А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


По мере того, как она говорила, инспектор делал заметки. Когда она закончила, тот сделал вывод:
– Все это похоже на сведение счетов…
Затем он обратился к одному из своих подчиненных:
– Из судебно-медицинской экспертизы еще не звонили по поводу идентификации отпечатков пальцев?
– Еще нет.
– Сейчас же соедини меня с управлением.
Он взял трубку:
– Алло, это ты, Дюврай? Проверь по картотеке, нет ли чего на некоего Роберта, прозванного «Месье Боб», который выдавал себя также за Жоржа Вернье, занимающегося импортом-экспортом… Перезвони мне, я буду здесь.
– Что это за специальная картотека? – невинно переспросила монахиня.
– Конечно, сестра, это не ваше поле деятельности. «Специальная» картотека занимается в основном преступным миром: кого там только нет… Но давайте вернемся к преступлению. Короче говоря, вы считаете, что Боб задушил вашу сестру, так как был вне себя, узнав, что она ускользает от него и выходит замуж за американца?
– Да…
– Это допустимо, но у нас нет доказательств. Этот человек не новичок в своем деле. У меня есть все основания так считать, и мне не очень верится, что он мог так поступить. Зачем ему подвергать себя такому риску? Эти люди предпочитают действовать исподтишка… И они не оставляют следов. Если только его не охватил приступ неудержимой ярости – это было бы единственным объяснением… Как вы считаете, ваша сестра была очень влюблена в своего жениха?
– Прежде всего, ее терроризировал этот Боб, она только и мечтала, как бы избавиться от него. Ей почти бы это удалось, выйди она замуж за американского офицера.
– Я понимаю, месье Боб мог попытаться шантажировать вашу сестру. Если только он не хотел наказать ее… Но он избрал не самый лучший способ. Есть у вас фотография сестры, здесь или в приюте?
– Нет.
– Конечно, нет и фотографии ее любовника?
– Это отвратительное слово, месье инспектор.
– Знаю, сестра. Однако, исходя из того, что вы мне только что рассказали, им-то и был для вашей сестры месье Боб. Я понимаю, что вам нелегко вдруг обнаружить, что ваша сестра, которой вы с детства доверяли, обманула вас.
– Аньес никогда меня не обманывала… Если она и не рассказала мне об этом раньше, то только потому, что боялась причинить мне боль.
– Ну разумеется. Нужно представить себя на ее месте: нелегко признаться в подобном образе жизни единственной родственнице, которая к тому же монахиня! Тот факт, что она наконец-то решилась на это вчера вечером, всего за двое суток до своей свадьбы, доказывает, что ее «покровитель» ей угрожал. Очень жаль, что она не нашла в себе мужества рассказать вам об этом раньше, сестра! Это помогло бы избежать многих неприятностей, особенно в отношении вас.
– Что касается меня, то это не имеет никакого значения. В моем сердце Аньес всегда останется всего лишь жертвой.
– Вам повезло, сестра, что вы находите утешение в религии! Она помогает все вынести. Правда, вы достаточно повидали горя среди ваших стариков…
Служанка обездоленных опустила глаза.
Раздался телефонный звонок. Инспектор взял трубку:
– Алло! Это я. Слушаю… – На том конце провода говорили долго. Перед тем, как положить трубку, инспектор сказал:
– Это во многом проясняет дело… Спасибо.
Он повернулся к монахине:
– Не называла ли вам сестра настоящее имя сутенера?
– Я думаю, она знала его только под именем Робер и двумя псевдонимами, которые я назвала.
– Она была не слишком любопытна, бедняжка! Его действительно звали Робер, Робер Мирель. Он действительно сутенер, на него есть данные в картотеке. Но у него не было судимостей, он чист, хотя это и не значит, что он ангел, вовсе нет. Я думаю, сестра, что вы правы…
– Что вы имеете в виду?
– Очень похоже, что этот человек в припадке ярости задушил вашу сестру. Это рецидивист.
– Я не совсем вас понимаю.
– Мы подозревали, что он поступил так однажды с другой девушкой, некоей Сюзанн, которую нашли утром, отравленную газом, в меблированных комнатах. Анализы показали, что она была совершенно пьяна, когда задохнулась. Должно быть, он напоил ее, а потом открыл кран.
– Почему вы не арестовали его тогда?
– По двум причинам. Во-первых, он хорошо подготовился к этому делу: единственные отпечатки, найденные на газовой колонке в ванной, принадлежали девушке. Во-вторых… Я могу вам об этом сказать – монахиня все равно, что священник, вы умеете хранить тайну. Этот месье Боб оказал нам немало услуг, как осведомитель. Мы нуждаемся в таких типах… Наше начальство, должно быть, поразмыслило и решило, что лучше считать смерть девушки самоубийством, чем потерять, арестовав так называемого «Боба», осуществлявшего контроль над одной политической организацией, которая могла бы быть в тягость правительству. Да, сестра! Такого нет в монастыре, но это тем не менее случается.
– Следуя вашей морали, инспектор, человек может убить, если он является доносчиком?
– Простите, сестра, если мои слова вас шокировали.
– Как вы только что сказали, инспектор, я повидала слишком много человеческого горя, чтобы что-то могло меня шокировать.
– Успокойтесь, сестра! Если этот Боб отделался подозрением после первого преступления, теперь у него это не получится. Я вам клянусь, что ваша сестра будет отмщена.
– Моя одежда запрещает мне думать о мщении. Любой преступник – всего лишь несчастный, который должен отвечать за свои поступки перед Создателем. Но я также считаю, что должна восторжествовать справедливость, иначе дурные наклонности будут управлять людьми…
– В ваших словах истинная правда, сестра. Сейчас необходимо отыскать месье Боба. Он не мог уйти далеко. Прошло не слишком много времени, чтобы он успел убежать за границу. Как только данные на него были обнаружены в нашей картотеке, его приметы сразу же передали полиции, на вокзалы, в морские и воздушные порты, пограничные пункты. В настоящее время он, скорее всего, скрывается в Париже и выжидает момент, чтобы сбежать, когда о нем забудут. Это излюбленная тактика таких господ. Все зависит от количества денег, которые он смог отложить. Если они у него есть, он может скрываться в течение нескольких месяцев. Если их у него нет, он выйдет из своего убежища.
– У него их не должно быть много, – заметила мнимая Элизабет. – Иначе он не потребовал бы от моей несчастной Аньес такую сумму, чтобы разрешить ей спокойно выйти замуж.
– Сестра, это ни о чем не говорит! Такая сумма могла быть лишь выкупом, он потребовал ее из принципа. И вы можете быть уверены, что он уже нашел сообщников. Они помогают друг другу!
При слове «сообщники» во взгляде монахини блеснул странный свет, который не мог не заметить инспектор.
– У вас есть какие-то подозрения?
– Я только что вспомнила еще об одном признании Аньес. Мне не хотелось бы никого обвинять…
– Когда речь идет о том, чтобы найти преступника, сестра, нужно говорить все!
– Так вот, господин инспектор, Аньес дала мне понять, что этот месье Боб заставлял… Как же она выразилась… Заставлял «работать»… Да, именно так она и сказала! Это чудовищно, не так ли? Заставлял работать на него другую женщину.
– Это меня не удивляет, и это очень интересно! Если мы отыщем девушку, мы найдем и его.
Мне кажется, я вспомнила. Моя бедная сестра сказала мне, что ее зовут Жанин, и что она брюнетка…
– Она даже об этом рассказывала?
– Да, она была привязана к Аньес. Она также была одной из жертв месье Боба. Аньес рассказала мне, что совсем случайно встретила эту Жанин, когда та ехала на Елисейские поля.
– Так у нее есть машина?
– Да, Аньес даже сказала, что она красного цвета.
– Простите за вопрос, сестра, но не показалось ли вам, что Аньес дружила с этой девушкой?
– Она говорила, что это неплохая девчонка.
– Ну, вы скажете, сестра, – «неплохая девчонка»!
– Я не думаю, месье, что, если женщина опустилась так низко, то она обязательно плохая.
– Вы правы: среди них есть всякие. Вернемся к этой Жанин… Если они были подругами, то, должно быть, встречались не только на улице. Здесь, например.
– Конечно, нет! Аньес объяснила мне, и это поразило меня, что эта девушка полностью игнорировала, что ее… как она сказала?..
– «Покровитель»?
– Именно так! Эти ужасные слова… Словом, что это человек был месье Боб. Она называла его «Месье Фред».
– И ваша сестра ничего не сказала ей… Это еще одно слово из жаргона преступного мира, сестра… чтобы «ввести ее в курс дела»?
– Нет.
– Странно! Почему ваша сестра так поступила?
– Я полагаю, она боялась, что Жанин проболтается. Аньес находила ее не очень умной.
– Короче говоря, если я вас хорошо понял, Аньес знала, что месье Боб живет на деньги еще одной женщины? И что ей удалось подружиться с ней, но она так и не открыла ей правду?
– Наверное, так оно и было.
– Это очень важно.
Он обратился к одному из своих помощников:
– Отправляйся! Ты все слышал? Предупреди вначале полицию нравов, в частности тех, кто занимается восьмым, шестнадцатым и семнадцатым округами: это именно те места, где работают эти дамочки в машинах. Как только найдете девушку, привезите ее сюда. Мы ждем тебя, поспеши!
После его ухода инспектор сказал монахине:
– Такая память, как у вас, – настоящий клад!
Мнимая Элизабет скромно ответила:
– Нам она просто необходима, чтобы восполнить ее недостаток у наших стариков.
– Вы делаете прекрасное доброе дело, сестра!
– Вот почему, месье инспектор, я в ужасе от мысли, что пресса, ухватившись за это преступление, может связать его с нашим приютом, сообщив не только о том, что у жертвы была сестра-монахиня, а также и о том, что она должна была послезавтра обвенчаться в монастырской часовне!
– Вы же видите, что здесь нет прессы. А если и появится кто-нибудь из журналистов, я попрошу его вернуться туда, откуда он пришел. Я также считаю, что в этом деле нужно проявить наибольшую сдержанность. Люди так злы, особенно эти глупцы. Они способны написать все, что угодно, что может плохо отразиться на вашем Ордене Святого Жана, который во всем мире пользуется уважением. В полиции работают не ангелы, но мы все же и не богохульники.
– Я уверена, что вы намного сердечнее, чем хотите казаться.
– Спасибо, сестрица… Мне нравится вас так называть. Это можно сказать только служанке обездоленных!
Он посмотрел на покойницу!
– Вам, наверное, странно видеть своего двойника в таком состоянии? Бесспорно, сестра, вы точно знаете, как будете выглядеть, когда придет ваш черед…
– Да.
– Сходство просто поразительное! Позвольте спросить: как вашей сестре удалось скрыть ваше существование от любовника? Вы действительно уверены, что это так?
– Месье инспектор, вам, наверное, не приходилось общаться с близнецами, иначе вы знали бы, что они способны хранить секреты, настоящие секреты. К тому же она с должным уважением относилась к одежде, которую я ношу, чтобы не рассказывать о ней месье Бобу.
Он продолжал смотреть на покойницу:
– У нее тоже были короткие волосы…
– Она говорила, что хотела следовать моде.
– Но вы ведь, сестра, добровольно остригли волосы не для того, чтобы следовать моде, а от самоотречения… Я прошу прощения, что напоминаю о некоторых тягостных деталях, но нужно подумать о похоронах.
Монахиня задумалась на минуту и ответила:
– Я попрошу нашу мать-настоятельницу, чтобы они состоялись в часовне приюта. Не думаю, что она откажет мне в этом, так как уже давала согласие на венчание там послезавтра.
– На послезавтра? Думаю, что вы можете оставить эту дату…
– Это ужасно.
– А ее жених? Его нужно предупредить.
– Бедный Джеймс! Я возьму на себя эту трудную миссию.
– Вам не стоит тянуть с этим. Не знаете ли, где он может быть сейчас?
– Должно быть, на корабле.
– В Марли? Хотите, я дам вам одну из наших машин?
– Я буду вам за это очень признательна. Вновь раздался телефонный звонок.
– Да, это я, – сказал инспектор, поднимая трубку. Его лицо осветилось улыбкой, когда он переспросил:
– Уже?.. Браво! Вот что я называю «хорошей работой»! Вези ее сюда, только смотри, ничего не говори! Она недовольна? Это не имеет никакого значения. Скажи ей, что это обычная проверка личности, и ее отпустят через полчаса.
Положив трубку, он сказал монахине:
– Браво! Они нашли брюнетку.
– Они не сделают ей ничего плохого?
– Все будет в порядке, сестра.
– Где они ее обнаружили?
– На улице Марбёф, когда она выходила из кафе. Бармен – наш осведомитель… Вы были правы, у нее красная спортивная машина. Они будут здесь через несколько минут. Как вы считаете, ваша сестра, сумев сохранить в тайне от любовника ваше существование, поступила так же и с этой девушкой?
– Я в этом уверена, Аньес сказала мне вчера вечером, что о моем существовании знал только ее жених.
– Значит, Жанин неизвестно, что у вашей сестры была сестра, как две капли воды похожая на нее?
– Вы можете быть в этом уверены.
– Тогда, сестра, я попрошу вас пойти на кухню и не выходить, пока я вас не позову.
– Зачем такая предосторожность?
– Чтобы сделать двойной тактический ход. Первый – когда она увидит свою подругу на постели…
– А разве ваши люди не рассказали ей обо всем?
– Мои люди говорят мало. Другим будет ваше появление. Девушка подумает, что сходит с ума, и во всем сознается.
– Но в чем может сознаться эта несчастная?
– Где прячется ее покровитель. Это все, что мы хотим узнать от нее.
– Вы считаете, она знает об этом?
– Если в тот момент, когда он сбежал, совершив преступление, у него было мало денег, первое, что он должен был сделать, – это пойти за деньгами к другой женщине, которая на него работает. А поскольку к этому времени она не могла много заработать, он, должно быть, приказал ей «обделать хорошенькое дельце» – это такое выражение, сестра, – чтобы принести ему как можно быстрее необходимую сумму. Наверняка он назначил ей место, где она должна этой ночью отдать ему деньги. Когда мои люди ее обнаружили, она была вся в работе и собиралась уехать с клиентом, которого подцепила в баре. Возможно также, что Боб попросил об этом и своих дружков, но меня это удивило бы: он должен их остерегаться, понимая, что они также могут быть осведомителями…
Он посмотрел в окно:
– Внимание! Молодая особа выходит из машины в сопровождении наших ребят. Я еще раз прошу прощения, сестра, что отправляю вас на кухню.
– Подчиняюсь вам, господин инспектор, так как вы должны делать свое дело. Но не находятся ли методы запугивания, к которым вы собираетесь прибегнуть, чтобы заставить говорить эту несчастную, в противоречии с христианской моралью?
– Увы, сестра! Я признаю это: так поступают только в полиции. Но, к сожалению, с некоторыми божьими созданиями только это может дать результат.
В гостиную ввели совершенно ошеломленную Жанин. В считанные секунды инспектор оценил ее, понимая, что она совсем из другого теста, чем умершая, и сказал ей без церемоний, указав на кресло, поставленное так, чтобы сидящему не была видна дверь в спальню:
– Садись…
– Я запрещаю вам говорить мне ты! Кто вы такой?
– Тебе показать мою визитную карточку? Разве недостаточно тех документов, которые предъявили тебе, задержав за работой?
Девушка не ответила.
– Так это тебя зовут Жанин?
– А вам что до этого?
– Абсолютно ничего! И давно ты работаешь на Фреда?
Жанин снова не ответила.
– Ты будешь отвечать, да или нет?
– По какому праву вы меня здесь допрашиваете? Мы не в полиции.
– Послушай, малышка, не говори таким тоном, а то мы быстро отучим тебя так разговаривать! Лучше отвечай на мой вопрос.
– Я работаю только на себя, и только когда мне этого хочется.
– Артистка! Хорошо же… Раз уж ты любишь сюрпризы, я подготовил тебе один, который приведет тебя в восторг.
Он схватил ее за руку и потащил к закрытой двери спальни. Резко открыв ее, он спросил, указав на кровать:
– А ее, ее ты тоже не знаешь?
Глаза Жанин округлились от ужаса. Она взмахнула руками, словно хотела оттолкнуть страшное видение, и упала, потеряв сознание.
– Теперь она падает в обморок! Я знал, что это подействует на нее, но не думал, что до такой степени. Принесите побыстрее воды!
Помощники принесли из ванной единственную посуду, которая там нашлась: два стакана для полоскания рта. Комиссар плеснул водой ей в лицо.
Девушка открыла глаза.
– Уже лучше? – нарочито участливо спросил инспектор, склонившись над ней. – Ты в самом деле любила свою подружку. И ты права: это была замечательная девушка. Ты тоже не совсем пропащая, малышка! Вы всего лишь жертвы. Когда ты видела ее в последний раз?
– Несколько дней тому назад.
– Где?
– В том баре, где я только что была.
– Это ваш наблюдательный пункт?
– Нет. Мы там встречались, чтобы поболтать.
– Жаль, что ей так и не хватило времени, чтобы рассказать тебе по секрету о своей близкой кончине. Не знаешь ли ты, кто мог это сделать?
Девушка промолчала.
– Понимаю: если тебе и известно что-либо, ты не собираешься нам рассказывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22