А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Эдон не думал, что его жизнь будет так тесно связана с Роландом Хансингером и темными делишками тестя.
Еще в детстве он слышал, что богатство и власть Хансингера зиждутся на крови. Эдон поступил в колледж на филологический факультет, но, поняв, что на жизнь литературой и поэзией не заработаешь, перешел на юридический.
После окончания учебы он не собирался возвращаться домой, потому что хотел отправиться в романтическое путешествие. Увы, в путешествие Эдон так и не отправился и вскоре стал партнером отца, имевшего обширную адвокатскую практику в своем родном округе. Это партнерство свело его с Хансингером, и Эдон стал частично заниматься его делами.
Тем временем маленькая Барбара Хансингер выросла в очаровательную хрупкую женщину и… влюбилась в Эдона. Это было чудо!
За окном потоки дождя смывали все на своем пути. Из гостиной доносились звуки телевизора. Барбара в белом махровом халате и милых белых шлепанцах с открытым носком свернулась клубочком на кушетке. Рядом с ней спала ее собачка. На столике возле кушетки стоял поднос с нетронутым ленчем. Эдон мучился оттого, что не мог уберечь свою горячо любимую жену от свалившегося на нее горя.
Жить такой жизнью ему было все труднее. Вчера старик Хансингер сказал, что Лабони стал опасным для их семьи, и велел убрать его. Он рассказал также, как именно это сделать.
У Эдона сдали нервы, и он беззвучно заплакал, обхватив голову руками.
Глава 18
Вскоре с помощью компьютера Джей и Тернер получили информацию от ее брокера о трех оставшихся в списке Джуди Свенстар женщинах, Тернеру удалось дозвониться только до одной из них, Ширли Марклсон Матиас. Ей было всего пятнадцать, когда в 1961 году она родила сына. Позднее Ширли вышла замуж и прожила с мужем больше тридцати лет. Теперь она была уже матерью и бабушкой, преподавательницей воскресной школы и церковным секретарем в Линкольне, штат Небраска, где провела вот уже тридцать лет. Тернер застал Ширли Марклсон Матиас дома. Во время телефонного разговора с ней Джей сидела рядом с Тернером и страшно волновалась.
Ширли Марклсон была серьезно простужена, но разговаривала с Тернером весьма доброжелательно и приветливо, пока он не упомянул имя Хансингера.
– Должно быть, вы меня с кем-то спутали, – резко сказала она.
– Вряд ли, – возразил он. – Видите ли, дело в том, что мы разыскиваем людей, которые…
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Все, что вы скажете, останется в строжайшей тайне…
– Вы спутали меня с кем-то, – еще жестче повторила Ширли и повесила трубку.
Когда Тернер позвонил второй раз, линия была мертва – она отключила телефон, как это сделала раньше Линда О’Халлоран.
– Ладно, попробуем перезвонить позднее. – Недовольный Тернер закрыл свой сотовый телефон.
Он и Джей сидели на скамейке возле музея изобразительных искусств.
Джей вздохнула и задумчиво посмотрела на лежавшую перед ними компьютерную распечатку с данными об оставшихся трех женщинах. Она уже не скрывала от Тернера полученную ею информацию. Он не давал Джей никаких обещаний и клятв, но она верила ему.
– Ты готова ехать в Литл-Рок? Дорога предстоит длинная.
– Попробую еще раз позвонить миссис Долл, – вздохнула Джей, – а то еще она вышвырнет мои вещи и вызовет эвакуатор для взятой мной напрокат машины. Да и Мюррею надо позвонить. Его секретарша сказала, что он хочет поговорить со мной лично. Надеюсь, хоть на этот раз у него есть для меня хорошие новости.
– Пойду выпью чашку кофе. – Тернер поднялся со скамейки. – Не хочешь пойти со мной?
– Нет, спасибо.
Кивнув, Тернер направился в кафетерий музея. Он понимал, что Джей расстроена полученной от брокера информацией. Ей хотелось большего, чем сухая статистика. Однако по опыту Тернер знал, что это очень неплохое начало.
Выпив двойной кофе, он вышел на улицу и увидел, что Джей сидит на скамейке и очень серьезно и встревоженно говорит по телефону. Что-то уж очень серьезно!
Нахмурившись, Тернер подошел ближе. Он ждал, что Джей заметит его и кивнет, но она не сделала этого. Джей слушала, что-то отвечала, снова слушала. Казалось, она действительно не замечает его. Рука с поврежденным мизинцем была прижата к груди, словно в знак мольбы. Тернер намеренно передвинулся в поле ее зрения. Джей повесила трубку и посмотрела на него. Ее щеки пылали.
– Это была миссис Долл. Она пыталась позвонить мне, но из-за грозы все телефонные линии в Кодоре вышли из строя. По ее словам, мне звонил какой-то мужчина, желающий поговорить со мной насчет Патрика. Я должна как можно скорее вернуться в Кодор.
Джей вскочила со скамейки.
– Постой! Что за мужчина звонил тебз?
– Он не назвал себя. Миссис Долл сказала, что, судя по голосу, ему лет пятьдесят, как минимум. Он утверждает, что был знаком с девушкой, которая в марте шестьдесят восьмого года родила в Кодоре ребенка. У той девушки были длинные черные прямые волосы, и она выглядела немного “иностранкой”. Эта женщина жива, и он знает, где ее найти. Тернер, это она, мать Патрика! Это она!
Джей стремительно направилась к машине, но Тернер остановил ее.
– Почему он не позвонил тебе на сотовый? У миссис Долл есть твой номер. Да и ты сама расклеила его по всему городу!
Джей остановилась, заподозрив неладное.
– Может, он хочет конфиденциального разговора… или денег?..
– А может, это просто психически нездоровый человек, – предположил Тернер, которому не понравилось это неожиданное появление якобы осведомленного мужчины.
– Это надо выяснить!
Джей попыталась высвободиться из его рук, но это оказалось непросто.
– А почему он не позвонил сразу, когда ты еще была в Кодоре?
– Возможно, он не сразу узнал об этом.
– Не нравится мне все это, – решительно заявил Тернер. – Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Вспомни, скольким людям в Кодоре ты говорила, что у Патрика есть азиатская кровь?
– Я не считала! – раздраженно ответила Джей.
– Но такие люди были?
– Разумеется… Тернер, мне необходимо выяснить, зачем мне звонил тот мужчина и что он знает насчет Патрика. Если не хочешь ехать, так и скажи. Я возьму такси до аэропорта, потом сяду в самолет до Талсы, потом возьму машину напрокат…
– В Кодоре ты уже оставила такую взятую напрокат машину.
– Ну и что? Возьму другую. Думаешь, деньги меня остановят?
– Нам нужно ехать в Литл-Рок к Мэри Джо Стюарт, – твердо проговорил Тернер.
Ему смертельно не хотелось отпускать Джей одну, особенно в Кодор.
– Вот и поезжай в Литл-Рок, а я возьму такси до аэропорта. Будем созваниваться.
Почувствовав фатальную неизбежность расставания, Тернер промолчал.
Лабони стоял под кедровыми деревьями, наблюдая за тем, как Бобби и Коуди копают мокрую землю. Вокруг них пританцовывала и поскуливала от нетерпения Свити. С ее гладкой шкуры стекали ручейки дождевой воды. Весенняя гроза разыгралась не на шутку; дождь лил не переставая.
– Господи! – присвистнул Бобби. – Да он опять похоронил эту тварь!
Его передернуло от отвращения.
Лабони злился. За все утро и большую половину дня им удалось найти только этот след Холлиза – перезахороненный труп собаки.
Даже сильный дождь не заглушил жуткой вони от полуразложившегося трупа, кишевшего червями. И все же Лабони велел своим парням полностью откопать собачьи останки. Однажды этот трюк уже сработал. Холлиз вышел из своего убежища, чтобы снова похоронить труп. Сработает и на этот раз, только теперь Лабони поставит наблюдателя, чтобы сразу засечь Холлиза, когда тот появится у разрытой могилы.
– Оттащите это дерьмо к границе владений Эдона, на опушку сливовой рощи у амбара.
– Я не потащу эту дрянь, – насупился Бобби, – я не захватил с собой перчаток.
– Придется тебе заняться этим, Коуди, – хладнокровно приказал Лабони. – Сделай так, чтобы за тобой остался заметный вонючий след.
Коуди грубо выругался, но все же схватил собаку за задние ноги и потащил по мокрой траве. За собакой потянулся след из вонючей слизи и клочьев грязно-белой шерсти. Из трупа время от времени выпадали толстые белые черви и извивались на траве.
Лабони и Бобби следовали за ним, стараясь держаться наветренной стороны, чтобы не чувствовать жуткой вони. Свити бежала на почтительном отдалении, прижав уши и поскуливая.
Наконец Коуди доволок труп до рощи диких слив и оставил на восточной опушке, за старым амбаром.
Труп издал ужасный хлюпающий звук. Коуди поспешно отошел в сторону, скривившись от отвращения.
– А теперь размозжи ей голову, – бросил Лабони.
– Ты шутишь?! – взвился Коуди. – Все мозги уже съедены червями!
Тяжело вздохнув, Коуди покорно достал свою саперную лопату, высоко поднял ее над головой и опустил с размаху на череп собаки.
– Боже! – Бобби невольно попятился, стараясь не смотреть на труп. – Это-то зачем?
– Чтобы Холлизу было труднее.
– Что труднее?
– Оттащить труп и снова похоронить его.
– Ас чего ты взял, что он станет хоронить его?
– Похоже, у него пунктик на этот счет, – усмехнулся Лабони. – Я уезжаю домой, а тут останется один из вас, чтобы следить за этим дерьмом и не пропустить момент, когда сюда явится Холлиз. – Он растянул тонкие губы в кривой улыбке, выдержал паузу и добавил: – Останешься ты, Бобби.
– Я?! – взвился тот, втайне надеясь поскорее добраться до дома, принять душ, выпить виски и лечь в постель с пышнотелой Долорес. Он и не догадывался, что именно это потаенное желание заставило проницательного Лабони оставить у трупа именно его.
– Коуди сменит тебя после полуночи, – продолжил Лабони.
– Я?! – взвился на этот раз Коуди. – Да ни за что на свете! Я слишком устал!!!
– Я хочу провести эту ночь с Долорес! – заявил Бобби.
– А я хочу найти Холлиза! – отрезал Лабони. – Тому, кто схватит Холлиза, обещаю денежную премию – пять тысяч долларов!
Он действительно был готов заплатить эту сумму, потому что именно ему досталась львиная доля денег, отобранных у Джуди Свенстар.
– А если Холлиз догадается о ловушке и не придет? – Коуди почесал затылок.
– Придет, никуда не денется, – твердо возразил Лабони.
– А откуда следить? – мрачно спросил Бобби. – Из амбара, что ли?
– А как, по-твоему? Ты же любишь смотреть всякие боевики, вот и пораскинь мозгами.
– Тогда… по-моему, лучшее место для наблюдения – это сеновал. Там хотя бы сухо…
– Не забудь надеть глушитель, – напомнил ему Лабони. – Эдон не хочет, чтобы кто-нибудь из обитателей дома слышал выстрелы. Особенно его жена.
– Кстати, говорят, Холлиз – ее старший брат, – поднял голову Бобби. – Только она сама не знает об этом.
Ходят слухи, будто Хансингер поимел красивую индианочку, а потом принимал у нее роды и тянул этими, как их… щипцами, что ли. Вот Холлиз и родился дурачком. Это правда, Лабони?
– А я почем знаю? – пожал тот плечами. – Меня не интересует история его жизни, меня волнует, когда она наконец кончится. Но помните, вы не должны убивать Холлиза. Нужно ранить, и только.
– Это почему же? – удивился Коуди.
– Потому что я хочу прикончить его собственноручно, – медленно и отчетливо сказал Лабони, глядя прямо в глаза Бобби. – Я покажу вам, как это надо делать…
– Мы приедем часам к восьми вечера, – сказала Джей миссис Долл и отключила телефон. Потом она вопросительно взглянула в глаза Тернера, понимая, что он недоволен таким поворотом событий.
Но он задал ей всего один вопрос:
– Ты готова?
Джей кивнула. Тернер взял ее за руку и вывел на залитое солнцем поле аэродрома. Они пошли вслед за пилотом к взлетной полосе, где сверкала на солнце “сессна”.
– Надо же, ты арендовал самолет! – Джей покачала головой.
– Не ехать же на машине в этот чертов Кодор!
Пилота звали Фрэнк Тальбо, он говорил с едва заметным французским акцентом, на руке его красовалась синяя татуировка, изображавшая летучую мышь-вампира.
Тернер арендовал частный самолет за счет мистера Д., хотя Джей поначалу отчаянно сопротивлялась, говоря, что это слишком дорого и ей не по карману.
Поднимаясь на борт “сессны”, Джей пробормотала:
– И все же я чувствую себя паразитом, живущим за счет других…
Тернер возмущенно махнул рукой и хотел было что-то сказать, но передумал.
В небольшом салоне оказалось довольно грязно. Повсюду валялись банки из-под пива и обертки от бутербродов.
– Может, нам стоило все-таки подождать регулярного рейса? – нерешительно обернулась Джей к Тернеру.
– Так быстрее, – отозвался он.
– Прошу вас во время полета не пользоваться сотовыми телефонами и прочими электронными игрушками, – растягивая гласные, сказал пилот. – Они искажают сигналы.
– Хорошо, не будем искажать сигналы. – Тернер убрал свой компьютер.
Клацая и фыркая, мотор “сессны” ожил и заработал на холостых оборотах. Самолет завибрировал так, словно снаружи его трясла чья-то гигантская рука.
Тернер виновато улыбнулся, глядя на испуганное лицо Джей.
– Если бы мы были в Филадельфии, – тихо сказал он, – мистер Д. позаботился бы о том, чтобы у нас был гораздо более приличный самолет. Извини, что так получилось.
Тем временем клацающий грохот мотора перешел в отчаянный и жалобный рев, самолет вздрогнул и словно нехотя побежал по взлетной полосе, с каждой секундой увеличивая скорость.
Зажав в одной руке медаль с изображением святого Иуды, а в другой – заветный шарфик Ноны, Джей закрыла глаза и повторяла про себя имя брата: “Патрик, Патрик…”
Лабони ехал домой, когда раздался настойчивый сигнал пейджера. На дисплее светился хорошо знакомый код, которым Эдон назначал ему срочную встречу в заранее условленном месте.
Ну что ему надо, этому слабаку? Почему он не может просто позвонить по телефону и намекнуть, вместо того чтобы заставлять его ехать по дождю черт знает куда? Эдон, смертельно боясь, что его телефонные разговоры прослушиваются, всегда старался не оставлять никаких улик, и это бесило Лабони.
Сжав зубы, он убрал пейджер в карман. Свити сидела в грузовом отсеке машины, укрытая от дождя брезентом. Лабони хотел поскорее отвезти ее домой и вместе с ней принять теплый душ. У него была специальная щетка и мягкое моющее средство для собак, от которого шерсть Свити становилась блестящей и шелковистой. Он был всего в миле от дома, но из-за сигнала Эдона ему пришлось круто развернуться и направиться к ранчо Мобри.
К тому времени дождь почти прекратился, сменившись чем-то вроде водяной пыли. В долинах между холмами собирался туман, в канавах вдоль дороги звонко бежали ручьи. Лабони подумал, что в таком тумане Холлиз может уйти незамеченным от затаившегося с ружьем на сеновале Бобби.
Добравшись до скрытого от посторонних глаз поворота дороги, Лабони увидел уже стоявшего там, словно призрак, Эдона. На нем был черный дождевик, в руках он держал черный зонтик. Позади сквозь туман поблескивал мокрый черный джип.
Лабони притормозил, тяжело вздохнул и вышел из машины. Подойдя к Свити, он заботливо поправил брезент, и собака едва слышно заскулила – ей тоже хотелось домой.
Лабони подошел к Эдону и спросил, глядя на него сверху вниз:
– Что случилось?
– Адвокат и эта баба из Бостона возвращаются. – Эдон протер запотевшие от тумана очки. Влажные волосы облепили его череп некрасивой формы.
– Когда они вернутся в Кодор? – спросил Лабони, окинув презрительным взглядом дурацкие резиновые галоши Эдона, надетые поверх ботинок.
– Скоро. Звонила Долл, сказала, что они летят из Нового Орлеана на частном самолете, сядут на новом аэродроме неподалеку от Талсы.
Лабони довольно кивнул. Новый аэродром построили в глухом уголке, чтобы шум взлетающих и садящихся самолетов не тревожил людей.
– Когда? – повторил он.
– Около восьми вечера. – Эдон поежился от холода.
– Туман, – повел плечами Лабони. – Они приедут в Кодор гораздо позднее восьми часов.
– Было бы лучше, если бы они совсем не приехали, – многозначительно заметил Эдон.
Лабони понял, что ему приказано убрать непрошеных возмутителей спокойствия, но ничего не сказал.
– Ты меня понял? – не выдержал Эдон.
– Разумеется.
– Кроме того, было бы неплохо узнать, с кем они вступали в контакт и что именно им удалось разнюхать.
– Будет сделано.
– В-третьих… все должно выглядеть естественно. “Как несчастный случай”, – мысленно перевел слова Эдона Лабони и кивнул. Убийств становилось слишком много, и все они были делом рук Лабони. Именно с ним Эдону предстояло расплатиться по полной программе.
– Ты еще не нашел Холлиза, – укоризненно напомнил ему Эдон.
– Это все из-за дождя. Рано или поздно он попадется. Я поставил человека в месте его вероятного появления.
– Ладно, поезжай к новому аэродрому, дождись самолета и сделай все что нужно. Нам всем будет спокойнее. И помни, все должно выглядеть естественно.
Лабони кивнул.
Эдон повернулся и пошел к своему джипу. Лабони смотрел, как тот открыл дверь, сел за руль, закрыл зонтик, стряхнул с него воду, закрыл дверь, включил фары и дворники и тронул машину к дому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28