Замок располагался на месте слияния рек Ливет и Эйвон, откуда они и планировали напасть на Стратбоги, цитадель Хантли, один из самых красивых замков Шотландии. По иронии судьбы замок Драмин тоже принадлежал Хантли, но управлял им отец Джинни.
Дункан всматривался в далеко раскинувшиеся вересковые холмы, выискивая следы опасности. За ними могли наблюдать вражеские лазутчики. Впрочем, с таким большим войском нельзя рассчитывать на преимущество внезапности. Хантли неизбежно узнает об их приближении.
По плану предполагалось, что все их кланы, откликнувшиеся на призыв короля, соберутся в Драмине и будут ждать приказа Якова к наступлению. Сам король Яков находился южнее, в Данди, и мог добраться до них только через несколько дней. До его прибытия войском командовал Аргайлл, и Дункан подозревал, что его кузен не собирается добровольно отказываться от власти.
Аргайлл из кожи вон лез, доказывая, какой он отважный. Несмотря на то что он был одним из самых влиятельных вельмож в Шотландии, отношения между Арчи и королем оставались довольно натянутыми. Оба молодых человека в самом расцвете сил, только что вырвавшиеся из-под опеки наставников, стремились упрочить свою власть и время от времени конфликтовали. Разумеется, от внимания короля не ускользнуло, что в Горной Шотландии Аргайлла называют «королем Кэмпбеллом».
Дункан ехал рядом с кузеном во главе отряда Кэмпбеллов численностью почти две тысячи. Когда к ним присоединятся остальные кланы и все, откликнувшиеся на призыв короля, их будет почти десять тысяч. Кроме людей Гранта, к ним спешили их кузены, Кэмпбеллы из Лохнелла и Коудора, Маклейны из Дуарта, Макгрегоры, Макинтоши и Макнилы.
Значительное войско, да, однако среди них было мало тренированных солдат и еще меньше тех, кто имел доспехи или коня.
Дункан оглянулся. Позади тянулись длинные шеренги пеших солдат, но среди них лишь кое-где на солнце поблескивали серебристой сталью шлемы или безрукавные кольчуги, такие, как у него.
– Тебя что-то тревожит, кузен?
Дункан обернулся и увидел, что на него пристально смотрит Арчи. Дункан немного подумал и решил, что Аргайлл не ошибся.
– Я надеялся увидеть больше верховых воинов. Любой другой человек воспринял бы его замечание как критику, но с Арчи они вместе росли, и Дункан не боялся высказывать вслух свою точку зрения. Может быть, поэтому Аргайлл на него и полагался – он знал, что Дункан не будет перед ним раболепствовать. Но кузен вовсе не собирался следовать его советам, ничего подобного. Аргайлл всегда имел собственное мнение – к сожалению, со всем высокомерием молодости и высокого положения.
– Нехватка конных воинов с лихвой покроется превосходящим числом пехотинцев. Если мятежники сумеют поднять четверть того количества воинов; что у нас, я буду очень удивлен.
Дункан воздержался от комментариев, хотя знал, что их люди не особенно искусны, многие из них вооружены всего лишь мечами или пиками и скорее всего откликнулись на призыв короля только ради возможных трофеев. Численность войска Хантли будет значительно меньше, это правда, однако все они тренированы и гораздо лучше оснащены.
Но все это поправимо. Когда прибудут король, Фрейзеры, Ирвинги, Форбсы и Лесли, конников в их войске станет намного больше.
– Возможно, ты и прав, – согласился Дункан. Аргайлл изогнул бровь, и его язвительный взгляд подчеркнул резкие черты смуглого гэльского лица.
– Возможно?
Дункан ухмыльнулся. Арчи нравилось считать, что он всегда прав. – Да.
– Я не сомневаюсь, что мы их разгромим. На этот раз Хантли не избежит наказания. – Аргайлл не мог скрыть ликования. – Даже Яков не может больше делать вид, что не было никакого заговора с целью отнять корону и возложить ее на голову паписта.
Ожесточенная вражда между двумя графами была хорошо известна. Аргайлла сверх всякой меры возмущало, что, несмотря на решительный отказ Хантли отречься от своей религии, несмотря на его открытое неповиновение, король продолжал благосклонно относиться к «Джорди», товарищу своих детских лет. Аргайлл давно мечтал увидеть, как «Джорди» поставят на колени (уж не говоря о том, что он собирался предъявить права на некоторые его земли).
Дункан не стал возражать, и кузен лукаво посмотрел на него.
– А куда ты вчера исчез? Лицо Дункана не дрогнуло. – Я устал и пошел спать.
– Да? – Чересчур наблюдательный кузен ему не поверил. – Забавно, – иронически заметил Арчи, – наша прелестная юная хозяйка исчезла примерно в одно время с тобой.
На щеке Дункана дрогнул мускул.
– Правда?
К сожалению, молочные братья слишком хорошо знают друг друга, в этом вся проблема. Дункан кинул на кузена предостерегающий взгляд, но тот его проигнорировал.
Поняв, что попал в яблочко, Аргайлл ухмыльнулся, как кот, только что загнавший в угол жирную мышь. Как любой только что женившийся молодой человек, он мечтал, чтобы все вокруг разделили его судьбу, и изо всех сил поощрял Дункана, советуя ему найти невесту.
– Предложение о помолвке между Джинни и Колином меня сильно удивило – в Стерлинге я не сомневался, что на ее руку претендуешь ты.
Проклятый кузен слишком многое замечает. Дункан смерил его холодным взглядом.
– По-твоему, это имеет какое-то значение? – спросил он, не в силах скрыть горечь.
Арчи задумался, но ненадолго. Ответ, увы, был очевиден.
– Нет. Полагаю, что нет. – Кузен никогда не ходил вокруг да около, предпочитая говорить правду, даже самую жестокую. В этом они были похожи. – Ты влюблен в нее?
Дункан посмотрел на него, но ему даже не пришлось отвечать – все сказал его мучительно напряженный взгляд.
– Понятно, – сдержанно ответил Аргайлл. – Очень жаль. Колин никогда не будет таким предводителем, как ты.
– Он еще молод, – машинально возразил Дункан, как всегда, преданный своим младшим братьям и сестре. Он и раньше был очень близок с ними, но особенно сблизился в год, когда умерла их мать. Жена отца, как ни старалась, не могла преодолеть свою неприязнь к Дункану. Может быть, отцу не стоило так открыто проявлять свою любовь к внебрачному сыну. К счастью, ее холодность не повлияла на отношения Дункана с ее родными детьми.
Мальчишками Колин и Джейми хвостиком ходили за старшим братом, подражая ему во всем (в том числе они всюду таскали слишком тяжелое для них оружие) с пылом, граничившим с культом. Они подросли, но на удивление мало соперничали. Дункан полагал, что дело в разнице лет, и когда Колин возмужает, это изменится.
Особенно когда он узнает насчет Джинни.
Теперь, когда гнев немного поутих, Дункан понимал, что Колин не виноват в случившемся. В Стерлинге Дункан всячески скрывал свой интерес к Джинни. А то, что брат влюбился в нее с первого взгляда… что ж, за это его винить не приходится.
Дункан нахмурился. До сих пор он не думал, что брат тоже испытывает какие-то чувства к девушке. Он постарается объяснить Колину, что не собирался ранить его сердце.
Но Дункан хорошо знал Колина. Его вспыльчивый младший брат может прийти в ярость.
– Значит, с девушкой возникли сложности, – произнес Аргайлл. – Ты поэтому не едешь рядом с отцом?
Дункан оглянулся и сквозь пыль и толпу воинов разглядел Колина и отца. Те бок о бок ехали в конце шеренги. Да, он сознательно избегал обоих, после вчерашнего пира обменявшись с ними лишь несколькими общими фразами. Холодок между ним и отцом не исчез за прошедшие две недели. Дункан вскинул бровь.
– Ты не рад моему обществу, кузен?
– Почему же? – ответил Арчи. Однако затем дал ясно понять, что шутки кончились. – Не знаю, что у тебя за проблемы с отцом, но забудь о них, пока мы сражаемся, и пусть они не отвлекают тебя от твоего долга. – Его темные глаза блестели. – Никто и ничто не помешает мне увидеть, как Хантли наконец будет повержен. И уж тем более ссора из-за девчонки.
Дункан сердито посмотрел на него. Он простил кузена только потому, что знал о вероломстве, из-за которого Арчи недавно едва не убили люди, которым он доверял. Дункан понимал, что предательство до сих пор гложет Аргайлла – и, возможно, будет мучить его всегда.
– По-моему, ты меня достаточно хорошо знаешь. Аргайлл ответил не сразу.
– Я никому не доверяю больше, чем тебе, но полностью я не доверяю никому. – В его глазах плескалась горечь. – Гебе тоже следует хорошенько, запомнить этот урок, кузен. Может быть, он убережет тебя от грубой ошибки.
Оказалось, что труднее всего на свете смотреть вслед уезжающему Дункану, когда все инстинкты кричат: «Останови его!»
Мать ушла из дома под покровом ночи. У Джинни не было возможности ее вернуть. Умолять ее остаться. Сказать, что если она сейчас уйдет, то уже никогда не вернется обратно.
Будь Джинни старше, она бы, может, и поняла, что происходит. Может, и сумела бы остановить маму.
Но сейчас она уже взрослая. Стоя у окна в своей комнате и глядя, как последние воины Кэмпбеллов и яркий желтый штандарт графа Аргайлла исчезают из виду, Джинни сжимала в кулаке влажный носовой платок, обшитый кружевами. Все будет хорошо, твердила она.
Дункан – человек слова. Он вернется через несколько дней, и они поженятся.
Ничего плохого не случится. Даже отец согласился перейти на сторону Аргайлла и короля. Чтобы выступить против Хантли, отец должен быть твердо уверен в победе.
Засунув платок в рукав украшенного вышивкой зеленого жакета, надетого поверх французского платья, Джинни вздохнула и хотела отвернуться от окна, но замерла, уловив какое-то движение в роще севернее замка. Оттуда выехал всадник, словно дожидавшийся, когда Кэмпбеллы уедут, помчался через вересковую пустошь, вверх по холму и въехал в железные ворота замка.
Джинни наморщила носик, подумав, что это странно, но тут же выкинула все из головы. Налив в таз воды, она умыла заплаканное печальное лицо и, освеженная, вышла из комнаты, направившись к лестнице. Отец и его люди скоро тоже уедут, чтобы присоединиться к остальным в замке Драмин, а ей пора заняться делами.
Отец…
Джинни запретила себе думать об этом. Он вернется. Он всегда возвращается.
Она прошла через зал, поторопив слуг, все еще убиравшихся после вчерашнего пира, и остановилась у дверей в покои лэрда.
Дверь была приоткрыта. Джинни увидела человека, стоявшего перед отцом. Высокий и широкоплечий, хотя немного неуклюжий, он показался ей смутно знакомым. Через мгновение она сообразила, что это тот самый всадник, что недавно выехал из-за деревьев. Но для простого гонца на нем были слишком хорошая одежда и дорогие доспехи.
Джинни подняла руку, чтобы постучаться, но тут всадник слегка повернулся и снял стальной шлем. На плечи ему упали густые золотистые волосы, влажные от пота. Джинни ахнула, прижав ладонь ко рту.
Она его узнала. Френсис Гордон, второй сын графа Хантли. Много лет назад, еще до вражды, они несколько раз встречались. Тогда Джинни считала его красивым, как любая девочка, которой нравятся юноши старше ее. Теперь, в сравнении с Дунканом, он выглядел просто привлекательным. Но Френсис всегда был добр к ней, не забывая улыбнуться и подмигнуть, если замечал, что она на него пялится.
Сердце ее сильно заколотилось. Что он здесь делает? Украдкой оглянувшись и увидев, что никто не обращает на нее внимания, Джинни скользнула в тень за дверью.
– Ты рисковал, – произнес отец. – А если бы тебя увидели?
– Я был осторожен, – небрежно ответил Френсис.
– Ты приехал один?
– Я решил, что так будет лучше всего. Мои люди ждут в лесу.
– Да, чем меньше народу знает, тем лучше. Я не хочу рисковать, вдруг Аргайлл или король что-нибудь услышат раньше, чем дело будет сделано.
Какое дело? Джинни стало страшно. Лучше бы ей ничего об этом не знать. Появление Френсиса Гордона не предвещало ничего хорошего.
– Значит, мы договорились, – сказал Френсис. – Вы ждете моего сигнала. Когда выстрелит первая пушка, вы со своими людьми отступите.
У Хантли есть пушка? Боже милостивый. Джинни думала, что отец не способен на предательство, но ее постигло разочарование.
– Да. – Сердце девушки упало. – Сегодня вечером в Драмине состоится военный совет. Аргайлл рвется в бой. Я постараюсь его поддержать, а когда смогу, сообщу о плане битвы.
Джинни обессилено прислонилась к холодной стене, не в силах поверить своим ушам. Ее отец собрался присоединиться к Гордонам и предать Кэмпбеллов!
Она, словно в тумане, слушала, как они обсуждают подробности битвы, в том числе и намерение Хантли выступить с куда более многочисленным войском. Это наверняка приведет Аргайлла в ярость. Из сковавшего ее ужасающего оцепенения она вышла, услышав свое имя.
– А Джинни не против нашего соглашения? – спрашивал Френсис.
Отец замялся.
– Она послушная дочь и выполнит свой долг. Голос Френсиса зазвучал более резко:
– То есть вы ей еще ничего не сказали?
– Я подумал, что лучше подождать. Не хотел рисковать – вдруг она случайно проговорится?
Джинни недовольно нахмурилась. Она умела хранить секреты.
– Я не возьму в жены девушку, если она против, несмотря на обручение.
В жены? От лица Джинни отхлынула кровь, а сердце перестало биться. Отец обручил ее не с Колином Кэмпбеллом, а с сыном Хантли?
Отец в чем-то еще убеждал Френсиса, но Джинни услышала вполне достаточно. Она выскользнула из своего укрытия и направилась в зал, слишком потрясенная, чтобы осознать услышанное.
Мысли в голове обгоняли друг друга, но все они сводились к одному – нельзя допустить, чтобы это произошло. Предательство отца навеки погубит ее будущее с Дунканом. И что еще ужаснее, если отец отступит, он поставит под страшный удар войско Кэмпбеллов. Погибнут люди.
Дункан может умереть.
Джинни тянула время, хотя знала, что должна сделать. Когда Френсис Гордон вышел из покоев лэрда, она глубоко вздохнула и направилась в комнату, которую он только что покинул.
Отец, сидевший в большом кресле напротив пустого камина, был глубоко погружен в раздумья и не сразу заметил девушку. Она принюхалась и уловила запах виски. Ну конечно, у него в руке наполовину пустой стакан.
Это дало ей надежду. Может быть, еще не все потеряно. Может быть, он не решится предать короля и Кэмпбеллов, хотя и старался убедить Френсиса Гордона в обратном.
– Отец!
Тот вскинул голову вверх и вздрогнул, увидев дочь.
– Что случилось, девочка? Я занят.
Джинни хотела разумно и обоснованно объяснить ему, почему нельзя так поступить, но эмоции взяли над ней верх. Она умоляюще посмотрела на человека, которого всегда считала благородным рыцарем. На знакомые темные волосы, тронутые сединой, на зеленые глаза, так похожие на ее собственные, на постаревшее, но все еще красивое лицо, и выпалила:
– Что ты задумал? Ты не можешь так поступить! Глаза отца всмотрелись в ее бледное лицо и прищурились.
– Подслушиваем под дверями, дочь? Тебе не кажется, что ты уже слишком взрослая для этого? Шпионов бросают в подземелье.
Джинни, не обращая внимания на его гнев, кинулась к отцу и упала перед ним на колени, взяв его руки в свои.
– О, отец, я так испугана! А как же король? Он придет в бешенство!
– Тихо, девочка. Ты не знаешь, о чем говоришь. Король вовсе не стремится уничтожить Хантли, как бы кому-то ни хотелось этого. В бой рвется, чтобы потешить свое самолюбие, Аргайлл, и я воспользуюсь своим союзом с Хантли против этого неискушенного выскочки.
– Но погибнут люди!
– Это война, Джинни. На войне убивают. – Он показал на дверь, явно не в настроении уговаривать дочь. – Возвращайся в свою комнату. К тебе это не имеет никакого отношения.
– Как раз наоборот, – возразила она. – Я не выйду замуж за Френсиса Гордона. Я его не люблю!
Это она сказала напрасно.
– Что ты знаешь о любви?! – с издевкой воскликнул отец. Ему вспомнились горькие годы, прошедшие после предательства матери, и разразилась гроза. – Любовь не имеет ничего общего с браком. Этот союз свяжет вместе наши кланы и прекратит вражду. У тебя будет больше денег, чем ты можешь себе представить. И довольно болтать про любовь! Контракт уже подписан, и я требую, чтобы ты исполнила свой долг, как послушная дочь!
Джинни замотала головой. Она еще никогда не видела своего отца таким жестоким.
– Не могу. – Девушка закусила губу, понимая, что сейчас самое неудачное время рассказывать о своей любви к Дункану, но у нее уже не было выбора. Еще чуть-чуть, и будет слишком поздно. – Я… – Голос ее дрогнул. – Я люблю другого.
Отец вырвал у нее руку и холодно посмотрел на дочь.
– Кого же?
– Старшего сына лэрда Охинбрека.
– Колина Кэмпбелла?
Джинни покачала головой. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, кого она имеет в виду.
– Дункана Даба, ублюдка? – недоверчиво ахнул отец. – Ты, наверное, шутишь?
Джинни вздернула подбородок.
– Его происхождение совершенно не важно…
– Замолчи! – крикнул отец, вскакивая. Его пальцы ухватились за плечи Джинни. Он резко тряхнул дочь. – Ты полная дура, если думаешь, будто я соглашусь на этот брак!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Дункан всматривался в далеко раскинувшиеся вересковые холмы, выискивая следы опасности. За ними могли наблюдать вражеские лазутчики. Впрочем, с таким большим войском нельзя рассчитывать на преимущество внезапности. Хантли неизбежно узнает об их приближении.
По плану предполагалось, что все их кланы, откликнувшиеся на призыв короля, соберутся в Драмине и будут ждать приказа Якова к наступлению. Сам король Яков находился южнее, в Данди, и мог добраться до них только через несколько дней. До его прибытия войском командовал Аргайлл, и Дункан подозревал, что его кузен не собирается добровольно отказываться от власти.
Аргайлл из кожи вон лез, доказывая, какой он отважный. Несмотря на то что он был одним из самых влиятельных вельмож в Шотландии, отношения между Арчи и королем оставались довольно натянутыми. Оба молодых человека в самом расцвете сил, только что вырвавшиеся из-под опеки наставников, стремились упрочить свою власть и время от времени конфликтовали. Разумеется, от внимания короля не ускользнуло, что в Горной Шотландии Аргайлла называют «королем Кэмпбеллом».
Дункан ехал рядом с кузеном во главе отряда Кэмпбеллов численностью почти две тысячи. Когда к ним присоединятся остальные кланы и все, откликнувшиеся на призыв короля, их будет почти десять тысяч. Кроме людей Гранта, к ним спешили их кузены, Кэмпбеллы из Лохнелла и Коудора, Маклейны из Дуарта, Макгрегоры, Макинтоши и Макнилы.
Значительное войско, да, однако среди них было мало тренированных солдат и еще меньше тех, кто имел доспехи или коня.
Дункан оглянулся. Позади тянулись длинные шеренги пеших солдат, но среди них лишь кое-где на солнце поблескивали серебристой сталью шлемы или безрукавные кольчуги, такие, как у него.
– Тебя что-то тревожит, кузен?
Дункан обернулся и увидел, что на него пристально смотрит Арчи. Дункан немного подумал и решил, что Аргайлл не ошибся.
– Я надеялся увидеть больше верховых воинов. Любой другой человек воспринял бы его замечание как критику, но с Арчи они вместе росли, и Дункан не боялся высказывать вслух свою точку зрения. Может быть, поэтому Аргайлл на него и полагался – он знал, что Дункан не будет перед ним раболепствовать. Но кузен вовсе не собирался следовать его советам, ничего подобного. Аргайлл всегда имел собственное мнение – к сожалению, со всем высокомерием молодости и высокого положения.
– Нехватка конных воинов с лихвой покроется превосходящим числом пехотинцев. Если мятежники сумеют поднять четверть того количества воинов; что у нас, я буду очень удивлен.
Дункан воздержался от комментариев, хотя знал, что их люди не особенно искусны, многие из них вооружены всего лишь мечами или пиками и скорее всего откликнулись на призыв короля только ради возможных трофеев. Численность войска Хантли будет значительно меньше, это правда, однако все они тренированы и гораздо лучше оснащены.
Но все это поправимо. Когда прибудут король, Фрейзеры, Ирвинги, Форбсы и Лесли, конников в их войске станет намного больше.
– Возможно, ты и прав, – согласился Дункан. Аргайлл изогнул бровь, и его язвительный взгляд подчеркнул резкие черты смуглого гэльского лица.
– Возможно?
Дункан ухмыльнулся. Арчи нравилось считать, что он всегда прав. – Да.
– Я не сомневаюсь, что мы их разгромим. На этот раз Хантли не избежит наказания. – Аргайлл не мог скрыть ликования. – Даже Яков не может больше делать вид, что не было никакого заговора с целью отнять корону и возложить ее на голову паписта.
Ожесточенная вражда между двумя графами была хорошо известна. Аргайлла сверх всякой меры возмущало, что, несмотря на решительный отказ Хантли отречься от своей религии, несмотря на его открытое неповиновение, король продолжал благосклонно относиться к «Джорди», товарищу своих детских лет. Аргайлл давно мечтал увидеть, как «Джорди» поставят на колени (уж не говоря о том, что он собирался предъявить права на некоторые его земли).
Дункан не стал возражать, и кузен лукаво посмотрел на него.
– А куда ты вчера исчез? Лицо Дункана не дрогнуло. – Я устал и пошел спать.
– Да? – Чересчур наблюдательный кузен ему не поверил. – Забавно, – иронически заметил Арчи, – наша прелестная юная хозяйка исчезла примерно в одно время с тобой.
На щеке Дункана дрогнул мускул.
– Правда?
К сожалению, молочные братья слишком хорошо знают друг друга, в этом вся проблема. Дункан кинул на кузена предостерегающий взгляд, но тот его проигнорировал.
Поняв, что попал в яблочко, Аргайлл ухмыльнулся, как кот, только что загнавший в угол жирную мышь. Как любой только что женившийся молодой человек, он мечтал, чтобы все вокруг разделили его судьбу, и изо всех сил поощрял Дункана, советуя ему найти невесту.
– Предложение о помолвке между Джинни и Колином меня сильно удивило – в Стерлинге я не сомневался, что на ее руку претендуешь ты.
Проклятый кузен слишком многое замечает. Дункан смерил его холодным взглядом.
– По-твоему, это имеет какое-то значение? – спросил он, не в силах скрыть горечь.
Арчи задумался, но ненадолго. Ответ, увы, был очевиден.
– Нет. Полагаю, что нет. – Кузен никогда не ходил вокруг да около, предпочитая говорить правду, даже самую жестокую. В этом они были похожи. – Ты влюблен в нее?
Дункан посмотрел на него, но ему даже не пришлось отвечать – все сказал его мучительно напряженный взгляд.
– Понятно, – сдержанно ответил Аргайлл. – Очень жаль. Колин никогда не будет таким предводителем, как ты.
– Он еще молод, – машинально возразил Дункан, как всегда, преданный своим младшим братьям и сестре. Он и раньше был очень близок с ними, но особенно сблизился в год, когда умерла их мать. Жена отца, как ни старалась, не могла преодолеть свою неприязнь к Дункану. Может быть, отцу не стоило так открыто проявлять свою любовь к внебрачному сыну. К счастью, ее холодность не повлияла на отношения Дункана с ее родными детьми.
Мальчишками Колин и Джейми хвостиком ходили за старшим братом, подражая ему во всем (в том числе они всюду таскали слишком тяжелое для них оружие) с пылом, граничившим с культом. Они подросли, но на удивление мало соперничали. Дункан полагал, что дело в разнице лет, и когда Колин возмужает, это изменится.
Особенно когда он узнает насчет Джинни.
Теперь, когда гнев немного поутих, Дункан понимал, что Колин не виноват в случившемся. В Стерлинге Дункан всячески скрывал свой интерес к Джинни. А то, что брат влюбился в нее с первого взгляда… что ж, за это его винить не приходится.
Дункан нахмурился. До сих пор он не думал, что брат тоже испытывает какие-то чувства к девушке. Он постарается объяснить Колину, что не собирался ранить его сердце.
Но Дункан хорошо знал Колина. Его вспыльчивый младший брат может прийти в ярость.
– Значит, с девушкой возникли сложности, – произнес Аргайлл. – Ты поэтому не едешь рядом с отцом?
Дункан оглянулся и сквозь пыль и толпу воинов разглядел Колина и отца. Те бок о бок ехали в конце шеренги. Да, он сознательно избегал обоих, после вчерашнего пира обменявшись с ними лишь несколькими общими фразами. Холодок между ним и отцом не исчез за прошедшие две недели. Дункан вскинул бровь.
– Ты не рад моему обществу, кузен?
– Почему же? – ответил Арчи. Однако затем дал ясно понять, что шутки кончились. – Не знаю, что у тебя за проблемы с отцом, но забудь о них, пока мы сражаемся, и пусть они не отвлекают тебя от твоего долга. – Его темные глаза блестели. – Никто и ничто не помешает мне увидеть, как Хантли наконец будет повержен. И уж тем более ссора из-за девчонки.
Дункан сердито посмотрел на него. Он простил кузена только потому, что знал о вероломстве, из-за которого Арчи недавно едва не убили люди, которым он доверял. Дункан понимал, что предательство до сих пор гложет Аргайлла – и, возможно, будет мучить его всегда.
– По-моему, ты меня достаточно хорошо знаешь. Аргайлл ответил не сразу.
– Я никому не доверяю больше, чем тебе, но полностью я не доверяю никому. – В его глазах плескалась горечь. – Гебе тоже следует хорошенько, запомнить этот урок, кузен. Может быть, он убережет тебя от грубой ошибки.
Оказалось, что труднее всего на свете смотреть вслед уезжающему Дункану, когда все инстинкты кричат: «Останови его!»
Мать ушла из дома под покровом ночи. У Джинни не было возможности ее вернуть. Умолять ее остаться. Сказать, что если она сейчас уйдет, то уже никогда не вернется обратно.
Будь Джинни старше, она бы, может, и поняла, что происходит. Может, и сумела бы остановить маму.
Но сейчас она уже взрослая. Стоя у окна в своей комнате и глядя, как последние воины Кэмпбеллов и яркий желтый штандарт графа Аргайлла исчезают из виду, Джинни сжимала в кулаке влажный носовой платок, обшитый кружевами. Все будет хорошо, твердила она.
Дункан – человек слова. Он вернется через несколько дней, и они поженятся.
Ничего плохого не случится. Даже отец согласился перейти на сторону Аргайлла и короля. Чтобы выступить против Хантли, отец должен быть твердо уверен в победе.
Засунув платок в рукав украшенного вышивкой зеленого жакета, надетого поверх французского платья, Джинни вздохнула и хотела отвернуться от окна, но замерла, уловив какое-то движение в роще севернее замка. Оттуда выехал всадник, словно дожидавшийся, когда Кэмпбеллы уедут, помчался через вересковую пустошь, вверх по холму и въехал в железные ворота замка.
Джинни наморщила носик, подумав, что это странно, но тут же выкинула все из головы. Налив в таз воды, она умыла заплаканное печальное лицо и, освеженная, вышла из комнаты, направившись к лестнице. Отец и его люди скоро тоже уедут, чтобы присоединиться к остальным в замке Драмин, а ей пора заняться делами.
Отец…
Джинни запретила себе думать об этом. Он вернется. Он всегда возвращается.
Она прошла через зал, поторопив слуг, все еще убиравшихся после вчерашнего пира, и остановилась у дверей в покои лэрда.
Дверь была приоткрыта. Джинни увидела человека, стоявшего перед отцом. Высокий и широкоплечий, хотя немного неуклюжий, он показался ей смутно знакомым. Через мгновение она сообразила, что это тот самый всадник, что недавно выехал из-за деревьев. Но для простого гонца на нем были слишком хорошая одежда и дорогие доспехи.
Джинни подняла руку, чтобы постучаться, но тут всадник слегка повернулся и снял стальной шлем. На плечи ему упали густые золотистые волосы, влажные от пота. Джинни ахнула, прижав ладонь ко рту.
Она его узнала. Френсис Гордон, второй сын графа Хантли. Много лет назад, еще до вражды, они несколько раз встречались. Тогда Джинни считала его красивым, как любая девочка, которой нравятся юноши старше ее. Теперь, в сравнении с Дунканом, он выглядел просто привлекательным. Но Френсис всегда был добр к ней, не забывая улыбнуться и подмигнуть, если замечал, что она на него пялится.
Сердце ее сильно заколотилось. Что он здесь делает? Украдкой оглянувшись и увидев, что никто не обращает на нее внимания, Джинни скользнула в тень за дверью.
– Ты рисковал, – произнес отец. – А если бы тебя увидели?
– Я был осторожен, – небрежно ответил Френсис.
– Ты приехал один?
– Я решил, что так будет лучше всего. Мои люди ждут в лесу.
– Да, чем меньше народу знает, тем лучше. Я не хочу рисковать, вдруг Аргайлл или король что-нибудь услышат раньше, чем дело будет сделано.
Какое дело? Джинни стало страшно. Лучше бы ей ничего об этом не знать. Появление Френсиса Гордона не предвещало ничего хорошего.
– Значит, мы договорились, – сказал Френсис. – Вы ждете моего сигнала. Когда выстрелит первая пушка, вы со своими людьми отступите.
У Хантли есть пушка? Боже милостивый. Джинни думала, что отец не способен на предательство, но ее постигло разочарование.
– Да. – Сердце девушки упало. – Сегодня вечером в Драмине состоится военный совет. Аргайлл рвется в бой. Я постараюсь его поддержать, а когда смогу, сообщу о плане битвы.
Джинни обессилено прислонилась к холодной стене, не в силах поверить своим ушам. Ее отец собрался присоединиться к Гордонам и предать Кэмпбеллов!
Она, словно в тумане, слушала, как они обсуждают подробности битвы, в том числе и намерение Хантли выступить с куда более многочисленным войском. Это наверняка приведет Аргайлла в ярость. Из сковавшего ее ужасающего оцепенения она вышла, услышав свое имя.
– А Джинни не против нашего соглашения? – спрашивал Френсис.
Отец замялся.
– Она послушная дочь и выполнит свой долг. Голос Френсиса зазвучал более резко:
– То есть вы ей еще ничего не сказали?
– Я подумал, что лучше подождать. Не хотел рисковать – вдруг она случайно проговорится?
Джинни недовольно нахмурилась. Она умела хранить секреты.
– Я не возьму в жены девушку, если она против, несмотря на обручение.
В жены? От лица Джинни отхлынула кровь, а сердце перестало биться. Отец обручил ее не с Колином Кэмпбеллом, а с сыном Хантли?
Отец в чем-то еще убеждал Френсиса, но Джинни услышала вполне достаточно. Она выскользнула из своего укрытия и направилась в зал, слишком потрясенная, чтобы осознать услышанное.
Мысли в голове обгоняли друг друга, но все они сводились к одному – нельзя допустить, чтобы это произошло. Предательство отца навеки погубит ее будущее с Дунканом. И что еще ужаснее, если отец отступит, он поставит под страшный удар войско Кэмпбеллов. Погибнут люди.
Дункан может умереть.
Джинни тянула время, хотя знала, что должна сделать. Когда Френсис Гордон вышел из покоев лэрда, она глубоко вздохнула и направилась в комнату, которую он только что покинул.
Отец, сидевший в большом кресле напротив пустого камина, был глубоко погружен в раздумья и не сразу заметил девушку. Она принюхалась и уловила запах виски. Ну конечно, у него в руке наполовину пустой стакан.
Это дало ей надежду. Может быть, еще не все потеряно. Может быть, он не решится предать короля и Кэмпбеллов, хотя и старался убедить Френсиса Гордона в обратном.
– Отец!
Тот вскинул голову вверх и вздрогнул, увидев дочь.
– Что случилось, девочка? Я занят.
Джинни хотела разумно и обоснованно объяснить ему, почему нельзя так поступить, но эмоции взяли над ней верх. Она умоляюще посмотрела на человека, которого всегда считала благородным рыцарем. На знакомые темные волосы, тронутые сединой, на зеленые глаза, так похожие на ее собственные, на постаревшее, но все еще красивое лицо, и выпалила:
– Что ты задумал? Ты не можешь так поступить! Глаза отца всмотрелись в ее бледное лицо и прищурились.
– Подслушиваем под дверями, дочь? Тебе не кажется, что ты уже слишком взрослая для этого? Шпионов бросают в подземелье.
Джинни, не обращая внимания на его гнев, кинулась к отцу и упала перед ним на колени, взяв его руки в свои.
– О, отец, я так испугана! А как же король? Он придет в бешенство!
– Тихо, девочка. Ты не знаешь, о чем говоришь. Король вовсе не стремится уничтожить Хантли, как бы кому-то ни хотелось этого. В бой рвется, чтобы потешить свое самолюбие, Аргайлл, и я воспользуюсь своим союзом с Хантли против этого неискушенного выскочки.
– Но погибнут люди!
– Это война, Джинни. На войне убивают. – Он показал на дверь, явно не в настроении уговаривать дочь. – Возвращайся в свою комнату. К тебе это не имеет никакого отношения.
– Как раз наоборот, – возразила она. – Я не выйду замуж за Френсиса Гордона. Я его не люблю!
Это она сказала напрасно.
– Что ты знаешь о любви?! – с издевкой воскликнул отец. Ему вспомнились горькие годы, прошедшие после предательства матери, и разразилась гроза. – Любовь не имеет ничего общего с браком. Этот союз свяжет вместе наши кланы и прекратит вражду. У тебя будет больше денег, чем ты можешь себе представить. И довольно болтать про любовь! Контракт уже подписан, и я требую, чтобы ты исполнила свой долг, как послушная дочь!
Джинни замотала головой. Она еще никогда не видела своего отца таким жестоким.
– Не могу. – Девушка закусила губу, понимая, что сейчас самое неудачное время рассказывать о своей любви к Дункану, но у нее уже не было выбора. Еще чуть-чуть, и будет слишком поздно. – Я… – Голос ее дрогнул. – Я люблю другого.
Отец вырвал у нее руку и холодно посмотрел на дочь.
– Кого же?
– Старшего сына лэрда Охинбрека.
– Колина Кэмпбелла?
Джинни покачала головой. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, кого она имеет в виду.
– Дункана Даба, ублюдка? – недоверчиво ахнул отец. – Ты, наверное, шутишь?
Джинни вздернула подбородок.
– Его происхождение совершенно не важно…
– Замолчи! – крикнул отец, вскакивая. Его пальцы ухватились за плечи Джинни. Он резко тряхнул дочь. – Ты полная дура, если думаешь, будто я соглашусь на этот брак!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32