А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 



Хас
«Закон Дальнего космоса»: Эксмо; М.; 2007
ISBN 978-5-699-20970-5
Аннотация
В космосе может произойти всякое. Особенно - в дальнем! А уж что творится на далеких планетах - знают только фантасты!
Читайте в новом сборнике рассказы и повести ведущих отечественных мастеров жанра - Владимира Михайлова, Василия Головачева, Владимира Васильева, Александра Громова, Леонида Каганова, Алексея Калугина, Юлия Буркина, Владимира Ильина и других замечательных авторов.
Хотите, чтобы фантасты сопровождали вас в космическом путешествии и раскрыли вам сокровенные тайны Вселенной? Тогда этот сборник - для вас! Захватывающие интриги, головокружительные приключения, зубодробительные детективные истории, веселые похождения героев, трагические события - все это объединяет "Закон Дальнего космоса"!
Идея сборника о Дальнем космосе родилась на конференции фантастов "Роскон". Поэтому его выход в свет приурочен к очередному "Роскону-2007"!
Дмитрий Байкалов, Андрей Синицын
Закон Дальнего космоса

Д. Байкалов
ЗАКОН ДАЛЬНЕГО КОСМОСА
В космосе может произойти всякое. Особенно - в дальнем! А уж что творится на далеких планетах - знают только фантасты!
Читайте в новом сборнике рассказы и повести ведущих отечественных мастеров жанра - Владимира Михайлова, Василия Головачева, Владимира Васильева, Александра Громова, Леонида Каганова, Алексея Калугина, Юлия Буркина, Владимира Ильина и других замечательных авторов.
Хотите, чтобы фантасты сопровождали вас в космическом путешествии и раскрыли вам сокровенные тайны Вселенной? Тогда этот сборник - для вас! Захватывающие интриги, головокружительные приключения, зубодробительные детективные истории, веселые похождения героев, трагические события - все это объединяет "Закон Дальнего космоса"!
Идея сборника о Дальнем космосе родилась на конференции фантастов "Роскон". Поэтому его выход в свет приурочен к очередному "Роскону-2007"!
Андрей Синицын
ДАЛЬНИЙ КОСМОС КАК ПРЕДЧУВСТВИЕ…..
Пятьдесят лет назад искусственный спутник Земли, запущенный с космодрома Байконур, своим знаменитым попискиванием известил человечество о начале Космической Эры. Теперь даже неисправимые скептики и домоседы обратили свои взоры к небу. “Сильнее извечного зова моря был зов звездного мира”, - писали в самом конце 1950-х годов Генрих Альтов и Валентина Журавлева.
Тогда думалось, что через год мы будем на Луне, через пять - на Марсе, через десять - на Юпитере, а там и до альфы Центавра рукой подать. Люди уже слышали “плеск звездных морей”, видели себя под пылающими солнцами Млечного Пути. Казалось, что “нам принадлежит не Земля, не Солнечная система, а весь бесконечный звездный мир”.
Но… неумолимая логика технического прогресса наглядно продемонстрировала, что человеку дано лишь предполагать… И в настоящий момент полеты в Дальний Космос по-прежнему остаются епархией фантастов, а отнюдь не героических первопроходцев Вселенной.
Писатели, надо сказать, тоже недалеко ушли за это время в описании звездных странствий. Те же космические корабли, те же роботы-помощники, те же лучевые пистолеты… Те же… Люди - другие. Совсем. А это, по моему глубокому разумению, позволяет говорить о поступательном развитии отечественной фантастики. Сейчас Дальний Космос рассматривается как приложение к человеку. Пятьдесят лет назад в качестве приложения выступал сам человек, и не только к Дальнему Космосу.
Отрадно отметить, что на страницах сборника “Закон Дальнего Космоса” представлены все поколения российских фантастов. Самые молодые участники проекта самому старшему не то что во внуки - при известном стечении обстоятельств в правнуки годятся. И при этом никакого диссонанса не наблюдается.
Тематически же сборник довольно разнообразен, и прежде всего хотелось бы выделить рассказы о “поколении, достигшем цели”. Их авторы, замечу, работали без всякого принуждения, в отличие от Роберта Хайнлайна, Клиффорда Саймака и иже с ними, находившихся под давлением Джона Кэмпбелла-младшего.
Обращают на себя внимание “Шмелята” Максима Дубровина. Лаконичное повествование о жестоком прагматизме современной (sic!) молодежи, потерявшей жизненные ориентиры, не затерялось бы в любой антологии. Психологическим проблемам, возникающим у экипажа при длительном полете, посвящены “Слабое звено” Бориса Руденко и “Миссия “Ермак”” Сергея Слюсаренко. Казалось бы, в этом нет ничего нового, если бы в сюжет не была искусно вплетена линия Контакта, без которого Дальний Космос многое теряет - утрачивает дразнящую ауру Неведомого.
Тема Контакта выписана авторами сборника с тщательностью “ранних фламандцев”. Здесь и встреча со сверхразумом (“Пациент” Марии Галиной, “Звездная вахта” Александра Громова, “Миссия “Ермак”” С.Слюсаренко), и традиционное прогрессорство (“Дети огненной воды” Владимира Васильева, “Ладонь, обращенная к небу” Эдуарда Геворкяна), и налаживание взаимоотношений с гуманоидами (“Перешейцы” Далии Трускиновской) и нет (“Мелкий” Юлия Буркина, “Слабое звено” Б.Руденко). Описывая межпланетные рандеву, писатели поднимают серьезные нравственные и мировоззренческие вопросы (“Закон Дальнего Космоса” Владимира Ильина, “Звездная вахта” А.Громова) и откровенно развлекаются (“Провокатор” Дмитрия Градинара, “Побег” Андрея Саломатова). Единственное, что их всех объединяет, - желание вести с читателем равноправный диалог, войти, если хотите, с ним в Контакт, задать вопрос: “Я думаю именно так о происходящем вокруг, а ты как думаешь, и думаешь ли вообще?” При таком подходе, поверьте, каждый обязательной найдет в этой книге свой кусочек счастья - никто не уйдет обиженным.
Центральными произведениями “Закона Дальнего Космоса” являются повести “Майор Богдамир спасает деньги” Леонида Каганова и “Эвтанатор” Владимира Михайлова. Действие обеих происходит в мире, который принято называть звездным сообществом. Люди успешно освоили Дальний Космос и теперь живут себе в согласии с различными Чужими, разумными роботами и тому подобными существами. Что касается политического устройства, то, как написал один коллега много лет назад о романе Роберта Шекли “Путешествие Джоэниса”, “в будущее калькированы самые неприглядные и звериные черты нынешнего капитализма, будто и не существует других путей развития общества”. И ведь что интересно: и тому и другому автору явно не нравятся описываемые ими социумы. Правда, Л.Каганов в своей излюбленной манере ерничает, плюется ядом и прыгает с криками “Козлы! Ненавижу!”, а В.Михайлов обстоятельно описывает в манере “золотых” шестидесятых пороки власть имущих.
В сходных с указанными выше мирами пребывают герои рассказов “Алмазный мальчик” Ю.Буркина, “Вам бы здесь побывать” Александра Ройфе, “Что сказать вам на прощанье” Алексея Калугина, “Узник” Юрия Максимова и “Дом родной” Романа Афанасьева. Но в данном случае вектор писательского интереса направлен в прямо противоположную сторону: от социально-политического полюса к морально-нравственному, вплоть до богоискательства. Однако если А.Калугиным эти поиски описаны в юмористическом ключе, то Ю.Максимов - кстати, тот самый, что годится в правнуки, - на полном серьезе дает ответ на давний вопрос: в чем отличие живой материи от неживой. “Только живой человек почувствует Бога. Железяка-то - нет”, - заявляет он. Еще дальше по этому пути зашел Р.Афанасьев. Бог есть любовь, утверждает он своим текстом. Полюбите, искренне полюбите - и поле красной травы примет вас в свои объятия, изменит по своему образу и подобию.
Но опустимся с Небес на землю. Твердой НФ пока еще никто не отменял. Без топлива и двигателя не то что до тау Кита - до Мытищ не доберешься. Новейшие разработки в этой области представляют Василий Головачев (“Хроники выхода”), А.Громов (“Быль о маленьком звездолете”) и, что удивительно, Карина Шаинян (“Настоящий космический цирк-шапито”), герой очень грустного рассказа которой изобретает устройство, позволяющее мгновенно перемещаться к звездам, но оно оказывается востребованным только… в шоу-бизнесе. С’est la vie.
Дальний Космос, по опросам читателей крупнейшего российского журнала фантастики “Если”, в настоящий момент является одной из самых востребованных тем жанра. Это легко объяснимо. Человечество пятьдесят лет назад ошиблось в своих ожиданиях, но, между тем, продолжает верить, что когда-нибудь непременно солнечный ветер будет ласково трепать волосы сынам Земли. Люди, с нежностью глядя на звезды, подсознательно чувствуют, что те рано или поздно ответят им взаимностью. Дайте только срок.
Материальным воплощением этих скрытых желаний и стал сборник “Закон Дальнего Космоса”, замысел которого возник на конференции любителей фантастики “Роскон-2006” - в месте, откуда до Дальнего Космоса ближе, чем откуда бы то ни было.
"ЗАПРАВЛЕНЫ В ПЛАНШЕТЫ КОСМИЧЕСКИЕ КАРТЫ…"
Александр Громов
БЫЛЬ О МАЛЕНЬКОМ ЗВЕЗДОЛЕТЕ
Была Вселенная. А в ней был звездолет. И был звездолет маленьким. Высотой всего-навсего с гору Маунт Вильсон, да и то если не считать обсерваторию на ее макушке.
Кому такой понравится?
- Броню бы помощнее, - вздыхали люди.
- И двигатель…
- Чтобы пол-Галактики на одной заправке…
- Противометеоритную пушку…
- Многоствольную…
- А каюты?.. Это же курятник!
- Увеличить оранжереи!
Конструкторы почесали в затылках.
Затем кивнули.
И начал звездолет расти.
Очень скоро он достиг величины Эвереста - разумеется, не считая высоты флажков, оставленных на вершине этой горы разными экспедициями.
- Все равно слаб двигатель, - буркнул кто-то.
- И броня дохлая…
- И запас топлива мал…
Конструкторы почесали в затылках. И кивнули.
Когда под звездолетом начала прогибаться земная кора, его перенесли на ближнюю орбиту, а когда его тяготение стало вызывать океанские приливы высотой с Тадж-Махал (не считая, естественно, купола), отвели еще дальше. Звездолет был все еще мал: массой с Луну, если не считать тех метеоритов, что упадут на ее поверхность в будущем.
- Прочность ни к черту, - осудили люди.
- А разгонные характеристики? О грузовместимости вообще молчу…
- Жаль, не хватает сырья…
- А планеты на что?! Конструкторы кивнули. Затем кивнули снова.
И кивали много раз.
И стал звездолет большим-пребольшим - во всю обозримую Вселенную. Не считая, понятно, той малости, что осталась за полем зрения. И все были довольны. А от звезды к звезде людей стал возить внутризвездолетный межпалубный лифт.
Вначале лифт был маленьким…
Далия Трускиновская
ПЕРЕШЕЙЦЫ
Когда на первом курсе у нас было творческое задание - моделирование пословиц, поговорок и всяческих идиом, исходя из довольно странных вводных, - общий восторг вызвал такой перл: “хвастается, как родитель”.
По крайней мере, мои охватили своим хвастовством весь город. Не осталось грудного младенца, который бы не знал, что Сашка Зенин принят в Академию астронавтики на факультет гипнолингвистики. Особенно деды с бабками старались, загибая пальцы: во-первых, стипендия огромная, а в дальнейшем - оклад и премиальные просто астрономические; во-вторых, пенсионный стаж короткий (это они особенно подчеркивали, гипнолингвист в тех редких случаях, когда работает, пашет с такой нагрузкой, что год за десять, хотя сам этого сперва не замечает); в-третьих, его берегут, все переходы он проводит в анабиозе (слово “перелет” я истребил из семейного обихода раз и навсегда, это воробей летает, а суда ходят, в особых случаях бегут); были еще в-четвертых, в-пятых и в-тыщу-двести-сорок-пятых.
А я, честно говоря, сунулся на гипнолингвистику с горя, потому что не прошел на факультет полевой разведки по физическим данным. Тренируйся хоть до инфаркта, а против собственной анатомии не попрешь…
Но я знал, главное - зацепиться. Когда окажусь в экипаже, тогда и разберемся, кто тут больше подходит для полевой разведки!
Нельзя сказать, что из меня получился блистательный гипнолингвист. Я попал на факультет по результатам тестирования - то есть у меня изначально была почти не развитая способность к считыванию, а также сидящая в какой-то очень глубокой щели промеж извилин способность к системному анализу. Вот ее из меня долго выманивали! Даже чуть не отчислили. Но я удержался и стал специалистом не хуже прочих. На последней практике, а выкинули нас на восточном побережье Африки, я заговорил на местном языке после двадцатиминутного прослушивания. Это хороший результат, у нас были ребята, кому хватало и десяти минут, но ведь все зависит от текстов, которые слышишь, от обстановки, от инфонасыщенности, а некоторые дикари умеют ставить блоки, что кажется нереальным, однако встречается чаще, чем хотелось бы. Между прочим, прокрутка в голове белого шума для охотника - тоже оружие, потому что иная дичь имеет не меньше способностей к гипнолингвистике, чем наш первокурсник.
После Академии я был направлен в транспортный флот в должности лейтенанта и прикомандирован к Главной инспекции. Была у них там неизвестно зачем штатная единица “гипнолингвист-психолог”. Наверно, на случай аварии инспекционного лайнера с начальством где-нибудь совсем на периферии. Я там взвыл от скуки, а потом ребята перетащили меня на экспедиционный борт, и все решилось буквально в двадцать четыре часа. Я даже не понял, куда и за каким чертом меня несет, как шлепнулся в анабиозный саркофаг.
А потом я проснулся.
Собственно говоря, именно к этому меня и готовили. Лечь в ванну на борту, а открыть глаза где-нибудь за альфой Центавра. Но и в кошмарном сне мне бы не привиделась такая картина: я лежу по уши в грязюке, а надо мной - чумазая рожа Люськи фон Эрдвиц, рот в крови - губа прокушена, а дрожащий голосишко причитает:
- Ну, Сашка, ну, Сашенька, миленький, солнышко, давай, просыпайся!.
- Какое я тебе солнышко?! - еле произнес я.
Нас испытывали на переносимость анабиоза, но тогда с каждым нянчилась бригада медиков. Стоило открыть глаза - вот тебе таблеточка, вот тебе кислородный коктейль и вот тебе ароматерапия!
Тут была такая ароматерапия, что меня чуть не вывернуло.
- Люська, кто из нас обделался?..
- Чтоб ты сдох! - ответил Люська. - Это же болото! Откуда я знаю, кто здесь нагадил?
- А мы, значит, прямо в кучу приземлились?
Я сел. Голова плыла сквозь радужные облака. Люська поддержал меня.
Его дражайшие предки с трудом нашли бы на глобусе свой ненаглядный фатерлянд, но вот назвать сына Люсьен-Мария - на это их хватило, это они проделали без посторонней помощи. Люсьен-Мария фон Эрдвиц! Убиться веником! Особенно если представить себе этого фона на его доподлинной, а не исторической родине - в Челябинске.
Его в экипаже пробовали звать Машкой, дело кончилось плохо замаскированным под спарринг мордобоем в спортзале. На Люську он волей-неволей соглашался, но без особого энтузиазма. Борька Нестеров стал врагом номер раз только за то, что однажды позвал через весь холл: “Лю-у-сик!”
- Мы приземлились на Эф-сто-семнадцать, если это тебе что-либо говорит, - сообщил Люська. - Еле успели вскрыть капсулы с анабиозниками.
- Так это что - аварийная посадка?
- Вот-вот.
- А?.. Крейсер где?..
- Спроси чего полегче.
Я был так ошарашен новостью, что даже про тошнотворный запах как-то забыл.
Люська сам плохо понял, что произошло. То ли антиметеоритная защита отказала, то ли вообще нас какой-то неведомый враг подшиб. Было что-то вроде неожиданной атаки. Дальше события развивались по принципу: спасайся, кто может.
Нет, конечно же, экипаж активизировал космоботы, но куда они все рухнули - этого понять мы с Люськой не могли. Наш двухместный, скажем, на болото, и тут же ушел, пуская пузыри, на глубину. Вытащить его вдвоем из трясины мы не могли, а там было все: и навигационное оборудование, и НЗ, и аптечка.
У нас оставалось только то, что было вмонтировано в шлемы скафандров. То есть - датчики температуры, атмосферы, медицинские датчики, псионы и переговорные устройства, совершенно бесполезные по случаю отсутствия терминала.
У Люськи хватило отваги разгерметизироваться. Датчик утверждал, что кислорода и азота тут достаточно для млекопитающих типа хомо эректус, - вот Люська и рискнул. Про болотную вонь датчик, понятное дело, умолчал.
- Встать можешь? - осведомился Люська. И, поднявшись, протянул мне руку.
Встать я смог. Но зачем? Мы понятия не имели, куда двигаться.
Вокруг был какой-то неприятный пейзаж. Полумрак, потому что огромные серые разлапистые листья над нами почти смыкались. Мелкая суета под ногами - какие-то сороконожки так и носились взад-вперед. Еще прямо из воды торчали сухие и на вид колючие веники.
- Наши где-то поблизости, - твердил Люська. - Не может быть, чтобы мы одни уцелели!
И мы пошли.
Пару раз провалились по пояс, но выкарабкались. Больше всего мы боялись ночи, ночью всякая живность выходит на охоту, но темнота все не наступала и не наступала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46