Впрочем, вряд ли он мог что-то с этим поделать. Когда Элия вошла в комнату и пронзила его презрительным взглядом, он потерял дар речи. Камал собирался сообщить ей о своих планах и о ее роли в них. Поставить ее перед фактом.
Но она бросила ему вызов, и он не мог его не принять.
Взяв себя в руки, Камал поджал губы и окинул оценивающим взглядом великолепную фигуру девушки.
– Мне было нелегко переступить через свое решение больше никогда тебя не видеть.
Элия недоверчиво фыркнула, ее хрупкие плечи дернулись, и длинные непокорные кудри цвета красного дерева разметались и упали на грудь, обтянутую кремовым жакетом.
– Переступить через свое решение? Похоже, восхождение на трон вскружило тебе голову. Будь осторожнее. Мания величия вещь опасная.
Похоже, на этот раз она настроилась на равную борьбу. Это раззадорило Камала. Неожиданно он обнаружил, что его ноги сами понесли его навстречу ей. Глаза Элии расширились, и он чуть не застонал, когда отчетливо разглядел черты ее лица, которому сочетание ближневосточных и европейских кровей придавало необыкновенную красоту.
Оставаясь точеными, они в то же время стали мягче, женственнее. Ее нос казался не таким острым, а его слегка вздернутый кончик еще более очаровательным, чем раньше. Губы выглядели полнее и соблазнительнее. Но как всегда его внимание, прежде всего, было приковано к ее глазам. Большие, необычной формы, опушенные густыми черными ресницами, они были цвета расплавленного темного золота.
Ниже шеи он даже не стал опускать взгляд. Того, что он увидел издалека, было достаточно, чтобы нанести удар по его самообладанию.
Теперь их разделяла всего пара шагов. В туфлях на двухдюймовых каблуках ее рост достигал шести футов. Ему нечасто выпадало удовольствие разговаривать женщиной, которой не нужно запрокидывать голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
Не лги себе. Тебе не хватало именно ее.
Уж лучше сразу признать свою слабость, чем отрицать ее и в конце концов позволить ей себя поработить. Эта встреча проходила не так, как он планировал, но он все равно должен добиться своего, даже если для этого ему придется импровизировать.
– Тебе не понравилось, что я послал за тобой столько людей?
– На самом деле все началось немного раньше. С письма, в котором ты заявил еще об одном своем решении. Твои королевские замашки кого угодно выведут из себя.
Камал с трудом сдержал улыбку. Его братья были того же мнения, хотя и не выражались так прямо.
– Ты тоже королевского происхождения и тоже выведешь из себя кого угодно. По-прежнему возражаешь, чтобы с тобой обращались как с королевской особой?
Элия окинула его презрительным взглядом.
– Семь лет назад я думала, что ты тоже против этого, но тогда я была наивной девчонкой и поверила бы во что угодно. Но я уже давно стою на твердой земле.
Заглянув ей в глаза, Камал понял, что они изменились. Точнее, их зрачки. Раньше они постоянно сужались и расширялись, превращая каждый ее взгляд в электрическую вспышку, пронзающую его насквозь. Он слишком поздно понял, что это признак зависимости от определенных лекарственных препаратов. Сейчас зрачки Элии были неподвижны.
Другие признаки ее зависимости – бледность, болезненная худоба и эмоциональная неустойчивость – тоже исчезли. Сейчас она была воплощением здоровья. И стабильности.
Сначала он посчитал причиной этих перемен прибавку в весе, которая последовала за ее уходом из модельного бизнеса. Но она вряд ли бы имела такой цветущий вид, если бы не преодолела свою зависимость.
Похоже, ей это удалось, но ему не стоит жалеть о том, что он не остался с ней. Ведь потом стало известно и об остальных ее пороках. Нет, он не мог оказать поддержку бесстыжей развратнице.
Не мог вести себя по-другому в прошлом.
Но сейчас все изменилось. Судьба распорядилась так, что Элия все же изменилась и потому вполне подходила на роль королевы. Кажется, она поняла, какими губительными были ее прежние злоупотребления. Теперь ей лишь осталось научиться соблюдать приличия, связанные с ее будущим статусом.
Камал поджал губы.
– Что-то не похоже. Мне сказали, что ты все такая же взбалмошная и истеричная, как раньше.
Элия бросила на него усталый взгляд.
– Тебе сказали? Кто? Сорока на хвосте принесла? Значит, взбалмошная и истеричная? Согласно чьим представлениям о здравом смысле и эмоциональной стабильности?
– Согласно тем, которыми руководствуется весь род человеческий.
– Это будет знаменательный день, когда все люди на земле придут к единому мнению по какому-либо вопросу.
– Ну ладно, возможно, я слишком обобщил, – уступил он.
Не успела Элия насладиться своей маленькой победой, как он приблизился и взял ее за локоть. Она содрогнулась. От удивления.
И вожделения. Он это знал. Потому что сам испытывал то же самое. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не коснуться ее груди. Сделав несколько шагов в сторону террасы, Камал резко отпустил руку девушки, словно обжегся.
– Можешь продолжить меня оскорблять за ужином. В своем письме я приглашал тебя на ужин, если ты помнишь.
Элия отошла в сторону. Ее глаза оказались в тени, и ему не удалось увидеть ее реакцию.
– Ты уверен? Еда придаст мне сил, и оскорбления будут приходить на ум быстрее.
– Еще быстрее? Будет интересно послушать.
Сделав жест рукой, он пропустил ее вперед.
Они прошли на террасу. Взошедшая луна отбрасывала серебристый свет на безбрежный океан. Обхватив себя руками, Элия смотрела вдаль. Легкий бриз доносил до Камала ее знакомый волнующий аромат. Стиснув зубы, Камал подошел к столу и выдвинул для нее стул. Удивленная его жестом, девушка подняла бровь, затем демонстративно выбрала для себя другой стул.
Камалу ничего не оставалось, кроме как сесть на предложенное ей место. Возможно, даже к лучшему, что она проигнорировала его галантность. Он наблюдал за тем, как она пробует закуски, приготовленные по уникальным рецептам джударской кухни. У нее хороший аппетит, не то что раньше, с удовольствием подметил он про себя. Семь лет назад зависимость от химических препаратов едва не довела ее до истощения.
– Можешь не думать о моем присутствии и смести со стола все, – поддразнил ее Камал.
Не глядя на него, она сняла крышку с очередного блюда и сказала:
– Не беспокойся, я вообще не обращаю на тебя никакого внимания.
Это замечание задело его, как и предыдущие.
– Ты вообще ни на кого не обращаешь внимания, – отрезал он.
– Под этим ты имел в виду, что я не подчиняюсь беспрекословно чужой воле, не так ли? А чего вы все от меня ожидаете? Что я должна делать? Чувствовать? Говорить? Мои родители оказались мне не родными? Круто! Они лгали мне всю жизнь? Пустяки! Кузены на самом деле мои родные братья? Фу! Слава богу, что я не возжелала никого из них. Мне придется отказаться от привычной жизни, чтобы принять участие в скучной политической игре? Ну и что? Теперь я могу спокойно поесть?
В словах Элии не было ничего смешного, но ее ироничный тон вызвал у него улыбку. Девушка вздохнула.
– Рада, что развеселила тебя. Но в моей непростой ситуации уместен лишь истерический смех.
Он неохотно кивнул.
– Сочувствую. Должно быть, это открытие стало для тебя большим потрясением.
Элия с притворным восторгом захлопала в ладоши.
– О-о, могу я повесить твое сочувствие в рамочку?
Камал сжал руки в кулаки, чтобы не броситься вперед и не притянуть ее к себе. Он решил ей подыграть.
– Конечно. Я даже могу издать специальный указ.
– Ничего себе. Какое великодушие в твои-то годы! Как новому королю, тебе еще предстоит издать множество распоряжений. Смотри не перетрудись.
– Как ты себе это представляешь?
– Думаю, скорее Тихий океан пересохнет.
– Это его проблема, а королевские указы и распоряжения – моя.
Наклонившись вперед, Камал окинул девушку оценивающим взглядом.
– Что касается тебя, взросление пошло тебе на пользу, – он поднял бровь, – и твоему язычку. Помнится, раньше он не был таким острым.
Элия провела кончиком языка по своим пухлым розовым губам.
– Нет? Ты уверен, что память тебя не подводит?
– Память – это последнее, что будет подводить меня даже в сто двадцать лет.
– Ты намерен так рано выйти из строя?
– Ну, здесь я реалист.
– Возможно, но позволь дать тебе совет. Поменьше демонстрируй свое превосходство за пределами Джудара. Люди могут подумать, что на почве самолюбования у тебя произошло изменение сознания.
– А зачем я нужен, если не буду демонстрировать свое превосходство? Ведь лев не прячется для того, чтобы другие животные не считали его самодовольным.
– Лев? Похоже, я была права насчет мании величия. Причем у тебя последняя стадия. Вот только не знаю, что мне делать, если с тобой случится приступ – звать на помощь или оставить тебя на полу?
Камал почувствовал, что едва сдерживает смех, и это его удивило. Впрочем, как и вся встреча. Столкновение характеров. Такого еще не бывало в его отношениях с этой женщиной. Раньше они думали о том, как доставить друг другу удовольствие, а не как побольнее уколоть друг друга.
Голос Элии прервал его размышления:
– Давай прекратим эту нелепую комедию. Вы ведь все хотели, чтобы я приняла ситуацию безропотно, не правда ли? Чтобы вы могли спокойно претворять в жизнь свои планы, не задумываясь о том, каково мне сейчас, когда я неожиданно узнала правду о своем происхождении и необходимости стать твоей женой?
Он поджал губы.
– Мы должны забыть прошлое.
Она скопировала выражение его лица.
– Как удобно для тебя.
– Это удобно для нас обоих. Для нашего совместного будущего.
Элия резко дернулась, словно он ее ударил, и это напомнило ему о ее похожей реакции при их расставании семь лет назад.
После продолжительного молчания Элия процедила сквозь зубы:
– Позволь мне раз и навсегда прояснить один вопрос. У нас с тобой нет будущего. Наши королевства должны найти другой способ, чтобы обеспечить свою стабильность. Я не выйду за тебя замуж ни по политическим соображениям, ни даже ради спасения своей жизни.
Теперь настала очередь Камала напрячься. Его охватило разочарование. Да, Элия действительно изменилась, но вовсе не к лучшему, как он полагал до сих пор. Она превратилась в ядовитую мегеру, которая была готова навлечь опасность на целый регион, лишь бы отомстить ему.
И Камал дал выход своему гневу.
– Похоже, я дважды совершил одну и ту же ошибку – был так добр и почтителен с тобой, что ты переоценила свою значимость. На самом деле ты всегда служила лишь одной цели. Но сейчас появилась новая стоящая цель, и ты будешь ей служить. Пришло время понять, что твои мысли и чувства, твое прошлое, настоящее и будущее уже не имеют значения.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
На этот раз Элия внешне сохранила спокойствие, даже когда ее вилка ударилась о тарелку, нарушив гробовую тишину. Но внутри у нее все кипело от ярости.
Камал говорит об их совместном будущем! Реальность обрушилась на нее вместе с мучительными воспоминаниями. С осознанием того, что каждая секунда этого вечера была продумана заранее.
Он сидел, наклонившись вперед; его лицо в бледном свете луны напоминало красивую ледяную маску.
Когда он заговорил, от его тона девушку бросило в дрожь.
– Мои решения не обсуждаются. Этот брак состоится. Я позвал тебя сюда, чтобы обсудить детали нашего соглашения.
Взор Элии затуманился. Глубоко вдохнув, она услышала свой дрожащий шепот.
– Для тебя этот так называемый брак всего лишь очередной насильственный захват, не так ли? Ты не отличаешь одно от другого.
Камал откинулся на спинку стула, и его гипнотическое влияние немного ослабло.
– Впервые мы пришли к согласию. Я захватываю тебя, а ты сопротивляешься.
– Ты прав только наполовину. Да, я сопротивляюсь, и у меня есть на это все основания. Что касается захвата, этому не бывать. Так что можешь идти со своим «соглашением» к черту или кому там еще ты поклоняешься.
Камал снова наклонился вперед, и она увидела в его глазах блеск отвращения.
– А с кем я, по-твоему, имею дело сейчас? Перестань преувеличивать драматизм ситуации и строить из себя невинную овечку. Назови свои условия.
Элия мужественно выдержала эту атаку. Она больше не позволит ему вытирать о нее ноги.
– Ты оглох оттого, что постоянно слушаешь только себя? Я сказала на ясном английском языке, что никакой сделки не будет. Может, перевести на тот язык, который ты понимаешь лучше?
– Вряд ли ты, столько прожившая в Америке, помнишь родной язык наших народов. Но, так или иначе, сделки тебе не избежать.
Упрек, который она уже слышала тысячи раз, придал ей решимости, и она вскочила со стула.
– Я настолько же являюсь американкой, насколько уроженкой Зохейда, так что не смей упрекать меня в том, что я не уважаю свой народ.
Он поджал губы.
– А что, если я скажу, что ты не уважаешь свою семью?
– Полная чушь! Ты ничего обо мне не знаешь. Не знаешь, что такое считать всю жизнь своими родителями одних людей, а потом неожиданно узнать, что ими являются другие. Ты не имеешь к моей семье никакого отношения, так что даже не смей совать свой нос в наши дела. Единственный человек, которого я здесь не уважаю, это ты.
Камал прищурился, и его лицо приняло угрожающее выражение.
– Я знаю достаточно. О тебе и о том, что по твоей вине пришлось пережить твоим родителям. И хотя я больше всего на свете хочу, чтобы ты ушла, я никуда тебя не отпущу.
– Не слишком ли далеко ты заходишь в своем безумном желании навязать мне свою волю? Ведь именно ты бросил меня, назвал извращенной шлюхой, если помнишь. Хочешь сделать шлюху королевой и матерью своих наследников?
Его взгляд застыл на ней, и Элии казалось, что каждый нерв в ее теле напрягся как струна. Затем Камал отвернулся, продемонстрировав свой гордый величественный профиль. Когда она уже начала было думать, что ему больше нечего сказать, его глубокий голос зазвучал снова:
– Я помню, как в один солнечный день семь лет назад садился в машину, а ты набросилась на меня прямо посреди улицы. После того, как я высвободился из твоих объятий, это повторилось снова. Ты продолжала преследовать меня всюду, куда бы я ни пошел, невзирая на то, что посторонние люди видят твои выкрутасы и слышат бесстыжие мольбы. Возможно, этим ты пыталась меня смутить, чтобы я согласился встретиться с тобой наедине. Если у тебя такая хорошая память, как ты утверждаешь, ты должна помнить, что тогда мне говорила: «Ты мне нужен», «Я не могу без тебя», «Я сделаю все». Вспомнила? Ты утверждаешь, что я тебя оскорблял. Попытайся поставить себя на место беспристрастного наблюдателя и скажи, разве ты не посчитала бы себя развратницей?
Потрясенная, Элия долго молчала, прежде чем ответить:
– Да, семь лет назад я была развратной и безумной. Зато сейчас я здравомыслящий человек.
Камал повернулся к ней. Его лицо выражало насмешку.
– Хочу дать тебе ценный совет. Перестань притворяться. Семь лет назад я с трудом вырвался из твоих когтей. Ты до сих пор меня хочешь.
Вдруг Элия с ужасом осознала, что он прав. С годами желание, которое она к нему испытывала, никуда не исчезло. Прежде чем девушка смогла решить, как вести себя дальше, Камал поднялся и безжалостно продолжил:
– Твои слова «я скорее умру, чем стану твоей женой» наводят на мысль о том, что ты пытаешься заставить меня играть по твоим правилам, не так ли? Ты сама хочешь, чтобы я тебя преследовал. Признайся, и я обещаю удовлетворять тебя до тех пор, пока ты не насытишься. Только давай сначала обсудим более важные дела.
Элия вся тряслась от гнева. Ей хотелось высказать ему все, что она о нем думает, но красноречие внезапно покинуло ее. Нужные слова не приходили на ум.
– Ты… ублюдок, – только и смогла произнести девушка.
На мгновение он поджал губы, затем они растянулись в презрительной ухмылке.
– Это уж точно не обо мне.
Элия вспыхнула. Даже после всего, что ей сделал Камал, она бы никогда не подумала, что он способен на такую жестокость. Ее переполняли боль и отчаяние. Нельзя допускать, чтобы последнее слово осталось за ним.
Но как она могла нанести ему удар, равный по силе?
Просто взять и убраться отсюда.
Повернувшись, девушка сделала несколько шагов, но ее ноги еле двигались, словно под ними был мокрый песок.
Внезапно Элия почувствовала, как пальцы Камала вцепились ей в плечо, и по ее телу пробежал электрический разряд. Так было всегда, когда он ее касался. Затем он резко развернул девушку к себе лицом, и их взгляды встретились. Его глаза сверкали от ненависти.
– Ты не убежишь от ответственности, как делала всю свою жизнь. Пора вести себя как принцесса, которой, к сожалению, ты являешься. Ты исполнишь свои обязанности и хотя бы раз в жизни принесешь пользу другим.
– Пользу? – бросила она, ненавидя его сейчас больше, чем когда бы то ни было. – Вот для чего, по-твоему, нужны люди, не так ли? Чтобы их использовать. Как ты уже говорил, в прошлом ты пользовался мной с одной целью, и будь я проклята, если снова позволю тебе это делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11