А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Да и не одип сидит, следователя домой не отпускает.
Сначала Петр Кириллович хотел поехать в отдел и лично доложить о случившемся. Выйдя из Дома культуры, он направился на остановку трамвая. По дорого увидел будку телефона-автомата.
Пришлось выбрать меньшее из двух зол. Все-таки сообщать по телефону неприятную историю о бегстве Сагидуллиной было немного легче, чем предстать воочию перед начальником.
Попробуй теперь доказать, что виноват милиционер Сватухин. С тобой и разговаривать не станут. Ты - старший оперуполномоченный, ты - инициатор дела, наконец офицер, поэтому будь любезен ответить за результат операции.
Начальник не стал длинно распространяться по этому поводу, когда Бадраков позвонил ему из автомата и додожил о случившемся. Он ограничился одним-единственньш словом:
- Как?!
Было в нем и разочарование, и недовольство, и упрек.
Бадраков принялся последовательно, припоминая все мельчайшие детали, описывать свои действия в Доме культуры, особенно стараясь заострить внимание Марепгофа на необходимости вернуться на третий этаж.
К тому же Сагидуллину он оставлял в фойе не одну, а с опытным милиционером Сватухиньш.
Однако чем больше Бадраков старался хоть немного смягчить свою вину, тем больше он признавал эту вину.
В конце концов Маренгофу надоело выслушивать оправдания своего подчиненного.
- Хватит! - возмутился он. - Сумел упустить, сумей и найти. Без нее в отдел не возвращайся, тебе здесь нечего делать. А подробности о своем ротозействе расскажешь в другом месте и в другой раз.
В трубке послышались короткие гудки. Петр Кириллович печально вздохнул и молча вышел из будки.
Ход событий вновь направлял Бадракова к тому, с чего он начал. Он пошел в общежитие, - возможно, Сагидуллина попытается взять из комнаты свои вещи или хотя бы плащ. Ведь в такую погоду налегке далеко не уйдешь. Пальто ее осталось в гардеробе Дома культуры, Бадраков изъял его до выяснения обстоятельств по делу.
Снова знакомый двор. Дверь во флигелек оказалась открытой, по комната Сагидуллиной была заперта.
- Не возвращалась? - спросил Бадраков у Гвоздихиной.
- Нет. Когда это было, чтобы она в выходные сидела дома. Завтра явится прямо на работу.
- Должна явиться раньше, - сказал он, делая особое ударение на слово "должна".
- Можете подождать. Я вас не выгоняю. Проходите, чайку попьем. Есть такая пословица: "Вместе тесно, а врозь скучно". Нет ее третий день, я уже и загрустила в одиночестве, - объяснила старуха.
- Самому мне нельзя оставаться. Постарше товарищ придет. Так вы уж, будьте любезны, приютите его до возвращения Раисы Матвеевны. Срочное дело, понимаете?
- Всегда пожалуйста, - не удивилась Гвоздихина, - люди мы простые... Раз надо, значит, надо.
Договорившись с Прасковьей Павловной, Бадраков прошел на вахтерский пост в проходную общежития, набрал номер дежурного по отделу, спросил:
- Где Сватухин?
- Здесь, у меня околачивается. Не знаю, что с пим делать. Белено завтра на гауптвахту отправить.
Хотя Бадракову было не до шуток, он все же улыбнулся.
- Если не думаешь сейчас превращать его в солонину, то, будь добр, пришли в студенческое общежитие.
Я его буду ждать у вахтера.
- Будет сделано.
Вскоре грузная фигура Сватухина появилась у подъезда. Петр Кириллович, наскоро изложив задачу, препроводил его во флигелек.
Теперь путь Бадракова лежал к бывшему художественному руководителю Дома культуры Дынкину, о котором так нелестно отзывался администратор.
Дьшкин изрядно струсил, когда увидел удостоверение сотрудника уголовного розыска.
- Позвольте, - заявил он, возвращая документ Бадракову, - если вы получили на меня заявление, то я всегда к вашим услугам. Пришлите мне повесточку, адрес мой известен, прописка постоянная. А зачем же приходить ко мне домой? Это совершенно напрасно.
Поведение Дынкина полностью подтверждало его характеристику, данную администратором Дома культуры.
Видимо, кредиторы осаждали его не на шутку. Иначе зачем было опасаться заявлений в милицию. Но это еще нс говорило о том, что Дынкин преступник.
- Простите, - отвечал Бадраков, стараясь как можно выразительнее подчеркнуть свое миролюбие, - я пришел к вам за помощью, а не по каким-то заявлениям. Извините, конечно, что нарушил ваш семейный покой, но дело у меня срочное, не терпящее отлагательств.
- Пардон, пардон! Прошу, - засуетился повеселевший хозяин. При этом он широко улыбнулся, обнажая металлические зубы, и гостеприимно указал рукой на обшарпанную дверь комнаты.
Бадраков успел заметить, что, хотя Дынкин был необыкновенно подвижен, ему давно перевалило за тридцать. Невысокого роста, худощавый, с поредевшей вьющийся шевелюрой, он передвигался легко и свободно.
И без конца говорил. За короткое время он успел сообщить, что жена работает завучем в школе, что работа эта особенно нервная, но, несмотря на это, жена мужественно переносит все невзгоды и заслуженно пользуется в школе авторитетом. Сейчас она уехала в Москву на совещание. Шутка ли, простая женщина, а разъезжает по совещаниям такого масштаба! Теперь вот оп, папаша, вынужден оставаться дома с сыном. Хорошо, что не успел на работу устроиться, а то бы оказался в весьма затруднительном положении: мальчика ежедневно нужно водить в детский сад, а вечером приводить домой. У самого Дыпкина незаурядные актерские способности, он дважды снимался в кино. Правда, роли ему давали второстепенные, даже меньше того... Но все же... Теперь ему некогда работать над собой, а "Ленфильм" шлет одно приглашение за другим...
В комнате царил полнейший беспорядок. Ребенок спал на тахте, обложенный со всех сторон детскими книжками в пестрых переплетах. Рядом на стуле возвышалась недостроенная пирамида из кубиков. На полу стояли игрушечные автомобили и лошадь на колесиках.
Кругом грязно и неуютно.
Бадраков медленно скосил глаза на стол. Он был покрыт газетами. На нем возвышались пустые винные бутылки. Тут же стоял проигрыватель с поднятой крышкой, лежали пластинки в больших красочных конвертах с изображениями полуобнаженных женщин и ковбоев из американских боевиков.
Людей с подобными вкусами Бадракову приходилось встречать не раз. Их нравы ему были знакомы. Это был особый сорт людишек, преклоняющихся перед иностранным барахлом.
"Типус тот еще", - с неприязнью подумал Петр Кириллович, но вслух заговорил совершенно другое:
- Я к вам по поводу Раисы Сагидуллиной.
- Почему вы решили, что она у меня была?
"Тип бесхитростный, к тому же трус. Ничего, он расскажет", - облегченно вздохнул Бадраков, а вслух сказал:
- Мы все знаем. Не только, что была, но и зачем была.
- Поимейте совесть, ведь я семейный человек. Да и кому понадобилось ворошить наши с Сагидуллиной взаимоотношения? Ну, был в свое время грех, так нельзя же за это меня истязать, - взмолился Дьгакин. - В конце концов, - повысил он голос, - за это я могу нести моральную ответственность.
"Да, тип из недалеких. Любит подобие красивой жизни, приобретает разную дребедень, но на большее, чем взять в долг у сослуживцев деньги или пригласить в отсутствие жены в свою комнату женщину, оп но способен", подумал Бадраков, а вслух попросил Дынкина рассказать все, что ему было известно о Сагидуллиной.
Бывший худрук интересного ничего пе сообщил. Он даже пытался уверять, что Сагидуллипа жизнь понимает правильно (это его личное мнение), разделяет современные взгляды на брак и потому не торопится обременять себя семейными узами. Голосом она обладает не ахти каким, но петь любит. Вскоре после того, как Раиса записалась в кружок, между ними началась интимная связь. Дьшкин сознавал, что поступает подло по отношению к жене, но ничего поделать с собой не мог. Изредка занимал деньги у сослуживцев, водил ее в дешевые кафе или рестораны, на концерты, несколько раз были в театре. В общем, проводил время как мог. Что его прельщало? По правде сказать, одно - Раиса не ставила перед ним никаких условий. Вот и все.
- В общем, "удобная" женщина, - подвел итог Бадраков.
Дынакин слегка покраснел - не столько от замечания, сколько из-за своей откровенности.
- Один и тот же факт можно расценивать по-разному, - заявил он вполне серьезно. - Не я первый, не я последний. Тем более, что наши отношения ни во что но вылились. Обоюдное удовлетворение...
- Это так. А вот она преступница, кражи совершала. Вы об этом ничего не знали? - Голос Бадракова стал строже.
- Н-нет, не знал. Да и откуда мне знать?..
Это было так неожиданно для Дынкина, что он забыл весь предыдущий разговор. Широко раскрытыми глазами он смотрел на Бадракова и молча ждал других вопросов.
А Петр Кириллович тоже выжидал. Неизвестно, чем бы закончилось это молчание, если бы осторожный стук в дверь не вернул Дынкина к действительности. Гость опередил хозяина и первым предстал на пороге. В коридоре стояла женщина в байковом халате, с веником в руках. Она подозрительно покосилась на Бадракова и не очень дружелюбным голосом попросила:
- Александр Семенович, можно вас на минутку?
Это касалось Дынкина. Он сразу же вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Бадраков сначала не придал этому особого значения: мало ли какие дела возникают между соседями в коммунальной квартире.
Разговор за дверью был сначала тихим. Потом стал громче. Бадраков даже начал понимать отдельные фразы, доносившиеся из коридора.
- Я уверена, что, кроме нее, в квартиру никто посторонний не заходил, доказывала женщина. - Дверь ведь на крюк закрывается.
- Не может быть. Как она посмела? - неуверенно оправдывался Дынкин.
Из последующих отрывков разговора Бадраков понял, что речь идет о какой-то женщине, посетившей сегодня Дынкина, и о плаще соседки, висевшем в коридоре. Вернулся бывший худрук в комнату в самом прескверном состоянии.
- Вы правы, - начал он сразу, обращаясь к Бадракову, - она воровка. Два часа тому назад она была у меня. После ее ухода у соседки исчез плащ. Кроме нее, в квартиру никто из посторонних не заходил.
По закону потерпевшая должна была обратиться в милицию и заявить о краже. Такое заявление не сулило Бадракову ничего хорошего, кроме дополнительных неприятностей. Упущенная им воровка активно действует! Он представился потерпевшей и попросил ее написать заявление о случившемся тут же, в квартире.
Вздохом облегчения и признательной улыбкой потерпевшая поблагодарила его и ушла к себе.
- Я буду просить вашей помощи в розыске Сагидуллиной, - обратился Бадраков к хозяину.
Бывший работник культурного фронта безнадежно вздохнул. Сыщиком он никогда не был. Правда, видел в фильмах и на сцене, как смелые люди, именуемые чекистами, разведчиками, оперативными работниками, пограничниками, следователями и так далее, умно проводят следствие, розыск преступников, поимку хитрых и опасных шпионов. Ему даже нравились подобные фильмы, по вот представить себя хотя бы на минуту в роли сыщика он не мог. Да и волновало его сейчас совсем другое. Что скажет жена, когда возвратится из Москвы и обо всем узнает. Тут действительно было о чем задуматься. Так ловко замаскированная связь неожиданно всплывала на поверхность, как всплывает из воды оторвавшийся от сети поплавок. И Дьгакин начал с того, что спросил Бадракова - будет ли он привлекать к этому делу его жену?
- Ваша семейная безопасность зависит больше от соседки, чем он меня, поняв скрытый смысл этого вопроса, ответил Бадраков.
Убедившись, что на помощь Дынкина в розыске Сагидуллиной рассчитывать особенно не приходится, Петр Кириллович поинтересовался только, но знает ли он, где сейчас может находиться Раиса.
- Знал бы я, так привел бы к вам немедленно, - расхрабрился Дынкин. Но поверьте, не знаю.
Бадраков поверил. Он дождался, пока гражданка Ламзе, у которой украли плащ, написала заявление, и ушел.
Дождь хлестал по лицу. Бадраков поднял воротник плаща, ссутулился и направился на трамвайную остановку, рассчитывая еще заглянуть в райотдел.
Время было позднее, около двух часов ночи. Никого из начальства в отделе не было. Это немножко его успокоило. На втором этаже он застал Снегирева. На долю Эдика сегодня выпало ночное дежурство.
Они были друзьями с того самого времени, когда Снегирев еще курсантом проходил служебную практику у Бадракова. Сейчас Эдик закончил школу, не без помощи Петра Кирилловича добился назначения в отдел и работал уже самостоятельно. Бадраков доверял ему все свои личные и служебные тайны. Звал твердо: этот человек но проболтается и никогда не станет злорадствовать по поводу неудачи товарища.
Снегирев с сочувствием выслушал своего бывшего наставника и посоветовал съездить в адресное бюро.
Может быть, в архиве найдутся старые карточки с адресами, где Сагидуллина проживала раньше. Совет был не из выдающихся, но Бадраков решил использовать и его.
В адресном бюро действительно нашелся кроме последнего листка прибытия, по которому Сагидуллина значилась прописанной в общежитии, еще один, старый.
Оказывается, года три назад Раиса проживала в общежитии кирпичного завода в одном из отдаленных районов области. "Выбыла, не дав сведений", значилось в последней графе листка. Петр Кириллович не стал ломать голову над тем, куда Сагидуллина могла выехать три года назад.
Важно, что выявлен адрес, где она проживала раньше и вполне может находиться сейчас. После ее побега Бадраков был уверен, что она причастна к кражам.
В направлении поселка, где расположен кирпичный завод, поезд ушел в пять часов утра. Могла она уехать на этом поезде? Конечно, могла. Этот поезд ходил и три и пять лет назад. Следующий поезд того же направления был в шестнадцать тридцать. Два пассажирских поезда в сутки. Можно доказать начальству необходимость срочного выезда на кирпичный завод и взять служебную автомашину. Однако после вчерашнего разговора по телефону у Петра Кирилловича не было ни малейшего желания встречаться с начальством. Даже с оперативными работниками своей группы он вел переговоры только по телефону. Орлову дал указание послать запрос в Москву, Костя Степанов работал по выявлению Робинзона с бородой-шотландкой, Снегирев следил за общежитием студентов...
Все трудились, как говорится, не за страх, а за совесть. Только Бадраков сумел так нелепо отличиться.
Теперь, не ропща на судьбу, он должен работать по крайней мере за троих. И главной его целью стало найти Сагидуллину.
Он не удивится, если Раиса сумеет доказать свою полную непричастность к преступлению, предъявит алиби, а потом, наконец, скажет, что ушла от работников милиции "из спортивного интереса". Захотелось, дескать, утереть нос некоторым "знаменитым сыщикам", чтобы не зазнавались... Во всяком случае, пусть потом будет что угодно, но сейчас он должен обязательно найти ее.
Бадраков готов был достать Раису со дна морского, в огонь броситься, только бы напасть на верный след.
Но пока что он сидел в узком кабинете с высоким потолком и поглядывал на асфальт Дворцовой площади.
Не переставая шел дождь. Торопливо пробегали озабоченные люди, прятались под зонтиками, натягивали капюшоны, обходили широкие лужи.
От дежурного по городу вернулся старший оперуполиомоченный отдела уголовного розыска управления милиции Кузьма Гавриков. Он рассказал, что послал телеграмму в поселковое отделение милиции, где расположен кирпичный завод. Гавриков не сомневался, что теяеграмма дойдет быстро, и, если только Сагидулдина появится в общежитии, ее задержат. А Бадраков сомневался в этом.
Гавриков не любил, когда его называли Кузьмой.
Уж больно древнее, несовременное имя. Так ему во всяком случае казалось. Костя звучало намного приятнее.
Бадраков хорошо знал это.
- Слушай, Костя, - заговорил он, - я вполне допускаю, что местные работники милиции, получив нашу телеграмму, сходят в общежитие. Но отнесутся ли они к этому делу достаточно серьезно? Сагидуллина - женщина опытная и может обвести их вокруг пальца. Это одно. А во-вторых, она вообще может не пойти в общежитие. Откуда у нас гарантия, что у нее, кроме общежития, негде остановиться? Человек жил там около года, значит, могут быть знакомые и вне общежития?
- Ты слишком подозрителен, Петя. Но в принципе, если имеешь охоту совершить загородную прогулку в такую погоду, - давай. Поезжай, свяжись с местными товарищами и организуй проверку по своему вкусу.
Они сходили в столовую на Невский и вместе пообедали. Оттуда Бадраков прошел в картотеку и попросил карточки на всех Робинзонов. Зарегистрированных под этой кличкой оказалось не так уж много. Герой из книги Даниеля Дефо не был особенно популярен в преступном мире. По приметам с трудом удалось отобрать только шестерых, причем ни один из них в момент заполнения карточек не носил бороду-шотландку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9