Ты ему нужна, Левенах.
– Но не для того, чтобы убить тебя, Ласло.
– Верно, Левенах, не для того. – Король вампиров пристально посмотрел на нее. – Похоже, ты ничего не понимаешь. Так вот, знай: ему нужна твоя кровь.
Беатрикс на мгновение замерла.
– Моя кровь?..
– Совершенно верно, твоя кровь. Олдер действительно хочет мне отомстить. Но знаешь ли ты, почему он этого хочет?
– Потому что ты сделал его вампиром, – заявила Беатрикс.
– О да, конечно, – закивал Ласло. – Он очень злится на меня из-за этого. И он ужасно хочет вернуть себе свою жалкую душонку. Но зачем она ему?.. Я не в силах это уразуметь. Так вот, он пришел сюда – на это самое место и в ту же ночь – через сто лет. Он вернулся сюда, чтобы заполучить жалкую жизнь смертного, от которой я так великодушно его освободил сто лет назад. – Ласло немного помолчал, глядя на Беатрикс с глумливой злорадной усмешкой. – Ты поняла, Левенах? Олдер уже побывал здесь сто лет назад. Ну, что это значит? Подумай-ка. Что тут произошло сто лет назад в такую же ночь?
– Бойня, – прошептала Беатрикс.
– Верно! – с улыбкой воскликнул Ласло. – Вот именно – бойня! Так вот, сто лет назад меня привел сюда сражаться с кланом Левенах…
– Смертный, – в ужасе прошептала Беатрикс.
– И снова верно! И этот смертный был не кто иной, как Олдер де Уайт, мелкий английский землевладелец, чье крохотное поместье располагалось у самой границы с Шотландией. Он был властолюбив и жаден. Именно поэтому я пообещал ему власть, много власти… Опьяненный такой перспективой, он примчался ко мне как на крыльях! И он ужасно оскорбился, когда понял, что ничего не получит, – добавил Ласло, в усмешке обнажив клыки.
– И что с того, что тем смертным оказался Олдер? – сказала Беатрикс.
Она старалась не показывать Ласло, какое впечатление произвела на нее эта новость.
– Ты обманул Олдера. И его не в чем винить.
– Говоришь, не в чем?! – со смехом переспросил Ласло. – Что ж, может, и не в чем. Но я очень сомневаюсь, что ты будешь к нему все так же снисходительна, когда я скажу тебе еще кое-что… Он вернулся сюда с чрезвычайно важной для него целью. Для него это даже важнее, чем убить меня.
Ласло надолго умолк; казалось, он наслаждался волнением Беатрикс – он заглянул в ее глаза и с отвратительной ухмылкой проговорил:
– Чтобы вернуть свою душу, Олдер должен напиться живой крови Левенах. А ты, моя милая колдунья, последняя из них. Теперь ты понимаешь?
Беатрикс почувствовала, как кровь стучит у нее в висках. Стиснув зубы, она процедила:
– Ты лжешь.
Но Ласло лишь покачал головой с многозначительной улыбкой. И тут Беатрикс вдруг вспомнилось все то, о чем сам Олдер неоднократно ее предупреждал.
«…Ласло у меня кое-что украл много лет назад. Я вернулся, чтобы вернуть украденное и убить его. И в осуществлении того и другого ты, Беатрикс Левенах, должна мне помочь. Только ты можешь это сделать.
…Тебе небезопасно со мной, Беатрикс… На самом деле сейчас тебе грозит большая опасность, чем когда-либо прежде.
…После того как умрет Ласло, я не смогу здесь остаться. Ты бы и не захотела, чтобы я остался, если бы только знала…»
А перед тем как они этим утром улеглись в постель, он сказал: «Я не хочу причинять тебе боль, Беатрикс».
Теперь ей стало ясно, зачем пришел сюда Олдер и какова его миссия.
«А может, Ласло все-таки лжет?» – промелькнуло у нее.
– Левенах, тебе все понятно, да?
Король вампиров снова заглянул ей в глаза, и она поняла, что все его слова – чистейшая правда.
Тихонько вздохнув, Беатрикс взглянула на лимнийцев. Люди молча переглядывались; казалось, они чего-то ждали. Вампиры же за спиной у Ласло тоже притихли. Беатрикс на мгновение даже подумалось, что на площадке перед постоялым двором «Белый волк» остановилось время. Но было ясно: это затишье ненадолго, и вот-вот что-то произойдет.
Беатрикс снова посмотрела на Ласло. Его черные холодные глаза впились в нее как ледяные когти. Голос же звучал тихо и вкрадчиво:
– Ах, бедная маленькая Левенах… Я даже подозреваю, что ты попросила его сделать и тебя вампиром, но он отказался. Верно?
Беатрикс молча кивнула. Ей казалось, она лишилась дара речи.
– А вот я не стану тебе в этом отказывать, моя милая, – продолжал Ласло. Король вампиров ухмыльнулся. – Я сделаю это… прямо сейчас, если хочешь. И покончим с этими глупыми смертными, что жмутся к тебе как испуганное стадо. Ты почувствуешь настоящий вкус власти, вечной власти! И тогда ты сможешь гоняться за Олдером де Уайтом вечно, если захочешь… Лишь возьми мою руку – и да свершится все по твоей воле.
В следующее мгновение Беатрикс увидела перед собой ладонь вампира с неестественно длинными костлявыми пальцами. Но глаза ее тотчас же заполнились слезами, и эта уродливая ладонь стала перед ней расплываться, так что она уже почти не видела ее. Ей хотелось закричать «нет», но горло у нее словно чем-то сдавило, и тело как будто окоченело.
Все тело за исключением правой руки – та словно сама собой потянулась навстречу костлявой руке Ласло.
Олдер бросился на короля вампиров из темноты, бросился в тот самый момент, когда пальцы Беатрикс зависли над ладонью Ласло. Враги, сцепившись в объятиях схватки, тотчас же взмыли над площадкой, а затем, упав на землю, покатились по ней с яростными воплями.
– Эй, дети мои, настало время трапезы! – прокричал старый вампир, обращаясь к своим отпрыскам.
Он пытался оттолкнуть от себя Олдера, но тот крепко его держал.
Ласло успел зачаровать Беатрикс Левенах, но Олдер, вовремя вмешавшись, привел ее в чувство, и теперь она отдавала какие-то распоряжения – им предстояло отразить нападение вампиров.
В какой-то момент, изловчившись, Олдер схватил Ласло за горло и с силой ударил его головой о землю. Но уже через мгновение сам Олдер со стоном покатился по земле. Он едва успел отдышаться, прислонившись к дереву, как Ласло вновь набросился на него, протягивая к нему свои длинные пальцы и с яростным шипением скаля клыки.
Размахнувшись, Олдер ударил Ласло по лицу, сбив старого вампира с ног. А потом они снова покатились по земле; при этом каждый из них пытался вонзить в противника свои длинные острые клыки.
Беатрикс же тем временем велалимнийцев в бой против остальных вампиров, и крики смертных то и дело заглушались воплями голодных кровососов. В воздухе висел запах крови, запах смерти и колдовства, и Олдер с Беатрикс чувствовали: вот-вот разразится величайшая битва – такая же, как та, что случилась здесь сто лет назад.
– Твоему злу этой ночью придет конец, Ласло! – прорычал Олдер, подобравшись к лицу вампира и своим острым клыком вспоров ему щеку.
Ласло взвыл от боли, Олдер тотчас же нанес ему сильнейший удар кулаком. Впрочем, он оглушил противника лишь на мгновение. Король вампиров почти тотчас же ужалил Олдера клыком в плечо. Однако Олдер не собирался отступать – он с силой ударил Ласло коленом в живот, и старый вампир рухнул с громким стоном.
Внезапно земля под ними задрожала и загудела словно под копытами многих тысяч коней.
– Тебе никогда не одолеть меня, щенок, – сказал Ласло, с трудом поднимаясь на ноги.
Он присел и чуть наклонился вперед, приготовившись к решающей атаке. Олдер поступил точно так же, и какое-то время оба молча смотрели друг на друга.
Гул под ногами с каждым мгновением усиливался, а потом послышался еще и лай охотничьих псов.
– Ласло, ты слышишь? – с усмешкой спросил Олдер. – Тебе ведь знакомы эти звуки? Мне они знакомы слишком хорошо, ибо я сто лет назад участвовал в этом. Как жертва Охоты…
Бледное лицо Ласло еще больше побледнело, стало зеленоватым. Злобно скаля клыки, он проворчал:
– Тогда ты знаешь, что эти звуки предвещают твою смерть.
Старый вампир вдруг начал озираться, и Олдер понял, что враг ищет пути к отступлению.
– Сначала умрешь ты! – прорычал Олдер и снова набросился на Ласло.
И теперь стало ясно: король вампиров уже не пытался убить Олдера, а всего лишь стремился сохранить свою кровь и успеть скрыться в подземелье до появления Дикой Охоты. Но Олдер твердо решил расправиться с древним вампиром. Сбив его с ног, он навалился на него всем телом. Ласло пытался вырваться, но Олдер крепко его держал. Широко раскрыв рот, он вонзил клыки в плечо Ласло. Тот громко взвыл от боли, но было очевидно, что старый вампир уже был не в силах защищаться.
Но тут Олдер вдруг почувствовал, как в глаза ему ударил ослепительный свет – серебристо-золотое сияние Охоты. Шрам у него на шее тотчас зачесался, а по телу пробежала дрожь.
Время стремительно утекало, и Олдер понимал, что медлить нельзя.
– Отпусти меня! – взмолился Ласло. – Мы с тобой еще сможем спастись! Пусть Охота заберет остальных, а мы с тобой прекрасно устроимся где-нибудь в другом месте! Сила будет на нашей стороне, если объединимся!
– Возможно, я присоединюсь к тебе, Ласло, – сказал Олдер, глядя в черные глаза вампира.
А тем временем всадники Охоты неумолимо приближались – конское ржание становилось громче.
– Да, возможно, последую… Но лишь после того, как я отправлю в ад тебя!
Олдер вонзил клыки в шею Ласло, и старый вампир, дернувшись, взвыл в последний раз. А клыки Олдера все глубже вонзались в немощную старческую шею, И через несколько мгновений он наконец-то свершил возмездие, испив черной крови.
Глава 10
Вампиры отступали.
Беатрикс слышала душераздирающий вопль Ласло ле Морта, сражавшегося с Олдером, но видеть их она не могла. Зато она видела, как один за другим приспешники Ласло взмывали в небо. Некоторые из них уносили с собой добычу, в то время как другие спешили подкрепиться тут же, на земле.
Был ли тот вопль Ласло победным кличем? Убил ли он Олдера? Не потому ли он отзывает свое войско?
У Беатрикс перехватило дыхание при мысли о том, что Олдер лежит мертвый в Лимнийском лесу.
– Олдер! – закричала она, щурясь от ослепительного сияния.
И тут же, вздрогнув, спросила себя: «Что это за свет?..»
Окинув взглядом поляну, Беатрикс поняла: теперь ее освещало не только пламя факелов, но и какой-то иной, более ровный и яркий свет, одновременно золотой и серебристый. И свет этот, казалось, изливался отовсюду, со всех сторон. Земля же под ногами словно вибрировала, а воздух дрожал от оглушительного конского храпа. И теперь к запаху крови прибавился еще и запах каких-то ароматных благовоний…
А лимнийцы с громкими криками бегали по площадке, подбирая раненых и пытаясь найти тех, кто бесследно исчез.
– Это ад! Ад сошел на землю! – визжала какая-то женщина, стоявшая на коленях у самой двери постоялого двора.
А Беатрикс по-прежнему озиралась. Теперь она слышала пронзительный лай собак, и этот лай становился все громче, причем доносился он откуда-то со стороны леса. И казалось, что оттуда же, из леса, доносится трубный глас, который, как и лай, с каждым мгновением становился все громче.
И тут вдруг серебристый, с золотом, свет вспыхнул ослепительно ярко, так что Беатрикс на мгновение зажмурилась. Когда же открыла глаза, на поляну уже въезжали всадники, и таких чудовищ Беатрикс не видела даже в самых страшных кошмарах. Все в ужасе попятились, а затем вдруг рухнули на колени и замерли, словно окаменели; правда, некоторые из них все же всхлипывали время от времени.
Затаив дыхание, Беатрикс смотрела на кавалькаду, приближавшуюся к ее дому. Впереди бежали огромные черные псы, и некоторые из них были величиной с жеребят. Все они бешено вращали своими ярко-красными глазами, но теперь уже не лаяли. Кони же, что неслись следом за псами, лишь отдаленно напоминали обычных скакунов. На самом же деле это были какие-то весьма устрашающего вида существа с гигантскими конскими крупами, с вытянутыми, как у сказочных морских чудищ, головами и с покрытыми рыбьей чешуей необычайно длинными ногами, а копыта их, мерцавшие золотом, лишь едва касались земли, так что казалось, они летят по воздуху.
Но еще более ужасными казались те, кто восседал на этих скакунах. Предводитель, скакавший впереди, был вдвое выше ростом обычного человека и в два раза шире в плечах любого из смертных – то есть был под стать своему коню. Его каштановые волосы, длинные и густые, струились по плечам и по спине и ниспадали на круп коня. На нем не было рубашки, одна лишь кольчуга, и в руке он держал меч, которым можно с одного взмаха срубить дерево. Предводитель остановил свой взгляд на Беатрикс, и она, поморщившись, приставила ладонь к глазам, словно защищаясь от пронзительного взгляда этого всадника; казалось, его глаза видели ее насквозь, вонзались в самую душу. Беатрикс сразу же почувствовала, что он ясно видит все ее ошибки, все ее проступки; более того, ей казалось, что он без труда мог бы прочесть все ее мысли.
По-прежнему прикрывая глаза ладонью, Беатрикс покосилась на спутников длинноволосого всадника; все они были ужасными монстрами, отвратительными существами из самых страшных сказаний и легенд. Некоторые из них походили на обычных людей, вернее, на мертвецов, которых оживили, очевидно, лишь для того, чтобы они прискакали сюда на своих исполинских конях. Другие же были с когтистыми лапами вместо рук, а третьи покрыты чешуей, словно рыбы. Но все они казались на редкость омерзительными, так что у Беатрикс к горлу подступила тошнота и даже голова закружилась.
Тут конь предводителя зафыркал и ударил в землю копытом, словно привлекал внимание Беатрикс к своему хозяину. Она снова взглянула на длинноволосого всадника. Теперь его меч покоился в ножнах, а в руке он держал сверкающий золотом ошейник.
– Беатрикс Левенах! – сказал предводитель зычным голосом. – Беатрикс Левенах, я пришел за волком. Где он?
Она вздрогнула и, задыхаясь, пробормотала:
– Я… не знаю, не знаю… – Собственный голос звучал у нее в ушах так, словно доносится откуда-то издалека. – Он сражался с вампиром, а потом…
– Олдер де Уайт и есть вампир. – Всадник смерил ее строгим взглядом. – Но он мой вампир. И я хочу, чтобы он вернулся ко мне. А тебе не стоило бы защищать того, кто когда-то уничтожал твоих предков.
– Он пришел сюда, чтобы отомстить своему обидчику, – возразила Беатрикс. Голос ее дрогнул, но она продолжала: – Он сражался с вампиром, который…
– Я хорошо знаком с Ласло ле Мортом, – перебил предводитель. – И мне известно, почему Олдер пренебрег своими обязанностями и решил найти кровососа. – У Беатрикс подгибались колени под тяжелым взглядом длинноволосого гиганта. – Кроме того, он пришел за тобой, Левенах. Ты об этом знаешь?
Беатрикс кивнула и прошептала:
– Да, знаю.
– Хм…
Казалось, предводитель о чем-то задумался. Отвернувшись, он окинул взглядом лес, и свет, исходивший из его глаз, ярко осветил все деревья.
Беатрикс проследила за взглядом грозного всадника и почти сразу же увидела Олдера. Он стоял у какого-то мерцающего холмика, и Беатрикс тотчас поняла, что Ласло де Морт мертв. А губы, подбородок и шея Олдера были черны от крови вампира. Он смотрел на огромного всадника без страха, но в глазах его была обреченность.
– Святейший Михаил… – проговорил наконец Ол-дер без всякого выражения и тут же опустился на колени прямо в гниющие, стремительно разлагавшиеся останки Ласло. – Святейший Михаил, пощади меня.
Беатрикс подняла глаза на архангела.
– Пощади его, – прошептала она. – И не забирайте его, пожалуйста. Он пытался все исправить. Он спас меня, а Ласло мертв…
Михаил сделал вид, что не слышал ее.
– Олдер де Уайт, ты нарушил наш договор, – продолжал архангел. Он вдруг взмахнул над головой золоченой веревкой с золотым ошейником – и в следующее мгновение ошейник обвил горло Олдера, полностью прикрыв его шрам. – Ты, Олдер де Уайт, снова займешь место в своре.
– Нет! – воскликнула Беатрикс.
Олдер поднял голову и посмотрел на Михаила:
– Архангел, я не заключал с тобой никаких соглашений.
– Да, верно. Я взял тебя в Охотники вместо того, чтобы отправить в ад, хотя ты именно ад и заслужил. В том и состоял наш договор. – Михаил немного помолчал. – Но теперь, когда Ласло де Морт мертв, ты можешь сам сделать выбор. Присоединяйся ко мне – или навечно спускайся в ад.
– Нет! – вновь воскликнула Беатрикс и бросилась к архангелу.
– Беатрикс, назад! – крикнул Олдер.
Огромный конь угрожающе заржал и вскинул копыто, но Беатрикс храбро подошла к коню и прижала ладони к боку животного. Тут Михаил вдруг наклонился и, схватив Беатрикс за ворот туники, оторвал от земли. Она пронзительно вскрикнула, и по телу ее пробежала дрожь. Архангел же держал ее так, как, наверное, мог бы держать за хвост пойманную мышь. Какое-то время он разглядывал ее с любопытством, потом произнес:
– Ты испытываешь мое терпение, Левенах.
– Пожалуйста, не забирай его! – взмолилась Беатрикс.
Она по-прежнему дрожала от страха, ибо чувствовала его силу – эта сила пронизывала все ее существо. И все же не отступала; судорожно сглотнув, она прошептала:
– Архангел, я люблю его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
– Но не для того, чтобы убить тебя, Ласло.
– Верно, Левенах, не для того. – Король вампиров пристально посмотрел на нее. – Похоже, ты ничего не понимаешь. Так вот, знай: ему нужна твоя кровь.
Беатрикс на мгновение замерла.
– Моя кровь?..
– Совершенно верно, твоя кровь. Олдер действительно хочет мне отомстить. Но знаешь ли ты, почему он этого хочет?
– Потому что ты сделал его вампиром, – заявила Беатрикс.
– О да, конечно, – закивал Ласло. – Он очень злится на меня из-за этого. И он ужасно хочет вернуть себе свою жалкую душонку. Но зачем она ему?.. Я не в силах это уразуметь. Так вот, он пришел сюда – на это самое место и в ту же ночь – через сто лет. Он вернулся сюда, чтобы заполучить жалкую жизнь смертного, от которой я так великодушно его освободил сто лет назад. – Ласло немного помолчал, глядя на Беатрикс с глумливой злорадной усмешкой. – Ты поняла, Левенах? Олдер уже побывал здесь сто лет назад. Ну, что это значит? Подумай-ка. Что тут произошло сто лет назад в такую же ночь?
– Бойня, – прошептала Беатрикс.
– Верно! – с улыбкой воскликнул Ласло. – Вот именно – бойня! Так вот, сто лет назад меня привел сюда сражаться с кланом Левенах…
– Смертный, – в ужасе прошептала Беатрикс.
– И снова верно! И этот смертный был не кто иной, как Олдер де Уайт, мелкий английский землевладелец, чье крохотное поместье располагалось у самой границы с Шотландией. Он был властолюбив и жаден. Именно поэтому я пообещал ему власть, много власти… Опьяненный такой перспективой, он примчался ко мне как на крыльях! И он ужасно оскорбился, когда понял, что ничего не получит, – добавил Ласло, в усмешке обнажив клыки.
– И что с того, что тем смертным оказался Олдер? – сказала Беатрикс.
Она старалась не показывать Ласло, какое впечатление произвела на нее эта новость.
– Ты обманул Олдера. И его не в чем винить.
– Говоришь, не в чем?! – со смехом переспросил Ласло. – Что ж, может, и не в чем. Но я очень сомневаюсь, что ты будешь к нему все так же снисходительна, когда я скажу тебе еще кое-что… Он вернулся сюда с чрезвычайно важной для него целью. Для него это даже важнее, чем убить меня.
Ласло надолго умолк; казалось, он наслаждался волнением Беатрикс – он заглянул в ее глаза и с отвратительной ухмылкой проговорил:
– Чтобы вернуть свою душу, Олдер должен напиться живой крови Левенах. А ты, моя милая колдунья, последняя из них. Теперь ты понимаешь?
Беатрикс почувствовала, как кровь стучит у нее в висках. Стиснув зубы, она процедила:
– Ты лжешь.
Но Ласло лишь покачал головой с многозначительной улыбкой. И тут Беатрикс вдруг вспомнилось все то, о чем сам Олдер неоднократно ее предупреждал.
«…Ласло у меня кое-что украл много лет назад. Я вернулся, чтобы вернуть украденное и убить его. И в осуществлении того и другого ты, Беатрикс Левенах, должна мне помочь. Только ты можешь это сделать.
…Тебе небезопасно со мной, Беатрикс… На самом деле сейчас тебе грозит большая опасность, чем когда-либо прежде.
…После того как умрет Ласло, я не смогу здесь остаться. Ты бы и не захотела, чтобы я остался, если бы только знала…»
А перед тем как они этим утром улеглись в постель, он сказал: «Я не хочу причинять тебе боль, Беатрикс».
Теперь ей стало ясно, зачем пришел сюда Олдер и какова его миссия.
«А может, Ласло все-таки лжет?» – промелькнуло у нее.
– Левенах, тебе все понятно, да?
Король вампиров снова заглянул ей в глаза, и она поняла, что все его слова – чистейшая правда.
Тихонько вздохнув, Беатрикс взглянула на лимнийцев. Люди молча переглядывались; казалось, они чего-то ждали. Вампиры же за спиной у Ласло тоже притихли. Беатрикс на мгновение даже подумалось, что на площадке перед постоялым двором «Белый волк» остановилось время. Но было ясно: это затишье ненадолго, и вот-вот что-то произойдет.
Беатрикс снова посмотрела на Ласло. Его черные холодные глаза впились в нее как ледяные когти. Голос же звучал тихо и вкрадчиво:
– Ах, бедная маленькая Левенах… Я даже подозреваю, что ты попросила его сделать и тебя вампиром, но он отказался. Верно?
Беатрикс молча кивнула. Ей казалось, она лишилась дара речи.
– А вот я не стану тебе в этом отказывать, моя милая, – продолжал Ласло. Король вампиров ухмыльнулся. – Я сделаю это… прямо сейчас, если хочешь. И покончим с этими глупыми смертными, что жмутся к тебе как испуганное стадо. Ты почувствуешь настоящий вкус власти, вечной власти! И тогда ты сможешь гоняться за Олдером де Уайтом вечно, если захочешь… Лишь возьми мою руку – и да свершится все по твоей воле.
В следующее мгновение Беатрикс увидела перед собой ладонь вампира с неестественно длинными костлявыми пальцами. Но глаза ее тотчас же заполнились слезами, и эта уродливая ладонь стала перед ней расплываться, так что она уже почти не видела ее. Ей хотелось закричать «нет», но горло у нее словно чем-то сдавило, и тело как будто окоченело.
Все тело за исключением правой руки – та словно сама собой потянулась навстречу костлявой руке Ласло.
Олдер бросился на короля вампиров из темноты, бросился в тот самый момент, когда пальцы Беатрикс зависли над ладонью Ласло. Враги, сцепившись в объятиях схватки, тотчас же взмыли над площадкой, а затем, упав на землю, покатились по ней с яростными воплями.
– Эй, дети мои, настало время трапезы! – прокричал старый вампир, обращаясь к своим отпрыскам.
Он пытался оттолкнуть от себя Олдера, но тот крепко его держал.
Ласло успел зачаровать Беатрикс Левенах, но Олдер, вовремя вмешавшись, привел ее в чувство, и теперь она отдавала какие-то распоряжения – им предстояло отразить нападение вампиров.
В какой-то момент, изловчившись, Олдер схватил Ласло за горло и с силой ударил его головой о землю. Но уже через мгновение сам Олдер со стоном покатился по земле. Он едва успел отдышаться, прислонившись к дереву, как Ласло вновь набросился на него, протягивая к нему свои длинные пальцы и с яростным шипением скаля клыки.
Размахнувшись, Олдер ударил Ласло по лицу, сбив старого вампира с ног. А потом они снова покатились по земле; при этом каждый из них пытался вонзить в противника свои длинные острые клыки.
Беатрикс же тем временем велалимнийцев в бой против остальных вампиров, и крики смертных то и дело заглушались воплями голодных кровососов. В воздухе висел запах крови, запах смерти и колдовства, и Олдер с Беатрикс чувствовали: вот-вот разразится величайшая битва – такая же, как та, что случилась здесь сто лет назад.
– Твоему злу этой ночью придет конец, Ласло! – прорычал Олдер, подобравшись к лицу вампира и своим острым клыком вспоров ему щеку.
Ласло взвыл от боли, Олдер тотчас же нанес ему сильнейший удар кулаком. Впрочем, он оглушил противника лишь на мгновение. Король вампиров почти тотчас же ужалил Олдера клыком в плечо. Однако Олдер не собирался отступать – он с силой ударил Ласло коленом в живот, и старый вампир рухнул с громким стоном.
Внезапно земля под ними задрожала и загудела словно под копытами многих тысяч коней.
– Тебе никогда не одолеть меня, щенок, – сказал Ласло, с трудом поднимаясь на ноги.
Он присел и чуть наклонился вперед, приготовившись к решающей атаке. Олдер поступил точно так же, и какое-то время оба молча смотрели друг на друга.
Гул под ногами с каждым мгновением усиливался, а потом послышался еще и лай охотничьих псов.
– Ласло, ты слышишь? – с усмешкой спросил Олдер. – Тебе ведь знакомы эти звуки? Мне они знакомы слишком хорошо, ибо я сто лет назад участвовал в этом. Как жертва Охоты…
Бледное лицо Ласло еще больше побледнело, стало зеленоватым. Злобно скаля клыки, он проворчал:
– Тогда ты знаешь, что эти звуки предвещают твою смерть.
Старый вампир вдруг начал озираться, и Олдер понял, что враг ищет пути к отступлению.
– Сначала умрешь ты! – прорычал Олдер и снова набросился на Ласло.
И теперь стало ясно: король вампиров уже не пытался убить Олдера, а всего лишь стремился сохранить свою кровь и успеть скрыться в подземелье до появления Дикой Охоты. Но Олдер твердо решил расправиться с древним вампиром. Сбив его с ног, он навалился на него всем телом. Ласло пытался вырваться, но Олдер крепко его держал. Широко раскрыв рот, он вонзил клыки в плечо Ласло. Тот громко взвыл от боли, но было очевидно, что старый вампир уже был не в силах защищаться.
Но тут Олдер вдруг почувствовал, как в глаза ему ударил ослепительный свет – серебристо-золотое сияние Охоты. Шрам у него на шее тотчас зачесался, а по телу пробежала дрожь.
Время стремительно утекало, и Олдер понимал, что медлить нельзя.
– Отпусти меня! – взмолился Ласло. – Мы с тобой еще сможем спастись! Пусть Охота заберет остальных, а мы с тобой прекрасно устроимся где-нибудь в другом месте! Сила будет на нашей стороне, если объединимся!
– Возможно, я присоединюсь к тебе, Ласло, – сказал Олдер, глядя в черные глаза вампира.
А тем временем всадники Охоты неумолимо приближались – конское ржание становилось громче.
– Да, возможно, последую… Но лишь после того, как я отправлю в ад тебя!
Олдер вонзил клыки в шею Ласло, и старый вампир, дернувшись, взвыл в последний раз. А клыки Олдера все глубже вонзались в немощную старческую шею, И через несколько мгновений он наконец-то свершил возмездие, испив черной крови.
Глава 10
Вампиры отступали.
Беатрикс слышала душераздирающий вопль Ласло ле Морта, сражавшегося с Олдером, но видеть их она не могла. Зато она видела, как один за другим приспешники Ласло взмывали в небо. Некоторые из них уносили с собой добычу, в то время как другие спешили подкрепиться тут же, на земле.
Был ли тот вопль Ласло победным кличем? Убил ли он Олдера? Не потому ли он отзывает свое войско?
У Беатрикс перехватило дыхание при мысли о том, что Олдер лежит мертвый в Лимнийском лесу.
– Олдер! – закричала она, щурясь от ослепительного сияния.
И тут же, вздрогнув, спросила себя: «Что это за свет?..»
Окинув взглядом поляну, Беатрикс поняла: теперь ее освещало не только пламя факелов, но и какой-то иной, более ровный и яркий свет, одновременно золотой и серебристый. И свет этот, казалось, изливался отовсюду, со всех сторон. Земля же под ногами словно вибрировала, а воздух дрожал от оглушительного конского храпа. И теперь к запаху крови прибавился еще и запах каких-то ароматных благовоний…
А лимнийцы с громкими криками бегали по площадке, подбирая раненых и пытаясь найти тех, кто бесследно исчез.
– Это ад! Ад сошел на землю! – визжала какая-то женщина, стоявшая на коленях у самой двери постоялого двора.
А Беатрикс по-прежнему озиралась. Теперь она слышала пронзительный лай собак, и этот лай становился все громче, причем доносился он откуда-то со стороны леса. И казалось, что оттуда же, из леса, доносится трубный глас, который, как и лай, с каждым мгновением становился все громче.
И тут вдруг серебристый, с золотом, свет вспыхнул ослепительно ярко, так что Беатрикс на мгновение зажмурилась. Когда же открыла глаза, на поляну уже въезжали всадники, и таких чудовищ Беатрикс не видела даже в самых страшных кошмарах. Все в ужасе попятились, а затем вдруг рухнули на колени и замерли, словно окаменели; правда, некоторые из них все же всхлипывали время от времени.
Затаив дыхание, Беатрикс смотрела на кавалькаду, приближавшуюся к ее дому. Впереди бежали огромные черные псы, и некоторые из них были величиной с жеребят. Все они бешено вращали своими ярко-красными глазами, но теперь уже не лаяли. Кони же, что неслись следом за псами, лишь отдаленно напоминали обычных скакунов. На самом же деле это были какие-то весьма устрашающего вида существа с гигантскими конскими крупами, с вытянутыми, как у сказочных морских чудищ, головами и с покрытыми рыбьей чешуей необычайно длинными ногами, а копыта их, мерцавшие золотом, лишь едва касались земли, так что казалось, они летят по воздуху.
Но еще более ужасными казались те, кто восседал на этих скакунах. Предводитель, скакавший впереди, был вдвое выше ростом обычного человека и в два раза шире в плечах любого из смертных – то есть был под стать своему коню. Его каштановые волосы, длинные и густые, струились по плечам и по спине и ниспадали на круп коня. На нем не было рубашки, одна лишь кольчуга, и в руке он держал меч, которым можно с одного взмаха срубить дерево. Предводитель остановил свой взгляд на Беатрикс, и она, поморщившись, приставила ладонь к глазам, словно защищаясь от пронзительного взгляда этого всадника; казалось, его глаза видели ее насквозь, вонзались в самую душу. Беатрикс сразу же почувствовала, что он ясно видит все ее ошибки, все ее проступки; более того, ей казалось, что он без труда мог бы прочесть все ее мысли.
По-прежнему прикрывая глаза ладонью, Беатрикс покосилась на спутников длинноволосого всадника; все они были ужасными монстрами, отвратительными существами из самых страшных сказаний и легенд. Некоторые из них походили на обычных людей, вернее, на мертвецов, которых оживили, очевидно, лишь для того, чтобы они прискакали сюда на своих исполинских конях. Другие же были с когтистыми лапами вместо рук, а третьи покрыты чешуей, словно рыбы. Но все они казались на редкость омерзительными, так что у Беатрикс к горлу подступила тошнота и даже голова закружилась.
Тут конь предводителя зафыркал и ударил в землю копытом, словно привлекал внимание Беатрикс к своему хозяину. Она снова взглянула на длинноволосого всадника. Теперь его меч покоился в ножнах, а в руке он держал сверкающий золотом ошейник.
– Беатрикс Левенах! – сказал предводитель зычным голосом. – Беатрикс Левенах, я пришел за волком. Где он?
Она вздрогнула и, задыхаясь, пробормотала:
– Я… не знаю, не знаю… – Собственный голос звучал у нее в ушах так, словно доносится откуда-то издалека. – Он сражался с вампиром, а потом…
– Олдер де Уайт и есть вампир. – Всадник смерил ее строгим взглядом. – Но он мой вампир. И я хочу, чтобы он вернулся ко мне. А тебе не стоило бы защищать того, кто когда-то уничтожал твоих предков.
– Он пришел сюда, чтобы отомстить своему обидчику, – возразила Беатрикс. Голос ее дрогнул, но она продолжала: – Он сражался с вампиром, который…
– Я хорошо знаком с Ласло ле Мортом, – перебил предводитель. – И мне известно, почему Олдер пренебрег своими обязанностями и решил найти кровососа. – У Беатрикс подгибались колени под тяжелым взглядом длинноволосого гиганта. – Кроме того, он пришел за тобой, Левенах. Ты об этом знаешь?
Беатрикс кивнула и прошептала:
– Да, знаю.
– Хм…
Казалось, предводитель о чем-то задумался. Отвернувшись, он окинул взглядом лес, и свет, исходивший из его глаз, ярко осветил все деревья.
Беатрикс проследила за взглядом грозного всадника и почти сразу же увидела Олдера. Он стоял у какого-то мерцающего холмика, и Беатрикс тотчас поняла, что Ласло де Морт мертв. А губы, подбородок и шея Олдера были черны от крови вампира. Он смотрел на огромного всадника без страха, но в глазах его была обреченность.
– Святейший Михаил… – проговорил наконец Ол-дер без всякого выражения и тут же опустился на колени прямо в гниющие, стремительно разлагавшиеся останки Ласло. – Святейший Михаил, пощади меня.
Беатрикс подняла глаза на архангела.
– Пощади его, – прошептала она. – И не забирайте его, пожалуйста. Он пытался все исправить. Он спас меня, а Ласло мертв…
Михаил сделал вид, что не слышал ее.
– Олдер де Уайт, ты нарушил наш договор, – продолжал архангел. Он вдруг взмахнул над головой золоченой веревкой с золотым ошейником – и в следующее мгновение ошейник обвил горло Олдера, полностью прикрыв его шрам. – Ты, Олдер де Уайт, снова займешь место в своре.
– Нет! – воскликнула Беатрикс.
Олдер поднял голову и посмотрел на Михаила:
– Архангел, я не заключал с тобой никаких соглашений.
– Да, верно. Я взял тебя в Охотники вместо того, чтобы отправить в ад, хотя ты именно ад и заслужил. В том и состоял наш договор. – Михаил немного помолчал. – Но теперь, когда Ласло де Морт мертв, ты можешь сам сделать выбор. Присоединяйся ко мне – или навечно спускайся в ад.
– Нет! – вновь воскликнула Беатрикс и бросилась к архангелу.
– Беатрикс, назад! – крикнул Олдер.
Огромный конь угрожающе заржал и вскинул копыто, но Беатрикс храбро подошла к коню и прижала ладони к боку животного. Тут Михаил вдруг наклонился и, схватив Беатрикс за ворот туники, оторвал от земли. Она пронзительно вскрикнула, и по телу ее пробежала дрожь. Архангел же держал ее так, как, наверное, мог бы держать за хвост пойманную мышь. Какое-то время он разглядывал ее с любопытством, потом произнес:
– Ты испытываешь мое терпение, Левенах.
– Пожалуйста, не забирай его! – взмолилась Беатрикс.
Она по-прежнему дрожала от страха, ибо чувствовала его силу – эта сила пронизывала все ее существо. И все же не отступала; судорожно сглотнув, она прошептала:
– Архангел, я люблю его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10