Невооруженному торговцу достаточно четырех. Прикиньте расходы на жалованье экипажу. У нас бы возникло настоящее перенаселение. Кроме того, придать каждому экипажу лишних шестнадцать человек значило бы обескровить другие маршруты. Где взять людей для работы на них? Не говоря уже о расходах на снаряжение и оборудование. Мы не в состоянии это осилить; наши деньги улетучились бы, как пар из преисподней. И что хуже всего — Коссалют это знает. Ему надо лишь выждать, придерживая свои бандитские патрули до тех пор, пока у нас не иссякнут силы. Тогда он, возможно, попытается завоевать новые пространства, поближе к Антаресу.
Фирмаже, не переставая, барабанил пальцами по столу.
— Мы, кажется, учли все, что было возможно, однако… — сказал он. — Есть еще у кого-нибудь предложения?
В зале повисла тишина.
Первым ее нарушил Горнас-Киев.
— Как именно совершается захват? Обмениваться выстрелами с гиперлетов невозможно.
— Теоретически невозможно, — уточнил Краанак. — Об энерголучах не может быть и речи. Материальные ракеты должны обладать возможностью самоускорения, иначе при выходе из силового поля они немедленно вернутся к обычной скорости, которая меньше скорости света, и останутся позади. Более того, чтобы нанести точный удар, они должны находиться в той же самой фазе, что и мишень. Хороший пилот может рассчитать фазу и совершить все необходимые для этого маневры, но для кибера приемлемого размера эта задача не по силам, поскольку в ней слишком много переменных.
— Я объясню вам, как это делается, — пробурчал Ван Рийн. — Эти паскуды бортудианцы рассчитывают на компьютере курс перехвата. Подойдя ближе, они входят в ту фазу и выкидывают лучевой буксировочный трос, зацепляя корабль. Потом подтягиваются по нему, чтобы идти бок о бок с грузовиком, выжигают отверстие в корпусе или в крыше шлюза и берут судно на абордаж.
— Что ж, выход, мне кажется, довольно прост, — сказал Мджамбо. — Оснастить наш флот оградительными излучателями. Держать корабли противника на расстоянии вытянутой руки.
— Вы забываете, уважаемый, что источником лучей как положительного, так и отрицательного зарядов служит двигатель, — заметил Краанак. — Боевое судно обладает гораздо более мощными двигателями, чем обычный торговец.
— Вооружите членов наших экипажей. Пусть они стреляют в любого, кто попытается проникнуть внутрь корабля.
— Беззаконное отродье этих полоумных гибридов, этой помеси павианов с навозными жуками, этих чертовых бортудианцев, дьявол их задери, тоже имеет оружие и руки, чтобы это оружие держать, — вскипел Ван Рийн. — Клянусь всеми чертями! Вы серьезно думаете, что четверо смогут устоять против двадцати?
— М-м-м… да, я понимаю, что вы хотите сказать, — кивнул Фирмаже. — Но послушайте, что бы мы ни придумали, все равно не обойтись без каких-то затрат. Я не знаю точно, какова средняя прибыль…
— В среднем для каждого, кто принимает участие в комплексных поставках на Антарес, она составляет тридцать процентов от каждого рейса,
— подсказал Ван Рийн.
Мджамбо вздрогнул.
— Каким образом, черт побери, вы узнаете то, что касается моей компании? — воскликнул он.
Ван Рийн ухмыльнулся и сделал глубокую затяжку.
— Исходя из этого можно рассчитать коэффициент на расходы, — проговорил Горнас-Киев. — Мы могли бы вложить в боевую технику столько, чтобы наша прибыль в период чрезвычайного положения немного уменьшилась. Хотя я согласен, что какой-то конкретный итоговый результат, пусть даже черновой, все-таки нужно подсчитать.
— Да, это бы себя оправдало, — сказал Мджамбо. — По правде говоря, я готов потерпеть порядочные убытки ради того, чтобы проучить этих ублюдков.
— Нет, нет. — Ван Рийн поднял руку, которая после нескольких лет, проведенных им в офисах, оставалась все еще такой же широкой мускулистой лапой работяги астронавта. — Месть и разрушение — мысли, не достойные христианина. К тому же, как я уже говорил, они не очень-то разумны, поскольку продать что-либо трупу довольно трудно. Мы должны изменить обстановку так, чтобы Борту стало невыгодно совершать налеты на наши корабли. Поскольку они не дураки, они бы быстро это поняли, а позднее нам, возможно, удалось бы наладить там бизнес.
— Вашему хладнокровию можно позавидовать, — заметил Мджамбо.
— Не всегда, — скромно сознался Ван Рийн. — Как здравомыслящий человек я настраиваю свой термостат соответственно ситуации. А нам сейчас требуется не что иное, как научный подход с использованием первоклассных материалов…
Внезапно он опустил взгляд и, чтобы скрыть охватившее его волнение, снова наполнил свой бокал. У него возникла идея.
После того как остальные провели еще час в бесполезных спорах, он сказал:
— Джентльмены, так мы ни к чему не придем. Возможно, нам не хватает какого-то стимулятора для четкости мышления.
— Что вы предлагаете? — вздохнул Мджамбо.
— О… компромисс. Общий котел, или награду, или приз тому, кто решит эту проблему. К примеру, десять процентов прибыли с каждого, кто будет торговать с Антаресом, в течение последующих десяти лет.
— Ах вот оно что! — вырвалось у Фирмаже. — Насколько я знаю вас, грабитель вы этакий, ответ у вас уже готов.
— Нет, нет, нет. Клянусь честью. Правда, у меня появились кое-какие задумки, но я в отличие от вас всего лишь бедный, старый, неотесанный космический бродяга без образования. Я вполне могу и ошибаться.
— Что у вас за идея?
— Пожалуй, я пока лучше промолчу, а уж потом, когда она вылежится… Однако надо сказать, что всякий, кто предпримет какую-то активную попытку, возьмет на себя риск и определенные расходы. Если попытка будет успешной, то в выигрыше окажутся все. Так неужели мизерная плата за подобную услугу не кажется вам справедливой и заслуженной?
Снова начались споры. Ван Рийн улыбался с бесконечной благожелательностью. Наконец он принялся составлять договор, который был зафиксирован на шифрограмме, чтобы затем его вложили в компьютер.
Сияя, он удовлетворенно потер руки.
— Фримены, — заключил он. — Сегодня вечером мы славно потрудились, а вскоре нам предстоит еще немало поработать. Черт побери, мне кажется, мы заслужили небольшую гулянку. Симонс, подготовь все необходимое.
Капитан Торранс полагал, что если что-то и может его шокировать, то уж, во всяком случае, не просто слова. Он ошибся.
— Вы это серьезно? — выдохнул он.
— Между нами — да, — ответил Ван Рийн. — В команду должны войти такие же молодцы, как вы. Можете вы кого-нибудь порекомендовать?
— Нет…
— За вознаграждением дело не станет.
Торранс энергично тряхнул головой:
— Об этом не может быть и речи, сэр. Решение Братства лететь в район Коссалюта не иначе как только с карательной экспедицией совершенно непоколебимо. А та, что вы предлагаете, насколько я понял, таковой не является. Мы не можем нарушить вето без повторного голосования, которое, само собой, подразумевает гласность.
— Вы можете публично проголосовать еще раз после того, как мы убедимся, что идея действительно стоящая, — настаивал Ван Рийн. — Но первый полет должен быть строго засекречен.
— Тогда вам придется обойтись без экипажа.
— Анафема! — Ван Рийн со всего маху треснул кулаком по столу. — И с подобными жалкими трусами мне приходится иметь дело! А вот мы в свое время были мужчинами! И у нас тоже были свои принципы и идеалы, могу вас заверить. Если нам предлагали хорошие деньги, мы готовы были прорваться хоть сквозь раскрытые ворота преисподней!
Торранс глубоко затянулся:
— Вето должно быть нерушимо. Никто, кроме начальника отделения, не может… Что ж, хорошо, я сообщу о вашем предложении. — Внутри у него холодным пламенем горел гнев. — Вы хотите, чтобы люди на неопробованном корабле вторглись на вражескую территорию и спровоцировали нападение. Если они проиграют, для них это будет означать пожизненный приговор к мольбам о смерти при условии, что хотя бы на это будет способен остаток их мозга. Если выиграют — получат груды презренных кредиток. А вы и в том, и в другом случае будете посиживать дома, оберегая собственную тушу. Так нет же, черт возьми!
Ван Рийн некоторое время сидел неподвижно. Чего-чего, а уж этого он не ожидал. Его взгляд был обращен к прозрачной стене, и он видел узкую полосу моря и плывущую яхту с изящным корпусом и великолепными белоснежными парусами. В самом деле, не худо бы побольше времени уделять самому себе. Деньги ничто. Разве нет? Ведь это не такое уж плохое местечко
— Земля, даже для того, кого уже поразили старость и ожирение. Она полна цветов и красного бургундского, свежих ветров и прекрасных женщин, музыки Моцарта и чудесных книг. Хотя, без сомнения, воспоминания о былых днях в космосе слегка окрашены ностальгией…
Он принял решение и повернулся лицом к стоящему у него за спиной человеку.
— Начальник отделения может принять участие в подобной экспедиции, не объявляя подчиненным о своем решении, — сказал он. — Законы Братства предоставляют вам свободу действий. Как вы думаете, удастся вам найти еще двоих вроде вас, а?
— Я уже объяснял вам, фримен, что не желаю больше говорить на эту тему.
— Даже если шкипером буду я сам?

На первый взгляд «Меркурий» ничем не отличался от обычных кораблей даже после того, как завершилась его доводка. Груз его был тоже вполне обычным: корица, имбирь, перец, гвоздика, чай, виски, джин. Раз уж корабль направлялся к Антаресу, Ван Рийн не собирался попусту жечь горючее. Правда, вина он все же не взял, поскольку сомневался, сохранят ли они свои качества в такой бурной экспедиции, какой обещала стать эта.
Все изменения были внутренними: дополнительная броня корпуса и новый, чудовищно мощный двигатель. Компьютеры оценили стоимость такого оборудования в размере утроенной суммы общей прибыли от всех экспедиций, которые мог совершить корабль за средний срок своей службы. Ван Рийн поморщился, но отдал верфи приказ приступить к работе. Фактически его выгода была умело замаскирована, и он ставил на эту карту больше, чем мог позволить себе потерять. Однако если правитель Борту Коссалют располагает своим штатом ученых, которые могут предположить, что возникла такая идея…
Что ж, если Николас Ван Рийн не погибнет в сражении, тогда его либо ликвидируют как слишком старого и ни к чему не пригодного, либо сделают рабом с обработанным мозгом, либо будут держать, надеясь получить гигантский выкуп. Любой из этих вариантов казался одинаково малоприятным.
Ван Рийн водворился в капитанской каюте вместе с черноволосой стройной красоткой Доркас Герардини, с изрядным запасом бренди, табака и выдержанного сыра. Он вовсе не собирался отказывать себе в комфорте. В качестве помощника с ним летел Торранс, а в качестве инженеров — капитан Петрович и Сейиши.
«Меркурий» стартовал из космопорта Квито без опознавательных огней, скромно дождался на орбите своей очереди для разрешения на выход и, включив антигравитоны, начал набирать скорость, удаляясь от Солнца. На положенной дистанции он перешел в режим гиперлета, и вскоре уже его скорость превысила скорость света.
Ван Рийн праздно сидел на мостике и курил кальян.
— До Антареса сейчас месяц полета, — задумчиво проговорил он и благочестиво добавил: — Милосердный Святой Диомас, помоги нам.
— Лично я предпочитаю Святого Николаса, покровителя путешественников,
— сказал Торранс. — Несмотря на то, что он ваш тезка.
Ван Рийн сделал вид, что обижен:
— Черт побери, вы что, даже не берете на себя труд уважать мою нравственность?
Торранс пожал плечами:
— Вообще-то я восхищаюсь вашим мужеством, трусом вас не назовешь… — Ван Рийн пристально посмотрел на него, — …и уж если кто и может выиграть это дело, так только вы. С пиратом легче всего справиться такому же пирату.
— У вас, молодых, хорошо подвешен язык, зато нет даже намека на воспитание. — Торговец остервенело пускал зловонные клубы дыма. — В наши дни капитану было принято говорить «сэр» даже тогда, когда экипажи бунтовали.
— Меня до сих пор беспокоит одна деталь, — примирительно сказал Торранс. У него были дела поважнее, чем рассуждения о прошлом и настоящем, главной его заботой была выработка стратегии. — Мне думается, можно со стопроцентной уверенностью утверждать, что противник еще не знает о запрете, наложенном Братством на полеты через их зону. Тем не менее то, что в последнее время там не появлялись корабли, должно было заставить их призадуматься. Кроме того, наш курс проходит так близко от известной нам бортудианской базы, что не заметить нас они не могут. Допустим, у них возникнут какие-то подозрения и они пошлют на перехват нашего корабля полдюжины своих, что тогда?
— Вероятность этого довольно мала, поскольку Коссалют заставляет свои проклятые патрульные корабли курсировать на большом расстоянии друг от друга, чтобы максимально увеличить возможность обнаружить добычу. Я сильно сомневаюсь, что он будет осторожничать, уж очень лакомый мы кусочек.
Ван Рийн легко поднял свою тушу. Космический полет в этом плане был чертовски приятен: можно поставить генератор гравитации на минимум и снова, как в далекой молодости, почувствовать себя почти невесомым и проворным.
— Вы, мой друг, в своем молочном возрасте не совсем понимаете одну вещь, а именно: вряд ли существует на свете то, в чем можно быть уверенным до конца. Нам всегда приходится иметь дело с вероятностями. Секрет успеха заключается в умении сделать правильную ставку, и сделать это в нужное время. Тогда можно быть уверенным, что в конце концов ты вырвешься вперед. Сейчас ваша очередь нести вахту, и я рекомендую вам освежить ваши теоретические знания — так будет легче убить время. В информационном отсеке есть отличная библиотека. Ну а я должен провести рандеву с фриледи Герардини.
— Мне чертовски хотелось бы научиться управлять своим экипажем так же, как это делаете вы, — мрачно проговорил Торранс.
Ван Рийн помахал огромной ручищей:
— А почему бы и нет, мой мальчик, почему бы и нет? Ты делаешь деньги и не доставляешь неприятностей компании, поэтому компания и не заглядывает тебе через плечо. Главная беда таких, как ты, самонадеянных мальчишек — это отсутствие инициативы. Когда ты станешь таким же бедным, немощным, ожиревшим стариком, как я, ты оглянешься назад и пожалеешь о том, что упустил свою возможность.
Каким бы слабым ни было гравиполе, а палуба стонала под ним, когда он уходил.

На экранах обзора переливался серебряный поток Млечного Пути, рубиново искрился Антарес, и изгибающийся край туманности, словно нимбом, окружала сиянием запутавшаяся в ней звезда. Ярче всех была Борту, желтая, словно червонное золото.
Корабль все так же летел вперед, как и последние две недели, посылая импульсы во всех четырех направлениях с частотой тысячи сигналов в секунду, и внутренняя атмосфера была насыщена таким напряжением, что, казалось, вот-вот может произойти взрыв.
Сидя на диване в кают-компании, Доркас картинно вытянула стройные ноги и приподняла подбородок движением, настолько отработанным, что для нее оно, очевидно, давно стало бессознательной привычкой. Она не могла оторвать взгляд от экрана.
— Какая прелесть, — сказала она высоким голосом. — От этого становится вдвое страшнее.
Ван Рийн растянулся возле нее, нацелив свой величественный нос куда-то вверх.
— Что там такого ужасного, моя маленькая синусоида? — спросил он.
— Они… ждут минуты, чтобы наброситься на нас и… Боже мой, и зачем я согласилась лететь?
— Если память мне не изменяет, ты что-то говорила о тайгроновой шубе и серьгах из пылающего камня.
— Ну, а если они все же схватят нас? — Ее холодные пальцы вцепились в его руку. — Что тогда будет со мной?
— Я уже объяснял тебе, что на всякий случай позаботился о том, чтобы обеспечить твой выкуп. Я также говорил, что, возможно, они не захотят его получить или, что еще более вероятно, после сражения от нас останутся рожки да ножки. Чтоб эти бортудианцы провалились ко всем чертям! Успокойся, прошу тебя.
Внезапно заработал интерком, и послышался встревоженный голос Торранса:
— В кильватере — корабль с мощным двигателем. Идет наперехват.
— Все по местам! — взревел Ван Рийн.
Доркас вскрикнула. Сунув ее под мышку, он бросился в свою каюту, на бегу заработав несколько царапин, швырнул фриледи на койку и велел ей пристегнуться.
1 2 3 4 5