагаю, нас снова нашли саудовцы.
– Они, видимо, были посланы, чтобы взорвать Дейли, и случайно наткнулись на нас.
– Какие же мы с тобой везучие!
Стефани вернула джип на свою полосу. Теперь они оказались позади своих недавних преследователей. Кассиопея опустила боковое окно и дважды выстрелила в заднее стекло «форда». Тот попытался повторить маневр, который только что выполнила Стефани, но был вынужден немедленно вернуться в свой ряд, чтобы не столкнуться с мчавшимся навстречу грузовиком. Кассиопея воспользовалась представившейся возможностью и послала еще одну пулю в заднее стекло.
Пассажир «форда» высунул из разбитого заднего стекла руку с пистолетом, но Кассиопея не позволила ему выстрелить, пальнув в него еще раз.
– У нас новые проблемы, – сообщила Стефани. – Прямо сзади. Другая машина.
Новый автомобиль уже плотно сидел у них на хвосте, и в его салоне тоже находились двое. Стефани продолжала гнать. Стоит им остановиться, и придется противостоять четырем вооруженным мужчинам.
Кассиопея, думая, по всей видимости, о том же, выдвинула предложение:
– Я попробую прострелить шины у той тачки, которая впереди, а потом разберемся с задними.
Снаружи послышался резкий звук, но это был не выстрел, а хлопок.
Стефани почувствовала, как внедорожник повело вправо, и тут же поняла, что произошло. Им самим пробили скат. Она нажала на педаль тормоза, изо всех сил пытаясь держать машину под контролем.
Еще один хлопок. Лопнуло левое колесо.
Она знала, что от обычных пуль колеса не взрываются, но из них выходил воздух, и оставалась всего пара минут, прежде чем джип поедет на ободьях. Поэтому Стефани продолжала удерживать машину на дороге, чтобы выиграть еще одну-две мили.
Кассиопея протянула ей пистолет и заменила обойму в собственном оружии. Поначалу они могли использовать бронированный джип в качестве укрытия, но долго укрываться в машине им не удастся. Перестрелка неизбежна, а ранний час и изолированное место, в котором они находились, играли на руку их врагам.
Задняя часть машины осела, и раздавшийся скрежет сообщил женщинам, что их путешествие подошло к концу.
Стефани остановила джип и схватила пистолет.
Передний «форд» затормозил на бровке дороги. Задний сделал то же самое. Из обеих машин высыпали вооруженные люди.
Расправившись с гранатом, одним из своих самых любимых фруктов, Малоун выпил еще одну чашку крепкого горячего чая. Они трое оставались в этом зале вот уже сорок пять минут, и все это время Малоун не мог избавиться от ощущения, что за ними наблюдают. Он по возможности незаметно оглядел трапезную залу, пытаясь определить, где могут располагаться видеокамеры. Остальные столы стояли пустыми, буфет возле стены – тоже. Он представил, какая обстановка должна здесь царить обычно: негромкое звяканье посуды, скрип вилок о тарелки, приглушенные разговоры на нескольких языках, которые, без сомнения, велись тут во время каждой трапезы. Закрытая дверь в противоположном конце зала, предположил Малоун, должна вести на кухню. В рефектории царила прохлада – наверняка благодаря толстым каменным стенам.
Внешняя дверь отворилась, и в трапезную вошел Соломенная Шляпа.
Малоун отметил, что каждое действие молодого человека напоминало поведение слуги – вышколенного и не привыкшего размышлять.
– Мистер Хаддад, вы действительно готовы войти в библиотеку?
Малоун кивнул.
– Я подкрепился и отдохнул.
– В таком случае следуйте за мной.
Макколэм вскочил со стула. Малоун внимательно следил за ним, ожидая, что тот предпримет.
– Не возражаете, если мы сначала посетим туалет?
Соломенная Шляпа согласно кивнул.
– Я отведу вас. Но затем вам придется вернуться сюда. Приглашенным являетесь не вы, а мистер Хаддад.
Макколэм только отмахнулся:
– Ладно. Только отведите меня в туалет.
Соломенная Шляпа спросил:
– Мистер Хаддад, не нуждаетесь ли в том же и вы?
Малоун ответил вопросом на вопрос:
– Вы Хранитель?
– Да, мне оказана такая честь.
Он рассматривал юношеское лицо Соломенной Шляпы. Кожа того была на удивление гладкой, скулы – высокими, овальные глаза выдавали восточное происхождение.
– Как вы обходитесь столь малым числом людей? Мы помимо вас видели пока только одного.
– Это никогда не было проблемой.
– Но что, если сюда попытаются вторгнуться злоумышленники?
– Мистер Хаддад – ученый человек. Нам нечего бояться.
Малоун сделал вид, что ничего не заметил.
– Отведите его в туалет, – сказал он. – Мы подождем здесь.
Хранитель повернулся к Пэм.
– Мне ничего не нужно, – поспешно проговорила она.
– Мы вскоре вернемся.
Стефани приготовилась к схватке. Кто-то убил Ларри Дейли, а теперь хочет отправить следом за ним и ее. Она злилась на то, что в эту смертельную игру оказалась вовлечена Кассиопея, но это был ее свободный выбор, и теперь в глазах подруги она не видела ни страха, ни упрека, только решимость.
Четверо мужчин приближались к «сабербану».
– Ты бери на себя тех двоих, что впереди, а я разберусь с задними, – сказала Кассиопея.
Стефани кивнула.
Обе женщины приготовились открыть двери и стрелять. Это казалось более разумным, нежели просто сидеть в машине и предоставить нападавшим полную свободу действий. Возможно, им удастся использовать себе во благо эффект неожиданности. Стефани решила как можно дольше использовать в качестве прикрытия бронированную дверь и пуленепробиваемое стекло джипа.
В отдалении послышался рокочущий звук. Он нарастал – даже машина начала вибрировать.
Стефани увидела, как те двое, что находились впереди, развернулись и кинулись бежать. Полы их пиджаков и волосы развевал мощный поток воздуха, и в следующую секунду в поле зрения появился вертолет. Почти одновременно с этим подъехала и с визгом затормозила какая-то третья машина. Послышались короткие автоматные очереди.
Тела двух передних стрелков завертелись и рухнули на асфальт. Стефани обернулась. Задняя машина разворачивалась, пытаясь ретироваться. Вертолет завис в воздухе примерно в пятидесяти футах над ней. На шоссе лицом вниз лежал один из нападавших.
Открылась боковая дверца невесть откуда взявшейся машины, и из нее выскочил мужчина с автоматом в руке. Вертолет летел параллельно с пытающимся скрыться «фордом». Стефани видела, что по ним стреляют, но не слышала выстрелов. Внезапно «форд» вильнул и врезался в дерево.
Двое мужчин, лежавших впереди на асфальте, истекали кровью.
Она открыла дверь джипа.
– Все целы? – послышался рядом с ней мужской голос.
Стефани повернула голову. Рядом с соседней машиной стоял агент секретной службы, которого она впервые увидела в аэрокосмическом музее.
– Да, мы в порядке.
Зазвонил ее сотовый телефон. Она схватила трубку и нажала кнопку соединения.
– Я подумал, что, возможно, вам не помешает помощь, – сказал Дэниелс на другом конце линии.
Сейбр следом за Хранителем вышел из трапезной, и они двинулись по лабиринту безмолвных строений. На неровной улице лежали тени, отбрасываемые их крышами. «Город-призрак, – подумал он. – Мертвый и все же живой».
Они вошли в другую постройку, где располагался туалет со свинцовым полом. Вода в унитаз подавалась из жестяного бачка под потолком. Сейбр решил, что медлить дальше нельзя. Достав пистолет, который прихватил еще в португальском монастыре, он вышел из туалета и направил оружие в лицо своего проводника.
– В библиотеку!
– Вы не являетесь Приглашенным.
– А как насчет этого? Будешь кобениться – я прострелю тебе голову и потом найду дорогу сам.
Молодой мужчина выглядел скорее удивленным, нежели напуганным.
– Что ж, следуйте за мной.
74
Вена
Херманн очень скоро выяснил, что Торвальдсен отправился в schmetterlinghaus. Шеф его службы безопасности, грузный мужчина с темно-оливковой кожей и непомерными амбициями, следовал за хозяином, словно собачий хвост. Хозяин поместья не хотел привлекать внимание гостей, поэтому шел неторопливо, улыбаясь и радушно приветствуя членов ордена, гуляющих в розовом саду у дома.
Он был рад, что Торвальдсен пошел именно в Дом бабочек, расположенный в глубине территории. Там проблему можно будет решить тихо и незаметно. А это было именно то, чего он хотел.
Сквозь листья растений и стеклянные стены оранжереи Торвальдсен увидел приближение хозяина дома и обратил внимание на его решительную походку и насупленное лицо. Узнал он и австрийца – начальника охраны.
– Гари, к нам пожаловал мистер Херманн. Уходи в дальний конец оранжереи и спрячься в гуще растений. Он, вероятнее всего, находится в скверном настроении, и нам предстоит неприятный разговор. Я не хочу, чтобы ты выходил до тех пор, пока я тебя не позову. Ты можешь сделать это для меня?
Понятливый мальчик кивнул.
– Так иди же и сиди тихо.
Гари побежал по тропинке, тянущейся посередине искусственно созданных джунглей, и вскоре исчез в листве.
Херманн остановился перед входом в Дом бабочек.
– Оставайся здесь, – приказал он шефу своей охраны, – и проследи за тем, чтобы меня никто не беспокоил.
Затем он распахнул дверь и откинул в сторону занавеску. В теплом воздухе зигзагами летали бабочки, хотя обычное музыкальное сопровождение пока не было включено. Торвальдсен расположился в одном из кресел, в которых всего пару дней назад сидели сам Херманн и Сейбр. Херманн сразу же увидел письма – и вытащил из кармана пистолет.
– У тебя находится то, что принадлежит мне, – жестким тоном произнес он.
– Действительно. А ты, судя по всему, хочешь получить это обратно.
– Это уже не смешно, Хенрик.
– У меня твоя дочь.
– Я решил, что вполне могу обойтись без нее.
– Наверняка можешь. Интересно, знает ли об этом она сама.
– У меня в отличие от тебя хотя бы есть наследник.
Эта реплика больно резанула датчанина по сердцу.
– Тебе стало легче после того, как ты это сказал?
– Намного легче. Но, как ты сам прекрасно понимаешь, после моей смерти Маргарет развалила бы все созданное мной.
– Может, она пошла в свою мать? Та, насколько я помню, тоже была эмоциональной женщиной.
– Во многом это так. Но я не позволю Маргарет встать на пути к нашему успеху. Если хочешь убить ее, валяй, не стесняйся. Но мне нужна моя собственность.
Торвальдсен помахал в воздухе письмами.
– Ты, очевидно, читал это?
– Много раз.
– Ты всегда отзывался о Библии весьма негативно, причем твоя критика была аргументирована и, должен признать, убедительна. – Торвальдсен помолчал. – Я много думал. На нашей планете живет два миллиарда христиан, чуть меньше миллиарда мусульман и примерно пятнадцать миллионов евреев. То, что написано на этих страницах, разозлит их всех.
– В этом заключается коренной порок любой религии. Она не испытывает уважения к истине, ее заботит не то, что является реальным на самом деле, а лишь то, что она может выдать за реальность.
Торвальдсен усмехнулся.
– Христиане узнают, что их Библия сфальсифицирована от начала до конца. Евреи выяснят, что Ветхий Завет является летописью их предков, которые жили, оказывается, вовсе не в Палестине. А мусульмане столкнутся с жутким фактом, что их священные земли, самые святые места, когда-то являлись родиной евреев.
– У меня нет на все это времени, Хенрик. Верни мне письма, а потом шеф моей охраны выпроводит тебя из поместья.
– И как ты объяснишь мой отъезд остальным членам ордена?
– Тебя срочно вызвали в Данию по неотложным делам бизнеса. – Херманн огляделся. – Где сын Малоуна?
Торвальдсен пожал плечами.
– Развлекается где-нибудь на территории поместья. Я велел ему держаться подальше от неприятностей.
– Ты бы лучше самому себе это посоветовал. Я знаю о твоих связях с Израилем, и, полагаю, ты уже сообщил своим тамошним друзьям о том, что мы планируем. Но они наверняка знают о том, что мы охотимся за Александрийской библиотекой – так же, как и они сами. Они пытались помешать нам, но пока у них ничего не получалось, а теперь уже слишком поздно.
– Ты возлагаешь слишком большие надежды на своего наемника. Как бы он не разочаровал тебя.
Херманн не мог проявить неуверенность, которая на самом деле гнездилась в его душе, поэтому он бесстрастным тоном заявил:
– Этого не случится никогда.
Малоун встал из-за стола и достал из рюкзака пистолет.
– А я все думала, долго ты еще будешь здесь торчать? – язвительно сказала Пэм.
– Достаточно долго для того, чтобы понять, что наш друг не вернется.
Закинув рюкзак на спину, он открыл дверь. Снаружи не доносилось ни шума, ни голосов, ни шагов, ни звуков флейты. Лишь мрачная, торжественная тишина.
Прозвенел колокол, отбив три часа пополудни.
Они шли мимо разношерстных домов, которые цветом и корявостью напоминали мертвые листья, мимо торжественно возвышающейся башни с выпуклой крышей цвета высохшей замазки. Неровность улицы говорила о ее возрасте. Единственным признаком того, что здесь хоть кто-то живет, была одежда – нижнее белье, чулки, штаны, вывешенные для просушки на балконах.
Завернув за угол, они заметили Макколэма и Соломенную Шляпу, пересекающих маленькую площадь с фонтаном. В монастыре, по-видимому, имелись артезианские скважины, поскольку в воде здесь недостатка не было.
Макколэм держал в руке пистолет, прижимая его ствол к затылку Соломенной Шляпы.
– Приятно убедиться в том, что мы были правы относительно нашего партнера, – прошептал Малоун.
– Похоже, он хочет первым взглянуть на библиотеку.
– Это весьма невежливо с его стороны. Первыми должны быть мы.
Сейбр крепко прижимал пистолет к затылку Хранителя. Они миновали еще несколько домов, углубляясь в монастырский комплекс – до той точки, где творения рук человеческих встречались с сотворенным природой.
Он проклинал царящую вокруг тишину.
Скромная церковь, выкрашенная в бледно-желтый цвет, притулилась у склона горы. Ее внутреннее пространство с высоким сводом, освещенное естественным светом, изобиловало иконами, триптихами и фресками. Целый лес серебряных и золотых канделябров бросал блики на пол, богато украшенный мозаикой. Все это разительно контрастировало с тем, как невзрачно церковь выглядела снаружи.
– Это не библиотека, – сказал Сейбр.
На алтаре появился человек. Он также был смуглолицым, но ниже ростом и седой как лунь.
– Добро пожаловать, – проговорил старик. – Я – Библиотекарь.
– Ты тут главный? – грубо спросил Сейбр.
– Да, мне дарована такая честь.
– Я хочу видеть библиотеку.
– Для этого вам придется отпустить человека, которого вы удерживаете.
Сейбр оттолкнул Хранителя в сторону.
– Ладно, – прорычал он, направив пистолет на старика. – Тогда меня отведешь ты.
– Безусловно.
Малоун и Пэм пошли в церковь. Их встретили два ряда монолитных гранитных колонн, выкрашенных в белый цвет и с золочеными капителями. На колоннах были медальоны с ликами ветхозаветных пророков и новозаветных апостолов. Фрески изображали Моисея, принимающего скрижали с десятью заповедями и разговаривающего с горящим кустом. Ящики со стеклянными крышками содержали святые мощи, дискосы, чаши для Святого причастия и кресты.
И – никаких следов Сейбра и Соломенной Шляпы.
Справа от себя, в алькове, Малоун заметил две бронзовые клетки. В одной находились уложенные жуткой пирамидой сотни выбеленных временем человеческих черепов, в другой – не менее кошмарная груда костей.
– Хранители? – спросила Пэм.
– Наверное.
Тут его внимание привлекло что-то еще в освещенной солнцем церкви. Здесь не было скамей. Может, это православная церковь? Но сказать это наверняка было невозможно, поскольку в убранстве храма эклектически смешалась атрибутика самых разных религий.
Медленно ступая по мозаичному полу, Малоун подошел к алькову на противоположной стороне церкви. В нем на каменной полке, освещаемый солнечными лучами из мозаичного окна, находился целый человеческий скелет, облаченный в вышитые золотом пурпурные одежды с капюшоном. Ему придали сидячую позу с чуть склоненной головой. Казалось, скелет внимательно слушает. В костлявых руках, на которых до сих пор сохранились остатки иссохшей плоти и ногтей, он сжимал посох и четки. На граните внизу были выбиты три слова:
CUSTOS RERUM PRUDENTIA
– Благоразумие – хранитель порядка вещей, – проговорил Малоун, переводя для Пэм это изречение. Однако его познаний хватало, чтобы знать: слово prudentia переводится с латыни не только как благоразумие, но и как мудрость. В любом случае смысл изречения был понятен.
Из-за иконостаса в передней части церкви послышались звуки, как будто открыли, а затем закрыли дверь. Взяв пистолет наизготовку, он подкрался к иконостасу и вошел в дверной проем, располагающийся в центре искусно украшенной панели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49