Все они походили на Рикки, но многие были сформированы не так хорошо, как прежние. А те, что двигались сзади, были просто облачками.– Урок второй.Мэй протянула мне трубочку. Я поджег ее, трубочка, шипя, загорелась. Мэй мягко спустила ее по пандусу. Фигуры заколебались.– Проклятие, – сказал я, но пора было отворачиваться. Взревело расширяющееся в ограниченном пространстве облако газа. Мою спину окатило жаром. Когда же я снова взглянул на пандус, большая часть роев исчезла. Но несколько штук еще висели в воздухе, судя по всему, неповрежденные.Они учились. И быстро.– Следующий урок, – сказала Мэй, протягивая на этот раз две трубочки.Я поджег обе – одну Мэй пустила по скату вниз, другую зашвырнула подальше. Грянули взрывы, и нас накрыло облако горячего воздуха.Обернувшись, мы ни роев, ни фигур уже не увидели и пошли по скату, спускаясь в пещеру.
Мы взяли с собой двадцать трубочек «Термита». Их у нас осталось шестнадцать, а мы пока совсем ненамного приблизились к главной камере. Мэй теперь шла быстрее, и несколько роев, материализовавшихся перед нами, отскакивали при нашем приближении. Мы гнали их перед собой, все глубже проникая в пещеру. Там внизу висела пыль, рассеивавшая инфракрасные лучи приборов ночного видения. Ощущение темноты и одиночества было пугающим.Когда мы достигли нижнего уровня, что-то захрустело у нас под ногами. Я глянул вниз и увидел, что земля покрыта тонкими, желтоватыми костями. Костями летучих мышей. Мэй была права: их съели.И вот наконец мы очутились в просторной центральной камере, от пола до потолка заполненной расставленными в строгом порядке черными сферами. Они были чуть меньше метра в диаметре, их покрывали шипообразные выступы.– Это то, что я думаю, не так ли? – Голос Мэй был спокоен.– Да, похоже на то.Если я не ошибся, шипастые сферы представляли собой аналог фабрики, которую построила «Ксимос». Я шагнул вперед.– Вот так они и воспроизводятся.– Ты думаешь, существует какой-то центр?– Вполне возможно.Я шел между сферами, с кончиков шипов капала густая, похожая на слизь жидкость. А сами сферы покрывало что-то вроде плотного желе, которое подрагивало, создавая впечатление, будто все это скопление движется, живет. Я пригляделся попристальнее и увидел, что на поверхности сфер действительно кипит жизнь: в желе копошились массы извивающихся черных червей.– Господи Иисусе!– Они были здесь и раньше, – спокойно сказала Мэй.– Кто?– Черви. Они населяли слой помета на полу пещеры.– А теперь включились в синтез роев, – сказал я. – И произошло это быстро, всего за несколько дней. Совместная эволюция в действии. Сферы, скорее всего, дают им пищу и каким-то образом используют их экскременты.– Или их самих.– Да. Может быть.В этом не было ничего необычного. Муравьи разводят тлей точно так же, как мы разводим коров. А другие насекомые насаживают целые сады грибков, которыми и питаются.Рои кружили вокруг нас, однако держались на расстоянии Пол покрывало что-то вроде густого навоза. В некоторых местах на нем проглядывали зеленоватые полосы, уходящие к центру камеры.Внезапно скопления сфер закончились, оставив пустое пространство. Там высилась уменьшенная копия кургана, который прикрывал вход в пещеру. Не больше полутора метров в высоту, совершенно круглый, с выступающими во все стороны подобиями плоских лопастей. Из лопастей исходил белесый дымок.Мы подошли ближе.– Оно горячее, – сказала Мэй. – Как по-твоему, что это? Я посмотрел на пол. Теперь я увидел, что зеленые полосы сходятся к центральному кургану.– Сборщики, – сказал я.Шипастые раковины давали органическое сырье. Оно стекалось к центру, где сборщики осуществляли окончательную сборку.Рои окружали нас, вися над скоплениями сфер. Похоже, к центру они приблизиться не могли.– Сколько тебе нужно? – спросила Мэй, доставая из рюкзака «Термиты».– Здесь пяток, – ответил я. – Остальные понадобятся, чтобы выбраться наружу.– Сразу пять мы поджечь не сможем…– Ничего.Я протянул руку, и Мэй вложила мне в ладонь пять трубочек. Я бросил их, не зажигая, на курган.Мэй сразу поняла, что я задумал, и уже отбирала новые трубочки.– Теперь четыре, – сказал я, оглядываясь на рои. Они были неспокойны, метались взад и вперед, однако к нам все же не приближались. – Три тебе, одну мне. Ты займешься роями.– Поняла…Она протянула мне трубочку. Я поджег три оставшиеся у нее. Мэй швырнула их туда, откуда мы пришли. Рои метнулись в стороны. Мэй начала отсчет:– Три… два… один… сейчас!Мы пригнулись, отворачиваясь от резкой вспышки света. Я услышал какой-то треск и, подняв голову, увидел, что некоторые из сфер треснули и разваливаются на части. Не мешкая, я поджег запал своей трубочки и, как только из него посыпались белые искры, швырнул ее на курган.– Уходим!Мы понеслись к выходу, перепрыгивая через разваливающиеся сферы. На бегу я считал про себя: «Три… два… один…» Сейчас.Послышалось что-то вроде пронзительного визга, а потом на нас налетел страшный порыв горячего газа, громыхнувший так, что боль пронзила уши. Ударная волна бросила меня на пол, и я заскользил по навозу. Прибор ночного видения слетел у меня с головы.– Мэй, – выдавил я. – Мэй… где ты? Я ничего не вижу. Кругом стояла непроглядная чернота.– Все хорошо, – раздался голос Мэй. Я почувствовал в темноте ее руку, сжавшую мою.– У тебя на поясе фонарь, – сказала Мэй.Я пошарил, нащупывая карабин фонаря. Нащупать-то я его нащупал, но расцепить никак не мог. Монотонное гудение, поначалу негромкое, но все нараставшее, нагоняло на меня страх. Наконец карабин расстегнулся, и я со вздохом облегчения включил фонарь.Взрыв преобразил пещеру. Большинство сфер развалилось, их шипы усеяли пол. Что-то горело. Едкий, вонючий дым клубился в пещере.– Давай, Джек, – сказала Мэй, протягивая мне четыре трубочки.Я каким-то образом ухитрился поджечь все четыре, а Мэй разбросала их во все стороны. Я прижал ладони к глазам.Когда я снова взглянул на пещеру, рои исчезли. Но не надолго – они снова начали собираться в единое целое. Сначала один, потом три, потом шесть – а потом я сбился со счета.Я поджег последние три трубочки, и Мэй, отступая к выходу, бросила их. Я понимал – положение наше безнадежно. Каждый взрыв лишь ненадолго разбрасывал рои. А затем они быстро восстанавливались.Мы подошли к подножию ведущего наверх ската, и я услышал наверху рокот какой-то машины. Глянув вверх, я увидел стоявший прямо над скатом вездеход. Бобби включил его двигатель на полную мощность и заорал: «Сюда-а-а-а!»Мы побежали. Я смутно увидел, как Бобби поджег что-то, вспыхнувшее оранжевым пламенем, потом Мэй прижала меня к стене, и мимо нас в нижнюю камеру с ревом пронесся неуправляемый вездеход с торчавшей из бензобака горящей тряпкой. Это был «коктейль Молотова» на колесах.Едва он промчал мимо, Мэй с силой толкнула меня в спину:– Беги!Последние несколько метров ската я миновал со скоростью спринтера. Бобби, перегнувшись через край ямы на дне кратера, выволок нас наружу.Я изо всех сил понесся к выходу из пещеры и уже почти достиг его, когда мощный взрыв сбил нас всех с ног. Пролетев по воздуху, я врезался в одну из стен пещеры. Когда я поднялся на ноги, в голове у меня звенело.Я оглянулся в поисках Мэй и Бобби. Они тоже поднимались с земли. Вертолет так и висел над нами, ухая. Мы вскарабкались по склону и перевалились через край кратера в холодную, черную ночь пустыни.Последнее, что я видел, была Мэй, машущая вертолету, чтобы тот спустился.А потом пещера взорвалась, превратившись в огромный огненный шар. День седьмой: 00.12 Джулия налетела на меня в коридоре. Запястья и лодыжки у нее были в повязках, но лицо казалось прекрасным. Она обняла меня, уткнулась лицом мне в плечо.– Джек, слава богу, ты цел.– Да, – хрипло ответил я. – Цел.– Я так рада… так рада.Я молча стоял, позволяя ей обнимать себя. Потом тоже обнял ее. В ней было столько энергии, а я ощущал себя измотанным, выжатым как лимон.– Я так благодарна тебе за то, что ты сделал. За то, что сделали все вы, – прибавила она, поворачиваясь к остальным. – Мне жаль только, что я не смогла оказаться рядом и помочь. Я знаю, все это произошло по моей вине. Но мы очень вам благодарны. Компания благодарна вам.Компания? – подумал я. Но сказал только:– Что ж, это нужно было сделать.– Нужно, да. И ты это сделал. Слава богу, Джек.Рикки стоял за нею, кивая.– Думаю, нам всем стоит выпить, – говорила Джулия, пока мы шли по коридору. – Здесь где-то должно быть шампанское. Рикки, есть здесь шампанское? Да? Я хочу отпраздновать сделанное вами, ребята.– А я хочу только одного – спать, – сказал я.– Ну брось, всего один бокал.Вот она, типичная Джулия. Живущая в своем мире, не замечавшая того, что чувствуют окружающие. Последнее, чего любому из нас хотелось сейчас, так это пить шампанское.– Как бы там ни было, спасибо, – произнесла Мэй.– Может быть, завтра, – сказал Бобби.– Ну хорошо, ладно! Тогда сделаем это завтра.Я отметил, как быстро говорит Джулия, и вспомнил слова Эллен о том, что она принимает наркотики. Сейчас Джулия определенно вела себя так, словно проглотила что-то в этом роде. Но я слишком устал, чтобы хоть немного этим озаботиться.– Я сообщила новость Ларри Хандлеру, – говорила Джулия. – Он тоже очень благодарен вам всем.– Это приятно, – сказал я. – Он собирается поставить в известность военных?– Поставить в известность военных? О чем?– О вышедшем из-под контроля эксперименте.– Ну, Джек, ведь с этим уже покончено.– Не уверен, – ответил я. – Какие-то рои могли уцелеть. Думаю, для надежности следует вызвать военных.– Военных? – Взгляд Джулии метнулся к Рикки, потом снова ко мне. – Да, ты прав, Джек. Если есть хотя бы малейший шанс, что мы упустили рой, необходимо немедленно их известить. Собственно, я сию же минуту это и сделаю.Я тоже взглянул на Рикки. Тот так и продолжал механически кивать. Похоже, его больше уже не заботило то, что об эксперименте станет известно широкой публике.– Вы трое идите поспите, а я позвоню в Пентагон, – сказала Джулия.– Я пойду с тобой.Она взглянула на меня, улыбнулась:– Ты мне не доверяешь.– Не в том дело. У военных могут возникнуть вопросы, на которые я сумел бы ответить.– Ладно, хорошо. Неплохая мысль. Мысль превосходная. Что-то тут было не так. Я словно попал в пьесу, в которой каждый разыгрывает свою роль. Вот только я не знал, о чем эта пьеса. Я оглянулся на Мэй. Та слегка нахмурилась. Похоже, и она ощутила что-то похожее.Мы прошли через воздушные тамбуры в жилой блок. Джулия потянулась к телефону.– Ну что же, давай звонить, Джек, – сказала она.Я подошел к холодильнику, достал из него банку имбирного эля. Мэй взяла чай со льдом, Бобби – пиво. Я заметил охлаждающуюся в холодильнике бутылку шампанского. Стало быть, праздник у нее был запланирован.Джулия нажала на телефоне кнопку громкой связи, набрала номер. Однако звонок не прошел. Линия не подавала никаких признаков жизни.– Странно… Рикки, я не могу выйти на внешнюю линию.– Попробуй еще раз, – сказал Рикки.Я прихлебывал имбирный эль, наблюдая за ними. У меня не осталось сомнений – все это разыгрывалось ради нас. Джулия снова набрала номер. Интересно, как это она ухитрилась запомнить наизусть номер Пентагона.– Ха, – произнесла она. – Ничего.– Должно работать, – изображая удивление, откликнулся Рикки.– Давайте я попробую догадаться. Произошло что-то такое, из-за чего мы не можем связаться с внешним миром, – сказал я.Рикки оттолкнулся руками от стола:– Пойду проверю линии связи.– Сделай одолжение. Джулия взглянула на меня.– Джек, – произнесла она, – почему ты сердишься?– Потому что мне пудрят мозги.– Уверяю тебя, – негромко сказала она, взглянув мне прямо в глаза, – ничего подобного.Мэй поднялась из-за стола, сказав, что хочет принять душ. Бобби отправился в гостиную, поиграть на видеоприставке – его обычный метод расслабления. Мы с Джулией остались на кухне одни.Она наклонилась ко мне через стол и сказала, негромко и серьезно:– Джек, я должна тебе кое-что объяснить.Она накрыла рукой мою ладонь и еще больше понизила голос:– Я хочу, чтобы все было по-честному. – Джулия помолчала. – Надеюсь, и ты хочешь того же.Вдруг она перегнулась через стол и попыталась поцеловать меня в губы. Я отпрянул. Джулия с мольбой в глазах смотрела на меня:– Джек, пожалуйста.– Джулия…В устройстве внутренней связи раздался щелчок. Я услышал голос Рикки:– Ребята, со связью и вправду возникла проблема. Идите скорее сюда.
Комната связи представляла собой просторный стенной шкаф, находившийся в одном из углов технической мастерской. В нее вела тяжелая, как у сейфа, дверь с окошком из закаленного стекла. Через это окошко я и увидел Чарли Давен-порта, обмякшего, с открытым ртом, с глядевшими в пространство глазами. Черный, жужжащий рой завивался вокруг его головы.– Как сюда попал рой?– Даже представить не могу, – ответил Рикки. – Должно быть, Чарли принес его с собой, снаружи. В горле или еще где. – Рикки пожал плечами. – Не пойму, хоть убейте.Я вглядывался в Рикки, пытаясь разобраться в его поведении. Он только что обнаружил, что в лабораторию проник смертоносный рой, но это, похоже, нисколько его не расстраивало.В комнату быстрым шагом вошла Мэй. Сложившуюся ситуацию она оценила с первого взгляда.– Кто-нибудь уже просмотрел видеозапись?– Мы не можем этого сделать, – ответил Рикки. – Управление заблокировано – оттуда.Тут я заметил, что за спиной Чарли из стены свисает большой пук выдранных проводов.– Зачем Чарли вообще туда залез? – спросила Мэй.Я покачал головой. У меня не было об этом ни малейшего представления. Джулия сказала:– Это помещение герметично. Возможно, он понял, что инфицирован, и решил изолировать себя от нас. Ведь комната заперта изнутри.– Правда? – сказал я. – Откуда тебе это известно?– М-м… – Джулия вгляделась сквозь стекло. – Э-э, замок отражается вон в той хромированной арматуре, видишь?Я даже смотреть не стал. Мэй, однако, взглянула, и я услышал ее голос:– О да, Джулия. Какая наблюдательность!Слова ее прозвучали насмешливо, однако Джулия не обратила на это внимания.Ну вот, теперь уже все разыгрывают роли. А я так и не понимал почему.– Есть какая-нибудь возможность открыть эту дверь? – спросил я у Рикки.– Думаю, да. Возможно, у Винса найдется отмычка. Но ее нельзя открывать, Джек. Нельзя, пока там рой.– Стало быть, позвонить мы никуда не можем? Связи с внешним миром у нас нет.– До завтра не будет. Утром вернется вертолет.Я еще раз вгляделся сквозь стекло. Рой жужжал вокруг головы Чарли, тело его уже начала покрывать молочно-белая слизь. Обычная история.– А нельзя включить вентиляцию и высосать оттуда частицы? – спросил я.– Вентиляторы уже работают в полную силу, – ответил Рикки.– Хорошо, тогда давайте зачерним окно, – предложил я, – выключим свет и подождем несколько часов, пока у роя не иссякнет энергия.– Черт, не знаю, – неуверенно отозвался Рикки.– Что значит «не знаю»? – сказала Джулия. – По-моему, это отличная идея. Попробовать определенно стоит. Давай сейчас же этим займемся.– Хорошо, ладно, – мгновенно уступил Рикки. – Но нам придется подождать часов шесть.– По-моему, – сказал я, – раньше речь шла о трех часах.– Я хочу перестраховаться. Если рой ворвется сюда, нам всем придет конец.Так мы в конечном итоге и решили поступить. Мы выключили свет, нашли кусок черной ткани, закрепили его клейкой лентой на окне и закрыли сверху картоном.Когда мы покончили с этим, на меня снова навалилась усталость.– Мне надо лечь, – сказал я.– Нам всем лучше лечь, – сказала Джулия. – Вернемся сюда завтра утром.Мы все направились в жилой модуль. Мэй оказалась рядом со мной.– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.– Нормально. Спина начинает немного болеть.Она кивнула:– Давай взгляну.
– Ой, Джек, бедняжка! – воскликнула Джулия.Я сидел, сняв рубашку, на кухонном столе. Мэй смазывала ожоги на спине, полученные при взрыве в пещере. Джулия улыбнулась мне:– Джек, даже сказать не могу, как мне жаль, что тебе пришлось через это пройти.Я понимал, что Мэй хочется поговорить со мной с глазу на глаз, но возможности такой у нас не было. Джулия не желала оставить нас наедине даже на минуту. Она всегда ревновала меня к Мэй, еще с той поры, когда я только принял ее на работу в «МедиаТроникс», и теперь сражалась с девушкой за мое внимание.Но я не чувствовал себя польщенным.Мазь, когда Мэй только-только наносила ее, казалась холодной, но через несколько мгновений начинала жечь, и сильно. Я поморщился.– Не знаю, какие у нас есть обезболивающие, – сказала Мэй. – У тебя обширный ожог второй степени.Джулия принялась лихорадочно рыться в аптечке.– Есть морфий, – наконец сообщила она, извлекая на свет пузырек. – Он поможет.– Не хочу я морфия.На самом деле я хотел, чтобы она ушла спать. Лихорадочное оживление Джулии действовало мне на нервы. А кроме того, я хотел поговорить с Мэй.– Больше в аптечке ничего нет, – сказала Джулия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Мы взяли с собой двадцать трубочек «Термита». Их у нас осталось шестнадцать, а мы пока совсем ненамного приблизились к главной камере. Мэй теперь шла быстрее, и несколько роев, материализовавшихся перед нами, отскакивали при нашем приближении. Мы гнали их перед собой, все глубже проникая в пещеру. Там внизу висела пыль, рассеивавшая инфракрасные лучи приборов ночного видения. Ощущение темноты и одиночества было пугающим.Когда мы достигли нижнего уровня, что-то захрустело у нас под ногами. Я глянул вниз и увидел, что земля покрыта тонкими, желтоватыми костями. Костями летучих мышей. Мэй была права: их съели.И вот наконец мы очутились в просторной центральной камере, от пола до потолка заполненной расставленными в строгом порядке черными сферами. Они были чуть меньше метра в диаметре, их покрывали шипообразные выступы.– Это то, что я думаю, не так ли? – Голос Мэй был спокоен.– Да, похоже на то.Если я не ошибся, шипастые сферы представляли собой аналог фабрики, которую построила «Ксимос». Я шагнул вперед.– Вот так они и воспроизводятся.– Ты думаешь, существует какой-то центр?– Вполне возможно.Я шел между сферами, с кончиков шипов капала густая, похожая на слизь жидкость. А сами сферы покрывало что-то вроде плотного желе, которое подрагивало, создавая впечатление, будто все это скопление движется, живет. Я пригляделся попристальнее и увидел, что на поверхности сфер действительно кипит жизнь: в желе копошились массы извивающихся черных червей.– Господи Иисусе!– Они были здесь и раньше, – спокойно сказала Мэй.– Кто?– Черви. Они населяли слой помета на полу пещеры.– А теперь включились в синтез роев, – сказал я. – И произошло это быстро, всего за несколько дней. Совместная эволюция в действии. Сферы, скорее всего, дают им пищу и каким-то образом используют их экскременты.– Или их самих.– Да. Может быть.В этом не было ничего необычного. Муравьи разводят тлей точно так же, как мы разводим коров. А другие насекомые насаживают целые сады грибков, которыми и питаются.Рои кружили вокруг нас, однако держались на расстоянии Пол покрывало что-то вроде густого навоза. В некоторых местах на нем проглядывали зеленоватые полосы, уходящие к центру камеры.Внезапно скопления сфер закончились, оставив пустое пространство. Там высилась уменьшенная копия кургана, который прикрывал вход в пещеру. Не больше полутора метров в высоту, совершенно круглый, с выступающими во все стороны подобиями плоских лопастей. Из лопастей исходил белесый дымок.Мы подошли ближе.– Оно горячее, – сказала Мэй. – Как по-твоему, что это? Я посмотрел на пол. Теперь я увидел, что зеленые полосы сходятся к центральному кургану.– Сборщики, – сказал я.Шипастые раковины давали органическое сырье. Оно стекалось к центру, где сборщики осуществляли окончательную сборку.Рои окружали нас, вися над скоплениями сфер. Похоже, к центру они приблизиться не могли.– Сколько тебе нужно? – спросила Мэй, доставая из рюкзака «Термиты».– Здесь пяток, – ответил я. – Остальные понадобятся, чтобы выбраться наружу.– Сразу пять мы поджечь не сможем…– Ничего.Я протянул руку, и Мэй вложила мне в ладонь пять трубочек. Я бросил их, не зажигая, на курган.Мэй сразу поняла, что я задумал, и уже отбирала новые трубочки.– Теперь четыре, – сказал я, оглядываясь на рои. Они были неспокойны, метались взад и вперед, однако к нам все же не приближались. – Три тебе, одну мне. Ты займешься роями.– Поняла…Она протянула мне трубочку. Я поджег три оставшиеся у нее. Мэй швырнула их туда, откуда мы пришли. Рои метнулись в стороны. Мэй начала отсчет:– Три… два… один… сейчас!Мы пригнулись, отворачиваясь от резкой вспышки света. Я услышал какой-то треск и, подняв голову, увидел, что некоторые из сфер треснули и разваливаются на части. Не мешкая, я поджег запал своей трубочки и, как только из него посыпались белые искры, швырнул ее на курган.– Уходим!Мы понеслись к выходу, перепрыгивая через разваливающиеся сферы. На бегу я считал про себя: «Три… два… один…» Сейчас.Послышалось что-то вроде пронзительного визга, а потом на нас налетел страшный порыв горячего газа, громыхнувший так, что боль пронзила уши. Ударная волна бросила меня на пол, и я заскользил по навозу. Прибор ночного видения слетел у меня с головы.– Мэй, – выдавил я. – Мэй… где ты? Я ничего не вижу. Кругом стояла непроглядная чернота.– Все хорошо, – раздался голос Мэй. Я почувствовал в темноте ее руку, сжавшую мою.– У тебя на поясе фонарь, – сказала Мэй.Я пошарил, нащупывая карабин фонаря. Нащупать-то я его нащупал, но расцепить никак не мог. Монотонное гудение, поначалу негромкое, но все нараставшее, нагоняло на меня страх. Наконец карабин расстегнулся, и я со вздохом облегчения включил фонарь.Взрыв преобразил пещеру. Большинство сфер развалилось, их шипы усеяли пол. Что-то горело. Едкий, вонючий дым клубился в пещере.– Давай, Джек, – сказала Мэй, протягивая мне четыре трубочки.Я каким-то образом ухитрился поджечь все четыре, а Мэй разбросала их во все стороны. Я прижал ладони к глазам.Когда я снова взглянул на пещеру, рои исчезли. Но не надолго – они снова начали собираться в единое целое. Сначала один, потом три, потом шесть – а потом я сбился со счета.Я поджег последние три трубочки, и Мэй, отступая к выходу, бросила их. Я понимал – положение наше безнадежно. Каждый взрыв лишь ненадолго разбрасывал рои. А затем они быстро восстанавливались.Мы подошли к подножию ведущего наверх ската, и я услышал наверху рокот какой-то машины. Глянув вверх, я увидел стоявший прямо над скатом вездеход. Бобби включил его двигатель на полную мощность и заорал: «Сюда-а-а-а!»Мы побежали. Я смутно увидел, как Бобби поджег что-то, вспыхнувшее оранжевым пламенем, потом Мэй прижала меня к стене, и мимо нас в нижнюю камеру с ревом пронесся неуправляемый вездеход с торчавшей из бензобака горящей тряпкой. Это был «коктейль Молотова» на колесах.Едва он промчал мимо, Мэй с силой толкнула меня в спину:– Беги!Последние несколько метров ската я миновал со скоростью спринтера. Бобби, перегнувшись через край ямы на дне кратера, выволок нас наружу.Я изо всех сил понесся к выходу из пещеры и уже почти достиг его, когда мощный взрыв сбил нас всех с ног. Пролетев по воздуху, я врезался в одну из стен пещеры. Когда я поднялся на ноги, в голове у меня звенело.Я оглянулся в поисках Мэй и Бобби. Они тоже поднимались с земли. Вертолет так и висел над нами, ухая. Мы вскарабкались по склону и перевалились через край кратера в холодную, черную ночь пустыни.Последнее, что я видел, была Мэй, машущая вертолету, чтобы тот спустился.А потом пещера взорвалась, превратившись в огромный огненный шар. День седьмой: 00.12 Джулия налетела на меня в коридоре. Запястья и лодыжки у нее были в повязках, но лицо казалось прекрасным. Она обняла меня, уткнулась лицом мне в плечо.– Джек, слава богу, ты цел.– Да, – хрипло ответил я. – Цел.– Я так рада… так рада.Я молча стоял, позволяя ей обнимать себя. Потом тоже обнял ее. В ней было столько энергии, а я ощущал себя измотанным, выжатым как лимон.– Я так благодарна тебе за то, что ты сделал. За то, что сделали все вы, – прибавила она, поворачиваясь к остальным. – Мне жаль только, что я не смогла оказаться рядом и помочь. Я знаю, все это произошло по моей вине. Но мы очень вам благодарны. Компания благодарна вам.Компания? – подумал я. Но сказал только:– Что ж, это нужно было сделать.– Нужно, да. И ты это сделал. Слава богу, Джек.Рикки стоял за нею, кивая.– Думаю, нам всем стоит выпить, – говорила Джулия, пока мы шли по коридору. – Здесь где-то должно быть шампанское. Рикки, есть здесь шампанское? Да? Я хочу отпраздновать сделанное вами, ребята.– А я хочу только одного – спать, – сказал я.– Ну брось, всего один бокал.Вот она, типичная Джулия. Живущая в своем мире, не замечавшая того, что чувствуют окружающие. Последнее, чего любому из нас хотелось сейчас, так это пить шампанское.– Как бы там ни было, спасибо, – произнесла Мэй.– Может быть, завтра, – сказал Бобби.– Ну хорошо, ладно! Тогда сделаем это завтра.Я отметил, как быстро говорит Джулия, и вспомнил слова Эллен о том, что она принимает наркотики. Сейчас Джулия определенно вела себя так, словно проглотила что-то в этом роде. Но я слишком устал, чтобы хоть немного этим озаботиться.– Я сообщила новость Ларри Хандлеру, – говорила Джулия. – Он тоже очень благодарен вам всем.– Это приятно, – сказал я. – Он собирается поставить в известность военных?– Поставить в известность военных? О чем?– О вышедшем из-под контроля эксперименте.– Ну, Джек, ведь с этим уже покончено.– Не уверен, – ответил я. – Какие-то рои могли уцелеть. Думаю, для надежности следует вызвать военных.– Военных? – Взгляд Джулии метнулся к Рикки, потом снова ко мне. – Да, ты прав, Джек. Если есть хотя бы малейший шанс, что мы упустили рой, необходимо немедленно их известить. Собственно, я сию же минуту это и сделаю.Я тоже взглянул на Рикки. Тот так и продолжал механически кивать. Похоже, его больше уже не заботило то, что об эксперименте станет известно широкой публике.– Вы трое идите поспите, а я позвоню в Пентагон, – сказала Джулия.– Я пойду с тобой.Она взглянула на меня, улыбнулась:– Ты мне не доверяешь.– Не в том дело. У военных могут возникнуть вопросы, на которые я сумел бы ответить.– Ладно, хорошо. Неплохая мысль. Мысль превосходная. Что-то тут было не так. Я словно попал в пьесу, в которой каждый разыгрывает свою роль. Вот только я не знал, о чем эта пьеса. Я оглянулся на Мэй. Та слегка нахмурилась. Похоже, и она ощутила что-то похожее.Мы прошли через воздушные тамбуры в жилой блок. Джулия потянулась к телефону.– Ну что же, давай звонить, Джек, – сказала она.Я подошел к холодильнику, достал из него банку имбирного эля. Мэй взяла чай со льдом, Бобби – пиво. Я заметил охлаждающуюся в холодильнике бутылку шампанского. Стало быть, праздник у нее был запланирован.Джулия нажала на телефоне кнопку громкой связи, набрала номер. Однако звонок не прошел. Линия не подавала никаких признаков жизни.– Странно… Рикки, я не могу выйти на внешнюю линию.– Попробуй еще раз, – сказал Рикки.Я прихлебывал имбирный эль, наблюдая за ними. У меня не осталось сомнений – все это разыгрывалось ради нас. Джулия снова набрала номер. Интересно, как это она ухитрилась запомнить наизусть номер Пентагона.– Ха, – произнесла она. – Ничего.– Должно работать, – изображая удивление, откликнулся Рикки.– Давайте я попробую догадаться. Произошло что-то такое, из-за чего мы не можем связаться с внешним миром, – сказал я.Рикки оттолкнулся руками от стола:– Пойду проверю линии связи.– Сделай одолжение. Джулия взглянула на меня.– Джек, – произнесла она, – почему ты сердишься?– Потому что мне пудрят мозги.– Уверяю тебя, – негромко сказала она, взглянув мне прямо в глаза, – ничего подобного.Мэй поднялась из-за стола, сказав, что хочет принять душ. Бобби отправился в гостиную, поиграть на видеоприставке – его обычный метод расслабления. Мы с Джулией остались на кухне одни.Она наклонилась ко мне через стол и сказала, негромко и серьезно:– Джек, я должна тебе кое-что объяснить.Она накрыла рукой мою ладонь и еще больше понизила голос:– Я хочу, чтобы все было по-честному. – Джулия помолчала. – Надеюсь, и ты хочешь того же.Вдруг она перегнулась через стол и попыталась поцеловать меня в губы. Я отпрянул. Джулия с мольбой в глазах смотрела на меня:– Джек, пожалуйста.– Джулия…В устройстве внутренней связи раздался щелчок. Я услышал голос Рикки:– Ребята, со связью и вправду возникла проблема. Идите скорее сюда.
Комната связи представляла собой просторный стенной шкаф, находившийся в одном из углов технической мастерской. В нее вела тяжелая, как у сейфа, дверь с окошком из закаленного стекла. Через это окошко я и увидел Чарли Давен-порта, обмякшего, с открытым ртом, с глядевшими в пространство глазами. Черный, жужжащий рой завивался вокруг его головы.– Как сюда попал рой?– Даже представить не могу, – ответил Рикки. – Должно быть, Чарли принес его с собой, снаружи. В горле или еще где. – Рикки пожал плечами. – Не пойму, хоть убейте.Я вглядывался в Рикки, пытаясь разобраться в его поведении. Он только что обнаружил, что в лабораторию проник смертоносный рой, но это, похоже, нисколько его не расстраивало.В комнату быстрым шагом вошла Мэй. Сложившуюся ситуацию она оценила с первого взгляда.– Кто-нибудь уже просмотрел видеозапись?– Мы не можем этого сделать, – ответил Рикки. – Управление заблокировано – оттуда.Тут я заметил, что за спиной Чарли из стены свисает большой пук выдранных проводов.– Зачем Чарли вообще туда залез? – спросила Мэй.Я покачал головой. У меня не было об этом ни малейшего представления. Джулия сказала:– Это помещение герметично. Возможно, он понял, что инфицирован, и решил изолировать себя от нас. Ведь комната заперта изнутри.– Правда? – сказал я. – Откуда тебе это известно?– М-м… – Джулия вгляделась сквозь стекло. – Э-э, замок отражается вон в той хромированной арматуре, видишь?Я даже смотреть не стал. Мэй, однако, взглянула, и я услышал ее голос:– О да, Джулия. Какая наблюдательность!Слова ее прозвучали насмешливо, однако Джулия не обратила на это внимания.Ну вот, теперь уже все разыгрывают роли. А я так и не понимал почему.– Есть какая-нибудь возможность открыть эту дверь? – спросил я у Рикки.– Думаю, да. Возможно, у Винса найдется отмычка. Но ее нельзя открывать, Джек. Нельзя, пока там рой.– Стало быть, позвонить мы никуда не можем? Связи с внешним миром у нас нет.– До завтра не будет. Утром вернется вертолет.Я еще раз вгляделся сквозь стекло. Рой жужжал вокруг головы Чарли, тело его уже начала покрывать молочно-белая слизь. Обычная история.– А нельзя включить вентиляцию и высосать оттуда частицы? – спросил я.– Вентиляторы уже работают в полную силу, – ответил Рикки.– Хорошо, тогда давайте зачерним окно, – предложил я, – выключим свет и подождем несколько часов, пока у роя не иссякнет энергия.– Черт, не знаю, – неуверенно отозвался Рикки.– Что значит «не знаю»? – сказала Джулия. – По-моему, это отличная идея. Попробовать определенно стоит. Давай сейчас же этим займемся.– Хорошо, ладно, – мгновенно уступил Рикки. – Но нам придется подождать часов шесть.– По-моему, – сказал я, – раньше речь шла о трех часах.– Я хочу перестраховаться. Если рой ворвется сюда, нам всем придет конец.Так мы в конечном итоге и решили поступить. Мы выключили свет, нашли кусок черной ткани, закрепили его клейкой лентой на окне и закрыли сверху картоном.Когда мы покончили с этим, на меня снова навалилась усталость.– Мне надо лечь, – сказал я.– Нам всем лучше лечь, – сказала Джулия. – Вернемся сюда завтра утром.Мы все направились в жилой модуль. Мэй оказалась рядом со мной.– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.– Нормально. Спина начинает немного болеть.Она кивнула:– Давай взгляну.
– Ой, Джек, бедняжка! – воскликнула Джулия.Я сидел, сняв рубашку, на кухонном столе. Мэй смазывала ожоги на спине, полученные при взрыве в пещере. Джулия улыбнулась мне:– Джек, даже сказать не могу, как мне жаль, что тебе пришлось через это пройти.Я понимал, что Мэй хочется поговорить со мной с глазу на глаз, но возможности такой у нас не было. Джулия не желала оставить нас наедине даже на минуту. Она всегда ревновала меня к Мэй, еще с той поры, когда я только принял ее на работу в «МедиаТроникс», и теперь сражалась с девушкой за мое внимание.Но я не чувствовал себя польщенным.Мазь, когда Мэй только-только наносила ее, казалась холодной, но через несколько мгновений начинала жечь, и сильно. Я поморщился.– Не знаю, какие у нас есть обезболивающие, – сказала Мэй. – У тебя обширный ожог второй степени.Джулия принялась лихорадочно рыться в аптечке.– Есть морфий, – наконец сообщила она, извлекая на свет пузырек. – Он поможет.– Не хочу я морфия.На самом деле я хотел, чтобы она ушла спать. Лихорадочное оживление Джулии действовало мне на нервы. А кроме того, я хотел поговорить с Мэй.– Больше в аптечке ничего нет, – сказала Джулия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17