А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Гроувс возразил:
- Но зачем, скажи на милость, ему это надо?
- Брозник передал ему какую-то срочную информацию.
Меллори необходимо было сделать вид, будто информация передана
в Италию. Но, может быть, именно этого он меньше всего хотел. И
нашел единственный доступный для себя выход, а потом разбил
передатчик, чтобы никто не смог им воспользоваться в
дальнейшем. Видимо, поэтому он и отговаривал меня установить
дежурство и пойти проведать Саундерса - чтобы я не обнаружил
его труп. В этом случае, с учетом фактора времени, подозрение
автоматически падало на него.
- У тебя воображение разыгралось. Но логика рассуждений
Рейнольдса явно произвела на Гроувса впечатление.
- А нож в спине Саундерса - тоже плод моего воображения?
Через полчаса Меллори догнал остальных. Он объехал
Рейнольдса и Гроувса, которые не повернули головы,
сосредоточенно глядя на дорогу, затем Марию и Петара, занятых
тем же, и пристроился вслед Андреа и Миллеру.
В таком порядке они еще около часа продирались сквозь чащу
боснийского леса. Изредка на их пути попадались поляны,
хранившие остатки человеческого обитания. Крошечные деревеньки,
хутора. Но жизнь их покинула, они были пусты. Все так же
зеленела трава, шумели величественные деревья, пели птицы, но
на месте непритязательных жилищ трудолюбивых горцев мрачно
дымились почерневшие груды обгорелых бревен. В воздухе стоял
терпкий запах дыма, запах горя, смерти и разрушения, которые
принесла на эту землю жестокая война. Кое-где попадались
маленькие, сложенные из камней хижины, на которые, видимо,
пожалели взрывчатки и бензина, но все остальное было
безжалостно уничтожено. В первую очередь уничтожили, вероятно,
церкви и школы. От деревенской больницы не осталось буквально
ничего, кроме нескольких покореженных скальпелей и пинцетов.
Остальное гитлеровцы сровняли с землей. Меллори ужаснулся,
представив, что произошло с больными. Однако его больше не
удивляла цифра в 350 000 человек, названная капитаном
Дженсеном. Если принять в расчет женщин и детей, то получится,
что под знамена маршала Тито встало не меньше миллиона
добровольцев. Даже тем, кто не горел жаждой мести и
патриотическими чувствами, просто некуда было больше идти. У
этих людей буквально ничего не осталось. Им нечего было терять,
кроме собственной жизни, которую они, кажется, не очень высоко
ценили. Зато, уничтожив врага, они приобретали все. "Будь я на
месте немецкого солдата, назначение в Югославию меня не очень
обрадовало бы,- подумал Меллори.- Эту войну вермахту никогда
не выиграть. Солдатам из Западной Европы бессмысленно бороться
со свободолюбивыми горцами".
Едущие впереди партизаны не смотрели по сторонам, проезжая
останки деревень своих почти наверняка погибших соплеменников.
Им незачем смотреть, понял вдруг Меллори. Каждому сполна
хватало собственных воспоминаний. Если бы чувство жалости к
врагу было ему знакомо, в эти минуты Меллори пожалел бы немцев.
Постепенно извилистая лесная тропинка уступила место
неширокой, но плотно укатанной дороге. Один из партизан вскинул
руку, предлагая остальным остановиться.
- Судя по всему, нейтральная полоса,- заключил
Меллори.- По-моему, именно здесь нас высадили из грузовика
утром.
Догадка Меллори оказалась верной. Партизаны заулыбались,
помахали руками, прокричали какую-то тарабарщину на прощание и,
пришпорив лошадей, двинулись в обратном направлении.
Семеро оставшихся, с Меллори и Андреа впереди и двумя
сержантами в конце колонны, двинулись вниз по дороге. Снегопад
прекратился, и сквозь редкие облака засветило солнце. Внезапно
Андреа, поглядывающий по сторонам, тронул Меллори за рукав.
Меллори посмотрел туда, куда указывал Андреа. За редеющими
соснами, сбегающими вниз по склону, вдалеке виднелась
ярко-зеленая полоска. Меллори повернулся в седле.
- Спускаемся вниз. Надо взглянуть, что там такое. Из леса
не выходить!
Лошади медленно двинулись вниз по скользкому склону. Не
доезжая десяти ярдов до края леса, всадники по знаку Меллори
спешились и, прячась за стволами деревьев, а в конце ползком,
добрались до опушки. Там они залегли, прячась между корней
огромных сосен. Меллори достал бинокль и протер запотевшие
стекла.
Ярдах в трехстах ниже проходила граница снежного покрова.
За полосой бурой, беспорядочно покрытой валунами земли зеленела
чахлая травка. Еще ниже видна была покрытая гравием дорога. В
удивительно хорошем для этих мест состоянии, заметил Меллори.
Ярдах в ста от дороги, параллельно ей, была проложена
узкоколейка. Ржавая, заросшая травой. Ею, видимо, давно не
пользовались. Сразу за узкоколейкой земля обрывалась к узкому
извилистому озеру, противоположный берег которого отвесной,
каменной стеной поднимался к заснеженным вершинам.
Со своего наблюдательного поста Меллори отчетливо видел
крутой поворот озера. Оно было неправдоподобно красиво: под
ярким весенним солнцем блестело и искрилось, как изумруд. На
гладкой поверхности под порывами ветра возникала рябь, и тогда
изумрудный цвет сменялся лазурным. В ширину озеро было не более
четверти мили, но длина его исчислялась многими милями. Длинный
правый рукав, причудливо извиваясь между гор, уходил к востоку.
Левый рукав, начинающийся от поворота к югу, упирался в
бетонное тело плотины, перегородившей узкое ущелье с отвесными
каменными стенами, почти смыкающимися наверху. Невозможно было
отвести взор от зеркальной изумрудной поверхности, на которой
отражались заснеженные горы.
- Да...- тихо сказал Миллер,- красота! Андреа смерил
его невыразительным взглядом и снова принялся осматривать
озеро.
У Гроувса любопытство возобладало над неприязнью.
- Что это за озеро, сэр? Меллори опустил бинокль.
- Представления не имею. Мария! - Она не ответила.-
Мария! Что это за озеро?
- Неретвинское водохранилище,- нехотя сказала она.-
Самое большое в Югославии.
- Стратегически важный объект?
- Очень важный. Тот, в чьих руках водохранилище,
контролирует всю Центральную Югославию.
- Насколько я понимаю, оно в руках немцев?
- Да. Оно в наших руках.- Она не сдержала довольной
улыбки.- Мы, то есть немцы, полностью контролируем все подходы
к озеру. С двух сторон оно зажато скалами. На дальнем восточном
конце есть только один мост через ущелье, и он охраняется
круглые сутки. Так же, как и сама плотина. К ней можно
добраться только одним путем - по стальной лестнице,
закрепленной на скале под плотиной;
Меллори сухо заметил:
- Ценная информация. Особенно для команды диверсантов. Но
у нас есть более срочные дела: Пошли! - Он посмотрел на
Миллера, который понимающе кивнул и двинулся вверх по склону.
Двое сержантов и Мария с братом последовали за ним. Меллори и
Андреа на минуту задержались.
- Интересно, как она выглядит,- пробормотал Меллори.
- Что именно? - спросил Андреа.
- Другая сторона плотины.
- А лестница в скале?
- И лестница в скале тоже.
С того места, где лежал генерал Вукалович,- на вершине
западной стороны ущелья Неретвы - ему открывался прекрасный
вид на закрепленную в скале лестницу. Хорошо была видна и вся
внешняя стена плотины, спускавшаяся глубоко вниз, ко дну
ущелья, по которому спешила река, вырвавшись из выходных
отверстий в теле дамбы. Несмотря на впечатляющую высоту,
плотина была неширокой - не более тридцати ярдов в самой
верхней своей части. На самой плотине, со стороны восточного
берега, на небольшом возвышении стояло здание управления
станции и два небольших строения, в которых, судя по количеству
солдат, патрулирующих дамбу, располагалась охрана. Стены ущелья
поднимались вертикально футов на тридцать выше домов, а затем
зловеще зависали над плотиной.
От здания управления ко дну ущелья вела зигзагообразная
стальная лестница, закрепленная в теле скалы металлическими
скобами. Она была выкрашена в ярко-зеленый цвет. От основания
лестницы, вдоль берега реки, по дну ущелья вилась узкая
тропинка. Ярдов через сто она обрывалась - там стена ущелья
была рассечена глубокой ложбиной - следом от оползня,
сошедшего здесь в незапамятные времена. Через реку был
перекинут подвесной мост, от которого тропинка шла дальше вниз
по течению, но уже по правому берегу.
Мост был далеко не новым и грозил рухнуть под собственной
тяжестью в бурные воды Неретвы. Но поражало совсем не это.
Казалось, что место для него было подобрано человеком,
находившимся не в ладах со здравым смыслом. Прямо над мостом на
краю ложбины завис огромный валун. Его угрожающий вид не
позволил бы замешкаться даже самому хладнокровному смельчаку,
решившему перебраться через реку. На самом же деле другого
места для моста просто не было.
Каменистая тропа, вьющаяся от моста по западному берегу,
доходила до массивного мыса и там обрывалась, чтобы появиться
снова на восточном берегу. По-видимому, в этом месте
предполагалось пересекать реку вброд. Но быстрое течение и
скользкие камни вызывали законное сомнение в удачном исходе
столь рискованной процедуры.
Генерал Вукалович опустил бинокль и повернулся к человеку,
расположившемуся рядом.
- На восточном фронте все спокойно, не так ли, полковник
Янци? - спросил он с улыбкой.
- На восточном фронте тишина,- согласился Янци. Это был
небольшого роста человек с круглой смешливой физиономией,
плутовским блеском в глазах и совершенно не вяжущейся с его
обликом седой шевелюрой.- Вот на северном фронте ситуация
совсем не такая благополучная.
Улыбка исчезла с лица Вукаловича, когда он направил
бинокль на север. Километрах в пяти в ярких лучах утреннего
солнца отчетливо виднелась густо поросшая лесом Клеть Зеницы.
За эту долину уже несколько недель шли ожесточенные бои между
обороняющимися партизанами под командованием полковника Янци и
наступающими частями 11-го армейского корпуса германской армии.
Время от времени над лесом поднимались столбы дыма, собираясь в
темные тучи на безоблачном голубом небе. Непрерывный треск
винтовочных выстрелов сопровождался тяжело ухающими
артиллерийскими залпами. Вукалович опустил бинокль и задумчиво
посмотрел на Янци.
- Небольшое послабление перед атакой?
- А что же еще? Готовят последний удар.
- Сколько у них танков?
- Трудно сказать наверняка. Мы считаем, что около ста
пятидесяти.
- Значит, сто пятьдесят!
- Это сведения моих штабистов. Кроме того, они считают,
что среди них не меньше пятидесяти "тигров".
- Дай Бог, чтобы ваши штабисты ошиблись.- Вукалович
устало потер покрасневшие от бессонницы глаза. За последние две
ночи ему так и не удалось прилечь.- Пойдемте посмотрим,
сколько нам удастся насчитать.
Мария и Петар ехали впереди, а Рейнольдс и Гроувс
подчеркнуто держались особняком и отстали от остальных ярдов на
пятьдесят. Меллори, Андреа и Миллер ехали рядом по узкой
дороге, почти касаясь друг друга. Андреа задумчиво посмотрел на
Меллори.
- Есть какие-нибудь идеи по поводу смерти Саундерса?
Меллори покачал головой.
- Спроси о чем-нибудь попроще.
- Что было в радиограмме, которую он должен был
отправить?
- Отчет о нашем успешном прибытии в лагерь Брозника.
Больше ничего.
- Психопат,- заключил Миллер.- Я имею в виду того парня
с ножом. Только психопат может зарезать из-за такой мелочи.
- Возможно, он ошибался и совсем по другой причине пошел
на убийство,- задумчиво сказал Меллори.- Он мог считать, что
это послание другого рода.
- Другого рода послание? - Миллер вскинул брови одному
ему известным способом.- А что же там могло...- Тут он поймал
взгляд Андреа и запнулся, видимо, раздумав продолжать. Вместе с
Андреа они с любопытством наблюдали за Меллори, который был
погружен в тяжелые раздумья.
Это длилось недолго. С видом человека, который пришел,
наконец, к важному решению, Меллори встрепенулся, поднял голову
и крикнул Марии, веля остановиться. Вместе они подождали
Рейнольдса с Гроувсом.
- У нас есть несколько вариантов дальнейших действий,-
сказал Меллори,- не знаю, лучший или худший из них я выбрал,
но у меня созрело решение.- Он улыбнулся.- Надеюсь, что
лучший, ибо только так мы можем самым быстрым образом выбраться
отсюда. Я переговорил с майором Брозником и выяснил
необходимое. Он сказал мне...
- Добыли информацию для Нойфельда, выходит? - Если
Рейнольдс и пытался скрыть презрительные нотки, то у него это
плохо получалось.
- К чертям Нойфельда,- спокойно сказал Меллори.-
Партизанским разведчикам удалось обнаружить, где содержатся
четверо связных, захваченных гитлеровцами.
- Они это узнали? - спросил Рейнольдс.- Почему же они
сами ничего не предпринимают?
- По вполне понятной причине. Пленники находятся на
немецкой территории, высоко в горах. Их держат в охраняемом,
неприступном блокгаузе.
- А что же мы можем сделать с этими пленниками в
неприступном блокгаузе?
- Все просто,- сказал Меллори и уточнил: - Теоретически
все просто. Мы их освобождаем и этой ночью отбываем отсюда к
своим.
Рейнольдс и Гроувс уставились сначала на Меллори, потом
друг на друга с откровенным недоумением. Андреа и Миллер
предпочитали ни на кого не смотреть.
- Вы спятили! - с уверенностью сказал Рейнольдс.
- Вы спятили, сэр,- неодобрительно поправил его Андреа.
Рейнольдс непонимающе посмотрел на Андреа, потом вновь
обратился к Меллори.
- Вы действительно сошли с ума! - настаивал он.- Куда
мы можем отсюда деться?
- Домой. В Италию.
- В Италию! - Рейнольдсу потребовалось не менее десяти
секунд, чтобы переварить информацию. Он продолжал с издевкой:
- Я полагаю, мы отправимся туда на самолете?
- Плыть далековато, даже для такого спортивного молодого
человека, как вы. Конечно, самолетом, как же еще?
- Полетим? - Гроувс был, похоже, слегка ошарашен.
- Полетим. В десяти километрах отсюда, высоко в горах,
есть плато. Эта местность контролируется партизанами. Сегодня,
в девять вечера, туда прилетит самолет.
Как часто поступают люди, не уловившие смысла сказанного,
Гроувс повторил услышанное в виде вопроса:
- Сегодня, в девять вечера, туда прилетит самолет? Вы
только что об этом договорились?
- Каким образом? У нас нет передатчика. Недоверчивая мина
Рейнольдса полностью соответствовала его тону:
- Но как вы можете быть уверены, что он будет там именно
в девять вечера?
- Потому что, начиная с шести часов вечера сегодняшнего
дня и в течение всей следующей недели, если понадобится, каждые
три часа над плато будет появляться английский бомбардировщик.
Меллори пришпорил коня, и они тронулись в путь. Рейнольдс
и Гроувс, как обычно, пристроились в хвосте отряда. Некоторое
время Рейнольдс буравил спину Меллори сердитым взглядом, затем
повернулся к Гроувсу.
- Ну-ну. Интересно получается. Мы случайно оказываемся в
лагере Брозника, он случайно узнает о том, где содержатся
связные. Над неким аэродромом, в некое время оказывается
самолет, о чем нам тоже случайно становится известно. А я
наверняка знаю, что никаких высокогорных аэродромов здесь нет и
не было. Тебе это не кажется странным? Или ты предпочитаешь
продолжать слепо верить тому, что он нам говорит?
По несчастному лицу Гроувса было видно, что у него и в
мыслях такого не было.
- Что же нам делать?
- Быть бдительными.
Ярдах в пятидесяти впереди них Миллер прокашлялся и тихо
сказал, обращаясь к Меллори:
- Похоже, что Рейнольдс не доверяет вам, как прежде, сэр.
Меллори сухо ответил:
- Ничего удивительного. Ведь он считает, что я убил
Саундерса.
На этот раз переглянулись Миллер и Андреа. Их обычно
непроницаемые лица выражали крайнюю степень недоумения.
ГЛАВА 7. ПЯТНИЦА. 10.00-12.00

В полумиле от лагеря Нойфельда их встретили четники с
капитаном Дрошным во главе. Нельзя сказать, чтобы Дрошный был
рад их видеть, но поддерживать холодный нейтралитет ему
удавалось, хотя, наверное, не без усилий.
- Значит, все-таки вернулись?
- Как видите,- ответил Меллори. Дрошный перевел взгляд
на лошадей.
- Путешествуем с комфортом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24