Иначе его приспешники не попытались бы схватить вашу сестру. И важность этой проблемы так же реальна, как синяки у нее на плечах и запястьях.
Выстукивая пальцами дробь по столу, кузнец глянул на меня тяжелым взглядом и буркнул:
– Чистое безумие.
Я огорченно тряхнул головой.
– Ладно, а что вы скажете на это? – спросил я, дотянувшись до плаща и вытащив двух золотых серафимов, размером в четыре дюйма каждый.
Мириам ахнула, а Иерихон вытаращил глаза. Его поразил, как я понял, не столько блеск золота, сохранившийся за тысячи лет, а скорее то, что эти коленопреклоненные ангелы с простертыми друг к другу крыльями когда-то украшали ковчег Завета. Они совершенно не походили на дешевые подделки, продававшиеся в ремесленных лавках. Более чем убедительную весомость этой золотой реликвии усиливало непревзойденное ювелирное мастерство.
– Один встреченный мной старик назвал их тайным знаком, – продолжил я, – Я не знаю, что он имел в виду. Более того, я сам не знаю, насколько правдива вся эта легенда. Год назад меня вынудили покинуть Париж, и с тех пор мне пришлось столкнуться с множеством научных теорий, различными предположениями и верованиями. Но в египетских пирамидах, похоже, зашифрованы математические законы, совершенно недоступные пониманию простых обывателей. А как вообще зародилась человеческая цивилизация? Такое впечатление, что в Египте она появилась уже полностью сформированная. Согласно легендам, люди обрели письменность и овладели законами зодчества, медицины и астрономии благодаря некоему мудрецу Тоту, прославившемуся как египетский бог, предшественник греческого бога Гермеса. Божественный Тот предположительно создал священную книгу мудрости, настолько могущественную, что ее могли с равным успехом использовать как во благо, так и во зло. И вот египетские фараоны, осознав ее значение, спрятали ее под Великой пирамидой. Но если Моисей выкрал ее, то эту книгу могли – должны были – принести евреи именно сюда.
– Моисей ведь так и не дошел до Обетованной земли, – возразила Мириам. – Он лишь увидел ее перед кончиной за водами Иордана с горы Нево. Бог не позволил ему войти.
– Но его наследники вошли, причем вместе с заветным ковчегом. Что, если помимо священных скрижалей в том ковчеге хранилась и Книга Тота? Разве ее не могли спрятать под храмом Соломона? И вдруг она избежала тления и пережила разрушение как Первого Храма Навуходоносором и вавилонянами, так и Второго Храма Титом и римлянами? Что, если она все еще лежит в тайнике, ожидая момента нового обнаружения? И вдруг первым ее найдет Бонапарт, мечтающий стать вторым Александром? Или сторонники графа Силано, которые мечтают прославиться и обеспечить могущество их порочной масонской ложе египетского обряда? Ведь даже если Астиза погибла, то Силано мог и выжить после падения с воздушного шара. Эта книга способна нарушить весь ход истории. Ее необходимо найти и защитить от злоупотребления или, в худшем случае, уничтожить. И ведь я предлагаю лишь осмотреть все вероятные тайные места, опередив французов.
– Вы целую зиму прожили в нашем доме, работая в моей кузнице, и до сих пор ни словом не обмолвились мне об этом? – При всем своем возмущении Иерихон, однако, с интересом поглядывал на золотых серафимов.
– Мне хотелось уберечь вас с Мириам от опасностей. Такие поиски не назовешь забавной игрой, скорее уж ночным кошмаром. Но сейчас если вы знаете о каких-то подземных ходах, то должны помочь мне. Тот француз не успокоится. Нам надо поторопиться, но шансов у нас больше.
– Я же занимаюсь кузнечным делом и никогда не лазал по здешним подземельям.
– И я вовсе не солдат, а простой торговый представитель, вовлеченный в какие-то дьявольские войны. Иногда судьба призывает нас, Иерихон. Ты призван помочь мне в этом деле.
– Ради нахождения магической Книги Моисея?
– Не Моисея, а Тота.
– Ага. Ради того, чтобы найти еретическую книгу, написанную каким-то мифическим божеством, языческим идолом.
– Нет! Ради того, чтобы предотвратить использование ее могущества в порочных целях недостойными людьми – еретиками из масонской ложи египетского обряда. – Я все больше расстраивался, сознавая, как безумно звучат мои доводы.
– Египетского обряда?
– Братец, ты помнишь, мы слышали о них в Англии, – вмешалась Мириам. – Там же ходили слухи о тайном обществе, совершающем порочные обряды. О них также с отвращением отзывались остальные масоны.
– Да, верно, – воодушевился я. – И как раз один из них, как я полагаю, напал на вашу сестру.
– Но я работаю с твердым железом и обжигающим огнем, – возразил Иерихон. – С реальными земными вещами. Мне ничего не известно о древнем Иерусалиме и его секретных туннелях или о потерянных книгах и порочных масонах.
Я досадливо поморщился. Как же еще привлечь его на мою сторону?
– Однако мы знаем, что в этом городе есть один ученый, который исследовал древние туннели, – заявила Мириам.
– Ты же не имеешь в виду того ростовщика?
– Но ведь раньше-то, братец, он изучал древности.
– Так он историк? – вмешался я.
Мне вспомнился Енох, который помог мне в Египте.
– Скорее он напоминает изувеченного сборщика податей, но верно, никто больше его не знает об истории Иерусалима, – признал Иерихон. – Мириам успела познакомиться с ним. Ладно, значит, нам нужны фонари, кирки, помощь от Сиднея Смита и… совет Хаима Фархи.
– И кто же он такой? – бодро спросил я, с облегчением понимая, что кузнец поддался на уговоры.
– Один книгочей, знающий как облупленных всех охотников за сокровищами, которые приходили сюда раньше… Кстати, возможно, рыцари-крестоносцы уже успешно опередили вас в этих поисках.
ГЛАВА 7
Я ожидал, что Хаим Фархи в какой-то мере будет обладать основательностью Аристотеля и внушительным достоинством Еноха, моего египетского наставника и толкователя древних книг, убитого приспешниками Силано. Но при встрече с ним мне с трудом удалось скрыть изумление. И не только потому, что появившийся в доме малорослый худощавый еврей средних лет со скрученными в спираль пейсами и в мрачном темном облачении вовсе не обладал солидностью Еноха. Дело в том, что мне еще не приходилось видеть столь изувеченного человека. Вместо носа на его лице осталась пара дырок, напоминающих поросячий пятачок. Правое ухо также отсутствовало. А пустую глазницу правого глаза стягивал уродливый шрам.
– О господи, что с ним случилось? – прошептал я Иерихону, пока Мириам принимала у двери его плащ.
– Он навлек на себя гнев Мясника-Джеззара, – тихо ответил кузнец. – Только не вздумайте жалеть его. Он воспринимает эти увечья как почетный орден. В итоге Джеззар облек его своим доверием, и он стал одним из самых влиятельных банкиров в Палестине. Даже после пыток Фархи сохранил преданность этому истязателю.
– Неужели люди доверяют ему свои сбережения и обращаются за ссудами?
– Ну, ущерб-то нанесли его физиономии, а не мозгам.
– Равви Фархи славится как самый выдающийся историк в нашей провинции, – немного громче обычного произнесла Мириам, когда они направились к нам, оба догадываясь о содержании нашего перешептывания. – Он также знаток древних мистических учений иудаизма. Его мудрый совет будет полезен любому человеку, надеющемуся проникнуть в тайны прошлого.
– О, я весьма признателен вам за то, что согласились нам помочь, – дипломатично сказал я, изо всех сил стараясь скрыть потрясение от такого знакомства.
– А я признателен вам за выдержку при виде злосчастия, выпавшего на мою долю, – ответил Фархи невозмутимым тоном. – Поверьте, я прекрасно понимаю, какое впечатление произвожу на окружающих. Мое безобразие отражается во взгляде любого испуганного ребенка. Но уединение увечного уродца дает мне время для погружения в легенды нашего славного города. Иерихон сообщил мне, что вы ищете утраченные реликвии стратегического значения, верно?
– Допустим.
– Допустим? Бросьте, разве вы не понимаете, что если мы хотим добиться успеха, то должны доверять друг другу?
Жизнь отучила меня от излишней доверчивости, но я не стал делиться своим опытом, а просто промолчал.
– И что эти тайные реликвии могут иметь некоторую связь с ковчегом Завета, – продолжил Фархи. – Разве это тоже относится лишь к области допущений?
– Нет, это верно.
Очевидно, он уже знал все, что я рассказал в доме Иерихона.
– Мне понятны как ваши побуждения, так и то, почему вы забрались в такие дальние края. Тем не менее моя печальная обязанность предупредить вас о том, что, возможно, вы опоздали на семь столетий. В поисках желаемого вами могущества в Иерусалим приходило множество людей.
– И вы готовы сообщить мне, что при всех стараниях они ничего не нашли.
– Напротив, я как раз собирался сказать, что, возможно, они нашли именно то, что ищете вы. Или, если их поиски и не увенчались успехом, вероятно, что и вы не преуспеете в таковых. Они проводили тут долгие годы. А Иерихон сообщил мне, что у вас в запасе в лучшем случае дни.
Что же известно этому изувеченному книгочею?
– А что именно они могли найти?
– Как ни странно, ученые все еще ведут дискуссии по данному поводу. Уехав из Иерусалима, группа христианских рыцарей приобрела непостижимое могущество, однако оно оказалось бессильным перед предательством. Так нашли они что-то? Или нет?
– Сказки, – с усмешкой бросил Иерихон.
– Но на них основана история, братец, – тихо заметила Мириам.
– Эти истории о тайных сокровищах в подземельях – просто легенды, – возразил Иерихон.
– В каждой легенде есть отголосок правды, – парировала сестра.
Я посматривал на эту троицу. Похоже, в последнее время они частенько спорили на эту тему.
– Какие легенды?
– О наших предках, рыцарях-храмовниках, – объяснила Мириам. – Их полное название – Бедные Христовы рыцари-защитники храма Соломона. Не все эти воинствующие монахи оставались холостяками, и, согласно преданиям, наш род происходит именно от них. Они искали то же самое, что ищете вы, и некоторые полагают, что нашли.
– И что же они нашли?
– Это любопытная история, – сказал Фархи. – Насколько я понял, господин Гейдж, вы ведь жили в Париже? Вы, случаем, не бывали в графстве Шампань, эта историческая область находится юго-восточнее Парижа, но севернее Труа?
– Мне довелось проезжать по этим краям и наслаждаться их красотами и дарами земли.
– Более тринадцати веков тому назад там произошло одно из самых великих сражений за всю историю Европы. На закате империи римляне нанесли поражение Аттиле, великому гунну.
– Битва на Каталаунских полях, – сказал я, мысленно поблагодарив Франклина за то, что пару раз он упоминал об этом древнем побоище: старина Бен был кладезем уникальных сведений и читал исторические фолианты толщиной в руку, написанные англичанином Гиббоном.
– В этой битве Аттила завладел таинственным древним мечом, обладающим магической силой, его происхождение теряется в глубине тысячелетий. Легенды о магии и рассуждения о том, что в нашем мире существуют силы, превосходящие простую силу мышц и стали, передаются из поколения в поколения франками, осевшими тогда в районе Шампани. И некоторые из франкских умников полагали, что в нашем мире есть некие незримые сущности, недоступные обычному пониманию или восприятию. Знаменитый святой и ученый-мистик Бернар Клервоский также ознакомился с их воззрениями.
Это имя тоже показалось мне знакомым. Французский ученый Жомар упоминал его в Египте, когда мы впервые спустились в Великую пирамиду.
– Минутку, я слышал о нем. Он толковал что-то о божественных измерениях, о высоте и ширине. О том, что священным сооружениям можно придать божественную соразмерность.
– Верно. Этот святой говорил: «Что есть Бог? Он есть длина, ширина, высота и глубина». А могущественный рыцарь Андре де Монбар, дядюшка святого Бернара, разделял идею того, что древние мудрецы могли спрятать тайны могущества на Востоке. А тайник, вероятно, устроили под храмом Соломона, от него-то и получила название Храмовая гора, и она находится поблизости от того дома, где мы с вами беседуем.
– Франкмасоны верят в это по сей день, – заметил я, вспомнив моего покойного друга, журналиста Антуана Тальма, и его восторженные рассуждения.
– В девятнадцатом году одиннадцатого века, – продолжил Фархи, – дядя Бернара, Монбар, в компании девяти рыцарей отправился в уже захваченную крестоносцами Святую землю с некой особой миссией. Прибыв в Иерусалим, эти девять рыцарей решили организовать новый орден воинствующих монахов, защитников храма, то бишь храмовников или, на французский манер, – тамплиеров. Однако их исходные цели казались загадочно-непонятными. Они намеревались вроде бы защищать христианских паломников, но эти выходцы из Шампани поначалу вовсе не стремились привлекать в свои ряды сторонников, и их мало заботила безопасность на дороге из Яффы. Вместо этого они, добившись от правителя Иерусалима, царя Балдуина Второго особого разрешения, разместили резиденцию своего ордена в мечети Аль-Акса, на южной стороне Храмовой горы.
– Неужели тем девяти пришельцам удалось обосноваться на Храмовой горе?
Фархи кивнул, не сводя с меня здорового глаза.
– Любопытно, не правда ли?
– А что связывало первых тамплиеров с Моисеем и ковчегом? – спросил я.
– Здесь мы переходим в область предположений, – сказал Фархи. – Ходят слухи, что они прокопали подземные ходы под основание исходного храма Соломона и нашли… нечто. Завершив здесь свои дела, они вернулись в Европу, получили особый статус от Папы и стали в итоге первыми на этом континенте банкирами и самым могущественным военным орденом. Желающих вступить в их ряды было хоть отбавляй.
Их богатство достигло несусветных размеров, и даже короли уже побаивались могущества ордена тамплиеров. А потом, в одну-единственную ужасную ночь – в пятницу тринадцатого октября тысяча триста девятого года – французский король приказал провести изрядную чистку и арестовать магистров упомянутого ордена. Сотни его монахов подверглись пыткам и сожжению на кострах. А с ними погибла и тайна того, что они нашли в Иерусалиме. С тех пор начали слагать легенды: как мог непритязательный рыцарский орден так быстро достичь невообразимого богатства и могущества?
– Вы полагаете, что они нашли ковчег?
– Никто никогда не видел его следов.
– Вскоре после этого, – добавила Мириам, – начали слагаться баллады о рыцарях и поисках Святого Грааля.
– Чаши для причащения с Тайной вечери? – уточнил я.
– По одной из версий, – согласился Фархи. – Но в исторических источниках можно найти самые разнообразные сведения о Граале, его описывают как котелок, блюдо, камень, меч, копье, рыбу, плиту… и даже как тайную книгу.
Он пристально следил за моей реакцией.
– Книгу Тота!
– До сих пор я не слышал, чтобы ее так называли. И тем не менее вы рассказали Иерихону и Мириам захватывающую историю. Ведь бог Тот был предшественником греческого бога Гермеса. Вам известно об этом?
– Да, я узнал об их связи в Египте.
– В легенде о Парцифале, законченной в начале тринадцатого века, герой ищет совета у мудрого отшельника Треврицента. Вам знакомо такое имя?
Я отрицательно покачал головой.
– Некоторые ученые полагают, что оно происходит от французского «трижды знающий».
Это пояснение взволновало меня.
– Трижды знающий! Ведь в греческой мифологии Гермеса называли Трисмегистом, и этот трижды знающий, открыватель всех искусств и ремесел отождествлялся с древним египетским богом Тотом!
– Да. Трижды величайший, легендарный Творец мира и открыватель всех наук. Он был первым великим автором, у нас, иудеев, его называют Енохом.
– Енохом называли и моего наставника в Египте.
– Неудивительно. Итак, после ареста тамплиеров обвинили в ереси. Им ставили в вину проведение непотребных обрядов, однополое сексуальное общение и поклонение таинственному Бапхомету. Слышали о нем?
– Нет.
– Он изображался демоном или дьяволом с козлиной бородкой. Однако в его имени есть нечто интересное. Если оно происходит из Иерусалима, то, возможно, имеется в виду искаженное арабское слово «абуфихамат», которое произносится как «буфихимат». А это означает «отец мудрости». И кто же это мог быть для людей, называвшихся рыцарями Храма?
Я слегка задумался.
– Царь Соломон.
– Точно! Связи расширяются. В древности, живя под гнетом иноземцев, евреи вели порой тайные записи, заменяя буквы цифрами. В такой Атбашской тайнописи каждая буква еврейского алфавита на самом деле обозначала другую букву. Первую букву исходного алфавита заменяли последней, вторую – предпоследней и так далее. Если записать слово Бапхомет на еврейском языке и перевести его с помощью Атбашского шифра, то получится «софия», что по-гречески означает «мудрость».
– Бапхомет. Соломон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Выстукивая пальцами дробь по столу, кузнец глянул на меня тяжелым взглядом и буркнул:
– Чистое безумие.
Я огорченно тряхнул головой.
– Ладно, а что вы скажете на это? – спросил я, дотянувшись до плаща и вытащив двух золотых серафимов, размером в четыре дюйма каждый.
Мириам ахнула, а Иерихон вытаращил глаза. Его поразил, как я понял, не столько блеск золота, сохранившийся за тысячи лет, а скорее то, что эти коленопреклоненные ангелы с простертыми друг к другу крыльями когда-то украшали ковчег Завета. Они совершенно не походили на дешевые подделки, продававшиеся в ремесленных лавках. Более чем убедительную весомость этой золотой реликвии усиливало непревзойденное ювелирное мастерство.
– Один встреченный мной старик назвал их тайным знаком, – продолжил я, – Я не знаю, что он имел в виду. Более того, я сам не знаю, насколько правдива вся эта легенда. Год назад меня вынудили покинуть Париж, и с тех пор мне пришлось столкнуться с множеством научных теорий, различными предположениями и верованиями. Но в египетских пирамидах, похоже, зашифрованы математические законы, совершенно недоступные пониманию простых обывателей. А как вообще зародилась человеческая цивилизация? Такое впечатление, что в Египте она появилась уже полностью сформированная. Согласно легендам, люди обрели письменность и овладели законами зодчества, медицины и астрономии благодаря некоему мудрецу Тоту, прославившемуся как египетский бог, предшественник греческого бога Гермеса. Божественный Тот предположительно создал священную книгу мудрости, настолько могущественную, что ее могли с равным успехом использовать как во благо, так и во зло. И вот египетские фараоны, осознав ее значение, спрятали ее под Великой пирамидой. Но если Моисей выкрал ее, то эту книгу могли – должны были – принести евреи именно сюда.
– Моисей ведь так и не дошел до Обетованной земли, – возразила Мириам. – Он лишь увидел ее перед кончиной за водами Иордана с горы Нево. Бог не позволил ему войти.
– Но его наследники вошли, причем вместе с заветным ковчегом. Что, если помимо священных скрижалей в том ковчеге хранилась и Книга Тота? Разве ее не могли спрятать под храмом Соломона? И вдруг она избежала тления и пережила разрушение как Первого Храма Навуходоносором и вавилонянами, так и Второго Храма Титом и римлянами? Что, если она все еще лежит в тайнике, ожидая момента нового обнаружения? И вдруг первым ее найдет Бонапарт, мечтающий стать вторым Александром? Или сторонники графа Силано, которые мечтают прославиться и обеспечить могущество их порочной масонской ложе египетского обряда? Ведь даже если Астиза погибла, то Силано мог и выжить после падения с воздушного шара. Эта книга способна нарушить весь ход истории. Ее необходимо найти и защитить от злоупотребления или, в худшем случае, уничтожить. И ведь я предлагаю лишь осмотреть все вероятные тайные места, опередив французов.
– Вы целую зиму прожили в нашем доме, работая в моей кузнице, и до сих пор ни словом не обмолвились мне об этом? – При всем своем возмущении Иерихон, однако, с интересом поглядывал на золотых серафимов.
– Мне хотелось уберечь вас с Мириам от опасностей. Такие поиски не назовешь забавной игрой, скорее уж ночным кошмаром. Но сейчас если вы знаете о каких-то подземных ходах, то должны помочь мне. Тот француз не успокоится. Нам надо поторопиться, но шансов у нас больше.
– Я же занимаюсь кузнечным делом и никогда не лазал по здешним подземельям.
– И я вовсе не солдат, а простой торговый представитель, вовлеченный в какие-то дьявольские войны. Иногда судьба призывает нас, Иерихон. Ты призван помочь мне в этом деле.
– Ради нахождения магической Книги Моисея?
– Не Моисея, а Тота.
– Ага. Ради того, чтобы найти еретическую книгу, написанную каким-то мифическим божеством, языческим идолом.
– Нет! Ради того, чтобы предотвратить использование ее могущества в порочных целях недостойными людьми – еретиками из масонской ложи египетского обряда. – Я все больше расстраивался, сознавая, как безумно звучат мои доводы.
– Египетского обряда?
– Братец, ты помнишь, мы слышали о них в Англии, – вмешалась Мириам. – Там же ходили слухи о тайном обществе, совершающем порочные обряды. О них также с отвращением отзывались остальные масоны.
– Да, верно, – воодушевился я. – И как раз один из них, как я полагаю, напал на вашу сестру.
– Но я работаю с твердым железом и обжигающим огнем, – возразил Иерихон. – С реальными земными вещами. Мне ничего не известно о древнем Иерусалиме и его секретных туннелях или о потерянных книгах и порочных масонах.
Я досадливо поморщился. Как же еще привлечь его на мою сторону?
– Однако мы знаем, что в этом городе есть один ученый, который исследовал древние туннели, – заявила Мириам.
– Ты же не имеешь в виду того ростовщика?
– Но ведь раньше-то, братец, он изучал древности.
– Так он историк? – вмешался я.
Мне вспомнился Енох, который помог мне в Египте.
– Скорее он напоминает изувеченного сборщика податей, но верно, никто больше его не знает об истории Иерусалима, – признал Иерихон. – Мириам успела познакомиться с ним. Ладно, значит, нам нужны фонари, кирки, помощь от Сиднея Смита и… совет Хаима Фархи.
– И кто же он такой? – бодро спросил я, с облегчением понимая, что кузнец поддался на уговоры.
– Один книгочей, знающий как облупленных всех охотников за сокровищами, которые приходили сюда раньше… Кстати, возможно, рыцари-крестоносцы уже успешно опередили вас в этих поисках.
ГЛАВА 7
Я ожидал, что Хаим Фархи в какой-то мере будет обладать основательностью Аристотеля и внушительным достоинством Еноха, моего египетского наставника и толкователя древних книг, убитого приспешниками Силано. Но при встрече с ним мне с трудом удалось скрыть изумление. И не только потому, что появившийся в доме малорослый худощавый еврей средних лет со скрученными в спираль пейсами и в мрачном темном облачении вовсе не обладал солидностью Еноха. Дело в том, что мне еще не приходилось видеть столь изувеченного человека. Вместо носа на его лице осталась пара дырок, напоминающих поросячий пятачок. Правое ухо также отсутствовало. А пустую глазницу правого глаза стягивал уродливый шрам.
– О господи, что с ним случилось? – прошептал я Иерихону, пока Мириам принимала у двери его плащ.
– Он навлек на себя гнев Мясника-Джеззара, – тихо ответил кузнец. – Только не вздумайте жалеть его. Он воспринимает эти увечья как почетный орден. В итоге Джеззар облек его своим доверием, и он стал одним из самых влиятельных банкиров в Палестине. Даже после пыток Фархи сохранил преданность этому истязателю.
– Неужели люди доверяют ему свои сбережения и обращаются за ссудами?
– Ну, ущерб-то нанесли его физиономии, а не мозгам.
– Равви Фархи славится как самый выдающийся историк в нашей провинции, – немного громче обычного произнесла Мириам, когда они направились к нам, оба догадываясь о содержании нашего перешептывания. – Он также знаток древних мистических учений иудаизма. Его мудрый совет будет полезен любому человеку, надеющемуся проникнуть в тайны прошлого.
– О, я весьма признателен вам за то, что согласились нам помочь, – дипломатично сказал я, изо всех сил стараясь скрыть потрясение от такого знакомства.
– А я признателен вам за выдержку при виде злосчастия, выпавшего на мою долю, – ответил Фархи невозмутимым тоном. – Поверьте, я прекрасно понимаю, какое впечатление произвожу на окружающих. Мое безобразие отражается во взгляде любого испуганного ребенка. Но уединение увечного уродца дает мне время для погружения в легенды нашего славного города. Иерихон сообщил мне, что вы ищете утраченные реликвии стратегического значения, верно?
– Допустим.
– Допустим? Бросьте, разве вы не понимаете, что если мы хотим добиться успеха, то должны доверять друг другу?
Жизнь отучила меня от излишней доверчивости, но я не стал делиться своим опытом, а просто промолчал.
– И что эти тайные реликвии могут иметь некоторую связь с ковчегом Завета, – продолжил Фархи. – Разве это тоже относится лишь к области допущений?
– Нет, это верно.
Очевидно, он уже знал все, что я рассказал в доме Иерихона.
– Мне понятны как ваши побуждения, так и то, почему вы забрались в такие дальние края. Тем не менее моя печальная обязанность предупредить вас о том, что, возможно, вы опоздали на семь столетий. В поисках желаемого вами могущества в Иерусалим приходило множество людей.
– И вы готовы сообщить мне, что при всех стараниях они ничего не нашли.
– Напротив, я как раз собирался сказать, что, возможно, они нашли именно то, что ищете вы. Или, если их поиски и не увенчались успехом, вероятно, что и вы не преуспеете в таковых. Они проводили тут долгие годы. А Иерихон сообщил мне, что у вас в запасе в лучшем случае дни.
Что же известно этому изувеченному книгочею?
– А что именно они могли найти?
– Как ни странно, ученые все еще ведут дискуссии по данному поводу. Уехав из Иерусалима, группа христианских рыцарей приобрела непостижимое могущество, однако оно оказалось бессильным перед предательством. Так нашли они что-то? Или нет?
– Сказки, – с усмешкой бросил Иерихон.
– Но на них основана история, братец, – тихо заметила Мириам.
– Эти истории о тайных сокровищах в подземельях – просто легенды, – возразил Иерихон.
– В каждой легенде есть отголосок правды, – парировала сестра.
Я посматривал на эту троицу. Похоже, в последнее время они частенько спорили на эту тему.
– Какие легенды?
– О наших предках, рыцарях-храмовниках, – объяснила Мириам. – Их полное название – Бедные Христовы рыцари-защитники храма Соломона. Не все эти воинствующие монахи оставались холостяками, и, согласно преданиям, наш род происходит именно от них. Они искали то же самое, что ищете вы, и некоторые полагают, что нашли.
– И что же они нашли?
– Это любопытная история, – сказал Фархи. – Насколько я понял, господин Гейдж, вы ведь жили в Париже? Вы, случаем, не бывали в графстве Шампань, эта историческая область находится юго-восточнее Парижа, но севернее Труа?
– Мне довелось проезжать по этим краям и наслаждаться их красотами и дарами земли.
– Более тринадцати веков тому назад там произошло одно из самых великих сражений за всю историю Европы. На закате империи римляне нанесли поражение Аттиле, великому гунну.
– Битва на Каталаунских полях, – сказал я, мысленно поблагодарив Франклина за то, что пару раз он упоминал об этом древнем побоище: старина Бен был кладезем уникальных сведений и читал исторические фолианты толщиной в руку, написанные англичанином Гиббоном.
– В этой битве Аттила завладел таинственным древним мечом, обладающим магической силой, его происхождение теряется в глубине тысячелетий. Легенды о магии и рассуждения о том, что в нашем мире существуют силы, превосходящие простую силу мышц и стали, передаются из поколения в поколения франками, осевшими тогда в районе Шампани. И некоторые из франкских умников полагали, что в нашем мире есть некие незримые сущности, недоступные обычному пониманию или восприятию. Знаменитый святой и ученый-мистик Бернар Клервоский также ознакомился с их воззрениями.
Это имя тоже показалось мне знакомым. Французский ученый Жомар упоминал его в Египте, когда мы впервые спустились в Великую пирамиду.
– Минутку, я слышал о нем. Он толковал что-то о божественных измерениях, о высоте и ширине. О том, что священным сооружениям можно придать божественную соразмерность.
– Верно. Этот святой говорил: «Что есть Бог? Он есть длина, ширина, высота и глубина». А могущественный рыцарь Андре де Монбар, дядюшка святого Бернара, разделял идею того, что древние мудрецы могли спрятать тайны могущества на Востоке. А тайник, вероятно, устроили под храмом Соломона, от него-то и получила название Храмовая гора, и она находится поблизости от того дома, где мы с вами беседуем.
– Франкмасоны верят в это по сей день, – заметил я, вспомнив моего покойного друга, журналиста Антуана Тальма, и его восторженные рассуждения.
– В девятнадцатом году одиннадцатого века, – продолжил Фархи, – дядя Бернара, Монбар, в компании девяти рыцарей отправился в уже захваченную крестоносцами Святую землю с некой особой миссией. Прибыв в Иерусалим, эти девять рыцарей решили организовать новый орден воинствующих монахов, защитников храма, то бишь храмовников или, на французский манер, – тамплиеров. Однако их исходные цели казались загадочно-непонятными. Они намеревались вроде бы защищать христианских паломников, но эти выходцы из Шампани поначалу вовсе не стремились привлекать в свои ряды сторонников, и их мало заботила безопасность на дороге из Яффы. Вместо этого они, добившись от правителя Иерусалима, царя Балдуина Второго особого разрешения, разместили резиденцию своего ордена в мечети Аль-Акса, на южной стороне Храмовой горы.
– Неужели тем девяти пришельцам удалось обосноваться на Храмовой горе?
Фархи кивнул, не сводя с меня здорового глаза.
– Любопытно, не правда ли?
– А что связывало первых тамплиеров с Моисеем и ковчегом? – спросил я.
– Здесь мы переходим в область предположений, – сказал Фархи. – Ходят слухи, что они прокопали подземные ходы под основание исходного храма Соломона и нашли… нечто. Завершив здесь свои дела, они вернулись в Европу, получили особый статус от Папы и стали в итоге первыми на этом континенте банкирами и самым могущественным военным орденом. Желающих вступить в их ряды было хоть отбавляй.
Их богатство достигло несусветных размеров, и даже короли уже побаивались могущества ордена тамплиеров. А потом, в одну-единственную ужасную ночь – в пятницу тринадцатого октября тысяча триста девятого года – французский король приказал провести изрядную чистку и арестовать магистров упомянутого ордена. Сотни его монахов подверглись пыткам и сожжению на кострах. А с ними погибла и тайна того, что они нашли в Иерусалиме. С тех пор начали слагать легенды: как мог непритязательный рыцарский орден так быстро достичь невообразимого богатства и могущества?
– Вы полагаете, что они нашли ковчег?
– Никто никогда не видел его следов.
– Вскоре после этого, – добавила Мириам, – начали слагаться баллады о рыцарях и поисках Святого Грааля.
– Чаши для причащения с Тайной вечери? – уточнил я.
– По одной из версий, – согласился Фархи. – Но в исторических источниках можно найти самые разнообразные сведения о Граале, его описывают как котелок, блюдо, камень, меч, копье, рыбу, плиту… и даже как тайную книгу.
Он пристально следил за моей реакцией.
– Книгу Тота!
– До сих пор я не слышал, чтобы ее так называли. И тем не менее вы рассказали Иерихону и Мириам захватывающую историю. Ведь бог Тот был предшественником греческого бога Гермеса. Вам известно об этом?
– Да, я узнал об их связи в Египте.
– В легенде о Парцифале, законченной в начале тринадцатого века, герой ищет совета у мудрого отшельника Треврицента. Вам знакомо такое имя?
Я отрицательно покачал головой.
– Некоторые ученые полагают, что оно происходит от французского «трижды знающий».
Это пояснение взволновало меня.
– Трижды знающий! Ведь в греческой мифологии Гермеса называли Трисмегистом, и этот трижды знающий, открыватель всех искусств и ремесел отождествлялся с древним египетским богом Тотом!
– Да. Трижды величайший, легендарный Творец мира и открыватель всех наук. Он был первым великим автором, у нас, иудеев, его называют Енохом.
– Енохом называли и моего наставника в Египте.
– Неудивительно. Итак, после ареста тамплиеров обвинили в ереси. Им ставили в вину проведение непотребных обрядов, однополое сексуальное общение и поклонение таинственному Бапхомету. Слышали о нем?
– Нет.
– Он изображался демоном или дьяволом с козлиной бородкой. Однако в его имени есть нечто интересное. Если оно происходит из Иерусалима, то, возможно, имеется в виду искаженное арабское слово «абуфихамат», которое произносится как «буфихимат». А это означает «отец мудрости». И кто же это мог быть для людей, называвшихся рыцарями Храма?
Я слегка задумался.
– Царь Соломон.
– Точно! Связи расширяются. В древности, живя под гнетом иноземцев, евреи вели порой тайные записи, заменяя буквы цифрами. В такой Атбашской тайнописи каждая буква еврейского алфавита на самом деле обозначала другую букву. Первую букву исходного алфавита заменяли последней, вторую – предпоследней и так далее. Если записать слово Бапхомет на еврейском языке и перевести его с помощью Атбашского шифра, то получится «софия», что по-гречески означает «мудрость».
– Бапхомет. Соломон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45