угрюмо произнесла Инна.
— Это еще почему?
— Не потянет она такого красавца! За ним баб целый полк.
Схожие мысли высказала и тетя Вера:
— Ой, нашла себе Анька на свою голову кавалера!
— А что?
— Шебутной он. И бабник!
— Тетя Вера!
— Бабник! Бабник! Видела я, как на него белобрысая официантка в подсобке вешалась! И красавица! Не чета нашей Аньке.
Мариша оставила вопрос о том, что сама тетя Вера делала в подсобке. И сосредоточилась на другом.
— Чем это Аня плоха? — обиделась она за подругу.
— Не плоха, да только и в юности красавицей не была, а теперь уж…
И тетя Вера обреченно махнула рукой, показывая, что кого-кого, а ее-то не обманешь. И сколько лет ее единственной племяннице она отлично помнит. А также помнит и про ее взрывной темперамент, полное отсутствие кулинарных талантов и неумение признаваться в своих ошибках.
— Характер у нее не сахар! Да и не девочка уже, — вынесла вердикт тетя Вера.
— А та что, девочка?
— О!
В глазах тети Веры загорелся непонятный восторг.
— Ноги, как теперь говорят, от ушей! Сама, как есть, блондинка. Румянец во всю щеку. Глаза огромные, а уж фигура… Чисто лебедь! Вот сейчас с подносом в зале появится, так я тебе ее сразу же покажу.
И точно, не успела Мариша сделать глоток сока, как тетя Вера ощутимо пихнула ее сухоньким кулачком в бок.
— Вон она!
Мариша только глянула, и у нее внутри зашевелилось скверное чувство ревности. Эта девушка в самом деле была хороша. Необыкновенно хороша, сказочно и фантастически. Фигура, ноги, лицо и походка. Все как описала тетя Вера, и даже прекраснее. Но при всем при этом девушка казалась какой-то нереальной. Слишком красивой для этого грешного мира.
Марише как-то довелось посетить крохотный греческий остров, на котором был совсем уж крохотный музей. И там, в этом музее стояли две мужские бронзовые статуи, выполненные в полный рост. Нашли их на дне моря, неподалеку от побережья острова. Отлили их древние греки в момент наивысшего расцвета своей цивилизации.
Так вот, эти бронзовые мужчины были как боги. Прекрасные и недоступные. Мариша замерла перед ними надолго, не в силах понять, чем так привлекли ее их бронзовые тела. Она была потрясена, ошеломлена и безмолвна. У нее просто не находилось слов. Это была красота в чистом виде. Нереальная, нечеловеческая, божественная.
Мариша стояла перед статуями чуть ли не целый час. За это время ее группа успела обойти весь музей и даже остров. А Мариша все пыталась проникнуть в загадку чар этих статуй. И наконец она поняла. Они были вполне реальны, но их красота была нечеловеческой.
Слишком узкие бедра, слишком мощный брюшной пресс, таких мышц в организме нормального человека просто не может быть. У них отсутствовал копчик и линия позвоночника без малейшего препятствия невыразимо плавным изгибом стекала в складку ягодиц. Волосы, которые курчавились на головах и лицах мужчин, были нереально густыми даже для помешанных на собственном физическом здоровье древних греков. Ноги были слишком длинными, а плечи широкими. Ложбинка между мышцами груди была такой глубокой, какой никогда не бывает у настоящего человека.
И именно поэтому эти мужчины были великолепны, от них буквально невозможно было отвести взгляд. Они зачаровывали и приковывали к себе.
Сейчас, глядя на официантку, двигающуюся по залу с подносом на уровне плеч, Мариша поймала себя на мысли, что невольно вспоминает тех бронзовых красавцев. Почему? Да по той же самой причине! Не может быть у обычной женщины такого глубокого выразительного разреза глаз. Не бывает такой тонкой талии при таких пышных бедрах в форме античной амфоры. И не бывает такой кожи. Ослепительно белоснежной и при этом сияющей. И уж конечно, не бывает блондинок, у которых были бы угольно-черные ресницы, брови и такие же сверкающие черные обсидиановые глаза.
— Что за черт? — прошептала про себя Мариша свое излюбленное выражение. — Откуда взялась эта девица? Из другого измерения?
— Теперь видишь, какова краля!
Тетка Вера прямо лучилась странным восторгом.
— Хороша?
— Не то слово! — вырвалось у Мариши.
Красотка и в самом деле была не чета любой из присутствующих в зале женщин. А тут были и действительно красивые дамы. Но их красота меркла, едва официантка приближалась к их столику.
— И эта девушка висла на Герасиме?
— Она самая! — удовлетворенно кивнула тетка Вера, которая обожала сплетни и скандалы, хотя и производила впечатление сугубо мирного незлобивого существа. — А ты бы слышала, что она ему говорила! Как думаешь, Аньке стоит об этом доложить?
Глаза тетки Веры блеснули. Мариша придерживалась той точки зрения, что это совершенно лишняя для Ани информация.
— Ведь это девушка висла на Гере, а не наоборот, — сказала она в оправдание своей позиции. — Если бы это он клялся ей в любви, тогда, конечно. А так…
— А кто тебе сказал, что она ему в любви клялась?
— Разве нет? Я с ваших слов так поняла.
— Совсем даже напротив.
— Как это?
— Убить его грозилась!
Тетка Вера трагически понизила голос и выразительно закивала в ответ на изумленный Маришин взгляд.
— За что?
— За измену, что же тут непонятного? За что еще женщина убить может?
На взгляд Мариши, женщина может убить за многое. Но все равно Мариша заволновалась.
— А что она говорила?
— Не помню.
— Тетя Вера! На кону счастье вашей племянницы.
— Не пара он ей! Пусть его эта девка убивает. Значит, есть за что!
— Тетя Вера!
— Ну, да ладно! — смилостивилась Анькина тетка. — Так и быть, расскажу тебе. Изменил он им.
— Кому?
Тетка Вера не колебалась с вердиктом.
— Ей и дитю ихнему!
— Ой! — схватилась за свою пышную грудь Мариша. — Ой!
— Точно тебе говорю! Дите у него имеется. От этой самой девицы. Она его, парня этого, в угол затерла и говорит ему этак холодно, ты, мол, нас предал. И теперь смерть тебе за это полагается. Через самый верный способ — отделение головы от тела.
— Чего? Голову она ему отрубит?
— Грозилась так!
Тетка Вера прямо сияла в предвкушении грядущего скандала. И внезапно Мариша четко поняла, кто был зачинщиком всех ссор и драк на прошлых днях рождения ее дорогой подруги. Конечно же, всегда заводилой была тетка Вера. Вот ведь тихий веник! Прикидывается тетушка безнадежно больной. Уже лет двадцать, как у нее и инфаркт, и аритмия, и печень, и булыжники в почках, и даже, извините за выражение, геморрой в разгаре. А все не помирает! Другой бы человек и с одним диагнозом в гробу оказался. А тетке Вере все нипочем. Живет себе и людям жизнь портит.
— Слушайте, тетя Вера! — жарко зашептала Мариша. — Вы мне тут день рождения Аньке не портите! А то…
Не найдя сразу достойного повода для устрашения, Мариша пошарила глазами по столу.
— А то я вашего дядю Гришу на себе женю!
Дядя Гриша был мужем тетки Веры на протяжении последних тридцати лет. Он пил то запоями, то просто пил, а то до белой горячки. Поэтому сейчас на лице тетки Веры отразилось некоторое сомнение в серьезности угрозы.
— И не посмотрю, что он у вас алкоголик! — заявила ей Мариша. — Серьезно вам говорю, сначала соблазню, с вами разведу и на себе женю, а потом угроблю.
— Мариша…
— Вы меня знаете, я могу. А наследство… У него же дом с участком имеется? Так вот, наследство себе приберу!
Тетка Вера онемела. Она знала, что ее Гриша дурак. И как дурак был очень ей удобен, так как решительно не понимал, что она всю жизнь им крутит. Кроме того, запои у него никогда не шли в ущерб хозяйству. Хозяином Гриша был рачительным. И потому запои случались у него исключительно в период отпуска и на спирт, купленный за бесценок на винокуренном заводике у свояка и настоенный на вовсе бесплатных травках со своего приусадебного участка.
А участок был знатный. Мариша знала, чем угрожать корыстолюбивой тетке Вере. В участке было около сорока соток. Все они спускались к красивейшему озеру и находились в одном из самых престижных и элитных пригородных мест. Эту землю Гриша умудрился получить от колхоза светлой памяти Ильича, потом в смутные времена перестройки приватизировал землю, а год назад подтвердил право на владение ею, вызвав из кадастровой службы землемеров и оформив таким образом бумаги по всей форме.
Теперь земля на этом участке стоила от трех до пяти тысяч долларов за сотку. И потому представляла собой весьма внушительный капитал. Да еще и земля дорожала с каждым даже уже не годом, а месяцем. И упускать такие деньжищи жадная тетка Вера, которая готова была ради бесплатной ксерокопии ценой в два рубля смотаться из Токсово в город (благо транспорт — автобус и электричка — все равно бесплатно) и обратно.
— Не посмеешь! — прошептала тетка Вера, даже задохнувшись от возмущения.
— Не стану, — поправила ее Мариша. — Если вы будете вести себя прилично. И к Аньке со своими откровениями не полезете.
— А что такого? Я же правду ей скажу!
— Мне это нравится! — возмутилась Мариша. — Вы видите, что она счастлива, что этот Гера крутится вокруг нее, или нет?
— Вижу!
— А будет лучше, коли она в свой… Не важно, в какой, но в свой день рождения узнает, что ее обслуживает любовница ее перспективного любовника? Того самого, за которого она к тому же и замуж еще собралась?
— А она собралась?
— Да!
Тетка Вера тихо отпала.
— Это ужасно! — прошептала она. — Просто ужасно!
При этом ее лицо выражало такое неподдельное страдание, что Мариша даже удивилась. Неужели ее так заботит благополучие племянницы? Или она просто искренне сочувствует ее очередной жертве?
— Мариша! Ничего не говорим Анечке! Все потом!
— Конечно, — с облегчением кивнула Мариша, радуясь, что тетка Вера образумилась. — Пусть Аня приятно отметит свой праздник.
Но сама Мариша поставила себе четкую цель — разговорить красотку-официантку. И выяснить, что у той на уме. И какие имеет планы относительно облюбованного Анькой администратора Геры. Однако прямо в лоб спросить ее об этом Мариша при всей своей храбрости не решилась. Чутье ей подсказывало, что эта девица — крепкий орешек. И тут надлежит действовать хитростью.
Гера не отходил от Ани. Мариша краем глаза наблюдала за воркующей парочкой, а другим — за действиями Анькиной соперницы. Та выглядела невозмутимой. Подавая на стол напитки, меняя тарелки или пепельницы, она ни разу не посмотрела в сторону Геры. Он тоже не обращал на нее никакого внимания. Оп! Официантка неловко наклонилась. Тяжелая бутылка с шампанским заскользила у нее с подноса и сильно ударила Геру, обдав Аньку брызгами вина.
Герасим схватился за голову, на которой стремительно вздувалась шишка, Анька заверещала, а официантка, сделавшая свое дело, извинилась и ушла прочь. При этом на ее лице играла легкая улыбка.
— А девочка-то нервничает, — пробормотала про себя Мариша. — Похоже, тетка Вера ничего не придумала.
Инцидент быстро замяли. Гера приложил к голове холодную салфетку с завернутым в нее льдом, Анька присыпала солью свое красное вечернее платье.
— Хорошо, что шампанское было сухое, — весело прощебетала она. — Высохнет и пятен не останется.
Гера болезненно поморщился. Сейчас он меньше всего напоминал счастливого влюбленного. Глаза его забегали. И, кажется, он впервые сообразил, что не стоило перегибать палку, крутя романчик на глазах у своей любовницы.
— Если он ее сегодня уволит, Анька победила! — загадала про себя Мариша.
Тем временем начались танцы. В ресторане была живая музыка. Трое музыкантов в костюмах менестрелей наигрывали что-то мелодичное. И Мариша неожиданно обнаружила, что пользуется популярностью. В противоположном углу сидела компания каких-то кавказцев, вот они-то и оценили ее — рослую красавицу с гривой волос. Мариша и раньше ощущала на себе их восхищенные взгляды, но не торопилась отвечать на них. Изо всех сил делала вид, что они ее ни капли не волнуют.
— Разрешите вас пригласить на танец.
Мариша подняла глаза и радостно вздрогнула. Ее приглашал именно тот мужчина, которого она и сама облюбовала в той компании страстных южан. Все-таки есть на свете гармония. Мужчина был очень даже хорош. В строгом деловом костюме, безупречно отглаженной светло-голубой рубашке и модном шелковом галстуке. Ботинки из дорогой мягкой кожи сверкали, запонки светились благородными сапфирами. Когда он протянул к Марише руку, приглашая ее на танец, с запястья соскользнул платиновый «Роллекс», циферблат которго был также усыпан сапфирами и брильянтами.
Ну, что тут скажешь? Конечно, не в деньгах счастье, а в их наличии. Мариша была твердо уверена, что в конечном итоге в этом мире почти все покупается и продается. И любовь далеко не самый дорогой товар. Кто будет спорить, что из двух одинаковых мужчин женщина всегда выберет того, кто богаче? Его она благополучно полюбит. А нищему, увы и простите, ничего не светит.
И дело тут вовсе не в корысти. Просто женщина инстинктивно стремится к тому, чтобы ее мужчина был хорошим добытчиком, способным защитить от невзгод ее и их будущих детей. Конечно, в наше время эта истина немного устарела. Большинство женщин берут на себя и весьма успешно функции добытчицы для своей семьи. Но боже мой, как же это сладко, знать, что все-таки имеется возле тебя мужчина, способный позаботиться о тебе, такой маленькой, слабой и беззащитной.
И хотя Мариша точно знала, что эти эпитеты не про нее, но позволила сегодня чувствам взять верх над разумом. И притворилась той самой нежной фиалкой, которую необходимо лелеять, беречь и охранять от окружающего жестокого мира. Кажется, у нее это успешно получалось. Мариша даже сама поверила в ту чушь, которую она несла, кружась в танце с партнером.
Звали его Надир.
— Так вы адвокат? — ворковала Мариша, стараясь не замечать, как тесно тот прижимает ее к себе. — Наверное, это ужасно сложно? Вот я, к примеру, ничего не понимаю в юриспруденции.
Это длинное слово, которое она выговорила без малейшей запинки, слегка насторожило ее кавалера. Он даже немного отстранил от себя Маришу и пытливо заглянул в ее глаза, словно надеясь прочесть в них ответ на свой вопрос. Мариша вовремя придала глазкам выражение легкого кретинизма, на которое почему-то охотно клюют все мужчины. Особенно богатые и успешные.
Похлопав ресницами, она со всей доступной ей наивностью спросила:
— А вы защищаете настоящих преступников, да? Или только тех, кого подставили?
После этого вопроса Надир быстро успокоился по поводу умственных способностей своей новой подруги. Они явно были невысоки. А то, что у нее хорошая память и она способна запоминать длинные слова — это же еще ни о чем не говорит. Попугай тоже способен запоминать целые фразы, но ведь от этого он не делается умным.
Итак, Надир расцвел, почувствовав, что может наконец расслабиться и распустить хвост веером перед этой красивой дурочкой, на которую он явно произвел впечатление. Мариша мысленно хохотала, слушая его. Боже, что он ей плел! Что они поедут отдыхать к океану, что он человек щедрый, а уж какой он любовник… Да, и свободный к тому же.
— С женой мы сейчас не живем, — проникновенно глядя девушке в глаза, вещал Надир.
Мариша кивнула. Ясное дело, не живут они с ней. А как же иначе? Лето на дворе. Жена где-нибудь на даче или у родителей в родных горах с детьми сидит.
— Можем поехать ко мне домой, я бы показал тебе свою коллекцию картин.
Это уже интересно. Обычно ей предлагали показать коллекцию музыкальных дисков, пластинок, кассет с классикой мирового кино. Картины предлагались впервые.
— Поедем, — быстро согласилась Мариша.
Надир слегка изменился в лице. Было видно, что на такой быстрый успех он не рассчитывал. И насчет приглашения домой ляпнул просто так, не подумав.
— Э-э-э! — замялся он. — Поедем. Конечно! Покатаемся сначала, а там видно будет.
Маришу развлекло это «сначала». Сначала чего? И что там у него потом видно будет?
— Спасибо за танец! — вежливо поблагодарила она кавалера. — Хочешь, я познакомлю тебя со своими подругами? Мы тут празднуем день рождения и…
— Как?! Чей? Твой день рождения?
Надир был в таком восторге, что Мариша даже осеклась. А что если сказать, что это ее праздник? Конечно, родилась она весной, но… Но что тут такого? Завтра ведь и в самом деле день ее рождения. Конечно, не ровная дата, а с хвостиком из пяти месяцев, но это особой роли не играет.
— Почему ты молчала? — возмущался Надир, не давая Марише и слова вставить. — Подожди, я сейчас!
1 2 3 4 5 6