Здесь выложена электронная книга Аберистуит, любовь моя автора по имени Прайс Малколм. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Прайс Малколм - Аберистуит, любовь моя.
Размер архива с книгой Аберистуит, любовь моя равняется 141.92 KB
Аберистуит, любовь моя - Прайс Малколм => скачать бесплатную электронную книгу
OCR Busya
«Малколм Прайс"Аберистуит, любовь моя", серия «Тарантинки»»: ЭКСМО; Москва; 2005
Аннотация
Аберистуит – настоящий город грехов. Подпольная сеть торговли попонками для чайников, притоны с глазированными яблоками, лавка розыгрышей с черным мылом и паровая железная дорога с настоящими привидениями, вертеп с мороженым, который содержит отставной философ, и Улитковый Лоток – к нему стекаются все неудачники… Друиды контролируют в городе все: Бронзини – мороженое, портных и парикмахерские, Ллуэллины – безумный гольф, яблоки и лото. Но мы-то знаем, кто контролирует самих Друидов, не так ли?
Не так. В городе, которым правят учитель валлийского языка и школьный физрук, кто-то убивает школьников, списавших сочинение о легендарной земле кельтов Кантрев-и-Гуаэлод, а кто-то еще строит на стадионе настоящий Ковчег. Частный детектив Луи Найт и его помощница Амба Полундра выходят на след ветерана Патагонской войны загадочной Гуэнно Гевары – они должны предотвратить апокалипсис…
Аберистуит, любовь моя… Вы бы ни за что не догадались, что кельты бывают такими.
Малколм Прайс
Аберистуит, любовь моя
Маме и Папе, Энди и Пепис
И давайте сразу проясним, что к чему, – в восьмидесятые годы Аберистуит на Вавилон не тянул. Даже воды, на него сошедшие, были совсем не библейскими, что бы ни болтали сейчас разные дурачки. За много лет до начала потопа я завел себе офис на Кантикл-стрит, над магазином «Ортопедо-Башмачок». Сами понимаете, что это значит – от порога два раза свернуть налево, и вы – на старой Набережной. Где как раз и кипела самая жизнь – бары, забегаловки, игорные притоны, Улитковый Лоток и Соспанов киоск с мороженым. Там же были и магазины чайничных попонок, где никогда не продавались попонки для чайников, и магазины глазированных яблок, где никогда не продавались глазированные яблоки. И там же держали свой лоток эти Кнуды последнего дня, дамы из «Лиги Милостивого Иисуса». Всякое видал я в тех уголках набережной, но чего-чего, а висячих садов не припомню. Не считая бетонных вазонов с гортензиями, которые понаставил Городской Совет, чтобы местным алкашам было куда тошниться. К тому же я провел немало времени на Патриарх-стрит в клубе «Мулен», который держали Друиды, и знаю, какого сорта были там девушки. Если угодно, зовите их блудницами, само собой, но я там был в тот вечер, когда погибла Бьянка, и меня вполне устраивает слово «проститутки». А что до идолопоклонства… если хотите знать, на постоянной основе в допотопные времена люди обожествляли только деньги. Деньги и певицу из «Мулена» Мивануи Монтес. И уж это я точно знаю, потому что хоть деньги в мою контору в те времена и не залетали, но однажды залетела Мивануи Монтес…
Глава l
Не могу позволить себе друзей в этом городе – слишком много рабочих дней теряю на похоронах.
Соспан, мороженщик
Сильнее всего мне врезалось в память, что, пройдя в то утро Набережную из конца в конец, я не встретил ни одного Друида. Обычно гуляя часов около девяти утра, я обязательно вижу, как несколько Друидов в стильных костюмах из Суонси и летчицких очках-каплях красуются у Соспанова лотка с мороженым. Или ошиваются возле лавки розыгрышей, ожидая, пока она откроется и хозяин, Дай Торт-Кидай, продаст им еще мыла, которое пачкает людям лицо. Но в тот июньский денек не было видно ни единого барда. Как будто природа позабыла добавить кое-что в тесто дня, но продолжала месить в надежде, что никто не заметит. Теперь-то постороннему человеку и не понять, какое странное это было ощущение. В те дни Друиды контролировали в городе все. Само собой, Бронзини контролировали мороженое, портных и парикмахерские; а Ллуэллины контролировали Безумный гольф, глазированные яблоки и бинго. Но все мы знали, кто контролирует самих Бронзини и Ллуэллинов. Ну, конечно, полиция время от времени взъедались на поэта-другого, но это так – для пущей важности. Как мелким рыбешкам, которые чистят акулью пасть, легавым позволялось шнырять между зубов.
Когда я прибыл на Кантикл-стрит, миссис Ллантрисант уже мыла крыльцо. Она мыла его каждое утро – и каждое утро наводила порядок у меня в кабинете, а также проделывала еще ряд вещей, которые я настрого запретил ей проделывать. Но она не обращала внимания. Мать ее драила это крыльцо, как в прежние времена – ее мать и ее прамать. Наверное, когда-то в горной крепости Железного века к югу от города накрашенная синей вайдой намыливала менгиры своя миссис Ллантрисант. Оставалось только принять факт, что помещение оборудовано ею, как электрической розеткой.
– Боре да, мистер Найт!
– Боре да, миссис Ллантрисант! Добрый денек?
– А как же!
Тут нам традиционно полагалось несколько минут углубляться в вопрос, с чего именно он добрый, этот денек. В чем нам помогало сравнение его с аналогичными днями из предшествующих лет, чьи характеристики миссис Ллантрисант держала в голове, как иные – удачные голы кубковых игр с 1909 года. Однако на сей раз ей было не до того – она, как младенец, подпрыгивала на месте в нетерпеливом возбуждении, распираемая желанием выложить секрет. Костлявый белый палец лег мне на предплечье.
– Угадайте, что стряслось! – ликующе проговорила она.
– Что? – сказал я.
– К вам клиент!
Оказия нечастая, но никак не заслуживает подобного фурора.
– Сроду в жизни не догадаетесь кто!
– Ну так надо, наверное, пойти и посмотреть, да?
Я переступил сияющий сланцевый порог, но палец миссис Ллантрисант вкогтился в мою руку. Она воровато оглядела улицу и понизила голос, будто опасаясь, что едва только слово слетит с ее уст – кто-нибудь умыкнет клиента.
– Это Мивануи Монтес! – прошипела она. – Знаменитая певица.
Возбуждение костром полыхало в ее взоре, и кто бы мог подумать, что миссис Ллантрисант по три вечера в неделю проводила под дверью ночного клуба, где работала Мивануи Монтес, раздавая листовки и провозглашая певицу блудодейкой.
Контора моя делилась на приемную и кабинет. Однако миссис Ллантрисант обычно пускала клиентов прямо внутрь, хоть я и говорил ей этого не делать. Мисс Монтес сидела на клиентском стуле спиной к двери; она подскочила, когда я вошел, потом привстала и приобернулась.
– Надеюсь, вы не против, что уборщица пустила меня.
– Знаю, она такая.
Она посмотрела на вешалку в другом углу комнаты – там висела широкополая соломенная шляпа.
– Я воспользовалась вашей вешалкой.
– А номерок взяли?
– Нет.
– Всегда требуйте номерок, мисс Монтес, а то вдруг появится еще один клиент, и начнутся недоразумения.
Секунду она озадаченно таращилась на меня, потом захихикала.
– Миссис Ллантрисант говорила, что вы станете меня дразнить.
Я сел в кресло напротив.
– Что еще наговорила она за то время, пока должна была драить мое крыльцо?
– Вы на нее сердитесь?
– На кого?
– На миссис Ллантрисант.
Я покачал головой:
– Что толку? На нее не действует.
– Откуда вы знаете мое имя?
– Вы не хуже меня понимаете, что им облеплены все свободные стены отсюда и до вокзала.
Комплимент, если это был комплимент, вызвал у нее улыбку; подложив под себя ладошки, она подалась вперед. Ее роскошные волосы, цветом и блеском напоминающие конские каштаны, только что вынутые из скорлупы, водопадом пролились на лицо. Да уж – не узнать ее я не смог бы. Черты лица у нее оказались гораздо мягче, нежели изображалось на черно-белых афишах, расклеенных по всему городу; но одно сразу выдавало, что передо мной знаменитая клубная певица Аберистуита, – родинка в аккурат на границе между кончиком рта и начальцем щеки. Мивануи глядела на окно и щурилась, поэтому я пошел и опустил жалюзи; вид открывался на сланцевые крыши городского центра и далее на горную крепость Железного века на Пен-Динас, и еще далее – на четыре трубы леденцовой фабрики, уже изрыгающие розовый дым.
Обычно клиент тут же выкладывал наболевшее, но Мивануи, кажется, не торопилась. Она по-детски сидела на стуле и с любопытством оглядывала комнату. Посмотреть было особо не на что – обшарпанный «честерфилдовский» диван, монофонический проигрыватель и матросский сундук XIX века. Верхняя половина двери в приемную – матовая, травленого стекла, на которое трафаретом нанесено «Сыскная контора Найт и Несда-ватсон» и – пониже и помельче – «Луи Найт». Когда я несколько лет назад начал практику, название представлялось лихой задумкой, но теперь я вздрагивал всякий раз, когда видел его. На столе громоздился довоенный вентилятор с бакелитовыми переключателями; настольная лампа 50-х годов; современный телефон с автоответчиком… Люди считали, что меблировка нарочита и иронична, хотя на самом деле помещение я взял в аренду у библиотеки, мебель и миссис Ллантрисант достались мне в придачу. Наружный замок на двери туалета остался от тех времен, когда там хранили разные щепетильные предметы, вроде книжек по анатомии и «Цветного атласа глазной хирургии». В дешевых стоячих рамках на столе – две фотографии. Черно-белый снимок моих отца и матери на продутой ветрами набережной в Лландудно 1950-х годов. Мой отец, румяный, набриолиненный, клонится навстречу ветру – прикрывает собой молодую жену, а моя мать, вечная невеста, улыбается и не ведает, что умрет через год. Другая картинка – размазанный «кода-колор» Марти, моего школьного друга, которого отправили в метель бежать кросс, и он больше не вернулся. Кроме них, в комнате имелась всего одна фотография, на стене рядом с дверью – портрет моего многоюродного прапрадедушки, Ноэля Бартоломью, чудака и романтика викторианской эпохи; шальной ген предрасположенности к безмозглому рыцарству я унаследовал от него. По флангам от прапрадедушки Ноэля, глядя друг в друга, висели две карты, одна – Аберистуита и его окрестностей, другая – острова Борнео.
– Я раньше у частного сыщика никогда не была.
– Не ждите ничего особенного.
– А что в сундуке?
– Лоции Южно-Китайского моря, бирманский культовый головной убор и высушенная голова.
У нее перехватило дыхание.
– Правда?
– Правда.
– Это остров Калди? – спросила она, указывая на карту Борнео.
– Нет, это Борнео.
Она умолкла, прикусила губу и сказала:
– Вам, наверное, интересно знать, зачем я здесь?
– Есть немного.
– Говорят, вы лучший частный сыщик в городе.
– А про других вам рассказывали?
– А что с ними?
– Их нет.
Она улыбнулась:
– Так вы тем более лучший. В любом случае я хочу вас нанять.
– У вас для меня работа или вы просто хотите со мной прогуляться?
– Я хочу, чтобы вы отыскали пропавшего человека. Я глубокомысленно кивнул:
– Я его знаю?
– Это Эванс-Башмак.
Я ничего не ответил, только поднял брови. Очень высоко. Я мог бы еще и присвистнуть, но решил ограничиться бровями.
– Эванс-Башмак?
Мивануи поглядела на меня и неловко поерзала.
– Он ваш друг?
– Он мой кузен.
– И он пропал?
– Около недели назад.
– Вы уверены, что хотите его найти?
Она вздохнула:
– Да, я знаю, он – остолоп, но его матери так не кажется.
– В этом главное достоинство матерей. – Я откинулся на спинку стула и заложил руки за голову. – В полиции вы уже были?
– Да.
– Что там сказали?
– Сказали, что для них это лучшая новость недели.
Я расхохотался, но оборвал себя, поскольку заметил ее испепеляющий взгляд.
– Это не смешно!
– Да, простите. Наверное, не смешно.
– Вы поможете мне?
Что мне было сказать? Что ей лучше обратиться в полицию, у которой и ресурсы, и связи? Или что для поиска пропавших нужно адово терпение, ибо они частенько не желают находиться? Что Эванс-Башмак почти наверняка уже мертв? Вместо этого я сказал:
– Мне не нравится Эванс-Башмак.
– Я не прошу вас его полюбить – просто найдите его.
– И мне не нравятся люди, с которыми он водится. Если я стану совать нос в их дела, то и сам окажусь в списках пропавших.
– Я вижу, вы испугались.
– Нет, не испугался!
– А мне кажется – да.
– А я говорю – нет.
Она пожала плечами. Некоторое время мы сверлили друг друга глазами.
– Признаю, искать Эванса-Башмака – не самый здоровый способ зарабатывать на жизнь, – произнес я, отворачиваясь, не в силах выдержать ее взгляд.
– Не спорю. – По ее тону было понятно, что я полный неудачник.
– В смысле – извините и все такое.
– Не утруждайтесь, я знаю настоящую причину. – Она встала и пошла к двери.
– И что это должно означать?
Она взялась за шляпу.
– Вы не хотите, чтобы девушка, вроде меня, была вашей клиенткой. – Я открыл рот, чтобы возразить, но она продолжила: – Да ладно, не нужно объяснений, – сказала она просто. – Я привыкла.
Я метнулся к двери:
– О чем вы говорите?
Она блеснула презрительным взглядом:
– Девушка из «Мулена»!
– Девушка из «Мулена»?
– Да, ведь дело в этом? Вы нас презираете.
– Нет, не презираю!
– Вы не хотите, чтобы я была рядом с вами, когда вы играете в гольф с Великим Магом.
– Эй, постойте! – воскликнул я. – Вы что, думаете, я играю в гольф с Друидами?
Она приостановилась у карты Борнео и произнесла так, словно до этого мы говорили о погоде:
– А что означают эти маленькие красные точки?
– Извините, что? – переспросил я, все еще на взводе.
– Красные точки на карте?
– Это маршрут экспедиции моего многоюродного прапрадедушки Ноэля.
– Чем он занимался?
– Искал англичанку, которая, по слухам, потерялась на острове.
– Он по ней сох?
– Нет, он никогда ее не видел – лишь прочел в газетах об этом деле и увлекся.
Она провела пальцем по маршруту – вверх по реке Раджанг, через стремнины Бунгана, – покрыв за две секунды расстояние, которое Ноэль преодолевал полгода.
– А где это место?
– Недалеко от Австралии.
– Он проехал до самой Австралии, чтобы помочь женщине?
– Да, наверно, можно сказать и так.
Она оглядела меня с ног до головы и лукаво произнесла:
– Вы уверены, что он ваш дедушка?
Не успел я ответить, как она выскочила за дверь и сбежала по лестнице, а я бросился на балкон, чтобы выдать свою реплику, но не смог собраться с мыслями. Входная дверь хлопнула.
Я вернулся в кабинет, закинул ноги на стол и подверг размышлениям утро. Как всегда, клиентов негусто, а я упустил единственного, чьи чеки банк, вероятно, принял бы с удовольствием. Сепийный портрет Ноэля Бартоломью с укором глядел на меня из своей рамы: лицо прапрадедушки многие называли загадочным, но меня оно всегда потрясало надменностью. Накрахмаленный тропический костюм, пробковый шлем, убитый тигр у ног и джунгли на заднем плане. Даже в 1870 году камера лгала напропалую: тигр был чучелом, тропические папоротники собраны в лесу Даникойд, а вся композиция выстроена в фотостудии до того, как Ноэль уехал из Города. Я изнуренно улыбнулся и задумался об Эвансе-Башмаке. Само собой, я его знал. Ушлый воришка, нюхом чует, по какой трубе вскарабкаться, какой черный ход отомкнуть. Еще школьник, но – широкоплечий и бородатый. Способен совращать жен своих преподавателей, а затем похваляться перед обманутыми мужьями. Грубый головорез, внушает звенящий, нутряной страх. Тот самый страх, который ощущаешь в незнакомом городе, когда входишь в подземный переход и слышишь впереди первобытный ритуальный вой футбольных хулиганов. Да, я его знал. Оба мы рыскали по ночному ландшафту. Но наши дорожки редко пересекались. Его вечерние запутанные маршруты пролегали от паба к пабу, как у всякого, кто развлекается в городе. Я же просиживал в холодных салонах машин, липких от дыхания и испарений, разглядывая занавески спален. Профессиональный соглядатай в мире, где для большинства шпионство – хобби. Я вновь посмотрел на Ноэля. Теперь стало ясно, что следовало прокричать вслед Мивануи: живым дедушка Ноэль не вернулся. Вот к чему приводит ложно понятое рыцарство. Но эта мысль меня не утешила; утренний покой канул в небытие, и лишь в одном месте можно обрести его вновь.
* * *
Et in Arcadia ego. (3-теклопластовый рожок с мороженым был пяти футов в высоту, и латинский девиз вился по его основанию неоновой каллиграфией. Возвышаясь над Степановым лотком, видимый прожаренному солнцем рыбаку в море за десять миль, он был таким же символом Аберистуита, как Горная железная дорога и родинка Мивануи. Я тоже был в Аркадии. Я знал, что это означает, потому что как-то раз наведался в библиотеку; но если бы об этом спросили Соспана, он пожал бы плечами и сказал, что нашел изречение в книге и ему показалось, что оно как-то связано с игровыми аркадами. Такова была его версия, и он ее твердо держался. Однако он лучше всех прочих знал, какие странные демоны гонят неприкаянные души к его прилавку.
– Доброе утро, мистер Найт. Вам ведь как всегда?
– Сделайте двойной и с дополнительной завитушкой.
Он поцокал языком:
– А ведь еще и десяти нет! Тяжелая выдалась ночка?
– Нет, просто мысли тяжелые.
– Ну что ж, тогда вы пришли по адресу.
Его руки трепетали над распределителем, как крылья чайки, а сам он глядел на меня через плечо, непроницаемо укрывшись за искривлением рта, которое у этого мороженого человека называется елейной улыбкой.
Аберистуит, любовь моя - Прайс Малколм => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Аберистуит, любовь моя автора Прайс Малколм дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Аберистуит, любовь моя у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Аберистуит, любовь моя своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Прайс Малколм - Аберистуит, любовь моя.
Если после завершения чтения книги Аберистуит, любовь моя вы захотите почитать и другие книги Прайс Малколм, тогда зайдите на страницу писателя Прайс Малколм - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Аберистуит, любовь моя, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Прайс Малколм, написавшего книгу Аберистуит, любовь моя, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Аберистуит, любовь моя; Прайс Малколм, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн