Бросив взгляд на Джона, он добавил: – Я займусь этим?– Дело твое, – ответил Джон, думая, что Филипп не захочет своим вмешательством повредить их маскараду.Однако Филипп воспринял это как вызов и тут же вынул из ножен шпагу.– Не бойтесь, госпожа Анна. Я пресеку эту несправедливость.Джон увидел, как Анна закусила губу, словно боялась улыбнуться. Филипп вклинился между двумя фехтовальщиками и дал возможность солдату Олдерли подняться.Элизабет полностью сосредоточилась на действиях Филиппа, считая, что для нее безопаснее сейчас думать о Филиппе – или как там его зовут, – чем о Джоне. Филипп был приятным человеком и явно ей сочувствовал. И он не приставал к ней с ухаживаниями, надеясь проникнуть в башню.Собралось несколько солдат, чтобы понаблюдать за новым видом боя, а Элизабет вдруг вспомнила о бородатом солдате, который на нее напал, и которого она после этого больше не видела. Не пожелает ли он взять реванш? Не усугубил ли Джон дело тем, что с такой легкостью нанес ему поражение, прикидываясь калекой?– Как вы думаете, тот бородатый солдат здесь? – спросила она с некоторой тревогой.– Тот, кто напал на вас вчера? Я разговаривал с ним утром.– И что же?– Я убедил его, что вы не проявляете к нему интереса, зато проявляете интерес ко мне. И что я пользуюсь благосклонным вниманием мастера Милберна.– Ага, понятно. – Элизабет искоса взглянула на него. – Значит, я проявляю к вам интерес?– Так должно выглядеть со стороны.– Думаю, человек, который пользуется моим вниманием, не против побыть со мной наедине. Так что пойдемте.Элизабет снова взяла его за руку, почувствовав, как он напрягся, хотя и ничего не сказал. Ею управлял гнев, и, похоже, она была бессильна с ним справиться, хотя здравый смысл нашептывал ей о необходимости проявлять осторожность. Она повела Джона в сад, который отделялся от остальной части внутреннего двора невысокой стеной; здесь росли самые красивые растения. По обе стороны от гравиевой дорожки были высажены цветы. Элизабет вела Джона все дальше, пока деревья и кусты не скрыли их от любопытных глаз.Когда они подошли к одиночной каменной скамье, Элизабет сказала:– Пожалуйста, садитесь и расположите поудобнее вашу ногу, сэр Джон.– Вы же знаете, что я не нуждаюсь…Однако она буквально толкнула его, и Джон, потеряв равновесие, плюхнулся на скамью.– Итак, мы на свидании, – начала она, изучающе глядя на него. – Не сесть ли мне вам на колени?Плотно сжав свои колени, Элизабет бочком села на колени к нему; ее бедро прижалось к его животу, плечо – к его груди. Джон отстранился назад и оперся руками о спинку скамьи.– Зачем вы это делаете? – спросил он. Дыхание его сделалось прерывистым, прищурившись, он посмотрел ей в глаза.– Разве вы не так поступали со мной, целенаправленно ухаживая за мной?– Я не был так… – он скользнул взглядом по ее фигуре, – так интимен с вами.От ярости Элизабет прильнула к нему еще ближе, пытаясь не обращать внимания на тепло, которое исходило от него. Не имея возможности за что-нибудь схватиться для равновесия, она уперлась кулаком ему в грудь.– А как вы называете тот поцелуй?– Ошибкой, за которую я уже извинился перед вами. – Джон посмотрел на ее губы. – Не думаю, что вам захочется потом извиняться передо мной.Несколько мгновений Элизабет смотрела ему в глаза и наконец поняла, что ее предательское тело испытывает удовольствие от того, что ощущает его под собой. Она вскочила на ноги:– Никогда.Джон тоже поднялся.– У вас есть все основания сердиться на меня, Анна.Она услышала имя горничной и поежилась. Как все это смешно! Однако Джон еще не доказал, что ему можно открыть правду. Глава 12 Джон чувствовал себя обескураженным, виноватым; он был зол на себя, когда они наконец сели в повозку и направились в Хиллсли. Впереди на лошадях ехали два солдата, которые разговаривали между собой и, казалось, не обращали ни малейшего внимания на повозку и тех, кто в ней находился. Небо было затянуто облаками, в воздухе ощущалась легкая морось, но даже и она была не в силах охладить разгоряченную кровь Джона.Как ему вести себя с Анной в дальнейшем? Она была рассержена и обижена и имела полное право наказать его. Джон лишь знал, что леди Элизабет велела Анне помучить его, дав возможность проявить себя.Первое испытание он прошел. Он не дотронулся до Анны, не поцеловал ее.Но это только внешне. А если признаться, то он его не выдержал. У него прямо-таки чесались руки от желания приласкать ее; его член возбудился до такой степени, что он не знал, как ему удалось скрыть это от Анны. Очевидно, помогло то, что он отстранился от нее.У Джона была надежда, что ему будет легче, если Анна узнает правду о нем, однако он ошибся. Вот если бы ему удалось снова увидеть леди Элизабет! Когда-то ее красота стала причиной того, что он ходил за ней, словно щенок, пока она со смехом не прогнала его. Однако сейчас этот образ бледнел рядом с белоснежной кожей Анны и ее чарующими черными глазами. А ее губы…Джон сердито щелкнул вожжами и тихо сказал:– Солдаты не могут нас услышать. Мы одни. Так все-таки что сказала леди Элизабет, когда вы рассказали ей обо мне?На Анне был защищающий ее от дождя плащ, капюшон скрывал большую часть лица – виден был только кончик носа и подбородок. Джону хотелось, чтобы она сняла капюшон, тогда он мог бы видеть выражение ее лица. Однако он не решился попросить ее об этом.– Анна! – снова позвал он, не дождавшись ответа.– Я слышала вас. Леди Элизабет была весьма обескуражена вашим планом добраться до нее.Джон уже устал извиняться, поэтому промолчал.– Она отказывается верить вашему предположению, будто бедствия, обрушившиеся на замок Рейм, произошли по вине лорда Рассела.– Это не предположение, это истина.– Вы можете так считать, однако на самом деле причина может быть в другом.Джон не стал настаивать; он знал, что леди Элизабет была влюблена в Уильяма, и вряд ли он сможет отвоевать любовь своей невесты у тени умершего брата. И это его злило.– Леди Элизабет не знает, можно ли доверять вам, – тихо проговорила Анна. – Она пребывает в смятении.– Но она определенно хочет, чтобы ее освободили. Разве это не важнее того, что она обо мне думает?В глазах Анны Джон увидел печаль.– Дело не только в самой леди Элизабет, – объяснила ему Анна. – Она беспокоится о судьбе Олдерли, а более всего ее тревожит судьба людей.– Я думаю, ее люди вздохнут с облегчением, когда узнают, что она в безопасности.– Этого не произойдет, если лорд Баннастер обрушит на них свой гнев. Ведь он полагает, что родственная связь с королем дает ему власть над простыми людьми. Моя госпожа обеспокоена тем, что он способен на… на все.– Очень хорошо, – сказал Джон, глядя на панораму Хиллсли, открывшуюся, когда повозка поднялась на гребень холма. – В таком случае мне нужно убедить леди Элизабет в искренности моих намерений. Если я напишу ей, вы передадите мое послание? Разумеется, если это не будет представлять для вас опасности.– Да, леди Элизабет хотела бы узнать, что вы ей скажете.Джон набрал в легкие воздуха.– Она рассердилась, когда вы сказали ей о поцелуе?– Об этом я ей пока не рассказывала.Он посмотрел на нее с укором:– Вы должны были. Я не хочу, чтобы у меня были секреты от вашей госпожи.– Вы хотите, чтобы она знала, что вы испытывали желание к ее горничной?Джон повернулся и увидел, что она пристально смотрит на него. Было бы лучше, если бы он мог сказать, что лишь притворялся, будто желает ее. Конечно, Анна подумала бы о нем плохо, но тогда, во всяком случае, с этим было бы покончено.– Она должна знать правду, – после долгой паузы сказал Джон. – И должна знать, что это результат сложившейся ситуации.Анна поморщилась, но кивнула:– Хорошо. Обещаю, она будет знать, но только если у вас есть план ее спасения.– В настоящее время я ожидаю благоприятного момента. У меня есть план, но я не готов пока им поделиться.– Это почему же? – с вызовом спросила Элизабет.– Потому что он не отработан в деталях.– Но…– Альтернативный план предполагает, что оба солдата, охраняющие башню, будут убраны, что сделать весьма нетрудно. Проблема в том, как вывести леди Элизабет.– Но она не согласится на это.– Почему? – спросил Джон, глядя ей в лицо.– Я уже сказала, что она беспокоится о своем народе. Она не оставит его. Леди Элизабет пыталась передать послание королю, но, как вам известно, Милберн его перехватил. А почему бы вам не отправиться к королю?Джон впервые ощутил в ее тоне заинтересованность. Мелкий дождь проникал ему за шиворот, колдобины на дороге причиняли неудобство, а ему нужно было убедительно отказаться от предложения Анны. Но как мог он сообщить леди Элизабет о своем плане завоевать поддержку солдат, если она так переживает за свой народ, что не хочет применения насилия?– Я обдумывал возможность поездки к королю еще до появления в Олдерли. Но я всего лишь бедный барон, не имеющий войска. На данный момент.– У вас есть кольцо, во всяком случае, вы так говорили.– Да, есть. Но кто мне поверит, особенно если сюда уже дошли слухи.– Какие слухи? – заинтересовалась Анна.– Я намеревался рассказать об этом леди Элизабет при встрече, но вижу, что нет смысла. Когда я был в Европе, среди моих людей распространились слухи, что именно я требовал деньги от поместья, отчего земля и замок пришли в упадок. Это объяснение было пущено в ход, чтобы объяснить, куда ушли все деньги. Должно быть, он думал, что я никогда не вернусь, поэтому не боялся пускать в ход любую ложь.– Он?Джон сверкнул на нее взглядом.– Мой брат.Как и ожидал Джон, она нахмурилась. Леди Элизабет создала в своем воображении идеальный образ Уильяма и сумела внушить такое же отношение к нему и Анне.– Как вы можете выдвигать обвинения против человека столь поразительной доброты, упокой Господь его душу?Этот «человек поразительной доброты» пытался избить и унизить Джона.– Управляющий рассказал мне, что это было сделано по приказанию Уильяма, – стоял на своем Джон, – да и кто еще мог бы это сделать? Уильям забирал деньги на собственные нужды, но не хотел признавать себя виновным в этом бесчестном поступке.Элизабет открыла было рот, собираясь возразить, но затем сказала:– Я передам моей госпоже то, что услышала от вас.– А вы возьмете мое послание? Но только если это не будет связано с какой-либо опасностью для вас.– Вы беспокоитесь обо мне?– Да. – Джон перевел взгляд на дорогу. – Я бы не хотел, чтобы вы пострадали из-за нас с леди Элизабет.– Хорошо, я возьму его.В Хиллсли под навесом на зеленой лужайке был поставлен стол для сбора податей; это было сделано для того, чтобы не беспокоить лежащего в помещении поправляющегося бейлифа. Элизабет сидела рядом с Джоном, перед ней была раскрыта бухгалтерская книга, рядом находились чернила и гусиное перо. Джон отметил столбец с итогами за прошлый месяц и сказал ей, чтобы она делала записи в соседнем столбце.Хью, помощник здешнего бейлифа, подробно расспрашивал о последнем месте работы Джона, и Элизабет слушала с благоговением и ужасом, как складно рассказывал Джон о том, что было полной выдумкой.Она то и дело напоминала себе, что делал он это ради ее же блага, ради ее спасения.Но еще и ради ее приданого, ради титула герцога.Мысли Элизабет перескакивали с одного на другое, мешая ей сосредоточиться на работе. Как мог Джон обвинять своего покойного брата! Разве он не понимает, что деньги мог украсть кто-то другой, например управляющий, а потом натравить братьев друг на друга?В пользу Джона говорило то, что он не хотел скрывать от своей нареченной историю с поцелуем. Не столь порядочный человек был бы рад сохранить это в тайне.Хотя в глубине души Элизабет почти желала, чтобы ему хотелось утаить этот интимный эпизод от леди Элизабет.Она пребывала в смятении, устав играть две такие разные роли.В течение дня около тридцати жителей деревни пришли выразить почтение своему временному бейлифу и заплатить подати. В прошлом году урожай был хороший, в этом году тоже надеялись наудачу. Некоторые люди оспаривали сумму долга, и Элизабет ревниво и уважительно прислушивалась к тому, как Джон задавал недовольным вопросы сверялся со счетами за прошлый год и принимая решения. В одном случае он даже позволил отложить оплату. Наблюдая за Джоном, Элизабет могла бы сказать, что выглядел он человеком уверенным в себе, привыкшим руководить.И она была обречена выйти за него замуж.Это казалось ей странным – смотреть на человека, которому она была предназначена. Целых одиннадцать лет она видела себя женой другого человека – идеального во всем.А у Джона Рассела так много недостатков, так много темных пятен. Ведь все-таки не исключено, что это он присвоил семейные деньги. А если это так, то как она может выйти за него замуж?Их пригласили в местную таверну на ужин, и на сей раз Джон принял приглашение, даже не взглянув на Элизабет. Очевидно, он не хотел повторения их прошлой трапезы: А она не могла забыть тихий плеск ручья, напоминавший ей о…О сладости поцелуя?Или о предательстве, которое он нес в себе?Таверна была переполнена фермерами, здесь было жарко и душно. Элизабет, бывавшей в королевском дворце в Лондоне, никогда раньше не доводилось посещать такое заведение, и ей все казалось интересным. Она с любопытством разглядывала потолочные перекрытия, с которых свисали окорока и связки лука, и наблюдала за тем, как Джон ловко их обходил. Интересно, его поведение объяснялось той ролью, которую он играл?Хью подвел их к столу возле стены. Здесь не было других женщин, кроме обслуживающих девушек, и Элизабет оказалась одна среди мужчин, которые стали занимать скамьи. Джон вынужден был сесть на краю скамьи из-за своей «сломанной» ноги, а Элизабет заняла место между Хью и Джоном. Ее удивило, как легко люди, казалось, забыли о том, что она была дочерью герцога.Элизабет казалось слишком фамильярным придвигаться вплотную к Хью, и она невольно отклонялась в сторону Джона, чье бедро касалось ее бедра. Их плечи соприкасались при движении. Обслуживающие девушки подали кружки с элем, и мужчины подняли их за здоровье своего выздоравливающего бейлифа. Элизабет сделала несколько глотков и очень скоро почувствовала себя веселой и довольной жизнью.– Сэр Джон, – обратился к нему Хью, вытирая пену с губ, – из какой части страны вы родом?– Из Корнуолла, – ответил Джон.Он слегка наклонился вперед и на мгновение коснулся рукой груди Элизабет. Она настороженно замерла, но Джон, похоже, даже не заметил этого и с интересом продолжал беседовать с Хью.– Там природа отличается от нашей холмистой местности?Поскольку со стороны Джона интимных прикосновений больше не последовало, Элизабет стала с интересом слушать его. Прошло много лет с тех пор, как она провела год в замке Рейм. Ей стало грустно, что сейчас он пришел в запустение.– Моя деревня располагается на скале над морем, – рассказывал Джон. – Большую часть времени мы проводим в лодках и бороздим волны в поисках рыбы, чтобы прокормить наши семьи.Элизабет восприняла это как очередную выдумку.– Там постоянно дуют ветры, часто бывают штормы, но это красивейшее место. Однако море настраивает нас на путешествия, и в юности я много путешествовал, чтобы стать рыцарем.– А сейчас вы путешествуете как бейлиф, – с улыбкой сказал Хью.Джон наклонился к Хью. Продемонстрировав особое доверие к нему, Элизабет затаила дыхание, когда его рука прижалась к ее груди и задержалась там.– Путешествия всегда отвечали зову моей души, – сказал Джон.Элизабет едва смогла сосредоточить внимание на его словах – ее бросило в жар и так приятно заныла плоть от его прикосновения. Но сейчас она верила, что он говорит правду.– Каждый новый день не похож на другой, – продолжал Джон. – Каждое место имеет свою экзотику, требует изучения и исследования. А наши женщины просто неповторимы.Мужчины за столом засмеялись. Джон шутливо толкнул Элизабет локтем, и все засмеялись еще громче. Но его рука больше не касалась ее так интимно, как раньше. Может быть, он даже ничего не заметил или не придал этому значения.Элизабет вспомнила, что он оставил дом в шестнадцать лет. Может ли такой мужчина довольствоваться замком Олдерли? Или же он хочет получить деньги на финансирование своих путешествий?Она напомнила себе, что всегда хотела иметь мужа, который бы регулярно ездил ко двору, оставляя ее вести хозяйство. Именно таким человеком был Уильям.Однако странно: мысль о том, что так будет поступать Джон, заронила в ней беспокойство и грусть.Ну конечно, она просто скучала по той жизни, которую рисовала себе с Уильямом.Домой они везли в повозке сундук с деньгами, и потому охранники ехали порознь – один впереди, второй сзади – и внимательно оглядывали холмы, заросли кустарников и перелески, в которых могли скрываться разбойники. Дождь закончился, из-за низких облаков проглянуло солнце. Элизабет прикрыла рукой глаза и искоса посмотрела на Джона, который продолжал без каких-либо жалоб править лошадьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29