Может, всем главком включимся в это дело? – Он посмотрел на сидящих перед ним оперативников все с тем же насмешливым прищуром, но чувствовалось, что терпение генерала на исходе и он уже готов взорваться.
Разговор происходил в большом кабинете генерала. Кроме них троих, никого больше не было. Орлов был одет в парадный мундир – собирался в министерство с докладом. Он торопился и оттого нервничал еще больше.
– Послушай, Петр Николаевич! – делая простодушное лицо, проговорил Крячко. – Тут ведь не о маньяке речь идет. Тут подоплека! Мы ж тебе все объяснили… А если это та самая женщина, которая встречи с Левой искала?
Орлов уничтожающе посмотрел на него и махнул рукой:
– Иди ты! Подоплека! Никогда ничего подобного не слышал! – сказал он. – А хоть бы и подоплека? Это твое задание – вот и копайся! Гуров-то тут при чем?
Гуров, до сих пор равнодушно рисовавший пальцем на полированной поверхности стола какие-то невидимые фигуры, вдруг поднял глаза и пристально посмотрел на генерала.
– Понимаешь, Петр Николаевич, я этого и сам не могу толком объяснить, – серьезно сказал он. – Но почему-то мне кажется, что я здесь очень при чем… Ничего конкретного – просто интуиция подсказывает. И знаешь, что я тебе скажу? Мне в это дело все равно придется влезть, так лучше было бы, если бы это было оформлено официально.
– Ишь ты! – удивился генерал. – Теперь уж я окончательно запутался, кто у нас начальник! Ну, раз Гуров решения принимает, кого куда назначать…
– Да ты, Петр, начальник, ты! – сказал Гуров. – А я, считай, тебе рапорт подаю. Необходимо мне с этим делом разобраться. А то совесть у меня не успокоится, понимаешь?
Орлов пренебрежительно махнул рукой.
– У тебя, Лева, все не как у людей – седина в бороду, а совесть в ребро! – с неудовольствием сказал он. – Я тебе тут кое-что другое поручить хотел, но раз ты так настаиваешь… В общем, сутки вам даю. Если представите что-то убедительное по этому убийству – тогда флаг вам в руки. А если опять про интуицию заливать начнете…
– Должны представить! – деловито заявил Крячко. – Сегодня многое прояснится – вскрытие, экспертиза… Опять же родственники о пропаже наверняка заявят. Мы представим!
– Ну-ну! – неопределенно буркнул Орлов и поднялся, давая понять, что аудиенция окончена.
Вернувшись в свой кабинет, Крячко первым делом спросил:
– Ты на самом деле себя виноватым чувствуешь? Ну, перед ней – перед убитой? Так ты, это… не спеши волосы-то рвать! Может, это и не она вовсе тебя искала? Может, это совершенно посторонняя женщина?
– Может, и посторонняя, – сказал Гуров. – А виноватым чувствую. А почему – и сам не знаю. Ведь ничего особенного не сделал, а душа не на месте. Если бы в тот вечер я не заважничал, может, эта женщина до сих пор жива была бы… Вот эта мысль мне никак покоя не дает, Стас! Всего-то нужно было человеку поверить, а меня и на это не хватило! Вот, кстати, ответ на вопрос о природе зла – оно в нас самих, Стас! И нужно постоянно следить, чтобы оно не вырвалось наружу…
У Крячко заметно испортилось настроение.
– И черт меня дернул! – пробормотал он под нос и тут же громогласно принялся убеждать Гурова: – И никакой твоей вины тут и в помине нет! Петр правильно сказал – седой ты уже человек, а такую чепуху сморозил! Ну, сам посуди, в чем ты виноват? С бабенкой той не встретился? Так ты и не обязан был. Мало ли какая провокация могла быть действительно? Я же вместо тебя пошел? А что она разговаривать не захотела, так это ее проблемы. Может, у нее на уме и правда какое-нибудь коварство было? И духи эти… В Москве, по статистике, сколько женщин? А сколько из них этот запах предпочитают? Тысяч сто – не меньше!
Гуров поднял брови и улыбнулся.
– Ты же меня вчера только в обратном убеждал, Стас! – сказал он. – Насчет предчувствия говорил…
– Так я же не знал, что ты так раскиснешь, полковник! – с досадой ответил Крячко.
– А я и не раскис вовсе, – серьезно сказал Гуров. – Когда это ты видел, чтобы я раскисал? Нет, тут дело в другом. Просто я для себя решил – осмотрительнее надо быть в поступках. Каждую минуту контролировать себя. Чтобы потом локти не кусать. А это убийство я до конца раскручу – слово даю! Чтобы или успокоиться, или вину перед той женщиной загладить – хотя бы так, если уж по-иному теперь не получится…
– Ну и ладно, – заключил Крячко. – Давай тогда дальше без морали, ладно? Я – человек простой, высокие материи не для меня. Мое дело – бандитов ловить.
– Ну, давай ловить бандитов! – вздохнул Гуров. – С чего начнем?
– Может, опять на Лосиноостровский поедем? – деловито спросил Крячко.
Гуров поморщился.
– Не вижу смысла, – сказал он. – Вчера уже полрайона облазили, а что толку? Хорошо еще на спектакль успели! Скорее всего, не жила она там. Нужно от другого плясать. Как мы вчера говорили.
– Ну так я насчет экспертизы тогда поинтересуюсь? – предложил Крячко.
– Лучше ты проверь, не поступало ли заявлений о пропаже родственников – подбери там, что по приметам совпадает, – сказал Гуров. – А с экспертами я сам поговорю. Только сначала давай еще раз по "сезонному убийце" пройдемся – может, мы с тобой чего напутали? Я ведь это дело с твоих слов знаю, да и ты сам только подключился…
– Я вчера с делом знакомился, – сказал Крячко. – Отлично все помню, но пересказывать тебе не буду. Лучше объясню, какая картина у меня голове сложилась – как я себе этого подонка представляю – его, так сказать, чаяния и помыслы…
Крячко поднялся и подошел к большой карте Москвы, висевшей на стене кабинета. Крепким прокуренным пальцем ткнул в зеленое пятно Лосиного острова.
– Начну с конца, – заявил он. – Чтобы ты сразу понял, что к чему. Дело в том, что последнее убийство, числящееся за "сезонным убийцей", приходится на начало октября прошлого года и совершено оно было именно в лесном массиве Лосиного острова. Только гораздо дальше – вот здесь, за Кольцевой автодорогой. Была убита молодая женщина, собиравшая вместе с родственниками грибы. День тогда был довольно теплый, а накануне прошел дождь, и грибы, видимо, поперли… Но я отвлекся. А суть в том, что та женщина отбилась от своих, может быть, даже заблудилась, и это стоило ей жизни. Хватились ее, только когда начало уже темнеть. Кстати, к вечеру опять пошел дождь, и ни о каких поисках преступника в мокром, темном лесу речи, конечно, не шло…
– Что-то пока я не понимаю, куда ты клонишь, – заметил Гуров. – Должно быть, действительно возраст сказывается. Ты имеешь в виду, что преступник обитает где-то в том районе?
– Совсем нет, – сказал Крячко. – Я имею в виду, что тот случай был последним, который отпечатался в массовом сознании как деяние "сезонного убийцы". Отсюда и выбор места нашего преступления. Наш убийца решил закосить под маньяка, и первое, что ему пришло в голову, – это Лосиный остров. В самом деле, не будет же он хранить в памяти весь послужной список незнакомого ему человека! Да и народ на Лосиный остров откликнется с большей вероятностью – "…вы слышали, а на Лосином-то опять женщину убили!".
– В принципе, это логично, – сказал Гуров. – Но почему ты не допускаешь, что это мог сделать один и тот же убийца?
– Он мог бы это сделать, – согласился Крячко. – Но сделал бы он это иначе. Об этом я тебе и вчера говорил. Суть в том, что все предыдущие убийства были совершены или днем, или утром, или ранним вечером, – во-первых, как мы с тобой правильно сообразили, молодые женщины ночами по лесу не бродят. А во-вторых, хотя я не психиатр, но осмелюсь предположить, что преступнику было важно видеть реакцию жертвы. Собственно, ради этого он и выходил на свою кровавую охоту. Вчера ничего подобного не было. Теперь еще одна деталь – во всех случаях применялся один и тот же нож – это установлено. Со стороны преступника это неразумно, но, может быть, он считает свою финку талисманом. Будешь интересоваться выводами экспертов, особое внимание обрати на идентичность орудия убийства. Лично я уверен, что вчера орудовали совсем другим ножом.
– Но это мало что дает, – сказал Гуров. – Нож мог потеряться. В конце концов, убийца мог решиться его поменять…
– Мог. Но вряд ли. И вспомни про синяки на шее убитой. Здесь-то он свои привычки точно не станет менять. До сих пор он действовал точно по сценарию… Кстати, я просвещу тебя, где он действовал. Первые два убийства произошли позапрошлой осенью в районе Северного Бутова. Сначала была убита школьница, гулявшая по лесу, а через неделю – местная проститутка, которую преступник, видимо, заманил в лес. Тогда власти забили тревогу, но больше убийца себя не обнаруживал, и о нем постепенно забыли.
На следующий год, уже в Северном Тушине, произошел аналогичный случай. Подвыпившая студентка отбилась от компании, отдыхавшей в лесу, – что-то они там поссорились, парня не поделили, что ли… Отправилась в сторону дороги, собираясь, видимо, сесть на автобус. Но не дошла – была убита. Потом подобные случаи повторялись еще пять раз. Характерным было еще одно обстоятельство – убийца как бы перемещался по Кольцевой автодороге, присматривая себе очередное место – Северное Бутово, Северное Тушино, Хлебниковский лесопарк, Лосиный остров… Я полагаю, что он, скорее всего, пользовался автостопом. Возможно, выбирал дальнобойщиков, людей временных в этих краях… Недаром у нас до сих пор нет никаких примет этого человека. Осторожный, гад! Хотя не думаю, чтобы он отличался интеллектом, – мне даже представить сложно, чтобы у этого зверя был интеллект.
– Наверное, ты прав, – сказал Гуров. – Этот человек явно не Эйнштейн. Скорее всего, мы имеем дело с маргинальной, психопатической личностью, склонной к неосознанной агрессии. Вряд ли этот тип отличается броской внешностью, но зато среди работяг всегда может сойти за своего. Возможно, в Москве действительно появляется наездами. Не секрет, что существуют места, где можно найти работу безо всякой регистрации, – где-нибудь на стройке или в каком-то подсобном хозяйстве… Интересно, Толубеев пытался прочесывать такие места?
– Были попытки, – сказал Крячко. – Мысль о сезонном рабочем возникла сразу. Но рынок сезонного труда слишком велик, а порой и слишком закрыт… Короче говоря, ничего существенного в этом направлении обнаружить не удалось. Кроме того, нельзя исключить, что этот человек вообще живет не в Москве, а где-то в области, а сюда приезжает, так сказать, за "развлечениями"…
– Понятно, – кивнул Гуров. – Хотя странно, что за два года никто его даже не видел. Видимо, осторожность у этого подонка в крови.
– Да, его никто не видел, – подтвердил Крячко. – Единственное, чем располагает следствие, – это следы пальцев на шеях жертвы и отпечатки обуви убийцы – сорок пятый размер! Но, к сожалению, и те и другие отпечатки весьма приблизительные. Точно можно лишь предполагать, что это мужчина высокого роста, довольно крепкий физически.
– Негусто, – покачал головой Гуров. – Но ведь, кажется, мы-то с тобой не его ищем?
– Это как сказать, – невесело заметил Крячко. – Я, во всяком случае, ищу и его тоже.
Глава 5
Начальник отдела криминалистической экспертизы полковник Дорохов встретил Гурова с воодушевлением.
– Лев Иванович! – провозгласил он, выбираясь из-за стола и устремляясь Гурову навстречу. – Давненько ты к нам не заглядывал! Я уж думал, не на пенсию ли ушел?
– Чего это ты меня на пенсию провожать вздумал, Степаныч? – с напускной строгостью сказал Гуров. – Кого-то на мое место продвинуть хочешь?
– Ну, это ты загнул! – засмеялся Дорохов. – Это, как говорят юмористы, совсем наглость потерять надо – на твое место замахиваться! Ты у нас один в своем роде. Твое место за тобой пожизненно закрепить надо.
– Силен ты на комплименты, Степаныч! – засмеялся Гуров. – Давай с этим делом заканчивать, а то ты еще памятник предложишь мне установить – на малой родине…
– Лучше на Лубянской площади! – захохотал Дорохов, чрезвычайно довольный своей шуткой. – Там как раз место пустует.
– Так я не по тому ведомству, – отмахнулся Гуров. – Ну, давай серьезно. Я ведь к тебе по делу пришел.
– Тогда присаживайся, – сказал Дорохов, моментально делаясь серьезным. – А что за дело?
Гуров не спеша уселся в кресло, окинул взглядом кабинет полковника, президентский портрет на стене, шкаф, набитый трудами по криминалистике, и сказал:
– Вчера женщину в районе Лосиного острова убили. Полковник Крячко выезжал на место вместе со следственной группой. Говорит, ребята там что-то нашли – следы, например… Вообще, меня любые подробности интересуют. У тебя кто этим делом занимается?
– Это ты про "сезонного убийцу" говоришь? – нахмурившись, сказал Дорохов. – Понятно. Опять ожил, гад! И, главное, третий год его никак поймать никто не может! Это что же выходит – наша с тобой милиция и в самом деле ни на что уже не годится, Лев Иванович? – в голосе его звучала неподдельная горечь.
– Ну ты же, Степаныч, не журналист какой-нибудь, – с упреком заметил Гуров. – К чему эти обобщения? Ты же знаешь, что это не так. Вот ты сам, например, разве ни на что не годишься? А я? Ты же мне памятник хотел ставить! А маньяков всегда долго ловили, еще и при советской власти – ты это не хуже меня знаешь… Скользкие, твари!
– Это-то верно, – покачал головой Дорохов. – Только вот когда у тебя у самого дочь молодая, поневоле начинаешь задумываться, а может ли она чувствовать себя в безопасности…
– Тут не в одной милиции дело, – сказал Гуров. – Всю страну на уши поставили. Народ нищий, злой, а иногда и просто чокнутый. Тут, пожалуй, никто не застрахован… Как это в каком-то фильме говорилось – личной безопасности не гарантирую…
– Да, жизнь нужно налаживать, – уныло согласился Дорохов и вдруг слабо улыбнулся: – А ты хитрец, Лев Иваныч! Памятник-то ты сам себе предложил поставить – на родине, забыл? Так что я тут ни при чем… А если серьезно, то давай займемся твоим делом. Сейчас я распоряжусь, чтобы сюда принесли материалы…
– Не стоит, Степаныч, – сказал Гуров. – Я сам побеседую. В рабочей, так сказать, обстановке.
– Ага! Ну, так мне еще лучше, – обрадовался Дорохов. – Сейчас я выясню. – Он быстро позвонил куда-то и тут же сообщил Гурову: – Иди в шестую комнату. Там капитан Бойко тебе все объяснит – я предупредил.
Гуров поблагодарил и отправился на поиски шестой комнаты, которая оказалась чистым, светлым помещением, из-за обилия аппаратуры на столах напоминающим лабораторию. Да, собственно, таковым оно и являлось.
В комнате никого не было, кроме коротко стриженной рыжей женщины в белом халате, которая сидела перед включенным компьютером. На вид ей было лет тридцать пять. Увидев Гурова, она приветливо улыбнулась и встала.
– Здравствуйте! – сказал Гуров. – А мне нужен капитан Бойко. Он вышел?
Женщина опять улыбнулась и ответила:
– Капитан Бойко – это я. А вы Лев Иванович Гуров? Очень приятно! Я много о вас наслышана. Присаживайтесь, пожалуйста…
Гуров смутился.
– Простите, неловко получилось, – сказал он. – Вы меня знаете, а я ни сном ни духом… И Дорохов не предупредил! Как вас зовут-то, капитан Бойко?
– Можете звать меня Анной, – сказала женщина. – И ничего страшного, что вы меня не знаете. Я совсем недавно сюда перевелась. До этого шесть лет в Питере. Муж у меня военный – вот и кочуем. Правда, почему-то исключительно по столицам – сначала Таллин, потом Питер, теперь вот Москва… Но вам это неинтересно… Дмитрий Степанович сказал, что вам нужны материалы по убийству на Лосином острове?
– Да, если можно, – сказал Гуров. – Для меня важна каждая зацепка. Это убийство в каком-то смысле задевает меня лично, понимаете?
Женщина смотрела на него с интересом, чуть наклонив набок рыжую голову.
– Честно говоря, не понимаю, – призналась она. – Но это не важно. Кое-что у нас действительно уже готово. Кстати, вы не первый справляетесь. У меня уже был майор Толубеев, и Мышкин из прокуратуры звонил. Вы с ними вместе работаете?
Гуров ответил не сразу, но все-таки предпочел сказать правду:
– Пока я официально не подключен к этому делу. Но, думаю, это ненадолго. Вы боитесь, что материалы могут попасть не в те руки?
– Нет, не боюсь, – улыбнулась Анна. – Все равно вы получите только копии заключений. Но, кстати, заключение судмедэксперта будет у вас раньше, чем у следователя, – оно только что поступило. Вы довольны?
– Я на первенство не претендую, – сказал Гуров. – Я же не конкурирующая фирма. Но за оперативность спасибо.
– К этим убийствам все относятся очень серьезно, – пояснила Бойко. – Особенно женщины, наверное. Ведь невольно все равно представляешь себя на месте этих несчастных… И честно говоря, не по себе делается. Вам, мужчинам, этого не понять.
– Ну почему же? – возразил Гуров. – Мне, например, тоже не по себе. И потом, у меня есть жена.
– Да, – вздохнула Бойко. – Ну так я вам сейчас вкратце обрисую, что нам удалось выяснить. Если что-то забуду, вы потом по бумагам разберетесь… Я ведь с делом о "сезонном убийце" совсем недавно познакомилась.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Руки вверх, генерал!'
1 2 3 4
Разговор происходил в большом кабинете генерала. Кроме них троих, никого больше не было. Орлов был одет в парадный мундир – собирался в министерство с докладом. Он торопился и оттого нервничал еще больше.
– Послушай, Петр Николаевич! – делая простодушное лицо, проговорил Крячко. – Тут ведь не о маньяке речь идет. Тут подоплека! Мы ж тебе все объяснили… А если это та самая женщина, которая встречи с Левой искала?
Орлов уничтожающе посмотрел на него и махнул рукой:
– Иди ты! Подоплека! Никогда ничего подобного не слышал! – сказал он. – А хоть бы и подоплека? Это твое задание – вот и копайся! Гуров-то тут при чем?
Гуров, до сих пор равнодушно рисовавший пальцем на полированной поверхности стола какие-то невидимые фигуры, вдруг поднял глаза и пристально посмотрел на генерала.
– Понимаешь, Петр Николаевич, я этого и сам не могу толком объяснить, – серьезно сказал он. – Но почему-то мне кажется, что я здесь очень при чем… Ничего конкретного – просто интуиция подсказывает. И знаешь, что я тебе скажу? Мне в это дело все равно придется влезть, так лучше было бы, если бы это было оформлено официально.
– Ишь ты! – удивился генерал. – Теперь уж я окончательно запутался, кто у нас начальник! Ну, раз Гуров решения принимает, кого куда назначать…
– Да ты, Петр, начальник, ты! – сказал Гуров. – А я, считай, тебе рапорт подаю. Необходимо мне с этим делом разобраться. А то совесть у меня не успокоится, понимаешь?
Орлов пренебрежительно махнул рукой.
– У тебя, Лева, все не как у людей – седина в бороду, а совесть в ребро! – с неудовольствием сказал он. – Я тебе тут кое-что другое поручить хотел, но раз ты так настаиваешь… В общем, сутки вам даю. Если представите что-то убедительное по этому убийству – тогда флаг вам в руки. А если опять про интуицию заливать начнете…
– Должны представить! – деловито заявил Крячко. – Сегодня многое прояснится – вскрытие, экспертиза… Опять же родственники о пропаже наверняка заявят. Мы представим!
– Ну-ну! – неопределенно буркнул Орлов и поднялся, давая понять, что аудиенция окончена.
Вернувшись в свой кабинет, Крячко первым делом спросил:
– Ты на самом деле себя виноватым чувствуешь? Ну, перед ней – перед убитой? Так ты, это… не спеши волосы-то рвать! Может, это и не она вовсе тебя искала? Может, это совершенно посторонняя женщина?
– Может, и посторонняя, – сказал Гуров. – А виноватым чувствую. А почему – и сам не знаю. Ведь ничего особенного не сделал, а душа не на месте. Если бы в тот вечер я не заважничал, может, эта женщина до сих пор жива была бы… Вот эта мысль мне никак покоя не дает, Стас! Всего-то нужно было человеку поверить, а меня и на это не хватило! Вот, кстати, ответ на вопрос о природе зла – оно в нас самих, Стас! И нужно постоянно следить, чтобы оно не вырвалось наружу…
У Крячко заметно испортилось настроение.
– И черт меня дернул! – пробормотал он под нос и тут же громогласно принялся убеждать Гурова: – И никакой твоей вины тут и в помине нет! Петр правильно сказал – седой ты уже человек, а такую чепуху сморозил! Ну, сам посуди, в чем ты виноват? С бабенкой той не встретился? Так ты и не обязан был. Мало ли какая провокация могла быть действительно? Я же вместо тебя пошел? А что она разговаривать не захотела, так это ее проблемы. Может, у нее на уме и правда какое-нибудь коварство было? И духи эти… В Москве, по статистике, сколько женщин? А сколько из них этот запах предпочитают? Тысяч сто – не меньше!
Гуров поднял брови и улыбнулся.
– Ты же меня вчера только в обратном убеждал, Стас! – сказал он. – Насчет предчувствия говорил…
– Так я же не знал, что ты так раскиснешь, полковник! – с досадой ответил Крячко.
– А я и не раскис вовсе, – серьезно сказал Гуров. – Когда это ты видел, чтобы я раскисал? Нет, тут дело в другом. Просто я для себя решил – осмотрительнее надо быть в поступках. Каждую минуту контролировать себя. Чтобы потом локти не кусать. А это убийство я до конца раскручу – слово даю! Чтобы или успокоиться, или вину перед той женщиной загладить – хотя бы так, если уж по-иному теперь не получится…
– Ну и ладно, – заключил Крячко. – Давай тогда дальше без морали, ладно? Я – человек простой, высокие материи не для меня. Мое дело – бандитов ловить.
– Ну, давай ловить бандитов! – вздохнул Гуров. – С чего начнем?
– Может, опять на Лосиноостровский поедем? – деловито спросил Крячко.
Гуров поморщился.
– Не вижу смысла, – сказал он. – Вчера уже полрайона облазили, а что толку? Хорошо еще на спектакль успели! Скорее всего, не жила она там. Нужно от другого плясать. Как мы вчера говорили.
– Ну так я насчет экспертизы тогда поинтересуюсь? – предложил Крячко.
– Лучше ты проверь, не поступало ли заявлений о пропаже родственников – подбери там, что по приметам совпадает, – сказал Гуров. – А с экспертами я сам поговорю. Только сначала давай еще раз по "сезонному убийце" пройдемся – может, мы с тобой чего напутали? Я ведь это дело с твоих слов знаю, да и ты сам только подключился…
– Я вчера с делом знакомился, – сказал Крячко. – Отлично все помню, но пересказывать тебе не буду. Лучше объясню, какая картина у меня голове сложилась – как я себе этого подонка представляю – его, так сказать, чаяния и помыслы…
Крячко поднялся и подошел к большой карте Москвы, висевшей на стене кабинета. Крепким прокуренным пальцем ткнул в зеленое пятно Лосиного острова.
– Начну с конца, – заявил он. – Чтобы ты сразу понял, что к чему. Дело в том, что последнее убийство, числящееся за "сезонным убийцей", приходится на начало октября прошлого года и совершено оно было именно в лесном массиве Лосиного острова. Только гораздо дальше – вот здесь, за Кольцевой автодорогой. Была убита молодая женщина, собиравшая вместе с родственниками грибы. День тогда был довольно теплый, а накануне прошел дождь, и грибы, видимо, поперли… Но я отвлекся. А суть в том, что та женщина отбилась от своих, может быть, даже заблудилась, и это стоило ей жизни. Хватились ее, только когда начало уже темнеть. Кстати, к вечеру опять пошел дождь, и ни о каких поисках преступника в мокром, темном лесу речи, конечно, не шло…
– Что-то пока я не понимаю, куда ты клонишь, – заметил Гуров. – Должно быть, действительно возраст сказывается. Ты имеешь в виду, что преступник обитает где-то в том районе?
– Совсем нет, – сказал Крячко. – Я имею в виду, что тот случай был последним, который отпечатался в массовом сознании как деяние "сезонного убийцы". Отсюда и выбор места нашего преступления. Наш убийца решил закосить под маньяка, и первое, что ему пришло в голову, – это Лосиный остров. В самом деле, не будет же он хранить в памяти весь послужной список незнакомого ему человека! Да и народ на Лосиный остров откликнется с большей вероятностью – "…вы слышали, а на Лосином-то опять женщину убили!".
– В принципе, это логично, – сказал Гуров. – Но почему ты не допускаешь, что это мог сделать один и тот же убийца?
– Он мог бы это сделать, – согласился Крячко. – Но сделал бы он это иначе. Об этом я тебе и вчера говорил. Суть в том, что все предыдущие убийства были совершены или днем, или утром, или ранним вечером, – во-первых, как мы с тобой правильно сообразили, молодые женщины ночами по лесу не бродят. А во-вторых, хотя я не психиатр, но осмелюсь предположить, что преступнику было важно видеть реакцию жертвы. Собственно, ради этого он и выходил на свою кровавую охоту. Вчера ничего подобного не было. Теперь еще одна деталь – во всех случаях применялся один и тот же нож – это установлено. Со стороны преступника это неразумно, но, может быть, он считает свою финку талисманом. Будешь интересоваться выводами экспертов, особое внимание обрати на идентичность орудия убийства. Лично я уверен, что вчера орудовали совсем другим ножом.
– Но это мало что дает, – сказал Гуров. – Нож мог потеряться. В конце концов, убийца мог решиться его поменять…
– Мог. Но вряд ли. И вспомни про синяки на шее убитой. Здесь-то он свои привычки точно не станет менять. До сих пор он действовал точно по сценарию… Кстати, я просвещу тебя, где он действовал. Первые два убийства произошли позапрошлой осенью в районе Северного Бутова. Сначала была убита школьница, гулявшая по лесу, а через неделю – местная проститутка, которую преступник, видимо, заманил в лес. Тогда власти забили тревогу, но больше убийца себя не обнаруживал, и о нем постепенно забыли.
На следующий год, уже в Северном Тушине, произошел аналогичный случай. Подвыпившая студентка отбилась от компании, отдыхавшей в лесу, – что-то они там поссорились, парня не поделили, что ли… Отправилась в сторону дороги, собираясь, видимо, сесть на автобус. Но не дошла – была убита. Потом подобные случаи повторялись еще пять раз. Характерным было еще одно обстоятельство – убийца как бы перемещался по Кольцевой автодороге, присматривая себе очередное место – Северное Бутово, Северное Тушино, Хлебниковский лесопарк, Лосиный остров… Я полагаю, что он, скорее всего, пользовался автостопом. Возможно, выбирал дальнобойщиков, людей временных в этих краях… Недаром у нас до сих пор нет никаких примет этого человека. Осторожный, гад! Хотя не думаю, чтобы он отличался интеллектом, – мне даже представить сложно, чтобы у этого зверя был интеллект.
– Наверное, ты прав, – сказал Гуров. – Этот человек явно не Эйнштейн. Скорее всего, мы имеем дело с маргинальной, психопатической личностью, склонной к неосознанной агрессии. Вряд ли этот тип отличается броской внешностью, но зато среди работяг всегда может сойти за своего. Возможно, в Москве действительно появляется наездами. Не секрет, что существуют места, где можно найти работу безо всякой регистрации, – где-нибудь на стройке или в каком-то подсобном хозяйстве… Интересно, Толубеев пытался прочесывать такие места?
– Были попытки, – сказал Крячко. – Мысль о сезонном рабочем возникла сразу. Но рынок сезонного труда слишком велик, а порой и слишком закрыт… Короче говоря, ничего существенного в этом направлении обнаружить не удалось. Кроме того, нельзя исключить, что этот человек вообще живет не в Москве, а где-то в области, а сюда приезжает, так сказать, за "развлечениями"…
– Понятно, – кивнул Гуров. – Хотя странно, что за два года никто его даже не видел. Видимо, осторожность у этого подонка в крови.
– Да, его никто не видел, – подтвердил Крячко. – Единственное, чем располагает следствие, – это следы пальцев на шеях жертвы и отпечатки обуви убийцы – сорок пятый размер! Но, к сожалению, и те и другие отпечатки весьма приблизительные. Точно можно лишь предполагать, что это мужчина высокого роста, довольно крепкий физически.
– Негусто, – покачал головой Гуров. – Но ведь, кажется, мы-то с тобой не его ищем?
– Это как сказать, – невесело заметил Крячко. – Я, во всяком случае, ищу и его тоже.
Глава 5
Начальник отдела криминалистической экспертизы полковник Дорохов встретил Гурова с воодушевлением.
– Лев Иванович! – провозгласил он, выбираясь из-за стола и устремляясь Гурову навстречу. – Давненько ты к нам не заглядывал! Я уж думал, не на пенсию ли ушел?
– Чего это ты меня на пенсию провожать вздумал, Степаныч? – с напускной строгостью сказал Гуров. – Кого-то на мое место продвинуть хочешь?
– Ну, это ты загнул! – засмеялся Дорохов. – Это, как говорят юмористы, совсем наглость потерять надо – на твое место замахиваться! Ты у нас один в своем роде. Твое место за тобой пожизненно закрепить надо.
– Силен ты на комплименты, Степаныч! – засмеялся Гуров. – Давай с этим делом заканчивать, а то ты еще памятник предложишь мне установить – на малой родине…
– Лучше на Лубянской площади! – захохотал Дорохов, чрезвычайно довольный своей шуткой. – Там как раз место пустует.
– Так я не по тому ведомству, – отмахнулся Гуров. – Ну, давай серьезно. Я ведь к тебе по делу пришел.
– Тогда присаживайся, – сказал Дорохов, моментально делаясь серьезным. – А что за дело?
Гуров не спеша уселся в кресло, окинул взглядом кабинет полковника, президентский портрет на стене, шкаф, набитый трудами по криминалистике, и сказал:
– Вчера женщину в районе Лосиного острова убили. Полковник Крячко выезжал на место вместе со следственной группой. Говорит, ребята там что-то нашли – следы, например… Вообще, меня любые подробности интересуют. У тебя кто этим делом занимается?
– Это ты про "сезонного убийцу" говоришь? – нахмурившись, сказал Дорохов. – Понятно. Опять ожил, гад! И, главное, третий год его никак поймать никто не может! Это что же выходит – наша с тобой милиция и в самом деле ни на что уже не годится, Лев Иванович? – в голосе его звучала неподдельная горечь.
– Ну ты же, Степаныч, не журналист какой-нибудь, – с упреком заметил Гуров. – К чему эти обобщения? Ты же знаешь, что это не так. Вот ты сам, например, разве ни на что не годишься? А я? Ты же мне памятник хотел ставить! А маньяков всегда долго ловили, еще и при советской власти – ты это не хуже меня знаешь… Скользкие, твари!
– Это-то верно, – покачал головой Дорохов. – Только вот когда у тебя у самого дочь молодая, поневоле начинаешь задумываться, а может ли она чувствовать себя в безопасности…
– Тут не в одной милиции дело, – сказал Гуров. – Всю страну на уши поставили. Народ нищий, злой, а иногда и просто чокнутый. Тут, пожалуй, никто не застрахован… Как это в каком-то фильме говорилось – личной безопасности не гарантирую…
– Да, жизнь нужно налаживать, – уныло согласился Дорохов и вдруг слабо улыбнулся: – А ты хитрец, Лев Иваныч! Памятник-то ты сам себе предложил поставить – на родине, забыл? Так что я тут ни при чем… А если серьезно, то давай займемся твоим делом. Сейчас я распоряжусь, чтобы сюда принесли материалы…
– Не стоит, Степаныч, – сказал Гуров. – Я сам побеседую. В рабочей, так сказать, обстановке.
– Ага! Ну, так мне еще лучше, – обрадовался Дорохов. – Сейчас я выясню. – Он быстро позвонил куда-то и тут же сообщил Гурову: – Иди в шестую комнату. Там капитан Бойко тебе все объяснит – я предупредил.
Гуров поблагодарил и отправился на поиски шестой комнаты, которая оказалась чистым, светлым помещением, из-за обилия аппаратуры на столах напоминающим лабораторию. Да, собственно, таковым оно и являлось.
В комнате никого не было, кроме коротко стриженной рыжей женщины в белом халате, которая сидела перед включенным компьютером. На вид ей было лет тридцать пять. Увидев Гурова, она приветливо улыбнулась и встала.
– Здравствуйте! – сказал Гуров. – А мне нужен капитан Бойко. Он вышел?
Женщина опять улыбнулась и ответила:
– Капитан Бойко – это я. А вы Лев Иванович Гуров? Очень приятно! Я много о вас наслышана. Присаживайтесь, пожалуйста…
Гуров смутился.
– Простите, неловко получилось, – сказал он. – Вы меня знаете, а я ни сном ни духом… И Дорохов не предупредил! Как вас зовут-то, капитан Бойко?
– Можете звать меня Анной, – сказала женщина. – И ничего страшного, что вы меня не знаете. Я совсем недавно сюда перевелась. До этого шесть лет в Питере. Муж у меня военный – вот и кочуем. Правда, почему-то исключительно по столицам – сначала Таллин, потом Питер, теперь вот Москва… Но вам это неинтересно… Дмитрий Степанович сказал, что вам нужны материалы по убийству на Лосином острове?
– Да, если можно, – сказал Гуров. – Для меня важна каждая зацепка. Это убийство в каком-то смысле задевает меня лично, понимаете?
Женщина смотрела на него с интересом, чуть наклонив набок рыжую голову.
– Честно говоря, не понимаю, – призналась она. – Но это не важно. Кое-что у нас действительно уже готово. Кстати, вы не первый справляетесь. У меня уже был майор Толубеев, и Мышкин из прокуратуры звонил. Вы с ними вместе работаете?
Гуров ответил не сразу, но все-таки предпочел сказать правду:
– Пока я официально не подключен к этому делу. Но, думаю, это ненадолго. Вы боитесь, что материалы могут попасть не в те руки?
– Нет, не боюсь, – улыбнулась Анна. – Все равно вы получите только копии заключений. Но, кстати, заключение судмедэксперта будет у вас раньше, чем у следователя, – оно только что поступило. Вы довольны?
– Я на первенство не претендую, – сказал Гуров. – Я же не конкурирующая фирма. Но за оперативность спасибо.
– К этим убийствам все относятся очень серьезно, – пояснила Бойко. – Особенно женщины, наверное. Ведь невольно все равно представляешь себя на месте этих несчастных… И честно говоря, не по себе делается. Вам, мужчинам, этого не понять.
– Ну почему же? – возразил Гуров. – Мне, например, тоже не по себе. И потом, у меня есть жена.
– Да, – вздохнула Бойко. – Ну так я вам сейчас вкратце обрисую, что нам удалось выяснить. Если что-то забуду, вы потом по бумагам разберетесь… Я ведь с делом о "сезонном убийце" совсем недавно познакомилась.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Руки вверх, генерал!'
1 2 3 4